Текст книги "Аффект принцессы Дамблдор (СИ)"
Автор книги: Константин Дадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
– Помогите! Я тут! Кто-нибудь! Ну хоть кто-нибудь!..
...
Если бы древний ИИ был органиком, он бы мог сказать, что испытывает удовлетворение от осознания хорошо проделанной работы. Наемники Серого Посредника, которые уведут след объекта для изучения к своему хозяину, скоро уже никому и ничего не смогут рассказать, а сам наблюдатель... будет наблюдать, изучать и ждать.
Уже сейчас он смог получить много информации для анализа, а ведь объект «Барбара» еще ничего не продемонстрировала. О чем еще может мечтать многотысячелетний искусственный интеллект?
Самый хитрый план 4
Цок! Цок! Цок! Цок!..
– Куда идет король – большой секрет! А мы, всегда, идем ему во след! Величество должны мы уберечь: от всяческих ему не нужных встреч!..
Цок! Цок! Цок! Цок!
Звонко чеканя шаг и напевая песни, которые слышала еще в детской группе дошкольников, превратившаяся в единорога Барби шла... куда-то. Так как артефактов, Умных Часов и даже волшебной палочки у нее не было, девочка, которой надоело сидеть в темноте и плакать, приняла волевое решение – перекинуться в свою вторую форму и начать искать выход. В конце концов, в виде белой маленькой лошадки, она имела рог, при помощи которого можно было создавать простые заклинания вроде «люмоса».
Конечно же, Барбара знала, что если ты где-то потерялся и не знаешь как выбраться, нужно сидеть на месте и ждать спасателей. Однако, что-то подсказывало девочке (возможно – дар предсказателя, о котором часто разглагольствуют кентавры?), что в ее случае это не поможет и нужно заботиться о себе самой. К счастью, буквально месяц назад, единорожка-полукровка выучила красящее заклинание и теперь, каждые десять-пятнадцать шагов, гася горящий на кончике рога огонек, оставляла на стенах цветные пятна, показывающие те коридоры, где она уже была (если спасатели все же явятся, то по этим отметкам быстро ее найдут).
Единственным слабым местом плана было то, что Барби быстро уставала и уже чувствовала, как внутренний запас сил в очередной раз подходит к концу. Это означало, что нужно снова остановиться для отдыха... а ведь подступающий голод тоже никто не отменял.
Петь песни и громко топать, отбивая одной ей понятный ритм, единорожка решила для того, чтобы отогнать от себя вновь и вновь подступающую панику. И пусть в переплетении туннелей, проложенных неизвестно где и непонятно кем, могло водиться неведомо что, это все же было лучше, чем шарахаться от каждой тени и вслушиваться в эхо собственных шагов. Да и те же спасатели могли услышать голос потеряшки...
– Маленькая страна! Маленькая страна! Кто мне расскажет, кто подскажет, как же прийти туда! – переврав половину слов очередной песни, маленькая тонконогая лошадка, из лба которой рос рог с одиннадцатью спиральными витками, завернула за очередной угол и остановилась, взглядом наткнувшись на оранжевое пятно, украшающее сине-стальную стену. – Уууу... Заблуди-и-илась!
Плюхнувшись на круп, кобылка опустила голову и притушив рог, понуро повесила уши, до этого момента стоявшие торчком и ловящие каждый звук. Живот протяжно заурчал, напоминая о том, что ела она в последний раз... давно.
«Кушать хочется... и к маме... К маме и кушать», – замотав головой, отгоняя от себя грустные мысли, единорожка улеглась прямо на пол, сдвинувшись поближе к стене и поджав под себя ноги, решила немножко поспать...
Барби не знала, сколько времени прошло, прежде чем она задремала, все же лезущие в голову мысли, нарастающий голод и жесткий пол, совершенно не способствовали здоровому отдыху. Однако, услышав странный скребущий звук, она резко открыла глаза и вскочивна ноги, чуть было не упала обратно, запутавшись в задних копытах. Вокруг по прежнему царила темнота, но на этот раз, в ней определенно кто-то был, на что настойчиво намекали нос и уши.
