Текст книги "Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ)"

Автор книги: Лена Тулинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Начальник таможни? Вы ещё про портовых начальников спросите, – нервно хохотнул следователь.

Он ей не нравился. Может быть, поэтому Ферра не сдержалась. Ей хватило небольшого пасса, чтобы метнуть мусорную корзину в полуоткрытое окно, а створку его захлопнуть так, что жалобно задребезжало стекло. На рабочем столе следователя дружно подпрыгнули все предметы сразу, а ящики угрожающе задвигались туда-сюда. Рыжеусый тоже подпрыгнул, вместе со стулом, да так и заскакал по кабинету. В детстве, наверное, многие садились так на стул и раскачивались, воображая себя верхом на лошадке. Но следователь вряд ли обрадовался воспоминаниям, он даже не улыбнулся.

– После смеха будут слёзы, – Ферра не часто пользовалась поговорками и пословицами, но эта была кстати, – так что хватит валять дурака. Если полиция Ситтарины просит – полиция Понто-Виэсты должна сотрудничать, а не чинить препятствия. Мне нужна информация. Прошу её предоставить. И раз уж зашла речь о портовом начальстве, то что там есть про тамошних инспекторов? Кто, с кем связаны, как заняли свои места.

– Если вы собираетесь соваться в структуру порта, то должен предупредить, – проклацал зубами рыжеусый. – Чёрт, кама детектив, остановите вы эту лошадь… тьфу, стул!

Она пощёлкала пальцами, сделала вид, что маг-ортез немного заклинило, но всё же прекратила скачки по кабинету. Стул еле удержался на ножках. Но следователь ударился боком о стол и охнул.

– Мне кажется, – начал он.

– Мне кажется, вы мало проехались, – заметила Ферра.

– Мне кажется, мы могли бы сработаться, я тоже по молодости имел проблемы с дисциплиной, – просипел следователь. – Дайте мне день, чтобы как следует порыться в архиве.

– Пороемся вместе? – предложила Эрманика. – Во-первых, я вам не слишком доверяю. Во-вторых, вдвоём всё ж быстрее.

– Идёмте, – вздохнул рыжеусый. – Как детектив детектива, я прекрасно вас понимаю. Тоже не стал бы доверять – впрочем, я и сейчас не доверяю.

– Вот как, – хмыкнула Эрманика. – Ну, тогда мы точно бы сработались – при условии, что вы научились бы поддерживать в кабинете порядок.

– Вы женщина, вы бы его и стали поддерживать, – парировал следователь.

Нет, дружбы между ними не зародилось. Но стало понятно, что можно не просто искать документы, а ещё и попутно друг друга подкалывать. А значит, хотя бы не будет скучно.

Но провозились они всё-таки дотемна.

***

– Везение – такая штука, она или есть, или нет, – философски заметил Везунчик, глядя, как Чезаре Гатто прыгает на одной ноге.

– Хотите сказать, что ни разу не ушибали большой палец? – огрызнулся питомец Железной Феи.

– Хочу сказать, что ни разу не пинал чугунную тумбу, – ухмыльнулся Везунчик. – Ладно, хватит хромать, мы же тут не хромых нищих изображаем, а туристов.

– Экскурсия, да, – прокряхтел Гатто. – Идёмте, кам Гервас.

– Мне привычнее на ты и с кличкой, – сказал Мад.

– Экскурсант не может называть своего гида «эй ты, Везунчик», – улыбнулся парнишка.

– Тогда хотя бы, ну… называй Феликсом, – сказал Гервас. – Это почти то же самое… Кам Гатто.

У самого-то фамилия – что прозвище, а туда же, кличка «Везунчик» ему, видите ли, не нравится.

– Слева вы видите контору таможенных чиновников, – громко принялся рассказывать он. – За нею находятся складские помещения с конфискатом.

– Всегда интересовало, куда деваются все эти упаковки с пломбиром, сладкой мукой и прочими радостями, – сказал Чезаре, имея в виду, конечно же, запрещённые вещества, а не невинные лакомства.

– Их сжигают вон там, в специальной печи, – сообщил Везунчик, не понижая голоса.

К ним тем временем приближались два молодчика в светлой униформе портовой дружины. Лица у них были покрыты тем красноватым загаром, который принято называть «морским», и не сулили ничего хорошего.

