Текст книги "Комната воды"

Автор книги: Кристофер Фаулер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

15
Созерцая реку

Она постепенно привыкала к этому звуку.

Когда она выключила горячий кран, шум бегущей воды не прекратился, но теперь журчание и бульканье доносились откуда-то из-под пола. Калли пыталась понять, в каком направлении течет вода, но ей не удавалось определить расстояние, отделявшее ее от шума. На вечере у Уилтонов она улучила момент, чтобы пообщаться с Эллиотом Коуплендом и посетовать на проблемы с проводкой в цокольном этаже. Он согласился посмотреть, в чем дело, но пока ничего путного не сделал, и она по-прежнему пользовалась лампочкой на батарейках. Пол отправился в паб с Джейком Эйвери, телепродюсером, живущим через дорогу, надеясь что-нибудь разузнать о возможной работе, а Калли пришлось заняться стиркой в доисторической стиральной машине Рут Сингх.

Дом начал вызывать у нее тревогу.

Вездесущий шум воды, пятно сырости, расползающееся по стене, и, видимо, непобедимые пауки – это все были еще мелочи. Калли могла обходиться без электричества до тех пор, пока не появится надежный мастер. Даже похороны кошки Хизер не слишком ее расстроили. По крыше барабанил дождь, в трубах щелкало и потрескивало, расшатанные половицы скрипели, как корабельнал палуба. Оконные рамы, так долго остававшиеся сухими, разбухли от сырости и отказывались открываться. Но в этих стенах было нечто, куда менее осязаемое и куда более пугающее.

Порой Калли казалось, что за ней кто-то следит, молча наблюдая, как она ходит по цокольному этажу. Она не чувствовала этого в гостиной или в спальне, хотя окна именно этих комнат выходили на другие дома. Нет, здесь явно творилось неладное, хотя спертый воздух уже выветрился и обстановка стала меняться. Это было всего лишь смутное ощущение, но Калли научилась прислушиваться к такого рода предчувствиям. Она не могла ни определить это чувство для себя, ни объяснить его Полу, имевшему привычку нетерпеливо отмахиваться от подобных вещей. С его точки зрения, она просто еще не привыкла жить в собственном доме. Впрочем, куда более оскорбительным было его предположение о том, что комната, где недавно умерла женщина, всегда будет источником своего рода женской истерии.

Кроме того, возникла еще одна странность, которую Калли определяла как Присутствие. Вернувшись из гостей пару дней назад, она явственно ощутила, что в доме кто-то побывал. Никаких заметных перестановок не было, но ей показалось, что кое-какие предметы на кухне расставлены иначе, словно она смотрела на них под другим углом, словно ядовитый воздух запертых комнат обладал калейдоскопическим эффектом, заставляя пыль тихонько перемещаться и располагаться в иной последовательности, уподобляясь перегруппированным хромосомам.

У Калли с Полом вышла еще одна ссора по поводу денег, на сей раз из-за того, что Пол потратил часть своего выходного пособия на лэптоп, хотя уговор был копить деньги на ремонт дома. Так серьезно они еще никогда не ссорились – даже в те времена, когда спали на диване у Нила. Казалось, дом выкачивал из них счастье и оно утекало куда-то вниз, под холодный пол ванной.

В двадцать минут двенадцатого Калли услышала, как поворачивается ключ во входной двери, и вышла в прихожую, где Пол с усилием стаскивал с себя куртку.

– Я думал, ты уже спишь. – Тщетные попытки четко артикулировать выдавали в нем человека, явно перебравшего. – Пойдем в гостиную – есть разговор.

Он тянул ее за собой, пока она не села на диван рядом с ним.

– Я давно хотел с тобой поговорить.

– Пол, ты пьян.

– Я просто немного выпил. Я только что о тебе думал и могу сказать: ты несчастлива.

– Давай отложим это до утра.

– Если бы… – он повысил голос, – если бы у нас были деньги в банке… приличная сумма, чтобы хватило на новый дом.

– Что ты имеешь в виду?

– Я ходил в паб с этим… как его… Джейком… он едет во Францию… летать на дельтаплане…

– Но при чем тут деньги? Он предложил тебе работу? Пол потер ладонью глаз, стараясь сосредоточиться.

