355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кристофер Фаулер » Комната воды » Текст книги (страница 9)
Комната воды
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 06:45

Текст книги "Комната воды"


Автор книги: Кристофер Фаулер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

14
Египтяне

Больше всего Джона Мэя беспокоило расположение здания.

Когда он был еще подростком, его предостерегали от посещения закопченных пабов и домов с плохой репутацией, теснившихся вдоль улиц, идущих от набережной. Район между рекой и железной дорогой был традиционно обрамлен беднейшими зданиями. Здесь селились рабочие – строители туннелей и прокладчики путей, матросы с лихтеров Темзы, угольщики и докеры, их женщины – прачки и фабричные работницы. Слишком бедны были эти люди, слишком скученно жили, чтобы хоть одна субботняя ночь обошлась у них без пьяной драки. Бедняки селились в низине, богачи на холмах – этот закон действовал во многих крупных городах мира. На уровне Темзы начинался подъем – город шел вверх, от Шутер-Хилла и Хрустального дворца на юге к Хэмпстед-Хиту и Дворцу королевы Александры на севере. Преступность сползала вниз, к фундаменту, подчиняясь силе притяжения, точно клоакальные воды, впадающие в утраченные лондонские реки.

Мэй едва не отменил всю операцию, когда Бимсли снова грохнулся, споткнувшись об очередной мусорный бачок. Парень был старательным сотрудником, но явно унаследовал от отца плохую координацию. В Отделе аномальных преступлений были свои династии: в свое время здесь работали и мать Дженис Лонгбрайт, и Бимсли-старший. Если работа не особенно подчиняется четким правилам, приходится сотрудничать с теми, кому доверяешь.

В желтушной тьме, претендовавшей на звание лондонской ночи, Артур не сумел проделать свой фокус с автоматическим замком, и коллегам пришлось перелезать через стену, в каковом упражнении Джон продемонстрировал неожиданную прыть. Хотя шел уже одиннадцатый час, на улицах было полно народу, но никого, по-видимому, не интересовало, чем занимаются детективы. Благодаря световому загрязнению, отраженному нижней границей облаков, они могли кое-что видеть, пробираясь сквозь горы мусора.

Добравшись до конца коридора, Мэй и Бимсли пересекли маленькую площадь и, протиснувшись сквозь облицованный багровой плиткой промежуток между зданиями, оказались на мощенном кирпичом полу между двумя уцелевшими стенами склада.

– Вот и ответ на вопрос Артура, – сказал Джон. – Он говорил мне, что каждый фут Флита был нанесен на карту и исследован, что ничего не изведанного не осталось. Но, судя по его картам, здешним домам по меньшей мере лет сто пятьдесят. Таким образом, разрушая вот этот склад, кто-то пытается расчистить путь к Флиту, закрытый в течение полутора веков.

– Так что же мы тогда ищем? – спросил Колин, неуклюже обходя груду кирпичей, с которой только что сиганула крыса.

– Понятия не имею. Возможно, нам следует идти на звук текущей воды.

– Я слышу только шум транспорта на Фаррингдон-Роуд.

– Иди за мной.

Мэй осторожно продвинулся к краю внутренней стены, выкрашенной зеленой краской того казенного оттенка, что повсеместно использовался учреждениями в 1930-е годы. Между задней стеной и следующим зданием обнаружился узкий зазор.

– Пойдешь первым? – предложил Мэй.

– Не уверен, что пролезу, – предупредил Бимсли.

Он опасался не того, что мог там найти, а облупившихся плиток: на нем был приличный пиджак, ведь позднее Колин собирался на встречу с друзьями в одном из пабов Вест-Энда.

– Нам нужно выяснить, какое задание поручено Гринвуду, – пояснил Мэй. – Не думай, что мы делаем это из любезности к Артуру, – скорее, мы стараемся преодолеть наше отставание от злоумышленников в реакции.

– Очень смешно, – хмыкнул Бимсли, протискиваясь между стенами.