– Кто разрешил вам тут шнырять? – спросил один краснорожий, похожий на своего друга, как один палец походит на другой.

– Спокойно, братец, я вчера получил разрешение на экскурсию у капитана порта, – развязно сказал Везунчик.

– Предъявишь? – второй краснорожий протянул руку.

– Ой, я его где-то забыл, – охлопал все карманы Гервас. – Но у меня есть… Сейчас-сейчас… вот! Сотня тронов. Вам на двоих как раз хватит, ведь правда?

Ферра будет ему потом должна, в случае чего.

– Да? Забыл? И как, по-твоему, зовут капитана порта? – спросил первый молодчик, пока второй смотрел сквозь купюру на ясное мартовское солнышко.

– Известно как: Марио Серджо Витто, – бодро ответил Везунчик, который не зря вчера день потратил на «шныряние» по этому порту. – А начальника зовут Лука дель Нова, что бы это ни значило. Кстати, в словарях…

– В словарях сказано, что туристы в порту могут гулять только организованными группами с гидом, и то лишь после специального разрешения. У вас нет ни разрешения, ни группы.

– Зато есть гид, – вежливым тоном пай-мальчика вставил питомец Ферры. – Позвольте представиться. Я журналист из столичного журнала «Голос Ремии». Набираю материал о жизни приморских городков. Сегодня мы тут немножко осматриваемся, подыскиваем натуру, интересные виды и, конечно, фактурных людей. Вот вы, – он кивнул первому краснорожему, – вы очень фактурный.

Второй молодчик расправил плечи.

– И вы. Я скажу фотографу, чтобы он вас завтра щёлкнул… Кстати, как вас зовут, господа?

– Нас зовут «дуй отсюда, сопляк, пока сопли не стали кровавыми», – сказал первый «фактурный». – Что вы тут вынюхиваете?

– Что может вынюхивать простой корреспондент гламурного ежемесячного журнала толщиной в пильзанскую колбасу? – вступил второй скрипкой Везунчик. – Конечно, нам нужна увлекательная история, лучше всего такая, где есть кровь, любовь и…

– Морковь? – срифмовал второй парнище, разминая огромные хваткие руки.

– Не угадали, – сказал Гатто. – Лучше всего продаются статьи, в которых есть хотя бы намёк на что-то запрещённое. А морковь, конечно, прекрасна, но совершенно легальна. И где же, спрашивается, искать что-то запрещённое, как не в порту, где бравые таможенники и охрана порта, то есть такие, как вы, герои, могут рассказать множество историй про…

– У нас нет историй про незаконный оборот пломбира или тайный провоз восточных сладостей, если вы об этом, – буркнул краснорожий близнец парня с кулачищами.

И угрожающе повёл плечами.

– Ну, кто говорит о сладостях? – закатил глаза Везунчик. – Но вот если бы… Допустим, если бы это была история о том, как вы что-то такое предотвратили, понимаете? Или кого-то победили, или если вы хотя бы дадите сфотографировать ваши знаменитые печи…

– Суарес! Сеньо! – окликнул кто-то, и оба молодчика как-то заметно сникли и даже съёжились.

Человек лет, быть может, сорока, с худым плоским лицом и светло-серыми глазами навыкате быстрым шагом подошёл к их компании и окинул быстрым взглядом сначала Везунчика, а потом Гатто. После чего вернулся к Везунчику и снова его осмотрел.

– На работу? – спросил быстро и, не давая опомниться, добавил: – Что за колбасу ты тут продаешь этим придуркам?

– Пильзанскую, – широко ухмыльнулся Везунчик, понимая, что теперь-то разговор пошёл настоящий. – Со мной чужая канарейка, но пока её не трогай. Предложи ему сыграть в кости, поглядишь, как он выкручивается.

– Феликс, – напрягся питомец Ферры, – что ты такое…

– Он совсем ещё маленькая пташка, – недоверчиво сказал сероглазый. – Кости он не кинет, он даже на простом деле наделает шоколаду.

– Вы ведь тот, о ком я думаю? – спросил Гатто, и Везунчику пришлось дёрнуть его за руку, чтобы тот немного помолчал.

Настала пора говорить тем, кто умеет находить общий язык не только с полицейскими, но и с бандитами.

– Я мысли читать не умею, – спокойно сказал сероглазый. – Но если ты ищешь неприятностей, не ищи дальше. Они уже тут.

