Текст книги "Тень предъявляет права (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)
В конце концов, он смотрел только на нее – потому что он хотел ее!
Сегодня ночью он принадлежит ей и скоро поймет то, что она знала всегда. Она
его. Их судьбы сплетены. Не будет никакого турнира за уже «нецеломудренную»
Беттину.
Беттина была опьянена... и пьяна, но в основном опьянена осознанием этого. Она
представила себе, как будет идти рука об руку с Каспионом Охотником, объявляя всем
об их помолвке.
И все же он не ласкал и не целовал ее. Ее пронзила еще одна стрела тревоги, она
приподнялась, покачиваясь, пока он не обхватил своими мозолистыми руками ее плечи,
чтобы поддержать.
Наконец-то, контакт!
Его ладони огрубели от того, что он всю жизнь проводил с мечом в руках на поле
боя...
Потому
что
мой Кас – воин, никто не сравнится с ним ни в
красоте,
ни
в
храбрости....
Она положила руки ему на грудь, опустив отяжелевшие веки, когда ощутила его
мощное тело так близко. И все же это было просто кокетством; она нуждалась в том,
чтоб ласкать его кожу, исследовать его.
Тина потянула за пальто, пытаясь стянуть его с мускулистых плеч. Он сбросил его,
и она услышала, как оно упало на пол в ногах кровати.
Ее годами снедало любопытство обо всем, что касалось секса и мужского тела. И
все же она никогда прежде не касалась мужчины. Станут ли ее ночные фантазии явью,
наконец?
Когда она попыталась расстегнуть верхнюю пуговицу на его рубашке, ее обычно
ловкие пальцы вдруг оказались до ужаса неуклюжими. Она издала нетерпеливый стон.
– Мне так не терпится коснуться тебя...
Одним рывком он сорвал рубашку, и она присоединилась к его пальто на полу.
– Спасибо. Я… я просто хочу впервые почувствовать тебя.
Беттина
каждый
день работала с металлом,
гравируя, выковывая,
отливая
его.
Чтобы
отыскать
мельчайшие недостатки, она
часто закрывала глаза
и проводила по
своим изделиям чувствительными подушечками пальцев, словно могла видеть ими.
Сейчас она распластала пальцы на обнаженном торсе Каса, затаив дыхание...
Реальность оказалась настолько лучше фантазий!
– Мои боги, я обожаю твое тело.
Ее слова заставили его застонать.
Когда она легонько оцарапала твердые мышцы его груди, он напрягся для нее, его
сердцебиение стало громче. И – ах, его плоские соски затвердели. Когда она провела по
ним указательными пальцами, он зашипел сквозь зубы.
Она опустила руки, смакуя каждый взлет и падение жестких мышц его живота при
их соприкосновении. Его тело было заточено, словно неподатливое железо, его кожа
была безупречной.
Сначала он был прохладным на ощупь, но теперь его тело излучало жар, как
в
кузнице.
Любая застенчивость, какую б ей не полагалось испытывать, просто испарилась.
Каждая ласка усиливала ее собственное желание до тех пор, пока она не ощутила, какой
тяжелой стала ее грудь. Его запах омывал ее – обычно просто доставляющий
удовольствие, сейчас он опьянял.
Внутри она чувствовала себя литым золотом... тлеющим, ожидающим шанса стать
чем-то цельным.
Ее
соски
были напряжены до боли, и он, должно быть, заметил
это;
его
руки
сжались на ее плечах, словно он не доверял себе коснуться любой другой части ее тела.
Он был таким безжалостным демонским
воином, и
все
же
сохранял терпение,
позволяя ей исследовать себя.
Но не был
ли он слишком уж терпелив?
Он должен
был
уже
швырнуть ее
на
кровать! Почему он не целует ее?
Может быть, он передумал.
«Заставь его пересечь финальную черту, Беттина!»
Он был ошеломлен.
Треан мог только смотреть, его взгляд был прикован к дерзкой груди его Невесты и
напряженным соскам, и он наслаждался каждым легким касанием ее пальцев к своей
коже. Как много времени он провел даже без простого прикосновения!
«Это создание принадлежит мне», – он повторял себе снова и снова. – «Мне
одному...»
Чародейка схватила его за руки, притягивая их вниз к своей нежной груди.
