Текст книги "Рок-цыпочка (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

– Какое на тебе нижнее белье? – выпалил он.

– Что? Зачем тебе?

– Затем, что, если ты мне его опишешь, я, возможно, решу, что ты стоишь этих хлопот.

Лучше было не рисковать, поэтому я скрестила руки на груди и грозно уставилась на него.

Он отвернулся с совершенно невозмутимым видом.

Я заметила папу, который сидел напротив нас. Он никак не мог слышать, о чем мы говорили, потому что Ли сидел к нему спиной и говорил тихо. И все же папа покачал головой.

– Что? – рявкнул я на отца.

– Господи, это сверхъестественно. Ты такая же, как твоя мать.

***

В помощь на подготовку к шоу Бургунди каждый внес свой вклад. Элли взяла на себя ответственность за Текса, Ли отвез меня домой в «Кроссфайере».

Перед «Бо Джо» я приняла душ, но не принарядилась, потому что большая часть косметики осталась у Ли. Мы поднялись в спальню, чтобы я могла переодеться, и Ли увидел сумку.

– Что это?

Я не хотела признаваться, что это, и значение того, что я ее упаковала. Но поскольку Ли видел насквозь большую часть моей лжи или был достаточно самоуверен, чтобы расстегнуть молнию и посмотреть самому, я призналась:

– У меня заканчивались вещи у тебя дома, поэтому я собрала больше.

Он одобрительно прищурился и притянул меня к себе. Его рот коснулся местечка под моим ухом.

– Ты закончила притворяться, что злишься на меня, чтобы скрыть страх? – пробормотал он.

Я напряглась.

– Не будь засранцем.

Он поднял голову и посмотрел мне в глаза.

– Ты права. Прозвучало дерьмово.

Черт возьми.

Что на такое скажешь?

– Я устал, день был долгий, – продолжил Ли, сжимая переносицу.

– Все в порядке, – заверила я. – И, нет, я не злюсь на тебя и не притворяюсь, что злюсь. Но мне нужно накраситься, а вся нужная мне косметика у тебя, так что я должна нанести визит Бургунди.

Для «Бо Джо» я снова надела футболку с Lynyrd Skynyrd. Я сменила верх на тонкий, черный, шелковистый, частично расшитый бисером топ, на бретелях-спагетти, висевший в секции гардероба «для суши-бара». Лифчик для него не требовался, и поскольку Ли казался вполне счастливым, улегшись на моей кровати, скрестив руки за головой и наблюдая, как я переодеваюсь (и я бы почувствовала себя наивной дурой, запершись в ванной), мне пришлось снять лифчик, как Дженнифер Билз в фильме «Танец-вспышка», после того, как я надела топ. Я оставила джинсы, но сменила пояс на тот, что со стразами, а ботинки на босоножки на высоком каблуке с бусинами из гагата, пришитыми поперек переднего ремешка. Я добавила около двух дюжин блестящих черных браслетов на запястье и висячие сережки.

Закончив, я повернулась к кровати. Я думала, Ли наблюдает за мной, но он спал.

Я устроилась рядом с его бедром, и в ту минуту, когда он почувствовал мой вес на кровати, его глаза открылись.

– Почему бы тебе не отдохнуть? – предложила я. – Мы вернемся после шоу.

Ли вытащил из-под головы руку, и провел пальцем по шелковистой бретельке на моем плече.

– Я не выпущу тебя из виду.

От его прикосновения мое дыхание участилось.

– Все будет хорошо. Там будут все.

Его глаза встретились с моими, и я прочитала, что говорить больше нет смысла, Ли принял решение.

Его палец зацепился за бретельку и потянул ее к себе. Либо я могла сопротивляться, рискуя порвать тонкую ткань, либо могла сдаться. Мой топ мне нравился, поэтому я наклонилась к нему.

Ли обнял меня, и я положила руки ему на грудь.

– Как долго продлится шоу? – спросил он.

Я задумалась.

– Шоу должно закончиться около часа или двух. Я отвечаю за смену костюмов, поэтому должна оставаться до самого конца.

Его глаза приобрели оттенок расплавленного шоколада, но от нетерпения в них проскальзывала суровость.

– Я снова не зайду дальше того, чтобы просто спать с тобой в своей постели, не так ли?

