Текст книги "Лучший коп Мегаполиса (СИ)"

Автор книги: Лариса Куницына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Отношения с вами? – изумилась я.

– Отношения со Звёздной Инспекцией, Лора, – уточнил он. – Вы же не надеялись, что мы вас забудем и проигнорируем ваше исчезновение с Земли. С одной стороны это мог быть добровольный шаг, но с другой – это могло быть похищение…

– Ох, Рэм…

– Кстати, очень многие так и подумали. На Земле ваше решение было неизвестно, да и кто бы поверил, что вы всё бросили и умчались ловить удачу в одиночку. Вы ж сами создавали свой имидж, а он не допускал подобного предположения.

– И что, там уже объявили компанию по моему спасению?

– Нет. Мы заявили, что вы отправились инспектировать и реорганизовывать базы поисково-спасательного флота в периферийных районах галактики. Это всех удовлетворило. А через несколько лет всё сгладится и утрясётся, и никто уже не будет спрашивать, почему вы так долго не возвращаетесь.

– Понятно, – я присела на невысокую скамеечку у вешалки. – Что ещё?

– Что именно?

– Ну, обеспечение моего феноменального инкогнито – тоже ваша работа? Меня ведь в Объединении знают все, кто профессионально летает в космосе, и вдруг ни полиция, ни базовые отделы инспекции не могут меня идентифицировать. Без вас не обошлось?

– Это было требование Шелла Холлиса. Леруа не стал возражать, и я приказал засекретить ваши данные в информационной сети Инспекции. В свободном доступе рядовых сотрудников есть только данные о вашей легенде.

– Боже… – пробормотала я. – За что ж такая честь?

– Не могу сказать точно, – снова улыбнулся он. – Может, вы заслужили право жить, как вам заблагорассудится, может, это следствие огромной личной симпатии к вам с нашей стороны, ведь мы друзья, не так ли?

– А, может быть, вам что-то от меня надо? – продолжила я перечисление, но Рэм тут же сделал сердитое лицо.

– Ради бога, Лора! Не думаете же вы, что мы будем вас использовать! Скажу вам честно, вся инициатива в вашем деле исходила от Холлиса, это – внешняя разведка, и даже я не знаю, что они там делают, хотя работаю с ними в тесном контакте. Но я ни за что не поверю, что Шелл сделал это из каких-то меркантильных побуждений.

– Я тоже, – согласилась я.– Тем более что Шелла я с тех пор так и не видела.

– Всё будет по-прежнему. Я только уполномочен передать вам, что мы и дальше будем обеспечивать ваше инкогнито доступными нам средствами, что мы совершенно не собираемся вмешиваться в ваши дела и согласны дать вам прикрытие, если вы его запросите. Это всё.

– Всё? – недоверчиво переспросила я.

– Хорошо, – сдался он. – Не всё. Это я мог бы вам и не говорить, поскольку насчёт вашей былой известности вы не слишком переживаете, вмешиваться в ваши дела не позволите самому Господу Богу, а за прикрытием обратитесь сами, если очень захотите. Но у меня к вам просьба. Я думаю, что у Шелла это не вызвало бы восторга. Он вообще настаивает на полном прекращении контактов с вами с нашей стороны. Однако события складываются так, что мне приходится нарушить ваш вполне заслуженный покой. Вы оказались втянутой в это дело, у вас есть достаточный опыт работы, кроме того, вам уже приходилось выполнять подобные задания, и мы можем не сомневаться, что вы впоследствии всё сохраните в секрете.

– Задание? Рэм, за двадцать с лишним лет мне надоело работать за Инспекцию!

– Разве? – очень убедительно удивился он.

– О, Господи… – проворчала я. – Идёмте в гостиную. У этих ормийцев опять смертный бой. И не забудьте, что вы обещали держать язык за зубами.

– Я просто вычеркнул из памяти всё, что носит гриф «секретно».

– Посмотрим.

Я встала со скамеечки и направилась в гостиную.

ХV

Едва я вошла, Рирм смолк и снова обернулся к часам, которые в этот вечер привлекали к себе его пристальное внимание. Лонго пожал плечами и забросил пустую банку в раструб комнатного утилизатора.

