Текст книги "Рок-цыпочка (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Глава 8
Ему не очень нравится Никсон

Я проснулась в постели Ли, но на этот раз место рядом пустовало.

С утра я соображала недостаточно хорошо, чтобы задаться вопросом, где он, и, конечно, справиться с чувством разочарования. Я сказала себе, что не должна быть разочарована отсутствием мужчины, который приковал меня наручниками к кровати против моей воли, поэтому выбросила это из головы.

Было двадцать минут седьмого, и я решила, пока у меня было столько времени подумать, будучи прикованной наручниками к кровати, что закрою «Фортнум» на выходные.

Иногда хорошо быть боссом.

По правде говоря, работать там не составляло труда. Нас было четверо, – пятеро, если Элли была с нами, что происходило большую часть времени. По будням мы были открыты с семи тридцати до шести, по субботам – с восьми тридцати до шести, а по воскресеньям – с десяти до четырех. За исключением утренней суеты, большую часть времени мы слонялись без дела. Все приходили и уходили, когда заблагорассудится.

С двумя отсутствующими сотрудниками это начинало казаться настоящей работой. Пока мы с Элли носились по городу в поисках Рози, это бремя взвалила на себя Джейн.

Я не назначала смены и часы, все работали, когда хотели, а это почти семь дней в неделю, плюс-минус пара часов здесь или там, чтобы выполнить поручения, сходить на обед с другом, пройтись по магазинам в торговом центре «Черри Крик», опоздать, если проспишь, уйти рано, когда угодно, или пропустить стаканчик в «Линкольн Роудхаус», местном байкерском баре. Сотрудники брали выходные, когда хотели, но не больше, чем остальные. Все началось с бабули. Мы продолжили традицию, и каким-то образом она прижилась.

После событий последних двух дней, мне нужен был перерыв, и, уверена, Элли и Джейн тоже. Надеюсь, к понедельнику, теперь, когда в дело вмешалась полиция, все будет улажено и все вернется в нормальное русло. То есть, нормальное, – это когда приедет Дюк, и все будет как прежде.

После прошедшей ночи я поняла, что мы, скорее всего, никогда не увидим Рози.

Я лишь надеялась, что, как бы он ни поступил, чтобы больше сюда не вернуться, он сейчас жив.

Эта мысль меня огорчила, но я тоже выкинула ее из головы.

Встав, я поплелась в ванную и почистила зубы. Сил у меня не было, не только из-за отсутствия утренней дозы кофеина, но и из-за того, что спала гораздо меньше, чем обычно требовалось. Я уставилась в зеркало, отметив, что синяки на лице уменьшились, но не намного, или, может, страшные темные круги под глазами делали их не столь заметными.

Я вышла из спальни с намерением пойти сварить кофе, и остановилась как вкопанная, уставившись на открытую дверь Командного центра.

Я ожидала, что Ли отправился на пробежку, или уехал в Перу, чтобы командовать отрядами наемников в борьбе с наркоторговцами, или устанавливал на мою машину устройства слежения.

Вместо этого я услышала, как он говорит по телефону, будто находился в обычной комнате, а не в центре управления международного картеля коммандос.

Обычно любопытство заставило бы меня войти или, по крайней мере, подслушать разговор.

Вместо этого я направилась к кофеварке.

Приоритеты.

Кофейник был почти полон.

Я испустила восторженный вздох.

Наполнив кружку и плеснув в нее молока, я вышла из гостиной на балкон, потягивая кофе и любуясь красотой горного хребта.

Из квартиры Ли открывался убийственный вид.

Когда кофеин проник в организм, я позволила затуманенному мозгу спланировать свой день.

Я собиралась позвонить Джейн и Элли и сходить в «Фортнум», чтобы повесить объявлении о выходных. Затем нужно съездить за машиной Тода и Стиви, поехать домой и приготовить салат из макарон, чтобы у него было время промариноваться перед барбекю. Потом я завалюсь в кровать и просплю до тех пор, пока мне не придется вставать, чтобы испечь пирожные и подготовиться к барбекю.

Если захочется, можно понежиться на солнце, а не спать в постели.

Предполагалось, что день будет принадлежать мне.

По всей видимости, день обещает быть хорошим.

Две руки, несомненно, принадлежащие Ли, опустились на перила балкона по обе стороны от меня. Спиной я ощутила его тепло.

