Текст книги "Мерценарий (СИ)"

Автор книги: Константин Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Звучит резонно. Полагаете, за плечами вашего неудавшегося убийцы – профессиональная школа?

– О да. И он явно получал там хорошие отметки.

Нидар несколько раз провел ладонью по волосам, точно смахивая пыль. В этом не было нужды, его прическа и так была идеальна.

– Не думаю, что это поможет нам установить его личность. Это Пасифе, Маадэр. На один квадратный километр здесь приходится слишком много людей, чьи возможности были улучшены… за государственный счет. Дезертиры, отставники, бывшие члены всех возможных диверсионных и специальных групп – как наших, так и Юпитера – вчерашние солдаты… Это вольер с голодными рысями, среди которых не так просто выследить ту, у которой когти чуть длиннее, чем у прочих…

– Я привык сравнивать это место с аквариумом, – хмыкнул Маадэр, – Впрочем, неважно. Да, этот парень запросто может быть бывшим агентом спецслужб Юпитера или наших собственных. Но меня смутил ардорит.

– Его сложно достать на Пасифе?

– Достаточно сложно. Вы знаете, что это за штука. Контора в прошлом любила использовать ардорит в «грязных» акциях, когда цель должна была быть уничтожена любой ценой и на меткий глаз и твердую руку полагаться не приходилось. Весь наш отдел снаряжал пули этой гадостью. Привычки живучи… Никогда не думал, что одним прекрасным вечером мне придется самому его отведать…

– Профессионал, использующий редкую смесь. Понимаю, почему вы подумали о Конторе.

– Это было первой мыслью. Увы, неверной. Могу констатировать, что контракт оказался куда более сложным, чем мне виделось изначально. Мы имеем дело не с бандой трусливых сопляков, которым единожды крупно повезло. Ситуация куда хуже. Не для меня, – Маадэр поймал внимательный взгляд Нидара, – Для вас.

– Поясните?

– Охотно. Это одиночка. Умный, расчетливый, осторожный.

– Это уменьшает его шансы. Если у него нет подручных, исполнителей, охраны – это значит, что он лишен укрытия и помощи. Одиночки долго не живут.

– Глупые одиночки долго не живут. А те, кто порядком в этом поднаторел, не нуждаются в компаньонах и охране. Когда я проходил стажировку, мне говорили, что один – это лучшее число из возможных. Люди погибают, когда в цепь спланированных действий допускают слабое звено, скованное из неоправданных надежд. Они надеются – на обстоятельства, на помощь, на товарищей – и гибнут. Одиночке это не нужно. Он не рассчитывает на то, что кто-то будет страховать его спину, что кто-то перевяжет ему раны или предоставит убежище. Он действует сам и только сам, поэтому не питает лишних иллюзий. Большая часть агентурных провалов – это связь. Рано или поздно агенту нужно связаться с другим агентом или руководством, и в этот момент он уязвим как никогда. Одиночке это не надо. Он блуждает в чужом мире как крошечная рыбка в бездонном океане, ему не надо подниматься к поверхности, чтобы глотнуть воздуха. Он верит только в себя, и ни в кого кроме.

Нидар понимающе кивнул.

– Но есть у него и слабые стороны. Там, где организация может допустить промах и уцелеть, пожертвовав своей частью, одиночка погибает. Его первая ошибка становится и последней.

– Поэтому он не делает ошибок, – заметил Маадэр, – Еще один стимул. Впрочем, кажется я пытался объяснить, что ситуация для вас складывается весьма паршивая. Мне продолжить?

– Я слушаю вас.

– Дело в том, что вам объявили войну.

Нидар ничего не сказал. У него определенно не было привычки говорить необдуманно, каждое свое слово он взвешивал, точно на аккуратных медицинских весах. Маадэр подумал о том, что о таком собеседнике можно только мечтать. Однако сам он в эту минуту мечтал о другом.

– Что вы называете войной?

– Как и вы – боевые действия. И они уже начались.

Нидар прищурился.

– Одиночка объявил войну? Кому?

– Вам, – Маадэру понадобилось усилие чтобы сдержать улыбку, – Конторе. Земле. Консорциуму. Всем.