– У нас гость, – мило улыбнулась я. – Чашечку кофе, комиссар?

– Не откажусь, – светским тоном откликнулся Рэм. – Добрый вечер, Торсум. Могу вас поздравить, у вас отличные офицеры.

– Да уж, – пробормотал Рирм, пожимая протянутую им руку и недовольно косясь на Лонго, однако я видела, что он польщен.

– Добрый вечер, лейтенант, – Дайк подошёл к вставшему Лонго и обменялся с ним крепким рукопожатием. – Это была великолепная работа. Я уже получил полный отчёт, как от Чинуа, так и от моего заместителя Ле Соланжа.

– От вашего заместителя? – переспросил Лонго. – За что ж такая честь этому делу?

– За его масштабы, лейтенант. В деле замешаны силы, находящиеся как в колонии, так и за её пределами. Но мы пока знаем слишком мало.

– То есть… – Рирм обернулся и с жалобным видом посмотрел на Дайка. – Дело не закрыто?

– Увы, комиссар… Благодарю, мисс Бентли, – Рэм взял чашечку, которую я для него налила, и отошёл к третьему креслу. Лонго снова сел.

– Я говорил комиссару, что Нейт – не ключевая фигура в этом деле. Он не согласился.

– А почему вы решили, что он – не ключевая фигура? – поинтересовался Рэм.

– Во-первых, у него не было мотива, чтоб раскручивать этот мятеж. Он не ормиец, не алкорец, не босс мафии. Ему вообще не должно было быть до всего этого дела. Значит, мятеж был нужен кому-то другому. Во-вторых, вполне возможно, он имел доступ к шифрам захваченного мятежниками крейсера, но координаты баз ему не могли быть известны. Значит, есть ещё кто-то. И третье, последнее, тот, кто объявил большую охоту, был сильно напуган и напуган именно мною. Я видел, как может быть напуган Нейт, но страх у него вызвал отнюдь не я. На меня ему было, грубо говоря, плевать. Если указания убрать меня исходили от него, то, скорее всего, он выполнял чей-то приказ.

– Очень убедительно, – кивнул Дайк. – Мы пришли к тем же выводам. Нейт был не более чем исполнителем.

– Звёзды!.. – простонал Торсум. – Значит, это лишь начало. Но вы допросили его? Он же знает своего хозяина.

– Мы не успели его допросить. Он покончил собой.

– Что? – воскликнули мы в три голоса.

– Да. Национальный способ самоубийства – остановка сердца. Реанимировать мы его не успели, он сгорел так же, как и Галлахер, правда, по собственной инициативе. Его подручные, как и мятежники с базы лишь выполняли приказы и ничего не знают.

– Так что же, нет ни одной нити? – мрачно спросил Лонго.

– Есть, но только одна. Это вы.

– Я?

– Да. Вы совершенно справедливо заметили, что тот, кто находится в центре паутины, по какой-то причине боится именно вас. Именно поэтому он уже допустил ошибку и потерял из-за этого Нейта. Но в его глазах всё выглядит так, будто это не его ошибка, а ваша ловкость. Вы покончили с Нейтом и ищите его, большую охоту никто не отменял. Если вы согласитесь продолжить игру, то появится шанс спровоцировать его на новую ошибку.

Лонго молча посмотрел на меня.

– Я не справлюсь с этим делом один.

– Мисс Бентли, в этом и заключается моя просьба, – произнёс Дайк. – Инспекция снова просит вас о помощи.

– Я ни за что не согласилась бы, комиссар, – мрачно произнесла я, – Если б опасность не угрожала лейтенанту Руфаху. Вы обошлись бы и без меня, если б пошевелили мозгами, но ему действительно будет трудно одному. А от этой работы он не откажется.

– Нет, – подтвердил он. – И у меня одна надежда – на тебя. Я ведь даже звездолёты водить не умею.

– Да, – подхватил Дайк. – Возможно, вам придется помотаться по Колонии…

– Я же уже сказала, что согласна, – вздохнула я. – Если у меня и есть какой-нибудь талант, так это – талант нарываться на неприятности!

