Текст книги "Укуси меня (СИ)"
Автор книги: Леона Хард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Отвлекаюсь от расследования и обнимаю подругу за плечо.
– Любимая моя подруга, отвлекись от розовых соплей и пораскинь мозгами. Судя по тому, как себя вел Волк, он крайне дерзок и эгоистичен, а также умеет пудрить глупышкам голову! – честно признаюсь в своей слабости, так как я тоже поверила в его представление: « Привет, погладь меня, я – милый песик»! – Теперь представь, что подобный тип, который не пропускает каждую юбку, после встречи со мной – неожиданно не может! То есть, хочет самку, но прибор выведен из строя. Не функционирует, не поднимается, не жизнеспособен. Или представь, мы долго встречаемся. Я ему давно надоела, как любая женщина постоянно ною ему на ухо, лечу, пилю, а ему приходится терпеть, потому что у него функционирует только на меня! Это не честно. Ты словно находишься на поводке или на цепи. Это все равно, что сказать – ты больше никогда не сможешь выйти из дома. Будешь всегда сидеть в четырех стенах. Естественно, тебе захочется наоборот на свободу. Перевертыши хотят иметь право выбирать свою любимую, и я понимаю их, хоть и сама не являюсь перевертышем. Так что, моему Волку легче будет загрызть меня темной ночью, а в суде сказать, что был в состоянии аффекта. Отделается штрафом или выговором. А уж при условии, что я обычная блохастая, в суде даже не станут рассматривать дело.
Бросаю взгляд вперед и замечаю, как на встречу идет высокий парень в очках и потирает плечо, при этом странно морщится будто испытывает ноющую боль. Внезапное предположение меня поражает, отключает способность трезво мыслить и притупляет инстинкт самосохранения. Из руки валится рожок мне прямо на кед, но я не замечаю испорченного прежде аккуратного облика. Одной рукой хватаю парня за футболку и за нее подтягиваю его к себе. Со стороны смотрится смешно, поскольку я на несколько голов ниже, но надо отдать мне должное – с парня удается стянуть черные очки. От предвкушения увидеть его глаза и оценить общий облик меня потряхивает. Покалывает легкое эмоциональное возбуждение, ведь не каждый день я впервые вижу того, кто возможно является моим избранным. Шумно вдыхаю и боюсь моргнуть. Вдруг пропущу этот важный момент. Замираю. Не дышу и жадно рассматриваю незнакомца. Обнаруживаю у парня огромный синяк под глазом, стесанную щеку и слегка ошарашенный вид.
– Совсем обнаглела? – толкает меня в грудь, отчего я выпускаю его футболку и вынужденно отхожу назад. С подозрением оглядывая незнакомца, как можно более дерзко спрашиваю:
– Откуда травмы?
Собеседник тушуется от моей дерзости, но старается не подать виду. Ведет себя показательно смело, но чувствуется его желание скрыть побои или поскорее убежать. Надевает обратно очки и мельком оглядывает улицу на предмет посторонних:
– Тебе какая разница? Стуканешь декану?
– С кем дрался? – напираю еще сильнее и встаю перед ним наподобие заслона, уперев кулаки в боки. Не пропущу его. Стеной стоять буду пока не узнаю подробности, откуда появились раны.
– Не помню. Волки, как волки, – равнодушно пожимает плечами, но, понизив голос, тихо рассказывает. – Сегодня три дома по соседству проснулись битые. Не знаем, кто и с кем дрался. Говорят, что один Волк вчера сдох в лесу. Ректор нам клыки поотрывает.
– Сдох!? – от неожиданности отхожу. Тем самым пропускаю парня. Он лишь кивает на мой вопрос и уходит, как можно скорее, словно боится погони.
Я заторможенно поворачиваюсь ему вслед и разглядываю интересующий объект. Высокий шатен, в белых шортах и футболке, хорошо сложен. При ходьбе хромает. Вполне мог бы оказаться тем перевертышем? А есть вероятность, что мой истинный все же умер сегодня ночью?
Расплата
POV Мора
За три выходных я морально измучилась постоянными мыслями об истинном. Умер он или нет? Для меня лучше, чтобы "да". Хотя я не настолько животное и все равно было бы по-человечески жаль парня.
