Текст книги "Рок-цыпочка (ЛП)"
Автор книги: Кристен Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)
Глава 4
Мне нужно поцеловать тебя еще раз?
Моя реакция была мгновенной.
– Я тебя убью, – сказал я Элли.
Она вошла и, посмеиваясь, бросила на пол сумку с вещами.
Она подставила меня. Она знала, что Ли вернется домой прошлой ночью. Сумасшедшая сучка.
– Что здесь происходит? – с надеждой спросила Китти Сью, застыв на месте и уставившись на наше плотское объятие не с неодобрением, а глазами, полными надежды и блаженства.
Ли достались глаза Китти Сью, и у всех детей Найтингейл было высокое, худощавое тело, как у нее. Китти Сью всегда являла собой сгусток энергии, она была из тех мам, кто работал на полную ставку, каждый вечер готовил ужин, у кого всегда в банке имелось домашнее печенье, и кто каждый год сам шил всем своим детям костюмы на Хэллоуин.
Ли отодвинулся в сторону, затем подтянулся на столешнице и сел рядом со мной.
Я поспешно сомкнула ноги.
– Кто хочет кофе? – вежливо спросил Ли.
Я спрыгнула вниз и сделала шаг вперед, думая о побеге. Мне было совершенно ясно, что я угодила в портал между мирами, и мне нужно чертовски быстро найти дорогу обратно в свой родной мир.
Кроме того, теперь, когда Ли этого мира больше не целовал меня, я должна была отойти от него, иначе стисну его шею и придушу.
Ли наклонился вперед, схватил меня за пояс джинсов и подтащил обратно между своих ног.
– Что здесь происходит? – повторила Китти Сью, окидывая взглядом уютную сцену.
Все это казалось слишком уютно. Слишком быстро. Слишком странно.
Дерьмо.
Я открыла рот, чтобы заговорить, но Ли опередил меня.
– Мы с Инди теперь вместе.
Все еще с открытым ртом я оцепенела в неверии.
– Боже мой. О, Боже мой, – пропела Китти Сью.
– Аллилуйя! – воскликнула Элли.
Я обернулась и уставилась на Ли.
– Речь шла о сексе на одну ночь!
Глаза Ли встретились с моими.
– Я не говорил «одна ночь». Мы долго ждали, одной ночи не хватит. – Он выдержал паузу и сказал: – Но, если хочешь, можем попробовать.
От мысли попытаться вместить годы секса с Ли в одну ночь у меня набухли груди.
Я проигнорировала грудь и перевела внимание на свой характер.
Вероятно, было бы дурным тоном врезать Ли в присутствии его мамы.
И придушить – определенно, не вариант.
Китти Сью настолько глубоко погрузилась в свой маленький уголочек рая, что пропустила мой комментарий о «сексе на одну ночь» и ответ Ли.
– Не могу дождаться, чтобы рассказать твоему отцу, – сказала она мне, – и твоему отцу, – обратилась она к Ли.
– Я бы не стала этого делать, – вставила я, начиная паниковать.
– Конечно, не следует реагировать так бурно. Все происходит быстро, хотя и не так быстро, как хотелось бы, если понимаете о чем я, – продолжала Китти Сью.
Быстро? Это не быстро. Все происходило на сверхсветовой скорости.
Китти Сью устремила мечтательный взгляд вдаль, ни на чем не фокусируясь, судя по всему, мы все виделись ей, как в тумане. Она выбирала цвета свадьбы, узор на фарфоре, мысленно вязала детские пинетки, планировала визит на могилу моей мамы, чтобы сообщить благословенную новость.
Дерьмо.
Я повернулась к Ли.
– Засранец, – одними губами произнесла я.
Его не смутило мое ругательство, хотя он, казалось, был несколько очарован, наблюдая, как мои губы формируют его.
– Я принесла тебе самые необходимые вещи, – сказала Элли, потянувшись через нас и хватая кофейник. – Похоже, мне следовало принести больше.
Я перевела пристальный взгляд на нее.
Ей так же хорошо, как и Ли, удавалось игнорировать ситуацию, даже лучше, у нее было больше практики.
– Налей мне кофе. У Инди уже есть, – пробормотал Ли.
– Неудивительно, – сказала Элли, разливая кофе по трем кружкам.
Они вели себя так, как будто в квартире Ли все было как обычно, как и в любой другой день, и я решила, что однозначно нахожусь в альтернативной вселенной, потому что все это было абсолютным безумием.