– Муравей бросает вызов слону? Интересно.

– Это очень ядовитый муравей. Может, у него не хватит яду, чтобы свалить слона замертво одним укусом, но как минимум с хоботом тому придется распрощаться…

– Хватит метафор, – Нидар выставил вперед жесткую ладонь, – Что вы думаете?

Маадэр вздохнул.

– Это террорист. И у него в руках – биологическое оружие. Он не будет его продавать, он будет его использовать. Я не знаю, как он завладел им, но в данной ситуации это не играет серьезной роли. Главное – я уверен, что он пустит его в ход.

– Я опять не вижу оснований так полагать.

– Он пришел как продавец на встречу, которую я ему назначил. Я просто пустил новость по каналам нелегальных торговцев софтом. Сказал, что желаю приобрести «Сирень». Он сразу же заинтересовался.

– Террористы не торгуют своим оружием.

– А он и не торговал. Ему просто стало интересно, кто и зачем идет по его следам. Он почувствовал чужое внимание, быть может впервые. И решил узнать, кому он нужен. Про «Сирень» никто и никогда не слышал в Девятом, если ей внезапно кто-то интересуется, и настойчиво, это не случайность…

– В этом случае он попытался бы выбить из вас информацию. Угрозы, пытки или…

– Да, это мне кажется странным до сих пор. И вот еще… Идя на встречу, он знал мое имя. Оба моих имени.

– Он…

– Назвал меня Куницей, как и вы. Само по себе это еще не странно, Куницу знают в Девятом. Очень немногие, но знают. И он почему-то не убил меня сразу, хотя, оценивая его возможности, могу сказать, что он мог это сделать. Он начал пустой разговор и лишь через несколько минут, точно что-то сообразив, схватился за оружие…

Впрочем, он просто мог чувствовать угрозу с моей стороны. И решил стрелять первым.

– Допустим. Но чего он в таком случае добивается? Вы можете определить его цели?

– А какие цели можно накрыть, если у тебя в руках пара десятков миниатюрных биологических бомб?.. Это не подходящее оружие чтоб атаковать посольства, штабы или космопорт. Он будет использовать его на улицах. Каждый наркоман, принявший его дьявольскую пилюлю, будет превращаться в камикадзе, уносящего по нескольку сотен жизней. Похожим способом травят тараканов…

– То есть, его жертвами будут мирные жители?

– Конечно.

– Сумасшествие.

– Но весьма рациональное, надо сказать. Он мог бы выбросить на рынок весь свой смертоносный арсенал одним движением. Но его это не устраивало. Ему нужны максимально эффективные точечные удары. Та вспышка, о которой вы говорили – первая. Будут и другие. Он хочет максимально распространить стимуляторы, чтобы добиться наибольшего накрытия.

– Странные методы войны. Не похоже, что он стремится поквитаться с Землей – люди будут гибнуть здесь, на Пасифе.

– Я не знаю, чего он хочет. Не знаю его мотивов, мышления, характера. Я знаю лишь то, что он уверен в своих силах и очень эффективен. Если он решил развязать небольшую искусственную эпидемию – он с этим справится. Вы сами дали ему оружие. Самое опасное из всего придуманного человечеством арсенала. Заботливо привезли его сюда и хранили, не решаясь применить. А теперь оно в его руках. Считайте это своеобразной расплатой за прошлое. Ваше оружие повернулось против вас.

Сказанное не произвело на Нидара особенного впечатления. Он остался прежним – сосредоточенным, молчаливым, собранным. И все еще очень опасным.

Маадэру приходилось встречаться с людьми такого типа. Их он не любил больше всего. Отчасти потому, что прочесть их мысли было решительно невозможно. Такие люди никого не посвящают в свои размышления, они как вычислительные машины с закрытым контуром, в недрах которых рождаются решения, постороннему становящиеся очевидными только после того, как будут выполнены.

Пока Нидар думал, Маадэр исподтишка наблюдал за ним.

«Ты хитрый и ловкий ублюдок, – думал он, – Возможно, даже лучший в своем роде. Если тебе понадобится убить меня, ты даже не моргнешь. Я для тебя лишь фрагмент, не имеющий самостоятельной ценности, ты распрощаешься со мной так же спокойно и обстоятельно, как делаешь все остальное. Проклятый бездушный выродок».