– У Джейка в фирме нет ничего подходящего для меня. Он хочет, чтобы я поехал с ним, – ты же помнишь, я занимался…

– Но этим не заработаешь, – сказала Калли. – Пойдем, я уложу тебя в постель.

– Я сам справлюсь. – Он встал, пошатываясь. – Оглянись вокруг. Мы заслуживаем большего… Джейк говорил с тем типом, на вечеринке…

Когда они поднялись по лестнице, она скрестила руки на груди и пристально поглядела на него:

– Я не понимаю. Какой еще тип?

– Подожди, мне надо сообразить. Дай я хоть разденусь.

Калли терпеливо ждала, пока Пол устроился на своей стороне покатой кровати, позаимствованной у ее матери.

– Ну этот… строитель… Эллиот… он знает, как можно заработать, но есть еще один тип, который знает…

Конец фразы утонул в подушке.

– Какой тип? Что он знает, Пол? Я ничего не поняла.

Она прекрасно изучила его поведение после нескольких кружек пива. Вскоре он отключится и наутро забудет, о чем говорил.

– Надо уезжать с этой улицы, Кал, – пробормотал он, погружаясь в сон. – Здесь небезопасно…

Калли наблюдала, как блестящие капли дождя скользят по стеклу, и думала, что ей теперь делать. Пол уже посапывал, оставив ее в одиночестве – с мыслью о том, что, хотя ничего страшного не произошло, что-то все-таки было неладно.

– Что, по-твоему, он делает?

Мэй всматривался в забрызганное дождем ветровое стекло в поисках огней по ту сторону дороги, но нижние ветви платанов закрывали вид. Брайант настоял, чтобы они поставили машину в окружавший стоянку подлесок, – так он надеялся спрятаться от Гринвуда.

– Исследует еще одну подземную реку.

– Откуда ты знаешь? Только не говори мне, что у тебя с ним телепатическая связь.

– Ну что ты. – Брайант выковырял из пачки леденец со вкусом лимонного шербета, бросил его в рот и плотнее укрылся защитным панцирем пальто. – Мои гипотезы основаны на конкретных фактах – вот, пожалуйста.

Он достал из-за пазухи сложенный фрагмент карты и ткнул в нее.

– Не понимаю! – в замешательстве воскликнул Мэй. – Впервые за столько лет ты не втягиваешь в это дело хиромантов, медиумов, колдунов, друидов или еще кого-то из твоих «узких специалистов». А я-то думал, мы хотя бы наймем одного из тех, кто ищет подземную воду с помощью ивового прута. Но ты, кажется, вполне доволен собой и готов ждать самого худшего.

– Кстати, насчет лозоходцев – неплохая мысль. А я-то думал, тебе нравится, когда я такой – рассудительный и спокойный.

Было слышно, как леденец стукнулся о вставные зубы.

– Нравится, но уже начинает действовать на нервы.

– Видишь ли, у меня не так много гипотез. Сначала я предположил, что твой приятель абсолютно чист, просто некий изворотливый мошенник или даже вор обманом втягивает его в криминал. Но теперь мне пришло в голову, что Гринвуд и сам готов нарушить закон, чтобы оказать кому-то нелегальную услугу.

– С чего ты взял, что его действия противозаконны? – поинтересовался Джон.

– По сведениям Миры, он не запрашивал разрешения войти на участок и не обращался в водное управление Лондона, которое ведает доступом к подземным водам. Ты говорил мне, что мистер Гринвуд был обычным кабинетным ученым без гроша в кармане, пока не связался с преступниками. Мне кажется, сейчас у него что-то вроде переходного периода. Кто знает, каким он теперь станет? Люди уходят бог знает в какие темные миры, и бывает, их оттуда уже не вернуть.

– Гм… – пожал плечами Мэй.

Тут они увидели Гринвуда – в желтой строительной каске, обмотанный веревкой, он спешил через пустырь, таща за собой египтянина. В следующее мгновение пара скользнула под заколоченную досками железнодорожную арку.

– Посмотри вокруг. Знаешь, где мы находимся? – спросил напарника Брайант.

Мэй огляделся:

– На юге от моста Воксхолл. Одно из тех мест, куда не ступала нога туриста. Ничья земля.