Меня накрыл момент, когда мне захотелось развернуться, завизжать, как баньши, и выцарапать ему глаза за то, что он имел наглость приковать меня наручниками к своей кровати.

Потом я вспомнила, как он держал меня, пока я дрожала, и перебирал мои волосы, пока я не заснула, и решила этого не делать.

– Привет, – сказала я, когда он провел подбородком по моим волосам и поцеловал в шею.

– Как чувствуешь себя утром? – прозвучал голос у меня в ухе, и кожу начало покалывать иголками.

– Хорошо.

Я осознала, что забыла включить Ли в свои планы на день.

У меня не осталось времени додумать что-либо, так как он развернул меня, взял кружку с кофе и поставил ее на тиковый столик, находящийся в пределах досягаемости. Его руки скользнули вокруг меня, я открыла рот, чтобы что-то сказать, что угодно, и тут он поцеловал меня.

Покалывание усилилось примерно на сто процентов, выбирая своей целью определенные части тела.

После поцелуя он скользнул губами по моей щеке к уху, я прижала руки к его груди и сказала, возможно, глупо и, определенно, дрожащим голосом:

– Что ты делаешь?

– Желаю доброго утра.

Его пожелание доброго утра было очень, очень хорошим. Гораздо лучше, чем его благодарность.

Ладно, решила я, в этом ему нужно отдать должное.

Все эти игры были хороши и приятны (некоторые даже очень). Дело в том, что десять лет назад я приняла решение держаться от Ли подальше, но сейчас не совсем уверена, хочу ли вернуться к этому решению.

Ну, если честно, должна признать, что совсем этого не хотела. Это был Ли, а я всю жизнь мечтала только о нем.

Но здесь многое было поставлено на карту. Что произойдет, если ничего не получится? Что произойдет, если ему станет скучно и он уйдет? Это все изменило бы. Я была бы опустошена, а еще не стоит забывать нашу дружбу, семью, людей, которые очень много значили для нас обоих.

– Ли, нам нужно поговорить.

– Ммм? – пробормотал он до того, как пробежать языком от моей челюсти и вниз по шее.

– Ли! – Пальцы на ногах поджались, соски затвердели, ситуация принимала серьезный оборот.

– Говори, – сказал он. – Я слушаю.

Он не слушал. Его руки забрались мне под футболку и скользнули по бокам.

– Нам нужно поговорить о том, что происходит между нами.

Его рот снова приблизился к моему.

– Ладно, выкладывай.

Затем он поцеловал меня, на этот раз всерьез, с языком, и я была вынуждена обнять его за шею, чтобы остаться стоять.

Когда его рот оторвался от моих губ, одной рукой Ли обхватил мой зад и притянул ближе, и я почувствовала, как его Богом данный дар прижимается к моему животу. По внутренней стороне бедер пробежали мурашки.

– Я не уверена в этом, – сказала я, хотя отчасти была уверена, а мое тело, определенно, было уверено и с каждой секундой становилось все увереннее.

– Нет? – спросил он, подняв голову и глядя на меня. Карие глаза приобрели цвет расплавленного шоколада, и от одного взгляда в них у меня перехватило дыхание.

Рука на моей заднице поднялась выше, обхватывая грудь, шершавая подушечка большого пальца скользнула по затвердевшему соску. Я прикусила губу, когда электрический разряд выстрелил от соска прямо в низ живота.

– Это кажется довольно уверенным, – сказал он.

– Я говорю не об этом, – прошептала я.

– Понимаю. Ты говоришь о чем-то другом. Там я тоже проверю, – усмехнулся он, его рука начала двигаться от моей груди вниз по животу прямо к…

– Ли!

Я дернулась, частично, чтобы убежать от него, частично от удивления, но мне некуда было деться, кроме как перелететь через перила навстречу ужасной смерти на тротуаре четырнадцатью этажами ниже.

Он широко улыбнулся, заставив все внутри опуститься, и его рука вернулась к моей заднице.

– Давай поговорим об этом после того, как я займусь с тобой любовью.

Мой желудок сжался от этой улыбки, от его руки на моей заднице ноги ослабли еще сильнее, и я понимала, что больше не выдержу, и почему-то, – не спрашивайте меня почему, – от этого глаза защипало от слез.