Контакт пробудил его от оцепенения. С приглушенным стоном он накрыл ее плоть
своими ладонями, поглаживая ее.
Почему другие вампиры всегда предупреждают о сложностях, связанных с тем, что
твоя пара – другого вида? Пара Треана жаждала, чтоб он поглаживал ее груди, которые
прежде так стремилась ему показать.
Когда он благоговейно сжал их, она низко застонала. Ее страстный отклик заставил
его вздрогнуть, чувственный туман снова заволакивал его разум.
А потом
она скользнула руками
вниз
по его
торсу, ниже... ниже,
прямо к
той
ноющей,
переполненной части его
тела.
Когда
она провела ногтями
вдоль его талии
прямо над его поясом, на котором висел меч, его пульсирующая плоть напряглась для ее
прикосновения.
Наконец, к нему вернулся голос:
– Ты так красива.
Она мгновенно замерла при его словах, покачивая головой. Его затуманенный
страстью мозг осознал две вещи: она действительно не хотела, чтобы он говорил; и -
ничто не могло прервать это связывание.
Таким образом, он решил больше не говорить, преисполнившись решимости
оказаться в ней, независимо от того, чего это будет стоить. При мысли о том, что он
пришпилит к кровати ее извивающееся тело и потеряется в его глубинах, его жажда
росла с такой интенсивностью, словно сорвало дамбу.
Он сжал ее предплечья, перемещая их к ее кровати. Она задохнулась, когда он
оказался на ней, но затем прошептала:
– Да, да.
Ее волосы разметались за ее спиной, фон из блестящих волн. Ее запах был
наркотиком. Она выгнула спину, возвращая его внимание к своей груди, к этим жестким
соскам.
Пульсировали ли они с такой же потребностью, как и его член? Сводили ли ее с
ума эти напряженные пики?
Он потер их большими пальцами, слегка сжимая и наблюдая за ее реакцией.
– Ах, боги.
Она облизала губы, глядя на него из-под отяжелевших от страсти век.
– Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня. «Что угодно!»
Он склонил голову, накрывая ее рот своим, наслаждаясь ее криком. Ее красные
губы были гладкими, невообразимо податливыми. Он просунул язык между ними, и она
встретила его.
Пока она мягко сосала его язык, голова Треана пошла кругом. Ее уста на вкус были
словно медовуха. Он целовал ее со всей страстью, которая накопилась за всю его долгую
жизнь.
В такт движениям своего языка он нежно потирал ее соски костяшками пальцев,
пока она не начала извиваться под ним.
Когда он отстранился, чтобы пробежаться губами вдоль ее стройной изящной шеи,
она выдохнула:
– Мне нужно было это. Нужен был ты.
Ее голос звучал восторженно... и облегченно?
Ему тоже требовалось облегчение. Сейчас давление в его члене стало
болезненным. Он поднялся на колени, отстегивая свой пояс с мечом и бросая его на пол.
– Ты же знаешь, что можешь делать со мной все, что угодно, – пробормотала
она. – Я твоя... я всегда буду твоей.
Он застонал.
Ничего не нужно? Больше нет. Его желание к этой женщине было примитивным,
бесспорным, граничащим с... дикостью.
Он опустил голову на ее грудь, целуя один сосок, пробуя сладость ее кожи.
– Да! – она вонзила ногти ему в спину, – Еще. Пожалуйста! Возьми его в рот.
Зарычав, он выполнил ее просьбу. Когда он сомкнул вокруг него свои губы и
кончиком языка коснулся сморщенной вершинки, она задохнулась.
Когда же он щелкнул по нему языком, она простонала:
– Как хорошо!
Его новоявленная Невеста была так чувствительна, он знал, что может заставить ее
кончить только от этого. В другую ночь он будет терзать ее наслаждением, пока она не
станет молить его об освобождении.
Ее пальцы запутались в его волосах, удерживая его на месте, в то время как он
начал сосать.
Ее вкус был божественным... ее крики, аромат ее темных волос, то, как она стонала
в такт каждому движению его языка.
Что за подарок он получил в виде этой чародейки!
Его импульсы воевали друг с другом. Он хотел сосать ее часами. Хотел облизывать
ее плоть и ощущать вкус ее оргазмов, до которых он ее доведет. Он хотел, чтобы ее
бледные руки сомкнулись вокруг его члена, чтобы она обхватила его своими красными
губами, в то время как он будет толкаться в ее рот.
