Текст книги "Комната воды"

Автор книги: Кристофер Фаулер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Проклятое зрение, – громко сказал Брайант, поднеся рисунок к глазам. – «Дом поганой земли», «Дом отравленного воздуха».

Детектив посмотрел на другие два здания – «Дом огня» и «Дом, проклятый всеми водами» – и понял, что не только нашел четыре стихии, но и установил четыре участка улицы. Он все еще пытался с максимальной точностью определить координаты домов, как вдруг в салоне вырубился свет. По панели управления струилась вода. Положив карту и рисунок в карман плаща, Артур выбрался из машины навстречу буре.

Рэндалл Эйсон стоял перед Калли; по его сжатым кулакам струилась вода.

– А ну скажи, что ты там наговорила моей жене!

По запаху можно было определить, что он пил ром.

– Я не понимаю, о чем вы. – Калли попыталась от него отодвинуться.

– Не лги мне, женщина! Ты ей сказала, что у меня связь на стороне. Ты развалила мой брак.

– Я этого не делала. Вы что-то крепко напутали, мистер Эйсон, к тому же я вас не приглашала.

Она хотела толкнуть его назад к двери, но опасалась, что он может на нее напасть.

Эйсон снова приблизился к ней. За его спиной дождь ниспадал серебряной мантией.

– Она сказала мне, что ты ей позвонила и наговорила черт знает что. Единственное, чего ты добилась, – это что всем теперь плохо. Я понимаю, что у тебя у самой проблемы в личной жизни, но мой брак – это мое собачье дело.

– Я не говорила с вашей женой ни по телефону, ни при встрече, поймите это, пожалуйста. – Калли отвечала спокойно и четко, думая, как бы поскорее выставить Рэндалла за дверь. – Уверяю вас, я ничего не знаю и не хочу знать о ваших личных делах.

Он сделал еще один шаг вглубь темной прихожей.

– Одно дело, когда женщина несчастна, но, черт подери, какой же у нее жалкий вид, если она хочет, чтобы и другие были несчастны.

– Я хочу, чтобы вы немедленно отсюда убрались! – закричала Калли, вставая между ним и открытой дверью.

– Не раньше, чем ты пойдешь к ней и скажешь, что наврала. Я не уйду, пока не пообещаешь.

– Сколько раз повторять – я ей не звонила! – Калли пихнула его в грудь, но он поднял руки, чтобы оттолкнуть ее.

– Вам нужна помощь? – спросила возникшая на пороге Лонгбрайт.

– Джон, подожди минуту.

Брайант скачками перебрался через затопленную канаву и вцепился в локоть напарника, чтобы не упасть.

– Теперь все сходится. Есть четыре дома. Точнее, были. Это то, что я всегда говорил о лондонских домах: мы снимаем и покупаем их, даже не зная, кто жил в них раньше и кто будет жить после нас. Мы всего лишь хранители. Дело не в том, кто они – Эллиот, Джейк, Рут, – а в том, где они жили. Четыре дома, четыре хозяина, четыре стихии, три смерти, вот я и думал, что должна быть четвертая, – видишь, мой светлый разум всегда в действии, он аккуратно выстраивает факты в цепочку. Но смерть в приюте в этот план не входила. Я делал то, за что ты меня всегда упрекаешь: сопоставлял поведенческие модели с фактами. Он всегда и все знал о домах, в этом нет сомнения, потому что его отец работал там, когда он был еще мальчишкой.

– Речь идет о Тейте?

– Ну конечно, он же на фотографии с отцом. Стремление Тейта сохранить дома переросло в одержимость, а потом и в безумие. Он начал мне об этом рассказывать, когда я говорил с ним в приюте, но я тогда не знал всей истории.

– А я, похоже, и сейчас не знаю, – смущенно признался Джон.

– Все нормально, – сказала Калли и сложила руки так, точно пыталась защититься. Рэндалл отступил назад, в дождь. – Мистер Эйсон как раз собирался уходить.

– Мы заходим в дома и проверяем, все ли нормально, – объяснила Лонгбрайт. – Теперь еще и света нет.

