Текст книги "Тень предъявляет права (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
рвущемся в бой, Викторе. Упомянул неуклюжего пьяницу – двоюродного брата
Стелиана. Рассказал ей о Лотэре – их неуравновешенном потенциальном короле, и о его
человеческой невесте – бедной девушке гор.
О его королевском кузене, о котором он почти ничего не знал? Эту историю лучше
приберечь для другой ночи.
– Звучит так, словно ты ненавидишь своих кузенов.
– Нет, правда, нет, – устало вздохнул Треан. – У нас, до определенной степени,
установились довольно душевные отношения. Просто я поклялся убить их, так же как и
они меня.
– Это очень грустно. У тебя нет никого, кому можно доверять?
– Я могу доверять одному из них, возможно, что и еще одному... но лишь в
определенных вопросах. Мой дом постоянно враждует с их домами. Я не знаю другой
жизни.
– Что ты имел в виду, говоря дом?
– Есть несколько ветвей семьи Дакийских, у каждой из них свой дом. Виктор —
единственный оставшийся в живых представитель Дома
Войны,
Стелиан – Дома
Паладинов. Космина и Мирча – последние из Дома Хранителей Замка.
– А ты, Принц Теней, должно быть, представляешь Дом Теней.
– Точно. – Кроме него больше никого не осталось. —
Каждый
дом служит
определенной цели. Виктор – генерал армии, ярость королевства. Стелиан —
привратник, именно он решает, кто может войти в Дакию. Он – страж королевства.
Космина и Мирча охраняют замок. Они – сердце королевства.
– За что отвечаешь ты?
– Я – меч королевства.
– Меч, но не король? Ты ведь, вроде, претендовал на трон?
– В конце концов, долг бы заставил меня принять корону, но я никогда не
стремился к власти. Я не верил, что подхожу для этой миссии.
– А сейчас?
– Сейчас я верю, что могу стать хорошим королем, если на моей стороне будет
умная королева. – Он притянул Беттину ближе к себе.
– Как думаешь, Лотэр будет хорошим королем для Дакии?
Треан пожал плечами.
– Трон принадлежит ему по праву рождения. Его дом правит королевством с
момента появления Дакийцев. Глава королевства. – По иронии судьбы, они были
известны своей хладнокровной мудростью.
Лотэр – красноглазый сумасшедший вампир, выросший среди фанатиков Орды —
мудрый?
– Дакийский, ты не ответил на вопрос.
– У него неплохой потенциал. Если он и его Невеста когда-нибудь остепенятся...
если он сможет сделать Элизабет бессмертной... – Треан и его кузены наблюдали, как
Лотэр, путешествуя по всему миру, пополняет списки своей легендарной книги
должников. – Он неустанно ищет средства превратить еѐ в вампира.
– Женщину? – спросила Беттина. – Никогда не видела ни одной женщины-
вампира.
– В Дакии их намного больше, чем мужчин. Чума, уничтожившая всех женщин-
Орды, обошла наше королевство стороной.
– Но как он сможет изменить еѐ?
– Мы думаем, Лотэр ищет талисман. Легендарное кольцо, которое может
исполнить его величайшее желание.
Беттина приподнялась на локте и посмотрела на Треана.
– Ты когда-нибудь представлял себя с Невестой-вампиром?
Он осторожно повернулся к ней лицом.
– Прежде чем умер мой отец, он сказал мне, чтобы я не
рассчитывал найти
Невесту; если же этому суждено случиться, то мать-Дакия даст мне свою дочь, чтобы
она стала хозяйкой моего дома.
– О. – Беттина сверкнула глазами. От... ревности? – Но теперь ты никогда не
сможешь вернуться.
– Ты думаешь, я бы вернулся? Даже если бы мог? – Треан, не в силах перестать
прикасаться к Беттине, убрал прядь с еѐ лба. – Я остался здесь ради тебя, и сделал бы то
же самое еще тысячу раз.
Казалось, она обдумывала его слова. Я отдал бы все что угодно, чтобы узнать, о
чем ты сейчас думаешь.
– У тебя усталый голос, – наконец, сказала она. – Может, тебе нужно вернуться
в свой шатер и отдохнуть?
Несмотря на огромный прогресс в их отношениях с Невестой сегодня ночью,
изнеможение одолевало Треана. Он не спал ни дня в течение нескольких недель и пил
недостаточно крови, чтобы поддерживать себя в хорошей форме.