В понедельник оказываюсь на волоске от признания. Готова плюнуть, снять кулон и поговорить с Волком, либо собрать вещи и уехать в другой город, но в последнюю секунду что-то останавливает. Инстинкт самосохранения вопит не поступать опрометчиво, а выждать. Отсидеться, затихнуть, правда, это сильно претит моему характеру. Я не умею терпеть.
В первый учебный день направляюсь в замок университета с четким ощущением, что собираюсь на казнь. Очень плохое настроение, отвратительно-депрессивное, желудок раздраженно урчит от того, что с утра не позавтракала.
Мы учимся в отдельном крыле, предназначенном для блохастых, бракованных, отсталых, недоразвитых перевертышей. Можно назвать, как угодно, но смысл от определения не меняется. Настолько пренебрежительно нас называют в связи с тем, что мы недоразвиты. Находимся на ступень выше людей, но ниже перевертышей.
Существует поговорка, если с утра чистый перевертыш не плюнул тебе на спину, то день начат хорошо. Можно сказать – для меня день начат хорошо. Студенты всего лишь с подозрением поглядывают на старушку, пришедшую в университет.
Сегодня настолько плохое настроение, что я не смогла принять нормальную женскую форму. Меня хватило только на старушку. Спина – согнута, ноги деревянные, весят по несколько пудов, кожа в морщинах. Моя трансформация идеально подходит настроению.
Обычно я задорно раскрываю двеь и улыбаюсь широкой улыбкой. А сегодня заторможенно открываю дрожащими пальцами дверь и тихонечко передвигаюсь к своему месту. Мой голос старческий, вибрирует легкой хрипотцой:
– Привет, неудачники! – поднимаю ладонь в знак приветствия и медленно иду к своему месту. Одногруппники не обижаются, а зачем обижаться на правду, если мы и есть неудачники? Нам не повезло родиться блохастыми.
– Элис, что с тобой? – при виде того, как я безмолвной старушкой иду мимо, одногруппники по очереди начинают расспрашивать о моем состоянии.
Поворачивают в мою сторону любопытные лица и начинают гадать, кем сегодня я претворяюсь. Это любимое наше развлечение. Каждый день я принимаю новое обличие, а одногруппники в свою очередь пытаются угадать, чью внешность сегодня украла. Достаточно посмотреть на обложку журнала с красивой моделью и я – уже она или он. Симпатичный мужчина или девушка; с нулевым размером груди или с пятым; толстушка или худышка. Малышка, а сегодня – старушка. Заимствую любое лицо, но не своё настоящее. Никто кроме Зары не знает, как оно выглядит. Только во сне силы покидают, а внешность настоящей Моры, как вечное проклятие, возвращается. По утрам не смотрю в зеркало (меня передергивает от омерзения при виде отражения) до тех пор, пока не выберу новое лицо на день.
Больше никогда в жизни не хочу видеть то уродливое лицо Моры Герц!!!
***
К концу пары меняю внешность на молодую девушку, а то сидеть со старческой спиной очень неудобно. На протяжении всей лекции по телефону донимает Альберт, но я не отвечаю на смс. Нет настроения разговаривать.
Звенит звонок с пары и, когда преподаватель покидает место лектора, как по щелчку пальцев любопытные одногруппники поворачиваются ко мне. Ведь сегодня целую лекцию я молчала, а не подшучивала над какой-нибудь ерундой. Я бы сейчас отшутилась на молчаливые, дружеские вопросы, что у меня похмелье, если бы дверь не открылась и на пороге не появился знакомый человек. Альберт собственной персоной – внук ректора. Яркое солнце в мрачную погоду. Живительная вода для путника.
Я сразу теряю интерес одногруппников, по крайней мере, женской половины. А как по-другому? Парень красив и статен. Высок. Темноволос, в черных очках, в белой рубахе по локти, в джинсах, обтягивающих жилистые ноги. Ухмылка неотразимого Нарцисса.
Градус в аудитории стремительно растет до отметки» взрывоопасно». От его харизмы отключается голова у всех. И женщин, и мужчин.
Парень снимает очки, сухо здоровается и громко спрашивает:
– Элис, ты где?