Боже, я надеялась, что все будет не так. Было бы хреново. Теперь, когда я в некотором роде смирилась с нашей близостью, я с нетерпением ждала кое-чего, что мы еще не успели сделать, вроде обмена телесными жидкостями.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но его глаза снова приобрели оттенок расплавленного шоколада.

– Не отвечай, твое лицо все сказало за тебя.

Здорово.

Мы вышли через черный ход и через соседние ворота направились к Тоду и Стиви. Я постучала в заднюю дверь и просунула голову внутрь.

– Йу-ху! – позвала я.

Из глубины дома послышался крик Стиви, чтобы мы входили, и мы вошли в кухню. Цокая коготками, к нам подошла Чаулина и ткнулась головой мне в ноги, затем отступила и дважды гавкнула на Ли, при каждом звуке ее передние лапки поднимались в воздух. Закончив, она тоже ткнулась ему в ноги.

– Ты ей нравишься, – сказала я Ли. Он наклонился, чтобы почесать Чаулину за ушами, и я крикнула: – Со мной Ли.

В дверном проеме появился Стиви и откровенно и внимательно оглядел Ли.

Затем одобрительно улыбнулся мне.

– Я Стиви, – представился он, когда его глаза вернулись к Ли, и он вошел в комнату.

– Ли.

Они пожали друг другу руки, а затем Стиви поцеловала меня в щеку.

Чаулина вновь залаяла, после чего, полная решимости, выскочила из комнаты, дерзко виляя попкой.

Мы последовали за ней.

Гостиная-столовая была полностью скрыта от посторонних взглядов. Превращение в Бургунди надежно утаивалась за задернутыми шторами и закрытой дверью. Столовая выглядела так, словно в ней взорвалась закулисная жизнь нью-йоркского показа мод. Обеденный стол был завален косметикой, двумя зеркалами с подсветкой и тремя подставками для париков. На спинках стульев разбросаны вечерние платья всех цветов и тканей, блестки сверкали, а перья слегка покачивались от дуновения потолочного вентилятора. Повсюду валялась обувь.

Тод был в полуготовности. Он сидел в халате и чулках, и, судя по вырисовывашимся формам, преображение в женщину уже произошло. Его волосы были уложены под шапочку, чтобы надеть сверху парик, основа под макияж нанесена густым слоем, а глаза почти подведены. С его пальцев свисали длинные накладные ресницы, а изо рта торчала зажженная сигарета.

Тод прищурился сквозь дым на Ли.

– Никому, и я имею в виду, никому, кроме Жгучего Красавчика Инди, не позволялось видеть меня таким. Заговоришь – умрешь.

Это была пустая угроза, и все это знали. Во-первых, кому бы Ли рассказал? Во-вторых, Ли мог надрать задницу любому.

– Кто хочет выпить? – Стиви, всегда хороший хозяин, сказал в никуда.

– Мне нужна косметика, моя у Ли, – заявила я Тоду.

Тод выпустил струйку дыма и указал на обеденный стол.

– Все мое – твое.

***

Потребовался почти час, чтобы доставить Бургунди в «Би Джей Карусел». Она не только выступала, но и работала, поэтому ей придется переодеваться несколько раз. Мы со Стиви осторожно сложили платья, на которые указал Тод, в чехлы для одежды. Чехлы, три парика, шесть коробок с обувью, сумку Louis Vuitton с запасными вещами (запасные чулки на экстренный случай, пачки сигарет, зажигалки, сумки поменьше с браслетами, серьгами, ожерельями и другими аксессуарами, жидкость для снятия лака для ногтей и прочее) и огромный, железный чемоданчик с косметикой MAC, мы загрузили в «CR-V».

Мы с Ли последовали за Тодом и Стиви в «Би Джей» на «Кроссфайере». Бар находился на Бродвее, примерно в миле или около того к югу от моего магазина, сразу за эстакадой I-25. Бар был маленький, но из-за приглушенного света и Королев Див, оживляющих крошечную сцену, вы этого могли и не заметить.

Нагруженные вещами Бургунди, мы вошли через черный ход в небольшое помещение, отведенное под гримерку. Там было так дымно, что мы почти ничего не видели, комнатушку наполняли трансвеститы, их партнеры, поклонники и друзья. В ту минуту, как мы вошли, все, – мужчины, женщины и королевы, – повернулись и уставились на Ли.

– Боже милостивый, – выдохнула похожая на Шанайю Твен дива, стоявшая в трех футах от нас, ее голодный взгляд был прикован к Ли.