Обе его руки легли на мою задницу, и он приподнял меня. Я тихонько вскрикнула от удивления и крепче обхватили его за шею, закинув ноги ему на бедра.

Придерживая меня под попу, Ли повернулся и зашагал обратно в квартиру. Одна рука покинула мою задницу и погрузилась мне в волосы, мягким рывком оттягивая голову назад, целуя на протяжении всего пути к дивану. Все еще не размыкая губ, он уложил меня на диван и опустился сверху.

Используя последние остатки ускользающего контроля, я повернула голову и в последний раз попыталась начать разговор.

– Мы облажаемся, Ли, и все испортим. Элли, Хэнк, твои родители, мой отец, ты готов к этому?

Его тело замерло.

Через мгновение он запустил руки в волосы по обе стороны от моей головы и повернул мое лицо к себе, чтобы я посмотрела на него.

И от увиденного, я ощутила, как свинцовая тяжесть ложится на грудь.

Что-то изменилось. Что-то очень важное, и это пугало. Ли не выглядел счастливым, взгляд цвета шоколада исчез, и в его лице появилась жесткость.

– Думаешь, я хочу трахнуть тебя на скорую руку?

Я покачала головой и прикусила губу. Честно говоря, я не знала, чего он хотел, но в тот момент не собиралась этого говорить.

– Думаешь, я бы прикоснулся к тебе, если бы это ничего для меня не значило?

Святое дерьмо.

Я затаила дыхание, думая о том, что это может означать, мои глаза расширились, начиная наполняться жгучими слезами.

Руки Ли переместились с моего лица на бедра.

– Господи, Инди, для меня это намного больше, чем секс. – Он дернул к себе мои бедра, входя между ними жестоким, интимным контактом своей твердой эрекцией.

Он задержался там на минуту и пристально посмотрел мне в глаза.

Затем произнес:

– Забудь об этом.

Опершись руками на диван, Ли приподнялся и слез с меня.

– Что? – ошеломленно спросила я, пребывая во временном шоке, когда вес его тела исчез, а мозг еще не достаточно насытился кофеином, чтобы мыслить ясно.

Он уставился на меня сверху, его лицо было жестким и пустым. Точно так же он закрылся, когда папа спросил, ударил ли он меня.

– Одевайся, я отвезу тебя домой.

Я моргнула.

– Что? – снова спросила я.

Он стащил меня с дивана и поставил на дрожащие ноги.

– Я сказал, одевайся, собирай свое барахло. Я отвезу тебя домой.

Я снова моргнула. Затем еще раз.

Что он сказал?

– Подожди секунду… – начала я.

Но Ли уже уходил прочь, бормоча себе под нос:

– Так и знал, что не должен был это начинать. От тебя больше проблем, чем ты того стоишь.

Что он только что сказал?

Я прищурилась, глядя ему в спину.

– Прошу прощения?

Но он исчез.

Слезы больше не стояли у меня в глазах, они переполнили их и потекли по щекам. Но вместо того, чтобы перерасти в эмоцию запутавшейся женщины, которая была близка к тому, чтобы получить все, что она когда-либо хотела, и была напугана этим до смерти, они превратились в слезы разъяренной женщины-на-грани, которая была близка к тому, чтобы убить кого-то.

Эмоциональные слезы были неприемлемы.

Слезы злости – совершенно нормальны, поэтому я дала им волю.

Я протопала в спальню и начала собираться. Натянула джинсы, лифчик и футболку с надписью «Def Leppard», черный пояс и ботинки со вчерашнего вечера. Нашла сумочку на кресле поверх своей одежды, которую Ли, должно быть, снял с меня прошлой ночью.

Он не получит от меня никакой благодарности за такую заботу.

Порывшись в ящиках и шкафу, запихнула все свои вещи, что нашла, в сумку, устраивая при этом полный бардак. Плевать, я была далеко за пределами заботы о порядке.

Пройдя в ванную, взяла мыло для лица, чертову зубную щетку он мог оставить себе, и, вернувшись в комнату увидела Ли, прислонившегося к дверному косяку.

– Готова? – спросил он с каменным лицом.