Погружать в нее свою длину... дюйм за пульсирующим дюймом. «Туман. Теряю контроль».
Он зарычал у ее груди, потянув сосок сильнее, перед тем как оторваться от него. И
обратил свое внимание на другой.
«На что это будет похоже погрузить свой клык в эту тугую вершинку? Кровь из
сладчайшего маленького источника».
Откуда пришла эта тревожная мысль? Для его вида укусить
другого было под
жестким запретом.
Неужели его клыки начинают ныть?
«Игнорируй их».
Продолжая посасывать, он гладил ее груди жадными руками, собственнически
сжимая их.
Когда она забросила свои руки за голову, – позволяя мне делать все, что я
пожелаю, – его беспокойство исчезло. Он отстранился и взглянул на свою женщину,
гордость вспыхнула в его груди.
С пухлых, красных губ срывается ее учащенное дыхание. Бедра широко раскрыты
от желания. Соски влажные и припухшие от моего языка. Его сердце громыхало для нее.
Навсегда для нее. Она потрясающая.
Все чего ей не хватает это его укуса, украшающего ее кожу.
«Нет, игнорируй эти запрещенные мысли! Думай только о том, чтобы сделать ее
своей».
Он мог ощущать запах ее желания. Она жаждала, чтобы он соединился с нею.
С этой идеей в пляшущей в сознании, он сдернул прочь ее юбку, оставляя одетой
только лишь в маску, драгоценности и те кожаные сапоги...
– Ох! П-пожалуйста нежнее, – она громко сглотнула. – Я еще никогда не
заходила так далеко. «Девственница!»
Возникли сомнения. «Насколько же она молода?»
И все же, она не пыталась прикрыться. Все сомнения померкли, когда она жалобно
всхлипнула, прося его продолжать. «Я должен подготовить ее тело».
Девственница нуждается в особом внимании. По крайней мере, он так полагал.
«Никогда не был ни с одной».
Он не мог припомнить постельных игр до нее, казалось, забыл все, чему обучился в
юности.
Он опустил одну руку, кладя свою ладонь на ее податливое бедро.
– Да, – выдохнула она, – о, да. Ты заставил меня до боли жаждать тебя здесь.
Она широко раздвинула для него колени, открывая его взору свои влажные,
розовые складочки, и осталась единственная мысль: «Она o comoara, сокровище. Мое сокровище».
Скоро он до основания погрузится в эту пышную плоть. Его член пульсировал в
готовности, головка увлажнилась.
Ее пальцы снова скользнули вдоль его талии, потом опустились ниже, под
материал. Как только он коснулся ее между ног, она запустила свою руку ему в брюки.
Ее мягкая ладонь сжала его член; он обхватил ее горячее лоно ладонью.
Он издал яростный, шокированный крик, едва не кончив; она страстно застонала.
Как
раз
когда он наслаждался ее влажностью, ловкие пальцы
сжали
его
член,
нежно поглаживая. Незнакомые ощущения заставили его двинуть бедрами вперед.
Он
мог
чувствовать
ее
припухший
маленький
клитор,
распускающийся под
давлением его ладони; ее
дразнящий аромат,
который сводил
его с
ума
от желания
попробовать ее на вкус там. Потом ее рука начала двигаться на нем.
– Я чувствую себя так... восхитительно, – сказала она удивленно.
Она никогда прежде даже не касалась члена?
Среди всех беспорядочных ощущений, что он испытывал в тот момент, вспыхнула
нежность к его милой невинной суженой.
Но потом она сжала его, бормоча:
– Мой дорогой, он необходим мне внутри меня так сильно, как никогда прежде.
Это было слишком.
Семя переполнило его член так сильно, что давление превратилось в агонию. Он
кончит, и скорее, чем успеет погрузиться в ее девственную плоть и сделать ее женщиной.
– Погладь меня,– приказал он ей.
Он освободится от этого напряжения, а затем всю ночь будет наблюдать, как она
рассыпается на кусочки в его объятиях. В то время как он делает ее своей снова и снова.
Она заколебалась, а затем осторожно погладила его по всей длине, от основания к
вершине, и снова. Лаская ее трепещущую плоть, он обезумел, и не в состоянии
остановить себя, трахал ее руку короткими мощными движениями своих бедер.
