Текст книги "Засланец (СИ)"

Автор книги: Константин Хвостополосатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 43 страниц)

– Хорошо, Милашка, – отозвался Пробой. – Твой корабль, твои и правила. Жизнь тоже твоя. Но не рискуй по-глупому.

«Енот» завис примерно метрах в пятнадцати над площадкой, как будто к нему совершенно потеряли интерес. Для надежности я решил немного выждать и оказался прав. Вскоре грунт под нашим кораблем покрылся трещинами, которые как будто под натиском вибрации стали активно расширяться, дробя отколотые фрагменты на более мелкие кусочки. Наконец, вся эта мешанина грунта разверзлась под нами, отхлынув, как будто волна воды. В свете прожекторов под нами открылась прозрачная гладь, больше всего в данный момент походящая на застывший аквариум. И наш штурмовик, плавно качнувшись, продолжил спуск, как будто решил поиграть роль аквариумной рыбки. Я не стал мешать процессу, ибо, сказав «А», нужно было говорить и «Б».

– Котьее, неужели тебе не страшно? – робко подала голос Луара. – Или ты просто не боишься смерти этого тела, потому что после нее ты вернешься обратно?

– Милашка, – шутливо ответил я. – Я не знаю, как попал сюда, я не знаю, почему это случилось и есть ли вообще путь назад. Где-то глубоко в душе, конечно, есть мысль, что я вернусь, но вот реально я этот шанс оцениваю на уровне обыкновенной веры. Разум же мне говорит, что в случае гибели твоего тела мы погибнем вместе с ним.

– Почему же ты тогда постоянно рискуешь? – искренне удивилась она.

– Жить можно по разным канонам. Кто-то предпочтет домашний уют и удобное постоянство, а кто-то не слишком комфортные путешествия с постоянной переменой мест и новыми впечатлениями. Видимо, это у меня в крови, – успокаивающе подумал я, прибавив в тон каламбуру. – Хотя, кровь тут вся исключительно твоя.

– Ты и в той твоей жизни был таким рискованным? – немного смелее спросила Луара.

– Не столько рискованным, сколько любопытным, – ответил я. – Я попадал в разные ситуации, но риск предпочитал только умеренный и обдуманный.

– Зачем же мы лезем в эту авантюру? – задала, наконец, Луара главный вопрос.

– Тебе разве не интересно? – хитро сказал я.

– Интересно, – ответила Лу, – но я бы туда не полезла.

– Риск в этом мероприятии есть, но не слишком большой, – решил я успокоить девушку, разложив «карты». – Суда по всему, мы попали в банальную систему посадочной корректировки или же в поле действия какой-то аварийно-спасательной системы, да это ты и сама видишь. Я не знаю, что там внутри, заброшенная база, оставленный кем-то на хранение корабль или же просто брошенное имущество, но у меня есть почти полная уверенность, что оно бесхозное и практически не враждебное.

– А нападение на Кишку? – удивилась Луара.

– Мне кажется, что случилось какое-то недоразумение, – серьезно ответил я. – Кишка не пострадал, как и его корабль. Когда же корабль лишился управления, его аккуратно придержали на орбите и даже защитили от камней. Лично у меня две версии: либо с Кишкой пытались выйти на связь, а он оказался не готов к такому диалогу, либо Кишка сделал что-то потенциально опасное для этого объекта, и его экстренно «успокоили» без ущерба для здоровья. Кстати, если ты против этого мероприятия, то я не буду настаивать.

– Мне интересно, – призналась Луара. – Только еще больше страшно. В общем, у меня самой просто не хватило бы духа туда проникнуть. Но раз ты думаешь, что опасности почти нет, я готова рискнуть.

– Вот и хорошо, – подвел я итог.

Судя по всем имеющимся приборам, кораблик уже должен был коснуться странного стекла, но движение пока не замедлилось. Немного обескуражено мы с Луарой наблюдали, как «Енот» так же плавно стал погружаться в похожий на стекло материал, как будто продавливая его силовым щитом. Только вот сами щиты не показывали ни малейшего воздействия со стороны странной поверхности. Как любой уважающий свою жизнь человек, я сильно забеспокоился и плавно подал штурмовик в противоположную погружению сторону. «Лапы» тут же выпустили кораблик, как будто им было совершенно все равно пойдет он прочь быстро, медленно или прыжками. Пришлось отменить праздник труса и снова дождаться подключения «системы швартовки». Фактически «Енота» затягивало в своеобразный пузырь. Вернее будет сказать, что штурмовик погружался пузырем пустоты в стеклянный аквариум загадочной неизвестности.