«Борьба с отставанием в реакции» была тренингом, который управление городской полиции уже давно навязывало своим подчиненным, а потому стала объектом бесчисленных насмешек. Теория предвосхищения преступлений и их предотвращения совсем не нова и не очень-то успешна, но Отделу аномальных преступлений она вполне подходила. «По крайней мере, – подумал Мэй, – мы должны смоделировать ситуацию, возникшую между человеком, обвиняемым в мошенничестве, и ученым, легко поддающимся обману».

– Интересно, могу ли я рассчитывать на аванс? – спросил Бимсли. – Я на мели.

– Ничего удивительного, сынок, – ответил Мэй, – ты ведь младший сотрудник.

– Да, но я работаю сверхурочно.

– Я позабочусь об этом, если что-нибудь найдешь.

Джон посветил фонарем перед собой. Облицовка была покрыта затвердевшей слизью – такую можно видеть на берегу реки при отливе.

– Думаю, ты можешь смело туда спускаться, – подбодрил Мэй констебля. – Вот тебе мой «Валиант».

Бимсли взял фонарь.

– Если я испорчу свои шмотки, – пробурчал он, – подам жалобу.

Он старался не касаться стен, но ему это не удалось – особенно после того, как что-то скользкое с писком пробежало по его ногам. Он запачкал ладонь зеленой плесенью.

– Что там справа от тебя? – спросил его Джон. – Прямо под ногами.

Бимсли опустил «Валиант».

– Ничего не вижу, – откликнулся он.

Мэй различал бледный замковый камень арки, а также камень, именуемый клинчатым кирпичом и являющийся частью изогнутого карниза, почти целиком скрытого камнями и хламом.

– Слушай, ты не мог бы слегка разгрести там мусор?

Морщась, Колин запустил руки в кучу хлама и вытащил оттуда сгнивший матрас. Ему понадобилось несколько минут, чтобы убрать деревянные панели и груды кирпича, загромождавшие верхушку подземной арки. Под аркой обнаружился лаз, перекрытый железными прутьями, расстояние между которыми, как мог видеть Бимсли, равнялось шести дюймам. Констебль посветил фонарем.

– Кажется, здесь глубокий подпол, – заметил он. – Без специальных инструментов туда не пробраться.

– Если мы не можем этого сделать, значит, и Гринвуду это не удалось. Наверно, пока они еще только разрушили стену склада. Выходит, мы поспели вовремя.

– Да, но вовремя для чего? – Вглядываясь вниз, Бимсли прижался лицом к ржавым прутьям.

– Ничего не видно?

– Не-а.

– Тогда пошли. – Мэй стал пробираться сквозь завалы мусора.

– Погодите-ка, – окликнул его Бимсли, нагнувшись так низко, как только позволял зазор. – Ну и вонь! По-моему, я вижу…

Констебль повернулся, осветив фонарем промежуток между стенами, но старший по званию уже исчез из виду. Направив луч на прутья, Колин сумел разглядеть изогнутую кирпичную стену с пробивающейся растительностью. На самом дне, под глубоко уходящей каменной грядой, поблескивала серебряная полоска.

– Кажется, там вода, если именно это вас… Мистер Мэй?

Кружок света опустился ниже, высвечивая еще кое-что. Придвинувшись поближе, Бимсли обнаружил, что крепление одного из прутьев ослабло, – покачнувшись в своем бетонном основании, прут опустился на несколько дюймов вниз. Подергав его еще с минуту, констебль смог убрать его совсем. Образовавшееся отверстие позволяло Колину просунуть внутрь голову и плечо. Он снова поднял «Валиант».

Внезапно луч фонаря осветил какой-то предмет у стены – горсть деревянных бусин, нанизанных на кожаный шнурок. Прильнув что было сил к прутьям, Бимсли с трудом дотянулся до находки.

Но теперь над браслетом зажглись два световых блика, похожие на небольшие золотые монеты, яркие и плоские. Едва успев сообразить, что это глаза, Колин услышал гортанный собачий рык.