– «И в зелени садов Воксхолл приятно отдохнуть». Полюбуйся на эту забетонированную клоаку. А ведь когда-то, до тысяча восемьсот шестидесятого года, в этих местах располагались сады Воксхолл. Почти двести лет здесь щебетали птицы и благоухали цветы, и, заметь, это был городской парк, открытый для всех. Тут были прекрасные фонтаны, иллюминация, великолепные итальянские колоннады, китайский павильон, устраивались полеты на воздушном шаре. А в центре всего этого – первоклассный концертный зал среди листвы, украшенной гирляндами разноцветных фонариков.

Лимонный леденец хрустнул на зубах Артура со звуком, похожим на выстрел. Мэй наблюдал, как грузовики, чадя, тряслись по дороге с односторонним движением.

– Не может быть.

– Хогарт писал здесь «Четыре времени дня». Уолпол и Диккенс, принцы, послы и министры ужинали в изящных беседках. Два века счастья и удовольствия, – вздохнул Брайант. – В конце концов популярность садов привела к нарушению общественного порядка, и по аллеям расставили смотрителей. Входная плата снизилась, содержание садов ухудшилось, пунш начали разбавлять, кухня стала скверной. Начались драки и разбой. Концертный зал развалился, и вскоре вообще ничего не осталось. Теперь посмотри вокруг. Почему темная сторона человеческой натуры в конце концов берет верх над светлой? Почему прекрасное всегда гибнет? Взгляни, каких страшилищ понастроили себе бездушные богачи – десятки высоченных башен по всему берегу Темзы, этакие трущобы будущего.

– Тут уж ничего не попишешь, Артур. Деньги к деньгам. Надо с ироничным смирением относиться к тому, что мы не в силах изменить.

– На редкость бредовая мысль. – Брайант всегда отдавал предпочтение удовольствиям прошлого, тогда как Мэя влекли перспективы будущего. – Я могу тебе сказать, что делает Гринвуд. Он следует по течению Эффры.

– Эффры?

– Это еще одна из так называемых утраченных лондонских рек. Он только что вошел в здание, построенное над рекой в самом конце девятнадцатого века.

– Сначала Флит, теперь эта. Как они связаны?

– Вопрос резонный. Возможно, что-то заставило его отказаться от затеи с Флитом. Вот, смотри. – Артур развернул карту и разложил ее на приборной доске запотевшего «мини-купера». – Судя по всему, все подземные реки Лондона стекают в Темзу, а что касается Эффры, то она течет с юга на север, через Херн-Хилл, Брикстон, Стокуэлл и Кеннингтон прямо сюда, в Воксхолл. В исторических книгах ее называют речкой, но, вероятно, она была достаточно широка, чтобы и король Кнут, и королева Елизавета Первая могли плавать по ней на корабле. Если учесть, что этих монарших особ разделяло добрых пятьсот лет, то исток у Эффры явно был мощный. По ней Елизавета отправлялась в гости к сэру Уолтеру Рэли. Как и с большинством других рек, теперь от Эффры осталась только горстка заболоченных прудов, пара грязных ручейков и заложенные кирпичом сточные отверстия. Интересно, что Гринвуд побывал в устьях обеих рек, где, возможно, еще сохранилась викторианская канализация.

– Если он не собирается грабить банк, какого черта ему тогда нужно? – спросил Мэй. – Может, он ищет что-то в самом туннеле?

– Провалиться мне на этом месте, если я знаю. Идем пиво пить.

– А поесть? Я умираю с голоду, – пожаловался Джон.

– Я не собираюсь потакать твоей страсти к магазинной куре-гриль. Лучше зайдем в бар наверху ресторана «Юнион Джек» – съедим по карри, выпьем хорошего пивка. Мы сможем следить за Гринвудом и оттуда.

– А что если Раймонд Лэнд позвонит? – встревожился Мэй. – Небось захочет знать, где мы.

– Да я Раймонда вожу за нос как хочу, – подбодрил напарника Брайант. – Его папаша торговал заливным угрем на Кейбл-стрит, а ты считаешь, он такой умный, что сможет меня раскусить?

– Ладно, но придется все бросить, если Гринвуд оттуда выйдет. И если, черт подери, при нем будет что-то, чего не было, когда он заходил в эту арку, я его арестую.

– Отличная мысль, – одобрил Брайант.

Ему всегда удавалось настоять на своем.