Бургунди вырвалась вперед, объявив:

– Он натурал, он занят, и если он обратиться, я первая в очереди.

Стиви бросил свою поклажу, и Ли передал ему чехлы с одеждой, затем повернулся ко мне.

– Принесу тебе выпить.

– Хорошая идея. Если не уйдешь, они набросятся и сорвут с тебя одежду.

Ли поморщился.

– Какая приятная новость.

– Не думай, что я шучу, – предупредила я. – Если можно, принеси мне…

Я уже хотела назвать ему свой заказ на выпивку, но он прервал меня:

– Инди, я знаю, что ты пьешь.

Меня снова охватила быстрая и яростная паника.

Ли улыбнулся Той Самой Улыбкой, только усиленной во сто крат теплотой и интимностью. Из комнаты словно выкачали весь воздух, когда пристальному вниманию зрителей явилась Улыбка. Моя реакция включала в себя как дрожь к югу от талии, так и набухшие груди.

Рука Ли скользнула вокруг меня, и его губы нашли мои для быстрого поцелуя.

– Не смотри так испуганно, я тебя не съем, – пробормотал он, а затем его рука скользнула вниз по моей заднице и прижала мои бедра к его в обещании, которое противоречило его словам.

Святое дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Ли ушел, и половина зрителей стала обмахиваться веерами, а другая половина поправлять промежность.

Мы со Стиви разобрались с вещами Бургунди. К тому времени, как я добралась до бара, там уже была давка. Команда Сэвидж/Найтингейл нашла столик впереди по центру. За ним уместились все, Андреа оставила детей с няней и заставила мужа прийти с ней, по нему было видно, что ему примерно так же комфортно, как республиканцу на гей-параде. Тексу, напротив, это казалось еще одним будним днем. Он сидел расслабленно, положив ноги на стул, который, вероятно, можно было бы использовать для отдыха чьей-нибудь задницы, но ни у кого не хватило бы смелости сказать ему об этом.

Два других места пустовали, дожидаясь меня и Стиви, напротив обоих стояли напитки.

Ли за столом не было, они с Хэнком стояли спиной к стене у входа, оба за горлышко держали по бутылке пива, скрестив руки на груди, легко и непринужденно излучая агрессивную гетеросексуальность. Даже в переполненном баре их обходили стороной.

Начало шоу запаздывало, и кто-то, выпивший слишком много и потерявший терпение, выкрикнул свои мысли по этому поводу, на что вышедшая на сцену Бургунди не замедлила ответить колким замечанием.

Послушайте моего совета, никогда не ругайте трансвестита. Они сделают из вас фарш.

Шоу было замечательным, напитки продолжали поступать, и я периодически убегала за сцену, когда мы со Стиви получали знак, что пришло время сменить костюм. За кулисами мы перетаскивали Бургунди и ее поролоновые бедра из одной тяжелой, украшенной блестками феерии в другую, а затем возвращались к столику. Во время выступлений наша компания щедро раздавала чаевые, вручая королеве доллар за воздушный поцелуй в щеку, и быстро превратилась в любимчиков, а значит, в центр внимания всех примадонн.

Все шло хорошо, я была расслаблена, счастлива, наслаждалась собой и жизнью, которая была веселой и захватывающей без летающих вокруг пуль. Я пила уже пятую порцию пряного рома с колой, когда Бургунди вышла на сцену и сделала неожиданное объявление.

– Многие из вас знают ее и любят, а сейчас мы пригласим ее сюда, чтобы показать вам ее таланты. Приготовьте свои чаевые, леди и бродяги, мы нарушаем традицию и выводим на сцену настоящую женщину. Поприветствуйте Индию Сэвидж!

Эм, что?

Святое дерьмо.

Святое дерьмо, дерьмо, дерьмо.

И тут я услышала, как пианино и струнные начинают исполнять мелодию «No More Tears» Барбры Стрейзанд и Донны Саммер. Я пела ее миллион раз с Тодом у них в гостиной после чрезмерного поглощения охлажденного игристого вина и марафона ятцы.

Перед аудиторией – никогда.

Никогда.

Элли стащила меня со стула, Марианна, Долорес и Андреа подтолкнули к сцене, оказавшейся трагически слишком близко, а Стиви сунул мне в руку выключенный микрофон. Бургунди уже подпевала «хмм» Барбры, у меня не было выбора, кроме как открыть рот под «о-о-о» Донны.