Кончик витого рога тускло мигнул, затем медленно разгорелся ярким шариком света, своим сиянием разгоняющим окружающую тьму, выхватывая из нее силуэт существа, похожего на насекомоподобного кентавра... с четырьмя руками и большой лупоглазой головой. У незнакомца на спине находился своеобразный рюкзак, откуда торчала антенна, и в котором находились отделения для разных мелочей вроде щетки, при помощи которой кентавроид оттирал со стены оранжевое пятно.
«Это же... Ммм... Хранитель!», – вспомнив инструктаж, который их группа проходила перед отправкой на экскурсию, единорожка едва не подпрыгнула от восторга, радостно завиляв хвостом и вскинув ушки в «боевую позицию».
– Привет? – осторожно обратилась потеряшка к занятому своей работой существу, ростом не сильно превосходящему ее нынешнюю форму. – Простите... Я потерялась... Мордред: у меня же даже переводчика нет! Вы меня понимаете?
Вопрос был задан с настолько просящими интонациями, что это могло бы растопить самое холодное сердце... только вот хранитель даже не дернулся, продолжая монотонно, и к тому же неэффективно, выполнять свою работу. Даже когда молодая кобылка подошла к нему вплотную и готовясь убегать, прикоснулась к хитиновому боку нижней половины туловища, ничего не произошло.
– Похоже на то, что меня игнорируют, – вздохнула обиженная в лучших чувствах Барби. – Сэр, может быть хоть что-то скажете? Ну или хотя бы покажите, как отсюда выйти, и я больше не буду вам мешать. Сэр?..
Реакции опять не последовало, а оранжевое пятно уменьшилось почти на треть, что показывало то, что щетка все же справляется со своей работой. Впрочем, единорожке-полукровке до этого дела не было и она вновь приступила к попыткам растормошить существо.
– Гррр, – рычащая, одновременно злая и обиженная кобылка выглядела забавно, а если бы хранитель мог говорить на языках нынешних рас Пространства Цитадели, то мог бы назвать ее «милой», но следуя инструкциям Наблюдателя, лишь продолжал исполнять свою работу, одним из самых неэффективных способов. – Да что ты в эту стену уперся?
Зло топнув копытцем, единорожка-полукровка наставила рог на пятно, погасила светлячок и выстрелила чистящим заклинанием. Когда свет снова загорелся, от пятна не осталось ни следа, а кобылка спросила:
– Теперь доволен? Может быть... Ты куда?!
Кентавроид, не произнеся ни слова, направился к следующему пятну и встав рядом с ним, начал тереть стену щеткой. Вид этой... несправедливости... вызвал у Барбары страдальческий стон.
– Да ты издеваешься!!!
...
Где-то в другом месте, в полумраке наблюдательной комнаты, перед широким сквозным зеркалом, соединенным протеевыми чарами с сетчаткой кобылки-единорожки, в глубоких креслах сидели двое мужчин, один из которых был одет в синий деловой костюм, а другой – в серый плащ с глубоким капюшоном. Справа и слева от них стояли динамики, тем же заклинанием соединенные с барабанными перепонками малышки, вынужденной быть агентом под прикрытием, даже не зная об этом.
– Альбусу Дамблдору это не понравилось бы, – заметил агент ОТ, прячущий свое лицо под краем капюшона.
– Альбусу Дамблдору не понравилось бы многое из того, чем мы занимаемся, – спокойным тоном подтвердил Николас Фламель. – Он был... человеком... другой эпохи. Я бы даже сказал: «Он был Человеком с большой буквы». Но для того, чтобы существовали герои, за которыми хочет идти народ, должны существовать и те, кто делают всю грязную работу... В конце концов, разве благополучие МКМ не стоит нескольких слезинок гомункула-единорога?