– Я снова его видела, – пробормотала Калли. – Тейта… он был в саду и с ножом. Всего несколько минут назад. Потом исчез. Я собиралась вам позвонить, но тут отключили электричество…

– Положитесь на нас. – Дженис высунулась на улицу и помахала Мангешкар и Бимсли. – Они обследуют ваш сад. Все равно уже промокли до нитки – мокрее не будут. – Кажется, вас жена разыскивает, мистер Эйсон. Шли бы вы лучше домой.

– Спасибо, – сказала Калли, впуская офицеров. – Он просто с цепи сорвался.

– Не волнуйтесь, я с ним управлюсь. – Лонгбрайт ободряюще улыбнулась.

Констебли поспешили вниз и, разбаррикадировав дверь, шагнули в изнуренный непогодой сад.

– Ты заметил, что она дает нам самую скверную работенку? – пожаловалась Мира, поднимаясь по ступенькам на лужайку и освещая фонарем кусты. – Этот мужик прямо призрак хренов. Не пойму, почему мы не можем просто… Погоди-ка… Даже не верится. – Она с улыбкой кивнула Бимсли. – У него здесь только кухонная табуретка. – Она посветила фонарем на черное лакированное сиденье, торчащее из грязной земли под кустом. – Похоже, он тут долго ждал. Не понимаю – чего?

– Может, пока она вернется домой?

– Да обычно он мог понять это по свету в окне. Не сегодня, конечно. И почему он не пришел к ней, когда она его видела? Что за убийца шляется по округе с кухонной табуреткой? – Мира знала, что трогать стул нельзя, но ее заинтересовало, под каким углом он стоял. – Смотри-ка, табуретка повернута даже не к дому. То есть не к ее дому, а к соседнему.

Луч фонаря выхватил из темноты свежие щепки от покрытого плесенью забора. След от пилы указывал на то, что в заборе вырезана доска. Мира стукнула по ней, и та упала.

– Похоже, он устал карабкаться по заборам и решил прорубить себе путь к отступлению! – крикнула она Бимсли. – За мной!

– Не нравится мне, что вы тут одна, – сказала Лонгбрайт, закрывая мобильник, чтобы поговорить с Калли. – Почему бы вам не побыть у соседей, пока не включат свет? Или хотите, я кого-нибудь попрошу сюда прийти?

– Вы знаете, я, честное слово, не хочу никого обременять, – запротестовала Калли. – У меня все нормально, правда.

– Подождите секунду… Мистер Брайант, вы где? Я вас почти не слышу… – Она повернулась к Калли. – О чем вы говорите – я вам через минуту кого-нибудь приведу, и мне будет спокойнее. – Она отошла от двери, разговаривая по телефону. – Помедленнее, я не понимаю, что ты говоришь… Нет, они его до сих пор ищут… Что?..

Она снова вышла под дождь, пытаясь улучшить качество приема. Глядя на залитую водой улицу, она увидела на некотором расстоянии детективов, пытающихся укрыться от ливня.

– Плохая связь, я не слышу ни слова из того, что ты говоришь. Подожди…

Она зашагала по улице, снова оставив Калли одну.

46
Погружение

– Сержант так настаивала, – объяснила Хизер. – Я сказала ей, что буду рада, если ты погостишь у меня, но она хотела, чтобы я пришла и присмотрела за тобой. Как по-твоему, что у них там происходит? Мне она не захотела говорить.

Калли приложила руки к окну, пытаясь увидеть, что происходит в саду, но теперь было темно, и офицеры, по-видимому, исчезли.

– Я испугалась. Тейт был в саду и, кажется, с ножом в руке. Теперь они его ищут. Как думаешь, мы в безопасности?

– Не знаю.

Хизер собиралась уйти из дому, так что просьба сержанта посидеть с соседкой ее вовсе не обрадовала. Ей уже и так пришлось одеваться и делать прическу при свете свечей. Все так беспокоились о Калли, как будто она была беспомощной, а при этом она неплохо со всем справлялась с тех пор, как исчез Пол.

– У тебя вода из-под двери течет. – Хизер показала на промокшие полотенца, сочившиеся водой во мраке прихожей.

– Ничего не поделаешь – остается ждать, пока дождь кончится.

Калли грызла ноготь – ее тревожила особая атмосфера вечера, отдаленные крики, звук шагов, вспышки фонаря в дождливой мгле.

