Текст книги "Из могилы"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Судьба? Или Перст Судьбы? – уточнила Ларк, намекая на Мэтью. Это его прозвище. – Наш план сработает, только если Дурак это допустит.

В который раз я мысленно спросил: «Что ты задумал, coo-yôn?»

Цирцея пожала плечами.

– Есть только один способ выяснить.

Сол выглядел расстроенным.

– Не всем из нас хорошо в одиночестве. Только мне показалось, что я обрёл семью после Вспышки... Ну, после Нового Рассвета. И вы уже предлагаете расстаться.

– Я тоже не хочу вас покидать. – Словно бы в поисках утешения Цирцея потянулась к Ти. Я передал малыша ей, и она прижала его к себе. – Увы, но у нас нет выбора. Мы должны сохранять бдительность. Зов битвы может вернуться в любой момент.

Так вот почему Цирцея настаивала на том, чтобы Эви прочитала письмо. Время играет свою роль. Жрица боится, что кого-то из них может перемкнуть.

Выдавив улыбку, она добавила:

– Давайте не будем испытывать судьбу.

И между строк читалось: «Или себя».

Глава 45

Императрица

Сделав глубокий вдох, я открыла хроники Арика.

Он оставил пустые страницы для описания финальной битвы. Со временем я найду в себе силы их заполнить. Он одолел одного из самых опасных из когда-либо существовавших Арканов, его отвага должна быть увековечена для будущих поколений.

Я нашла письма Джеку и Ти. Отложила их в сторону, потому что они не для моих глаз.

Письмо мне было вписано в сами хроники. Затянув жгут, я приступила к чтению.

Моя дорогая Эви,

Я написал это письмо тебе по двум причинам. Во-первых, потому что все события, описанные на предыдущих страницах, привели меня к тебе. Во-вторых, потому что это не личное послание. Пусть любой, кто прочтёт мою историю в этой игре, узнает, что сделало меня таким, какой я есть.

Ты.

Когда я родился тысячу лет назад, я уже был предназначен тебе.

Тогда я не знал, что обрету вместе с тобой, но время, проведённое рядом, затмило мои самые смелые мечты.

И хотя мои самые счастливые моменты связаны с тобой и Ти, замок Леты никогда не был мне домом. Это моя крепость одиночества, выбранная для того, чтобы пережить апокалипсис и сохранить мои бездушные пожитки.

Теперь, когда меня не стало, я хочу, чтобы вы с Джеком и Ти покинули это место. Лета – река забвения, но в этом замке ты никогда не сможешь забыть. Любые напоминания будут возвращать тебя к скорби. Найди в себе силы уйти. Помни: всё ради Ти.

К тому же дом Императрицы – это Хейвен. Жизнь, сложившаяся у нас здесь, это уже завершённая глава. Начни новую в поселении под названием Акадиана. Ведь это была мечта не только Джека, но и твоя.

Моё сердце разрывалось надвое. Я хотела, чтобы Ти рос в окружении отцовских коллекций – всех этих уникальных книг, картин и реликвий. Но Арик прав: это не наш настоящий дом.

И всё же понимать необходимость и решиться на такой большой шаг – это разные вещи.

Сменить кровать, когда я всё ещё чувствую запах Арика на подушке...

Покинуть нашу спальню, когда все его вещи лежат на тех же местах, где и были, словно он может вернуться в любой момент...

Перестать есть лотос...

Я хорошо тебя знаю. И знаю, что ты будешь противиться. Но прошу тебя, Эви, прислушайся к моей карте. Она означает перемены и новые начинания. Она советует отпустить то, что не даёт тебе двигаться дальше.

Скорбь не даёт тебе двигаться дальше.

Но всё же ты колеблешься, да? Поэтому я открою тебе свою последнюю тайну. Весьма постыдную. Надеюсь, это разъярит Императрицу.

Я едва не захлопнула книгу. Если представить моё тело как сосуд для эмоций, то мои уже лились через край. Места для злости уже не осталось. Но любопытство побудило меня читать дальше.

Когда я взял тебя в плен, то связался с Дураком и потребовал что-то, что могло бы ограничить твои способности.

Как ты уже знаешь, он поведал мне об особых свойствах моих доспехов и предложил использовать власяницу. Но я скрыл от тебя другой факт: Дурак предупреждал меня, что эта брешь в моих доспехах сделает меня уязвимым и в итоге приведёт к моей гибели.