– Я смогу уснуть только когда победа в этом турнир... и твоя
привязанность...
станут моими. Я чувствую, что близок к обоим результатам.
Беттина напряглась.
– Близок к победе, значит, близок к убийству Каса. Рассказ о твоей семье только
напомнил мне, как я близка с ним. Он был со мной, когда умер мой отец. Он заботился
обо мне после нападения.
– Это угнетает меня.
– Почему?
– Потому что с тобой должен был быть я! Ты путаешь
преданность с
романтической привязанностью... и дружбу с любовью. Ты никогда по-настоящему не
любила, чтобы видеть разницу между этими чувствами.
– Я знаю, что люблю Каса.
– Тогда ты путаешь два вида любви. На протяжении веков я
видел все еѐ
проявления.
– Одна важнее, чем другая?
– Они разные.
– Ответь мне, вампир, – настаивала Беттина. – Одна важнее, чем другая?
– В нашем случае, да.
– А если я скажу, что могу влюбиться в тебя. И скажу, что люблю Каспиона, как
друга. Что будет с ним? Если ты победишь Гурлава, то убьешь Каса.
– Я в ловушке этого турнира, Беттина, как, в прочем, и ты.
– Кто твой лучший друг? Что если бы у меня не было выбора, кроме как убить
его? Как бы мы смогли с этим жить?
– Мы бы нашли способ, я бы знал, что у тебя не было другого выбора. Со
временем ты простишь меня.
– Возможно, я и прощу тебя, но забыть этого не смогу никогда,
– ответила Беттина. – Кас из-за меня отправился в Дакию.
– Что ты имеешь в виду?
–
Когда
Раум приказал прекратить поиски Врекенеров, Кас исчез.
Он
не
мог
прийти
в
еще большее отчаяние, иначе сошел бы с ума. Должно
быть,
он
встретил
Дакийца, пригласившего его в ваше королевство.
Отчаяние не единственная причина, по которой Каспион осмелился прийти в
Дакию. Мирча мог быть очень соблазнительным, обещая плотские удовольствия,
поражая умы буйных молодых демонов.
– Я многого не понимаю, – сказала Беттина. – Но одну я знаю точно: я никогда
не смогу забыть тот факт, что ты убил Каса.
Раньше Треан верил, что, в конце концов, Беттина забудет и поймет, что у него не
было другого выбора. Сейчас он в этом начал сомневаться.
– Возможно, завтра я умру, – пробурчал Дакийский. – И если это моя последняя
ночь, я не хочу обсуждать будущее до рассвета. Давай не будем думать об этом.
– Чем ты собираешься заниматься? – шепотом спросила Беттина.
В то время как вокруг моросил дождик, Треан снова привлек
девушку к себе,
обрадовавшись, когда она положила руку на его грудь.
– Ничем кроме этого, Бетт.
Глава 35
Треан вернул Беттину в еѐ башню прямо перед восходом солнца; положив девушку на постель, он натянул на нее одеяло.
Остаток ночи они провели, разговаривая о прошлом, о своих надеждах и страхах, но рассвет вернул их в реальность.
—Ты выглядишь усталым. – Беттина казалась обеспокоенной. – Я бы хотела что-нибудь сделать, чтобы остановить турнир сегодня вечером.
—Мы все связаны контрактом.
—Что ты планируешь делать с Гурлавом?
– Я собираюсь его победить.
—Я серьезно. Как убить существо, которому нельзя причинить вреда? Какя смогу защитить свой народ, если ты ранишь его?
—Я этого и не планирую.
– Извини?
—Легенды о первородных не лгут. Если они ранены, то их кровь может причинить много бед.
—Расскажи мне.
—Легенда гласит, что змеи, скорпионы и пауки породили первых первородных из капель своей крови... ну если не брать во внимание тот факт, что первые порожденные кровью Дети Ужаса были размером с драконов, —
сказал Дакийский. – Единственный удар, который я могу нанести Гурлаву
– смертельный.
Беттина закусила губу и побледнела от беспокойства.
—Ты останешься со мной до сражения?
Присоединиться к Невесте и провести весь день, разговаривая с ней, прикасаясь к еѐ телу?.. Он не мог.