– Во имя Общего Блага? – ехидно спросил невыразимец.
– Во имя блага МКМ, – ответил алхимик, прикрывая глаза.
***
Непрерывные потоки металлических шариков, отправляемых масс-пистолетами, винтовками, дробовиками и пулеметами, рикошетя от стен коридора, летели в сторону трехметровой фигуры гуманоида, закованного в глухую броню технологичного рыцарского доспеха. Неспешно переставляя ноги, существо все ближе и ближе подходило к баррикадам Синих Светил – банды наемников, в числе которых преобладали азари и турианцы. Он словно бы и не замечал многочисленных попаданий, взрывы гранат лишь на секунды заставляли замешкаться, а биотические техники будто бы рассеивались в полуметре от торса существа.
За живым танком, прикрываясь более классическими кинетическими щитами и полями дезинтеграции, которыми славились представители МКМ, шли члены Чистой Крови, красующиеся футуристичного вида пистолетами, стреляющими сгустками взрывающейся и замораживающей энергии.
Атака на базу одной из двух сильнейших группировок наемников Пространства Терминуса, началась в тот же момент, как только завязалась драка в клубе самопровозглашенной королевы Омеги. Нельзя сказать, что предводители не были готовы к чему-то подобному (каждая новая банда, только прибыв на станцию и укрепившись, пытается показать норов и выгрызть для себя побольше прав), но к «такому» они точно не готовились.
Все же, тут речь шла не о разборках местечкового уровня, а о полноценной войне против всех...
...
Опустошив очередную обойму, Чиана выругалась и отбросила бесполезную уже винтовку. Противники, прикрываясь живыми танками, прошли внешние рубежи обороны и теперь бой шел уже на территории Светил, даже не думая затихать хоть на минуту. Излюбленная же тактика дев-азари, сидя за биотическими барьерами расстреливать врагов, просаживая их щиты, сейчас дала сбой, так как те самые щиты если и просаживались, то внешне это никак не проявлялось.
«Ну уж нет: я не для того пятьдесят лет тут проработала, чтобы все закончилось настолько бесславно», – вооружившись мономолекулярным клинком, синекожая наемница полезла на потолок, пользуясь неровностями складской стены.
Спрятавшись за выступающей балкой, азари стала ждать, пока трехметровый стальной монстр окажется под ней, а затем спрыгнула ему на плечи, одним мощным и точным ударом вонзая свое оружие в шейное сочленение на затылке. Верный клинок не подвел и в этот раз, пусть для поражения цели и пришлось приложить необычно много усилий. Однако, ранее казавшаяся неуязвимой, неповоротливая туша зашаталась и начала падать вперед, заставляя свою убийцу спрыгнуть на пол, сразу же уходя в перекат от нескольких взрывных сгустков.
Не успела Чиана вскочить на ноги, как рядом появился человек в черном комбинезоне и плаще, тут же попытавшийся ударить сапогом ей в голову. К счастью, на этот раз не подвели уже рефлексы наемницы, позволившие на одних только инстинктах создать биотический барьер, а за ним – толчок... ушедший в пустоту.
В следующую секунду, удар в спину опрокинул азари лицом в пол, а по телу стала расползаться слабость, сопровождающаяся холодом и онемением. Биотика перестала откликаться, а иных средств защиты вовсе не оставалось...
– Шустрая инопланетянка, – хмыкнул мужской голос, а затем пришла темнота.
...
– Я – кроган! – взревел гуманоидный ящер в серо-красной броне, с дробовиком наперевес выбегая из ворот ангара, принадлежащего Кровавой Стае.
Под ногами у своего лидера мчались ворка – агрессивные карлики с примитивным интеллектом, вооруженные оружием, который с натяжкой мог называться гордым словом «хлам». Ну а с отставанием в пару секунд, из того же помещения повалили и другие кроганы, на территорию которых забрались боевики Чистой Крови.