Я зажмурилась на мгновение. Так он знал?

Я веками держал на тебя обиду, запрещал себе доверять Императрице , но всё равно отчаянно хотел заполучить тебя. Поэтому я отсёк власяницу. И хотя с помощью Дьявола я заделал дыру, металл в этом месте истончился и утратил прежние свойства.

Винт вертолёта Зары попал точно в цель, её силы нашли это единственное уязвимое место.

Затем я полюбил тебя, а ты меня. Какое-то время я верил, что смогу изменить будущее, что предсказание может не сбыться. Я был самонадеян.

В ту ночь, когда мы впервые занялись любовью, он сказал мне, что рискнул бы всем, лишь бы быть со мной: «...если бы я мог обменять семьсот лет жизни победителя на семь месяцев в качестве твоего мужа, то пошёл бы на это, не раздумывая. Я бы обменял эти столетия на семь дней. Семь часов».

И он действительно пошёл на эту сделку.

Если бы я доверился тебе раньше и снял власяницу, когда Оген был ещё жив, то заставил бы его приделать её обратно.

Я поражённо выдохнула. Мэтью говорил мне, что я единственная слабость Смерти. Буквально.

Чтобы спасти меня от Огена, Арик убил единственное существо, которое было способно восстановить его доспехи. Желание Смерти заполучить меня, обрести любовь подписало ему смертный приговор. Уничтожив Дьявола, Арик распрощался со своим бессмертием.

Я пробормотала вслух:

– Почему ты мне не сказал? Я была бы более терпеливой. Более понимающей. Я ведь не знала, что наше время ограничено.

Но так ли это? Время – вор нашей жизни. Даже бесконечное существование Арика подошло к концу.

Я обрёл рай с тобой, сделка исполнена, но теперь мне пришлось оставить тебя в горе, что для меня невыносимо. Я искренне отказывался верить, что ты будешь оплакивать меня, как я оплакивал бы тебя. Знай я раньше, я бы держал дистанцию между нами.

Но тогда бы у нас не было Ти. Если обдумывать все возможные варианты развития событий, можно сойти с ума...

И всё же я надеюсь, что ты теперь зла на меня. Что это хоть немного умерит твою боль.

Нисколько. Я не чувствовала злости, потому что сама поступила бы так же. Более того, моё отношение к Мэтью тоже не изменилось. Он всего лишь дал информацию, решение же принимал Арик.

Я не могу винить Мэтью в смерти Арика.

П онимаю, что поступил эгоистично и тем самым причинил тебе боль, поэтому не смею просить тебя о многом.

Но, пожалуйста, передай эти хроники и моё письмо Ти в день его шестнадцатилетия – именно в этом возрасте я впервые вступил в игру. И скажи ему, что я любил его всем сердцем каждую секунду каждого дня.

Эви, твоя сила дух а поможет тебе преодолеть любые невзгоды. Ты, Джек и Ти справитесь со всем. Уверенный в этом, я могу обрести покой. Я верю в тебя.

Знай, что мы ещё встретимся. Я буду искать тебя в эфире вечности, пока мы не воссоединимся.

Моя любовь остаётся с тобой, моя дорогая Эви. Она навсегда твоя. Я полностью отдал тебе своё сердце. И ты бережно хранила его.

Арик (который не был вечно одиноким)

Я представила, как он писал эти строки за этим столом. В горле застрял ком. Слёзы грозили пролиться. Но жгут и замок кое-как удерживали моё шаткое душевное равновесие. Я просто сидела и рассеянно смотрела, как солнце опускается по небосводу. Завораживающее зрелище.

Не знаю, сколько прошло времени, но был уже поздний вечер, когда я всё-таки взяла себя в руки и встала, чтобы спуститься к остальным. Они ждали меня на кухне.

– Ти уже спит. – Джек внимательно вглядывался в моё лицо. – Как ты?

– Держусь. – На краю пропасти. – Пока что.

– Что он написал?

– Он хотел, чтобы мы поселились в Акадиане. Но я не уверена, что смогу уйти. Вы все мне очень нужны.

Джек переглянулся с Цирцеей и снова посмотрел на меня.