Ему не обязательно было говорить громко, вся группа итак с придыханием смотрела молчала в ожидании его вопроса. Не каждый день к нам приходят представители чистокровных перевертышей.
Я скромно поднимаю ладонь, рассекречивая свою внешность, а Альберт удовлетворенно подмигивает, после чего делает один шаг по направлению ко мне. Всего один шаг успевает сделать. А затем дверь решительно открывается и ударяет его руку, держащую очки. Аксессуар падает с грохотом на пол, но я на это уже не обращаю вниманию, потому как застываю на стуле. Первым делом хочется развернуться и прыгнуть в окно со второго этаже. Авось не разобьюсь.
Если при появлении Альберта девочки скромно затихали и ловили каждое его слово, то в данную минуту одногруппницы оживают, распускаются точно нежные розы. Бедрами ёрзают на стульях, словно хотят встать и побежать к двери, где стоит проклятый Шааааакс Ситхе. Проклятый змей!
На нём серая футболка, обтягивающие джинсы, а на шее виднеется красочный рисунок – кусочек открытой пасти змеи. Любовницы перевертыша рассказывают, что туловище парня от шеи до пресса украшено черно-красной татуировкой самой ядовитой и опасной змеи в мире. Волосы у парня черно-белые. Имеют странный серый оттенок, а зеленые глаза по форме и зрачку похожи на змеиные. Шакс, находясь в человеческой форме, часто выпускает клыки, таким образом иногда пугает скромных, пугливых девушек.
Всегда удивлялась, как можно с ним целоваться? Мало ли нечаянно укусит клыками и отравит ядом?
В то время, как размышляю о двух знаменитостях нашего университета, замечаю, что Шакс даже не извинияется за то, что ударил дверью Альберта. Вместо этого коротко оглядывает то, как парень поднимает упавшие очки, и выдает:
– Внучок ректора? Удивительно?
Шакс заходит не один. Вслед за ним появляются три парня большой (выдающейся по объемам комплекции), после чего дверь закрывается. Довольно тихо, но мне кажется этот звук доносится чрезвычайно громко и режет ножом уши.
Я невольно передергиваю плечами, сбрасывая с себя плохое предчувствие.
Отмечаю, что Шакс и Альберт между собой не здороваются, да и в принципе стараются не замечать друг друга.
Альберт, как ни в чем не бывало громко предлагает:
– Элис, пойдет выйдем, а то здесь становится слишком душно? – тонко делает укол в сторону Шакса, намекая, что ему не рады.
– Эээээ, нет, – задумчиво протягивает змей. – Если ты имеешь ввиду Элис Мак, то вставай в очередь. Сейчас блохастая Жучка пойдет «разговаривать» со мной.
Чёрт, со всеми переживаниями на счет истинного я забыла о досадном недоразумении, именуемом Шакс Ситхе. Вот уже две недели змей посылает своих амбалов на мои поиски, но впервые, кажется, он потерял терпение и пришел лично.
Волк и Змей
POV Мора
Подпираю кулаком щеку и смотрю вниз на «арену», где стоят двое смутно похожих парней. Нет, по внешности и стилю безусловно они совершенно разные, точно вода и огонь, земля и небо. Нельзя их сравнить, поскольку Шакс , вообще, не похож ни на кого из представителей нашего мира. Так как его род самый древний из ныне живущих и уходит корнями к веку зарождения первых в мире перевертышей, то естественно, что он выделяется даже среди своих. Его глаза уже стали змеиными, а не человеческими.
Есть заметные различия также и в характерах. Например, один умеет быть нежным и терпеливым, а другому нет смысла быть нежным, ведь его итак превозносят: любят за внешность, харизму и уверенность в собственных силах.
Но есть в характерах парней что-то схожее, что меня отталкивает. Оба – напыщенные, самовлюбленные, эгоистичные и думают, что мир лежит на их ладонях и вращается только по их согласию. Именно эти качества меня больше всего отталкивают.
Шакс понятия не имеет, как выглядит Элис Мак, поэтому безразлично скользит взглядом вдоль рядов и ищет неизвестную девушку. Скорее всего высокую блондинку с идеальной грудью и пухлыми губками, но видит только слепое молчаливое обожание девчат. На одной сокурснице останавливает свое внимание и спрашивает:
– Элис?