– Мне пофиг! – взревел в ответ двух с половиной метровый волк-оборотень, находящийся в боевой трансформе мохнатого гуманоида, с зверинной грацией уходя из-под выстрела, чтобы в следующий миг сомкнуть зубы на подставленной руке ящера.
Сцепившись рычащим клубком тел, двое лидеров откатились в сторону, продолжая самозабвенно лупить друг друга кулаками, рвать зубами и когтями. В то же время, все остальные занимались более цивилизованными вещами: перестреливались из оружия разной степени технологичности, перебрасывались гранатами и оскорблениями (в исполнении магов, последнее несло едва ли не большую опасность).
Все остальные обитатели Омеги, видя набирающее обороты противостояние, спешили спрятаться как можно дальше и глубже, чтобы случайно не оказаться между метафорическими молотом и наковальней. Им, по сути, было плевать на то, кто победит в новой войне банд, ведь все были уверены, что их положение точно не изменится...
...
– Чудно, – оттолкнув голову закатившей глаза азари, Лорд Судеб встал с четверенек и вытянувшись в полный рост, щелкнул позвонками и суставами рук.
Ментальный поединок с Арией оказался утомительным, пусть даже непризнанная (официально) матриарх, практически не имела опыта в подобных сражениях. И пусть их возраст, по крайней мере – возраст разумов, после всех пройденных магом ритуалов, был примерно сопоставим, но долгие годы жизни в агрессивных условиях научили королеву Омеги тому, как нужно учиться и биться до конца.
«Если твои мозги не сварились от напряжения, то я заберу тебя себе... а может быть, после заключения договора, даже сделаю личной помощницей», – подумав об этом, глава Чистой Крови с сожалением откинул идею «Держать врагов еще ближе».
– Как говорится: «Если я буду держать врагов близко к себе, они же меня убьют», – тонкие губы растянулись в змеиной улыбке, обнажая острые клыки и белые зубы, а с рук сорвался десяток обездвиживающих и связывающих заклинаний. – Теперь – в реакторную: пора взять станцию под полный контроль.
Импровизация
Съев какой-то безвкусный брикет, похожий на высушенную и спрессованную траву, а затем напившись водой из трубки, которая скрывалась в недрах ранца, Барбара от души поблагодарила своего нового знакомого... который так и не произнес ни единого слова. После еды единорожку стало клонить в сон так, что сопротивляться слипающимся глазам было практически невозможно. Однако она упрямо шла вслед за похожим на огромное насекомое кентавроидом, не желая оставаться одна...
«Даже такая компания – это лучше, чем совсем никакой», – думала про себя кобылка, усаживаясь рядом со стеной, которую её молчаливый спутник начал тереть щеткой.
– Сейчас я пару минут отдохну и помогу, – сонно пообещала Барби, позволяя векам закрыться, чтобы глаза немного отдохнули.
Она и не заметила, как сперва задремала, а потом и уснула настолько крепко, что не проснулась даже тогда, когда хранитель уложил ее себе на спину поверх ранца...
...
– Ай! – плюхнувшись на круп, свалившись с неожиданно остановившегося транспорта, Барбара обиженно засопела и проворчала: – Нельзя было как-то помягче? Где это мы? Эй! Ты куда?!
Кентавроид не ответил (как и всегда), лишь продолжил шагать к своим сородичам, снующим туда-сюда по довольно просторному залу, освещенному голубыми линиями, которые словно вены пронизывали стены, пол и потолок, мерно пульсируя, будто бы в такт биению огромного сердца. Единорожка настолько удивилась смене обстановки, что не заметила, куда делся новый знакомый, а отличить его от прочих сородичей попросту не смогла.
Новое место пребывания было куда уютнее, нежели темные коридоры, хотя бы из-за того, что здесь были другие живые существа и имелось освещение. Впрочем, разговорчивостью хранители не отличались и на новую гостью никакого внимания не обращали.