– Ничего, peekôn, у нас есть время. – Жрица открыла рот, словно собираясь возразить, но Джек твёрдо заговорил: – Никто не умрёт, если мы просто немного подождём.

Глава 46

Императрица

День 14 Н.Р.

– Ты собираешься уйти, да? – спросила я Цирцею на берегу реки. Она улучила момент, чтобы помочить ножки, наслаждаясь солнечным весенним деньком. Птицы громко щебетали, словно пытаясь отработать всё то упущенное время, пока они были в вынужденном отпуске.

Цирцея похлопала по траве, предлагая мне сесть. Чешуйки на её руках переливались на свету.

– Как ты поняла?

Я сняла обувь и опустилась рядом с ней.

– Раньше ты позволяла Джеку таскать малыша, теперь же изо всех сил пытаешься провести как можно больше времени с Ти. И на реку смотришь с невыразимой тоской. – Где-то в пяти футах от нас из воды выпрыгнула большая рыба, поймала какую-то летающую букашку и нырнула обратно. – Куда пойдёшь? Вроде ты говорила, что больше никогда не вернёшься в свой храм.

Я вырастила одуванчики и начала переплетать их стебли.

– Нет, теперь уже я не могу вернуться в свою бездну. Но течение зовёт меня. Планирую основать портовый городок на берегу близ Джубили.

– Ищешь искупления?

Река забурлила, отражая эмоции Цирцеи.

– А ты нет? Мы должны и дальше помогать человечеству. – Она сделала глубокий вдох, и поверхность воды снова разгладилась. – Да и Хейвен ждёт твоего возвращения.

Я прошептала:

– Не знаю, смогу ли я. – Цирцея знает, какой всепоглощающей бывает скорбь. Поймёт ли она мои опасения? – Иногда мне кажется, что я больше никогда не увижу Арика, а этот замок – моя последняя ниточка, связывающая с ним.

– А как же следующая игра?

– Отказавшись сражаться и сняв проклятье, мы наверняка разгневали богов. Возможно, они решат нас наказать.

Прямолинейная Цирцея не стала развеивать мои страхи.

– Возможно. Мы изменили ход игры, и только время покажет, что будет дальше. Но лично я верю, что вы ещё встретитесь вновь.

Мне тоже хотелось бы в это верить.

– Если мы все переродимся в будущем, сработает ли твоё заклинание?

Так много факторов...

Она подняла брови.

– Да непременно. Но даже если и нет, даже если ваше воссоединение со Смертью не состоится, тебе всё равно лучше покинуть это место. Не забывай урок: нужно встать и идти, несмотря на десять мечей в спине.

– Во мне дыра насквозь. Не знаю, смогу ли вообще подняться на ноги, особенно если ты уйдёшь. Я не готова тебя отпустить. – Я развернулась к ней. – Ты говорила, что мы сёстры.

– Так и есть. Но ты куда более стойкая, чем ты думаешь, Эви Грин Доминия. Так или иначе, оставшимся Арканам лучше держаться подальше друг от друга. Любой из нас может поддаться жару битвы.

– Я никогда тебя не трону.

– Тебе стоило огромных усилий снова стать собой. Но осторожность не бывает лишней.

«Судьба найдёт способ заставить Арканов воевать», – говорил Арик.

– А как же Ти? Ты нужна ему.

Один цветочный венок я надела на себя, второй протянула ей.

Цирцея великодушно возложила его на свою голову.

– Пускай физически нам лучше сохранять дистанцию, но я смогу навещать тебя в Хейвене в своей жидкой форме. Крёстной Ти будет женщина из воды. Признай, это будет не самым странным явлением в его жизни.

Её слова так и не убедили меня.

– Слушай, мы положили начало чему-то новому. Сумели проявить себя. Но мы ещё не закончили.

Я нахмурилась.

– Мы создали рай на земле для всех людей.

– Мы должны дать им больше. Порядок. Надежду. Направление. Потому что хищники становятся сильнее, а слабые не могут им противостоять. Каннибалы представляются мне раковыми клетками – если вовремя их не заметить, их количество возрастает в разы. Нам нужно действовать.

Цирцея была решительно настроена уйти. Никакие мои доводы не убедят её остаться.

– И когда ты собираешься уйти?

Сколько ещё у нас есть времени, пока она не нырнула в воду и не гидропортировалась в далёкие края?