– Может, хватит экспериментов, Милашка? – немного нервно предложил Пробой. – Тебя ведь могут и не отпустить обратно. Именно так я и устроил бы ловушку для любопытных.

– Командир, движение контролируется только в сторону центра астероида, обратно нас выпускают без помех. Нужно все же поглядеть, что там за стеклом.

– Но неужели тебе не страшно? – удивился он.

– Страшно – это не то слово, – искренне ответил я. – Просто любопытство во мне родилось одновременно со страхом и вот с тех пор они постоянно пытаются определить, кто из них главнее. Я вот подозреваю другую неприятность, что при полном погружении может оборваться связь.

Но связь не оборвалась, спускаясь большим пузырем в недра «аквариума» мы с Луарой оставались в контакте с коллегами нашей поисковой партии. Возможно, именно это и подбодрило нас на то, чтобы понаблюдать за дальнейшими событиями. После того, как оболочка «пузыря» сомкнулась над нашим корабликом, движение резко ускорилось. Быстро проскочив довольно большой участок, пузырь с нами внутри резко сбросил скорость и потом плавно подплыл к расчерченной голографическими линиями плоскости. Движение прекратилось.

– Как у вас дела? – спросил Пробой. – Мы вас едва видим, да и изображения накладываются друг на друга, хотя, похоже, что вас доставили на какую-то большую палубу.

– Нормально, – ответил я. – Стоим и чего-то ждем.

В этот момент края пузыря колыхнулись раз, затем еще и плавно поплыли в сторону «Енота». Луара испуганно пискнула. Если честно, то и у меня вдруг проскочил по периферии сознания лёгонький приступ клаустрофобии. Но МИ нашего кораблика продолжал молчать, а это само по себе говорило о том, что он не наблюдает каких-либо враждебных воздействий.

– Не бойся, – сказал я Луаре. – МИ не видит для нас опасности. Это вообще может оказаться какой-нибудь большой оптической иллюзией, потому что до сих пор никаких физических воздействий со стороны этой «воды» не случилось.

– А если это все же ловушка, – в голосе девушки слышались панические нотки.

– Тогда мы всех побьем, – шутливо ответил я.

Стенка пузыря уже лизнула и покрыла часть корпуса нашего кораблика, но МИ так и не обозначил тревоги. Меня это скорее насторожило, нежели успокоило. Для себя я решил, что если ничего не произойдет в ближайшие минуты, то я попробую вывести нас обратно за пределы этого «аквариума». Как будто услышав меня, МИ вывели информацию о контакте по неизвестному протоколу.

– Есть ли какие-либо предположения относительно намерений контактирующей стороны? – специально для Луары спросил я «вслух».

– Больше всего совокупность параметров походит на входной интерфейс, – так же «вслух» ответил МИ. – Подключение возможно по всем имеющимся в моем распоряжении протоколам. Попыток несанкционированного доступа не зарегистрировано. Активировать интерфейс?

– Активируй, – согласился я.

«Картинка» в моем сознании мигнула, как будто я сморгнул, а в следующий момент я едва удержался на ногах. Вокруг меня распахнулось огромное хорошо освещенное открытое пространство. От неожиданности я присел и оперся одной рукой о «пол».

* * *

Впрочем, оторопь, возникшая от неожиданной перемены ощущений, быстро ушла на второй план. В моей голове прочно взяла главенствование одна мысль: «Неужели вернулось мое тело?» Давно забытые родные ощущения вновь пробивались сквозь наросшие приобретенные рефлексы. Счастливо улыбнувшись, я бросил взгляд назад. Метрах в трех от меня стояла обнаженная Луара, вздыбленные шерстинки и огромные только-то не пылающие внутренним огнем глаза говорили о крайней степени испуга. Тут же позади меня находился наш «Енот» и висящий в полуметре от поверхности палубы довольно большой шар тускло-фиолетового огня. Пожалуй, именно он тут же и вызвал некоторые опасения. Поверхность огненного шара медленно «кипела», как это случается в хромосфере звезд, свечение то тускнело, но снова разгоралось. Хоть за те несколько секунд, что я внимательно рассматривал шар, он и не сдвинулся ни на сантиметр, все же некоторые опасения, особенно за Луару, он вызывал.

Стараясь двигаться плавно, я подобрался к Луаре и мягко подтолкнул ее прочь от фиолетовой мини-звезды. От моего прикосновения девушка как будто выпала из сна. Она пошатнулась, потом в недоумении посмотрела на мое лицо, затем на свои руки, ниже и, громко ойкнув, что-то закрыла спереди пониже пояса ладонями. Нет, в другое время я бы сполна насладился и моментом, и зрелищем, если бы не шар. Понимая, что Луара мало управляема, я решил связаться с МИ «Енота». Он сразу же откликнулся, как будто я и не выходил из состояния подключения к истребителю.