– Может, их обоих притопить по-тихому под пирсом, да и делов? – спросил один из краснорожих.

– Пташку лучше не трогать, капо… питан, – поспешно сказал Везунчик, глядя в ледяные серые глаза.

– Как ты меня назвал?

– А как вас называют, вы разве не капитан? Падроне?

– Кам Сенти, – кисло сказал Сенца-Теста. – Просто кам Сенти. Я спросил – ищешь работу?

– Работа у меня уже есть, – заверил его Везунчик. – Как и у этого парнишки она уже имеется. Но знаете… мелок нынче жемчуг. Не жемчужина, а так, – он показал ноготь мизинца, – я бы сказал – маргаритка. Вот мы и решили, что капит… Кам Сенти даст нам кое-что получше.

– И в каком таком саду растут нынче маргаритки? – спросил Безголовый.

– В столичных садах чего только не растет. Но садовник нынче не слишком доволен делами. Хотелось ему быть ловцом жемчуга, а не разводить цветочки. Так что он взялся за старые дела, хочет раскопать кое-что в таможенных журнальчиках. Документацию-то у вас, говорят, ведут от души хорошо. А?

Гатто, по счастью, помалкивал, не вмешивался. По его лицу, по лучистым карим глазам, нежным, как у девушки, читалось, что мальчишка в некотором замешательстве.

– А новичка зачем с собой потащил? – кивнул на него Сенти.

– Новичка мне навязали, но сказать по правде, он не с нашего сада, – Везунчик изо всех сил подмигнул обоими глазами по очереди. – Так что если мы его вернём туда, откуда взяли, целым, но слегка напуганным – будет самое то.

– Чей он? – спросил Сенти. – Если он не из упомянутого цветника, то?..

– Он скорее с потонувшего кораблика, – намекнул на знак Канова, лодку с парусом, Везунчик. – Ходят слухи, что остатки некогда славного семейства лодочников хотят восстановить былое влияние на побережье. Но птенчика лучше пока не щипать. Пригодится целеньким.

– Для чего же?

– Как, – деланно огорчился Везунчик. – Вы не смотрите кино про шпионов? Из таких малышей можно сделать двойных агентов.

На лице начальника таможни отобразилась занятная смесь сомнения, раздумий и интереса.

– Вы мне не нравитесь. Оба, – изрёк, наконец, Сенти. – Уже два десятка лет ни Де Ритта, ни Канова сюда носа не кажут. А тут в один день – оба.

– Этот шнырял ещё вчера, – один из молодчиков, предположительно, Суарес, подцепил Герваса за шиворот пальцем.

– Если нам дадут сделать один-единственный шаг – мы или откланяемся, или будем рады посотрудничать, – заявил Везунчик, – зависит от того, что вы выберете, кам Сенти. Поверьте, мы многое знаем и умеем, даже канарейка не просто поёт песенки, а кое-чего стоит. Не далее как на той неделе он участвовал в перестрелке в столичном кинотеатре и смылся, пока не замели. Его отстреляла сама Железная Фея, если слышали о такой.

– В газете не писали ни про какую фею, – сказал Сенти.

– Ну как же? Детективша, чей помощник попал по одному Де Ритта, а она по второму, – подсказал более сообразительный из двоих дуболомов. – Я читал недавно.

– Её прозвище попало в газеты, а знаете, кто его придумал? – Везунчик гордо ткнул в себя большим пальцем. – Ваш покорный.

– Так, – кивнул Сенти. – То есть вы тоже за нею приглядываете?

Гервасу не понравилось это «тоже».

– Только мы за нею, сироткой, и приглядываем, – сказал он с достоинством, – больше-то некому.

– Ну да, ну да. И что вы хотите?

– А вы? – спросил Гатто своим ужасно вежливым тоном.

– Чтобы вы как можно быстрее отсюда убрались. С вашей феей мы разберёмся и сами, – ответил Безголовый. – Вам-то что надо?

– Подчистить кое-что в журналах, если там ещё не подчищено, – охотно пояснил Везунчик.

– Феликс, – шепнул Гатто. – Не забудешь про мою просьбу?

– Да, Феликс, отвечай, – ухмыльнулся предположительно Суарес.

Ну просто рожа у него была более суаресная и менее ослиная.