– Чертовски готова, – ответила я, подходя к сумке и запихивая в нее вещи из ванной, после чего застегнула с яростным рывком. – Ты сумасшедший. Ты спятил. Вы с Тексом должны создать клуб. Спустя столько лет, ты считаешь, что можешь поманить меня пальцем, и я без вопросов прибегу к тебе. Я просто хотела поговорить! Я не просила тебя проходить тест на преданность, вроде сражения за меня с тигром. – Что-то из моих вещей высунулось из сумки, и я снова начала с яростью запихивать их туда, продолжая свою тираду. – Распаляешь и возбуждаешь, дважды… – Я остановилась и показала ему два пальца, пока он продолжал стоять в дверях, затем вернулась к сумке, подняла ее и перекинула ремень через плечо. – А потом уходишь, оставляя в таком состоянии. И это от меня больше проблем, чем я того стою? Ха!

Схватив сумочку, я направилась к нему, намереваясь протиснуться мимо.

– Не утруждайся отвозить меня домой. Я вызову такси. Или позвоню Элли. Или папе. От тебя мне больше не нужно никаких одолжений!

Последнее я сказала (возможно, выкрикнула), добравшись до него, приподнявшись на цыпочки и приблизившись к его лицу.

Когда я закончила разглагольствовать, он перегородил мне выход, а я стояла перед ним, слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Я все еще плакала и была уверена, что лицо у меня покраснело и было мокрым от злых слез.

– Убирайся с моего пути, – потребовала я.

Он не пошевелился.

– Я сказала, убирайся с моего пути! – крикнула я.

– Почему ты плачешь? – спросил он непринужденно.

– Потому что ты меня бесишь.

– Ты плачешь, потому что злишься?

– Похоже на то, а теперь убирайся с моего пути.

Быстро, как вспышка, он схватил мою сумочку и швырнул ее через всю комнату.

Я смотрела, как она летит, вновь приземляясь на кресло, а затем я повернулась к нему с широко раскрытыми глазами.

– Что за… – начала я.

Он стянул сумку с моей руки и тоже швырнул ее через всю комнату. Она приземлилась на пол в футе от кресла с мягким «фуф».

Я проводила ее взглядом, а затем снова повернулась к Ли. Все слова вылетели у меня из головы, поэтому я просто уставилась на него.

Он поднял руки к моему лицу, большие пальцы пробежали по дорожкам от слез на моих щеках.

– Перестань плакать, – потребовал он.

У меня отвисла челюсть.

– Ты не можешь приказывать мне перестать плакать.

– Как сильно ты распалялась и возбуждалась? – спросил он.

Я была почти уверена, что пришло время испытать мой маневр «вдарь коленом по бубенцам».

– Убирайся с моего пути, – я отдернула лицо от его рук и пошла обратно за сумками.

Он остановил меня, положив руку мне на плечо и развернув.

– Прекрати! – закричала я, когда Ли притянул меня к себе. Его лицо больше не было пустым и каменным, оно вновь стало нежным, и это почти доказывало, что он буйно помешанный.

– Нет. А теперь я отнесу тебя в постель и займусь с тобой любовью. Позже мы отправимся на барбекю к твоему отцу. После этого мы поговорим.

Я покачала головой и попыталась высвободиться.

– Извини, у меня другие планы на день.

Его руки скользнули вокруг меня.

– Милая, из того, что ты сказала ранее, мне показалось, что у тебя сложилось неправильное впечатление обо мне. Сегодня я покажу тебе, кто я такой. Сегодня я скажу тебе, чего хочу. Завтра сможешь принять решение.

Я моргнула, глядя на него.

– Я знаю тебя всю жизнь, – напомнила я ему.

– Ты, бл*ть, понятия не имеешь, кто я.

На мгновение я уставилась на него, страх, любопытство и восторг пробежали по мне от обещания, которое я увидела на его лице.

Я покачала головой.

– Мне нужно сходить в книжный, забрать машину Тода и Стиви, приготовить салат из макарон.

– Прошлой ночью Мэтт вернул машину твоему соседу. В «Фортнум» может сходить Элли. В «Кинг Суперс» продается салат из макарон.

– Нет.

Одна его рука скользнула мне в волосы, оттягивая голову назад и в сторону, чтобы обнажить шею. И его губы, совершенно неожиданно, оказались там.

– Да, – сказал он мне в шею и начал подталкивать к кровати.