«Ты просто завидуешь ему, – заметил Вурм, до того с интересом слушавший беседу, но тактично остававшийся в стороне, – Он – воплощение того, чем ты уже никогда не станешь».

«Посмотри в его глаза. Это убийца – фанатичный, уверенный в себе, прекрасно контролирующий каждое свое нервное волокно».

«Как я и говорил. Зависть».

«Отчасти. Это элитный, редкий вид хищника. Меня пробирает мороз каждый раз, когда я смотрю на него. Поколения тщательнейшей селекции… Великолепная дрессировка... Рядом с ним я должен выглядеть как щенок».

«Но сейчас он практически беспомощен. К чему бритвенно-острые когти и стальные клыки, если не можешь дотянуться до врага?..»

«Ты прав, мой червь. Сейчас я нужен ему. И только поэтому жив».

Вурм собирался что-то добавить, но в эту секунду Нидар как раз вышел из состояния задумчивости.

– Надо действовать, – сказал он спокойно, бросив на Маадэра взгляд, от которого даже Вурм дернулся где-то у левого виска, – Если все действительно так, как вы полагаете, ситуация может быть очень… неприятной. Я соберу всех оператвиных агентов, работающих на Пасифе. Их не так много, и их уровень недостаточен, но если мы хотим предотвратить эпидемию, нужно пользоваться любым шансом.

– Что вы собираетесь делать? – поинтересовался Маадэр.

– Опередить его. Я думаю, он будет работать через нелегальных торговцев софтом.

– Торговцев?

– Да. Через разных – ведь он не будет сотрудничать дважды с одним и тем же.

– Еще бы. Торговцы обычно не любят, когда им продают товар, от которого их клиенты мрут десятками.

– Значит, ему нужны будут выходы на многих людей. Возможно, здесь мы сможем его накрыть, когда он начнет подготовку ко второму удару.

Нидар повернулся к выходу. Его визит явно был закончен. Однако почти дойдя до двери, он все же обернулся.

– Что вы собираетесь делать?

– Лежать, – усмехнулся Маадэр, – Я уже поохотился.

– Верно. Что ж, отдыхайте. Вы добыли важную информацию и чуть не погибли. Вам определенно положен отдых.

– Я бы не хотел задерживаться здесь надолго… – Маадэр помедлил, – Мне тут достаточно неуютно, если вы понимаете, о чем я.

– Если вам нужны наркотики, это не проблема. Я скажу чтоб вам принесли нужную дозу.

– Я не о них. Не люблю оставаться на виду.

– Иногда лучше остаться на виду и сохранить голову. Эта палата охраняется, – Маадэр не стал спрашивать, кем, – и весьма надежно. Здесь вы в безопасности. Пожалуйста, не пытайтесь покинуть ее.

«Трогательная забота, – подумал Маадэр невесело, – Но вполне понятная. Я принадлежу ему даже в большей степени, чем мог бы принадлежать коллекционерам. А он, без всякого сомнения, рачительный и осторожный хозяин. Имущество ведь полагается бережно хранить – пока оно приносит пользу».

Он поднял свою здоровую руку в жесте нарочитой покорности.

– Как скажете.

Нидар вышел не прощаясь. После того, как за ним закрылась дверь, стук шагов сразу прекратился. Маадэр не сомневался в том, что агент такого уровня может перемещаться практически бесшумно, но все же полагал, что дело тут в хорошей звукоизоляции.

13

Выждав несколько минут, Маадэр встал с кровати. Его левая рука, висящая в плотном коконе повязки на плече, походила на сломанную ветку дерева. При малейшем движении кость ныла так, словно кто-то засадил внутрь нее сверло и теперь рывками его проворачивал на малых оборотах. Конечно, можно было попросить Вурма убрать этот неприятный эффект, но Маадэр смолчал – помощь Вурма может потребоваться ему в куда более сложной ситуации, тратить его силы на пустяки было неразумно.