—Я должен многое успеть сделать. – Отказав себе сейчас, он с лихвой будет вознагражден позже. Вечность таких дней. Если я выживу.
—Если я и проиграю сегодня, то не потому, что не подготовился.
—В твои планы не входит поспать?
—Моя невеста беспокоится о моем благополучии?
—Ты ведь знаешь, что беспокоюсь, – прошептала Беттина.
Победа! Его план сработал. И Треан был очень этому рад.
—Ни один мужчина не может быть более заинтересован выжить. –Треан обхватил Беттину за затылок. – Если ты будешь рядом со мной, то я не сдамся, не смотря ни на что. Знай это, Беттина. – Подарив ей последний долгий поцелуй, Треан заставил себя переместиться.
Вернувшись в свой шатер, вампир вспомнил все, что узнал сегодня ночью. Лишь одно огорчало Треана: настойчивое утверждение Беттины, что она не сможет забыть смерть Каса.
Пережить Гурлава; убить Каспиона; потерять Беттину? Должен же быть какой-то выход из этого положения.
Вдруг, края шатра распахнулись, и внутрь вошла Моргана.
—Что ты хочешь?
—Да-да, ты благодарен мне за помощь с моей очаровательной крестницей. Кстати, «экскурсия» – моя заслуга. – Моргана расположилась на его столе, как когда– то Беттина. Раздражение охватило Треана. – Я пришла, чтобы узнать, как ты достиг Скай Холла.
—У меня свои способы. Какое тебе до этого дело?
– Большое. Одну из моих подданных Чародеек, скорее всего, силой держат в Скай Холле. По слухам, она была доставлена туда сразу после того, как сбежала от группы фанатиков, которые держали Ллореанцев в тюрьме и ставили над ними опыты.
Само собой разумеется, что она сейчас не в состоянии сбежать.
Так что я спрошу тебя еще раз. Как ты попал в Скай Холл?
Треан решил разыграть еще одну страницу из сборника пьес Лотэра:
– Я думаю, в будущем мне еще понадобится
помощь с Беттиной. Возможно, через пару дней мы сможем с тобой договориться. Глаза Чародейки заинтересованно сверкнули под маской.
– А если ты умрешь сегодня ночью?
Треан и не надеялся, что Моргана может повлиять на исход поединка, нона всякий случай ей все же стоило дать такой стимул.
– Если я умру, то мой секрет умрет вместе со мной.
В ладонях Чародейки закружилась сила – колдовство наготове. Но она не нанесла вампиру удар.
– Тебе очень повезло, потому что мне кое-что нужно от тебя, Принц Теней.
– Моргана повернулась, чтобы уйти.
На выходе она оглянулась и сказала ему:
– Если ты выживешь, то очень скоро мы снова поговорим.
Оставшись в одиночестве, Треан еще раз проверил все, что ему понадобится для поединка. Он подготовлен настолько хорошо, насколько только возможно... вернее будет подготовлен, если Гонорий справился со своей задачей.
Треан рассматривал возможность поспать; но несмотря на то, что он был измотан физически, его мысли не могли успокоиться. Может ли случиться так, что его проблемы только начнутся, после победы над Гурлавом?
Где выход из этого тупика...
Взгляд Треана остановился на свитке с контрактом, где были расписаны все правила турнира. Исписанный текстом свиток был не менее фута в диаметре. Треан уже знал, что список составлен на старом Демонском языке.
У нормального ученого, даже чтобы прочесть этот свисток, ушло бы как минимум несколько недель, не говоря уже о том, чтобы его перевести.
К счастью, я не нормальный ученый.
Устало вздохнув, Трен отправился выполнять свою задачу.
Это единственное, что я могу сделать для своей Невесты.
* * * * *
—Каковы шансы? – Спросила Беттина Салема, грызя ногти.
Уже вечер. Моргана и еѐ инферни ушли, накрасив Беттину и облачив еѐ в маску и традиционную одежду Чародеек.
Нервы Беттины были на пределе, поэтому она никак не могла заснуть: то дремала, то неожиданно просыпалась. Хотя вампир и не говорил, что они ещеувидятся перед сражением, Беттина надеялась, что он передумает ну или хотя бы пришлет ей весточку.
Ничего.
– Букмекеры ставят триста-пятьдесят-к-одному.
—Триста пятьдесят? – Беттина ущипнула себя за лоб.