– А, ты просил выяснить, что же произошло с твоим семейством? – как бы припоминая, спросил Везунчик. – Точно! Видите ли, папашу, мамашу и старшего брата нашего малыша замолчили в порту примерно в то время, как ваше падронство начали тут падронить. Никак не можем его убедить, что это сделали его разлюбезные Канова.

– С чего ты взял, Феликс, что я имею какое-то отношение к лодочникам? – огрызнулся Гатто.

– Ты всегда хорошо поёшь, Кенар, но забываешь: Чикко отлично слышит, когда птичка фальшивит, – ухмыльнулся Везунчик и повернулся к Сенти. – Похоже, сегодняшний день решит судьбу малыша. Останется ли он жив или присоединится к семье? Вот вопрос.

Безголовый капо окинул их обоих долгим взглядом.

– То, что вы тут мне чирикаете, звучит так бредово, что я склонен поверить. К тому же оттого, что вы пороетесь в бумагах, я лично не вижу себе никакого вреда или убытка. Садовники и лодочники мне не братья. А раз вы по воле случая принадлежите и тем, и другим, из вас выйдет отличное предупреждение кланам Ситтарины. Получат моё послание и ещё двадцать лет сюда не сунутся. Отличный день: люблю новые лица и свежие впечатления.

«Только бы свежую кровь пить не любил, – мелькнуло в голове Везунчика. – Уж не перехитрил ли я самого себя?»

Но он верил в свою удачу. Она не покидала его надолго, если только Фея была далеко. При ней везение сразу кончалось, но ради неё стоило потерпеть некоторые неудобства.

ГЛАВА 11. Любимые люди

Управление полиции Понто-Виэсты в половине десятого вечера опустело. Кроме дежурного и одного наряда патруля, тут никого не осталось. Рыжеусый следователь галантно предложил Ферре подвезти её до дома Дженны ди Маджио, но она отказалась: идти было не так уж далеко.

Улицы приморского городка нельзя было назвать оживлёнными, но освещались они неплохо. В свете больших ярких фонарей Эрманика заметила, что вдоль домов жмётся какая-то тень. Слежка была достаточно ненавязчивой – но Ферра никогда не расслаблялась и потому заметила.

Свернув за угол, она для верности слегка подвигала пальцами в маг-ортезах. Очень тихий скрип, но почему-то на этот раз такой приятный, обнадёживающий: дающий понять, что руки у Ферры сильные. Не только для магии. Но и для простого удара.

Тихая тень скользнула мимо, запоздав свернуть всего лишь на секунду – и резкий магический пасс подсёк парню ноги. Он упал носом вниз, и только в последний момент Ферра не дала следившему за нею человеку разбить себе всё лицо.

Пусть пока побудет не битым, мало ли?..

– Добрый вечер, – сказала она, поворачивая кисть левой руки.

Согласно этому движению её безмолвного спутника подняло в воздух, чтобы она смогла заглянуть в лицо тени. Ещё и немного подсветила кончики пальцев, которыми сжала незнакомцу челюсть.

– Ты кто? – спросила Ферра и чуть-чуть ослабила собственный захват.

Человек забарахтался, не касаясь ногами земли и явно пытаясь выхватить оружие. Тогда правой рукой Ферра сотворила необходимые пассы, которые прижали руки молодчика к его же телу – да так, что без усилия и не оторвёшь. А если и оторвёшь, то с корнем.

Впрочем, у неё пока не было намерений что-то кому-то отрывать.

– Говори, добрый человек, пока цел, – сказала она благожелательно, – чей ты и зачем за мной следил?

– Зачем мне за тобой следить? – заюлил парень. – Я просто шёл с работы домой.

Он был, судя по всему, совсем ещё молодой, не старше двадцати. А уже туда же, в шестёрки к Братству… Или всё-таки он из другой компании?

– Я вот тоже шла домой, – сказала Ферра. – И тут у меня создалось впечатление, что ты тоже туда идёшь – ко мне, а не к себе. Зачем?

И сдвинула на правом маг-ортезе рычажок, чтобы усилить давление на собственные пальцы. Отчего те стали немного гибче и сильнее. Интересно, что дали бы такие ортезы здоровым рукам? Насколько усилили бы они мысленный захват?

Парень затрепыхался.

– Отпусти меня, – просипел он. – Ты мне рёбра сломаешь!