Девушка улыбается, немного конфузится, мнется, стеснительно отводит взгляд в сторону, но, набравшись смелости, отрицательно машет головой из стороны в сторону. В данную минуту она бы отдала всю свою наличку, чтобы стать известной оторвой без мозгов – Элис Мак. Наивная Кейта, знала бы ты с какой целью змей ищет Элис Мак… Уж явно не для того, чтобы назначить жаркое свидание под луной.
Ожидаемо, за две недели Шакс, наконец, вычислил, что девушки с Той внешностью не существует, зато в наличии – одна странная блохастая, которая меняет свой облик. Узнал ее имя и фамилию и явился собственной персоной. Однако, стоит отметить – мне оказана честь видеть его вживую.
За то время, которое оцениваю ситуацию, змей несколько раз тщательно просматривает всех девиц в группе, но мимо меня равнодушно скользит взглядом. Даже не цепляется, не заинтересовывается. Интуитивно не желает видеть в обычной не очень симпатичной девушке, Ту с которой надо говорить. Ему не по статусу смотреть на что-то настолько блеклое, невзрачное. Унизительно для Эго даже просто стоять рядом с блохастой девушкой, не то что говорить.
Вот поэтому Шакс смотрит, но, как слепой, не видит и не желает видеть обычную среднестатистическую Элис Мак.
Мне надоело смотреть, как он бездумно ищет и не найдет, поэтому облегчаю ему жизнь и голосом даю знать, где я:
– В мире, слава богу, еще не отменили право выбора, свободу слова, поэтому предпочту уединиться с Альбертом. У нас давно назначена встреча.
Змей отзывается. Мгновенно находит взглядом, прищуривает свои зеленые глаза с вертикальной полоской зрачком , тщательно рассматривает мое лицо. Сканирует его, при этом разрезает на основные составляющие, Проводит анализ и выдает мысленный отчет. Темная бровь в удивлении приподнимается, так как парень разочарован увидеть настолько стандартную по физическим данным девушку. Явно не впечатленный увиденным парень, к сожалению, вынужден вести диалог:
– Теперь я понимаю, почему тебе приходится менять внешность на более впечатляющую… – поднимает указательный палец и манит им к себе, а после – громко свистит, подзывая блохастую псинку.
Он как бы… тоже… не фонтан тестостерона, но я-то молчу. Хорошо, признаюсь, я несколько предвзято к нему отношусь. Гадов – змей больше всего боюсь. Однажды, увидев ползучую пакость в лесу, кричала не своим голосом и бежала от нее несколько километров. И то остановилась, потому что споткнулась об корягу и упала.
Меня аж передергивает от вида длинной, скользкой, шипящей гадости. Если я когда-нибудь увижу настоящую форму Шакса – змею, очевидно, что мое сердце остановится.
По внешности Альберт мне больше нравится. Выглядит более опрятно и аккуратно. В нем есть лоск и грация, а гордой осанке и развороте плеч чувствуется особый стиль аристократа. Каждый темный волосок на голове аккуратно лежит. Парень не растрепан, рубашка отглажена. Не найдешь ни одной складочки.
Одно плохо – у Альберта бзик. Идея фикс, заключающаяся в том, чтобы очаровать меня. Это не любовь, а просто желание утолить свою боль. Наша история началась примерно год назад. Просто однажды по-глупости или из чувства сострадания, кому как больше подходит, я превратилась в девушку, в которую он был влюблен. С тех пор отношение парня резко изменилось. Теперь он хочет меня в ее облике. Я все это прекрасно понимаю, поэтому отталкиваю.
– Змей, прикрой клыки, Элис идет со мной. Я пришел первым и забираю ее я! А ты найди себе другую девочку для битья.
Невольно улыбаюсь и посылаю воздушный поцелуй Волку, отмечая его храбрость и отчаянное желания меня защитить от Змея. Но после открытой конфронтации обстановка стремительно меняется. Вокруг змея клубится невидимая черная энергия. Никто ее не видит, но физически чувствует и от того замирает. Кто-то держит в воздухе тетрадь и забывает ее опустить на парту. У другой сокурсницы – ладонь, держащая телефон, застывает в воздухе. В помещении раздается отчетливый голос: " Алло? Привет. Алло? Ты там?