—Да, кто-то должен очень доверять своей интуиции, чтобы сделать такую
ставку, – сказал Салем. – Если кто-то... не я или ты, конечно, но кто-то...
провел ночь с одним из соперников и тщательно обдумал все факты, тогда кто-то...конечно, не я ли ты... сможет сорвать банк.
—Единственное что я знаю наверняка, так это то, что у вампира очень сильная мотивация. – И то, что он измотан.
Что если он так и не поспал? Что если это повлияет на исход боя?
—Тебе удалось обнаружить хоть какую-нибудь слабость Гурлава?
– Нет. Я лишь слышал страшные истории о Детях Ужаса. Охрана Абаддона не оснащена каким-нибудь атомным оружием?
Отрицательно покачав головой, Беттина спросила его:
—Ты пойдешь со мной смотреть финальный раунд?
– В качестве прислуги за праздничным столом? —насмешливо протянул Салем.
– Да ладно, не думаю, что кто-то тебя заметит.
Тишина.
Беттина поняла, что неумышленно обидела фантома. Да и как он мог не обидеться в сложившейся ситуации? За время турнира, Салем стал для Беттины больше чем слугой, а сейчас она сделала ему больно.
– Салем, прости меня.
– Принцесса, возможно, сейчас я и невидимый, но раньше у меня было на что посмотреть: я всегда был в центре внимания, этакое ходячее самодовольство... ты не можешь в это поверить, потому что никогда не видела меня другим. Телесно-неполноценный слуга унижен твоими речами.
Когда Салем, мерцая, ушел, Беттина принялась грызть свои отросшие ногти. Она исправит это недоразумение позже. Единственное о чем она могла думать прямо сейчас... это о своем вампире.
Мой вампир.
Тот факт, что его могли убить, видимо, пробудил в ней чувство собственничества. Или же после вчерашней ночи она просто не могла не представлять себя с ним.
Не смотря на то, что беспокойство за Дакийского одолевало еѐ, Беттина понимала, что еще не готова полностью отдаться ему.
А он хотел, чтобы она сдалась.
Скажи мне, что позволишь делать с тобой все что угодно. Скажи мне, что
ты принадлежишь мне...
Наконец Беттина вспомнила, почему эти слова так важны для вампира! Она говорила их в ту самую первую ночь с Дакийским, когда была мертвецки пьяна.
Тогда она верила, что он – Каспион.
Вампир хотел услышать эти же слова, но предназначавшиеся ему.
Видимо, для него было невыносимо знать, как она относилась к Касу.
Подожди, относилась?
так растеряна.
в миг замешательства, Беттина хотела быть рядом только с одним мужчиной, хотела поговорить с ним... Треаном Дакийским.
Если он проиграет, у нее никогда больше не будет возможности поговорить с ним снова.
Три-сотни-и-пятьдесят-к-одному шансы говорят о том, что он вот-вот умрет.
Невозможно. Он, наверное, уже в святилище.
Я пойду к нему.
Салем ушел, Кас зол на нее, а охранники Раума не станут сопровождать еѐ в недра арены. Сумеет ли она добраться туда самостоятельно?
Вчера ночью идея пройти двадцать пять шагов, казалась нелепой. Оказалась... возможной.
Затем…достижимой.
Завернувшись в плащ, Беттина направилась к выходу из замка. На мгновение усомнившись в правильности своего решения, она переступила порог.
Никогда больше не услышать стальной голос Дакийского? Никогда больше не очутиться в объятиях его сильных рук? Ошеломленная своими мыслями, Беттина посмотрела на небо.
Мышка скорее рискнет быть пойманной ястребом.
Глава 36
Треан почувствовал легкий аромат духов Беттины за мгновение до того, как услышал еѐ колотящееся сердце. Он увидел, как она – слишком хрупкая и яркая, чтобы находиться в этом грязном сыром месте – торопилась к нему по катакомбам. Когда Беттина подошла ближе, крысы и кобольд разбежались.
– Бетт? Что ты здесь делаешь? – Положив руки ей на плечи, Треан почувствовал, как она дрожит. – Где твое сопровождение?
Будет ли она занята своими мыслями настолько, что не заметит отсутствие меча у него на поясе? И необычное оружие, лежащее рядом на скамейке?