– Калли, я не могу остаться надолго. У меня ужин со старым другом.

– Я просила сержанта, чтобы она тебя не беспокоила, – извиняющимся тоном сказала Калли. – Тут такая странная… Боже мой, ты же еще не знаешь!

– Чего?

– Пойдем за мной, ты не поверишь. Бери второй фонарь.

Она взяла Хизер за руку и повлекла ее по направлению к ванной.

– Что такое? – спросила Хизер с неестественным смешком.

– Смотри.

Калли вошла в ванную и закрыла за ними дверь. Шум бегущей воды был громче обычного. Звук был такой, словно они сидели около шлюза. Калли протянула руку и направила фонарик Хизер на стену.

– Тут какая-то псевдорелигиозная роспись. Мир уходит под воду – пугающе, но очень красиво.

– О господи! – У Хизер буквально отвисла челюсть.

– Я не успела убрать нижние панели – боюсь повредить фреску. Ой, смотри, а вот эта и так болтается. Помоги мне. – Она стала отрывать фанерную доску в углу.

– Нет! – завопила Хизер. – Ты ее разрушишь!

Но Калли уже смогла повернуть доску на единственном оставшемся винте, и за ней обнаружились другие затонувшие фигуры, все с вытянутыми руками, указывающими на пол комнаты.

– Они показывают на реку внизу, – без всякого выражения сказала Хизер.

– А ведь роспись, наверно, ценная? И на потолке тоже. Я даже представить себе не могла, что найду здесь такое.

Лицо Хизер казалось мертвенно-бледным в резком свете фонаря.

– Это мир, каким его видит рыба, – произнесла она. – Ты увидишь искаженную картину улицы, и города, и мировой горизонт. Планета, уничтоженная потопом, который был предсказан. А в центре ты найдешь другие три дома. «Дом отравленного воздуха». «Дом поганой земли». «Дом огня».

– Что с тобой?

– Ну почему ты должна была найти это именно сейчас? – спросила Хизер, протягивая руку за спину Калли и закрывая дверь на защелку.

Брайант остановился посредине улицы. В голове у него кружились образы. Дождь на полу под окном. Скандал Рэндалла Эйсона с женой – обвинения в неверности с обеих сторон. Старомодный плащ, оставленный на кровати Уилтонов. Калли сказала, что Джейк Эйвери договаривался с Полом о каком-то деле в ту ночь, когда они вместе выпивали. Карта, взятая напрокат… шум дождя был у него в голове, как будто он находился под водопадом, и, точно звон в ушах, превращал его мысли в обрывки бреда. Лондон, «город источников и ручьев», бушующий Флит, журчащий Фокон, норовистый Вестборн, ленивый Тайберн, и все они впадают в Темзу…

– В чем дело? – спросил Мэй. – Стоишь здесь, как будто тебя молнией сразило. Давай-ка уведу тебя отсюда, пока ты пневмонию не заработал.

– По-моему, у меня звонит мобильник, – отстранение сказал Брайант.

– Иди-ка сюда. – Мэй похлопал напарника по карманам. – И зачем тебе столько карманов? А зачем тебе казенный телефон, если у тебя есть свой? Знаешь, лучше уж рассеянность, чем клептомания. – Он вытащил у Брайанта «Нокию», отковырял от аппарата несколько леденцов и открыл его. – Дженис? Дорогая, ты где?

– Я вышла на тропу. Мы теперь ищем следы Тейта во внутренних садах. Не думаю, что он собирался угрожать Калли. Никто не приносит табуретку, чтобы сидеть в засаде, и нож тоже. Наверное, он ждал там, потому что хотел понаблюдать за домом и защитить ее. Или он смотрел на другие дома – табуретка повернута в другую сторону.

– Тейт защищает «Комнату воды», – сказал Брайант, закрывая телефон. – Вот почему он никогда не покидал улицу, жил на пустыре, прятался в садах. Но от кого он считал нужным ее защищать? Что там такое? Больше никто не знает про это место, потому что мы получили карту от… я идиот…

– Артур, о чем ты?