Часть IV. ФИНАЛЬНАЯ ПАРТИЯ

I

Следующий день не принёс никаких результатов. Лонго с утра носился по городу, но на него не было совершено ни одного покушения. Под вечер он решил, наконец, съездить к КУ-У и выяснить, что происходит. Пока он разбирался со «старым пуховиком», как он называл грозного тигрольва, из южного округа сообщили, что в один из участков по собственной инициативе явился Джон Дункан и заявил, что прекращает охоту, так как «жертва» восстановлена в полиции, а он не желает нарушать Золотое Правило. Чуть позже из Западного округа привезли под охраной Кир То Хана. Его нашли в каком-то борделе, и по его поведению трудно было заподозрить, что он вёл охоту на кого-то. Бираса на Клондайке, по имеющимся сведениям, не видели уже около года с тех пор, как он был сослан в другую систему, откуда, впрочем, благополучно смылся полгода назад.

– РАМ-У тоже куда-то запропастился, – произнёс Антуан Ле Соланж. – Он тигролев и, возможно, как-то связан с КУ-У. Будем надеяться, что лейтенант Руфах что-нибудь о нём выяснит.

Он задумчиво посмотрел на останки биоробота, которого я подстрелила на Тикона-стрит. Тот с умиротворенным лицом лежал на металлическом столе под прозрачным колпаком. В этот момент я подумала, что если когда-нибудь кому-нибудь удастся ухлопать моего белокурого приятеля, то он после этого будет выглядеть примерно так же. Но в следующий момент мне показалось, что сейчас это чудовище встанет и по своей отвратительной привычке выкинет какой-нибудь жуткий фокус.

– Это действительно продукция «СингРоботИнкорпорейшн», – Антуан запустил длинные тонкие пальцы в свои чёрные волосы, и устало вздохнул. – Теперь ещё с этими мерзавцами разбираться…

– Как могло случиться, что они возобновили свою деятельность? Ведь им полностью перекрыли поставки, демонтировали заводы, расформировали проектные группы.

– Самое главное, что нам удалось провести через конгресс Киоты решение о прекращении финансирования этой фирмы. Если они снова занялись своими делами, значит, нашли кормушку. И довольно обильную, по-видимому.

– Может быть это Альбелин? – предположил Торсум, подняв голову от бумаг.

Антуан с сомнением взглянул в лицо биоробота.

– Вряд ли этого монстра лепили с натуры. Кроме того, у нас есть основания полагать, что Альбелин отошёл от дел. Именно поэтому мы не форсируем операцию по его поиску и задержанию. Так что оставьте эту идею. Она только уводит вас в сторону. Кроме того, у Альбелина никогда не было контактов с Нейтом.

– Нейт… – Рирм сокрушённо покачал головой. – Он был очень толковым работником, поверьте мне.

– Я вам верю, – кивнул Ле Соланж. – Он очень толково взялся за Руфаха. Ещё полгода назад при виде такой ментограммы ваш знойный Торнадо, не задумываясь, проткнул бы себя кинжалом, и мы потеряли бы ещё одну нить. Он очень толково организовал охоту, причём не только в преступной среде. Вам известно, что он поднял спецподразделение рутийской префектуры и направил их в Мегаполис, видимо, не слишком надеясь на рвение местных полицейских, среди которых авторитет Руфаха очень высок? Причём, им, то есть рутийским спецназовцам, было приказано уничтожить Руфаха и ни в коем случае не вступать в контакт с полицией Мегаполиса. Излишне было бы говорить, что он очень толково пытался всех запутать, начиная с ложного следа после убийства Родригеса и кончая тем, как он ловко подставил затем Руфаха.

– Ты думаешь, что отпечатки на бластере, из которого был убит Аблад, – это его работа? – поинтересовалась я.

Инспектор покачал головой.

– Мы точно знаем, что Нейт подключился к этому делу перед самым заседанием Почётного Легиона, то есть уже после того, как был обнаружен бластер, но то, что остальные «факты» подготовил он, сомнения не вызывает.

Торсум тяжело вздохнул.

– Что случилось с Нейтом? Ведь его ментоскопировали всего год назад. У пелларцев психика меняется очень медленно.

– Если не происходит ничего из ряда вон выходящего.

– Например?