– Слушайте, народ! – воскликнула я, пытаясь привлечь всеобщее внимание. – Это не то, чем кажется.
Элли посмотрела на меня.
Счастливо-ошеломленные глаза Китти Сью сфокусировались на мне.
Твердые бедра Ли сжались у меня по бокам, а его предплечье обвилось через мою грудь и шею. Он опустил подбородок к изгибу моего плеча и приблизился губами к уху.
– Не порть маме момент, – пробормотал он.
– Тогда, что же это? – спросила Китти Сью.
Пальцы Ли впились мне в плечо, и я почувствовала, как напряглись мышцы его предплечья на моей шее. Я взглянула в глаза Китти Сью.
Черт бы все это побрал.
– Мы не торопимся, – сказал я, не зная, что еще сказать, например, правду.
Не очень хорошо было бы заявить: «Ваш сын пытается принудить меня заняться с ним сексом. Смотрите репортаж в одиннадцатичасовых новостях».
Китти Сью вздохнула с облегчением, послала нам ослепительную улыбку и положила сахар в свой кофе.
Элли побрела в гостиную.
Ли подбородком отвел мои волосы в сторону и нежно поцеловал туда, где плечо переходило в шею.
Я догадалась, что это был его способ сказать спасибо.
Хороший способ.
– Эй, а где Рози? – спросила Элли.
Я замерла.
Ли тоже.
Мы совсем забыли о Рози.
– Бл*ть, – сказал Ли, подтолкнул меня вперед, спрыгнул со стойки и направился в гостиную. Я засмотрелась на его мускулистую спину и обтянутую джинсами задницу, и у меня чуть ослабли колени.
– Лиам Найтингейл, следи за языком! – предостерегла Китти Сью.
Я последовала за Ли, но он уже выходил из гостиной и шел через кухню.
На диване я увидела одеяло и подушку.
Никакого Рози.
– Бл*ть! – донесся голос Ли откуда-то из квартиры.
Я побежала на звук.
Дверь второй спальни была закрыта, дверь ванной открыта, там было пусто. Я вошла в спальню Ли в тот момент, когда он выходил из своей ванной.
– Вот ведь долбо*б, – пробормотал Ли.
– Язык! – крикнула из кухни Китти Сью, обладая сверхслухом Супермамы.
Ли всегда очень цветасто ругался. Он делал это с тех пор, как я себя помню.
Ли подошел к комоду и выдвинул ящик. Надел темно-синюю футболку с длинными рукавами, которая очень плотно облегала его грудь и руки, и схватил носки. Сев на кровать, он натянул носки и черные мотоциклетные ботинки с квадратными носками и серебряными обручами по бокам.
Офигенно крутые ботинки.
Я потрясла головой, избавляясь от мыслей о ботинках Ли, и переключилась на беспокойство о Рози и том, почему он ушел и куда, что сейчас делал, и какие мысли занимали его одурманенный мозг.
Когда Ли поднялся с кровати, мне кое-что пришло в голову.
И впервые за это утро я улыбнулась.
Если бы я первой нашла Рози и вернула бриллианты владельцу, то я бы ничего не была должна Ли.
Хи-хи.
Я была так довольна своей идеей, что обязана была ей поделиться.
– Полагаю, это ставит крест на твоих планах выманить у меня секс.
Я очень неудачно рассчитала время для своего «накося выкуси». Ли стоял достаточно близко, чтобы обхватить меня сзади за шею и притянуть с такой силой, что я врезалась в него. Он грубо, но так эротично, дернул меня за волосы, запрокидывая мою голову назад.
А потом поцеловал.
Жестким, глубоким и нешуточным поцелуем, с щедрой долей языка.
От такого поцелуя пальцы ног зарылись в густой ворс ковра.
Подняв голову, он заявил:
– У меня на тебя планы. Не выходи из этой квартиры.
Я кивнула.
Я непременно собиралась покинуть его квартиру.
Он пристально вглядывался в меня.
– Инди, уйдешь из квартиры, я отправлюсь тебя искать.
– Боже, мы еще даже не переспали, а ты уже мне не доверяешь.
– Я знаю тебя всю жизнь, не говоря уже о том, что моя идиотка сестра в соседней комнате, и когда вы двое встречаетесь, это равносильно приключениям Лорела и Харди[3]3
Лорел и Харди – британо-американские киноактеры, комики, одна из наиболее популярных комедийных пар в истории кино
[Закрыть] в Денвере.