Но девушка не слышит зова и не подносит трубку к уху, не начинает разговор с подругой, наоборот кладет телефон экраном вниз, забывая завершить вызов. Ее не заботит подруга, когда чувствуется мощный выброс невидимой энергии двух перевертышей.
– Кто-то давно не получал по еблу? Я не посмотрю, что ты внучок ректора, – говорит или шипит Шакс. Голос у него свистящий, точно змея шипит.
Телом чувствую жару. Пожар начинает полыхать, невидимый дым клубится возле парочки парней.
Поднеси спичку к пылающим углям и вспыхнет пламя.
И пока парни решают помериться членами, я со спокойной совестью, пока для всех остальных являюсь невидимкой, осторожно взяв мобильник со стола, привстаю со стула. Тетрадку и ручку оставляю на парте. Некогда о всяких мелочах думать. Телефон прячу в задний карман джинс и срываюсь с места.
Нам нельзя встречаться. Совсем нельзя встречаться. Никогда. Узнав, что он здесь учится наивно надеялась, что наши дорожки никогда не пересекутся, и мы сможем мирно сосуществовать. Полтора года удавалось игнорировать напыщенного Шакса, но я сорвалась. Это было ожидаемо, так как я совсем нетерпеливая и рано или поздно должна была отомстить. Плохо что месть была мелочная, отвратительно продуманная из-за спешки и бурлящих эмоций, ведь эта гадина посмела подойти к моей Заре и флиртовать с ней. Более того, своим ядовитым ртом он посмел назвать имя – Мора Герц!
Распахиваю огромное окно. Даже не смотрю, куда прыгать. Пусть высоко. Пусть внизу ждет капкан или зыбучие пески. Что угодно! Это лучше чем увидеть рожу Шакса или ,не дай Бог, заговорить с ним. А еще боюсь плюнуть ему в лицо.
Клыки
POV Мора
Оказывается от подоконника до свободы от силы пару метров. Неловко приземляюсь на газон перед зданием. В ногах тут же вспыхивает боль и отдается во всех частях тела, от чего я неуклюже падаю, но вовремя подставляю ладони и не разбиваю нос. Снова поднимаюсь и бегу, а сверху слышу голос:
– Взять суку!
На этот зов оборачиваются студенты, стоящие рядом со стенами каменного замка – университета. Да уж, не каждый день из окна выпрыгивает спятившая девица. И не каждый день Шакс выходит на эмоции. Но про себя радуюсь, что змей отвлекся на Элис и не станет трогать Альберта.
Бегу, словно за мной гонится сама змея, что по сути правда. Эта такая же мерзкая. Надо бы где-нибудь в кустах сменить внешность, чтобы парень опять потерял меня, но как только забегаю за ближайшие деревья, мои планы рушатся вместе с подножкой, которая сбивает с ног.
Падаю на грудь, но успеваю подставить ладони. Острая трава режет ладони. Эту боль легко перетерпеть, но не ту, которая вдруг появляется в голове. Меня жестко хватают за волосы и резко за них понимают. Вскрикиваю от боли и гневно интересуюсь:
– Поаккуратнее нельзя!? – ощущение, что сейчас скальп снимут. В следующий раз надо превращаться в лысую!
Смотрю в квадратное лицо одного из амбалов и проклинаю хитрого Шакса, который предусмотрел мой побег и поставил со всех входов и выходов своих любимчиков « в черном».
– Слушай, парень, поаккуратнее с моими волосами, хоть они и не настоящие, но Мне все равно больно! – еще раз пытаюсь словами, а потом еще и недовольным порицающим взглядом, отражающим всю обиду порабощенного народа, устыдить огромного молчаливого парня, но хватка на волосах не ослабевает. Не удается использовать женскую слабость и надавить на жалость.
Это молчаливое существо « в черном» никогда не говорит. Ему глаз проткнешь палкой – вряд ли заговорит. У Шакса такие недалекие парни повсюду. Что поделать? Слава, деньги, телохранители в черном.