– Прекрати, ты сошел с ума! В одну секунду говоришь мне собирать вещи, а в следующую набрасываешься на меня.

Мои колени ударились о кровать, и мы оба рухнули на нее, Ли сверху, не отрывая от меня губ.

– Красавица, дай мне десять минут, и я буду в тебе.

От этого обещания и того, что он назвал меня «красавицей», электрический спазм пронзил низ живота, а потом Ли поцеловал меня, и это решило все.

Я шлюха. Не знаю, как еще это назвать, даже несмотря на эмоциональную сцену, я сдалась.

Сказать по правде, я хотела, чтобы он показал мне, кто он такой, и сказал, чего хочет, и не желала ждать ни секунды, чтобы узнать это.

И тут раздался звонок. Три коротких, а затем один длинный.

Ли перестал целовать меня и прижался лбом к моему лбу.

– Да вы, бл*ть, издеваетесь.

– В чем дело? – спросила я.

– Это код, срочное дело. Проклятье. – Опершись на ладони по обе стороны от меня, Ли оттолкнулся, встал и начал уходить, затем повернулся. – Насколько ты сейчас распалилась и возбуждена?

– По шкале от одного до десяти?

В уголках его глаз появились морщинки, и он вышел из комнаты.

Гребаный Ли.

***

Лежа на кровати и уставившись в потолок, я размышляла: что только что произошло?

Зазвонил мобильный, и я скатилась с кровати, схватила сумочку и, сев в кресло, увидела, что это Андреа. Наверное, звонит узнать новости о сексе Ли и Инди. Боже, как же она будет разочарована.

– Нет, – ответила я, – мы еще не сделали этого.

– Ой-ой, чувствую плохие вибрации, – заявила Андреа.

– Мы разговариваем по телефону, как ты можешь чувствовать плохие вибрации?

– Я знаю тебя с двенадцати лет, я чувствую плохие вибрации.

Итак, я ей все рассказала. О Ли, о том, что он разозлился и буквально выгнал меня, а затем передумал и о всех тех словах «кто я, чего хочу, тебе решать».

Андреа немного помолчала, а затем сказала:

– Ну, он борется со своей репутацией. А у этого мужчины есть репутация. Единственный парень, который был хуже него, – это его лучший друг, Эдди, это походило на соревнование за звание худшего парня в мире. Не очень-то весело быть знаменитым тем, что трахаешь все, что дышит, и добиваться этого, не затратив особых усилий, просто послав улыбку в их сторону жертвы. А потом он оказывается в положении, когда серьезно относится к женщине, которая знает его всю жизнь и прекрасно осведомлена о его завоеваниях, и ему приходится убеждать ее в серьезности своих намерений.

Блин, Андреа была матерью, и она по-прежнему не стеснялась в выражениях.

И все же она говорила правду.

Сидя в кресле, я пыталась не обращать внимания на то, как сжался желудок.

– Думаешь, у него серьезные намерения?

Андреа на секунду замолчала.

– Ты прикалываешься?

– Типа, пытаюсь рассмешить или что-то другое?

– Не могу поверить… – начала Андреа. – Подруга, на новогодней вечеринке Китти Сью и Малкольма ты была с как-его-там…

О Господи, я не помнила его имени.

– Эм… Брэд? Бретт?

– Неважно, – оборвала Андреа. – В общем, когда Ли не смотрел на тебя с таким выражением, которое, давай посмотрим правде в глаза, заставляло каждую женщину в комнате задыхаться, он смотрел на Брэда-Бретта так, словно хотел оторвать ему голову.

– Не может быть!

– Может.

Святое дерьмо.

– Так что, да, думаю, у него серьезные намерения, – продолжила она. – И я не могу себе представить, что Лиам Найтингейл из тех парней, кто оценит, что женщина, к которой он относится серьезно, сомневается в его серьезности, когда он прямо посреди… ну, ты понимаешь.

Святое дерьмо.

Святое, святое, дерьмо, дерьмо, дерьмо.

– Короче, позвони мне, когда вы действительно сделаете это. Мне нужны подробности.

Здорово.

Андреа отключилась, и я захлопнула телефон. Он тут же зазвонил снова.

Это была Элли.

Я глубоко вздохнула, притворяясь, что все в порядке (чего не было), и ответила: – В чем дело, цыпа?