– Неа, это ты их своими руками сломаешь, – сказала Ферра. – А я при чём? На тебе не будет ни единого моего пальчика. Но лучше всего, если ты просто назовёшь мне того, кто приставил тебя за мною приглядывать. Ну?

Упрямец молчал.

Тогда Ферра сделала свет поярче, поднесла руку к лицу молодчика, чтобы видеть его глаза, и предложила:

– Давай сыграем в викторину! Вопрос первый: кто тебя послал? Четыре варианта ответа. Первый – полиция. Второй – Де Ритта. Третий – Сенца-Тесте. Четвёртый… ну, пусть будет Канова.

– У меня три попытки, – прохрипел парень и изо всех сил подмигнул сначала одним глазом, потом вторым.

– Третий вариант? – уточнила Ферра.

– Три.

– Отлично. Идём дальше! Вопрос второй! Что тебе велено? Вариант первый: просто проследить, узнать, где я живу и чем занимаюсь. Второй – припугнуть, чтобы я отсюда свалила. Третий – убить меня или кого-то близ меня. Четвёртый – похитить меня и доставить к своему начальству.

– Два варианта было бы достаточно, – сказал понятливый игрок. – И я выбираю второй.

– Чем пугать-то хотел? – спросила она, вздохнув. – Давай, не жмись, мне просто интересно.

– Ударить… по голове сзади. Оглушить, испортить или снять ортезы. Пожилую каму велели пока не трогать, но я хотел ей напомнить, оставить на крыльце привет…

– Напомнить, – глухо сказала Эрманика, чувствуя, как огненный ком появился в горле.

Ещё чуть-чуть, и фея станет огнедышащим драконом.

– Да, о прошлом, о том, чего она избежала двадцать лет назад, – сказал парень, которому, похоже, уже надоело запираться. А может, почувствовал, что помолчи он ещё чуток, и ему придётся плохо. – Я бы просто положил кусок цепи на крыльцо, вот и всё.

– Что ж, мне всё ясно, – сказала Ферра, скрипнув ортезами. – Блиц сыграем? Или перейдём сразу к финалу игры?

– Б-блиц я не выдержу, больно, – пробормотал парень, и Ферра его отпустила.

Резко, безжалостно – правда, невысоко, так что ушибся он не сильно. Только чтобы почувствовать, что она не шутит. Цепь лязгнула в кармане его куртки, и этот звук вызвал в Ферре ужасную ярость. Ух, как она была зла! Но выпускать огонь было ещё не время, и она просто сжала кулаки.

– Тогда финал, – сказала Эрманика как можно спокойнее, что далось ей с трудом. – Передай господину Без Головы, что Железная Фея шлёт ему свой горячий, прямо-таки пламенный привет от дона Альтеридже. Скажи, что дон Альтеридже всё видит, знает и помнит. Повтори.

– П-п-п, – пробулькал парень, вытирая то ли слюни, то ли сопли.

– Тебе кажется, что ты мало меня разозлил, козлёнок? – спросила Эрманика и неудачливый преследователь, выпрямившись, повторил слова Ферры. – Игра окончена, беги.

И выпустила вслед торопливо ковыляющему прочь наблюдателю струю пламени, подпалившую ему пятки. Тот взвизгнул и ускорился.

Ферра зашипела от досады и боли, полоснувшей душу огненными когтями. Выпустив в небо фонтан искр, она быстро зашагала домой. Да, домой! Как ещё назвать маленький белёный особняк, окружённый цветущими кустарниками за синим забором? Там её ждали люди, с которыми Ферра сблизилась и которые почему-то терпели её – неуживчивую, порой злую, несдержанную… Израненную и несчастливую.

Эти люди делали для неё невозможное: они примиряли с действительностью и давали поверить, что не всё в этом мире ещё плохо. Ферра думала о Везунчике с улыбкой, о Котёнке с сестринской нежностью и о Дженне – с болью и любовью.

***

В домике горел свет, тёплый, будто дышащий покоем. Ферра вошла с холода и поняла, что от неё пахнет дымом. Чезаре Гатто выглянул из кухни, помог снять плащ. Везунчик спросил:

– Вам сначала ужин или новости, моя Фея?

А Дженна пихнула его в бок сухим кулачком и сказала:

– Конечно, сначала ужин, Матео Эрве!

– Он теперь ещё и Феликс, – поведал Чезаре.

Его, похоже, как и Везунчика, распирало от новостей.