– Сразу после того, как поцелую своего крестника на прощание.

Я задавила боль и сказала:

– Смотри, чтобы твой портовый городок стал офигенно крутым местом.

Она положила ладонь на мою щеку, её глаза блестели.

– Он будет уступать только Акадиане.

Я проснулась следующим утром от воя за окном. Поднявшись с кровати, подошла к кроватке Ти. Он спал.

Раздался новый вой. Я поспешила к окну.

В предрассветном свете я увидела Ларк в маленькой фуражке с козырьком. Она ехала на лошади, нагруженной седельными сумками, в окружении своих волков. Циклоп посмотрел на меня непостижимым взглядом.

Наши с Ларк глаза встретились. Я так и думала, что она тоже скоро нас покинет. Она вела себя отрешённо весь день после слёзного прощания с Цирцеей.

Как и все те животные, которых она выпустила из своего зверинца, она отправилась познавать эту удивительную – и опасную – жизнь на свободе.

Мне хотелось позвать её обратно. Бродить по миру в одиночку слишком опасно! Но впервые с того дня, как погиб Финн, она выглядела воодушевлённой.

Я медленно кивнула ей, послала воздушный поцелуй и выдавила нервную улыбку. В добрый путь, подруга.

Она отсалютовала в ответ. После чего они с Циклопом и остальной стаей начали спуск по горе. Я долго смотрела им вслед, пока они не скрылись в утреннем тумане.

Сердце подсказывало мне, что я больше никогда не увижу Ларк Инукаи.

Слёзы текли по моему лицу, как вдруг в замке раздался пронзительный птичий крик. Её сокол! Я бросилась в фойе.

Така сидела на жёрдочке, на её голове был крошечный шлем. Ларк оставила одного из своих фамильяров – и записку. Я схватила листок и прочитала:

Нечистая,

Не умею прощаться, поэтому просто смоюсь по-тихому и поеду на запад. Посмотрю, что да как, помогу чем смогу.

Оставляю тебе своего кречета. Ей не помешает отдых. Если понадоблюсь, скажи ей, и я тут же примчусь. Хотела оставить тебе Циклопа, но ему лучше с остальными боевыми волками. Понимаю, что ты будешь по нему скучать. Почти так же сильно, как по вашей покорной слуге!

Я бы хотела остаться с тобой подольше, но всё в этом замке напоминает мне о Финне, хотя он провёл здесь всего две недели.

Не представляю, что тогда творится с тобой.

Так что не откладывай, принцесса. Смерть хотел, чтобы ты уехала в Акадиану. Сорви уже этот пластырь.

Я сделаю это сегодня. Такое чувство, будто я снова научилась дышать. Видишь ли, в чём дело, Эви. Жгуты почти так же опасны, как открытые раны.

Навсегда твоя подруга,

Ларк!

У меня вырвался неровный выдох. Не выпуская записку из руки, я рванула к её комнате и едва не сорвала дверь с петель. Спальня казалась пустой и безжизненной без неё и её животных. Постельное бельё с изображением кенгуру осталось. Фланелевую пижаму и тапки с заячьими ушками она наверняка забрала с собой.

Она уехала насовсем.

Вытерев слёзы, я в последний раз закрыла дверь в комнату Ларк и спустилась по лестнице.

Джек встретил меня внизу с луком наготове.

– Ты как? Я слышал вой снаружи.

– Минус один.

Я протянула ему записку. Он прочитал и затем решительно кивнул.

– Так будет лучше для неё. Ей нужно было уехать.

А мне? Я прокручивала в своей голове сны и воспоминания о Хейвене, представляла дубы и сахарный тростник, возродившиеся после тяжёлых времён. Если я снова ступлю на почву Хейвена, станет ли мне легче? Смогу ли вновь стать счастливой?

Это кажется невозможным.

К нам присоединился Сол.

– Ларк уехала, да?

– Да. – Я нахмурилась, заметив его уставший вид. – Ты как будто вообще не спал.

– Я и не спал. Ходил по замку, понимая, что время на исходе. Не хочу быть третьим колесом, разве что если вы захотите тройничок...

– Весьма соблазнительное предложение, солнышко. – Джек обнял меня одной рукой. – Но я люблю только её.

– Я просто дразню вас. – Сол вздохнул. – Честно говоря, я так не хочу никуда уходить. Да и некуда особо.