– Подруга, мне поступило с полдюжины звонков, все о том, что Рози и Дюка видели. У нас есть зацепка. Пора выдвигаться.

Я сразу же пришла в волнение. Должна признать, в некотором роде я увязла в этой теме с супер-сыщиками.

Потом я вспомнила прошлую ночь.

Я вздохнула.

– Нет, не могу. Текс, нянька-кошатник, и я, вроде как вломились к Тиму прошлой ночью и обнаружили его труп на кухне, и это было не очень приятное зрелище.

Элли немного помолчала, а потом сказала:

– Ты ходила без меня? И вместо меня взяла с собой безумного няньку-кошатника?

– Я хотела устроить взлом с проникновением! Текс появился в середине этого. Элли, мы обнаружили Тима мертвым. Поверь мне, тебе повезло, что тебя там не было. Все кончено. Ли передал дело Хэнку.

– А как насчет пари?

Я подумала о планах Ли на этот день. И о словах Андреа.

– Похоже, я проиграла.

Честно говоря, я не слишком расстроилась из-за этого.

– Ну, по крайней мере, это хорошая новость.

Я поделилась с ней идеей насчет «Фортнума», и она сказала, что позвонит Джейн, если я повешу объявление. Затем мы попрощались, и я пошла на кухню.

Там был Мэтт и еще один парень, ростом, по меньшей мере, шесть футов шесть дюймов и выглядел как сын Текса, только без бороды и чуть более психически здоровый.

– Привет, – поздоровался Мэтт.

Я наклонила голову и улыбнулась.

– И тебе приветик.

Ли стоял на кухне, уперев кулаки в бедра, и, поджав губы, наблюдал за нашим обменом репликами.

Я запоздало заметила, что Ли уже принял душ, темные волосы были все еще слегка влажными, немного завиваясь на шее и за ушами. А еще я отметила, что ему нужно постричься, хотя эта легкая лохматость ему шла. Очень шла. Даже слишком. На нем были в высшей степени выцветшие джинсы и красная футболка, обтягивающая во всех нужных местах. Ноги были босыми.

Когда я оказалась на расстоянии вытянутой руки, он притянул меня к себе, обхватив рукой за шею. Я врезалась в его бок, и Ли еще сильнее обнял меня за плечи. Судя по тому, как кровь отхлынула от лица Мэтта, я бы сказала, что точка зрения Ли была высказана. Даже яснее, как если бы он ударил себя в грудь и прорычал: «Инди, моя женщина».

Мужчины.

Ли представил другого парня как Бобби, а затем сказал:

– Мы нашли Дюка.

Мой желудок сжался, а тело напряглось. В тот момент я просто не могла справиться с плохими новостями, особенно о Дюке.

Я откинула голову, чтобы взглянуть на Ли, и, прежде чем смогла контролировать свою реакцию и не выглядеть перед парнями слабой девчонкой, выдохнула:

– Умоляю.

Когда Ли посмотрел на меня, его глаза вновь приобрели оттенок расплавленного шоколада, а его рука исчезла с моего плеча, чтобы погладить мою челюсть.

– Он в порядке, сделал небольшой крюк покутить в Стерджисе. Ему вкратце изложили историю, и сейчас он на пути домой.

Похоже на Дюка. Только Дюк мог свернуть с Западного склона Колорадо в Южную Дакоту, чтобы устроить попойку.

Раздался звонок в дверь, и я отошла от Ли, чтобы открыть. Это был Хэнк.

Хэнк приветственно улыбнулся, и, обняв меня за плечи, повел на кухню.

– Судя по всему, ты ошиблась в том, что вы с Ли расстанетесь до барбекю у твоего отца, – поддразнил он.

Мой взгляд метнулся к Ли, и его брови поползли вверх.

Упс.

– Да, полагаю, я ошиблась, – пробормотала я.

Хэнк опустил руку и посмотрел на Ли, больше не поддразнивая, чисто по-деловому.

– Мы должны поговорить о прошлой ночи.

– Да? – отозвался Ли.

– Кто-нибудь хочет кофе? – спросила я.

Взгляд Хэнка скользнул ко мне, затем вернулся к Ли.

– Вероятно, нам стоит пройти в Командный центр, – сказал Хэнк.