– Давайте поедим, – предложила Ферра, – а за ужином поделимся всем, что узнали за сегодня.

– Мы уже поели, – сказала Дженна. – Я покормила мальчиков часа два назад. Садись, Эрманика, я всё подам.

Эрманика поняла, что вот-вот разревётся, и, чтобы спрятать лицо, обняла старушку. Сама даже не поняла, как это вышло, но, кажется, им обеим были необходимы эти объятия.

Везунчик тоже шагнул к ним поближе, но Ферра была не настолько растрогана, чтобы с ним обниматься, и лишь показала ему кулак. Воришка хмыкнул и вернулся в уют кухоньки, где загремел посудой.

На ужин были спагетти с грибным соусом, местный мягкий сыр на поджаренном хлебе, ранняя зелень, лимонад. Вкусы и ароматы уносили Ферру куда-то в небеса, где она с восторгом летала наперегонки с птицами. На землю её спустил вопрос Везунчика:

– Не пора ли нам уносить ноги из этого городишки?

– Почему ты так сказал? – тут же насторожилась Эрманика.

– Потому что мы получили от него всё, что могли, нас тут заметили и сделали выводы, и дальше оставаться в Понто-Виэсте может быть опасно.

– Рассказывайте, – велела Эрманика.

И услышала подробный отчёт о визите в порт. Всё пошло не так, как задумывалось и планировалось, но результат был интересный. Везунчик и Чезаре старательно обходили стороной только одну тему: гибель семьи ди Маджио. Дженна всё ещё была не готова вернуться в эту мрачную реальность из тьмы своего бреда, в котором она продолжала надеяться, что Марсио, Джулию и Альтео найдут.

ГЛАВА 12. Возвращение

Нет, нельзя было сказать, что они возвращаются ни с чем. Но у Ферры всё никак не вырисовывался сколько-нибудь чёткий план, как стравить кланы Братства.

Вагон поезда мягко покачивало. Дженна дремала, уронив голову на плечо Везунчика. Чезаре Гатто молча глядел в окно, за которым уже не осталось ничего, что напоминало бы о тёплом побережье и уютном городке.

Дженне ди Маджио нелегко далось решение о переезде, да ещё таком спешном. Её очень беспокоило, что Марсио с семьёй вернётся, а её нет. Пришлось обманывать несчастную женщину. Так, вместе с Эрманикой она написала записку, где сын с невесткой могут её найти… Но только Везунчик потихоньку эту записку украл. Не стоило оставлять бандитам подсказки.

Кроме чемоданов Дженны компания везла коробку с тетрадями, густо исписанными детским почерком. В одну был вложен украденный Везунчиком лист из таможенного журнала. Ферра до сих пор ещё решала, простить Гервасу его выходку или нет, потому что он здорово рискнул головой Чезаре.

– Мы не так уж рисковали, – тараща светло-карие глаза с телячьими ресницами, сказал стажёр Котёнок, когда Эрманика метала громы и молнии в домике Дженны, – кам Гервас действительно очень удачлив.

– Удачлив, когда вас нет поблизости, моя Фея, – добавил Везунчик.

Они подробно рассказали, как Сенца-Теста допустил их до архивов. Судя по намёкам Безголового господина, он сделал это вовсе не для того, чтобы якобы брат Альтео отказался от якобы лелеемой мести. Вовсе нет! Сенца-Теста не был беспечен. «Смотрите, – сказал он. – У нас всё чисто. Если Марсио ди Маджио и был убит при разделе власти между Канова и Де Ритта, я тут ни при чём. Этот журнал тому доказательство. Видите? Вот этот груз был досмотрен тринадцатого мая пятьдесят второго года, накануне того дня, когда Марсио получил от кого-то солидный куш. Вот заявление, что он уходит с работы. Передайте своим хозяевам, обоим, что я чист перед доном Альтеридже. И заступил на свою службу настолько честно, насколько это возможно!»

Насколько возможно… Ферра слышала эти слова только в пересказе Чезаре и Везунчика, но они, похоже, очень старались передать их как можно точнее.

Ну что ж, поездка была не напрасной.

Оставалось как следует продумать, как защитить тех, кого следовало защитить, и как столкнуть лбами проклятые кланы Братства. К этим мыслям Эрманика возвращалась раз за разом, пока её не вернула к действительности Дженна.