– Какое-нибудь потрясение, сильная эмоциональная встряска. Неожиданно возникшее чувство любви, ненависти, обиды, комплекс неполноценности. Пелларцы очень сдержанны, и потому их внутренние трансформации происходят гораздо реже, чем у других рас, но они куда более кардинальны.

– Кроме того, они очень скрытны, – заметила я.

– Не все, но такие как Нейт – без сомнения. Он не оставил никаких улик, ни записей, ни заметок, ни свидетелей своей деятельности. Его офицеры верили ему беспрекословно, им и в голову не приходило, что он работает на себя, а не на закон. Между прочим, они тоже были убеждены, что Руфах опасно мутировал и только поэтому согласились на проведение ментоскопирования, в том числе и жёстким способом. Именно поэтому он и не стал откровенничать с вами. Для тех, кто тогда был рядом с вами, это была не более чем игра с целью разговорить задержанных преступников, а потом несчастный случай и… Я уверен, что у него всё было продумано.

II

Наконец, появился Лонго. Он вошёл и сердито посмотрел на Рирма

– Ты специально это сделал, да?

– Что?

– Сообщил этой пишущей своре, что я полностью реабилитирован и восстановлен в полиции.

– Разве это не так? – пожал плечами Торсум. – Кстати, почему ты не в форме?

– О том же спросил меня КУ-У. Какого дьявола вы оба мешаете мне своей благотворительностью? Сперва КУ-У объявляет, что запрещает охоту на меня под страхом собственного гнева. Потом ты противопоставляешь действиям наших противников бронированный щит Золотого Правила. Тебе же известно, что ни один охотник даже за миллион не возьмёт на мушку копа!

– И слава богам! – неожиданно рявкнул Рирм. – У нас в руках Дункан и Кир То Хан. Они нам сами скажут, кто дал им заказ.

– Ага, уже сказали, – едко усмехнулся Лонго. – Они не скажут, потому что у них свой кодекс чести, и он не допускает разглашения некоторых секретов, в том числе и имени заказчика. Я бы мог на них нажать, если б у меня в руках был такой козырь, как покушение на убийство. Я бы просто усадил их в кресло и вызвал наших операторов, которые покопались бы у них в мозгах и выудили всё, что нам нужно. А что мы имеем теперь? Покушения не было, обвинения нет, применить ментоскопирование мы не можем. А сами они не расколются, да мне и совесть не позволит задать им этот вопрос, потому что ответ на него будет означать для них смертный приговор.

– До чего ж ты чувствителен! – съязвил Торсум.

– Это не чувствительность! Это элементарная этика полицейского. Я работаю среди этих людей и, чтоб они мне верили, должен соблюдать некоторые правила.

– Не надоело? – поинтересовалась я. – Может, закончите эту артподготовку, не переходя к боевым действиям? Лонго, ты попутно выяснил, где РАМ-У?

– У старика, – проворчал он, бросив на меня недовольный взгляд. – Тот пытается его разговорить. Если сможет, то сразу же сообщит.

Словно в подтверждение раздался звонок. Рирм поспешно нажал кнопку, и в шаре видеотектора появилась довольная физиономия старого тигрольва. Обшарив помещение быстрым взглядом, он нашёл Лонго и сообщил:

– Я говорил вам, лейтенант, что РАМ – умный котёнок. Он сказал, что его нанял Бирас. Это всё, что вас интересовало?

Лонго кивнул. КУ-У растянул пасть в улыбке и исчез с экрана.

– А Бираса на Клондайке нет, – произнёс Лонго. – И где он, неизвестно.

– Что вы предлагаете, лейтенант? – спросил Ле Соланж.

Лонго задумался.

– Если пошататься по открытым планетам колонии, по забегаловкам типа таверны «Под Колесом»…

– Глупо, – возразила я. – Ты не должен делать вид, что с детства мечтаешь получить пулю в лоб. Следует вести себя так, словно ты считаешь охоту законченной, и у тебя нет иного выхода, как приняться за нормальное расследование.

– Я же знаю Бираса! – воскликнул Лонго. – Он в любом случае кинется ко мне, чтоб перерезать мне горло, даже если будет твёрдо уверен, что это ловушка.