Губы Ли дрогнули при упоминании Хэнком Командного центра, но он сказал:

– Можешь говорить в присутствии Инди.

Хэнк быстро вдохнул, а затем на выдохе произнес:

– Этого я и боялся.

Я раздала всем кофе, все, кроме меня, пили черный. Я уселась на стойку, готовая слушать.

– Полагаю, у нас есть зацепка. Шуберт был мертв больше суток, выглядит, как работа профессионала, но на месте преступления нашли свежую кровь. Тот, кто вломился, порезался об осколки окна. Есть надежда, что убийца вернулся в поисках чего-то.

Не раздумывая, я посмотрела на свое плечо, на то место, куда приземлилась на стекло, и оттянула футболку, чтобы проверить, нет ли пореза. Никаких ран я не заметила и не чувствовала боли, но время, прошедшее с момента проникновения, довольно обильно было заполнено эмоциональным хаосом, порез мог отойти на второй план.

Затем до меня дошло, насколько я ступила, и медленно повернулась обратно к мужчинам.

Одна рука Ли лежала на талии, в другой он держал кружку и смотрел себе под ноги. Я была почти уверена, что он пытался не улыбаться (по крайней мере, я на это надеялась). Мэтт и Бобби, которых, несомненно, привлекли к зачистке прошлой ночью, зная всю историю, смотрели на меня и откровенно улыбались.

Хэнк уставился на меня так, словно видел перед собой безумно ужасную автомобильную аварию.

Взгляд Хэнка метнулся к Ли.

– Я волновался, что кровь твоя.

И Мэтт, и Бобби затаили дыхание от такого шокирующего заявления.

Даже Ли не мог поверит в услышанное.

– Я бы не оставил кровь на месте преступления. Проклятье, я бы даже не стал разбивать гребаное окно.

Я уставилась на Ли, с неловкостью задаваясь вопросом, как часто ему представлялась возможность «оставить кровь на месте преступления».

Взгляд Хэнка вернулся ко мне.

Ой-ой.

– Пожалуйста, скажи, что ты не имеешь к этому никакого отношения.

Я старалась изобразить невинность. Но так как рыльце у меня было в пуху, это было трудно сделать. Особенно с Хэнком, Хэнк был умным парнем и слишком хорошо меня знал.

– К чему? – удивленно спросила я.

– Инди, клянусь Богом… – начал Хэнк.

Кофейная кружка Ли с грохотом опустилась на столешницу, схватив мою кружку, он поставил ее рядом со своей и стянул меня со стойки, потащив в спальню, где закрыл дверь.

– Снимай футболку, – потребовал он.

– Что? Сейчас? – Я уставилась на него в замешательстве.

Молниеносно, он стянул футболку мне через голову. В этот момент я очень обрадовалась, что надела лифчик.

– Куда ты упала? – спросил он, и я уставилась на него. – Когда Текс перебросил тебя через окно, куда ты упала?

О. Вот он о чем.

– Назад, на правое плечо.

Он развернул меня, его ладони блуждали по моей коже, затем, прежде чем я поняла, что он собирается делать, он обнял меня за талию и расстегнул мои джинсы, спустив их до лодыжек.

– Ли, ради всего святого! – завопила я.

Он раздел меня за секунду. Я бы подумала, что такое невозможно, если бы только что не видела все собственными глазами.

Я попыталась наклониться и натянуть джинсы, но его руки были полностью поглощены делом, скользя по задней части бедер, коленей и икр.

Дернув джинсы вверх, Ли снова развернул меня к себе. Оторвав мои руки от застегивания ширинки, он проверил ладони.

– Ты чиста, – объявил он.

– Спасибо, – сказала я резко, как и должно, в подобной ситуации, по отношению к любому, кто бы сделал со мной такое.

Его руки пробежали вверх по моим бокам, заставляя вскинуть руки, и он снова надел на меня футболку. Я застегнула молнию и пуговицу на джинсах и затянула пряжку ремня.

– Это действительно было необходимо? – огрызнулась я.

Он улыбнулся Своей Улыбкой, довольный собой.

– Нет, но было весело.

Чмокнув меня в нос, он вышел из комнаты.

Я следовала за ним по пятам, впиваясь убийственным взглядом ему в спину весь путь до кухни.

– Она ни при чем, – сообщил Ли Хэнку, и я могла бы поклясться, что услышала, как Бобби издал мини-смешок.

