Текст книги "Рыцарь Мастера Миров. Миссия первая."

Автор книги: Лексис Ласкирк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 35 страниц)

   – Ага, щас, разбежался. – Окрысился рыцарь – Чтобы ты взял, разогнал всех, а потом, под шумок, трахнул её? Вот уж хрен тебе, старый сексуал. Ничего, я как-нибудь потерплю твое светопреставление, Жан-Мишель Жар недоделанный.

   Кир вышел из спальной, а Тетюр в ответ только пожал плечами и молча пошел вслед за ним. В том, что он только что сказал своему крестнику, не было ни единого слова правды и Кирилл хотел только одного, хотя бы еще один раз увидеть Эльзу обнаженной, чтобы потом, занимаясь сексом с какой-нибудь девушкой примерно той же комплекции, представлять себе, что это она. Он прекрасно понимал, что ему навсегда заказан тот трюк, который ему удалось проделать с Тетюром и Фелицией, так как знал наверняка, что разлука с ним может просто убить Эльзу.

   Чем ближе он подходил к спальной своей названной сестры, тем сильнее у него стучало сердце. Кир страстно желал ее, но его мутило только от одной мысли, что однажды он покинет Эльзу навсегда. Уж лучше оставить все, как есть, и быть для этой чудесной девушки просто старшим братом. Тем более, что она, кажется, уже стала, понемногу, привыкать к этому и называла его братиком. Правда, ему все труднее и труднее было называть ее сестрой.

   Фелиция уже не только разбудила Эльзу, но и успела подготовить все для исцеления девушки. Она сняла со стены спальной одну деревянную панель, положила её на два пуфика и застелила пледом и простыней, соорудив невысокую кушетку, перед которой поставила кресло для своего лысого любовника-мага. Полностью обнаженная девушка уже лежала на этой импровизированной кушетке лицом вверх, вытянув руки вдоль своего стройного тела. Она была спокойна и дышала ровно и размеренно и её точеные груди торчали кверху, словно ушки котенка. На веках девушки, изуродованных магом Альбертом лежал батистовый носовой платочек.

   Перламутровая, сияющая нагота этого чистого и непорочного тела ударила в глаза Кира, как фотовспышка, и оно с фотографической же четкостью запечатлелось в его сознании. От тела Эльзы ему в лицо пахнуло такой чистотой и свежестью, что он едва не застонал, а еще его поразила полная безмятежность девушки и ее нежная, радостная улыбка. Услышав его шаги, она сказала веселым, поющим голоском:

   – Кир, наконец-то я увижу, какого братика подарил мне Мастер Миров. Наверное очень красивого и пригожего, такого же, как мой родной брат Мартин.

   Кирилл медленно подошел к кушетке и встал перед ней на колени. Взяв в свои руки руку Эльзы и прикоснувшись к ней сухими губами, он громко сказал с иронией в голосе, чтобы скрыть свои истинные чувства:

   – Успокойся, Элька, ничего хорошего тебя не ждет. Братец у тебя самый обычный мужик, правда, здоровенный, но зато вся шкура в шрамах, да татуировках. Так что ты не обессудь, но брат тебе попался второсортный. Зато у меня друг такой крутой маг, что только держись. Ты у меня девчонка классная, ничего не убавить ни прибавить, а сиськи у тебя и сами вырастут. Поэтому, малявка, Тетюр займется только твоими глазами, да, еще, для верности, проверит твое здоровье.

   Тетюр, представившись Эльзе и рассказав о том, как её будут исцелять его магические кристаллы, попытался вытурить за дверь свою любовницу-ученицу, сказав той:

   – Фелиция, девочка моя, выйди, пожалуйста. Здесь будет сверкать так, что у тебя могут заболеть глаза.

   Та упрямо сказала в ответ:

   – Ничего, любовь моя, мне нужно привыкать.