Маадэр изучил собственную руку и был вынужден признать, что от нее едва ли будет толк – по крайней мере до того, как Вурм ее подлатает. Пальцы повиновались, но не более того – в драке такая рука не помощник, только балласт, несмотря на всю заключенную в полимерных волокнах силу.

Его собственная одежда обнаружилась в шкафу. Маадэр счел это хорошим знаком, слишком уж мало удовольствия было бежать из госпиталя в больничной пижаме. Морщась от боли в руке, он принялся натягивать брюки.

Вурм следил за его действиями из своего логова внутри черепа.

«Не думал, что в твоем возрасте можно бояться врачей, – заметил он не без ехидства, – Настолько не любишь больничную атмосферу?»

– Не собираюсь здесь задерживаться здесь и лишней минуты. В госпиталях отчаянно неприятный дух, он действует мне на нервы.

«Здесь тепло, пища и наркотики. Полный пансион. Бежать обратно? Чтобы опять бродить под ледяным дождем без рубля в кармане и с последним патроном в стволе?..»

Маадэр натянул брюки и попытался затянуть ремень. Сделать это, используя лишь одну руку, оказалось неожиданно сложной задачей.

– Срок моей жизни определяют не врачи и лекарства, – пробормотал он, ожесточенно сражаясь с ремнем, – Срок моей жизни определяет лишь Нидар.

«И ты полагаешь, что уже исчерпал всю свою полезность?»

– До самого дна. Я дал ему наводку, этого достаточно. Больше я ничего сделать не в силах. И он это понимает.

«Он, кажется, не в той ситуации, когда разбрасываются фигурами».

– Велрод всегда учил меня думать наперед, – буркнул Маадэр, хватая рубашку. Она успела высохнуть в госпитале, но все равно была отвратительно грязна и местами украшена винными пятнами крови, а левый рука оказался отрезан начисто, – Но я слишком редко следовал его совету. В этот раз куница будет умнее.

«Он мог убить тебя прямо здесь, если бы хотел».

– Он не убийца. Точнее, не тот сорт убийц, что хватаются за пистолет или удавку. Не сомневайся, Нидар уже убил меня. Просто списал со счета. Пометил как расходный материал. Так же холодно и равнодушно, как приглаживал волосы. Вопрос лишь в том, когда среагирует исполнитель.

«Госпиталь – это не улицы Девятого. Не так-то просто убить здесь человека, не оставив следов».

Маадэр лишь пренебрежительно фыркнул.

– Куда проще, чем ты думаешь. Нам с Велродом приходилось проворачивать такие номера не раз. Здесь годится все, хоть незаметная инъекция во сне, хоть инсценировка самоубийства. Старые мерценарии часто не в ладах с рассудком, удивится ли кто, если мне вздумается выброситься из окна?.. Кстати, на счет окон – возможно, это хороший путь для побега.

«На всех здешних окнах – решетки толщиной с палец. Даже если я дам тебе достаточно сил, ты скорее порвешь сухожилия, чем выломаешь их».

– Что ж, дверь для меня тоже достаточно хороша.

«Оружие?»

– Пусто. Револьвер вытащили, пока я дремал. Они же не дураки.

«Твоя подвижность сильно ограничена. Ты и бежать-то не сможешь».

– Значит, сделай так, чтоб я смог, – грубо приказал Маадэр, накидывая одной рукой плащ, – Впрысни в кровь норадреналина, он приглушит боль.

«Даже если я впрысну в твою кровь авиационное топливо, это ничего не изменит. Ты слаб, Маадэр. Слаб и безоружен. Если тебе встретится один охранник, может и повезти. Но что, если их окажется больше?»

Маадэр нетерпеливо дернул головой.

– Второго шанса Нидар мне не даст. Надо бежать, пока он верит в мою слабость. Если меня поймают, то оглушат такой дозой транквилизатора, что не поможешь и ты. Или по старинке перережут сухожилия.

«У тебя отличное впечатление о коллегах».

– Если ты столь впечатлителен, мой червь, не стоит углубляться в подвалы моей памяти, особенно тот их участок, который посвящен работе в шестом отделе. Мне приходилось заниматься вещами куда более неприятными.