– Ты знаешь Бираса, – кивнула я, – а того, кто стоит за ним? Ты не думаешь, что твой горячий Бирас сидит на прочном поводке, и его просто не пустят туда, где ты на виду у всех устроишь ловушку?

– Логично, – задумчиво проговорил он. – Так что нам делать? Вести расследование? Но для этого придётся лететь на Изумрудную, а там они до нас не доберутся.

– До Аблада добрались, – заметил Антуан. – Кстати, неплохо было бы всё-таки разобраться с его смертью. Ведь следствие велось весьма и весьма поверхностно? – он вопросительно взглянул на Рирма.

– Мы ухватились за версию с Альбелином, – нехотя признался тот. – Всё сходилось.

– Не мне учить вас основам ведения расследований… – покачал головой Антуан. – А жаль. Так что, лейтенант, переносим наши действия на Изумрудную?

– Боюсь, что ничего другого нам не остаётся, – наконец согласился Лонго. – Кроме того, мне очень интересно, как утекла секретная информация о координатах баз.

– Ты что, думаешь, что какому-то лейтенанту позволят выполнять функции особого отдела? – неожиданно взбеленился Торсум.

– А я не лейтенант, – усмехнулся тот. – Я майор Ормийской армии в отставке. Частное лицо. Я сам снял с себя звание и пока ещё не счёл возможным вернуться в ваши плотно сомкнутые ряды. А если вы мне не позволите делать то, что я сочту нужным, то можете подставлять под пули свои лбы, если конечно они кого-то заинтересуют.

– Он прав, комиссар, – кивнул Ле Соланж. – Чтобы ещё больше напугать нашего противника, расследование должен вести именно Руфах. Поэтому пусть делает всё, что сочтёт нужным. Кстати, он вполне может добраться до истины, он ведь отличный полицейский, правда, со слабым представлением о субординации. Или это только сегодня?

– Увы, инспектор! – проворчал Торсум. – Так было, есть и будет. И я вынужден это терпеть, как терпел двадцать лет до этого, потому что раньше он был отличным солдатом, а теперь он – отличный коп.

III

На Изумрудной было всё так же светло и радостно. Всё так же сияли зелёные небеса, шумели зелёные джунгли и плескался зелёный океан. Белые террасы и набережные свободно раскинулись над волнами, а с высоких гор слышалась неумолчная песнь тропических барабанов. По дорожкам гуляли красивые и беспечные офицеры полиции и инспектора в обнимку со своими ослепительными и счастливыми подругами. Мне уже трудно было представить, что всего лишь неделю назад мы с Лонго бродили среди пышных зарослей у кромки прибоя, думая лишь о нашей любви.

– С чего начнём? – поинтересовался Ле Соланж. Он по примеру Лонго расстегнул верхние пуговицы мундира и закатал рукава до локтя.

– С бластера, из которого был убит Аблад, – ответил Лонго.

Мрачный и официальный Торсум кивнул в знак согласия.

Мимо нас по набережной прошли две длинноногие девицы в бикини. Их ярко-голубые волосы развевал ветер. На ходу они ослепительно улыбнулись мужчинам. Антуан проводил их тоскливым взглядом.

– По-моему, у вас нет желания работать, – усмехнулся Лонго.

– Работать? – Ле Соланж печально улыбнулся. – Разве здесь можно работать? Работать на Изумрудной для меня каждый раз мучение вроде китайской пытки.

– Берите пример с комиссара. Он работает именно в таких условиях.

– Должно быть, у него уже выработался иммунитет против этого тропического яда. Если б мне пришлось здесь жить, я б наверно тоже привык, а впрочем… Вряд ли! Идём в комиссариат?

– Минуту! – остановила его я. – У меня довольно неприятное чувство, мой мальчик. Боюсь, что в настоящий момент моя форма совершенно не соответствует тем требованиям, которые может предъявить мне предстоящее задание. Вы понимаете, о чём я говорю? Мне нужно восстановить подготовку по уровню «Сигма».

– Ну да, конечно, – наконец сообразил Торсум. – Группа «Сигма» – это литера земного космодесанта. А я-то думал, что это за странный позывной вы себе выбрали… У нас здесь есть полигон «Сигма», но он расположен ближе к экватору. Вас туда доставят.