– Я прослушал. Джеки Куинтен что-то говорила о карте своих друзей, – бормотал Брайант. – Тогда я еще ничего про это не знал. Она не могла оставить мне рисунок, потому что, как она сказала: «Он убьет меня, если узнает, что я опять дала его кому-то посмотреть». Я не был первым, кто спрашивал здесь о карте.

– Позвони ей.

– У меня нет ее номера. Но она прямо на соседней улице. Мы за минуту обернемся.

Джеки Куинтен была удивлена, увидев на пороге двух промокших пожилых мужчин.

– Может быть, зайдете? – предложила она.

– Мы очень спешим, – сказал Брайант, пытаясь бодро улыбнуться. – Муж вашей подруги Дженет – кому еще он давал эту карту?

– Я об этом упоминала? Это было какое-то время назад – даме из дома номер шесть, Хизер Аллен. Той, которую муж бросил.

– Вы знали об этом?

– Он был здешний бизнесмен, так что об их разводе немало судачили. Он оставил ее ради кого-то помоложе.

– Когда это случилось?

– Да уж года два назад, не меньше.

– Вы нам очень помогли. – Брайант приподнял шляпу, залив все кругом водой.

Детективы бросились назад во тьму.

– Вы уверены, что не хотите зайти и хотя бы высушить брюки? – крикнула им вслед миссис Куинтен.

Хизер стукнула по холодному крану ладонью.

– Приходится это делать, – объяснила она. – Шайбы проржавели. Если бы не эти краны, ничего бы не случилось. Она была старая, руки у нее совсем ослабели.

Калли попыталась понять, что происходит, но боль в висках гудела и усиливалась, когда она пробовала повернуть голову. Ее ударили чем-то из коробки с инструментами, наверное молотком. Крошечные коричневые пауки щекотали ей ноги, так что, видимо, она лежала на боку. Бедро болело, и ей было холодно лежать на паркете. Во рту Калли чувствовала вкус крови.

– Видишь, она не могла закрутить кран. Она боялась, что ванна перельется, и стучала в стену. Когда я только приехала, я сказала ей: если вам срочно понадобится моя помощь, просто постучите в стену. Вот тогда я и услышала стук, схватила плащ, который Марк Гаррет оставил накануне у меня дома, и прибежала на помощь.

Калли видела спину Хизер, нагнувшейся над ванной. Она не могла разобраться с разными звуками у себя в голове: вода внизу, струя из-под крана, влажное гудение в ушах. Хизер выпрямилась и закатала рукава.

– Она была такая старая и хрупкая, точно куколка, и даже не знала, что владеет «Домом воды». Даже не подозревала! Конечно же, стены были перекрашены много лет назад. Дом принадлежал ее брату, так что она не могла его продать, пока была жива. Это вдруг показалось так просто. А теперь все так усложнилось. Эй, ты, вставай.

Она подняла Калли на ноги, а потом наклонила ее над ванной. Хизер устанавливала нормальную температуру не потому, что заботилась о Калли, – она просто опасалась, что та может прийти в себя, если ее окунуть в холодную воду.

«Как это приятно, – подумала Калли. – Как раз то, что мне нужно, чтобы избавиться от боли». Тепло окутало ее правую руку, потом макушку и лицо с одной стороны. Она медленно окуналась, нежно наклоненная к воде. Гул внезапно пропал, и теперь она слышала только однообразный звук погружения. Вода наполнила ее ноздри, отчего Калли закашлялась, а потом стала наполнять ее рот. Ощущение не было неприятным. «Теперь я присоединюсь к людям на стенах, – думала она. – Смогу увидеть то, что видят они. Я посмотрю на мир вместе с ними из глубины реки».

Калли ощутила, как ее голова опускается глубже в воду, и все это было так ясно и спокойно, а изогнутая белая арка ванны внизу была так близко, что ее лицо касалось прохладного керамического дна. Нежное красное облако медленно проплыло у нее перед глазами. «Это просто моя кровь, – поняла она, – из раны у меня на голове, не о чем волноваться».

Уровень воды был недостаточно высок. Горячая струя текла слишком слабо, а теперь и вообще иссякла. Хизер включила холодный кран левой рукой, правой твердо держа Калли за шею. Это слишком затянулось. Она должна была начать сопротивляться. Почему она такая расслабленная? Это ненормальная реакция. Ее горло должно было закрыться, и она должна была начать плеваться водой и бороться за жизнь. Это худшее, что могло случиться. Хизер необходима реакция – иначе Калли не начнет задыхаться и вода не проникнет к ней в легкие.