Его яички сжались. Капелька семени увлажнила его головку. Он знал, что осталась
всего секунда до того, как он кончит, впервые за века. Одно из двух. Нужно либо снять
брюки... либо поднести увлажненные ее медом пальцы к своим губам.
Последнее победило. Слизывая ее сладость со своих пальцев, он застонал и начал
врезаться своей плотью в ее руку.
Глава 5
Беттина затерялась в этом действе, омываемая каждым незнакомым ощущением и
звуком.
Все более отчаянные стоны Каса. Тепло его влажной от пота кожи. Его
размеренные удары, сменяющиеся бесконтрольными, пока он не вжался в ее кулак.
Потом что-то брызнуло над ее рукой.
Горячее. Жидкое.
Ее глаза мгновенно распахнулись. «Семя?»
Кас издал глубокий стон, его могучее тело содрогалось, пока он извергал струи
семени. Как такое было возможно? «Я смогла получить это от него?»
Ее краткая вспышка счастья омрачилась замешательством.
Нет, он не мог кончить, не мог до тех пор, пока не сделает
своей женщину,
предназначенную ему судьбой. И только находясь внутри нее.
Он уже отыскал свою женщину и разбил печать плоти, только для того, чтобы
изменять своей суженой? Он лгал Беттине?
Как только он полностью излил свое семя, и сильная дрожь его
тела ослабла,
мужчина рухнул на нее с удовлетворенным ворчанием, уткнувшись носом в ее шею.
Вынув ее влажную руку из своих брюк, он потянулся за своей разорванной
рубашкой, используя ее, чтобы вытереть свое семя, а затем отбросил одеяние прочь.
Это ведь предположительно было проявлением внимания?
Потом его пальцы снова оказались между ее ног. Она задохнулась, когда он
большим пальцем обвел ее клитор, а остальными дразнил ее вход. Когда она ощутила его
плоть, которая уже вновь наливалась силой у ее бедра, то тлеющее желание вспыхнуло с
новой силой, еще более обжигающее, чем прежде, мгновенно уничтожив все сомнения.
Она провела всю свою жизнь без такого рода удовольствий, так почему же сейчас
его прикосновения ощущались такими необходимыми?
Ее тело расслабилось, ее ноги беспомощно раскинулись, требуя большего.
– Ах, моя распутная маленькая
чародейка, – он
жарко
зашептал
ей на ушко
пылкие слова, заставив ее
соски
снова
затвердеть
у его
влажной
груди, – ты —
сокровище.
По-прежнему лениво лаская
ее,
он
начал
покрывать
поцелуями все
ее тело,
медленно спускаясь вниз, задев губами ее ключицу, потом скользнул ниже, между ее
грудей.
– А сейчас позволь мне проявить внимание к тебе.
Даже дрожа от восторга, она задавалась вопросом, почему голос Каса звучит так
хрипло. Всего лишь потому, что он возбужден? И он говорит о том, что собирается
вылизывать ее там, внизу?
Мысль об этом взволновала Беттину... но почему он не делает ее своей?
– Разве ты не хочешь сейчас заняться со мной любовью?
Финальная черта... так близко.
– Скоро. Но я ощутил твой вкус, draga mea , сводящий меня с ума. Сначала
я
устрою пир...
Это прозвучало совсем не похоже на Каса...
Но боги, ей так нравилось ощущать его теплое дыхание на своем пупке, это
заставляло ее дрожать от нетерпения:
– К-Кас?
Мужчина напрягся, выругавшись на языке, которого она никогда не слышала:
– Что ты сказала?
Он жестко сжал ее подбородок.
Она начала трезветь, и ее затопила паника.
– Ты не Каспион! – закричала она, толкая его в грудь.
Сигналы тревоги мелькали в ее сознании и раньше, но она стала рабыней своих
ощущений, наслаждения, разливающегося по телу от каждого его поцелуя, каждой
ласки. Она уверила себя, что его голос так огрубел от желания или же он просто пьян.
– Каспион? – прорычал он. – Так вот как это было? Ты принимала меня за
другого, когда отдавала себя так свободно!
Он сжал ее запястья в одном кулаке.