«Сокровища твоей памяти могут заинтересовать разве что дряхлого сексуального извращенца. Но, кажется, я знаю, как нам раздобыть оружие».

– Внимаю тебе, о мудрый змей.

«Так-то лучше. Помнишь, как мы выбирались из подвала в «Портикусе» пару лет назад?

Маадэр нахмурился.

– О дьявол, еще бы. Но после этого я не мог ни есть, ни пить еще три дня.

«В этот раз я буду осторожнее, снижу концентрацию».

– Ты уверен, что это твой лучший вариант?

«Если хочешь, я могу собрать весь кальций твоего организма и попытаться вырастить из пальцев палтрехдюймовые когти. Но здесь есть свои слабые стороны. Ты лишишься всех зубов, а кости станут столь хрупкими, что перестанут выдерживать вес».

– Пожалуй, предыдущий вариант мне нравился больше, – поспешно заметил Маадэр, рефлекторно потирая челюсть, – Начинай немедленно. И постарайся сделать это без слишком… неприятных ощущений.

«Тогда закрой рот наконец!»

Маадэр повиновался. В конце концов, беседовать с Вурмом он мог и мысленно. Он нахлобучил на голову шляпу и попытался сделать глубокий вдох. Учитывая, что собирался сделать с его телом Вурм, стоило подготовиться к этому или хотя бы снять напряжение.

Вурм не терял времени.

Маадэр чувствовал, как во рту скапливается горькая слюна и неприятно жжет под ложечкой. О том, что сейчас происходит в его ротовой полости, он не хотел и думать. Все-таки хорошо, что некоторые заботы можно переложить на компаньона. Слюна начала становиться более вязкой, густеть и распространять зловоние, схожее с запахом чего-то гниющего. Во рту воцарился отвратительный запах, сам по себе вызывающий тошноту – точно он пережевывал чьи-то не до конца разложившиеся останки…

«Есть. Я синтезировал нужный объем. Только постарайся ничего не проглотить – не хочу лечить твою язву».

«Ты заботлив, я ценю это».

«Шевелись. У тебя двадцать секунд».

Маадэр подошел к двери, помедлил несколько секунд, разминая ноги, потом решительно ее открыл.

За дверью обнаружился широкий коридор привычных для госпиталя цветов – белого и зеленого. Врачей здесь не было, видимо палата располагалась в том участке здания, в котором забота о пациентах не ценилась чрезмерно высоко. Зато охрану он увидел сразу.

Первый, коренастый грузный мужчина лет сорока пяти, сидел в кресле напротив двери и мусолил в руках газету, читать которую не пытался даже ради маскировки. Второй обнаружился еще ближе – прогуливался по коридору, разминая ноги. Оба не выглядели опасными, но Маадэр, много лет отдавший службе в Конторе, никогда не обманывался несоответствием формы и содержимого.

Первым среагировал стоящий в коридоре. Он шагнул навстречу, мягко, но уверенно преграждая ему путь.

– Простите, господин Маадэр, но врач пока не рекомендовал вам передвигаться. Вам требуется период восстановления. Возвращайтесь обратно, пожалуйста.

Маадэр кивнул, повернулся и, внезапно, закатив глаза, привалился к стене. Кажется, Вурм даже вызвал кровотечение из носа для большей убедительности, но это было определенно излишним – охранник уже метнулся к нему, чтоб подхватить Маадэра и уберечь от падения.

Когда он оказался достаточно близко, Маадэр повернул к нему голову и, набрав в грудь воздуха, хладнокровно плюнул ему прямо в лицо. Смесь, изготовленная Вурмом, отличалась непонятным цветом, она была коричневой, как старая, затянутая тиной вода. Маадэр едва не зашелся в кашле, исторгнув из себя эту зловонную субстанцию, в рот словно плеснули раскаленным свинцом – это ее остатки вступили в реакцию с воздухом.

Плевок был более чем удачен – коричневая жижа окатила лицо охранника, на мгновенье превратив его в какое-то подобие странной древне-африканской маски. Охранник от неожиданности отшатнулся и поднял руки к лицу, еще не понимая, что произошло. А еще через мгновенье он закричал, когда над его лицом появились тонкие белесые струйки дыма. Но Маадэр этого не видел.