16
Призраки

В доме кто-то побывал. Калли не сомневалась, что перед уходом закрыла дверь гостиной. Ослабев от страха, она стояла в темной прихожей и вглядывалась в дюймовую щель между дверью и косяком.

– Кто здесь?

Тишина. А чего она ожидала? Что вор себя выдаст? В последние дни в воздухе явно чувствовался горький запах сырости, как будто влажный туман, висевший над серой улицей, каким-то образом проник в дом. Калли прошлась по комнатам и убедилась, что и чердачное окно, и подвальная дверь в сад по-прежнему заперты. Окна тоже были заперты, а других способов проникнуть в дом просто не было.

Проверяя ванную, Калли заметила, что странное коричневое пятно на стене за ночь высохло и исчезло. Все это выглядело загадочно. Она снова подошла к гостиной и широко распахнула дверь. Внутри ничего не изменилось. На полосах, оставленных на ковре пылесосом, не было никаких следов.

Калли решила, что дверь, возможно, открылась из-за сквозняка, но это не объясняло запаха пота. У нее появлялись новые поводы для беспокойства. Крутой виток нижней лестницы, всегда погруженный во мрак. Ветви мертвой глицинии, которые стучали и скребли по стеклу, вызывая в памяти детскую книжку про ведьм. Хуже всего была большая ванная: непроницаемая для тепла и света, она плодила в своих влажных недрах коричневых пауков и покрывалась невероятными пятнами плесени, разраставшимися, подобно опухолям, только для того, чтобы высохнуть и исчезнуть прежде, чем Калли успеет кому-нибудь доказать, что она их не выдумала.

Поскольку теперь дождь лил почти без остановки, дом отсырел. Простыни и одеяла были влажными на ощупь. На половицах и оконных рамах шелушился лак. Штукатурка под отклеивающимися обоями стала мягкой и крошилась. Калли понимала, что Пол ей не верит. Не верила ей и Хизер – она повадилась забегать на кофе, причем само собой разумелось, что хозяйка должна ей прислуживать. Калли отвела подругу в подвал, чтобы та послушала шум бегущей воды, но та уверяла, что ничего не слышит, и даже предполагала, что сознание Калли играет с ней шутки.

Калли хотела взять напрокат сушильные аппараты и выкрасить все белой краской, чтобы в доме стало светло и тепло, но на значительные перемены денег у нее не было. Из-за ежемесячных выплат по закладной приходилось жестко экономить, а они, судя по документам, вскоре должны были повыситься. Что если Калли зря последовала совету подруги? Хизер не страдала от безденежья даже в школьные годы. Она сняла свою первую квартиру на площади прямо возле Кингз-роуд, а будущего мужа встретила – подумать только! – на матче по поло. Они с Джорджем ходили в дорогие рестораны, на уик-энд ездили в Париж или Рим, даже не думая о состоянии своих банковских счетов…

Прямо посредине ванной лежало скомканное белое полотенце. Калли отлично помнила, что перед уходом повесила его, аккуратно сложив, на вешалку возле ванны. Пол снова уехал в Манчестер. Он обещал ей, что попробует выбить себе прибавку к выходному пособию, но пока только тратил полученные деньги. Она хотела поговорить с ним, но его мобильник вот уже несколько часов был выключен. Почему? Чем он там занят? Всякий раз, когда они проводили вместе больше трех дней, они ссорились, и все же она скучала по его неуместным вспышкам восторга, по наивной тяге к юношеской свободе. В отсутствие Пола ей было здесь еще труднее, как будто дом только и ждал, чтобы навалиться на нее всей тяжестью необычной атмосферы, которую Пол хоть как-то разбавлял своей безмятежностью.

Кран в ванной задрожал и лязгнул, когда Калли повернула его. Она как раз собиралась мыть голову, когда по дому гулко разнесся стук дверного кольца.

Увидев, что хозяйка в халате, Джейк Эйвери рассыпался в извинениях.

– Вечно я выдергиваю людей из ванной, – сказал он. – Надо было, конечно, позвонить, но я не знаю вашего номера.

– Так я вам его дам, – пообещала она, впуская его в дом. – По телевизору ничего нет, вот я и решила помыть голову. Сейчас заварю чай.

Джейк неуклюже примостился на одной из разномастных табуреток и огляделся:

– А здесь стало намного уютнее.

– Спасибо. Приходится все делать самой – от Пола в быту мало толку.