– Простите... – попыталась обратиться к кентавроидам кобылка. – Меня зовут Барбара и... я потерялась. Вы бы не могли вывести меня отсюда? Эй! Вы меня понимаете?
Встав на четыре ноги, Барби подошла к одному из кентавроидов, встав у него на пути, но тот просто молча её обошел. Ещё несколько раз она пыталась привлечь внимание обитателей Цитадели, но всякий раз результат был схожим.
– Может быть мне попытаться пойти за кем-нибудь из них? – предположила Барбара, заговорив вслух, чтобы не чувствовать себя такой одинокой, пусть и среди живых существ.
– Данное действие не рекомендуется, – прозвучал механический голос из-под потолка, заставив малышку припасть к полу, прижимая ушки к голове и поджимая хвост.
– А... – пискнула Барбара, ощущая как бешенно застучало в груди сердце, но затем все же смогла взять себя в копытца и спросила: – Кто вы?
– Наблюдатель, – был дан лаконичный ответ.
– М... – чуть более смело продолжила единорожка. – А где вы?
– Везде, – неопределенно ответил невидимый собеседник.
– А что вы делаете? – осторожно уточнила кобылка.
– Наблюдаю, – отозвался голос.
– За кем? – разговор был странный, но опять же, это было лучше молчания.
– За всеми, – опять неопределенно ответил Наблюдатель.
– Вы – извращенец? – пришла к необычному выводу Барби.
– Нет, – монотонно ответил искусственный интеллект, процессор которого был вынужден проанализировать уйму информации, чтобы понять примерный ход мыслей собеседницы.
– Вы наблюдаете за всеми, – поднявшись на все четыре ноги, заявила Барбара. – Значит, вы наблюдаете и за маленькими детенышами, и за стариками, и за мамами и папами, которые уединяются в своей комнате. Вы – извращенец.
– Я – наблюдатель, – ответил голос, тон которого совершенно не изменился.
– И в чем разница? – изобразила интерес Барбара.
– Извращенец – это органик, получающий удовольствие от занятия, порицаемого общественностью или выходящего за рамки понятия «приличное поведение»; наблюдатель – это специализация и основной род деятельности, – ответил невидимый собеседник.
– Не верю, – упрямо цокнула правым передним копытцем единорожка. – За мной вы наблюдаете?
– Да, – был дан лаконичный ответ.
– Зачем? – продолжила допрос кобылка.
– Для сбора информации, – произнес механический голос.
– Вы знаете, как выйти отсюда к представительству МКМ? – перешла к более волнующей ее теме Барби.
– Да, – после короткой паузы ответил наблюдатель.
– Вы меня проводите туда? – с надеждой спросила Барбара.
– Нет, – сухо отозвался собеседник.
– Но... почему? – от обиды у единорожки на глазах навернулись слезы, но она смогла сдержаться и не заплакать, пусть губы и стали мелко подрагивать.
– Это нарушит процесс наблюдения, – ответил искусственный интеллект.
– Извращенец! – воскликнула кобылка и побежала в сторону одного из коридоров.
Её никто не стал останавливать, так что Барби успела пробежать метров триста, прежде чем врезаться в стену на очередном повороте. Упав на круп, она захныкала от боли, обиды, страха... По мордочке текли слезы, которые быстро пропитали шерстку на передних ногах, сгибами которых она пыталась вытираться. Окружающие же темнота и тишина стали совсем жуткими и чужими...
– Мама... Я хочу к маме... Я хочу пи-пи!
***
Проникнуть на территорию Батарианской Гегемонии было легко: всё, что для этого требовалось – поймать пиратов, которые не были связаны с нападением на Литл-Терру, просмотреть их воспоминания, составляя шаблоны поведения и выясняя цепочки связных, принять вид членов экипажа корабля и рабов. После прибытия «на родину», новоявленный капитан-работорговец связался со «своими» друзьями и начальством, пообещав и первым, и вторым, высококлассный товар по низким ценам.