Животное кинулось на человека прежде, чем тот успел высвободиться из отверстия. Оно бросилось на него, брызжа слюной, и его челюсти отчаянно сомкнулись на плече констебля, прокусывая материю и вонзаясь в плотную подкладку. Пиджак треснул, Колин завопил и повалился наземь, а ротвейлер рванулся наружу, но застрял, высунувшись наполовину. Извиваясь, пес рвался то вперед, то назад, его задние лапы болтались в воздухе, а потом он вильнул вбок и упал на дно своей глубокой темницы.

Неверным шагом пробираясь по коридору на выход, Бимсли слышал бешеный лай ротвейлера – обезумевшее от заточения животное снова пыталось выбраться наверх…

Оказавшись на улице, Бимсли принялся охать над своим пиджаком.

– Проклятая тварь… там ведь должен быть еще один вход! – Приладив надорванный кусок ткани, он вспомнил о браслете. – Может, хоть это обеспечит мне аванс?

– Не знаю… дай-ка взглянуть. – Мэй поднес браслет к свету и осторожно понюхал.

«Сандаловое дерево, – подумал он, – santalum album, популярное и дешевое украшение для тех, кто встал на тропу хиппи. Приторный запах сохранялся годами». В центре висел плоский костяной медальон с прихотливым рисунком – его невозможно было разобрать без очков для чтения, оставленных в отделе. Опустив браслет в карман, Джон зашагал прочь в сопровождении прихрамывающего Бимсли, который по-прежнему направлялся в сторону Вест-Энда, оплакивая испорченный костюм.

– Малыш получил встряску, но теперь он в порядке, – рассказывал Мэй напарнику следующим утром. – К счастью, собака только оцарапала ему кожу, но я на всякий случай велел ему сделать укол от столбняка, а сам он намерен взыскать с нас за пиджак. Как думаешь, это Гринвуд посадил туда пса? Если так, то я могу натравить на него общество защиты животных.

– Нет, не стоит. – Брайан восседал на стопке энциклопедий, прошнуровывая связку геодезических карт. – Не хочу его спугнуть. Посмотри-ка сюда. – Он указал мотком тесьмы в дальний угол карты. – Синяя линия – это Флит. Речка впадает в Темзу, протекая по кирпичному туннелю прямо под мостом Блэкфрайарз, в том самом месте, где семнадцатого июня тысяча девятьсот восемьдесят второго года обнаружили тело Роберто Кальви. Если помнишь, он был крупным банкиром и вдобавок состоял в итальянской масонской ложе «П-два». Его нашли повешенным под мостом – пожалуй, самое невероятное из лондонских самоубийств. Кальви растратил кучу денег в качестве главы «Банко Амброзиано», что-то вроде одного миллиарда двухсот миллионов. Деньги были перекачаны на другие нужды и укрыты от наблюдающего органа в Ватикане. Мост Блэкфрайарз исторически связан с масонами, и похоже, что убийцы банкира хотели оставить предупреждение другим, хотя полиция официально признала это самоубийством. В девяносто втором году, под давлением общественности, требовавшей дополнительного расследования, труп Кальви эксгумировали и обнаружили явные признаки насильственной смерти. Пять лет спустя римская прокуратура выдвинула обвинения против четырех мафиози, состоявших в «Банде Мальяна», – с этими ребятами шутки плохи. Гипотеза о том, что Ватикан нанял киллеров, дабы наказать своего казнокрада, неприемлема для истинно верующих, но кажется правдоподобной нам, грешным.

– Ты меня восхищаешь, – изумленно произнес Мэй. – И это при том, что ты не помнишь своего пин-кода или куда положил очки.