«Они помогают мне, – думала Калли, – мужчины и женщины на стенах. Они все под водой, и посмотрите, как они спокойны. Воды поднялись и утопили их всех, но в смерти они могут видеть все. Они указывают на реку под домом. Они хотят освободиться из оков жизни, полной правил и порядков и благочестивых христианских уроков. Они хотят, чтобы их унесло водой обратно в древний языческий мир, чтобы они были свободны и могли плавать в широком сером море. И все, чего я теперь хочу, – это чтобы меня унесло вместе с ними. Моя жизнь наверху закончилась. Все, что теперь нужно, – это тихонько дышать и следовать за ними.»

– Почему ты не борешься?! – завопила Хизер.

Но даже когда она пыталась крепче схватить за шею это вялое, тяжелое тело, Хизер чувствовала, как оно ускользает от нее, падает на мокрый пол. Она так долго мечтала о фреске, но теперь выплывшие из темноты белые лица лишали ее мужества, осуждали ее. «Еще несколько секунд, самое большее, – конечно, этого вполне хватит, – говорила она себе, – и тогда весь этот кошмар закончится». Не обращая внимания на подводной голубизны глаза, смотрящие на нее, она еще раз опустила голову жертвы в воду.

Даже в этот решающий момент Калли слышала усиливающийся шум воды вокруг. Одна из свечей на полу погасла и с шипением упала на пол. Вода хлынула из-за кирпичей каминной стены – в том месте, где Калли поработала молотом. Один кирпич зашатался, разбрызгивая по бокам тонкие струи, а потом вылетел из стены и упал на пол.

Остаток камина развалился легко. Хизер в ужасе увидела, что стена воды уже наполовину одолела путь между полом и брешью. Мгновения спустя ледяной поток обрушился на них обеих, отбросив их к дальней стене, когда под напором воды расшатались другие кирпичи. А вокруг служители комнаты воды смотрели вниз, счастливые, что могут встретить свою судьбу, выслушать приговор и искупить вину под всепрощающими водами мира.

47
В преисподнюю

– Тишина, – сказал Мэй, заглядывая в щель латунного почтового ящика. – Но дома кто-то есть.

– Откуда ты знаешь? – Брайант пригнулся, чтобы укрыться под невысоким навесом.

– По всему дому зажженные свечи. Ты бы ведь не ушел, оставив их гореть, правда? – Джон прижал ухо к ящику и прислушался. – Я слышу шум воды.

– Немудрено – она прямо сейчас стекает мне за шиворот, – нетерпеливо пожаловался Артур.

– Нет, я слышу плеск воды внизу. Боже правый, что это за звуки?

– Река ворвалась в подвал. Придется выломать дверь.

Мэй посмотрел на дверь в некоторой тревоге:

– Не знаю, смогу ли я.

– Брось, дерево старше нас с тобой, вместе взятых, между дверью и стеной резиновая прокладка, а держится она на одном автоматическом замке. Прочь с дороги.

Брайант оттолкнул напарника и занес ботинок, чтобы ударить по двери. Он бы грохнулся затылком с крыльца, если бы Мэй его не подхватил.

– О, ради бога, позвольте мне. Это женская работа, – сказала вынырнувшая из темноты Лонгбрайт.

После третьего удара ее ботинка с металлическим носком дверь распахнулась. Полицейские протиснулись в прихожую и поспешили к лестнице. Посветив фонарями на пол, они увидели, что из-под двери ванной течет вода.

Хизер пыталась удержаться на ногах и добраться до двери, когда бурлящая мутная вода Флита начала заполнять ванную. Пока вода доходила ей только до колена, но пол был слишком скользким, чтобы она могла удержаться на ногах.