В первые же сутки нахождения на одной из баз ВКФ Гегемонии, «Гармонизаторы» заменили весь командный состав, работая по одному и тому же сценарию: сослуживец или рабыня-азари входит в комнату к офицеру, тот выключает системы слежения и оглушается ударом по голове или заклинанием (в зависимости от предпочтений оперативника и окружающей обстановки), после чего ему на затылок крепится артефакт, работающий словно заклинание «Империус» и записывающее устройство. Жертвы сами выдавали всю необходимую информацию, начиная от паролей и личных связей, заканчивая компроматом и номерами счетов, где хранились личные заначки на черный день.
В ОТ в это время готовили полностью органическую платформу, копирующую батарианца до последней цепочки ДНК, но управляемую специализированным МУВИ, встроенным во второй шейный позвонок. Срок жизни копии должен был быть не более пяти лет, но вся операция, по планам командования, в худшем случае растягивалась на два земных года.
Через портал Умных Часов, двойника доставляли в комнату, ему пересаживался контролирующий артефакт с записью личности, а оригинал трансфигурировался в нечто маленькое и неживое, вроде бронзовой статуэтки, после чего отправлялся в портал к дознавателям МКМ.
Пользуясь связями жертв, «Гармонизаторов» продавали другим офицерам, дарили чиновникам, выставляли их на аукцион. На всякий случай, у каждого агента имелся с собой «живой манекен», представляющий из себя безликое тело с чистым генокодом, при помощи трансфигурации превращенное в браслет или ожерелье. После снятия заклинания трансформации и введения в кровь образца генетического материала жертвы, данное искусственное существо принимало его внешность, пусть при этом и не получало воспоминаний, знаний, навыков (обычно, их использовали для фальсификации самоубийства).
В то же время, самые активные организации, выступающие за изменение законов Гегемонии и отмену рабства, стали получать переводы с анонимных счетов на круглые суммы кредитов. Однако, так как батарианцам принадлежала далеко не одна планета, это было только начальным этапом глобальной операции по смене курса развития у целой расы.
...
– За время, прошедшее с начала операции, я узнал много нового, – произнес Гилдерой Локхарт, одетый в сиреневый костюм с бегающими по ткани котятами, сидя в кресле за письменным столом, в рабочем кабинете временного штаба «Гармонизаторов».
В углу горел иллюзорный камин, на полу был расстелен бурый ковер, с потолка светили золотым светом пять хрустальных шаров, которые лежали в чашах золотой люстры, похожей на пентаграмму. На столе, в изящной оправе из серебра, стояло круглое сквозное зеркало, подключенное напрямую к личному МУВИ голубоглазого блондина, а с той стороны стекла, на своего мужа с интересом смотрела черноволосая некомата.
– Няпример? – лежа на диване на животе, женщина помахивала в воздухе двумя черными хвостами, выглядывающими из-под шелкового белого халата, скорее подчеркивающего, нежели скрывающего изгибы ее фигуры.
– Во-первых, расхищение бюджета может быть неофициальным видом спорта, – начал перечислять агент Г. – Во-вторых, передаривать одну и ту же рабыню дважды – это дурной тон... В-третьих, пираты из числа батарианцев, на самом деле не крадут военные корабли, а берут их в аренду... прямо у адмиралтейства. Есть даже отдельная налоговая служба, собирающая такие неофициальные платежи.
– Мя... – задумчиво протянула Курока. – А Мя думала, что это в Няпонии в конце двадцатого века жилось тяжело.
– И знаешь, что во всем этом самое странное? – негодующим тоном спросил Гилдерой. – Каким-то образом, система функционирует и сама себя поддерживает! Кредиты мертвым грузом оседают в карманах у чиновников, офицеров, спекулянтов, но за счет стабильного притока рабской силы и награбленных товаров, это компенсируется. Мы тут подсчитали те суммы, которые должны находиться «на руках» у администрации Гегемонии, и вышло, что если бы батарианцы пустили все эти средства на развитие страны, то могли бы создать промышленность, не уступающую Азарийским Республикам, флот превосходящий Турианскую Иерархию, а на сдачу купить кроганов, чтобы те вместо них пиратствовали.