– Я без сопровождения. Мне было необходимо увидеться с тобой, чтобы попросить не умирать сегодня ночью, – быстро выпалила Беттина.
– Ты пришла сама?
– Да.
– Моя смелая девочка! – Он подхватил еѐ на руки и покружил, прежде чем поставить обратно на ноги. – Моя грудь раздувается от гордости, dragă mea.
Беттина не разделяла радости Треана. Обхватив ладошками его лицо, она притянула Дакийского вниз для поцелуя. Их губы встретились. Ее губы дрожали – поцелуй оказался... агрессивным.
Треан всегда считал, что поцелуи – прелюдия к сексу. А этот оказался другим. Беттина через поцелуй рассказывала ему что чувствует, и
Треан хотел бы ответить ей тем же. Обхватив Беттину за затылок, Дакийский, больше не сдерживаясь, прижался к еѐ губам, вкладывая в поцелуй все чувства, накопившиеся в его душе.
Она жадно отвечала на его поцелуй, пока почти не расплавилась под напором Треана, осела… и, наконец, отступила с криком.
– Вампир?
—Беттина,– прохрипел он, поправляя еѐ маленькую маску, – это был поцелуй висельника.
Еѐ глаза расширились.
– Я... прости. Ты должен сконцентрироваться. Я не должна была приходить сюда. – Она отвела взгляд, хмуро глядя на длинный футляр, лежащий на скамье.
Треан сжал Беттину за подбородок, привлекая к себе еѐ внимание.
– Ты призналась, что заботишься обо мне. Это предел твоих чувств?—
Я-я...
—Ты веришь, что я умру через считанные минуты. Ну же, Бетт. Сжалься надо мной и соври.
—Ты снова манипулируешь мной!
– Да.
Она застонала.
– Как я могу злиться на тебя, если ты соглашаешься со мной, как сейчас? —
Беттина ладошками погладила его по груди. – Хорошо. Я доросла до... ну,
это так...
В недрах святилища, издав рев о готовности к битве, заворочался Гурлав.
Черт возьми!
– Ты должна идти, прямо сейчас. – Треан переместил Беттину к выходу. – Я не могу увести тебя отсюда, но ты должна уйти.
– Со мной все будет в порядке. – Хотя в еѐ голосе слышалась грусть, она заставила себя улыбнуться. – Я… я еще увижу тебя?
Треан хотел бы сказать ей, что увидит, хотел бы успокоить еѐ... но даже этот необоснованный оптимизм жег его горло, как ложь. Поэтому он ничего не сказал, просто стоял в святилище, как в ловушке, смотря вслед уходящей Беттине.
В то время как все внутри кричало ему следовать за ней.
* * * * *
Едва Беттина ушла от Дакийского, как увидела Каса, зависающего с шумной компанией друзей-демонов. Продолжает ли он сердиться на нее после вчерашней ночи? Каспион увидел еѐ. Поздоровается ли он хотя бы с ней?
Оставив своих друзей, Кас переместился к Беттине.
– Ты одна, Тина? Бродишь здесь?
– Я, э-э, должна была кое-что сделать.
– Значит, тебе лучше. Я знал, что тебе всего лишь было нужно увидеть этих Врекенеров мертвыми. – На лице демона отразилось сожаление. – Если бы я мог дать это тебе.
Дакийский сожалел, что не был рядом со мной после нападения.
Беттина нужна каждому из них, но по-разному.
– Могу я проводить тебя до трибуны? – спросил Каспион. – Или ты хочешь остаться в одиночестве?
– Я сделала достаточно, для одного дня. Пойдешь со мной?
Шагая в ногу, они как в детстве петляли по городу. Сколько же всего изменилось с тех пор. Вместо молчаливого взаимопонимания, они чувствуют в компании друг друга неловкость. О чем он думает?
– Тина, я хочу сказать тебе, что сожалею о вчерашнем, – наконец
-то заговорил Кас. – Обо всем, что сказал тебе. Я не хочу воевать с тобой.
– Я тоже, Кас!
– Это неправильно. Можем ли мы снова стать друзьями?
– Друзья. – В прошлом это слово причинило бы Беттине боль. Сейчас она обнаружила, что ей хочется называть Каспиона другом. – Конечно. Ты мой самый лучший друг. Тот, который всегда рядом. Даже когда мы ссоримся, ты остаешься в моем сердце.