– Неправда!
– А как насчет того раза, когда вы взяли у перекупщика билеты на концерт Гарта Брукса, а оказалось, что перекупщиком был Кармин Альфонсо?
Кармин Альфонсо, более известный как дядя Кармин. Мы знали его с семи лет, он ездил с папой в патрульной машине.
– Он переоделся! – заявила я в свою защиту.
– На нем была бейсболка, – ответил Ли.
– Да, но он фанат «Кабс», а на нем была кепка «Сокс». Его голова должна была воспламениться.
В уголках глаз Ли появились морщинки от усмешки, которая не коснулась его губ, но, тем не менее, вид был впечатляющим. Он отпустил мои волосы.
– Мы еще не закончили, – сказал он мне.
– Нет, закончили, – возразила я.
Смешинки в уголках глаз Ли исчезли, и его лицо стало серьезным.
– Это происходит между нами, – пригрозил он.
Я не совсем понимала, что значит «это», так как он объявил своей матери и сестре, что мы «вместе». Учитывая, что мне пояснили, что это будет включать в себя нас голых, в его постели, совершающих действия определенного характера, которые потребуют моего активного участия, я не собиралась ввязываться во все это.
– Нет, не происходит, – огрызнулась я в ответ.
– Поговорим об этом позже.
– Не будет никаких разговоров.
Его глаза сузились.
– Мне нужно поцеловать тебя еще раз?
Я поспешно отступила на шаг, оставив на ковре отпечатки пальцев ног.
– Нет, – пробормотала я.
– Господи, похоже, я совсем рехнулся.
Я вскинула голову.
– Что это значит? – сердито спросила я.
– Ничего. Чтобы, когда я вернулся, была здесь.
– Конечно.
Ни за что в жизни.
***
Элли Найтингейл еще не определилась с карьерой. В настоящее время она была на своей сто одиннадцатой работе бармена. У нее уже была степень бакалавра (по политологии, полученной с горем пополам), диплом по радиологии (тяжелая работа, но она довела ее до конца и целых два месяца работала на аппарате МРТ в Шведском медицинском центре, прежде чем уволиться, голова Малкольма чуть не взорвалась после этого), а также диплом специалиста по маникюру.
Из всего этого Элли хорошо удавался маникюр, но она обнаружила, что сидеть целый день в кресле, подпиливая, полируя и придавая форму ногтям из пластика, – несовместимо с ее энергичной личностью.
К счастью, работа барменом оставляла большую часть ее дней свободной, и всякий раз, когда ей требовалось немного наличных (что случалось часто), она работала у меня в «Фортнум» неполный рабочий день.
Прежде чем приехать с Китти Сью, Элли зашла ко мне домой и выбрала для меня наряд в стиле Элли. Если бы мне пришлось выбирать наряд для розыска Рози или наряд для ночи у Лиама, он включал бы Levi's. Но в то время большинство моих нарядов включали Levi's, если только у меня не было пропуска за кулисы.
Элли выбрала джинсовую юбку, которая была мини в том смысле, что она была на пять дюймов выше колен (не мини в том смысле, в каком их носила Элли, что было на пять сантиметров ниже ее задницы), винтажную футболку Rolling Stones (я не была поклонницей Stones, но футболка была классной), широкий красный пояс с большой серебряной пряжкой с изящным узором в виде филиграни и плетения и красные ковбойские сапоги.
После ухода Ли и Китти Сью, я рассказала Элли все о Фиаско Рози и моем плане найти его. Она (что неудивительно) немедленно предложила свою помощь, и я (что также неудивительно) приняла ее предложение.
Я приняла душ и оделась, пока Элли пыталась (и не смогла) дозвониться Дюку.
Потом мы отправились в книжный магазин, чтобы помочь Джейн. В отсутствие Дюка и Рози, Джейн оставалась в магазине одна и дико нервничала, потому что ей самой приходилось управляться с эспрессо-машиной и разговаривать с людьми. Джейн не отличалась общительностью, она могла раскладывать книги на полках и очень хорошо убиралась, пылесосила, обновляла электронную картотеку подержанных книг, но беседа с клиентами не была ее сильной стороной.
Мы с Элли работали вместе с Джейн, пока не закончилась утренняя давка. Завсегдатаи были недовольны отсутствием Рози, но мы все достаточно долго поработали с Рози, чтобы иметь возможность честно подражать его искусству бариста. И все же наши напитки были не тем же самым.