– Ммм, – Некомата вопросительно изогнула бровки. – Ты завидуешь?
– Недоумеваю, – открестился от обвинений Локхарт. – Зачем им миллиарды, если не триллионы кредитов, которые скапливаются на счетах... и всё? Ведь на рабов и роскошь они тратят едва ли десятую часть, еще столько же уходит на постоянное обновление флота, а большинство остальных потребностей окупается трудом граждан среднего и низшего класса.
– Зняешь... – кошка-женщина потянулась, перевернулась на спину (из-за чего халатик натянулся и пуговки на груди едва не оторвались), заложила руки за голову и глядя в потолок заявила: – В старые времена существовало такое мнение, что рабы не хотят стать свободными, а мечтают о собственных рабах... Тигр, запертый в клетке, считает, будто бы это его пленители находятся за решеткой.
– И к чему ты это говоришь? – голубоглазый блондин наклонился ближе к зеркалу, скрестив руки перед собой на столешнице.
– Каждый судит по себе, видя ситуацию лишь с одной точки зрения: рабовладелец не может понять, что раб, которого он бьет кнутом, мечтает вовсе не о том, чтобы самому кого-то избивать, а о том, чтобы никто не мог бить его; а тигр видит, что по ту сторону решетки гораздо свободнее и интереснее, а потому не хочет оставаться взаперти, – выгнув спину, Курока посмотрела на мужа и улыбнулась. – Нам не понять тех, кто коллекционирует ресурс, существующий исключительно для того, чтобы оценивать ценность тех или иных вещей. Но вы можете показать батарианцам, чего можно добиться, если использовать этот инструмент по назначению... Ня?
– Ты права... Как всегда, – откинувшись на спинку кресла, улыбнулся в ответ волшебник.
– Ня всегда права, – гордо заявила Курока, перекатываясь на бок и опираясь на локоть левой руки. – Только ня увлекайся там и возвращайся скорее домой. Мы скучаем.
– Я тоже скучаю, – вздохнул Гилдерой. – Но служба...
– Зняю ня твою службу, – фыркнула некомата. – Только попробуй притащить домой новую жену: мы тебе этого так просто ня простим!
Эффект дружбы
Широко зевнув и потянувшись всем телом так, что даже позвонки в спине захрустели, Барбара открыла глаза и уставилась в потолок. Тусклый свет не мешал спать и был при этом достаточно ярким, чтобы можно было рассмотреть всё, начиная от контуров зала и заканчивая снующими вдали хранителями. Несколько долгих секунд она хмурилась, всё ещё находясь где-то между сном и реальностью, старательно вспоминая о том, где и почему находится.
«Это был только сон», – грустно подумала единорожка, вспоминая большую темно-синюю кобылу с колышущейся на неощутимом ветру гривой, в которой словно бы запутались целые созвездия, а также крыльями и рогом.
Во сне они гуляли по туманностям и облакам, ели радугу, катались по луне на санках... Всё казалось таким реальным и естественным, что Барби ни на секунду не усомнилась в том, что это не сон. Даже то, что во сне она выглядела немного по-другому, совершенно не мешало, а было очень даже удобно.
Переведя взгляд на свои передние ноги, кобылка осмотрела аккуратные копытца, сейчас кажущиеся какими-то грубыми и неловкими. Впрочем, это ощущение быстро прошло, забывшись вместе с остатками сна. Тем более, задумываться о подобном было не слишком удобно, когда живот урчанием намекал, что пора бы и позавтракать.
– Всем доброе утро! – натянув на мордочку самую беспечную улыбку и выбравшись из-под тонкого одеяла, с тонкого, но удобного матраса, Барбара подбежала к группе суетящихся хранителей, устанавливающих у стены нечто вроде маленького бассейна.