– Но это работа, – парировал Артур, надевая очки для чтения. – Кстати, я тут еще кое-что почитал о подземных реках. Известно ли тебе, что в тысяча девятьсот девятом году в мюзик-холле «Ипподром» на Чаринг-Кросс-роуд было поставлено водное шоу «Арктика»? Устроители сделали искусственные айсберги и поместили в огромный резервуар пятнадцать белых медведей. Угадай, откуда они брали воду? Из Крэнборна, древней реки, протекающей прямо под зданием мюзик-холла. Кроме того, мы знаем, что под театром «Палас» есть артезианский колодец – ты ведь чуть не свалился туда однажды. Видимо, выходы к рекам есть в самых разных частях Лондона. – Поправив очки, Брайант заглянул в книгу в кожаном переплете. – «До тысяча девятьсот шестидесятого года в саду дома номер двадцать по Куин-Сквер, Блумсбери, находились люк и лестница, ведущие к каменным туннелям реки, которая зовется „Источник дьявола“». И таких примеров десятки. Неудивительно, что Убеде пришлось нанять эксперта вроде Гринвуда, чтобы тот указывал ему путь.

– У меня тоже кое-что есть. – Порывшись в кармане, Мэй извлек сломанный сандаловый браслет. – Это находка Бимсли. Я подумал, ты захочешь на него взглянуть.

Брайант принюхался и слегка отпрянул:

– Эта вещица наверняка с Кэмденского рынка. Где ты ее раздобыл?

– Наш бесстрашный детектив-констебль нашел ее у канализационного отверстия за секунду до того, как на него напала собака. Там должен быть еще один вход, но мы не смогли его найти. Я воспользовался твоим советом и поручил Бимсли опасную работу.

– Хорошо. Ты ведь знаешь, что тебе не следует напрягаться, – напомнил Артур. – Рано или поздно приходится вести себя в соответствии с возрастом.

– Если бы я это делал, то меня было бы не вытащить из кресла. Может, находка пустяковая, но я, пожалуй, пошлю ее Бэнбери – посмотрим, что он скажет.

– Дай-ка я сперва хорошенько ее рассмотрю.

Настольная лампа Брайанта позволила кое-что увидеть на медальоне, но для более внимательного изучения требовалось особое освещение. Вытащив из-под стола лупу с подсветкой, детектив поместил браслет под увеличительное стекло и начал его пристально разглядывать.

– О, да тут, кажется, фаллос.

– Что-то я не заметил. Ты уверен? – с явным удивлением спросил Мэй.

– Вполне. Он плохо виден. – Брайант накрыл медальон листком бумаги и заштриховал бумагу карандашом, обрисовывая рельеф. – Теперь видишь? – Он поднял листок. – Но это не просто фаллос. Я видел такой раньше.

На лице у него была загадочная улыбка, внушавшая Джону благоговейный страх, говорившая: «Я знаю кое-что, чего ты не знаешь».

– Ну не тяни. Тебе же не терпится мне рассказать.

– Взгляни на нижнюю часть медальона. Этот фаллос изображен отдельно от тела. У него есть крылья – видишь? Высокие цветы на заднем плане – листья лотоса. А те, другие, переплетенные с ними, – папирус.

– И что все это значит?

– Цветок лотоса и папирус – символы Верхнего и Нижнего Египта. Когда они связаны таким образом, возникает новое значение, символизирующее мощь и единство. Это широко распространенные символы, в особенности когда их используют в сочетании со знаками воды. Реки играли огромную роль в египетской мифологии, потому что воды Нила являлись источником жизни. Но фаллос… – Брайант задумчиво почесал небритый подбородок. – По Плутарху, Осириса убил его собственный брат, злобный Сет. Он обманом заманил Осириса в саркофаг, затем отправил саркофаг в открытое море, а впоследствии разделил труп на четырнадцать кусков и разбросал их по Нилу. Исида и ее сестра Нефтида нашли все части тела, кроме проглоченного крокодилом фаллоса, и предали их земле. Так они дали Осирису новую жизнь: он стал судьей и правителем подземного мира. Потому-то фаллос Осириса почитают как могущественный символ плодородия и возрождения.

– Очень интересно. Но разве это как-то связано с Гринвудом?