– Как и он?– тихо спросил Кас.
– Да. Я беспокоюсь о вампире.
– Я не должен был говорить ничего о Дакийском и соблазнении. Я не могу винить тебя за то, что ты увлеклась первыми романтическими отношениями
– особенно с одним из Дакийцев. Они умеют быть… неотразимыми.
Могла ли какая– то Дакийка заманить Каса к себе в постель? Эта мысль больше не жалила так, как в прошлом.
– Кас, я не хотела, чтобы это произошло, но это так. Завтра я буду переживать за него так же, как и за тебя. И я не могу предугадать свою реакцию на то, что будет происходить сегодня вечером.
– Я понимаю.
Приблизившись к арене, Беттина поняла, что никогда в жизни так не нервничала.
Это происходит на самом деле. Битва Дакийского. Все присутствующие уверены, что он вот-вот умрет.
Разочарование снова нахлынуло на Беттину. Она... скоро станет королевой, которая не может контролировать то, что происходит в еѐ королевстве.
Как только Кас переместил девушку на трибуну, она увидела вопросительный взгляд Раума.
– Я в порядке, – заверила она его.
Я чувствую, что готова кричать!
– Вчера ночью ничего не произошло. – Возможно, я просто влюбилась в великолепного, терпеливого, смелого вампира, который хочет сделать меня своей женой.
И рискует ради меня своей жизнью.
– Хорошо. А то ведь старый демон беспокоится о тебе, Тина. – Раум похлопал еѐ по плечу своей грубой лапой, и повернулся к Касу. – На пару слов, сынок. – Двое мужчин отошли к заднему углу помоста.
Не теряя времени на утешение Беттины, Моргана протянула ей бокал вина.
– Я сказала Рауму, что ты осталась невредимой после вчерашней встречи, но вампиру, возможно, не так повезло. Так что же, моя маленькая глупышка запятнала Принца Теней? Я хочу знать подробности.
– Мы не занимались любовью, если это то, о чем ты спрашиваешь.
– Хм. Ты выглядишь измотанной.
– Знаю-знаю. И в любом случае я не писаная красавица, – фыркнула Беттина, внутренне усмехаясь. Хотя один вампир не может насытиться мной.
– Нет, я не это собиралась сказать. Отношения делают Чародеек прекрасными. И, кажется, ты – живой тому пример... в конце концов.
– Возможно, но я все еще обеспокоена сегодняшним вечером. Этот турнир давит на меня. Как ты думаешь, что должно произойти.
– Благодаря этому турниру твои враги мертвы, жалкая влюбленность вэтого бездельника, – она кивнула на Каса, – прошла, и ты стала даже богаче чем прежде. Однако Беттина до сих пор не вернула свою силу, и сидит за этим столом, как в ловушке, наблюдая, как Дакийский собирается биться не на жизнь, а насмерть.
Смогу ли я смотреть, как он умирает?
Она принялась грызть следующий ноготь.
—Моргана, не можешь ли ты сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь ему?
– Мы все связаны этими чертовыми правилами. Как я уже говорила тебе, я не могу мыслью, действием или деянием повлиять на исход этого турнира. Хотя я смогу извлечь выгоду из его итогов, – добавила она загадочно.
– Что это значит?
– Я больше не скажу об этом ни слова.
Беттина стиснула зубы.
– Должно быть что-то еще, – настаивала она, отставив бокал в сторону, чтобы он не мешал ей думать.
—Это не просто увлечение, – изумленно ахнула Моргана. – Ты влюблена в вампира!
Беттина не могла одновременно, и бороться с беспокойством, и защищаться от нападок крестной.
– Как я могу? – прошипела она в ответ. – Я почти не знаю его.
– Потому что ты Чародейка, которая может чувствовать своего мужчину.
– Моего мужчину? —
Глупость конечно, но Дакийский говорил Беттине, что она призывала его...
потому что он еѐ суженый.
– Ведь мы не имеем пары.
– Возможно не мистически-предначертанный судьбой. И, тем не менее, что если у нас есть единственный идеально подходящий нам на всю жизнь мужчина?
– Я не знаю, кто ты и что сделала с Морганой...