Второй охранник, начавший подниматься, был слишком медлителен. Ему хватило времени, чтоб понять, что происходит, но его тело было слишком грузно, чтобы вовремя отреагировать. Или слишком старо. Маадэр сделал два быстрых шага и, сместив центр тяжести на левую ногу, нанес ему сильный удар в живот стопой правой. Охранник рухнул на колени, согнувшись пополам и широко открыв рот. Этот бой был для него закончен. Маадэр хлестко ударил его открытой ладонью снизу в челюсть. Этого хватило – тело выгнулось и растянулось на полу, разметав руки. Нокаут.

Маадэр повернулся к первому охраннику, но тут его участие уже не требовалось – тот неподвижно лежал на полу, скорчившись в странной позе. От его лица, покрытого отвратительной на вид коркой, поднимался едва заметный дымок. Что-то едва слышно потрескивало.

«Болевой шок, – констатировал Вурм, – Чисто».

Маадэр позволил себе расслабиться. Что ж, видимо Нидар единственный раз в жизни недооценил противника. В этом не было ничего удивительного. Кто способен предположить, что безоружный человек с едва ли не оторванной рукой способен за несколько секунд справиться с двумя крепкими парнями?.. Но в следующий раз Нидар подобной ошибки не допустит, в этом Маадэр был уверен.

– У меня такое чувство, как будто я выпил вместо кофе чашку напалма, – пожаловался он, помахивая ладонью у рта чтобы остудить пылающее горло, – Я не претендую на изысканный букет, но ты бы мог сделать свое чертово зелье и помягче.

«Не ной. На этой планете есть много людей, которым пришлось куда хуже, чем тебе. И за эту минуту их количество увеличилось на два. Шевелись».

Маадэр уже обыскивал ближайшего охранника. Карманы оказались пусты, ни документов, ни аппаратуры, но под пиджаком обнаружилось нечто массивное и приятно оттягивающее руку. Маадэр извлек из кобуры пистолет и присвистнул – это была не миниатюрная игрушка вроде привычного «Корсо», а тяжелый, уродливый в своей странной и грозной форме, «Фалангиум».

– Это госпитальная охрана или силы противовоздушной обороны? – Маадэр покачал головой, взвешивая в руке оружие, – В наше время никому бы не пришло в голову вооружаться подобными гаубицами. Готов поспорить, эта штука способна разорвать человека пополам.

«Ты чуть это не проверил на собственном опыте».

– Они были медлительны, как старые ослы. Я мог бы справиться с ними и без твоей помощи.

Вурм не ответил, издав нечто вроде смешка. Видимо, у него было на этот счет собственное мнение, которое он не посчитал нужным сообщать.

Маадэр положил тяжелый смертоносный механизм в карман плаща, в другой отправил два запасных магазина, внутри которых, как личинки каких-то странных металлических насекомых, уютно жались друг к другу патроны. Каким бы ни было оружие, его наличие всегда успокаивало.

«Что дальше?»

– Центральный вход. Едва ли Нидар поставил там охрану.

«Я не об этом. Ты только что своими руками порвал свой единственный билет с Пасифе. На что ты рассчитывал после этого?»

Маадэр задумался. И произнес лишь одно слово:

– Боберг.

«Чем тебе может помочь старый нарко? Хочешь, чтоб он назначил тебе еще одну встречу с неизвестным господином? Учти, если в этот раз он всадит пулю тебе в голову, я не обещаю, что смогу сохранить ее содержимое, по крайней мере в первозданном виде».

– Не язви. Мне не нужна встреча, мне нужен сам Боберг. Он должен знать о нашем таинственном друге больше, чем говорит. Информация – это его капитал, а наркотики – лишь приятное дополнение. Если он общался с тем ублюдком, который чуть не поджарил нас, должен знать о нем нечто большее.

«Вполне может быть, – согласился Вурм, – Но ты знаешь Боберга. Он скорее отгрызет сам себе руки и ноги, чем поделится с кем-то вкусным куском, не получив ничего взамен».

– Еще бы. Поэтому я сделаю ему весьма ценное коммерческое предложение.

«Какое?»