– Это браслет Осириса, на котором смерть изображена в облике мужчины, а возрождение – в женском обличье. Рисунок мог символизировать уход солнца и приход луны или иные великие перемены. Куда интереснее символика полета: в эпоху Тюдоров крылатый фаллос был талисманом проституток Южного Лондона, особенно тех, кто работал у реки между Блэкфрайарз и Ламбетом.

– Разве браслет старый?

– Нет, вероятно, он сделан недавно. Такими штуковинами торгуют по всему Верхнему Нилу. Символика изображения явно связана с местом, где оно было найдено. Ни шнурок, ни застежка не повреждены, а значит, браслет не могли обронить случайно.

– Тогда почему же его там оставили?

– Думаю, Джон, мы сможем это выяснить. Древние верования живут вечно. Подвал или фундамент каждого лондонского здания, мостовая каждого переулка таят в себе какой-нибудь символ. Более сложный вопрос – кто положил туда браслет. Надо бы поздравить Бимсли с находкой. – Артур приколол браслет к стене у себя над столом. – Пока вы с ним были на выезде, мы с Мирой тоже проводили расследование. Разрушенное здание, в которое вы вторглись, некогда было штаб-квартирой часовой фабрики Каролсона, а фабрика, в свою очередь, приобрела его у скрипичного мастера. Известно, что скрипки изготавливались по этому адресу еще в тысяча восемьсот тридцать пятом году, и это наводит на мысль, что здание должно быть в списке охраняемых объектов, хотя его и не видно с улицы. Но Мира обратилась в муниципалитет и выяснила: снос дома ведется на законных основаниях. Участок только что куплен компанией-застройщиком, и даже если Джексон Убеда в этом участвует, его имя вряд ли числится в списке сотрудников компании. Все, что нам теперь остается, – ждать, пока Гринвуд снова туда придет.

– Допустим, он знает, как пробраться в сохранившийся туннель Флита, – предположил Мэй. – По твоим словам, туннель не проходит ни под одним из важных зданий на пути к Темзе, но ты можешь ошибаться. За Ладгейт-Серкус есть один скромный банк – новый, с тонированными стеклами и решетками на окнах, – он как раз занимается денежными переводами с Верхнего Нила. Пожалуй, Артур, твоя первая мысль не была такой уж идиотской. Джексон Убеда родился в Теннесси, но, согласно его досье, по происхождению он египтянин.

– Думаешь, он собирается заглянуть к старому другу?

– Или врагу. – Джон помог напарнику собрать карты. – У нас, конечно же, нет ни малейшей улики, значит, нам остается надеяться только на то, что Гринвуд решит заняться спелеологией, а мы при этом сможем держать его на мушке.

– У меня есть идея получше, – сказал Брайант. – Дженис, ты не заглянешь к нам на минутку?

– Когда они наконец установят в твоем кабинете дверь, ты уже не сможешь мною помыкать, – откликнулась Лонгбрайт. – Ну, чего тебе?

– Скажи, у тебя есть дорогие украшения?

– На мою-то зарплату? Не смеши меня.

– Тогда, может, мы позаимствуем на пару часов кое-что из вещдоков?

– Меня чуть не уволили в прошлый раз, когда мы покусились на вещдоки. Что у тебя за блажь?

– Хочу, чтобы ты примерно на полчаса стала богатой египтянкой.

Сержант Лонгбрайт разгладила юбку и подумала, не переборщила ли она с гримом. Она знала, что немолодые замужние дамы в Каире одеваются так же, как их товарки по всему Средиземноморью, – очки от солнца в золотой оправе и свободные яркие пиджаки, – но сейчас она ощущала себя помесью Клеопатры с Далидой.[27]27
  Далида (Иоланда Кристина Гильотти, 1933–1987) – популярная французская певица итальянского происхождения; родилась в Египте.


[Закрыть]
Ее шею украшало броское изумрудное колье, извлеченное Брайантом из запечатанного пакета с вещдоками к полному ужасу Кершо. Приемная «Компании финансовых услуг Верхнего Нила» представляла собой холодный мраморный саркофаг. Дженис примостилась между композициями из засушенных цветов, словно осиротевшая родственница в ожидании выноса тела.