– Мы ведь найдём мою семью? – спросила она, открыв ещё мутноватые спросонья глаза.

Везунчик грустно улыбнулся.

– Конечно, кама ди Маджио. Но, когда мы их найдём, вы ведь не забудете меня, вашего друга?

– Сынок, – растрогалась Дженна. – Матео Эрве! Я всегда буду тебя помнить! Но мой сын и мой внук, где они сейчас? Я боюсь, что они могут вернуться. Что, если они вернутся и не застанут меня?

– Вы же оставили записку, Дженна, – напомнила Ферра, у которой на душе кошки скребли от этого разговора, сколько бы он ни повторялся.

***

Стационе Каса-а-Фрезиа встретил их немолчным шумом и вечной суетой. У Везунчика засверкали глаза, и Ферре пришлось поймать его за рукав, когда он по давней привычке потянулся к чьей-то сумочке.

– Держи себя в руках, Гервас, – рыкнула она тихо, но угрожающе. – Пока ты в моей команде, никакого жульничества и воровства быть не должно!

– Простите, привычка, – неожиданно Везунчик смутился, словно мальчишка. – Я с пяти лет на улицах, что поделаешь?

– Ты же вроде приютский, – не слишком удивилась Ферра.

– Как будто это мешало мне удирать на улицу и там учиться обирать доверчивых людишек, – хмыкнул воришка. – И так уже без малого тридцать три года.

– Хм, ты выглядишь довольно молодо, – теперь уже Эрманика была действительно удивлена. Считала, что ему не больше тридцати!

Этот юркий, худощавый человек с крупным носом и маленькими глазками казался достаточно молодым. Но теперь она вгляделась чуть внимательнее и увидела вокруг глаз сеточку морщин. А в самих глазах некую тоску…

– Душой я вечный мальчишка, – сказал Гервас. – Романтик, авантюрист и любимец женщин.

– Любимец пожилых дам вроде Дженны, которая в тебе души не чает, но только как в замене сына, – усмехнулась Ферра.

Чезаре, который вместе с Дженной тащил позади два чемодана, окликнул их:

– Детектив, кам Гервас! Как вы думаете, следует вызвать такси? Или за нами машину пришлют?

– Должны прислать, – неуверенно сказала Ферра, которая, как ни торопилась покинуть Понто-Виэсту, всё-таки нашла время позвонить шефу. – Но что-то пока я не вижу никаких служебных машин.

– Вон она, – обрадованно вскричал Чезаре, указывая на стоянку, – серая «чечилия», видите?

Скромный фургончик вместил всех пассажиров и их багаж: тут хватило и сидений, и места для чемоданов. Водитель выехал со стоянки и взял курс в сторону центра.

– Как дела в Ситтарине? – спросила Ферра неулыбчивого парня, сидящего за рулём.

– Всё спокойно, – пожав плечами, сказал тот. – Разве что вот скоро выборы мэра, а с ним и смена городской администрации…

– А, – оживился Везунчик, – это будут очень интересные выборы! Кто победит, человечек из семьи Де Ритта или простой парень Сильвано, вот в чём вопрос.

– Сильвано-то простой? – вырвалось у Ферры, и тут её план окончательно сложился.

Вот как будто все шестерёнки разом встали на место. Механизм ожил и задвигался.

– Сильвано не простой. Его продвигает правительство, – блеснул знаниями Гатто.

– Он тот ещё хмырь, но если он победит, дон сделает всё, чтобы или купить, или запугать его, – сказала Ферра.

– А если победит парень, которого продвигает Чикко? – уточнил Везунчик.

– Дон Альтеридже велел Чикко взять Понто-Виэсту без лишней крови, – напомнила Эрманика. – И хотя это произошло двадцать лет назад, ему всё равно не понравится, что его ослушались. Тем более дон человек ещё более набожный, чем Де Ритта, и он всегда настаивал, чтобы женщин и детей не трогали. Проломить череп, чтобы ребенок и женщина не мучались – это не то же самое, что «вообще детей и женщин не трогать».

– Но всё-таки двадцать лет прошло, а ведь говорят: кто старое помянет, тому и глаз вон, – сказал Везунчик неуверенно.

– А кто забудет, тому оба, – упрямо сказала Ферра. – Доны, они злопамятные. А там уж я подумаю, как добавить к этому современных фактов. Например, с дочкой Бенни Канова!