– О’кей, комиссар, – кивнула я и посмотрела на часы. – Думаю, что мне хватит одного «прогона», плюс психотренинг и полный курс восстановительных процедур. К вечеру я закончу и вернусь.

– Спидер с водителем будет в полном вашем распоряжении.

– После возвращения я хотела бы ознакомиться со всеми материалами по этому делу.

На сей раз Рирм не проявил такого энтузиазма. Он бросил свирепый взгляд на Ле Соланжа.

– Конечно, мадам, – очаровательно улыбнулся тот. – Вам будут предоставлены любые материалы, какие потребуются.

– Можно подумать, что в её участии вы заинтересованы больше, чем в поимке преступников, – проворчал Торсум.

– Может оказаться так, что эти две вещи находятся в очень тесной зависимости, – заметил Антуан.

Лонго ничего не сказал, но по его лицу я догадалась: ему не слишком приятно видеть, какое значение придаётся моей персоне в предстоящей операции.

IV

Мне нужно было в него стрелять. Стрелять сразу, прямо в центр круглого зелёного зрачка – иначе его не сразить, стрелять ещё до того, как он успеет развернуться и поддать мне своим тяжёлым членистым хвостом. Нужно было стрелять. Я это поняла ещё до того, как пересчитала рёбрами все кристаллические выступы на стене пещеры, поняла быстро и всё же опоздала. Этот массивный хвост зашвырнул меня к самому жерлу аэродинамической трубы. Путешествия по ней я не помню. В памяти осталось только чувство, что меня спустили в огромную молотилку, зелёные круги перед глазами и металлический привкус во рту. В довершение всего я пулей вылетела в космос. Вокруг расстилалась зияющая пустота вселенной. Звёзды были неяркие, и после зелёных вспышек я не должна была их увидеть, но совершенно неожиданно они меня ослепили. Я испугалась. Не того, конечно, что меня унесёт от корабля, а это в условиях работы означало бы неминуемую гибель, а того, что это поставило бы меня в довольно глупое и нелепое положение. На меня смотрели незнакомые люди, которые с придирчивостью специалистов оценивали каждый мой шаг. Короче, я смертельно боялась уронить свой имидж. Это и заставило меня сделать какое-то невероятно сложное и резкое движение, от которого боль молнией пронзила всё тело, а в глаза ударил яркий красный свет. Когда он померк, я увидела перед собой рваное отверстие в покорёженной обшивке. Не размышляя, как же мне удалось развернуться на 180 градусов и изменить направление полёта, я ухватилась за края отверстия и затащила себя в тёмный провал. Вспыхнул зелёный свет, и я упала на что-то жёсткое. Еще до того, как я вскочила, чтобы ринуться дальше, до меня дошло, что подо мной песок, а над головой прозрачное небо Изумрудной. Стало быть, мой шестичасовой марафон по полигону был закончен.

Первым моим желанием было снова упасть на песок, но я вовремя заметила группу молодых десантников, стоящих чуть поодаль возле большого стереоэкрана. Конечно, они смотрели мой проход. Теперь их взгляды были обращены в мою сторону, и я с облегчением увидела в их глазах восхищение. Значит, всё в порядке. Моих промахов, а их было пять-шесть, они не заметили.

Я бодро, стараясь не хромать, направилась к вышке аппаратной. Ко мне устремился один из десантников, курчавый голубоглазый мулат.

– Отлично, мисс! – заявил он, лучезарно улыбаясь. – У нас мало кто из новичков с первого раза доходит до конца.

– У меня, увы, не будет времени для второй попытки, – ответила я, снимая шлем скафандра.

– Жаль, что вы не выстрелили, – произнёс он. – Он был у вас прямо на прицеле. Нужно было нажать спусковой крючок и готово! Тогда бы вы избежали этой «прогулки» по стене. Я уж подумал, что вы распорете о кристаллы весь скафандр. Это ведь опасно. И потом вас с такой силой вышвырнуло в вакуум… Мисс, как вам удалось так извернуться и добраться до люка? Поверьте, это не простое любопытство, а чисто профессиональный интерес. Мои ребята аж застонали от восторга! Это был класс! Как вы это сделали?