Затем я оказалась на сцене, и после медленного вступления запела о том, чего не хватало в романтической жизни Донны, и пыталась подыграть Бургунди, смотря ей в глаза, будто чувствовала слова глубоко в душе.

Проблема состояла в том, что я двигалась деревянно, а начинался диско-бит.

Ли наблюдал. Последнее, чего мне хотелось, это танцевать на сцене перед сотней людей, один из которых Лиам Найтингейл, невпопад открывая рот под фонограмму гребаного диско.

Я должна была взять себя в руки, это было ради благотворительности. Я понятия не имела, какой, но разве это важно? Если я не расслаблюсь, да побыстрее, буду выглядеть еще большей дурой.

Но я ничего не могла с собой поделать.

Мы пели, глядя друг другу в глаза под дуэт Барбры и Донны. Бургунди бросила на меня взгляд «ради Бога, возьми себя в руки», и я застенчиво пожала плечами, испытывая дискомфорт.

Бургунди выложилась по полной на длинной ноте Барбры, с чувством закрыв глаза и прижав руку к груди. Я нарочно держалась напряженно, притворяясь, что мне неловко, и желая быть где угодно, только не там.

Когда началось диско, раздалось мое «а-а-а», и я заерзала от дискомфорта, продолжая притворяться.

Затем вступили трубы, и я сделала все возможное, расхаживая с важным видом по крошечной сцене, покачивая бедрами, как белая, разозленная Тина Тернер, ведя себя дерзко, что Чаулина бы гордилась мной.

Обезумев, толпа вскочила на ноги. Помогло то, что впереди по центру стояли все мои друзья и семья, не говоря уже о том, что шоу было в самом разгаре, и почти все ужрались в хлам. Зрители подняли руки, указывая в нашу сторону, отбивали ритм пальцами и подпрыгивали в такт.

Используя слова Донны, я обращалась к аудитории, а затем мы с Бургунди оказались нос к носу, голося, встряхивая волосами в тандеме с сердитыми словами, и толпа начала скандировать припев.

Это была часть Барбры, Донна всего лишь выступала десертом, поэтому я работала с толпой, согнувшись пополам, положив руку на бедро, и смотрела в лица людей, которые осмеливались подойти ко мне с долларовыми купюрами, я выхватывала банкноты из протянутых рук, словно чаевые были даны мне Богом по праву. Морщась в притворном раздражении, я не подарила ни одного поцелуя. Даже зашла так далеко, что толкнула босоножкой в грудь короткостриженного байкера, отчего тот отступил назад, глупо хихикая.

Толпа поглотила его, крича, подбадривая и издавая оглушительные свист и вопли.

Это было прекрасно, самый большой гребаный счастливый кайф, который я испытывала в жизни.

Когда диско замедлилось до фанкового бита, до этого момента звучавшего фоном, и Барбра так вошла в кураж, что ее голос охрип, я увидела в другом конце зала Седого Рика, направившего на меня пистолет.

Я замерла.

Затем, без всякой подсказки от мозга, развернулась и бросилась на Бургунди, прикрывая ее своим телом и сбивая с ног. Чаевые и микрофоны вылетели из наших рук, и Бургунди крикнула очень по-мужски:

– Какого хрена?

Толпа начала аплодировать, думая, что это часть шоу, но когда раздались выстрелы, аплодисменты переросли в крики и вопли.

– Ползи, – прошипела я Тоду, – пригнись и ползи отсюда к чертовой матери.

Мы почти начали ползти, когда в баре раздались новые выстрелы, я снова прыгнула на Тода, накрыв его своим телом. Как только звуки выстрелов стихли, я услышала, как папа и Малкольм выкрикивают приказы людям, чтобы те сохраняли спокойствие и прекратили паническое бегство.

Мы снова поползли, и единственное, что находилось в поле моего зрения, – расшитая блестками задница Тода. Я услышала тяжелые шаги по сцене, и внезапно оказалась в воздухе. Я издала наполовину разъяренный, наполовину испуганный крик и попыталась вырваться, но не успела разглядеть нападавшего, как меня метнули со сцены.