Затем Элли заскочила домой к Рози на тот случай, если он там окажется. Мне это было запрещено, потому что Ли мог узнать адрес Рози одним из своих таинственных «способов» и уже быть там, а я пока не хотела сталкиваться с Ли. Особенно, не во время поисков Рози или бриллиантов, он не знал моего плана, а я не собиралась его афишировать.
И в любом случае, в будний день до окончания обеденного перерыва хлопот был полон рот, и я не могла оставить Джейн одну.
Пока Элли проводила разведку дома Рози, зазвонил мой сотовый.
Это был папа.
– Привет, папочка, – ответила я.
– Что это за история о том, что ты сошлась с Ли?
Дерьмо.
Китти Сью.
– Мы не торопимся.
– Делайте это очень медленно, – сказал папа. – Этот парень – кобель. Господи, почему ты не выбрала Хэнка? Хэнк – хороший парень, надежный полицейский, у него есть работа, где он обеими ногами стоит по правую сторону закона.
Ой.
– Не пойми меня неправильно, – продолжал папа, – Ли сам себе хозяин, ни от кого не терпит дерьма, я должен уважать это, но, черт возьми. Моя дочь?
Я молчала, а папа был в ударе. Невозможно вставить хоть слово, когда папа был в ударе.
– Китти Сью вне себя. У них с твоей матерью был какой-то договор, скрепленный кровью, для чего они прокололи булавкой большие пальцы и соединили их, глупая девчачья чушь, и они пообещали, что их дети поженятся, заведут детей и таким образом они породнятся.
Звучало знакомо.
Голос отца изменился с рассерженного на умоляющий.
– У Хэнка будет хорошая пенсия.
– Пап, у Хэнка от меня взорвалась бы голова, мы бы продержались, наверное, день.
– Дерьмо.
Папа знал, что я права.
Не сказав больше ни слова, он просто повесил трубку.
Полагаю, Голос Отца не ушел бы в пользу Ли.
Я отключилась и мысленно возложила на Ли обязанность успокаивать свою мать. Он втянул нас во все это, ему придется нас вытаскивать.
Я решила позвонить паре друзей Рози, которых он указал в анкете в качестве экстренных контактов, чтобы узнать, с ними ли Рози или, может, они его видели. По первому номеру никто не ответил, другой человек оказался дома, он спал, и был недоволен тем, что его потревожили, и он уже несколько дней ничего не слышал о Рози.
Я снова позвонила Дюку. Дважды. Ответа не последовало. И автоответчика у него тоже не было. Дюку поскорее следовало попасть в двадцать первый век, и я мысленно добавила товары в свой список рождественских подарков.
Затем дверь открылась, и вошла Марианна Мейер.
В детстве Марианна Мейер жила по соседству с Найтингейлами в Вашингтон-парке. Возрастом она была между Ли, Элли и мной, и мы с ней дружили. В младших классах она носила корсет от сколиоза, а в старших – брекеты. Она вышла замуж за мудака, развелась и вернулась к родителям год назад. Марианна тяжело переживала развод и еще тяжелее переезд к родителям в тридцать один год. Она была ростом пять футов пять дюймов и раньше выглядела очень миленькой, как куколка, но развод взял свое, и она топила свои печали в «Орео». Она работала медсестрой в Пресвитерианском медицинском центре Люка, брала вечерние смены, чтобы иметь свободные дни, и превратила поиски дома в хобби на полную ставку.
С пылающими щеками она бросилась ко мне, стоявшей у стойки с эспрессо.
– Слышала, ты наконец-то переспала с Ли Найтингейлом, – выпалила она.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Марианна была близко знакома с моей влюбленностью на всю жизнь и в прошлом участвовала в некоторых моих «маневрах» с Ли. Она, вероятно, считала, что я на седьмом небе от счастья и мне нужна подруга, которая пошла бы со мной выбирать свадебное платье.
– Мы не торопимся, – заявила я.
– Так вы… ну, знаешь… уже сделали это? – Ее глаза начали стекленеть от одной мысли сделать это с легендарным Лиамом Найтингейлом.
– Нет.
– Чего ты ждешь? – почти закричала она, и я бы не удивилась, имей она возможность дотянуться до меня через прилавок, то схватила бы за футболку и хорошенько встряхнула.
Я отвлекла Марианну от мыслей о Ли с помощью мокко, обильно сдобренного шоколадным сиропом и взбитыми сливками.
После того, как Марианна ушла, заставив меня пообещать позвонить ей в ту же минуту, как я сделаю это с Ли, и сообщить все подробности (да ни за что в жизни), я позвонила Хэнку.
Я позвонила, потому что подумала, что Рози может сделать какую-нибудь глупость, например, заложить бриллианты и сбежать в Сан-Сальвадор. По его словам, ему задолжали пятьдесят долларов за какую-то «первоклассную» травку, о которой я никогда не слышала, что он выращивал в своем подвале, и парень дал ему бриллиантов на миллион долларов.
История выглядела очень подозрительной, и Рози очень сглупил, взяв эти чертовы камни.
Хотя, что делать, когда тебе дарят целое состояние бриллиантами? Отказаться?
На самом деле я не винила Рози за желание обналичить неожиданную прибыль и уехать из города.
Хотя лично я не выбрала бы Сан-Сальвадор.
Если побег Рози пройдет успешно, и Ли прав в том, что сказал прошлой ночью, значит, Рози в Сан-Сальвадоре, и существовала большая вероятность, что либо Ли, либо я, либо мы оба станем мишенью для стрельбы (я была полностью согласна с Ли, мне не следовало препираться с теми парнями, и, уверена, в него стреляли много раз, и если ему это не понравилось, мне не понравится и подавно).
Это также означало бы, что я оказалась в большом долгу перед Ли за то, что подвергла его жизнь опасности. Не говоря уже о том, что моя жизнь тоже в опасности, и мне было бы трудно отговорить себя от секса с Ли (по крайней мере, один раз) перед смертью.
Кроме того, я бы никогда не нашла замену Рози у эспрессо-машины. Ему был дан талант от Бога, без шуток. Он был Пикассо Кофе.
Первое, что сказал Хэнк:
– Слышал, вы с Ли, наконец-то, сошлись.
Дерьмо.
Китти Сью – самые быстрые пальцы для набора на Западе.
С этим нужно что-то делать.
– Не совсем, – ответила я.
– Ага, вы движетесь медленно.
– Типа того. – Очень медленно. В режиме улитки с грыжей. – Послушай, могу я с тобой кое о чем поговорить?
– О чем угодно.
– Можешь на пять минут забыть, что ты полицейский?
Тишина.
Хэнку не очень нравилось, когда я задавала этот вопрос, что на протяжении многих лет случалось часто.
– Черт. Вы ведь с Элли не украли снова конфеты в «Уолгрин», не так ли?
– Мы их не крали! Тогда мы набрали кучу всего и чтобы посмотреть, сколько сможем унести, нечаянно сунули их в карманы.
– В «Уолгрин», знаешь ли, есть пакеты.
– Полиэтиленовые пакеты засоряют свалки и загрязняют окружающую среду.
Или что-то в этом роде.
– Господи, политкорректная Инди. Боже, спаси нас.
– Умник, – сказала я с улыбкой.
– О чем ты хотела поговорить?
Глубокий вдох.
– Как можно найти пропавшего человека?
Хэнк стал очень деловым, я не могла его видеть, но точно это слышала.
– Кто пропал?
– Ты его не знаешь. – На самом деле, Хэнк знал Рози, но только потому, что покупал кофе в «Фортнум».
– Как давно он пропал?
Я попыталась подсчитать.
– Около десяти часов назад.
– Прости, Инди. Это не подпадает под исчезновение.
– Но что, если он, правда, пропал?
– Кто это? – повторил Хэнк.
– Мой работник, парень надежный. – Я лгала, Рози был каким угодно, только не надежным. Но Рози никогда не упускал случая сварить кофе. Он работал семь дней в неделю и никогда не жаловался. – Он не появился сегодня на работе, его зовут Эмброуз Колтрейн.
Лучше не использовать его псевдоним, на случай, если он попросит Ли об одолжении.
– Тот самый Эмброуз Колтрейн, которого разыскивает Ли?
Чего-чего?
– Ли знает его только как Рози!
Колебание, затем:
– У Ли есть способы.
Р-р-р.
Все всегда так говорили. У Ли были способы залезать в женские трусики. У Ли были способы достать запчасти для своей машины, когда у него не было работы. У Ли были способы найти подходящие места для парковки, куда бы он ни поехал. У Ли были способы избавиться от домашнего ареста в среднем через час после назначенного наказания (тогда как нам с Элли обычно приходилось ждать неделю или месяц, или как-то искупать наш проступок).
Хэнк не заметил моей досады.
– Начиная с его баз данных частного детектива. Он может подключиться ко многим вещам. Ли звонил пару часов назад. Попросил меня дать ему знать, если Колтрейн объявится. Он делает это одолжение для тебя?
Пауза.
Я держала рот на замке.
– Что происходит? – Хэнк терял свой добродушный, деловой голос и переходил на голос строгого старшего брата. – Почему вы с Ли ищете одного и того же парня?
Правило номер один в Кодексе жизни Инди Сэвидж: когда у вас есть сомнения или возможные проблемы, лгите.
– Не знаю. Хэнк, слушай, можешь сначала позвонить мне, если что-нибудь узнаешь о Рози? А потом забыть об этом на час, два или двадцать, прежде чем позвонить Ли?
– Нет, если ты не скажешь, в чем дело.
Такой же, как и брат. Будет упрямиться до последнего.
– Забудь. Увидимся в субботу на барбекю у папы.
– Ты придешь с Ли?
– Нет, я не приду с Ли. Я почти уверена, что к тому времени мы расстанемся. Пока.
Я повесила трубку и открыла список контактов в мобильном. Прокрутила вниз до Ли, глубоко вздохнула и нажала «позвонить Ли», кнопку, которую я никогда в жизни не нажимала раньше.
Он ответил после первого гудка.
– Да?
– Ли? Это Инди.
Подошел клиент и попросил двойной эспрессо, я жестом показала ему подождать минуту, и Джейн начала стучать фильтром по раковине, чтобы освободить чашу от гущи.
– Где ты? – спросил он.
– В «Фортнум».
– Кажется, я говорил тебе оставаться в квартире.
Будто я когда-нибудь делала то, что мне говорили.
– Я не могу бросить бизнес, и у меня не хватает двух сотрудников. Мне нужно было выйти на работу
– Менее суток назад в тебя стреляли.
Хм, он казался взбешенным.
– Джейн не сможет управиться с магазином утром в одиночку, она сойдет с ума.
Зачем я ему все это объясняю?
– Послушай, ты должен остановить Китти Сью, она всем рассказывает, что мы вместе.
– Мы вместе.
– Мы не вместе.
– Кому она рассказала?
– Папе, Марианне Мейер, Хэнку, Бог знает кому еще. Ситуация выходит из-под контроля. Это должно прекратиться.
– Мама не говорила Хэнку, ему сказал я.
– Зачем ты сказал Хэнку? – Это было сказано почти криком, и клиент отступил на шаг назад.
Ли помолчал секунду, обдумывая что-то, чего я не могла понять, затем сменил тему.
– Когда ты закрываешься?
– В шесть.
– Не уходи из магазина. Я заеду в шесть и заберу тебя.
– Ли…
– Увидимся в шесть.
Затем он отключился.
Крысеныш.
***
Элли вернулась, чтобы забрать меня, с новостями о том, что Рози дома нет.
Я спросила, видела ли она Ли в доме Рози, и ответ тоже был отрицательным.
Мы отправились навестить друга Рози, экстренный контакт номер один. Он жил в районе Хайлендс. Кругом стояли великолепные старые дома и бунгало, хотя друг Рози жил не в отреставрированном доме. Если уж на то пошло, он жил в квартале, где не наблюдалось хотя бы одного дома со следами ремонта. Или где хотя бы один дом стоял бы во дворе с более чем дюжиной растущих травинок, или приличными занавесками на окнах. Квартал представлял собой полупустыню.
Мы постучали, но никто не ответил.
Вернувшись в мою машину, мы позвонили с мобильного, но ответа не получили.
Мы осмотрели окрестности, и Элли указала в конец квартала.
Мы вышли из машины и направились к магазину «Стоп энд Стаб» на углу, который, как ни странно, не поглотил переизбыток круглосуточных магазинов Денвера. За прилавком стоял парень восточной национальности.
При нашем приближении, он улыбнулся.
– Хотите жвачку? – спросил он.
– Нет, мы… – начала я.
– Сигареты? Они вредны для здоровья, но я должен их продавать, иначе разорюсь. В этом районе все курят сигареты.
Я покачала головой, а затем на мгновение задумалась, почему от Ли пахнет табаком, я не видела, чтобы он курил с тех пор, как поступил на службу.