– Приставлю эту здоровенную пушку к его гнилой голове и спущу курок, если он не выложит мне все, что знает.

Маадэр нашел лестницу и стал быстро спускаться, на всякий случай надвинув шляпу на лицо. Эта мера была излишней – навстречу ему никто не шел. Единственный охранник в больничном холле был занят тем, что озабоченно тер пальцем пятно у себя на ботинке.

«Самый безрассудный и дурацкий план из всех возможных, – проскрежетал Вурм, – Он несуразен, он самонадеян, он совершенно не учитывает изменившихся обстоятельств, он…»

Маадэр мысленно подмигнул Вурму.

– Считай, что это мой стиль.

«Ты идиот! – яростный возглас Вурма лишил его равновесия, как увесистая пощечина, даже уши на миг заложило, – По твоему следу идет «РосХим». Обнаружив твою пропажу, Нидар немедленно примет меры по твоему устранению. За тобой уже охотятся коллекционеры. И если тебе кажется, что в последнее время ты ощущаешь запах паленого, могу тебя заверить, это не галлюцинация твоего мозга, это оттого, что под тобой уже горит земля, а твоя заднице медленно подкапчивается!»

Маадэр подавил желание ухмыльнуться.

– Меня греет твоя забота, Вурм. Но в этот раз нам придется хорошо рискнуть, если хотим покинуть Пасифе. Придется действовать, а не покорно дожидаться следующей сдачи карт.

«До сих пор твой риск имел под собой хоть какие-то основания, но теперь… – Вурм сделал паузу, точно ему тоже нужен был воздух для того, чтоб продолжить тираду, – Черт возьми, ты умудрился восстановить против себя самых могущественных людей Пасифе. И собираешься приобрести еще одного смертельного врага, старого Боберга? Тебе мало всех прочих? Может, он и кажется недалеким жадным старикашкой, но ты прекрасно знаешь, что пальцы у него стальные, и эти пальцы сломали хребет не одной сотне самых дерзких и самоуверенных хитрецов!»

Маадэр вежливо кивнул охраннику, проходя мимо него к входным дверям. Тот замер, озадаченно глядя в удаляющуюся спину в грязном, не успевшем как следует высохнуть, плаще. Возможно, даже не подозревая, что его собственная жизнь сейчас находится на указательном пальце Маадэра, крошечная, как насекомое. На том самом пальце, который поглаживал спусковой крючок спрятанного в кармане плаща пистолета.

– В другой ситуации я бы с тобой согласился, – пробормотал он себе под нос, чтоб слышал только Вурм, – Старый Боберг – последний человек, с которым я хотел бы поссориться. Но игра обернулась против нас, Вурм. И «Сирень» – наш единственный шанс сохранить жизнь. Наш спасательный конец. Наш баллон с кислородом. Наша страховка. Успеем раньше всех остальных взять «Сирень», значит, спасемся. Не успеем – нас смахнут, как фишки с игорного стола под конец партии, и уже неважно кто, головорезы «РосХима» или озлобленные коллекционеры. «Сирень» для нас – это все. И раз старый Боберг единственный человек, который ведет к «Сирене», мы возьмем его немощное тело, наполненное горячей кровью, высосанной Пасифе, и хорошенько вздернем.

Убедить Вурма было тяжело. Не проще, чем убедить рассосаться засевший в артериях мозга тромб.

«Допустим, Боберг выдаст тебе имя человека, который завладел «Сиренью». Допустим, ты сможешь найти его. Допустим, ты сможешь его убить и завладеть био-софтом. И без того уже огромное количество допущений, несоблюдения любого из которых чревато твоей смертью. Допустим. Но что ты будешь делать после этого, с «Сиренью» на руках? Вспомни дело Зигана. Био-софт – это не слиток золота. Как только ты его найдешь, проблемы не закончатся. Они только начнутся».

– Когда она будет у меня, я снова поговорю с Нидарым. Уже иначе.

«Я предполагал что-то в этом роде. Но твое сумасшествие все же непредсказуемо».

– О, это не сумасшествие, а трезвый расчет, дружище. В обмен на «Сирень» я смогу выхлопотать себе билет с этой дрянной планеты.