Она услышала, как наверху грохнула дверь. Видя, что Калли выскальзывает из ее цепкой руки и погружается в разлившуюся реку, она не испытывала никакой боли от понимания того, что ее подруга утонет. Разве это не лучшее место, чтобы наполнить свои легкие водой, на глазах у бледных трупов тех, кого постигла такая же судьба? Хизер подняла глаза к тихо плывущим фигурам, проступившим на стенах, к бледным телам утонувших служителей, которые приветствовали своих древних богов, и внезапно почувствовала, что рада оставить позади свои собственные мучения. Избавление от тяжкой ноши принесло ей невероятное облегчение. Теперь кто-то другой мог принять на себя груз ответственности.

Хизер едва ли заметила женщину-сержанта, спасшую Калли. Она даже не жаловалась, когда Мэй накинул полотенце ей на плечи. Бремя «Дома воды» и его неограниченная власть над ней начали уходить из ее сердца, снова оставляя ее чистой и свободной, как невинное дитя. Она напряженно улыбалась, переводя взгляд с одного старческого лица на другое и зная, что ничего им не расскажет, потому что рассказывать больше нечего. Они никогда не узнают, через что ей пришлось пройти, а без ее признания они не смогут ничего доказать.

Наконец-то она была в безопасности.

Лонгбрайт положила Калли на лестницу и стала выталкивать грязную воду из ее груди, делая ей искусственное дыхание.

– Она жива! – крикнула детектив-сержант коллегам наверху. – Правда, наглоталась воды. Ей потребуются уколы.

– Джон, оставайся здесь с Дженис. Посмотри, чтобы женщины высохли и согрелись в ожидании «скорой». Встретимся позже. – Брайант поднялся и схватился за перила, неуверенно перебираясь через тело Калли.

– А куда это ты, интересно, собрался? – спросил Мэй.

– Тейт открыл трубу между каналом и домом. Потому-то вода и прорвалась к стене подвального этажа, ведь река Флит течет за ней каждый раз, когда канал – дамба принца Уэльского – в действии. Тейт изменил направление реки. Я иду за ним. – Судя по виду, Брайант не слишком-то этого жаждал.

– Не смеши меня, – сказал Мэй. – Ты этого делать не будешь. Пойдем мы с Бимсли. – Он уже собирался подняться по лестнице, но Брайант поспешил наверх. – Вернись! Ты ни в коем случае не должен спускаться в канализацию в твоем возрасте, с твоими ногами. Даже не думай!

– Это должен быть я. Ты знаешь, что не можешь уследить за ходом моей мысли – она ведь никогда не следует логическим путем. А ты слишком рассудочен.

– А если я тоже буду рассуждать о разной ерунде, ты туда не пойдешь? – с надеждой спросил Джон.

– Ты даже не знаешь, где он, а у меня есть предположение. Кроме того, у меня хватило присутствия духа надеть мои теплые кальсоны, а ты на такое не способен. Я всегда говорил: если что-то с нами случится, мы оба потерпим поражение. Если мы сегодня не поймаем Тейта, у нас не будет ничего. Посмотри, в каком состоянии эта женщина внизу, загляни ей в глаза: ей найдут доктора, который скажет, что она больна и не может предстать перед судом. Ты этого хочешь? Впервые в жизни я неравнодушен, и я иду с тобой.

Понимая, что победить в споре с Брайантом не проще, чем найти табачный магазин на вершине Эвереста, Мэй изящно уступил и последовал за напарником вверх по лестнице. На улице они увидели Бимсли.

– Как насчет того, чтобы подключить к этому Оливера Уилтона? – спросил Джон, когда они направились к проулку. – Он знает, как устроена система.

– Только сверху, – ответил Артур. – Он технический работник, а это совсем другое, чем видеть мир из-под земли. И потом, мы не можем гарантировать ему безопасность. Нам известно, что Тейт внизу, ведь он только что перенаправил течение реки. Систему можно менять, манипулируя клапанами, но как только каналы наполняются водой, река становится слишком мощной, чтобы достать до них, а сейчас у нас самые сильные дожди за тридцать лет. Но я уверен, что есть канал на случай перегрузки – тот, который открывается с помощью высокого напора воды.

– Что ты имеешь в виду?