Я заметила, что Элли уставилась на меня, как бы говоря: «Алло?», и я очнулась от своих Грезах о Ли.
– Вы знаете Рози Колтрейна?
– Вы не будете ничего покупать? – спросил продавец, выглядя одновременно разочарованным и побежденным.
Я ничего не могла с собой поделать, от его вида мне сразу стало грустно.
– Буду, мятные леденцы, – я схватила пачку мятных леденцов и положила ее на прилавок.
Он уставился на мятные леденцы.
Я уставилась на мятные леденцы.
Элли уставилась на мятные леденцы.
Мятные леденцы выглядели одинокими, и покупка мятных леденцов не могла помочь прокормить семью этого человека.
Я положила на прилавок еще одну пачку мятных леденцов, за ней последовали два шоколадных батончика, затем я подошла к холодильнику и взяла две бутылки воды и две диетические содовые.
На обратном пути к прилавку я схватила коробку кексов с кремом. Сто лет не ела кексов.
Продавец радостно начал пробивать мои покупки.
– Повторите, кого вы ищете?
– Рози Колтрейна. Он работает на меня и сегодня не пришел на работу, и я волнуюсь, – солгала я.
Я хорошо умела врать, я лгала с тех пор, как меня, Ли и Элли поймали за гаражом за попыткой курить листья, на тот момент нам с Элли было восемь, а Ли одиннадцать. Я творчески подошла к придумыванию оправдания, что мы хотели поджарить зефир, но не знали, как это сделать. Малкольм купился на это: дети, зефир, моя милая улыбка ангелочка. Ему все показалось безобидным и правдоподобным.
После того, как мы отделались лишь тем, что выслушали лекцию о пожарной безопасности и осторожности обращения со спичками, Ли взъерошил мне волосы.
Счастливые воспоминания.
– Я не знаю человека по имени Рози. Что это за мужчина с таким именем – Рози?
– Рози Гриер[4]4
Рузвельт «Рози» Гриер – американский актер, певец, протестантский священник и бывший профессиональный футболист
[Закрыть]? – напомнила Элли
– Рози Гриера я тоже не знаю, – сказал продавец.
– Футболист? Помог поймать Серхана Серхана[5]5
Серхан Серхан – палестинский преступник, известен тем, что 5 июня 1968 года застрелил Роберта Кеннеди, кандидата на пост президента США
[Закрыть]? – подсказала Элли.
– Я не слежу за американским футболом. Не знаю никакого Серхана Серхана. Он тоже футболист?
– Нет, он убил Бобби Кеннеди, – объяснила Элли.
– О, боже! О нем я точно ничего не знаю! – в ужасе воскликнул продавец.
Я решила прервать урок истории.
– Наш Рози здесь не живет, но живет его друг, вниз и через улицу, примерно в четырех домах. Его зовут Тим Шуберт.
– Тима я знаю, он покупает много сырных слоек и замороженной пиццы.
Если Тим был наркоманом такого же калибра, как и Рози, я не сомневалась, что он покупал много сырных слоек и пиццы.
– Рози худощавый, около пяти футов шести дюймов, светло-русые волосы, немного похож на Курта Кобейна, но овал лица не такой острый, – вставила Элли.
– Я не знаю никакого Курта Кобейна, но видел человека с таким описанием с Тимом. Его на самом деле зовут Рози?
– Это прозвище, – сказала я. – Настоящее имя – Эмброуз.
– Эмброуз – прекрасное имя. Почему он не называет себя Эмброузом?
Элли посмотрела на меня.
Я решила проигнорировать это замечание. Любой ответ охватит историю целого поколения и культурный разрыв. У меня не было сегодня столько терпения, менее чем за двадцать четыре часа, в меня стреляли, силком вытащили из постели и три с половиной раза поцеловал Ли Найтингейл (да, я считала, и половина – это поцелуй в шею).
В данный момент у меня была определенная цель и критическая нехватка времени объяснять значение такого дурацкого имени, как Эмброуз.
– Вы видели его в последнее время, к примеру, сегодня? – уточнила я, расплачиваясь за покупку.
– Нет, не сегодня.
– А Тима? – спросила Элли.
– И Тима тоже.
Он протянул мне пакет, и я взяла его, не зная, что делать дальше.
– Боже, Инди. Ты что, детективных романов не читаешь? Ради Бога, ты ведь владеешь книжным магазином, – прошипела Элли, а затем повернулась к владельцу магазина.