   Тогда Тетюр достал из внутреннего кармана свои солнцезащитные очки с чернильно-фиолетовыми стеклами и нацепил их на нос Фелиции, после чего стал быстро выкладывать магические кристаллы на тело девушки. Последними он положил на изуродованные шрамами, провалившиеся внутрь глазниц, веки два сапфировых шарика с заключенными в них глазами Эльзы. Через пару минут засверкало так, что Кир не на шутку испугался. Однако, вскоре его глаза, защищенные зеркальными очками, привыкли и он увидел то, как сапфиры разомкнулись и глаза девушки вернулись на свое место.

   Все произошло за каких-то пять минут но еще добрых четверть часа Тетюр шаманил над недоступным для его страсти телом девушки и, все-таки, довольно сильно увеличил груди девушки, но они от этого только выиграли. Когда же сеанс медицинской магии был окончен, Кир увидел что Эльза имеет не только изящную, словно у фарфоровой статуэтки фигурку, прелестное, вызывающее умиление личико, но еще и огромные васильковые глаза, похожие на озера. Как только он поднял девушку на руки, та умиротворенно вздохнула и её веки с пушистыми темными ресницами тихо сомкнулись. Эльза спала.

   Он бережно перенес девушку в кровать, аккуратно уложил и укрыл пуховым одеялом, после чего вышел из спальной комнаты Эльзы на лоджию пошатываясь и держась рукой за лоб. Тетюр бросился за ним вслед, думая, что рыцарю Мастера Миров сделалось дурно. Он догнал его и, крепко ухватив за локоть, испуганно спросил:

   – Кир, что с тобой? Может быть мне и над тобой малость пошаманить с кристаллами? Так я это мигом.

   Стукнув кулаком о каменные перила, тот ответил:

   – Нет, Тетюр, со мной все в порядке. Просто я угодил в капкан, словно медведь. Ты же видел, что это за девушка.

   Маг хмыкнул и воскликнул:

   – Парень, не мети пургу! Ты смотришь на неё сердцем, а я глазами, и мои глаза видят самую обычную девчонку, да, к тому же, тощую, которая только-только начала формироваться, как женщина. А груди я твоей Эльзе все-таки сделал побольше, но не потому, что хотел ей угодить, а потому что устранил кое-какой дефект в её молочных железах. У нее мог вскоре развиться мастит, а это для баб еще та гадость. Да, кстати, такой, какая она была, Эльза не могла родить. У нее была детская матка, но я и это исправил. Здешние маги до этого еще не доросли. Вот такие дела парень.

   Странное дело, но эти, чисто физиологические аспекты успокоили Кирилла и полностью его отрезвили. Он даже вспомнил о том, что было уже восемь часов утра и вскоре должны были прилететь драконы с золотом, а стало быть, он должен был получить маршальский жезл. Крепко пожав руку Тетюру, он сказал спокойным голосом:

   – Спасибо, Тетюр, я у тебя в долгу.

Глава седьмая

   После пробуждения Эльзы, ознаменовавшегося радостным криком: – "Фелиция, я снова вижу солнце!" – в Северной башне началось самое настоящее столпотворение. Друзья Кира и все слуги сломя голову бросились наверх, чтобы убедиться в том, что маг Тетюр действительно шурупит в своем деле. На Фелицию, поначалу, они не обратили внимания, но, приглядевшись к девушке, дружно взревели во весь голос. Ее исцеление они сочли еще большим чудом, чем возвращение глаз Эльзе.

   Софи, срочно вызванная в Северную башню Киром, не только не стала ревновать его к Фелиции, но и с радостью откликнулась на просьбу срочно одеть ее и Эльзу в платья для небольшой прогулки верхом, но такие, чтобы всем бабам Барилона стало завидно. У этой дамы, которой сеанс сексотерапии вернул прежнюю уверенность в своих женских чарах, а вместе с ней и красоту, имелись ключи от главного хранилища графских нарядов. Поэтому ей не составило особого труда вместе со своей подружкой подобрать для двух юных красавиц самые шикарные наряды и к завтраку они явились настоящими благородными дамами.