– Я вполне серьѐзно. Чародеи создают пары на всю жизнь; мы выбираем партнеров по собственной воле. А вдруг что-то помогает нам делать выбор? Иначе как бы мы могли быть связаны столь всецело? Беттина, мы – Чародеи
разделяем… —
Моргана замолчала, потому что одна из инферни жестом привлекла внимание Королевы и вручила ей сообщение.
Беттина изучала гламур спокойствия крестной, идущий вразрез с еѐ развевающимися косами.
—Ну, что там такое?
– Больше докладов о воскрешении Ла-Дорады. Хотя никто не может их подтвердить.
– Ты должна уйти?
– Нет. Сегодня вечером очень важно, чтобы я оставалась здесь.
—Почему?
– Я не буду говорить об этом. На этот раз потому, что я слишком мало
знаю.
Что бы это ни означало. Беттина рассматривала собравшихся зрителей. Она не единственная, кто опасается Детей Ужаса. Толпа поредела к сегодняшней битве, по крайней мере, на трибунах. Сотни демонов заполнили соседние крыши, ругаясь за лучшие места. Присутствующие, которые не могли перемещаться, столпились на верхних креплениях помоста.
Кроме одной чудаковатой темноволосой женщины. Она одна сидела в первом ряду и смотрела на Беттину сверхъестественными золотыми глазами. А потом неожиданно приветственно помахала ей рукой.
– Моргана, кто эта темноволосая дама? – шепотом спросила девушка.
Женщина сложила два пальца вместе и сделала жест учащенного сердцебиения над своей грудью.
– Я ее не знаю, – добавила Беттина, – но, кажется, она определенно знает меня.
– Именно поэтому я, никогда не стану владеть даром предвидения, – ответила крестная. – Это Никс, валькирия прорицательница. Она надеется, что во время этого Приращения Чародеи присоединятся к армии Вертаса, —
фыркнула Моргана. Предстоящее Приращение должно столкнуть всех бессмертных друг с другом, и линия фронта уже намечена. Правус против Вертаса.
Раум и Кас вернулись, оба выглядели раздраженными.
– Время пришло, —
пробормотал Раум. Прервавшись только, чтобы глотнуть из своей кружки, он поднял руки, привлекая к себе всеобщее внимание.—
Сегодня состоится битва, которую вы все ждали! Полуфиналы, смертельные бои не на равных, события которые войдут в историю!
Зазвучали редкие аплодисменты.
– Первым мы представляем Отца Ужаса, короля бессчетных адских территорий!
Гурлав появился из святилища, и направился к арене. Испуганный ропот пронесся над толпой. Многие на трибунах отодвинулась подальше.
Первородный для этого сражения заострил все шесть огромных рогов. Острые шипы торчали из его головы, плеч и локтей. Цепи пересекались на мощной груди, громоздкий металл пристегнут поверх его загрубевшей отвратительной кожи. Желтые глаза не выражали никаких эмоций. Костяные наросты, торчащие из подбородка, выглядели как грязная, окаменевшая борода.
Вот это Моргана и Раум прочат мне в мужья?
– Следующий участник – Принц Теней, родом из неизвестных земель! – продолжил Раум.
Дакийский шагнул на арену, его движения были уверенными и точными. Весь его вид выражал холодность, ни единого намека на нервное напряжение или эмоции.
Машина для убийств.
– Никогда бы не подумал, что стану поддерживать вампира, – пробурчал Кас.
– Я бы запятнала его так сильно… – пробормотала Моргана.
Дакийский, как всегда был очень просто одет. Черные кожаные штаны обтягивали сильные ноги. Черная рубашка с длинным рукавом плотно прилегала к мускулистой груди.
Каждому из соперников разрешалось взять с собой что-то из оружия, но только одного вида. Гурлав сжимал в руках меч, имевший в длину около семи футов, в то время как Дакийский держал в руках...
Палку?
– Где его меч? – голос Беттины стал выше на октаву, когда она продолжила, – Это что... это же не посох?
– Что задумал этот вампир? – выдохнул Раум.
– Собирается палкой сразиться против меча? – ошеломленно спросил Кас.
Моргана почему-то радостно засмеялась.
– Оружие. —Ха-ха тоном воскликнула она: – Всезнающая!
Опять же, что бы это ни значило. Дакийский сказал, что единственный удар, который он нанесет Гурлаву – смертельный. Как именно он собирается убить палкой?
О Боги, мой вампир собирается умереть.