Я прочистила горло.

– Мы скоро собираемся... уехать. – Слова, произнесённые вслух, укрепили мою решимость. – В Луизиану. А ты можешь оставаться, сколько захочешь.

– ¿En serio? – Он заметно повеселел. – Я мог бы целую книгу написать о невероятной коллекции Доминия, которую он собирал веками! – Для студента-историка, которым был Сол до Вспышки, это самый настоящий джекпот. – И могу позаботиться о книгах и картинах, когда магия постепенно иссякнет.

Арику бы это понравилось.

– Да, пожалуйста, сохрани всё, что сможешь, в лучшем виде. Когда Ти подрастёт, будешь учить его истории. – Возьму с собой несколько личных вещей, а остальное оставлю как есть. Всё равно мне больно видеть всё, что связано с Ариком. Внезапно вспыхнула мысль, и я попросила Сола: – У меня будет только одна просьба. Оставь комнату Арика нетронутой. Я запру дверь и не хочу, чтобы там что-то поменялось.

Хочу поддерживать её в том же состоянии, насколько это возможно.

– Конечно, pequeña, – тихо произнёс он. – Могу я ещё что-нибудь для тебя сделать?

Я похлопала его по плечу.

– Займись делом.

Его кожа засветилась от восторга. Я нежилась в лучах солнца.

– Ты не представляешь, какое это облегчение для меня. Здесь столько всего можно сделать. Спасибо ещё раз!

И умчался наверх. Его настроение кардинально поменялась за эти пару минут.

Джек посмотрел на меня.

– Ты уверена?

Вообще нет.

– Да, – ответила я, хотя в душе полагала, что шансы наладить жизнь – пятьдесят на пятьдесят.

Глава 47

Императрица

День 33 Н.Р.

В день нашего отбытия солнце светило особенно ярко.

Джек сел за руль, я рядом на переднем сиденье, а Ти восторженно оглядывался по сторонам в своём детском кресле, которое Арик специально установил для сына. Рядом с ним в своей клетке крутилась Така. Титан и ещё одна лошадь были в прицепе-фургоне.

Мы с Джеком отвели на сборы две недели, чтобы ничего не забыть. Как-никак мы лишимся всех привычных удобств.

Ряд вещей, очевидно, жизненно необходимы: топливо, детская смесь, консервы, солнечные панели для Хейвена. Собранная из сподручных средств радиостанция, что позволит поддерживать связь с возможными союзниками Джека. Все хроники.

И вещи, которые жизненно необходимы лично мне: распечатанные фотки с наших телефонов и подарки от ребят для Ти. Балетные туфли от Арика. Его доспехи, мечи, коса.

Его прах я сложила в свой рюкзак.

– Ты готова?

Джек внимательно наблюдал за мной. Я сделала глубокий вдох, набираясь сил.

– Сейчас или никогда.

Он повернулся:

– А ты готов, мой юный podna?

Малыш агукнул в ответ и запрыгал на месте.

– Exactement! – Именно!

Джек завёл двигатель.

«Мы действительно уезжаем», – подумала я, когда гигантские ворота остались позади. Я приняла решение не оглядываться на замок потерянного времени. Слишком долго я пробыла под его чарами.

Но Ти всё выворачивал шею, не желая выпускать его из виду. Малыш казался растерянным. Словно ждал, что его отец примчится следом. И заберёт нас обратно домой.

Я же перестала надеяться на внезапное возвращение Арика, и это разрывало меня изнутри. Когда мы подъехали к подножию горы, я пробормотала:

– Притормози...

Джек остановился посреди петляющей дороги.

Сжав медальон в руке, я оглянулась. Это было ошибкой.

Без успокаивающей атмосферы замка воспоминания превратились в острые кинжалы. Мой испуганный взгляд метался из одной точки в другую.

Вот арена, где Арик катал Ти на лошади, а я фотографировала их.

Вот та часть двора, где я мыла Циклопа, чтобы привлечь внимание Смерти.

Вот тренировочная площадка, где мой рыцарь поощрял успехи Императрицы своими поцелуями.

А вот готические окна кабинета Арика... Сколько раз я ходила по территории замка и замечала его там, жадно наблюдающего за мной?

Но теперь его там нет.

Он мёртв. Может быть, я увижу его в следующей жизни. А может и нет. Но точно не в этой.