Она записалась на прием к менеджеру, мсье Эдуарду Ассаду, сообщив, что хочет перевести деньги из городка возле суданской границы на счет в Лондоне. Она надеялась, что мсье Ассад предпочтет говорить по-английски, а не по-французски или арабски. Чтобы попасть в здание, Лонгбрайт пришлось пройти через металлодетектор и предъявить сумку для осмотра в соответствии с правилами банковской практики в Каире. Мэй особенно интересовался хранилищем, и Дженис ломала голову, как бы вывести разговор на эту тему. Тут как раз вошел Ассад.

Он согласился встретиться с Лонгбрайт, чтобы лично заверить ее: «Компания финансовых услуг Верхнего Нила» – надежный и разумный выбор для женщины со средствами. Маленький и до смешного аккуратный, от глянцевой черной тонзуры до свежевычищенных оксфордских туфель, Ассад приветствовал ее сердечным рукопожатием и провел в боковую комнату, декорированную малиновыми гобеленами и напольными подушками.

– Не исключено, что я также захочу передать вам на хранение несколько ценных вещей, – сказала Дженис, заметив появление серебряного подноса с мятным чаем. – Возможно ли это?

– Мы, безусловно, можем это устроить, – пообещал Ассад, руководя чайным ритуалом.

– Мне дали понять, что у вас есть тайник прямо в здании.

– Боюсь, вас неправильно информировали, мадам. Мы главным образом занимаемся электронными переводами, но, если вы пожелаете, мы могли бы связаться с дочерней компанией, которая предоставила бы вам место в надежном хранилище.

– Благодарю вас.

Лонгбрайт забеспокоилась, не нарушила ли она этикета общения, слишком быстро перейдя к обсуждению деловых вопросов. Как и Брайант, она не была сильна в светской беседе.

– Мне вас рекомендовал один старый друг, мистер Джексон Убеда. Полагаю, он ваш клиент?

– Уверен, вы сами оцените то обстоятельство, что мы не раскрываем имена клиентов.

Поведение мсье Ассада стало чуть менее любезным. Дженис поняла, что вызвала у него подозрения. Возможно, его встревожило упоминание имени Убеды. Тем не менее она решила слегка надавить:

– Но ведь у вас наверняка есть какие-нибудь подземные хранилища?

– К сожалению, нет. Подземные этажи вот уже много лет как засыпаны. По-видимому, возникли определенные проблемы из-за сырости.

– Конечно, ведь рядом с вами протекает старая река.

– Насколько мне известно, да. – Мсье Ассад явно терял терпение. – Полагаю, вы бы хотели видеть нашего администратора – он снабдит вас всей документацией, необходимой для открытия счета. – Набрав номер телефона, он в ожидании ответа прикрыл трубку рукой. – У нас множество друзей и клиентов в Асуане – уверен, наши услуги покажутся вам неоценимыми.

«Черт, неловко получилось, – думала Дженис, поджидая автобус на Фаррингдон-стрит. – Он видел меня насквозь». Впрочем, ее куда больше смущало, что у здания нет подвальных помещений. Это означало, что Брайант шел по ложному следу и расследование нельзя продолжать, поскольку оно не было официально санкционировано начальством. Как только городская полиция оставит их отдел в покое, Раймонд Лэнд не преминет поручить им ряд новых дел, и у них просто не останется времени на оказание дружеских любезностей.

«Сначала Рут Сингх, а теперь еще и это, – рассуждала сержант. – Наши доблестные рыцари вернулись к работе всего пару недель назад и уже вовлекли всех в рискованную авантюру». Конечно же, она будет на стороне Брайанта и Мэя, что бы ни случилось; это долг по отношению к старым друзьям, пусть даже с годами у них испортился характер. И все же Лонгбрайт гадала, как долго сумеют они следовать по своему извилистому пути, оставаясь при этом неподотчетными руководству. Министерство внутренних дел требовало результатов, и последствия провала пришлось бы расхлебывать всему отделу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю