Текст книги "Предательство"
Автор книги: Кристина Хегган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Глава 19
Стоял ясный безоблачный день. Самолет летел в ярких солнечных лучах на высоте тридцати тысяч футов, держа курс на Лос-Анджелес. Стефани сидела рядом с Грантом в салоне первого класса. Она посмотрела на соседние, через ряд, кресла: Анна и Сара спали. Улыбнувшись, Стефани стала разглядывать брошюры по недвижимости Калифорнии, которые несколько мгновений назад Грант вытащил из своего портфеля.
– Ты уже сумела сузить свой выбор, хотя бы до нескольких каталогов? – улыбнувшись, спросил Грант.
– Не совсем, – ответила Стефани, покачав головой. Ее поражала роскошь домов в открытых перед ней каталогах. Стефани посмотрела на Гранта. – Нам нужно жить в Беверли-Хиллз?
– О, это просто необходимо. В кинобизнесе важна каждая деталь. Место твоего жительства, например, говорит о том, что ты имеешь и чего у тебя нет, есть у тебя контракт на три фильма, или ты катишься под уклон. Это почти так же важно, как то, где ты обедаешь и на какие вечеринки ходишь.
– Но все эти дома такие большие и дорогие, – сказала Стефани, с беспокойством посмотрев на Гранта. – Ты уверен, что можешь позволить себе купить такой особняк?
– Конечно, могу, – рассмеялся Грант и поцеловал Стефани. – В конце концов ничего не может быть слишком дорогим или чересчур красивым для моей жены и дочери.
Через неделю Грант купил особняк в испанском колониальном стиле, который, как уверял агент по недвижимости, когда-то принадлежал Марлен Дитрих. Стефани никогда не отличалась снобизмом, поэтому предпочла бы более скромный дом поближе к побережью. Но Грант чувствовал себя таким счастливым оттого, что может многое сделать для жены и Сары, что у Стефани не хватило духу отказаться от его выбора.
Беверли-Хиллз оказалось прелестным местом. Там были пальмы и голубое небо, «звезды» и «суперзвезды», могущественные люди, обедающие в кафе-бистро, чьи снимки на фоне легендарного бассейна в отеле «Беверли-Хиллз» печатались на страницах газет. В городке, где основным было создание фантазий, самым величайшим шоу стали люди.
Стефани пришлось привыкать не только к новому образу жизни, но и к изнурительному графику Гранта. За шесть недель ему нужно было переписать все три сценария, поэтому Грант работал с рассвета до полуночи, и у него оставалось совсем мало времени на отдых и семью.
– Я не буду работать в таком режиме всегда, – обещал Грант. – Когда пройдут просмотры, у меня будет больше свободного времени, и мы вернемся к обычному образу жизни.
Стефани очень хотела продолжить свою карьеру и подписала контракт с агентом Гранта, Бадди Уэстоном. Но за ее плечами был только опыт игры в «мыльных» операх, поставленных на Западном побережье, а в Голливуде тысячи актрис искали такие же роли, поэтому Стефани было очень сложно выделиться из толпы. Бадди чувствовал талант за версту и первым предложил Стефани не ограничиваться только «мыльными» операми.
– Эта игра называется «многообразие», Стефани, – сказал Бадди. – Нужно чаще показываться. Ты будешь участвовать в различных шоу столько, сколько возможно, ты будешь делать то или другое, тогда, вероятно, кто-нибудь и заметит тебя.
Два года Стефани играла маленькие второстепенные роли, и только осенью 1984 года Бадди наконец пришел к ней с таким прекрасным предложением, в которое верилось с трудом.
– Компания «Хантер продакшнс» собирается ставить новый драматический сериал. Они хотят, чтобы ты прочитала роль Эшли Кортлан, – объявил Бадди однажды вечером, когда пришел помочь организовать вечеринку в честь дня рождения Стефани, которой исполнялось двадцать два года.
Бадди был невысоким, стройным мужчиной с проницательными карими глазами, абсолютно лысый, простой в обращении.
– Шоу называется «Уилшир» и представляет собой всего лишь прославленную «мыльную» оперу, – рассмеялся Бадди и вытащил из портфеля сценарий. – Но на нее выделен огромный бюджет, что для вас означает хороший гонорар.
– Она не станет работать на «Хантер продакшнс», – к большому удивлению Стефани сказал Грант, перехватив сценарий и вернув его Бадди.
– Что за черт, почему нет? – спросил Бадди, с недоумением переводя взгляд со Стефани на Гранта и обратно.
– На это есть веские основания. Найди для нее что-нибудь еще.
– Господь с тобой, Грант. Это самый лучший проект на сегодня. Он вызовет фурор, как сериалы «Даллас» или «Династия». Такая роль сделает из Стефани «звезду» за один вечер.
Но Гранта было бесполезно убеждать.
– Может, ты расскажешь мне, в чем дело? Почему я не могу работать на компанию «Хантер»? – спросила Стефани, когда Бадди ушел, а Анна пошла укладывать Сару. – С каких это пор ты стал решать, какую мне играть роль, а какую нет?
– Посмотри на это, – ответил Грант и бросил журнал «Варьете» на колени Стефани. Он указал на небольшую заметку в центре страницы.
Стефани застыла от страха, когда прочитала: «Новый драматический сериал «Уилшир» компании «Хантер продакшнс» станет дебютом режиссера родом с Восточного побережья Майка Чендлера. Выпускник киношколы Нью-Йоркского университета отказался сам прокомментировать это событие. Однако глава «Хантер продакшнс» Тео Хантер согласился сказать несколько слов о своем новом протеже: «Майк напоминает мне меня самого, когда я был в его возрасте. Он дерзкий, талантливый, с хорошим вкусом. Предполагаю, он далеко пойдет в кинобизнесе».
– Ты уверен, что это тот самый Майк Чендлер? – спросила Стефани, взглянув на мужа.
– Абсолютно. Я позвонил в исправительную колонию штата Нью-Джерси. Чендлера досрочно освободили в декабре 1982 года. Он живет в Калифорнии столько же, сколько и мы.
– Почему же мы до сих пор о нем не слышали?
– Потому что до сегодняшнего дня он был никем.
Стефани все еще дрожала от испуга, но ее сердце неожиданно наполнилось гордостью за Майка. Он все-таки сделал это: победил обстоятельства, оставил прошлое за спиной и в конце концов реализовал свою мечту.
– Они знают, что он… – отводя взгляд в сторону, спросила Стефани. Она чувствовала, что Грант пристально наблюдает за ней.
– Сидел в тюрьме? Сомневаюсь. Если Чендлер достаточно умен, он вычеркнул эту маленькую деталь из своих анкет. – Грант встал перед Стефани и заставил ее посмотреть ему в глаза. – Теперь ты понимаешь меня, Стефани? Принять предложение Бадди слишком рискованно. Ты знаешь, как работает Тео Хантер? Он ведет себя с артистами, как будто они одна семья. Тебе придется ходить на пикники, вечеринки на побережье и даже приемы по праздникам. Рано или поздно Чендлер встретится с Сарой.
– Ну и что из этого?
– Ты же сама говоришь, что она очень похожа на Майка. А если он заметит схожесть и сделает элементарные расчеты? – Взгляд Гранта стал еще более напряженным. – А если он попытается забрать у нас Сару?
– Как это ему удастся? – спросила Стефани, стараясь казаться уверенной. Она вся похолодела от мысли, что может потерять дочь, даже если Чендлер потребует частичной опеки. – Теперь ты отец Сары, она носит твое имя.
– Чендлер сможет докопаться до истины, если захочет.
– Ну и что? Суд никогда не отдаст ему ребенка. Он бывший заключенный, а мы вырастили Сару.
– Да. Но он вряд ли отстанет от Сары. Он не принимал участия в ее воспитании и не поддерживал тебя только потому, что ничего не знал о существовании дочери. Ведь ты никогда не говорила ему о ней.
– Он не заслуживает этого!
– Понимаю. Но судья может думать по-другому. Майк Чендлер сейчас уважаемый член общества. Он богат, удачлив и обаятелен. По словам моего адвоката, он вполне может выиграть дело о требовании частичной опеки над дочерью. А ты хочешь делить Сару с ним, Стефани? Ты хочешь, чтобы она уезжала от нас на лето и на все каникулы?
– Майк никогда… – покачала головой Стефани.
– Меня это не волнует, – сказал Грант, ударив кулаком по столу так сильно, что упал подсвечник. – Я не собираюсь рисковать. Я не хочу, чтобы этот сукин сын приближался к тебе и Саре.
Стефани отпрянула. Глаза Гранта потемнели, его взгляд выражал такую угрозу, что Стефани испугалась. Она знала, что Грант был темпераментным, но этот дикий блеск в глазах и угрожающий тон были Стефани незнакомы, и ей вовсе не хотелось узнать ближе эту сторону характера мужа.
– Извини, – быстро произнес Грант, подняв подсвечник и поставив его обратно на стол. Виноватая улыбка сменила его злость. – Просто я так сильно люблю вас обеих…
– Папа!
Они оглянулись одновременно и увидели, как Сара в своей пижаме с изображением Винни-Пуха вбежала в комнату и кинулась в объятия Гранта. Он поднял Сару с пола и подбросил в воздух – ежедневный ритуал каждый вечер перед сном.
– Как поживает моя девочка?
– Хорошо. Еще разок, папа. Покружи меня, только побыстрей.
Грант послушно покружил Сару и поставил на пол.
– Видела? Я больше не падаю после того, как он меня кружит, – с гордостью произнесла трехлетняя малышка, посмотрев на Стефани.
– Вижу, – ответила Стефани, опустившись на колени и обняв дочку. – Ты становишься такой большой девочкой. – Улыбнувшись, Стефани взглянула в большие серые глаза дочери, единственное, что она унаследовала от матери. Все остальное – иссиня-черные кудрявые волосы, маленький прямой нос и решительный подбородок – несомненно, было от отца.
– Ты почитаешь мне книжку перед сном, папа? – спросила Сара, улыбнувшись застенчивой улыбкой, против которой никогда не мог устоять Грант. Сказки перед сном тоже стали ежедневным ритуалом.
– Конечно, – ответил Грант, одной рукой подхватил девочку и повернулся к Стефани: – Ты идешь? – Казалось, он совсем оправился от недавней вспышки гнева. Стефани покачала головой. Она ни за что не хотела лишать их этих мгновений наедине – «отец и дочь». Кроме того, она все еще дрожала, и ей нужно успокоиться.
– Идите вдвоем. Я поднимусь и поцелую ее через несколько минут.
Стефани смотрела, как они уходят: Сара визжала от удовольствия и ерошила волосы Гранта до тех пор, пока они не превратились в светлую метелку, а Грант щекотал девочку. Муж прав. Приняв предложение Хантера, Стефани придется рисковать, а она не хочет этого делать. Роль «звезды» сразу же вызовет любопытство к ее прошлому. Правда, заработанные деньги давали бы чувство независимости, чего-то собственного. Стефани нагнулась и подняла игрушечного медвежонка, которого уронила Сара. Ничего, будут другие роли. А пока что нужно держать Сару и Майка подальше друг от друга. И больше не давать Гранту поводов злиться так, как сегодня.
– Привет, куколка, – сказал в телефонную трубку Бадди через две недели. – Помнишь, несколько недель назад ты ходила на прослушивание для съемок в одном телефильме?
– «Исчезающий акт»? Конечно, помню, – ответила Стефани. Ее сердце забилось быстрее. Она и еще, пара десятков актрис пробовались на роль Джули Сегал, педагога из детского сада, чей жених исчезает за неделю до свадьбы.
– Ты получила эту роль! – воскликнул Бадди. – Съемки начинаются через три недели.
Глава 20
– Доброе утро, мистер Чендлер.
– Здравствуйте, Вики.
В зеленом мраморном холле здания «Хантер продакшнс» царила суета и оживление, когда 16 ноября 1992 года Майк Чендлер пришел сюда на еженедельное совещание администрации компании. Улыбнувшись привлекательной секретарше на приеме, Майк быстрым шагом направился в конференц-зал. За десять лет с тех пор, как Чендлер переехал в Калифорнию, он прошел большой и сложный путь. И хотя он стал режиссером телевидения, а не полнометражных кинофильмов, но достиг определенного успеха, о котором мечтал в суровые дни пребывания в исправительной колонии штата Нью-Джерси.
Самыми трудными оказались первые два года. Переписав свою анкету и не упоминая в ней о тюремном заключении, Майк менял одну работу на другую. Почти год он работал монтажером на студии, пока наконец не получил должность помощника режиссера в одном из длинных еженедельных сериалов Хантера. Умный и амбициозный Чендлер использовал свою работу для собственных наблюдений и обучения, он заставлял себя делать то, что другие помощники отказывались выполнять. Теодор Хантер, председатель совета директоров компании, внимательно следил за тем, как работает Майк. Ему понравилось увиденное, и он предложил Чендлеру работу режиссера своего нового проекта – сериала «Уилшир». Два года спустя, когда сериал получил три премии «Эмми», причем одну из них по номинации «Лучшая режиссерская работа», Тео предоставил Майку второй большой шанс – стать режиссером и продюсером двухчасового телефильма. Съемки мелодрамы происходили в Афинах и Риме. Картина завоевала сердца сорока миллионов зрителей и по рейтингу превзошла даже фильм «Футбол в понедельник вечером». Тео во что бы то ни стало хотел удержать Майка в своей компании, поэтому сделал его руководителем секции по развитию сериалов и предоставил свободу снимать все что заблагорассудится.
Теперь за плечами Чендлера было шесть телефильмов и два продолжительных телесериала. Майк работал самостоятельно, отдавая карьере больше сил и времени, чем требовалось. Женщины преследовали Майка не только потому, что он был красивым, удачливым и перспективным, но и потому, что он стал ребусом Голливуда, загадкой, которую пытались разгадать многие, но безуспешно. Бульварная пресса перестала писать о Чендлере давно, так как он не давал никаких поводов для сплетен. Майк не ходил на премьеры Голливуда, не обедал в «Лонг Поло» с другими кинодельцами и посещал приемы, только если чувствовал в этом крайнюю необходимость. Чендлер избегал встреч с женщинами, связанными с кино или телевидением, чтобы пресечь всякие слухи. По большей части его романы были непродолжительными и тайными и быстро забывались. Майк понимал, что в основе его нежелания серьезных отношений с противоположным полом лежало недоверие к женщинам. Но его это совсем не волновало. Любовь в эти дни не стояла у него на первом плане. Именно сейчас Майк был очень занят радикальными переменами, которые происходили в компании «Хантер продакшнс», и ему некогда было думать о романах с женщинами. Три недели назад Тео Хантер умер, оставив фирму своему пятидесятидевятилетнему сыну Адриану. Тщательно, до мелочей разработанная система кинокомпании «Хантер продакшнс» стала трещать по швам. В результате всего этого у Майка возникли серьезные проблемы с мини-сериалом «Перекрестки», на постановку которого он подписал контракт.
Совещание уже было в разгаре, когда Майк вошел в конференц-зал. Ему еле удалось сдержать саркастическую улыбку: на Адриана так похоже начать обсуждение проблем без Чендлера.
– Доброе утро, джентльмены, – произнес Майк и кивнул головой, заметив привлекательную брюнетку по левую сторону Адриана. – И леди. – Женщина кивнула ему в ответ и осмотрела Чендлера, не скрывая любопытства.
– Ты как раз вовремя пришел, Чендлер, – ухмыльнулся Хантер. Он был невысокого роста, очень опрятный. Адриан твердо верил, что большую роль в успехе играет одежда: костюмы известных модельеров, сшитые на заказ рубашки и модные шелковые галстуки. Адриан всегда аккуратно причесывал свои густые седые волосы, а его маленькие голубые глазки очень редко улыбались.
Майк сел рядом со Стивом де Силва, продюсером сериала «Перекрестки». Чендлер с удовольствием бы ухмыльнулся в ответ Хантеру, потому что все еще оставался темпераментным человеком. Но в тюрьме он научился контролировать свои эмоции, как физические, так и моральные.
– По дороге сюда я заехал домой к Джине Ваун. Если ты забыл, вчера она решила прекратить съемки.
Джина Ваун была «звездой» одного из самых прибыльных сериалов Хантера – «Уилшир». Без ее участия сериал можно было свертывать.
– Ну и что?
– Я решил, что необходимо извиниться. Она одна из самых прибыльных телезвезд, Адриан. Поэтому мне пришла в голову хорошая мысль: обращаться с ней как со «звездой».
– Джина слишком капризна.
– Не больше, чем другие «звезды» ее уровня.
– Надеюсь, ты не согласился на все ее требования? – с подозрением спросил Адриан.
– Только на два. Я обещал, что у нее будет большая гримерная комната и Хосе Ибер займется ее прической.
– Господи, Чендлер! Этот парикмахер Хосе обойдется нам в целое состояние, если будет приходить в студию.
– А Джина вернет нам каждый цент. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.
– Что она сказала? – спросил Адриан, избегая смотреть в глаза Майку. Он был слишком высокомерным, чтобы показать свое беспокойство по поводу вчерашнего скандального ухода Джины.
– Она уже в студии.
Все в комнате вздохнули с облегчением.
– Хорошая работа, Майк, – произнес Боб Стивидор, исполнительный режиссер сериала «Уилшир», сидящий по правую руку от Майка, и похлопал Чендлера по плечу. – Я знал, если кто-нибудь и сможет вернуть Джину, то только ты.
– Ну, хорошо, – нетерпеливо махнул рукой Адриан. – Эта проблема решена. Мы можем теперь подвести итоги совещания?
Майк неодобрительно покачал головой. Никакого тебе «спасибо». Но Адриан никогда не отличался вежливостью.
– Итак, я уже говорил перед тем, как нас прервали, – продолжал Адриан, – моя любимая дочь Шана, которая жила все эти годы в Европе, наконец согласилась работать в «Хантер продакшнс». Вместе с Конни она станет заниматься связями с общественностью.
Шестеро мужчин за столом стали поздравлять Шану, а Майк еще раз внимательно посмотрел на женщину, сидящую рядом с Адрианом. Как он раньше не заметил сходства? У Шаны Хантер были такие же черные волосы, как и у ее отца, такие же проницательные голубые глаза, хотя более игривые, и такие же точеные привлекательные черты лица.
– Ее должность в нашей компании не требует присутствия на совещаниях, – продолжал Адриан после короткой паузы. – Но я попросил Шану присоединиться к нам, чтобы она смогла встретиться с вами и ознакомиться с некоторыми из наших проектов. – Он еще раз окинул взглядом комнату, ни на ком не задержав внимания. – Второй вопрос повестки дня касается Оливера Брента, артиста, которого мой отец выбрал на ведущую роль в сериале «Перекрестки». – Опять избегая смотреть своим коллегам в глаза, Адриан поправил бумаги на столе. – Я решил заменить его на Кирка Армстронга.
Мертвая тишина воцарилась в комнате, и все посмотрели на Майка. Чендлер ответил не сразу. Он четко расслышал слова Адриана, но ему потребовалось несколько мгновений, чтобы их смысл полностью дошел до его сознания.
– Кирк Армстронг! – наконец произнес Чендлер. – Ради Бога, почему ты это делаешь, Адриан?
– Потому что, несмотря на твои высокие оценки Брента, он не подходит для этой роли. Он слишком интеллигентный. Нам нужен кто-то более грубый, кто не будет наносить удары просто для видимости.
– Но эта роль не только о грубости. – Майк делал над собой огромные усилия, чтобы оставаться спокойным, но ухмылка на лице Адриана сводила на нет все его старания. – У Кирка Армстронга нет ни мастерства, ни техники. Вместе с твоим отцом мы несколько месяцев назад смотрели его кинопробы, и оба пришли к выводу, что он не тот, кого мы ищем.
– Забудь, что думал мой отец. Теперь я управляю компанией, – сказал Адриан, прищурившись.
– Какие изменения ты надумал вносить, Адриан? – спросил сценарист, написавший киноверсию романа.
– В историю нужно добавить побольше остроты и физических действий.
– Ты имеешь в виду насилие? – уточнил Майк.
– Именно это необходимо шоу, – произнес Адриан, прокашлявшись. – Если ты не согласен, посмотри на рейтинги последнего месяца и увидишь, какие шоу набрали большее количество баллов.
– Я не согласен, – покачал головой Майк. – Думаю, автор книги тоже не согласится.
– Автор не имеет права голоса здесь.
– У меня тоже нет права голоса на совещании, – сказал Майк, теряя терпение. – Но я не собираюсь участвовать в проекте, который пропагандирует неоправданное насилие. Я всегда придерживался этой политики, ты знаешь.
– Послушай меня, Чендлер, – произнес Адриан с безразличным взглядом. – Может, ты и был «золотым мальчиком» моего отца, но, как я уже сказал, ситуация изменилась. Ты будешь делать так, как я скажу, вот и все.
– Черта с два, – ответил Майк, громко захлопнув свой дипломат и вскочив с места.
– Что это значит?
– На словах? Это значит, что я ухожу.
– Ты не сможешь уйти, – закричал Адриан, вставая с кресла. Его лицо перекосилось от злобы. – У тебя контракт с «Хантер продакшнс».
– Подавай на меня в суд, – сказал Майк. Кивнув на прощание своим коллегам, он вышел из конференц-зала.
Майк подошел к своему темно-зеленому «ягуару» и услышал, как какая-то женщина окликнула его по имени. Это была Шана Хантер. В зеленом льняном костюме, одетом поверх белой шелковой блузки, на высоких каблуках, она выглядела достаточно элегантно, чтобы Майк на мгновение забыл, чья она дочь.
– Если ты пришла сюда уговаривать меня передумать, – сказал Майк, предостерегающе подняв руку, когда она пошла навстречу ему, – то зря теряешь время.
– Я здесь не по просьбе отца, – ответила Шана, приблизившись к Чендлеру на расстояние не больше трех шагов. Она чуть наклонила голову в сторону и поджала губы. – Мне показалось, ты не из тех, кто так легко сдается.
– Тогда чего же ты хочешь? – грубо спросил Майк. Он все еще чувствовал себя взбешенным после совещания.
– Конечно, чтобы ты передумал, – притворно улыбнулась Шана. Щурясь от яркого калифорнийского солнца, она прикрыла глаза рукой. – Я новичок в компании и хочу показать всем, что я не только дочь своего отца, но и ценный, компетентный сотрудник, который умеет выполнять свою работу. Может, возвращение такого профессионального специалиста, как ты, и не входит в мои должностные обязанности, но, несомненно, произведет впечатление на совет директоров.
Ее взгляд был откровенным и прямым, а улыбка – очаровательной. В другой раз Майк, может быть, и согласился бы на ее предложение. Но он прекрасно понимал, что сегодняшняя стычка с Адрианом была лишь одной из целого ряда других конфликтов, к сожалению, неизбежных.
– Мне жаль, мисс Хантер, – покачал головой Чендлер. – Вам придется подыскать другого подопытного кролика для вашей карьеры.
– Могу я попросить вас продолжить дискуссию? Может быть, за бокалом чего-нибудь? – Глаза Шаны шаловливо играли. – Или мы пропустим дискуссию и просто познакомимся поближе? Я так долго находилась вдали от Калифорнии, что сейчас чувствую себя здесь посторонней. Новый приятель поможет мне опять почувствовать себя здесь, как дома.
– Это очень заманчиво, мисс Хантер, – улыбнулся Майк. Адриан мог бы поучиться кое-чему у своей дочери. – Но все же я должен отказаться.
– Тогда, может быть, в другой раз? – спросила Шана. Блеск исчез из ее глаз, но вежливая улыбка продолжала играть па губах. – Я чувствую, мы еще встретимся.
– Возможно.
Выезжая со стоянки, Майк взглянул в зеркало заднего обозрения. Шана все еще стояла там, где он ее покинул, и смотрела ему вслед.
Прямо из студии Майк направился домой к сестре в Пасадену, красивый городок у подножия горы Сан-Габриэль, который сохранил приметы ранней Калифорнии.
Муж сестры, профессор Бен, которого, будучи студенткой, Эмили встретила в колледже, был родом из Калифорнии и вернулся в свой родной городок после свадьбы, получив работу в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Справив седьмую годовщину свадьбы и потеряв всякую надежду иметь ребенка, Эмили наконец обнаружила, что беременна. Она сразу же бросила свою учительскую карьеру и стала домохозяйкой.
Она, Бен и тринадцатилетний Лукас жили в уютном домике с бассейном во дворе, с гаражом на две машины и с огромным эвкалиптовым деревом посредине дороги.
Майк сидел в кресле во внутреннем дворике, закрыв глаза и подставив лицо теплому ноябрьскому солнцу. Он не удивлялся, почему поехал сюда после стычки с Адрианом. Его сестра привносила чувство реальности в суматошную жизнь Майка и действовала на него успокаивающе. И сегодня не исключение.
– Как насчет холодного лимонада, чтобы остудить твой пыл, братишка?
Майк приоткрыл один глаз. Эмили, в шортах цвета хаки и в полосатой рубашке из плотной хлопчатобумажной ткани, стояла перед ним и держала в руках два высоких стакана с холодным лимонадом.
– Спасибо. – Чендлер выпрямился, взял стакан и сделал большой, жадный глоток. – М-м-м. Я когда-нибудь говорил тебе, что ты готовишь самый лучший лимонад по эту сторону Миссисипи?
– Ты мне это повторяешь все время. Особенно хвалил меня много месяцев назад, когда пытался уговорить стать твоим лимонадным партнером.
Майк рассмеялся, вспомнив свой первый коммерческий опыт. Ему очень не хотелось, чтобы его фирму продали соседу, и поэтому Чендлер так снизил цены на свой лимонад, что обанкротился через неделю.
– А здорово было тогда, сестренка?
– Лучше не бывает, – ответила Эмили и села напротив Майка. Они помолчали, каждый вспоминая о своем.
– И что ты собираешься делать? – первой прервала молчание Эмили.
– Еще не знаю. – Майк наблюдал за голубой сойкой, севшей на край птичьей кормушки.
– Не пытайся меня провести. Я тебя слишком хорошо знаю. У тебя что-то на уме, братишка. Клянусь, ты не уедешь отсюда, пока все мне не расскажешь.
– Ты чересчур умная. Знаешь об этом? – сказал Майк, с удивлением посмотрев на Эмили. Ему никогда ничего не удавалось скрыть от нее.
– Хочешь сказать, слишком умна для тебя? Так какие у нас новости?
Эмили смотрела, как Майк поднял темные очки на лоб. Он выглядел таким же самоуверенным, как в тот день, когда собрал баскетбольную команду в высшей школе. Он так старался протянуть время и рассказать хорошие новости во время обеда за десертом, но не выдержал и выпалил все, когда они ели второе.
– Я собираюсь создать собственную компанию, – ответил Майк, вытянув ноги.
– Боже мой, Майк, – вскричала Эмили. В ней сразу же проснулся материнский инстинкт по отношению к брату. – Ведь это обойдется тебе в целое состояние?!
– Необязательно. Можно начать производство на собственные средства, если необходимо, и тогда это будет стоить немного. Или… с шиком, и тогда потребуются миллионы.
– Но у тебя же нет миллионов, – напомнила Эмили.
– Нет, но, заложив дом, я могу получить кредит.
– Разве это не очень рискованно?
– Это не сиюминутное решение, Эмили, – по-деловому ответил Майк. Он знал, как беспокоится его сестра, и оставил свой легкомысленный тон. – Я уже давно подумывал создать собственную кинокомпанию. И только из-за Тео я откладывал воплощение этой идеи в жизнь. Но сейчас, когда он умер…
– Но сейчас не лучшее время начинать бизнес, Майк.
– Может, и нет. – Майк наклонился к Эмили и посмотрел на нее нетерпеливым взглядом. – Но я знаю, что справлюсь, сестренка. Мне нужно только здание, некоторое оборудование, сотрудники и прекрасный сценарий, чтобы начать дело.
– А что с Адрианом?
– Что ты имеешь в виду?
– Ведь ты подписал контракт. Он может доставить тебе кучу неприятностей, даже подать на тебя в суд.
– Не думаю. «Перекрестки» теперь уже не то шоу, на постановку которого я подписал контракт, и Адриан это прекрасно понимает. Кроме того, судебный процесс приостановит съемки на месяцы. Для Хантера гораздо проще подписать контракт с другим режиссером и продолжать проект.
– Ты слишком легкомысленно воспринимаешь Хантера, Майк, – возразила Эмили. Брат так и не смог ее успокоить. – Насколько я слышала, его сравнивают со змеей в траве.
– Он не сможет навредить мне, Эмили. – Майк взял сестру за руку. – У него нет власти в этом городке. У его отца была, но не у Адриана. А теперь перестань волноваться и помоги мне придумать название для моей новой компании. – Энтузиазм Майка был просто заразительным.
– Хорошо. Как тебе, например… «Чендлер продакшнс»?
– Нет, слишком ординарно. Нам нужно что-то грандиозное, вызывающее уважение название, которое переживет наше время и, возможно, даже века, – усмехнулся Майк. – Придумал! Как тебе нравится «Центурион продакшнс»?