Слёзы, что я так долго сдерживала, хлынули ручьём. Мне пришлось бороться с желанием броситься обратно в замок, ставший нашим домом, и вдохнуть запах Арика.

Джек поставил машину на ручник, выскочил и бросился ко мне. Открыл дверь с моей стороны и обхватил меня за плечи.

– Нам не обязательно уезжать, – тихо произнёс он. – Мы можем оставаться столько, сколько захочешь.

Уехать значит начать жизнь без Арика. Смириться с потерей и жить дальше с этой болью. Не будет ни возвращения в прошлое. Ни внезапного воскрешения. Ни какого-либо ещё рояля в кустах.

Просто... жить с этой болью.

– Арик п-прав... Если останусь, не смогу двигаться д-дальше, – всхлипнула я. – Он х-хотел, чтобы я продолжила жить.

Джек сжал меня в объятиях.

– Ты ещё встретишься с ним.

Джек был уверен, что в будущем мы с Ариком воссоединимся.

Уткнувшись ему в грудь, я проревела:

– С-скажи мне, что в Хейвене станет лучше. Что мне б-будет легче.

Джек немного отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Там всё будет по-другому. Новое начало. Но мы в любой момент сможем вернуться сюда, если захочешь.

– Да, конечно. – Вот как я знала, что больше никогда не увижу Ларк, так я знала и то, что больше никогда не вернусь в это место, пока жива. – Джек... – Мой голос опустился до шёпота. – Мне кажется, я никогда не оправлюсь. Я не смогу стать той Эви, которая нужна тебе и Ти.

Я посмотрела на него, чувствуя себя раздавленной.

Может, им лучше оставить меня в замке, где я буду угасать в забвении... И лягу в одну могилу с Ариком.

Джек замотал головой.

– Ты сможешь. Ты справишься. Я читал послание Доминия тебе. Он верил, что мы втроём справимся, и я тоже верю. – Джек обхватил моё лицо обеими ладонями, вытирая слёзы большими пальцами. – Помни, bébé, вместе мы можем всё.

Сколько раз он мне это говорил? В каком-то смысле он всегда оказывался прав. Смогу ли я подняться с десятью мечами в спине? Первый шаг – встать на колени.

– Я... я думаю, что готова.

– Ouais. Хорошо.

Он вернулся обратно за руль, и машина тронулась с места, увозя нас в новую главу нашей жизни.

Пока, Арик. Я очень сильно тебя люблю.

Я повернула голову и смотрела на замок, пока он не скрылся из виду, исчезнув, подобно сну...

Глава 48

Охотник

День 152 Н.Р.

Мы с Эви и Ти у неё на руках стояли перед нашим новым домом.

Сегодня мы завершили работу над главным корпусом. Будем жить в нём, пока не достроим остальное.

– Невероятно, Джек. Поверить не могу, что я снова буду жить в Хейвене.

Она восхищённо рассматривала всё – величественное поместье, двенадцать поросших мхом дубов и бескрайнее море сахарного тростника вокруг.

Несмотря на весь свой опыт в этом вопросе, я сам поразился тому, как хорошо всё получилось.

– Мне тоже кажется, что неплохо.

Я даже сумел раздобыть кремовую краску для фасада и зелёную для ставней. Но нам бы это не удалось без тех растений, что ранее передал мне Доминия.

– И не срубили ни единого дерева, – гордо отметила Эви.

В этом не было необходимости, потому что она могла сотворить безупречную доску или прочную колонну одним лишь взмахом руки. Чёрт, она могла бы соорудить весь дом сама, но я хотел помочь.

Поэтому мы взялись за дело вместе. Её лианы удерживали Ти, когда тот заползал куда не следует, и поднимали тяжёлые балки. Нам удалось многое восстановить из руин, но некоторые вещи никогда не будут прежними. И это нормально. Мы были погружены в работу с утра до ночи, что только на пользу нам обоим.

Оглядывая плоды нашей работы, я сказал:

– Почувствуй этот южный ветер.

Он покачивал тростник, создавал рябь на ближайшей речке, приносил запах моря из далёких краёв. Раньше они звали меня. Теперь уже нет. Я больше не хочу никуда уходить.

– Я скучала по этому месту.

Её взгляд был устремлён куда-то вдаль, пальцы невольно растирали медальон.