   Растроганный такой заботой этих двух дам о своей ненаглядной Фелиции Тетюр прежде, чем сесть за стол, предложил им пройти в спальную Кира и, побив все свои прежние рекорды медицинской магии, за каких-то четверть часа вернул обеим матронам все очарование молодости и наделил их богатырским здоровьем. Тому, главным образом, способствовало то, что в тот момент, когда в гардеробной комнате Мириам, Софи и еще несколько горничных одевали Фелицию и Эльзу, Кир вручил ему большую связку бронзовых ключей и лист пергамента – рескрипт бургомистра, подтверждающий смену домовладельцев, вписав в него имя нового хозяина. Жаком и всеми остальными старцами он пообещал заняться попозже, после того, как они встретят королевских посланцев с золотом.

   После этого энтузиазм этой части барилонцев достиг наивысшего уровня. Первым пожелал стать солдатом новой армии старый брадобрей Гельмут, а вслед за ним и Сеймур вместе со старым конюхом Стивеном. Кир не стал отказывать старикам в их просьбе, но попросил не бросать немедленно своей прежней работы и, в первую очередь, оседлать коней. Полторы сотни конных лучников, на всякий случай облаченных в полудоспехи, а не в кирасы, уже ждали их у ворот замка во главе с лейтенантом Бивером.

   Завтрак был съеден наспех, красавицы были уже одеты, да и Кир, одетый в джинсу и кроссовки, к которым он прицепил шпоры, был готов к встрече с аббатом Ренье. Помимо пистолета он вооружился еще мечом и кинжалом, которые, по его просьбе, Сеймур ловко прицепил к широкому солдатскому поясу некрашеной воловьей кожи. Так ему было гораздо сподручнее таскать эту длинную железку, чем на роскошной, расшитой золотом перевязи.

   С веселыми криками и лихими пересвистами кавалькада всадников, возглавляемая двумя красотками – очаровательной, стройной, гибкой фигуристой брюнеткой в платье из темно-зеленого муара, в зеленой шляпке с белыми перьями и не менее эффектная блондинка с огромными васильковыми глазами в платье из синего атласа, украшенного серебряными галунами с непокрытой головой. Их окружали трое веселых господ в нарядах из золотой парчи, рядом с которыми рыцарь и маг Мастера Миров казались какими-то сиротами казанскими. Позади же мчались на громадных жеребцах лучники, до пояса закованные в сверкающие латы и с заряженными желтыми стрелами триструнами в руках, лица которых были озарены широкими, радостными улыбками.

   Горожане недоумевали, видя то, как этот конный отряд галопом мчался по улицам в сторону драконьих конюшен, пустовавших вот уже несколько лет. Не меньшее удивление у них вызывало и то, что рыцарь Мастера Миров, одетый в какой-то странный наряд, то и дело проделывал на полном скаку головокружительные трюки, явно, красуясь перед дамами, которые истошно визжали всякий раз, когда он показывал свое мастерство вольтижировки.

   Провожая взглядом этот кавалерийский отряд, жители Барилона все-таки догадывались о том, что рыцарь Мастера Миров, о прибытии в город которого уже знал и стар и млад, отнюдь не случайно направился к драконьим конюшням. По городу тотчас поползли слухи один другого фантастичнее, но большинство горожан, все-таки, не спешили делать скоропалительных выводов. Все предпочитали дождаться развязки и уже тогда думать о том, горевать им или радоваться.

   Драконьи конюшни – воистину титанические сооружения, похожие на длинные ангары с плоскими крышами с двумя ажурными эстакадами, стоящими на них, располагались на северо-востоке, за озером и отделялись от острова трехкилометровой полосой воды. Когда Кирилл выезжал из Пьяного леса, он не мог их видеть, поскольку они были скрыты от его взгляда холмами острова. Зато они были прекрасно видны из Северной башни. Это был целый городок из добрых пяти дюжин огромных сооружений, стоящих в шахматном порядке вдоль берега озера, забранного в этом месте в камень.

   Для него, как для опытного снайпера с великолепным глазомером, не стоило особого труда понять, что и драконья набережная с удобным спуском к воде, и улицы драконьего городка, мощеные камнем, и сами драконьи конюшни, в каждой из которых могло разместиться на постой сразу четыре дракона, были невероятно огромными. Высота каждой драконьей конюшни была не менее сотни метров и они были сложены из камня и огромных брусьев. Вблизи эти сооружения и вовсе показались ему гигантскими.

   В самом центре городка имелось нечто вроде круглого подиума высотой метров в десять и диаметром в триста, сложенного из массивных каменных блоков, в центре которого стояло большое пятиэтажное здание отеля для драконщиков с самыми обычными конюшнями и просторным внутренним двором, в котором был разбит сад. Над одним углом здания возвышалась высоченная башня с флагштоком, на котором развевалось оранжевое полотнище сигнального флага. До недавнего времени в этом городке обитало всего полтора десятка служащих отеля вместе с семьями, но по распоряжению лейтенанта Бивера вот уже два дня не менее полутора тысяч жителей Барилона наводили здесь чистоту и порядок, готовясь к приему гостей – людей и драконов.

   Проехав по дороге, отгороженной от драконьего городка широченным рвом, и каменным бруствером, утыканным стальными шипами, они въехали по широкому пандусу на площадь Драконщиков и спешились. От края цирка к драконьим конюшням шло превосходное широкое шоссе, проходившее мимо складских построек и упиравшееся в каменный подиум площади, расположенной на краю городка. Это были те немногие места, где могли находиться обычные люди. Все остальное в этом городке было отдано драконам и драконщикам, людям не совсем обычным и Мими был одним из них.

   Сегодня этот парень был одет весьма необычно. Поверх одежды драконщика он надел парчовый камзол и шляпу, что, по его словам, вовсе не нарушало их традиций. То, что его выперли из драконьих конюшен Вердена, вовсе не говорило о том, что ему была навсегда заказана дорога в небо и теперь, обретя нового хозяина, Мими сделался очень серьезным, строгим и рассудительным. Это именно по его требованию Чарли Бивер распорядился подготовить драконьи конюшни к приему драконов. Он же и строго-настрого запретил им въезжать на лошадях в драконий городок, так как драконы обладали тонким обонянием и терпеть не могли запаха конского навоза или мочи на своей законной территории.

   До этого дня Кир так и не удосужился сесть и как следует поговорить с Мими о драконах, объясняя все это тем, что он терпеть не может делать чего-либо наперед. Впрочем, объяснил он это весьма просто, сказав драконщику: – "Загад не бывает богат" и того ему вполне хватило, ведь еще было не известно, как все сложится. Теперь же, стоя у края площади напротив шоссе и глядя на циклопические сооружения снизу вверх, он, наконец, позволил себе поинтересоваться, спросив Мими:

   – Эй, покоритель неба, так какого же размера эти пташки?

   Драконщик, довольный эпитетом, добродушно ответил:

   – Так себе, Кир, ярдов семидесяти в высоту, но это без башни, ну, и в длину от носа и до кончика хвоста ярдов сто восемьдесят, а размах крыльев у них ярдов эдак двести сорок, но это у молодых драконов. Старые звери покрупнее будут. В них росту не меньше девяносто, девяносто пяти ярдов и в длину они уже ярдов по двести сорок будут. Вот их-то и надо покупать, Кир. Хотя они и привередливы, чем попало их не накормишь, с ними куда приятнее иметь дело. Старики исключительно надежны и могут летать по пять суток кряду.

   Кир, заинтересованный этой информацией, спросил:

   – Мими, а чем обычно кормят драконов:

   – Кашей, Кир. – Ответил ему драконщик – Самой простой солдатской кашей. Правда, матерому зверю её требуется добрых пятьсот стоунов в один присест, но зато один раз в три дня. Однако, без мяса, овощей и сарциссы он её есть ни за что не станет. Вот так-то, сэр Кир.

   Прислушиваясь к чему-то, он умолк улыбаясь. Жак, толкнув драконщика кулаком в бок, сказал:

   – Ты бы уже, заодно, и сказал, Мими, что драконы после каши любят, чтобы их поили драконьим пуншем. И чтобы он обязательно был с молоком и медом.

   Кирилл хотел было поинтересоваться у него что это еще за драконий пунш, как на шоссе показался целый отряд всадников, скакавший к ним резвой рысью. Это был граф Барилон с Калютой и аббатом Ренье. Увидев их, он немедленно вскочил на своего коня и помчался к ним навстречу. Его спутники, замешкавшись лишь на несколько секунд, поскакали вслед за ним всем отрядом. Увидев это, граф пришпорил своего вороного жеребца и тоже помчался вперед. Калюта, нахлестывая коня, скакал рядом с ним и лишь громадный белый тяжеловоз аббата, с головы до пят закованного в рыцарский панцирь, хода так и не прибавил. Это позволило графу прежде, чем поздороваться, предупредить Кирилла:

   – Сэр Кир, сделай милость, преклони ради Бога колени перед этим старым барбосом тотчас, как только его сгрузят с его чудовища! – Лишь после этого он распростер руки и радостно воскликнул – Приветствую тебя, доблестный рыцарь Мастера Миров! Хотя мы с тобой знакомы всего день, я все никак не мог дождаться встречи с тобой.

   От этих слов из головы Кира вылетели все те приветственные слова, которые он заготовил. Подъехав к графу вплотную, он, не сходя на землю, обнял его и, хлопая руками по плечам, радостно воскликнул:

   – Роджер, я тоже чертовски рад тебя видеть!

   После этого граф церемонно поприветствовал дам, совершенно не узнав Фелицию, отпустил им несколько комплиментов и по-дружески пожал руки спутникам Кирилла, а Тетюру даже сказал радостным тоном:

   – Мастер Тетюр, тебя просто не узнать!

   Поскольку на площадь Драконщиков вывалила из отеля целая толпа зевак, граф Барилон предпочел чтобы рыцарь Мастера Миров встретился с аббатом подальше от них. Как только тот подъехал, Калюта приказал лучникам спешиться и построиться поперек широкого шоссе. Шестеро здоровенных верзил в черных рясах и вороненых полудоспехах приставили к огромному мерину складной трапп и помогли седобородому старцу в сверкающих рыцарских доспехах спуститься на землю и подвели его поближе к Кириллу. Как только аббат оказался метрах в пяти от своего коня-слонопотама, он отпихнул от себя обоих сопровождающих и бодро потопал вперед звякая на ходу, словно демонстрация пустых кастрюль. Кирилл не только не поленился в точности исполнить просьбу графа, но еще и облобызал его руку и назвал "вашим святейшеством", чем привел старика в умиление и вызвал целый поток ответных любезностей. Его словесные излияния прервал Мими-драконщик, который, ткнув пальцем в небо, громко сказал:

   – Господа, я слышу свист драконов. Через несколько минут они будут здесь. Драконы очень устали и, похоже, сильно проголодались.

   – Аббат, который до этой минуты разговаривал с Киром тихим, медово-елейным голосом, полным благообразия, вдруг, рявкнул громким басом:

   – Брат Джозеф, подай мне мою суму! Быстро! Мне плевать, прости Господи, прилетят эти крылатые твари с золотом или же без него, это теперь неважно. Мы дождались прихода великого воина Христова и я хочу немедленно вручить ему маршальский жезл и благословить его на ратные подвиги во славу Господа нашего Иисуса Христа и Феринарии.

   Короля Грунральда этот старый и искушенный политикан пропустил. Калюту же куда больше сейчас интересовала не политика, а нечто иное и он громким голосом проворчал:

   – Да, теперь хлопот не оберешься. Терпеть не могу, когда ревут голодные драконы.

   Чарли Бивер успокоил его, сказав с усмешкой:

   – Можешь не волноваться на этот счет, Калюта. Я еще вчера приказал раскрыть ворота цейхгауза, выкатить и подготовить походные драконьи кашеварки, а заодно вскрыл склады с армейскими припасами. Так что уже с раннего утра три сотни кашеваров варили отличную драконью кашу и пунш. Все уже готово и как только драконы начнут заходить на посадку, они выедут из гарнизона и галопом направятся сюда. Заодно я приказал выставить посты наблюдения и если драконы действительно приближаются к Барилону, то все мы с минуты на минуту это увидим.

   Мими благодарно кивнул лейтенанту, а вот Калюте его самостоятельность не понравилась и он сердито рыкнул:

   – С какой это стати ты так раскомандовался, барон?

   Начавшуюся было перепалку, а Чарли Бивер, явно, не собирался склонять головы перед капитаном Бивером, очень быстро и решительно пресек аббат. Достав из кожаной седельной сумы здоровенную стальную булаву, довольно простенькую на вид, он треснул ею Калюту по спине, затянутой в рыжую кожу и елейным голосом мирно проблеял:

   – Не ссорьтесь, дети мои, позвольте мне сделать то, ради чего я даже отказался от смерти. – Вновь возвысив свой голос до громового, старик скомандовал – На колени, сукины дети! На колени! Я буду краток. Вот ваш новый главнокомандующий, рыцарь Господа нашего Иисуса Христа, которого вы, порой, зовете как ремесленника, Мастером Миров. Отныне все мужчины провинции Ренделон принадлежат телом и душой маршалу короля Грунральда Великого сэру Киру Торсену. Возьми же этот маршальский жезл благородный рыцарь и размозжи им голову любому, кто осмелится не исполнить твоего приказа. Найди способ, как уничтожить Черного Мага.

   От неожиданности Кирилл рухнул на колени вместе со всеми. Как только аббат произнес последние слова он обмяк и маршальский жезл буквально упал в его руки. Он снова поднялся на ноги и первым делом сказал магу-врачевателю:

   – Тетюр, займись-ка его святейшеством. – Затем, почесав жезлом между лопаток, и наблюдая за тем, как сообщники хитрого попа подхватили его на руки и потащили к открытым дверям ближайшего склада вслед за магом, он отдал свой первый приказ – Калюта, ты больше не капитан лучников.

   Громадный бородач насупился, но промолчал. Его попытался защитить граф Барилон, который воскликнул:

   – Но сэр Кир, Калюта превосходный солдат! Он те...

   – Роджер, ты, явно, недооцениваешь Калюту. – Суровым голосом пресек всякие поползновения Кир и заявил о новом назначении капитана Брита – Отныне он канцлер, премьер-министр или еще что-то в этом роде, граф Барилон. Ты будешь сидеть в своем замке на холме Гринхед и зорко поглядывать в окно, а он станет руководить всем хозяйством и твердой рукой наведет в провинции железный порядок. Мне не нравится то, что всякие вонючие ростовщики разъезжают по дорогам с целыми отрядами каких-то бандитов и при этом еще имеют наглость выколачивать долги из твоих подданных. Кроме тебя, граф, никто не вправе требовать чего-либо от людей. Даже я должен буду согласовывать с тобой и канцлером Бритом каждый свой шаг.

   Бывший капитан сначала побледнел, потом покраснел и смущенно забормотал:

   – Но ваша светлость, я же сын простого конюха и...

   – Фигня! – Резко перебил его Кир – Выпишем тебе корочки барона и вся недолга. Так что, Калюта, прямо с этой самой минуты принимайся за работу и давай сразу договоримся, если тебя что-то интересует в армии, ты приходишь ко мне и спрашиваешь у меня. Если мне что-то понадобится, то я прихожу и спрашиваю об этом у тебя. – Улыбнувшись, довольный собой, он спросил у графа – Ну, что, Роджер, ты поддерживаешь мою кандидатуру? Учти, парень, Калюта лучше кого-либо знает обо всем, что творится в Барилоне и во всей провинции. Уж он-то точно не даст спуску ни лавочникам с ремесленниками, ни крестьянам, ни баронам с дворянами.

   Граф был, в общем-то, не против, но, тем не менее, высказал кое-какие сомнения на счет нового канцлера:

   – Кир, а ты уверен в том, что Калюта справится?

   – Уверен. – Твердо сказал Кирилл и добавил – Если он чего-то не знает, – научим, не захочет, – заставим, ну, а коли оступится, – поддержим, чтобы не упал. Если кому-то наше с тобой решение, вдруг, не понравится, то Калюта с этим и сам прекрасно разберется. Поверь, для того, чтобы победить Морбрейна, нам будет нужна новая армия, вооруженная современным оружием не Ильмина, а Мариона, а для этого нам нужен, прежде всего, железный порядок во всей провинции и полное подчинение всех её жителей верховной власти. Так что не обессудь, Роджер, но с этой минуты вся провинция находится на военном положении и я мобилизую всех, от магов до баронов. Если кто-то попытается воспрепятствовать мне, то он горько об этом пожалеет, поскольку всяких саботажников и вредителей я буду наказывать очень жестоко и безжалостно.

   Калюта, наконец, понял то, как высоко его вознес этот молодой парень, одетый в столь странный наряд. Он смущенно кашлянул в кулак и обратился к нему с вопросом:

   – Сэр Кир, а мне будет дозволено хоть немного смягчить налоги на крестьян?

   Кирилл усмехнулся и сказал:

   – Это нужно сделать в первую очередь, Калюта. Пойми, старина, крестьяне и ремесленники это как раз именно те люди, которые помогут моей армии выиграть войну против Морбрейна, но не в качестве солдат. Их мы будем холить и лелеять, а вот всяких охамевших баронов и разжиревших лавочников нужно будет скрутить в бараний рог. Ну, а всех твоих рекрутов, Калюта, я приказываю немедленно гнать в три шеи из казарм, дав им напоследок денег за то, что их оторвали от работы. Мне такая обуза не нужна.

   Дискуссию о новых временах прервало то, что на флагштоке над башней отеля драконщиков взметнулось ярко-синее полотнище сигнального флага. При первом же возгласе Мими-драконщика Кирилл мигом взлетел в седло. Для всех остальных это послужило своеобразным приказом и уже через каких-то тридцать секунд они галопом понеслись к площади Драконщиков. Та тоже быстро опустела. Большая часть людей со всех ног тотчас бросилась к тем драконьим конюшням, на флагштоках которых были вывешены разноцветные сигнальные флаги, а остальные побежали в отель, готовиться к приему усталых драконщиков и их пассажиров, ведь они проделали огромный путь от самой столицы королевства.

   Спешившись неподалеку от отеля и передав поводья его служащим, новоявленный маршал со своими спутниками, графом Барилоном и его свежеиспеченным канцлером Калютой Бритом направились в беломраморной балюстраде, чтобы понаблюдать за посадкой драконов. Кир был поражен тем, что Мими умудрился услышать драконий свист намного раньше, чем их увидели наблюдатели, высланные Чарли Бивером за пределы впадины, на открытое место. Даже после того, как был поднят сигнальный флаг, они успели не только доскакать до громадного каменного подиума, но и дойти от отеля до его края. Только потом, несколько минут спустя они увидели в небе драконов. Похоже, что Мими был очень опытным драконщиком, раз сумел учуять их заблаговременно.

   Полет драконов оказался для Кира настолько завораживающим зрелищем, что он добрых двадцать минут, пока эти гигантские летучие мыши с полупрозрачными, перепончатыми крыльями, спускаясь с пятикилометровой высоты, кружили над Барилонской впадиной, смотрел в небо. Дракон, с его овальным брюхом нежно-палевого, рыжеватого цвета и лягушачьими лапами, вытянутыми вдоль длинного гибкого хвоста, в полете был действительно похож на лягушку с крыльями летучей мыши, только имел в отличие от этого земноводного довольно длинную шею и лошадиную голову. Если отбросить гибкий, верткий хвост, он был больше чем вдвое шире своей длины и был преотменным летуном.

   Похоже, что горизонтальный полет был куда более комфортабельным, нежели в момент взлета и посадки. На посадку эти гигантские пташки заходили так хлопая своими крыльями и раскачиваясь из стороны в сторону, что он невольно пожалел и драконщиков, и их пассажиров. Драконы совершали посадку по очереди. Пока основная группа драконов, выстроившись друг за другом, описывала в воздухе широкий круг на высоте метров в триста, самый маленький из них, то складывая, то снова широко расправляя крылья, стал снижаться над озером и, опустившись на высоту в сто метров, с громкими, квакающими звуками полетел к выбранному драконщиками ангару и, встав в воздухе чуть ли не вертикально и выбросив далеко вперед свои птичьи, четырехпалые лапы с огромным когтями, уцепился ими за край плоской крыши и, взмахнув еще несколько раз крыльями, наконец, угнездился на ней.

   Совершив посадку с ювелирной точностью, дракон не спешил складывать крылья. Он, переваливаясь с ноги на ногу, минут пять топтался на посадочной площадке и лишь потом, убедившись в том, что она выдержит его вес, медленно складывал крылья, цепляясь коротким пальцем за костяные выросты на своих собственных ключица. Теперь он становился похожим на гротескного тиранозавра, одетого в долгополую пелерину и, как это ни удивительно, обретал куда большую, чем с распростертыми крыльями, свободу движений. По утиному переваливаясь с бока на бок, драконы шли к эстакадам, на которые уже выходили люди, становились меж них и наклонялись вперед, чтобы их тела приняли горизонтальное положение и люди могли без помех выйти из пассажирских гондол.

   От головы и до самого кончика хвоста у драконов рос гребень, более всего похожий на спинной плавник окуня. Из позвоночника дракона вырастали костяные спицы, между которыми имелись кожистые перепонки. Именно к этим спицам и были прикреплены массивные медные кольца, к которым толстыми кожаными ремнями были привязаны овальные гондолы с круглыми иллюминаторами, соединенные между собой трубчатыми тамбурами. Драконщики летали прямо на голове этого перепончатокрылого летуна в эдакой цилиндрической башне метров восьми в высоту и метров шести в диаметре, которая венчала голову дракона, словно кожаная феска.

   Как только какой-либо дракон замирал между двух эстакад, с них тотчас перебрасывали траппы с перилами и пассажиры быстро покидали гондолы. Все они были одеты в меховые одежды, вооружены триструнами и выносили из гондол, по двое, небольшие черные сундуки, при виде которых лица Роджера и Калюты тронула улыбка. Граф дождался-таки давно обещанного золота, которого так и не смог дождаться его старик-отец. Пророчество Мастера Миров сбылось с отменной точностью. Еще не было половины двенадцатого, а золото уже доставили в Барилон.

   Лучники во главе с Чарли Бивером также поднялись на эстакады и теперь приветствовали парней в мехах. Мими, сбросив с себя камзол золотой парчи и ботфорты, удрал с площадки босиком и уже карабкался по шее самого огромного дракона в башню к своим товарищам. Издали было видно, как он жестикулировал, видимо, объясняя что-то драконщикам, высунувшимся из иллюминаторов. Те сбросили ему шторм-трапп и он, быстро взобравшись по нему, исчез внутри кожаной башни экипажа ильмианского драконолета.

   К тому моменту, когда последний пассажир покинул гондолу, к балюстраде примчался молодой, здоровенный парень с соломенными волосами и улыбающейся розовой физиономией, одетый в суконные длинные штаны, стеганую куртку черного цвета и башмаки с медными пряжками. Это был аббат Ренье собственной персоной и Кириллу стоило больших трудов втолковать Роджеру, что действительно так. На помощь ему немедленно пришла счастливая Фелиция и у неё это получилось куда лучше. Нацепив на себя парчовый камзол Мими и натянув на ноги его ботфорты, омолодившийся поп тотчас начал строить глазки Эльзе и осыпать её комплиментами.

   Последними на эстакады спустились драконщики. Но только после того, как драконы спрыгнули вниз и зашли в свои конюшни, люди стали спускаться с посадочной площадки на землю. С чем это было связано Кир догадался без каких-либо подсказок. От таких громадных зверюг, шагающих по драконьему городку, людям стоило держаться подальше, ведь те были ростом ничуть не меньше, чем Годзилла из голливудского блокбастера. Наступи такая зверюга на человека и его точно придется соскребать с мостовой ножичком. Даже киты рядом с этими гигантскими зверюгами показались бы пескарями.