Перестаю сопротивляться в руках амбала, потому что эта зараза меня так дернула за волосы, что я медленно осела на колени и едва слышно простонала. Боковым зрением улавливаю движение сбоку. Моргаю. Поворачиваюсь с удивлением вперемешку и вижу, как Змея прыгает со второго этажа. Никогда не видела, как змеи прыгают. Им ползать надо, желательно в вонючем болоте. Но эта Змея прыгает из окна, притом так ловко приземляется, что начинаешь удивляться. Четко, выверено прыгает. Без лишних телодвижений. Не то, что я свалилась на поляну с грацией пингвина. Этот парень всегда и все делает идеально. Даже, мать твою, прыгает!
Парень разгибает колени, вставая в полный рост, и идет по направлению ко мне ровным, ленивым шагом. Хоть достаточно далеко, но я все время смотрю в лицо Шаксу. Уверенно, с легким оттенком насмешки и пренебрежения. Жду, когда змей посмотрит в мои настоящие глаза, которые всегда у меня одни и те же. Никакой ассоциации не вызову? Люди утверждают, что глаза – зеркало души? Жестокая ложь. Душа ведь у всех разная и, увидев ее в глазах, люди и перевертыши должны узнавать меня, но они не узнают.
Змей не смотрит на меня, как уже говорила, ведь я -блохастая. Со мной стоять противно. Вместо того, чтобы посмотреть на меня, змей наклоняется и что-то поднимает с газона. Черт, после прыжка мой телефон вывалился из заднего кармана джинсов.
Подобрав телефон, Шакс спокойно идет к небольшой лестнице-крыльцу, приваливается к ней бедрами. Достает сигареты, зажигалку, прикуривает, рассматривает мой телефон. Словно, весь мир подождет. За все это время ни одного жалкого взгляда в мою сторону. Я уже начинаю откровенно скучать. Недовольно цокаю, отворачиваюсь, жду, когда змея, наконец, зашипит и та вскоре шипит:
– Пароль?
Без лишнего, бессмысленного сопротивления называю его, на что парень, удивленный быстрым согласием, впервые исподлобья смотрит на меня, а потом вводит пароль. А какой смысл отмалчиваться? Телефон – чист, ненужных воспоминаний нет. Вся информация только об Элис Мак. Друзья, одногруппники, чат, пару фотографий меня и Зары в нижнем белье…
– А, ну, стоять! Фотки не смей смотреть! – приказываю наглецу и показываю на него пальцем. Если бы можно было убить пальцем, то я бы его уже убила. Прибила к стене.
– Поздно, – змей держит телефон, пальцами растягивает экран. Видимо, увеличивает изображение энных частей тела. – Это ты настоящая?
Молчу, стою на коленях, так как амбал не дает встать. Начинают ныть колени. Не отвечаю. Игнорирую глупые вопросы.
Мору эта змея никогда не увидит.
– Стань вот этой, а то меня подташнивает от твоего уродского вида.
Раз уж змей желает увидеть девушку – блондинку с пятым размером груди и округлой попкой – будет ему. Авось сжалится над красивой девушкой и сильно бить не будет. Все-таки мужчины падки на такую красоту.
Трансформацию проходит быстро, даже несмотря на то, что человек « в черном» меня продолжает держать за волосы. Одного не учла – для пятого размера груди футболка оказалась маловата, от этого она максимально натянулась спереди и приоткрыла живот. Сейчас выдохну и футболка треснет. Зато джинсы на длинных ногах укоротились, а на бедрах теперь висят, из за чего обнажилась черная полоска нижнего белья.
– Кроме того, что ты на голову двинутая, что еще можешь рассказать о себе? – продолжает Шакс спрашивать.
Молчу. Воды в рот набрала.
Сам он двинутый. У моего поведения тоже бывает разумное объяснение. Иногда.
– Откуда знаешь Зару? – так и быть, на этот вопрос отвечаю. Он безопасный.
– Соседки по общежитию. С этим какие-то проблемы?
Парень откладывает телефон в сторону и, время от времени делая затяжки, смотрит на меня. Заодно задает интересующие вопросы:
– Мы знакомы?
Улыбаюсь и пытаюсь выглядеть, как можно более милой, улыбчивой:
– Ну, что вы славный представитель рода Ситхе, как мы можем быть знакомы. Где вы? – киваю на него, стоящего через пару метров от меня, а потом смотрю вниз на свои колени и землю. – И где я?