– Отпусти меня! – приказала она, пытаясь высвободиться. – Кто ты такой?
Она не могла видеть, но могла почувствовать напряжение во всем его теле, могла
слышать ярость в его голосе. Последует насилие. Она растерялась, знакомый ужас уже
поднимался в сознании.
Точно так, как прежде.
Она слишком хорошо выучила насколько уязвимо ее тело!
«Почему это продолжает происходить со мной?»
Она прошептала:
– Т-только не снова.
Но он не слушал.
Сквозь сжатые зубы он сказал:
– Я принц Треан Кристиан Дакийский. А ты – моя женщина.
Прижимая ее руки к постели над еѐ головой, он поклялся:
– После сегодняшней ночи, маленькая Невеста, ты больше никогда не спутаешь
меня с другим...
Собственнический инстинкт пылал внутри Треана, заставляя его быть
агрессивным. Необходимость отметить свою пару неудержимо возрастала, не
обязательно ради крови, но ради доминирования.
Ради обладания. «Она моя».
Он еще не укусил ее... но его контроль был расшатан.
Перешагнув черту из-за ревности, он знал, что ответит на вызов.
Она хотела другого.
«Моя женщина желала другого мужчину в своей постели».
– Невеста? В-вампир? – выкрикнула она, борясь за то, чтобы вырвать свои
запястья из его хватки. – Постой, подожди!
Он заметил пульс, трепещущий на ее шее.
Его клыки удлинились, чтобы коснуться той точки... он никогда не терял над ними
контроля, они никогда прежде не пульсировали в такой жажде пронзить плоть.
Ни один вампир не мог противиться этому искушению.
Но Дакиец был способен подождать.
По сравнению с его голодом, эта мысль была слишком слабой, чтобы оказаться
услышанной.
Он склонился ниже, раскрывая губы, чтобы облизать ее шею, инстинктивно
подготавливая ее к своему укусу.
Чуть ниже ее ожерелья, мягкая, розовая кожа манила его.
– Я чувствую твой пульс на своем языке. Ах, твоя плоть... ее вкус так изыскан.
Если ее кожа была такой на вкус, то ее кровь будет просто божественной. Горячей,
богатой, словно рай скользнет вниз по его горлу.
Вот и все. Его самоконтроль исчез...
– Не кусай меня! – молила она. – Не причиняй мне боли! «Причинить ей боль?»
– Я не хочу причинить тебе боли... я не могу остановить этого.
– П-пожалуйста, не нужно.
«Ты собираешься укусить ее? Словно какой-то взбесившийся вампир?
Ты же Дакиец, будь ты проклят богами!»
– Если у тебя есть какие-нибудь защитные силы, чародейка...
используй их...
против меня сейчас же! Останови меня.
Он услышал рыдание. Ощутил влагу на ее лице. Слезы? «Она плакала?»
Ее маленькое тело дрожало напротив его, когда она прошептала:
– Я-я не могу ос-становить тебя.
Мысль о ней в таком бедственном положении оборвала его безумие.
Каким-то образом он заставил себя остановиться и не вонзить в нее свои клыки.
За маской ее глаза метались. «Метались вслепую?»
Он помахал рукой перед ее лицом.
Ничего.
Потом он вспомнил... органы чувств чародеек были практически
такими же
слабыми, как и у смертных.
Здравый смысл шептал:
«Твоя маленькая Невеста в ужасе, не может видеть в темноте, понятия не имеет кто
в ее постели».
Инстинкт кричал: «Отметь ее! Чтобы другой мужчина не смог
взять то, что
принадлежит тебе!»
Собрав всю свою силу воли до последней унции, он отпустил ее, отдавая свою
награду.
Она подскочила, отползая через кровать подальше от него, прижав покрывало к
груди, ее глаза по-прежнему метались.
Она не могла увидеть Треана, что бы там ни было. Она действительно думала, что
он был Каспионом.
«Так что же она подумает обо мне, когда впервые окинет взглядом?»
Возможно, он не должен стоять там, на коленях, с обнаженной грудью и
высыхающим семенем в брюках, когда она будет составлять о нем первое впечатление.
Он поднялся, подхватил свое пальто и прикрепил меч обратно к бедрам.
Его разорванная рубашка была больше непригодна к использованию.
– Поч-чему ты сделал это со мной? – прошептала она, ее маска съехала на бок.