– Вам надо бы нанять Эллиота из дома три. Он на все руки мастер, когда не пьет. Он перекрасил нам дом и сделал новую проводку, а теперь приводит в порядок передний двор строительного магазина в конце улицы. Знаете тот пустырь, к которому подбирался старина Гаррет? Теперь там будет парковка.

– Не думаю, что мистера Коупленда заинтересует мое предложение. Я хотела бы снести пару стен, чтобы комнаты не выглядели такими викторианскими.

– Да, Пол говорил о ваших планах.

– Вот как? – «Лучше бы он со мной поговорил», – подумала Калли. – Вчера вечером вы с ним устроили нечто вроде попойки.

– Да, немного перебрали. Извините. – Похоже, он не особо раскаивался. – Я тут подумал, что мало общаюсь с соседями. Все мы так много работаем, что просто не остается времени на общение дома. Понимаете, я, перечисляю деньги благотворительным фондам, о которых толком ничего не знаю, но у меня нет сил заглянуть к людям из соседнего дома. Это не дело, правда? Пол рассказал мне, как вы с ним познакомились. Довольно-таки романтично.

– Полу нравится придавать пикантность каждой истории. Не верьте всему, что он говорит.

В действительности они познакомились на аттракционах в Блэкхите, где провели двадцать минут в вагоне вышедшего из строя «поезда с привидениями». Калли сидела там с подругой Даниеллой, обсуждая, стоит ли им рискнуть и выйти из вагона в зеленоватый мрак. Вдруг от кладбищенской панорамы отделилась фигура Пола, и девушки завизжали от страха. Радость этого воспоминания была омрачена, потому что месяц спустя Даниелла погибла – ее сбил торговый фургон, когда она поздно вечером ехала домой на велосипеде. Водителя так и не нашли. Если вдуматься, то каждую клеточку городской карты пятнали следы скрытых трагедий.

– И о чем это мужчины так долго беседуют?

– О, дайте нам любую тему, и мы растянем разговор до закрытия паба. – Джейк взял чашку.

«Не часто встретишь такого упитанного гомосексуалиста, – подумала Калли. – Приятное лицо, манеры – он явно умеет ладить с людьми».

– Просто Пол вдруг заинтересовался дельтапланами.

– А, это. Ничего такого. Я всего лишь рассказал ему, как мы с Аароном во Франции летали на дельтаплане, и он захотел как-нибудь поехать с нами.

– Сколько вы уже вместе?

– Одиннадцать лет – хотите верьте, хотите нет.

– Да, мало кто из моих друзей может похвастаться таким сроком.

– Мы заключили сделку. Я сказал, что убью его, если он от меня уйдет, и с тех пор никаких проблем.

– Кстати, – Калли старалась говорить непринужденно, – что там насчет планов подзаработать?

– О, ничего особенного, информация даже не из первых рук, так, сорока на хвосте принесла… – Внезапно Джейк стал похож на маленького мальчика, пойманного на краже конфет. – Не хочу никого из нас унижать пересказом нетрезвых разговоров, но я просто предложил Полу денег взаймы. Он говорил, что сейчас у вас туго с наличными.

При мысли о том, что ее материальное положение обсуждается едва ли не с первым встречным, Калли не на шутку возмутилась:

– Мы справимся. Просто сейчас слишком много навалилось – проводка, сантехника, цокольный этаж надо осушить и заново оштукатурить, крышу починить. И я не знаю, сколько еще смогу терпеть эти обои тридцатилетней давности.

Она показала на розовато-лиловый огуречный узор.

– Понимаю, о чем вы. Старомодность, лишенная шика.

– А у вас бывают проблемы с водой?

– Какого рода?

– Прорванные трубы.

– Нет, но протечки есть. Думаю, в душе мы викторианцы – тратим массу времени на борьбу с дождем, но он все равно находит дорогу в наши дома. – Джейк допил чай и встал, собираясь идти. – Знаете, мне пора. Остались кое-какие дела. – Похоже, он не решался ей о чем-то сказать, но, поколебавшись, все-таки отважился. – Это касается Рут Сингх. Когда полицейские нас опрашивали, я не сказал им всей правды. Я боялся кому-нибудь навредить, а теперь мучаюсь.

– Что вы им сказали? – спросила Калли.