Дорога сюда была непримечательной по сравнению с тем, с чем мы обычно сталкивались в пути. Мы с Эви по очереди сменяли друг друга за рулём, её силы были всё время активны, так что нашему p’tee garçon ничего не угрожало.

Серьёзно, лучше ребёнка и представить сложно. Сейчас он тянул Эви за прядку волос и с лукавым блеском в глазах улыбался мне. Я ухмыльнулся в ответ.

Как только мы втроём добрались до Луизианы и уровень опасности снизился, скорбь Эви вернулась. Всё казалось настолько зыбким и ненадёжным, что я жил в постоянной тревоге.

Вновь оказавшись в Хейвене, Эви зарылась пальцами в плодородную почву. В ту секунду я уж было подумал, что она всё-таки сдастся, пустит корни и сольётся с землёй.

В ту секунду Эви выглядела так, будто она думала о том же.

И, казалось, она сама была удивлена тому, что отпустила почву и встала. Она переняла силу земли, и часть её шрамов зажили. После чего Эви сказала мне: «Как хорошо вернуться домой, Джек».

На том месте, где был её дом изначально, мы нашли пепел, оставшийся с того судьбоносного дня, когда мы сожгли Хейвен вместе с телом её mère. Собрав немного пепла, мы организовали кладбище на холме, с которого открывался вид на реку. Мы похоронили прах её матери и Доминия, пометив каждую могилу символом в виде дуба.

Достаточно ли этого, чтобы попрощаться и отпустить? Понятия не имею.

Возможно, некоторые раны настолько глубоки, что эти маленькие жесты просто тонут в них, как в зыбучих песках. Бинты, поглощённые самой раной.

Вопрос остаётся открытым.

Ти помогал ей справиться с горем. Надеюсь, что и я тоже. Я готов дать ей столько времени, сколько нужно, пускай даже целую вечность.

Возможно, так и будет. Каждый раз при мысли о Доминия она поглаживала свой медальон. Рано или поздно она так сотрёт весь рисунок.

Иногда я порывался взять телефон и написать ему сообщение. Мне не хватало его взгляда на вещи. Его остроумия.

Однажды, когда буря немного поутихнет, я, может быть, покажу ей письмо, которое Смерть написал мне. Я перечитывал его раз за разом.

А может, не покажу.

– Джек?

Я моргнул, возвращаясь в реальность.

– Ouais , b é b é?

Она протянула мне свободную ладонь. На её губах играла едва заметная улыбка.

– Давай войдём внутрь.

Императрица

День 157 Н.Р.

– Эви, viens ici! Иди сюда, скорее!

Я бросилась бежать, приготовившись к любым неприятностям, будь то наступление армии или приближение заморозки.

Но затем я услышала смех Джека и немного сбавила скорость. Ничего чрезвычайного. Какое облегчение.

Однако эти несколько секунд страха напомнили мне о том, что жизнь коротка, и мне жаль, что мы проводим время порознь и не пытаемся сблизиться. Мы каждый день работаем до изнеможения, избегая разговоров о будущем.

Он чётко обозначил, что его устроит всё, что я могу ему предложить. Он на сто процентов посвятил жизнь мне и Ти.

Мы с Джеком спали в одной кровати. Ходили по территории рука об руку. Он вкладывал всю душу. Даже бросил пить, потому что не хотел «упустить ни единой секунды», проведённой с нами.

Меня удерживала скорбь.

С недавних пор я начала верить, что увижу Арика вновь. Смерть обещал, что будет искать меня в эфире и вернётся ко мне.

Но вряд ли нам с Джеком повезёт прожить ещё одну другую жизнь вместе. Мы мало обсуждали его возможную принадлежность к Мечам. Он просто отмёл эту мысль как незначительную... или невозможную. А даже если он и один из Младших Арканов, мы не знаем наверняка, реинкарнируют ли они.

Поэтому я наслаждалась временем, проведённым рядом с Джеком и моим маленьким мальчиком. Они моё настоящее. Арик будет моим будущим в другой жизни.

Когда мы похоронили его прах и доспехи на холме, я развязала жгут. Я решила дать жизни ещё один шанс.

Обогнув угол дома, я ахнула при виде Ти, направляющегося к Джеку. Он пошёл! Ти смеялся, шатаясь на каждом шагу, и не перестал смеяться, даже когда плюхнулся в густую зелёную траву.