– Я тебя не знаю.
Она спрятала лицо в ладони.
Он больше ничего не мог сделать, чтобы не касаться ее, не утешить. «Но я именно тот, кого она боится...»
Он напугал свою Невесту. «Потому что я не Каспион».
Еще одна причина, чтобы прикончить его.
Как взволнован, был Треан, когда нашел ее, как оптимистичен... вот только все это
оказалось иллюзией, ее чувственный отклик предназначался для другого.
Все, чем он занимался с нею, было запятнано.
Когда она гладила член Треана, пока он не кончил, то верила что делает это для
демона.
Когда она шептала: «Ты же знаешь, что можешь делать со мной, что пожелаешь. Я
твоя... я всегда буду твоей...»
При этой мысли его гнев поднялся с новой силой, его клыки снова заострились.
Треан хотел, чтобы она сказала ему эти же слова, чтобы прошептала их ему на ухо.
С ужасным проклятием он потянулся за свечой.
Огонек вспыхнувшего фитиля заставил Беттину подпрыгнуть.
Когда свет от свечи смягчился, она увидела, что вампир
отвернулся от нее,
опираясь одной рукой о стену.
Его голова была опущена, широкая спина приподнималась при каждом вдохе.
Он вцепился пальцами в камни, борясь за контроль над собой.
– Ты ждала его этой ночью? – взревел он, ударяя кулаком о стену так, что во все
стороны разлетелись осколки.
Она закричала, мгновенно юркнув под покрывало.
Услышав это, он напрягся еще больше.
– Ты боишься меня. Ты не должна. Я никогда не причиню тебе боли, – выдохнул
он. – Боги знают, если я еще не сделал этого...
– П-потому что я – твоя Невеста.
Это никак не укладывалось в ее сознании.
– Да.
– Ты – урожденный вампир?
Если так, значит, он не может солгать.
– На самом деле ты хочешь знать, не солгал ли я. Я не могу. В любом случае.
Его голос был глубоким, слова окрашены акцентом, которого она не узнавала.
– Ложь – непродуктивна и нелогична.
– Ох.
Она обнаружила, что ее слезы высохли. Страх, что так часто довлел над ее жизнью,
отступил... и она не знала почему.
Возможно потому, что этот вампир каким-то чудом сдержался и не укусил ее,
несмотря на то, что она пробудила его... и вывела из себя.
Его сдержанность немного ее успокоила.
Вместо этого очнулись другие эмоции.
Она была унижена и все еще пьяна, а ее тело словно стало чужим.
Ах, боги, она только что была в постели с каким-то чужестранцем вампиром по
имени Треан Дакийский.
Не со своим возлюбленным.
Этот мужчина касался ее так, как никто прежде.
– Ты все же хочешь укусить меня? Разве это не то, что делает твой вид?
– Я никогда не кусал никого другого.
Ей трудно было в это поверить.
У каждого вампира, что она встречала прежде... а их было множество, потому что
ее демонархия в прошлом была в союзе с Ордой... были красные глаза от жажды крови.
Когда он обернулся, она мельком бросила взгляд на его глаза, прежде чем отвела
свои.
«Не запятнаны кровью?»
– Взгляни на меня теперь. Знай мужчину, которому принадлежишь.
Она осторожно взглянула на него снова.
Он был красив, подумала она, в своей гневной, замысловатой манере.
У него были точеные скулы и сильный подбородок. Его широкая мускулистая
челюсть была гладко выбрита. Волосы были густыми и черными, зрачки от эмоций стали
цвета оникса. Она задалась вопросом, какого цвета они обычно.
По отдельности, черты его лица были приятны. Вместе же они казались слишком
серьезными, выражение его лица было суровым.
Он был также высок и мускулист, как и Кас.
«Спутать их, опираясь лишь на прикосновения, теперь кажется более вероятным»,
– пьяно размышляла она.
Но в целом, он не был так великолепен, как Каспион – стандарт, по которому она
судила всех мужчин.
Хотя вампир сам заставил ее посмотреть на него, теперь ему казалось было
неуютно под ее пристальным взглядом.
Она полагала, что так таращиться было грубо, но она никогда раньше не видела
вампира без рубашки.
И они только что были близки.
Ее взгляд опустился на его мускулистую грудь. «Что за странный кристалл он носил...»