– Время на Цитадели – двенадцать часов сорок минут, – прозвучал механический голос из-под потолка.
– Не будь занудой, – закатила глаза единорожка. – И вообще: здесь нет солнца, так что утро начинается тогда, когда я встаю.
– Это не логично, – парировал невидимый собеседник, тут же приводя аргумент: – На космических кораблях и пустотных станциях, общепринято устанавливать общее для обитателей время. В Пространстве Цитадели, корабельное время синхронизируется с установленным на Цитадели, что позволяет избежать множества казусов.
– Пф, – дернула ушами Барби, решив не продолжать этот спор (тем более, что в защиту своей позиции она могла сказать только то, что часов у неё нет). – А что это за штука?
– Твой запрос о необходимости поддержания личной гигиены был удовлетворен: хранители доставили детский бассейн и в данный момент проводят подключение к системе водоснабжения, – отозвался наблюдатель. – Концепция личного пространства была рассмотрена и признана логичной, а потому вокруг резервуара будет установлена непрозрачная ширма с внутренней подсветкой.
– Ей! – от вспыхнувшей в груди радости, единорожка встала на задние ноги и изобразила какой-то танец. – Гхм... Спасибо.
Опустившись на четыре ноги, Барби смущенно потупила взгляд. За то время, которое она прожила на станции, пришлось смириться со своим положением то ли пленницы, то ли питомца разума Цитадели. Сперва она ещё пыталась найти выход, блуждая по бесконечным коридорам в одиночестве, или же преследуя кого-нибудь из хранителей, но к какому-либо положительному результату это не привело, а голод и жажда заставляли возвращаться обратно. Попытки бунта, выражающиеся в голодовке, раскраске кентавроидов в разные цвета и рисовании неприличных картинок, вовсе игнорировались... а то и вовсе записывались для подробного анализа.
В итоге, Барбара сдалась и стала пытаться жить в новых условиях. Наблюдатель согласился доставить ей некоторые вещи, вроде матраса и одеяла, радио и телеприёмников, кое-какую еду. Впрочем, единорожка ни на минуту не забывала, что находится в плену, а потому ни разу не принимала человеческий облик, в виде магического существа ощущая себя куда более уверенно (возможность использовать магию при помощи рога, этому весьма способствовала).
...
– А что ты делаешь? – утолив голод каким-то салатом, принесенным одним из хранителей, Барби решила поговорить с единственным доступным собеседником, для чего устроилась перед монитором, показывающим общий фон кольца Президиума.
– Наблюдаю, – монотонно отозвался ИИ.
– За кем? – снова спросила кобылка.
– За всеми, – последовал лаконичный ответ.
– Зачем? – снова спросила Барби.
– Чтобы быть в курсе текущих событий, – ровно отозвался наблюдатель.
– Зачем? – продолжила допытываться Барбара, в тайне надеясь, что своей настойчивостью сможет досадить, или хотя бы утомить собеседника.
– Чтобы не упустить появление новых изобретений, народов, сообществ и событий, – отозвался наблюдатель.
– Зачем? – вновь спросила единорожка.
– Чтобы проанализировать информацию, – констатировал ИИ.
– Зачем? – Барби всё не сдавалась.
– Чтобы решить, насколько она полезна или опасна, – заявил невидимый собеседник...
...
Впервые за много дней окунувшись в воду с головой, Барбара растянула губы в счастливой улыбке и перевернувшись на спину, устроила голову на низком бортике бассейна, начав медленно грести то передними, то задними ногами. Установленная хранителями ширма, представляющая из себя кубическую конструкцию из пластиковых труб, на которые натянута тонкая материя, похожая на занавеску розового цвета с рисунками каких-то разноцветных шариков с глазами, защищала не только с боков, но и сверху, тем самым создавая иллюзию приватности. Освещение же внутри маленькой комнатки обеспечивалось маленькими желтыми лампочками, расположенными в верхних углах.