Я захлопала. Меня охватили противоречивые эмоции. Я была счастлива увидеть это своими глазами. И хотела бы, чтобы Арик тоже дожил бы до этого момента. Я взяла медальон в ладонь и провела большим пальцем по розе.

Но в то же время я рада разделить это мгновение с Джеком – мужчиной, который готов вырастить Ти как родного сына, не претендуя на место Арика. Он просто готов быть рядом.

Ухмыляясь, он крикнул мне:

– Ты это видела, peekôn? Не успеем и глазом моргнуть, как он побежит!

Я запомню этот момент не только из-за успехов Ти, но и из-за отцовской гордости в сияющих глазах Джека.

Джек действительно ему как отец. Не пора ли это узаконить? Я найду в себе силы снять кольцо Арика и спросить Джека, готов ли он предложить своё.

Как того хотел Арик...

Позднее тем же вечером, после того как мы с Джеком уложили нашего любимого карапуза спать, мы сидели на ступеньках крыльца и вслушивались в ночные звуки: рыба выпрыгивает из реки, цикады поют, тростник шуршит, Така чистит крылышки в прихожей.

Я и подумать не могла, что услышу снова скрип Хейвена. Не верила, что снова буду засыпать под шёпот тростника. Но вот, это свершилось.

Когда-то давно, целую вечность назад, мы с Джеком шли по этим полям ночью накануне Вспышки. Я вдыхала солёный воздух и сладкий запах росы, прислушивалась к стрекоту насекомых.

И вот мы вернулись. Все наши приключения привели нас сюда.

Это так странно – просто быть. Я всё думала, что либо умру молодой, либо стану бессмертной до следующей игры, а вот этот вариант – просто жить – казался несбыточной мечтой.

Может ли быть, что регенерация сохранит мне молодость, пока Джек и Ти будут взрослеть? Сможем ли мы втроём наладить жизнь здесь, или игра и Стикс непременно вмешаются?

Я оглянулась на Джека и заметила, что его отпустило прежнее напряжение. Он расслаблен и доволен. Это спокойствие передалось и мне; я заглушила все свои тревоги.

– Ты как-то говорил, что всё это вернётся ко мне, но я боялась поверить.

Он обнял меня за плечи одной рукой.

– Дальше будет только лучше, peekôn.

– Да. Я тоже так думаю. Всё уже налаживается.

Он одарил меня своей умопомрачительной улыбкой.

– Что это? Неужели жимолость?

Я прижалась к нему, чувствуя его тепло.

– Не понимаю, как это возможно – любить кого-то настолько сильно?

Он понял, какие подводные камни спрятаны в этом вопросе, и ответил:

– Потому что у тебя больше сердце. В нём достаточно места для двоих. Я полюбил тебя первым в этой жизни, а Доминия будет любить тебя в следующей. – Джек достал из своего кармана красную ленту, ту самую, которой я обозначила свой выбор. – Пока я подержу её у себя. А ты сможешь отдать её ему в будущем.

Я кивнула. Горло сдавило от избытка чувств. Но когда мне всё же удалось вернуть дар речи, я сказала:

– Ты как-то обмолвился, что хочешь жениться на мне. Предложение ещё актуально?

Он прижался губами к моим, даря bec doux.

– Как только ты будешь готова, peekôn.

Глава 49

Императрица

5-й год Н.Р.

Я спустилась по лестнице, услышав звуки включённого патефона, играющего старую песню... и полного хаоса.

Джек готовил детям завтрак.

Ти ухаживал за курами и каждое утро ел яйца. Малышка Кло, названная в честь тётушки, напротив, отказывалась от них, ей подавай только самые экзотические фрукты, которые только может вырастить мамочка. А малютка Кент, которого мы назвали в память о Колеснице, больше всего на свете обожал авокадо.

Сейчас этим фруктом был измазан весь высокий стульчик Кента, пока Джек пытался накормить улыбающегося малыша. Авокадо был размазан и по щеке Джека. У меня в сердце кольнуло.

Ти, сидевший рядом с поющей Кло, спросил меня:

– Можно я пойду сегодня рыбачить с папой?

Он всюду хвостиком ходил за Джеком. Как и следовало ожидать, они стали лучшими друзьями.