Видимо, мой гонор его только раздражает. Он сминает остаток сигареты и резко выбрасывает тлеющий бычок. Так будто ему надоел весь этот фарс. Поднимает правую руку и показывает какой-то жест, после чего существо в черном меня отпускает.
Облегченно вздыхаю и встаю с колен, придерживая джинсы, которые норовят упасть и оставить меня в одних трусиках. Не сразу замечаю, что мы остались вдвоем. Только тогда, когда вижу, как Шакс идет в мою сторону. Уже не тем ленивым, расслабленным шагом, а резким, выдающим очень плохое настроение его обладателя.
Оглядываюсь. С одной стороны – стена университета, с других сторон – деревья и кусты. Одним словом, уютный романтичный уголок. В голову приливает кровь, а интуиция орет благим матов, что на этот раз мне точно пришел конец, а следующие действия Шакса лишь подтверждают вывод.
Парень находу тянется к своему ремню на джинсах. Высвобождает его из петли.
В тот же момент от паники язык отнимается. Только и могу молчаливо вопить и спрашивать, что здесь происходит?
Теперь Шакс тянется к пуговице на ширинке. Щелк. А затем звучит еще более опасный звук. Звук расстегиваемой молнии на джинсах.
От увиденного шарахаюсь в сторону, но Шакс быстро настигает и хватает за запястье, сжимая его настолько сильно, что, если попробую вырваться, то раздробит кости. Подтягивает меня за руку к себе поближе. Теперь , как я и желала, в упор смотрит. Глаза в глаза. Пристально и гипнотически. Очень внимательно, будто пытается меня прочесть.
Или хочет сожрать мою душу?
– Почему убегаешь? Мы же с тобой уже трахались? – с издевкой шипит тихо мне на ушко. А затем вижу, как удлиняются его клыки. Вылезают острые змеиные. Их кончики касаются полных мужских губ.
– Утверждаешь, что член у меня маленький? Думаю, ты хуево его рассосала. Надо еще раз попробовать.
Его страшные змеиные клыки, больше напоминающие иглы, а не нормальные зубы, тянутся к моей шеи. Опускаются все ниже и ниже, а рука, держащая запястье, не дает вырваться.
Приказ
POV Мора
Кажется, еще секунда и укусит. Сомкнет пасть на моей шее и от ядовитого укуса я забьюсь в конвульсиях. Возможно меня парализует или испытаю оргазм? Разные слухи бушуют в стенах университета и какие из них правда, мне не дано знать. Остается лишь догадываться, терзаться сомнениями будет сладко или наоборот от боли жалобно заноет тело?
Но, если быть честной, то мне глубоко начихать на ощущения от Его укуса. Не хочется, чтобы он своими клыками пронзал кожу или слюной клеймил мое тело. Слишком интимно.
Шакс не дает времени на размышления. Его рука на моем запястье блокирует возможность побега.
К шеи тут же прикасаются острые зубы-иглы.
Дрожь проходит вдоль горла. Груди. Ударяет в живот и в пальцы на ногах. Теплое дыхание змея целует мою кожу и повышает температуру тела.
Перевертыш нюхает мои волосы, носом поддевает мочку уха. Странный прилив нежности путает мысли. Совсем не ожидала подобного поведения от змея. Выпил? Нюхнул что-то забористое?
Он шумно собирает носом мой запах. Словно не может надышаться и не желает останавливаться. Будто ему доставляет особое удовольствие втягивать запах в легкие.
Мужское тело слишком близко, нарушает личные границы, а взгляд пожирает мою левую сторону лица. Его голова наклонена в бок для более удобного укуса, но парень не торопится. Замирает. Принюхивается к самке и пытается угадать, кто скрывается за маской Элис.
Атмосфера между нами резко рушится, как бесполезный карточный домика. Змеиные клыки отступают, уменьшаются и скрываются за губами. Становятся привычными, человеческими. Всего несколько холодных слов, небрежный взгляд, и я покрываюсь прочной коркой льда:
– Ты даже не имеешь своего запаха, блохастая. Ты правда, размечталась, что я трахну тебя? Глупая наивная шавка. Трогать тебя… – медленно шепчет и растягивает каждое слово. Как для умственно-отсталой доходчиво объясняет по буквам. – … омерзительно.
