Текст книги "Мне отмщение"
Автор книги: Ксения Медведевич
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)
Нынешняя стража состояла сплошь из аураннцев – недавно на границе случилась кровавая стычка, в которой взяли много пленных – и двоих недавно купленных лаонцев. Оно и к лучшему, что только двоих, лаонцы чаще дрались и ссорились между собой, хорошо еще, эта парочка была из одного клана. Впрочем, у них уже не было клана – вырезали.
Только общей драки нам сегодня вечером не хватало, думал про себя Абу аль-Хайр. От запаха крови они, что ли, перебесились: более двух сотен голов сегодня слетело в два длинных рва, и большую их часть отрубили равнодушные холодноглазые гулямы-самийа. В размокшем саду под ногами хлюпало – не только водой истекала разрыхленная под черными, мрачными кипарисами земля. Кстати, начальника дворцовой охраны, здоровенного черного евнуха, они тоже спустили в ров. А нового пока не назначили. Поэтому с орущими сумеречниками приходилось разбираться ему, опять ему – вездесущему Абу аль-Хайру ибн Сакибу. Ну да, топоча облепленными мокрой глиной сапогами, бормотал про себя он: ибн Сакиб там, ибн Сакиб здесь...
Перед задвинутыми двумя брусьями воротами маялись дежурные гвардейцы.
– Чего орут-то? – пропыхтел Абу аль-Хайр, подбегая.
– А шайтан их знает, зверюг ушастых, да проклянет их Всевышний, – пробурчал тюркского вида амбал, потирая потный нос под наносником шлема. – Как солнце село, так и заверещали.
– А может, господина хранителя ширмы позвать? – впал, как в ересь, в осторожное предположение Назук. – Он ить по-ихнему разумеет...
Для зинджа всякое должностное лицо становилось существом высшего порядка, к собственному племени непричастным – что сахиб ас-ситр есть самый что ни на есть сумеречник, Назуку в голову не приходило.
Изнутри в дверь заколотили – пока кулаками, но гвардейцы заметно попятились.
– Не надо звать господина Якзана, – резко отозвался Абу аль-Хайр.
В серо-желтые глаза полетучей смерти сегодня он мог и не смотреть. Фаррашей, наблюдавших за казнью и стаскивавших в кучу загаженные ковры, много и разнообразно тошнило. Пара шлепнулась в обморок – ханаттани, естественно, эти завсегда готовы изобразить страдание. Ну чисто танцовщицы, а еще говорят, что раньше из них вся Правая гвардия состояла... Абу аль-Хайр, сегодня насмотрелся на смерть – так что обойдется он и без ночной совы, странницы из мира мертвых...
– Открывайте! – скомандовал.
Брусья с деревянным грохотом поехали в сторону.
Вопли с той стороны попритихли.
В Сумеречном дворе Абу аль-Хайру еще не приходилось бывать, и потому ятрибец несколько замешкался.
Они стояли – повсюду. На желтых плитах привратного зальчика – в мятущемся свете факелов. На ступеньках – четко вырисовываясь белыми фигурами в ночной темноте двора. У крохотного фонтанчика – высокими лиловыми тенями.
Абу аль-Хайр почувствовал себя словно перед стаей ждущих котов: все морды, все удлиненные светящиеся глаза обращены к тебе. И только слабо двигаются под розовым пятнышком носа усы и распущенные, настороженные вибриссы.
– В чем причина беспорядка? Как вы смеете нарушать покой дома халифа непристойными криками?
В ответ каждый из стоявших во дворе и на ступенях сумеречников медленно поднял руку в длинном прозрачном рукаве. И показал ей вверх.
Повинуясь жесту бледных тонких рук, Абу аль-Хайр поднял лицо к ночному небу.
Сначала он ничего не понял.
Потом всмотрелся. Потом сморгнул. Потом зажмурил глаза, подержал их крепко закрытыми, и резко распахнул.
Она – была.
Доселе невиданная, здоровенная, исходящая жидким желтоватым светом, плещущаяся выступами бледного лимба звезда.
– Что это? – ошалело пробормотал он в трясину уползающего в обморочную черноту Соломенного пути.
Чернота молчала. Оттуда тянуло стылым холодом вечности. В горячих, словно топленое молоко, переливах свечения новой звезды явственно обозначалась сфера – и два острых рога.
Глаза заслезились, Абу аль-Хайр смигнул и снова посмотрел в ворота Сумеречного двора.
В обращенных на него десятках кошачьих глах плескалось звездное молоко. Бледные лица, прозрачные веки, улетающие с ночным ветерком легкие одежды. Морской бриз трепал тонкие волосы, словно расходилась в воде тысячью струек кровь из прокушенной губы...
– Она не настоящая, – своды привратного зальчика искажали сумеречный голос, он звучал гулко и низко, как медный гонг. – Не настоящая звезда. И она идет с запада. На западе нет ничего, кроме смерти.
– Что это? – с тихим ужасом повторил открывавший ворота тюрок.
Его круглое довольное лицо на глазах оплывало смертельной бледностью.
– То, о чем я пытался тебе сказать, о ибн Сакиб.
От этого голоса Абу аль-Хайр крутанулся на каблуках.
Тарик стоял в нескольких шагах от него – высокий, черный, синюшно-бледный. Черное зеркало, антипод бледных теней во дворе напротив. В пустых серых глазах переливалось нездешнее сияние.
– Конец света, – снова пошевелились бледные губы. – Смерть и погибель.
Жуткий, сочащийся светящимся маревом диск плыл в притихших небесах.
– Что? – леденея внутри, переспросил Абу аль-Хайр.
– Над облаками плывет камень из короны Владыки севера. Он торжествует победу, – тихо сказал Тарик. – Празднует власть – над небом и землей.
– К-какой владыка севера? – под ложечкой нехорошо засосало.
– Ты скоро узнаешь, – морозно улыбнулся нерегиль. – Это тот, кто уничтожил весь мой народ. Теперь он придет и за вами. И эта адская лампа на небосводе – его путеводный знак.
Шелестя шепотками, сумеречники медленно опускались на колени, складывая руки в странные знаки. Молятся, с тихим страхом осознал Абу аль-Хайр.
Тарик стоял, как и раньше, неподвижно, с пустыми глазами на обескровленном лице. Впрочем, сейчас его глаза не были пустыми. В них, устремленных на погибельное светило, горела странная жажда – словно там отражался не розоватый свет мертвой звезды, а давнее отчаяние того, кому нечего и некого стало бояться.
Конец второй книги романа «Золотая богиня аль-Лат» из цикла «Страж Престола»