Продавец за стойкой широко улыбнулся.
– У вас есть книжный магазин? Я люблю книги. Как называется ваш магазин?
– «Фортнум», на углу Байо и Бродвея, – ответила я.
– Я его знаю. Туда ходит моя жена. Книги там дешевые, а потом вы можете за наличные продать их обратно.
– Да, именно так. – Я кивнула и улыбнулась, радуясь встрече с доверенным лицом клиента.
Элли была занята тем, что писала мое имя и номера телефонов на листке бумаги, который отыскала в своей сумочке, и, закончив, она протянула записку продавцу.
– Может, вы могли бы позвонить нам, если увидите Рози или Тима. Сможете это сделать?
– Конечно. Я работодатель, на меня работает только моя жена, но я понимаю, как важно доверять своим сотрудникам. Я вам позвоню.
– Спасибо.
Мы вышли, сели в мою машину и уставились на дом Тима, размышляя над тем, что делать дальше. Мы обе были новичками в этом деле. Никто из нас раньше не выслеживал наркомана в бегах. Мы преследовали многих парней, но знали, где их найти.
Чтобы пробудить серые клеточки, мы съели по кексу.
– Хороший парень, – сказала я с набитым кексом и сливочным кремом ртом.
– Ага, – ответила Элли с таким же набитым ртом.
Кто-то постучал в окно Элли, и мы обе, подпрыгнув, повернули головы в ту сторону.
От увиденного я чуть не плюнула кремом «лучшая-жизнь-через-химию» на лобовое стекло.
Там стоял Гризли Адамс[6]6
Джон «Гризли» Адамс – калифорнийский дрессировщик медведей гризли и других диких животных, которых сам же и ловил
[Закрыть], но его версия серийного убийцы. Он был огромен, с дикой копной растрепанных светлых волос, густой, очень длинной (как у участников группы ZZ Top) рыжевато-коричневой бородой, и он был одет во фланелевую рубашку, хотя на улице должно было быть почти тридцать два градуса.
В руках он держал дробовик, а на макушке у него возвышался какой-то странный прибор похожий на очки.
– Чего вам надо? – зарычал он.
– Мы ищем Тима Шуберта, – спокойно ответила Элли.
– Его здесь нет, – сказал Гризли, – двигайте дальше.
– Да-да. Мы уезжаем! – воскликнула я, завела машину, переключила передачу и тронулась с места.
– Куда мы едем? – спросила Элли.
– Будь я проклята, если знаю.
– Надо было задать ему пару вопросов, – совершенно спокойно заявила Элли.
– Ну, конечно. Никаких вопросов. Мы пытаемся избежать моей и, определенно, твоей смерти. Я не задаю вопросов людям, которые средь бела дня таскают с собой дробовики.
– Он выглядел интересно, – задумчиво произнесла Элли.
Дерьмо.
***
Было чуть больше четырех.
После нашего знакомства с Гризли мы вернулись в «Фортнум», чтобы помочь Джейн и спросить, слышала ли она что-нибудь от Дюка (ответ: нет).
В настоящий момент мы с Элли сидели у дома Рози в моем темно-синем «Фольксваген Жуке» с опущенными стеклами, откинутым люком на крыше, потягивали оставшуюся воду и ждали.
Мой «Жук» был не совсем рок-н-ролльной тачкой, но выглядел мило. У него были кремовые кожаные сиденья, идеальные для зимы, потому что имели подогрев. Однако, летом, ноги липли к сиденьям, и каждый раз, выходя из машины, казалось, будто с тебя срывают три слоя кожи (еще одна причина носить джинсы).
Денвер отличался офигенно классной погодой, почти идеальной. Лето было жарким, но обычно ночью становилось достаточно прохладно, чтобы спать под одеялом. Весна и осень были переменчивыми и позволяли разнообразить гардероб. Зима никогда не была слишком холодной, потому что воздух не был влажным. Редкая метель доставляла неприятности, и иногда в июле случались снежные бури, но почти каждый день было солнечно, и ничто не могло сравнить с голубым небом Денвера.
Мы звонили Дюку, наверное, уже миллион раз. Дюк и Долорес гостили у родителей Долорес в Пагоса-Спрингс, и должны были вернуться домой утром, но они все еще не приехали. Я не знала ни номера телефона родителей Долорес, ни ее девичьей фамилии. В этом вопросе мы зашли в тупик.