– Скажи мне свое имя, женщина.
Она резко вздернула голову.
– Я – принцесса Беттина.
– Беттина, – сказал он со своим странным акцентом. – Беттина, – повторил он
хриплым голосом, словно ему нравилось, как ее имя перекатывается на его языке.
На его в высшей степени талантливом языке.
Она почти дрожала, вспоминая, как он использовал его на ее груди, облизывая
соски, дерзко щелкая по ним… Под простыней они напряглись снова.
– И в каком королевстве ты принцесса?
– Почему я должна рассказывать тебе что-либо?
Потом его предыдущие слова дошли до ее сознания.
– Принадлежу тебе? Ты, в самом деле, сказал это? Я тебя даже не знаю! Т-ты
воспользовался моим... состоянием, позволяя мне думать, что ты был другим. Ты молчал,
только чтобы не раскрыть свою хитрость!
Когда он помрачнел еще больше, кто-нибудь в здравом уме испугался бы.
Хотя в еѐ ощущениях страха не было. Потому что он не может причинить вред
своей Невесте.
К тому же, тонкий усик солнечного света начал заползать в комнату, освещенную
свечами.
Конечно, это заставит его моментально убраться отсюда.
– Я не прибегал ни к каким уловкам, чародейка.
– Тогда почему ты был так тих?
– Ты же сама потребовала, чтобы я молчал!
Ох.
Она ведь действительно просила его помолчать, не так ли? Как могло эта ночь
пойти так неправильно?
Этот вампир нашел свою Невесту... ее... и действовал на голом инстинкте. Беттина
была единственной здесь, кто использовал уловки... чтобы соблазнить.
– Ты знал, что я говорила те вещи, потому что принимала тебя за другого.
На его широкой челюсти дернулся мускул.
– И я отреагировал так, потому что жаждал узнать, какие удовольствия ты
подразумевала. Жаждал узнать «как прав я был, что пришел к тебе». Твои глаза обещали
вещи, которым невозможно противиться.
Она задохнулась.
– Он упустил свой шанс, женщина; ты добилась желаемого.
Кажется, я
насладился лакомством, предназначенным для другого.
Теперь она вспыхнула.
– Ты – поразителен!
– Часть меня, по крайней мере.
Ее щеки вспыхнули, поскольку она вспомнила свой испуганный комментарий,
когда впервые в жизни коснулась эрекции.
Стараясь держать себя в руках, она сказала:
– Как ты преодолел мое защитное заклинание?
– С легкостью.
Высокомерный мужчина!
– Почему ты здесь?
Конечно же, он не один из претендентов на ее руку.
– Ты шпион Орды вампиров?
Казалось, справившись со своим характером, он сказал:
– Я не принадлежу к Орде.
– Тогда что? Почему ты в Абаддоне...?
Она затихла, ее взгляд застыл на его мече, на рукоятке.
Кованый металл был явно округло...
– Полумесяц? – закричала она. – О, боги, ты тот, о ком говорил Каспион, Принц
Теней! Ты – ассассин из Сферы Крови и Тумана, который пришел убить его!
Вампир не отрицал этого.
– Он нарушил законы моего народа. Он должен заплатить.
Сейчас все, что говорил ей Кас, обрело смысл.
Ассассин, которому нет равных... последней вещью, которую я увижу, будет
полумесяц.
– Пожалуйста, не причиняй ему вреда! Он не осознавал, что поступает
неправильно.
– Единственное, чего он не понимал, Беттина, так это того, что я смогу отыскать
его здесь. Я убью его, также как убил тысячи до этого.
Он сказал это не в бахвальской манере, а так словно просто констатировал
неизбежную истину.
Хотя Каспион был могучим воином, все в этом мужчине говорило ей о том, что
Кас был прав, боясь за свою жизнь. Это читалось в леденящей душу смертоносности
вампира, в его уверенности в собственном хладнокровии.
– И почему тебя интересует такое ничтожество? – потребовал он.
– За исключением того, что ты, очевидно, намеревалась отдаться ему?
– Он вовсе не ничтожество! Если ты причинишь ему вред – я никогда не прощу
тебя!
Обнажив клыки, он выдохнул:
– Мы разберемся с этим по возвращении ко мне домой.