Глаза Хэнка сузились.

– Надо ли послать кого-то, чтобы проверить Элли?

Я покачала головой, сама невинность, еще чуть-чуть и у меня над головой засияет нимб.

– Не понимаю, для чего тебе это.

– Хочешь, дам тебе полчаса, чтобы ты могла позвонить Элли, а потом отвечу на этот вопрос?

Я посмотрела Хэнку в глаза.

– Зачем мне звонить ей?

– Слава Богу, – выдохнул Хэнк, закатывая глаза к небу, чтобы убедить Бога, как серьезно он относится к своей благодарности. Затем его глаза сфокусировались на мне. – У тебя есть еще что сказать?

Поразмыслив, я ответила:

– Когда узнаешь, чья это кровь, помни, что есть различные виды взлома с проникновением. Есть плохой, а есть хороший.

Рука Ли вновь взметнулась, на этот раз закрывая мне рот и притягивая к себе, так что мое лицо, с его ладонью на губах, уткнулось ему в грудь.

– Эй! – возмутилась я, но вместо этого у меня вырвалось: – Хрр.

Бобби ушел в гостиную, и я услышала оттуда его тихий смех, Мэтт смотрел в потолок, будто увидел там нечто завораживающее.

Хэнк перевел взгляд с меня на Ли, потом снова на меня.

– Я навел справки о Тексе Макмиллане, у него есть привод. Он ветеран Вьетнама, по возвращении домой сильно вляпался в дерьмовую ситуацию с наркотиками, не продавал и не принимал, а чинил самосуд над торговцами. Пребывание в тюрьме перенес плохо, заключение не прошло для него бесследно, и он двинулся кукухой. Выйдя, он за двадцать лет почти не покидал своего крыльца. Время от времени пугал из дробовика тех, кто пытался украсть радио из автомобиля в его квартале, но не заходил так далеко, чтобы пускать оружие в ход. Ему не повезет, если он будет замешан в убийстве, и ни за что не выдержит еще одного тюремного заключения, а как бывшему преступнику, даже с хорошим взломом и проникновением, ему может грозить срок.

Ли не отпускал меня, все также зажимая рот рукой. А Хэнк продолжал за мной наблюдать.

– Так у тебя есть, что мне сказать, чтобы помочь Тексу?

Я сняла руку Ли со своего лица и произнесла:

– Я знаю Текса, чуть дальше от его дома, на углу есть магазинчик мистера Кумара, где я отовариваюсь. Текс и мухи не обидит, если только ты не Никсон. Ему не очень нравится Никсон. А раз Никсон мертв, остальная часть человечества находится в относительной безопасности. Если он в чем-то провинился, я буду счастлива выступить в качестве свидетеля в его защиту.

Я услышала в гостиной смех Бобби. Мэтт облокотился на островок, отделявший кухню от столовой, его голова была опущена, а плечи тряслись. Ли, обняв меня за шею, притянул ближе.

– Здесь нет повода для шуток, – тихо сказал мне Хэнк. – Это убийство. Человек мертв, его мозги разбрызганы по стене.

– Я знаю, – также тихо сказала я.

Хэнк скосил глаза на Ли.

– Скажи, что она покончила с этим.

Лицо Ли было серьезным.

– Она покончила.

Хэнк кивнул.

– Итак, у тебя есть что-нибудь для меня?

Рука Ли легла мне на плечо.

– Дюка нашли, он знает, что происходит и возвращается домой. В его доме все перевернуто вверх дном.

Я замерла и спросила Ли:

– Кто-то залез в его дом?

– Да, – подтвердил Ли.

– Кто-то хороший или кто-то плохой?

Ли посмотрел на меня сверху вниз.

– И те, и другие, но только кто-то плохой разгромил дом.

– Бриллианты у них?

Ли с Хэнком обменялись еще одним взглядом, которого я не поняла, а затем Ли пожал плечами.

– Дюк не сказал, где он их спрятал, и мы не узнаем, пока он не вернется домой, чтобы проверить на месте ли они.

Я переводила взгляд с одного брата на другого, и у меня возникло отчетливое ощущение, что что-то происходит.

Хэнк взглянул на Мэтта, который к настоящему моменту стоял прямо, спокойно наблюдал и слушал.