За соперниками с лязгом захлопнулись ворота. Тревожным взглядом окинув роту солдат, размещенных за пределами арены, Раум просигналил в горн.
И не было ни черта, что могла бы сделать Беттина, чтобы помочь Треану Дакийскому.
Глава 37
Рог ещѐ звучал, когда Гурлав, переместившись с непостижимой скоростью, нанес первый удар Треану.
Первородный своим длинным мечом рассек воздух еще до того, как его тело полностью материализовалось.
Треан, изогнувшись, отскочил назад, увернувшись от кончика меча всего на несколько дюймов.
Не получится блокировать его.
Вампиру необходимо помнить, что нельзя пользоваться посохом так же, как мечом. Необходимо помнить, чтобы пренебречь всем, чему он учился.
Прежде, чем Треан успел занять боевую позицию, меч просвистел в воздухе еще раз. Боль обожгла его грудь. И кровь закапала из неглубокой раны.
Блять, этот демон очень быстр.
Гурлав притворялся слабым в прошлых раундах. Тело первородного, возможно, и старое, но чрезвычайно натренированное.
А Треан не мог дать отпор.
У меня есть только один шанс... один шанс воспользоваться этим оружием.
Он полу-переместился, став подобно воздуху, а Гурлав сразу же прекратил выпады, чтобы сберечь силы.
Мы будем неделями вести этот бой.
Треану было необходимо, чтобы демон потерял бдительность от самодовольства. А это значит, что я стану мальчиком для битья. Стиснув зубы, вампир полностью материализовался. Гурлав снова начал атаковать, и его меч чуть не задел посох, но Треан успел отдернуть свое оружие. В желтых глазах Гурлава мелькнул интерес. Почувствовал ли он, что Треан защищает свой посох?
Очередной удар.
Проклятье! Теперь демон выбрал своей целью посох.
Придется защищать и себя, и оружие. Иначе я никогда не покину эту арену живым.
Гурлав сделал ложный выпад мечом. Треан увернулся... но в тот же миг демон впечатал кулак-наковальню прямо в грудь вампира. В грудине Треана что-то треснуло, тело взлетело в воздух.
Переместись!
Не получится – он слишком дезориентирован. Вверх? Нет, вниз! Резкое падение. Никогда раньше он не получал таких ударов.
Треан врезался спиной в решетку, и ряд железных шипов впился в заднюю часть тела, прежде чем его отбросило от удара. Когда его вновь подкинуло в воздух, Треан почувствовал, что теряет кровь из пробитого легкого. Вампира снова впечатало в решетку. В уцелевшем легком перехватило дыхание. Перед глазами мелькали черные точки.
Очнись!
Стоп.
Пустые руки?
Где посох?
Гурлав схватил Треана двумя руками, погружая когти в его кожу. Вампира избивали, а он не мог освободиться; смертельный захват первородного не позволял ему переместиться. Единым движением, Гурлав упал на колено и поднял Треана над головой.
Собирается сломать мой позвоночник.
Треан сжал зубы, когда первородный бросил его спиной вниз, на выставленное колено.
Сломан? Пока нет.
Не могу освободиться, не могу переместиться.
Посох... где этот чертов...
Гурлав поднял вампира и снова бросил его вниз.
Хрусь. Треан почувствовал, как что-то внутри него сломалось.
Не мой ли это позвоночник?
Нет, вампир все еще в сознании и может двигаться.
Сражайся!
Молотя кулаками по костяным бокам Гурлава, Треан искал посох.
должен освободиться! Но как? Как?
первородного нет слабостей, чтобы ими воспользоваться.
Он создан для войны. Невозможно осуществить захват, он не чувствует моих
ударов...
Гурлав провел рогом по телу Треана, вспарывая кожу и мышцы.
Теперь он играет со мной.
С откинутой назад головой, вампир был очень уязвим. Но из этой позиции он заметил то, чего никогда раньше не замечал. Возможно ли это?.. Прищурившись, он старался избавиться от помутнения в глазах.
То, что надо. Пульс на шее Гурлава.
Обычно скрытый костяной бородой. Находящийся в пределах видимости, пульс, означает уязвимость.
Используя все силы, которые смог собрать, Треан сжал кулак... и ударил именно в это место; издав дикий рев, Гурлав схватился за шею и попятился.