– Что дает тебе право обращаться со мной, таким образом, пытаться похитить
меня?
– Я сказал тебе, кто я. И сказал тебе, кто ты для меня. Ты пробудила меня. Теперь
мы связаны. Не я выбрал это для тебя. Так было суждено. И сейчас мы должны
подчиниться своей судьбе.
– Ты не можешь переместить меня из Руна!
Вампир направился к ней, в его пристальном взгляде горела решимость.
– Я не могу? Да неужели?
Глава 6
Треан прижал к груди ее обнаженное тело и сконцентрировался, пытаясь
переместиться, но ничего не вышло. Он не смог сдвинуться с места. И еще одно: боль
пронзила его ладонь.
Он отпустил ее и уставился на три глубокие раны в своей руке.
– Что за черт? – проревел он, в то время как девушка снова забралась под
простыню. – Где твое оружие?
Обернув кровоточащую ладонь оторванным рукавом своей рубашки, вампир
увидел, что послужило причиной его ранения. Когда он схватил ее за плечо, из ее
золотого ожерелья выступили шипы.
Прижимая ладонь к своей груди, она выдохнула:
– Это работает.
Он заметил гордость, промелькнувшую на ее лице перед тем, как она снова отвела
свой взгляд, играя с украшением. По щелчку скрытого рычага, шипы втянулись.
Внезапно он понял – то была ее книжная коллекция. Там были ее рисунки.
Оружие, драгоценности, проекты...
– Ты это сделала?
Она просто пожала плечами.
«Умная маленькая чародейка. Как она смастерила спусковой механизм...
Нет!»
Резко тряхнув головой, он напомнил себе, что ему надо разобраться с большими
проблемами. А именно с тем, как забрать ее с собой домой.
– Ты зачарована?
От расстройства Треан начал шагать по комнате, негодуя на то, что не в состоянии
захватить свою Невесту, хоть она и прямо перед ним.
Кровь продолжала стекать с его ладони.
«Я должен был попробовать на вкус ее собственную!»
Могла ли эта ночь стать еще хуже?
– Почему я не могу переместить тебя?
Она упрямо
сжала губы, явно показывая, что не собирается
отвечать на
его
вопросы.
Как урожденный вампир, Треан просто физически был не способен солгать. Даже
если он попытается слова обожгут ему горло огнем. Так что же он может ей пообещать,
чтобы уговорить ее сотрудничать с ним?
– Беттина, если ты ответишь на мои вопросы, мы сможем уйти вместе... и тогда,
возможно, мне никогда не придется возвращаться за Каспионом.
Конечно же, он вернется.
Быть целью Треана Дакийского – это считай, что быть мертвым.
Она широко распахнула глаза.
– Я все тебе расскажу!
Что угодно, чтобы спасти этого ублюдка. Треан действительно считал ее умной?
Она не обладала рассудительностью, если предпочитала Каспиона...
и она все еще говорила невнятно.
«Моя Невеста, хозяйка легендарного Дома Теней – пьяная, глупенькая
чародейка».
Его предки, должно быть, переворачиваются в своих могилах прямо сейчас.
– Как я могу забрать тебя отсюда?
– У моего крестного есть призывающий медальон, к которому я привязана. Он
использует
его,
чтобы гарантировать,
что
я
не покину
этого
королевства,
пока
не
завершится турнир.
Треан слышал о
медальонах такого
типа,
их
использовали
для
контроля над...
демонами.
– Ты отчасти демон?
Да, ночь могла стать еще хуже.
«Нет, нет, у нее нет ни рогов, ни клыков. Она выглядит как хрупкая смертная, коли
на то пошло. Уж точно не как выносливая демонесса».
– Моя мать была чародейкой, мой отец – король этого королевства демонов, —
произнесла она с ноткой самодовольства, но Треан не был никоим образом впечатлен ее
королевским величием.
«Моя Невеста – пьяная, глупенькая полукровка».
Из всех возможных кровосмешений в Ллоре... Это создание было продуктом двух
самых противоположных фракций бессмертных.
Так далека от его предполагаемой Невесты – гордой, логичной Дакийки. Он
выдохнул.
«Не имеет значения».
Беттина все еще была его.
– Как мне заполучить медальон?
– Он будет вручен в качестве приза, – слабо прошелестела она. – На турнире.