– Запасной выход. Вероятно, этот уровень паводка воздействует на самые большие каналы. Чем толще труба, тем больше воды через нее проходит, соответственно, тем большее давление она оказывает. Это система перевода с одного пути на другой, и в полную силу, на максимуме возможностей, она работает только раз в несколько десятилетий. Тейт использовал прут, чтобы расчищать себе сухой путь по туннелям, – пояснил Брайант. – Он внес необходимые коррективы, а потом подождал, пока вода поднимется до того уровня, когда перенаправится в крупную шахту. Думаю, как один из побочных эффектов этого действия он рассматривал возможность надавить на стену подвала в доме номер пять. Он объяснил мне этот процесс и даже дал карту, но мы не могли по ней следовать из-за дождя. Он хотел, чтобы я понял.

– Так почему он просто не объяснил тебе, что происходит?

– Вряд ли он способен кому-либо рассказать всю историю целиком – объяснить, почему он там был и что с ним происходило. Сколько времени он прожил на улице? Ты хоть представляешь, что улица делает с человеком?

С одного конца переулок на несколько дюймов ушел под воду, но небольшая возвышенность вокруг люка была практически сухой. Крышка была снята и отброшена. Брайант указал на железный прут, торчащий из поворотной платформы внизу шахты.

– Видите? – прокаркал он. – Он держал этот путь свободным для себя, а теперь спустился вниз, чтобы следовать направленным в другую сторону каналом. Мы его потеряем, если не будем осторожны.

– Сэр, не могли бы вы объяснить, что происходит? – спросил Бимсли, стараясь не потерять равновесия в чавкающей грязи.

– Чуть позже, – пообещал Брайант. – Помоги мне спуститься.

– А вы уверены, что это безопасно?

– Сейчас путь еще открыт. Напор может невероятно возрастать, когда идет сильный дождь, но он и спадает быстро. Есть аварийные стоки, которые открываются, чтобы уменьшить напор. Я больше беспокоюсь о том, что случится, когда дождь перестанет.

– Почему?

– Когда вода спадет, река вернется из аварийного канала перегрузки на свой обычный путь. Значит, меньшие коридоры снова будут затоплены.

– И сколько у нас есть времени? – полюбопытствовал Мэй.

– Трудно сказать. Канал приведет Тейта прямо к резервуару Сент-Панкрас, но, если дождь прекратится, река потечет прежним маршрутом через несколько минут.

– Тогда надо идти поверху.

– Сверху мы не сможем за ним проследить и загубим все дело. Думаю, он хочет, чтобы мы шли по его следам. Нужно же поставить в этом деле точку.

– Тогда я скажу Дженис и Мире, чтобы они шли за нами по земле и держали нас в курсе перемен в погоде.

– Но как мы узнаем, куда ушел Тейт? – спросил Бимсли, неохотно спускаясь в люк, из которого валил пар.

Артур улыбнулся и вытащил карту рек:

– Он оставил нам путеводитель. Идемте же.

Первые два туннеля были сухими и легкопроходимыми, но когда они дошли до третьего, оказалось, что он соединяется с каналом другого притока – того, что нес плавучие острова животного жира из клепаной стальной трубы. Смрад гнилого мяса и нечистот заставил Бимсли извергнуть свой ланч над заблокированным стоком.

– Эти туннели замечательно устроены, – с энтузиазмом заметил Артур. – Посмотрите на металлоконструкции – сегодня вы уже не найдете такой искусной работы. А дизайн? Кто-то не поленился украсить арку, которую никто никогда не увидит, неоклассической гирляндой из лавровых листьев. Вот вам и викторианская гордость.

– Черт подери, здесь такие огромные крысы!

Бимсли подпрыгнул на одной ноге и тут же ударился головой о потолок, вдребезги разбивая сталактиты, когда мимо пронеслось чумазое писклявое существо со спутанной шерстью.

– Не веди себя как ребенок, – сказал Брайант, переворачивая карту. – Джон, пожалуйста, нужно включить все наши фонари.

Они свернули в сторону к паре желтых кирпичных арок, оплетенных узкими черными корнями деревьев.

– Должно быть, мы под Принс-оф-Уэльс-роуд и сейчас направляемся к Риджентс-каналу. Смотрите, вот указатели. – Мэй указал на латунные таблички с названиями туннелей, привинченные к стене, – подземное эхо названий улиц на поверхности.

Луч фонаря Брайанта высветил какие-то тряпки.