Я пролетела по воздуху и ударилась в Ли, мы оба охнули, он обнял меня, отступив на шаг, чтобы перегруппироваться. Краем глаза я заметила на сцене Текса, который, по всей видимости и швырнул меня, опередив Ли. Текс выполнил прыжок в толпу, который мог бы переплюнуть все мною виденные на рок-концертах, его массивное тело свалило несчастных и неподготовленных людей, оказавшихся у него на пути.

Возможности обдумать это не было, потому что Ли схватил меня поперек талии и понес к двери, расчищая себе путь толчками, кулаками, либо простым хлопком по плечу.

Перед нами я увидела Хэнка с Элли в таком же захвате, как раз в тот момент, когда Малкольм вытолкнул за дверь Китти Сью.

Ли потащил меня к машине Элли, новенькому «Форду-мустангу» с откидным верхом. Хэнк запихивал Элли на водительское сиденье. Ли втолкнул меня на пассажирское.

– Инди! – крикнул откуда-то папа.

– Здесь. В безопасности, – крикнул Ли в ответ.

Я отыскала глазами папу, заметила, что он поднял указательный палец и резко указал в сторону Ли в жесте «ты настоящий мужик». Он уходил вместе с Малкольмом и Китти Сью, когда Ли обратился ко мне:

– Оставайся здесь, запри двери, не высовывайся и не попадайся на глаза.

Я повернулась к нему.

– Тод, Стиви, Текс. О, Боже, Андреа – у нее дети!

Но он не слушал, захлопнув дверцу, Ли побежал обратно в «Би Джей».

– А теперь и ты, – прошептала я, глядя ему вслед.

Элли взяла меня за руку.

– С ним все будет в порядке, – сказала она. – Ты ведь даже не захотела бы мужчину, который не вернулся бы, чтобы спасти чью-то мать и трансвестита.

Это было правдой.

Она отпустила мою руку, схватила за шею и заставила пригнуться, а мой торс испытал пределы ремня безопасности, который Ли пристегнул на мне.

– Я буду рассказывать тебе, что происходит, – предложила она.

Я наклонилась вперед, насколько могла, чтобы спрятаться, услышала, как щелкнули замки, Элли завела мотор на случай, если нам придется быстро драпать отсюда. Я услышала, как Элли говорит, что Дюк и Долорес с ревом умчались на своем мотоцикле. Марианна вышла вместе с Хэнком, и он отвел ее к машине. Андреа вышла вместе с Ли, за ней следовал муж Андреа. Ли убедился, что они сели в свой мини-вэн, прежде чем вернуться в бар. Текс бушевал, но тут Элли заметила: «О-о, кажется, у него снова идет кровь». Я чуть не вскочила, но она удержала меня, прижав руку к моей шее.

Замки щелкнули, меня вжало еще больше вперед, когда спинка моего сиденья наклонилась, ремень безопасности натянулся до предела и врезался в грудь, а сзади очутился Текс.

– Святое дерьмо, в гей-баре кромешный ад! – завопил он.

Я потянулась к дверце, захлопнула ее, и замки снова щелкнули, я оглянулась назад, насколько позволяло мое положение.

– Ты в порядке? – спросила я Текса.

– Кажется, у меня разошлись швы, когда я швырнул тебя, или от прыжка со сцены, или, может, когда подрался с тем парнем в коже. Плевать. Я чувствую себя ох*енно здорово! Там настоящий бедлам. Гребаные психи! – Он замолчал, наклонился вперед и посмотрел в лобовое стекло. – Эй, это тот парень, который в меня стрелял!

Я вскинула голову и, конечно же, увидела Седого Рика.

Он бежал к машине с пассажирами, маленькой «Мини». Те люди покинули бар и пытались уехать. Я услышала вой сирен, наблюдая, как Рик вышвыривает водителя, а пассажир выскакивает с другой стороны. Рик сел за руль и взвизгнул шинами.

– Давай! Гони, гони, гони! – заорал Текс, и Элли, не колеблясь, тоже взвизгнула шинами.

Я повернулась к ней, крикнув:

– Что ты делаешь?

– Он не уйдет! – крикнула она в ответ.

Повернув голову, я увидела парней Терри Уилкокса, Громила Гэри и Дебил выбегали из «Би Джей».

Боже, это походило на собрание Отряда Мучителей Инди.

Потом я больше ничего не могла видеть, так как Элли резко развернула машину, пытаясь выехать со стоянки, и выскочила на обочину, с визгом рванув на юг по Бродвею, подрезав машину, когда мы перескли разделительную полосу дороги, ведущей на север, и вырулили прямо перед полицейской машиной, направляющейся на юг.