Мое запястье освобождается. Более того Шакс пренебрежительно отталкивает в грудь, отчего я делаю несколько заторможенных шагов и пытаюсь очнуться от словесного удара. От очередного оскорбления. А день ведь так хорошо начинался. Чистокровные перевертыши мне не плюнули на спину, зато теперь один – плюнул в лицо и наслаждался созданным эффектом.
Отворачиваюсь на несколько секунд, чтобы мой взгляд не выдал прорвавшихся сквозь личный блок ураган эмоций.
Собственно, ничего не изменилось ни во мне, ни в Шаксе. Чему я удивляюсь? Эта змея всегда думала только о себе.
Он и сейчас наивно предположил, что мой плохо сыгранный концерт был для привлечения его внимания. Самовлюбленный сукин сын. Да, простит меня его мама.
Мысленно даю себе многочисленные затрещины и стараюсь казаться веселой, но рука тянется к кулону с изумрудом, как к личному успокоительному. Накрывает спасительный камень. На подсознательном уровне всегда прикасаюсь к украшению, подаренному мамой с настоятельным указом – не снимать даже в душе! Маскировка личного запаха невероятно облегчает жизнь его владельцу. Особенно молодой девушке без имени и без защиты семьи. Что подтвердилось мгновенно. Не успела впервые за свою жизнь потерять кулон, как сразу появилась проблема – истинный Волк. Также, если бы Шакс знал мой истинный запах, он бы и сейчас узнал, кто я. Но благодаря вещице на шее я могу не беспокоиться.
Эта уверенность дает силы говорить гордо, в тон самовлюбленному, противному Змею:
– Мой запах только для особенных перевертышей, а ты нюхай своих сучек!
Смотрю в змеиные зеленые глаза. Не переживаю из-за оскорбления, ведь смысл тратить нервы на ЭТО существо? Говорю небрежно:
– Если закончил разборки, то давай разойдемся в разные стороны. Ты к своим чистокровным перевертышам, а я спущусь в свое грязное болото к блоха…
– Закрой рот, – перевертыш не повышает голос. Приказывает тихо, но проникновенно. Взглядом пронзает до самого нутра и я столбенею. Ощущение, что кочергой ковыряется внутри тела, рвет мне внутренности и выворачивает кишки. Как только приказывает замолчать, так сразу замолкаю и не договариваю. Рот плотно смыкается, а виски сдавливают невидимые пальцы и с силой жмут на них. От боли хочу заорать, но мне не позволено. Рот должен быть закрыт. Поэтому остается орать только внутри!
Зато удается поднять руки к вискам и сжать их. Ноги подкашиваются, и я падаю на колени перед гремучей змеей.
Встаю покорно на четвереньки, а сверху слышу стальной, не терпящий возражений голос:
– Подними руку, а затем ладонью прикоснись к моему члену!
Как молнией вышибает дух, начинает лихорадочно трясти. Отчаянно сопротивляюсь приказу, сжимая до хруста челюсти, но меня скручивает еще сильнее, чем прежде. Хоть я уже не смотрю в змеиные глаза, а вниз – на траву, но в голове вспышками сигналят проклятые змеиные глаза. Они отпечатались в голове и терзают волю. Они пылают, гипнотизируют, от них исходят странные импульсы в голову. Чем тщательнее сопротивляюсь и сжимаю зубы, тем сильнее идут импульсы в мозг, тело начинает дрожать от усилий, пот выступает на переносице, и голова звенит от тысячи колоколов.
– Живее, блохастая! Прикоснись к моему члену! – от следующего выстрела в голову правая рука отказывается слушать хозяйку и поднимается. Замирает в воздухе и черт, не хочу это видеть. Отказываюсь видеть! Жестокий обман зрения. Я не могла накрыть ладонью его член. Джинсы у него расстегнуты, отчего член сильно выделяется под нижним черным бельем. Дотрагиваюсь до него через ткань, но это лишь маленькая преграда, все равно всё чувствую. Каждую вену. Продолжаю греть ладонью его член, и хочу умереееееть, потому что Он увеличивается под моими пальцами. Становится всё больше и крепче. Жжет мою ладонь.