– Пальто Тейта. Он хочет, чтобы мы следовали за ним.

– Убейте меня, но я не пойму зачем, – заявил Мэй.

– Да он ждал этого с тех пор, как начались дожди.

– Видно, мистеру Брайанту известно то, что неизвестно нам? – спросил растерянный Колин.

– Мистеру Брайанту всегда известно то, что неизвестно нам, – признал Джон. – После этой экскурсии нам всем придется делать уколы.

– Пускай, зато мы узнаем что-то новое. – Брайант осветил арку туннеля. Под ней проходил более широкий канал, образуя нечто вроде перекрестка магистральной дороги. По нему бежал более мелкий и чистый поток. – Я не очень много вешу. Надеюсь, мы сможем через это перебраться.

– Держись за меня. Бимсли, ты самый тяжелый – иди вперед.

Трио стало переходить канал вброд, держась за руки, но Брайант чуть не свалился. Мэй и детектив-констебль перетащили его на другую сторону, как родители, которые управляются с непослушным ребенком.

– Вы только посмотрите! – Джон указал на стену рядом с ними. – Один из твоих надежных туннелей.

Он стукнул рукой по заклепанной стальной панели, покрытой толстым слоем грязи и прикрепленной у основания к стальной дуге. Конструкция напоминала паводковый шлюз на станции метро. За решеткой наверху уносилась в темноту вода.

– Если река поднимется слишком высоко, она затопит этот туннель, и тогда откроется паводковый сток.

– Некоторые туннели с виду сухие, – заметил Бимсли.

– Сомневаюсь, что мы уже в той части системы, которая предназначена для паводков, – сказал Артур. – Мы узнаем ее, когда увидим.

С этого места у пола появился наклон, и они поняли, что спускаются вниз.

– Кажется, над нами есть аварийный выход, но я его не вижу. – Мэй посветил фонарем вокруг.

– Вон там, – сказал Бимсли, осветив узкий круглый колодец высоко над их головами. – Такое впечатление, что лестница проржавела и разрушилась.

– Это ободряет.

Следуя по карте в направлении резервуара Сент-Панкрас, они свернули в более узкий наклонный туннель с тонкими железными платформами по обеим сторонам.

– Эта часть системы оказалась доступной из-за переключения клапанов в связи с наводнением, – пояснил Брайант. – Присмотритесь хорошенько.

Действительно, на стенах были признаки того, что туннель долгое время находился под водой. Как ни странно, каменный пол был менее скользким, а воздух не таким тяжелым.

– Здесь нечему было гнить, – констатировал Артур. – Вероятно, туннель наполнялся благодаря природному стоку воды из Хэмпстед-Хита и других возвышенностей города. Он недостаточно широк, чтобы справляться с сильным паводком, но для ежедневного использования подходит. Какая искусная работа – каждый камень на своем месте! Прекрасное фацетирование.

Рация Бимсли внезапно затрещала, заставив его вздрогнуть.

– Дождь уже не такой сильный, – сообщила Лонгбрайт. – Вам лучше поискать ближайший выход.

– А мы уже почти пришли, – сказал Брайант, продвигаясь вперед. – Свет не такой плотный.

Он был прав. Бледное болезненное свечение изменило цвет стен перед ними, но когда они приблизились, то обнаружили, что их ждет сеть узких проходов с решетками в конце.

– Надо возвращаться, – решил Джон. – Это явный тупик.

– Любопытно, – пробормотал Артур, видимо не отдавая себе отчета в том, что в любую минуту их может унести потоком. – Надо полагать, Тейт искал здесь нечто скрытое от глаз в течение лет тридцати, и я бы предположил, что это для него самое подходящее место. Туннели максимально наполняются, потом опустошаются, и вода смывает все на своем пути.

– Но его не видно.

– Он должен был оставить какой-то след. Смотрите по сторонам.

– Бимсли, когда кончился дождь?

– Двадцать минут назад, сэр.

– Уровень воды будет спадать. Надо попытаться найти выход. Позвони Лонгбрайт и узнай, где ближайший дренажный колодец, ладно?

Бимсли попробовал позвонить, но приема не было.

– Здесь не ловит. Мы слишком глубоко под землей.