– Думаете, дон ещё не знает что-то про дочку Канова, детектив? – усомнился Чезаре Гатто.

– А я говорю о старшей, о Лауре Морьяди, – сказала Ферра. – Да и про Орнеллу он может знать далеко не всё. Нет, мальчики, наша игра ещё далеко не сыграна.

– Мне понравилось это ваше «мальчики», кама детектив, – обрадовался Везунчик.

– Но ведь кто-то только что мне сказал, что он романтичный мальчишка и авантюрист, – подпустила шпильку Эрманика.

И они, все втроём, рассмеялись под удивлёнными взглядами водителя и задремавшей Дженны.

Везунчик покинул их первым, не дожидаясь, пока машина довезёт его до участка. Гатто направился в полицейское управление с коробкой тетрадей в руках. Ну, а Ферра, едва перекинувшись парой слов с шефом Солто, попросила отвезти её и Дженну домой.

Здесь всё вроде бы было по-прежнему, но Ферре не давало покоя, что Чезаре сообщил ей о незапертой двери. Она точно помнила, что заперла её и проверила. И действительно, уже во дворе обнаружились чужие следы. Кто-то прохаживался туда-сюда. Оставил окурки прямо посреди вымощенной булыжниками дорожки, потоптался на крыльце. Замок отомкнули искусно, раз Гатто сумел потом захлопнуть дверь. На зеркале, чуть тронутом пылью, остался отпечаток пальца, такой чёткий, словно нарочно сделанный. Как будто кто-то подписался: я был здесь.

И хотя внешне в обстановке всё было по-прежнему, Эрманика, мечась туда-сюда, находила всё новые и новые следы. Чуть сдвинутые предметы, не так прикрытые дверцы шкафов и стеллажей, и всюду отпечатки – на полировке стола, на стёклах кухонных шкафов, на окнах. Отодвинутая занавеска, небрежно оброненная книга… Сбитый коврик возле двери. Интересно, конечно, как так вышло, что незнакомец очень старался вернуть вещи на свои места, но при этом не расправил коврик, оставил множество отпечатков а главное – не закрыл дверь.

Ферра уже почти решила, что она тут больше не останется, когда Дженна, устало сев на диван в большой гостиной, протянула:

– Я чувствую себя совсем старой и разбитой. Зачем вы привели меня сюда, кама детектив?

– Вам нельзя было оставаться в Понто-Виэсте, придется потерпеть несколько дней, – сказала Ферра. – Мы можем перебраться в гостиницу, если хотите. Потому что я и сама об этом уже подумываю.

– Как в гостиницу? – испугалась Дженна. – Это такой хороший дом! Только немного вдохнуть в него жизнь… Ты здесь, похоже, почти не живёшь, дочка?

– Живу, – вздохнула Ферра. – Кроме последней недели, когда я была у вас в гостях, кама ди Маджио.

– У меня в гостях? – удивилась бедная женщина. – Я приехала к вам этим утром, с заявлением о пропаже моей семьи…

– Да, простите, кама ди Маджио, – извинилась Ферра, – я совсем забыла. Перепутала. Извините! В общем, сегодня вам придётся побыть со мной. Я только минутку посижу, передохну, и мы займёмся чем-нибудь… Чтобы вдохнуть сюда жизнь!

Она села в кресло, показывая, что даже полежать не собирается. Закрыла глаза… а когда открыла, вечер уже сгустил чернила на небе. Пахло какими-то нежными цветами из окна и чем-то вкусным из кухни.

– Я немного похозяйничала тут, – выглянула в гостиную Дженна. – У тебя не так много припасов, дочка, но кое-что я приготовила.

Консервированный тунец, фетучини с подсохшим сыром из холодильника – это был, в общем-то, небогатый, но вполне неплохой ужин вдвоём. Ферра обратила внимание, что просыпанные соль и сахар исчезли со стола, все ящики и дверцы были аккуратно закрыты. Порядок был теперь и во всех комнатах. Пожилая кама прошлась везде с тряпкой для пыли и с веником. Но только увы, и зеркало она протёрла, начисто уничтожив жирный отпечаток.

Невелика потеря. Ферра смотрела на Дженну и думала, что приобрела куда больше.

– Вы так напоминаете мне мою бабушку, – задумчиво сказала Эрманика. – Вы словно связываете меня с моей прежней, почти беззаботной жизнью.