– Это о том, кто навещал Рут вечером накануне ее смерти. Я как раз остановился и разыскивал по карманам ключи, когда заметил, что кто-то звонит в дверь этого дома. Рут явно узнала посетителя, но я не слышал, о чем они говорили. Я сказал констеблю, что не знаю этого человека. На нем была шляпа и длинный черный плащ – я хорошо запомнил. По работе мне приходится следить за тем, чтобы в кадре не было путаницы с одеждой, так что я внимателен к таким вещам. Так вот, я увидел этот плащ в одной из спален на вечере у Оливера и Тамсин.

– Вы хотите сказать, это плащ Оливера?

– Нет, одного из гостей. – Джейк явно переживал. – Но ведь это не значит, что ему что-то известно о смерти Рут, правда?

– Кого вы имеете в виду?

– Ну… Марка Гаррета. Плащ старый – даже странно, что он такой надел, – при этом рукава были пусты. То есть он, по-видимому, просто накинул его на плечи, чтобы выбежать в дождь.

– Откуда вы знаете, что это плащ Гаррета?

– Понимаете, я так удивился, наткнувшись на него в спальне Уилтонов, что проверил ярлычок. Метка с именем Гаррета была пришита к внутренней стороне воротничка – кто теперь помечает одежду подобным образом? Допускаю, что есть еще такие плащи, но тот был какой-то странной длины, и в спальне я видел такой же. Я считаю, полиция должна об этом знать, даже если я и ошибаюсь.

– Вам самому будет лучше, если вы об этом расскажете, – промолвила Калли, а сама подумала: «Боже мой, Гаррет так хотел купить этот дом, а теперь оказалось, что он заходил к хозяйке накануне ее смерти».

Когда на следующий день Лонгбрайт позвонила в дверь Гаррета, хозяин открыл ей с возмущенным и нетерпеливым видом человека, которого оторвали от футбола.

– Понятия не имею, о чем вы. Стал бы я куда-то бегать, накинув плащ! На что вы намекаете?

– Вы могли взять его у подруги, – предположила детектив-сержант, – чтобы, например, вынести мусор. Шел сильный дождь. Возможно, вы забыли…

– Женщина, вы что, за идиота меня держите? У меня очень успешный бизнес – как бы я мог столь многого достичь, если бы страдал провалами в памяти? Я знаю, где я был, и я не заходил к миссис Сингх перед ее смертью – ни по какому гребаному поводу.

– Тогда не могли бы вы заглянуть в гардероб вашей подруги? Возможно, она по ошибке убрала плащ туда.

– И возможно, кто-то хочет повесить на меня смерть старой дуры. – Лицо Гаррета покраснело, он повысил голос, видимо желая, чтобы соседи слышали. – Люди на этой улице должны сами разбираться в своих гребаных Делах. Слушайте, ну какое мне вообще дело до старухи? Весь этот сброд – индусы, китайцы, африканцы, – либералы поучают нас, что мы должны быть одним большим сообществом, должны объединяться, но на черта это мне? Что они сделали для меня? Да ни хрена они не сделали. Я англичанин, это мой дом, а всякие ублюдки тут ни при чем.

«Один из них либо ошибается, либо лжет», – подумала Лонгбрайт, когда дверь захлопнулась у нее перед носом. Дженис не могла настаивать на обыске без ордера и понимала, что вряд ли его получит. Больше никто из гостей Уилтонов не видел Гаррета в плаще, так что приходилось выбирать между свидетельством телепродюсера и заверениями риэлтера. Поскольку эти люди порядком друг друга недолюбливали, возникало предположение, что Эйвери хочет навлечь на Гаррета неприятности. «Сейчас мы ничего не можем с этим поделать. Надеюсь, Артур сумеем потратить рабочее время с большей пользой».

Подняв воротник пальто, Лонгбрайт направилась ко входу в метро. Она обожала работать на Брайанта и Мэя так же, как в свое время ее мать. Они поддерживали ее в самых трудных ситуациях, однако теперь приходилось признать, что оба постарели. Дженис понимала, что только работа спасает их от старческого маразма, но, если Раймонд Лэнд не сможет сделать так, чтобы отдел занимался делами высокого уровня, их просто закроют, и это станет концом для всех.

«Скоро что-то выяснится, – думала Дженис, глядя на бушующий мрак над крышами домов. – Обязательно вы яснится».