– Не знаю, – призналась я. – Но если я это сделала, то, значит, это возможно. Попробуйте. Может, у вас получится.

Я взбежала по ступенькам вышки и вошла в аппаратную. За пультом сидел красивый высоченный негр. Увидев меня, он великодушно улыбнулся.

– Совсем неплохо для первого раза, мисс. Всего двенадцать ошибок за проход.

– Двенадцать? – изумилась я. – Я насчитала максимум шесть.

– Мне очень жаль, мисс, но их было двенадцать… Врач вам нужен?

– Врач? – я с расстроенным видом уселась в кресло у двери. – Желательно полное обследование и восстановительный курс… Неужели двенадцать?

Он рассмеялся, едва не ослепив меня сиянием белоснежных зубов.

– Почему вы так огорчились, мисс? Вы впервые на нашем полигоне, без предварительной подготовки, только час разминки и сеанс психотренинга.

– И тридцать лет в космосе, – буркнула я.

– Тридцать? – он с недоверием посмотрел на меня и, продолжая улыбаться, покачал головой. – Мисс, за тридцать лет у вас, видимо, наработался некий стереотип, который и помешал вам на маршруте. Вы излишне осторожничаете, не хотите рисковать, теряете время, выбирая обходные пути.

– Осторожность не повредит, – жалко возразила я.

– Ну, вы же знаете, что в отдельных случаях, может! А почему вы не стреляли?

– Не люблю убивать.

– В рабочих условиях вы бы получили на всю катушку, – заметил он. – Вам очень повезло, что это был левиафар, он, по крайней мере, не плотоядный. А если б попался, например, тоурбал?

– Ну, от тоурбала я увернусь! – рассмеялась я, вспомнив этого неповоротливого хищника.

– А если попадётся плотоядная тварь, от которой не увернёшься?

– Тогда съест, – констатировала я.

– Вот то-то и оно. В целом оценка вашего прохода достаточно высокая. Половину потерянных очков вы компенсировали очень оригинальным решением при проходе зоны слоистых силовых полей. Я даже включу его в инструктаж для наших ребят. Запоздание с выстрелом, и всё прочее тоже не будем принимать в расчёт после вашего восхитительного кульбита в вакууме, а в остальном всё в норме. У вас отличная подготовка. Я полагаю, это старая школа, многие приёмы я помню ещё с тех времён, когда космодесант не был реорганизован.

– Вы угадали, – кивнула я.

– Приятно было познакомиться, мисс, – снова улыбнулся он. – Где медикологический корпус вы знаете. Я предупрежу специалистов сектора восстановления.

– О’кей, – я поднялась с кресла и вышла.

Джей сиял в зените. Направляясь к шатровым куполам белого медикологического корпуса, я подумала, что до вечера ещё успею завернуть в аудиокабинет и прослушать парочку психологических настроев.

Я успела не только это. В спортзале мне удалось найти совершенное чудо! Тренер по айкидо, как оказалось, был к тому же мастером кэндо. Проведя с ним несколько поединков, я окончательно скинула груз напряжения и поймала, наконец, нить спокойствия и сосредоточенности. Мы немного побеседовали, он почитал мне японские хокку и дал несколько дельных советов по медитации, а на прощание сделал подарок – чёрный льняной костюм для тренировок и соревнований, последняя модель, разработанная для десантников на Земле, что-то среднее между каратэги и костюмом ниндзя. Это было очень кстати, потому что джинсы мне уже смертельно надоели, как и кожаная куртка. Я спустила их вместе с сапогами на каблуках в утилизатор и покинула базу «Сигма» в новом обличье, чувствуя себя при этом совершенно другим человеком.

Когда я вошла в комнату, где собрались сотрудники, участвовавшие в операции, моих шагов никто не услышал. Зато мой голос произвёл эффект разорвавшейся гранаты.

– Как вы вошли? – нервно воскликнул Торсум, обернувшись ко мне.

– На ушах сквозь стену, – фыркнула я, подходя к столу, на краешке которого сидел Лонго, склонившись над бумагами. – Что-нибудь выяснили?

Он кивнул, не отрывая взгляда от какого-то листа.

– Мы провели биосканирование бластера, – ответил за него Антуан. – Формула биополя не совпала ни с одной из имеющихся в архивах и картотеках Колонии. Мы пришли было к выводу, что кто-то проник в Колонию извне, но лейтенант Руфах вспомнил, что для участия в ликвидации мятежа были приглашены летчики и техники с различных планет. Уних снимали показатели биополя на тот случай, если это окажется единственной возможностью идентифицировать их останки в случае гибели. После взрыва ведь опознавать, как правило, уже нечего. Останки могут быть непригодны для генетического анализа, а вот следы биополя сохраняются какое-то время…

– Я знаю, – нетерпеливо проговорила я. – Что дало сличение?

– Формулы совпали по всем параметрам. Бластер принадлежал технику Амальтейской базы грузовых челноков, бывшему бортмеханику Эскадрильи Смерти ВКС Ормы Тилабу Иналу.

Лонго при звуке этого имени нервно передёрнул плечами.

– А ты здесь при чём? – спросила я.

– На Седьмой он был моим адъютантом, – не поднимая глаз, ответил он.

– Понятно. Конечно, он уже покинул Колонию?

– В том-то и дело, что нет! – воскликнул Антуан. – Он должен был пройти через станцию ТС, но там его выход не зарегистрирован. Зато он оказался в числе пассажиров звездолёта, который вылетел с Изумрудной на Граукугель, а там его след теряется. На этой планете ведутся разработки полезных ископаемых, поэтому там бывает множество частных кораблей. Он мог улететь в любой конец Колонии. Ясно одно, он где-то здесь, но где конкретно…

– Объявление розыска ничего не даст?

– Нет. Хотя мы и передали ориентировки во все отделы и префектуры. Если он находится где-нибудь в посёлке или на неконтролируемой полицией планете, то найти его будет практически невозможно.

– Плохо.

– Куда уж хуже.

Я посмотрела на Лонго.

– Зачем он мог это сделать?

– Что? – раздражённо спросил он. – Помогать мятежникам? Не знаю! На Седьмой у него погибли два брата и сын. Я не могу себе представить, чтоб Тилаб оказался в одной шайке с Бирасом.

– Но убить Аблада он мог, – подал голос Торсум.

– За что? – обернулась к нему я.

– Они были кровниками, – ответил за него Лонго. – Я об этом ничего не знаю. При мне они не встречались, разве что на базе возле Тартара, но там я ничего такого не заметил. Ни Аблад на Орме, ни Тилаб на Седьмой никогда не говорили мне о своей вражде.

– Но это правда! – воскликнул Рирм. – Они из тех же мест, что и я. Они враждовали испокон веков.

– Не знаю, – устало пробормотал Лонго. – Они не с перевалов. Говорят, что у низинных горцев была в обычае кровная месть. У нас этого не было.

– А у нас было! – взорвался Торсум.

– Шпаги в ножны, господа, – спокойно произнёс Антуан. Он посмотрел на меня. – Это всё, чем мы располагаем по этой линии. Конечно, мы попытаемся отыскать Инала, но успех в этом деле весьма и весьма маловероятен.

– Остаётся последняя нить – координаты баз.

– Информация была строго засекречена, – покачал головой он. – Утечка практически невозможна.

– Утечка может быть невозможна только теоретически, а практически возможно всё и всегда. Мне нужны все данные по этому блоку информации.

Торсум зашипел, как будто на его раскаленную физиономию кто-то плеснул воды. Антуан посмотрел на него, потом на меня и вздохнул.

– Это уже не совсем материалы по делу, мисс Бентли. Это система безопасности, секретные шифры, особые каналы информационной сети. Я должен запросить разрешение из центрального офиса. Ответ мы получим только завтра утром.

– О’кей, – согласилась я. – Меня это устраивает, а пока я, пожалуй, ознакомлюсь с тем, что не требует особого допуска.

VI

На то, чтоб изучить информацию по этому делу у меня ушло несколько часов. Я сидела, буквально ни на минуту не отрываясь от экрана компьютера, причём плотность подачи была такой, что я едва заметила, как все, кто находились в комнате, постепенно разошлись. Остался лишь Лонго. Когда я, наконец, закончила, он сидел на подоконнике злой, как сотня анубисов.