«Торг с дьяволом?»

– Торговать не любит только смерть, все остальные оставляют хоть какой-то шанс…

«И насколько велик сегодня твой?..»

Маадэр распахнул дверь и оказался на улице. В лицо пахнуло холодным, как змеиная кожа, ветром. На Пасифе опускалась ночь. После аптечных и острых запахов госпиталя воздух казался почти пресным. Но Маадэр все равно с наслаждением вдохнул его.

– Я думаю скоро это узнать.

14

Дом-крепость Боберга выглядел ничуть не более гостеприимно, чем в предыдущий раз. Он возвышался над прочими домами Девятого как средневековая укрепленная башня, не хватало разве что бойниц и подъемного моста. Но едва ли его обитатели испытывали необходимость в столь архаичных приспособлениях. Маадэр не сомневался в том, что они и без них могли отразить нападение многократно превосходящих сил противника. Конечно, если бы на этой планете отыскался столь недальновидный противник…

– Как чувствовал, что настанет день, когда мне придется брать его штурмом… – вздохнул Маадэр, разглядывая неприступный дом с безопасного расстояния, – Кажется, все эти годы старый Боберг не скупился вкладываться в безопасность. Очень выгодное вложение средств на Пасифе…

«Не в том случае, когда по твою душу заявилс мерценарий-неудачник, едва стоящий на ногах и без одной руки, – едко заметил Вурм, – Проводишь рекогносцировку?»

– Вроде того, – согласился Маадэр.

Он пристроился на крыше в нескольких домах от логова Боберга и теперь разглядывал темную каменную громаду через парапет. Зрелище было достаточно внушительным даже на расстоянии. Не дом – настоящая крепость, шедевр современного фортификационного искусства. Маадэр был достаточно опытен, чтоб замечать то, чего не замечали другие. Дом Боберга лишь внешне мог производить впечатление постаревшего, осевшего и неухоженного, с готовыми лопнуть перекрытиями и перекошенными дверными проемами. Внутри он был укреплен достаточно серьезно, чтоб выдержать полноценный штурм силами нескольких тактических взводов Консорциума при поддержке пары легких полевых орудий. За ветхим камнем находились броневые листы, а почти полное отсутствие окон компенсировалось великими множеством камер и датчиков движения, чьи зудящие электромагнитые хвосты Маадэр ощущал краем сознания.

Боберг был умным стариком. Он знал, что при том роде деятельности, что он ведет, стоит подготовиться к самому неприятному развитию событий и превратил свой дом в настоящую крепость. Излишняя мера предосторожности – за последние двадцать лет, насколько помнил Маадэр, на Пасифе не отыскалось ни одного дурака, готового напасть на старого нарко.

– Штурм изнутри мне не под силу, – наконец вынужден был признать Маадэр, – У старого паука очень нервные охранники и, что еще хуже, к своей работе они относятся с большим вниманием. Ты же помнишь, сколько там внутренних рубежей обороны. Меня разоружат еще до того, как я успею кого-нибудь свалить.

«Как по мне, твои шансы добраться до Боберга минимальны при любой тактитке, – проскрипел недовольно Вурм, – Ты устал. Мы оба устали. У тебя сломана рука. Ты не боец, Маадэр».

– Присмотрись, червь, ты видишь то же самое, что и я?

«И гораздо лучше тебя. Но не спешу делать выводы».

– Окно на втором этаже. Всего метра три от земли. Если я правильно помню внутреннюю планировку, это должен быть кабинет Боберга. Странно, что оно открыто. На моей памяти оно всегда было закрыто бронещитом. И вряд ли из-за того, что Боберг опасался простуды.

«Удивительная беспечность для самого подозрительного человека на Пасифе, верно?»

– Это похоже на приглашение.

«На приглашение в ловушку».

– Я думаю, что смогу забраться туда, – прикинул Маадэр, – Не так уж и высоко…

«Не меньше трех метров, идиот!»

– Допустим. Но посмотри на фасад, Вурм. Внешняя оболочка дома давно пошла трещинами, там есть уступы и места, на которых я смогу зацепиться даже одной рукой. Если бы еще и найти подход в слепой зоне камер…