Полицейская машина уже собиралась свернуть к «Би-Джей», но рванула обратно на Бродвей за «Мустангом».

– Остановись, пусть им займутся копы, – завопила я.

– Ни за что! Этот парень меня подстрелил! – громыхал Текс.

Элли все равно никого из нас не слушала, мчась по Бродвею, быстро переключая передачи, разгоняясь с милей в час до скорости, настолько превышающей безопасную, что это было уже не смешно.

– Элли, остановись! – испуганно вскрикнула я.

– Он на две машины впереди тебя. Давай! Жми! – подзадоривал Текс.

Мы промчались мимо двух полицейских машин, ехавших на север, с включенными мигалками и ревущими сиренами. Одна из них с визгом остановилась и резко повернула позади нас.

– Остановись сейчас же! Там еще копы, ему не уйти! – заорала я.

– Не останавливайся! – крикнул Текс. – Никогда не говори никогда!

В бары и клубы я ходила без сумочки, обычно с деньгами, кредитками, водительскими правами и блеском для губ в переднем кармане и мобильным в заднем. Именно сейчас я почувствовала, как у моей задницы завибрировал телефон и услышала мелодию звонка. Выхватив его из кармана, я оторвала взгляд от дороги достаточно надолго, чтобы прочитать на экране: «Ли».

Я ответила, когда Текс прокричал:

– Перед нами никаких машин, тарань его! Давай!

– Не тарань его! – закричала я. – Он в чужой машине!

Элли не слушала, мы ударили Седого Рика, отчего нас замотало из стороны в сторону, прежде чем Элли выровняла машину, а затем закричала:

– Вот тебе!

Я была слишком напугана, чтобы даже кричать.

– Инди, – услышала я возле уха голос Ли, и даже не поняла, что держу там телефон.

– Да? – ответила я, звуча спокойнее, чем чувствовала себя на самом деле.

– Врежь ему еще разок, девочка, – подбодрял Элли Текс.

– Где ты, черт возьми? – Ли, наоборот, не звучал спокойным.

Еще одна полицейская машина, ехавшая на север, с визгом затормозила и развернулась. Я оглянулась назад, теперь за нами следовали три патрульные машины с ревущими сиренами и включенными мигалками. Похоже, в погоне участвовали и другие машины, и одна из них очень походила на «Кроссфайер» Ли.

Я снова повернулась вперед и ответила Ли:

– Мы увидели Седого Рика и преследуем его. Едем на юг по Бродвею.

Мимо нас промчалась машина, кажется с головорезами Терри Уилкокса. Она вырвалась к Седому Рику и тот ударил по тормозам. Все, кто ехал за ним, включая нас, тоже ударили по тормозам и стали маневрировать, чтобы избежать столкновения. «Мустанг» Элли еще пару раз тошнотворно дернуло, а затем мы все ускорились, Седой Рик и парни Кокси боролись за первое место перед нами, как на трассе НАСКАР. К счастью, движение на Бродвее замедлилось из-за патрульных машин позади нас.

– Тормозите, – услышала я требование Ли.

– Она меня не послушает, – пожаловалась я Ли. – У них с Тексом цель.

– Инди, скажи Элли, чтобы… нахрен… тормозила, – повторил Ли.

– Элли, – сказала я, – Ли хочет, чтобы ты остановилась.

– Не могу, – ответила Элли. – Я не могу остановиться. Он не уйдет. Он стрелял в тебя.

И тут я потеряла рассудок, оторвала телефон от уха и завизжала:

– Тормози, твою мать!

Мы уже въехали в Энглвуд, когда с нами поравнялась патрульная машина с Вилли Мозесом за рулем. На пассажирском сиденье я увидела Брайана Бонда, он жестикулировал нам, с выражением ярости на лице. Элли повернула голову, чтобы посмотреть на него, и потеряла контроль над «Мустангом».

Нас бросило вправо, затем влево, чуть не врезавшись в Вилли и Брайана. Вилли уклонился, рванул вперед, а затем мы пересекли разделительную полосу, машины, ехавшие навстречу, сворачивали и сигналили.

С невероятной удачей мы домчались до старой, заброшенной стоянки, снесли забор из проволочной сетки, переехали его, а затем резко остановились, врезавшись в бетонную стену.