– Енот, нужны данные об объекте, находящемся рядом с нами, – задал я совершенно непрофессиональный вопрос.

– Сфера противометеоритной защиты пуста, – пришел лаконичный ответ. – Кораблю ничего не угрожает. Прошу уточнить направление на опасный объект.

Ответ меня немного озадачил, но я все же продолжил попытки отдаления Луары от огненного шара. Очередное касание девушка отметила негодующим писком и определением «нахал», явно приложенное к моей персоне. Тут же в моей голове щелкнул тумблер понимания неправильности сложившейся ситуации. Ну сами посудите: даже если меня вернули в мое тело, откуда рядом со мной взяться Луаре? Все происходившее могло быть только иллюзией.

– Енот, когда совершено отключение пилота от системы истребителя? – на всякий случай уточнил я.

– Пилот и практикант подключены к системе корабля, – ответил МИ. – Корабль подключен к неизвестной системной оболочке. Данных об открытой системе нет, попытки несанкционированного доступа не обнаружены. Прервать соединение?

– Стой! – резко ответил я, начиная понимать, что происходит. – Смени цвет своего образа в системе на красный.

Шар огня плавно изменил цвет, налившись тускло-красным свечением. На сердце у меня полегчало. Во-первых, мы были не истинные мы, а наши проекции, шаром же огня попросту прикинулся МИ «Енота». С другой стороны место на предплечье, где Луара ущипнула меня в акте негодования, ощутимо ныло, что ратовало в пользу бережного отношения к предоставленным нам иллюзорным аватарам. Я тут же проверил еще одну пришедшую в голову мысль, но представленный в руке комбинезон не материализовался. Зато в открытом отсеке истребителя обнаружилась одежда Луары.

– Странная какая-то иллюзия, – подумал я, подавая девушке одежду. – Неужели она позволяет создать только то, что реально есть на борту?

От размышлений меня отвлекла слишком уж заинтересованная мордашка облачившейся в комбинезон Луары. Практически пришедшая в себя девушка с огромным и совершенно нескрываемым интересом рассматривала меня.

– Фигушки, – сказал я интересующимся аборигенам и, достав из отсека длинную тряпку, которую мы с Луарой обычно использовали как коврик во время разоблачения в отсеке истребителя перед подключением в систему, обернул ее пару раз вокруг бедер. – Тут не холодно, так что для соблюдения приличий хватит.

Девушка тут же смутилась, поняв, что поступила совершенно некультурно. На что я улыбнулся ей и помахал краешком импровизированной юбки.

– Входящий запрос на связь от абонента Пробой, – проинформировал меня Енот.

– У тебя все в порядке? – пришел вопрос от командира нашей ячейки после моего подтверждения.

– Эта штука, Пробой, внутри еще более странная, чем снаружи, – ответил я. – У меня все в порядке. Корабль не поврежден. Хочу вот попробовать осмотреться вокруг. Пока поводов для беспокойства не наблюдаю.

– Понял, – ответил Пробой, – постарайся без риска.

За пределами круга света, где находился наш корабль и мы вместе с ним угадывались какие-то темные силуэты, иногда виднелись блеклые отсветы, но из-за контраста света и тьмы рассмотреть уверенно окружающую обстановку оказалось затруднительно.

– Енот, дай свет по носу, – скомандовал я.

Явно оберегая наши глаза, лобовые прожекторные пластины тускло зажглись и постепенно стали набирать силу. Перед моими глазами из тьмы возникла странная полупрозрачная конструкция. Как будто я смотрел в голографический куб со стороны пыльной грани. За немытой гранью угадывались контуры каких-то конструкций, а может помещений, кое-где они обрисовывались четко, а где-то их покрывала мелкая вязь рисунков или надписей. Пытаясь рассмотреть что-то в глубине этих голографических схем, я неожиданно почувствовал легкое прикосновение холода. По спине пробежались мурашки, а я почувствовал себя весьма неуютно, как будто очутился посреди людной улицы в одной лишь набедренной повязке. С натугой сглотнув, я отвел взгляд и посмотрел на вставшие дыбом волоски моего предплечья.

Неспеша шлепая босыми ногами, я обошел вокруг «Енота», потрогал прохладный и почему-то чуть влажный корпус, присел, внимательно осмотрел и даже пощупал палубу. В отличие от поверхности истребителя палуба оказалась сухой теплой и гладкой, но ноги не скользили по ней. В задумчивости я поднял глаза и встретился взглядом с Луарой. Моя спутница стояла в позе любопытствующего созерцания, глядя на меня. Почему-то мне показалось, что с самого момента одевания она не сводила с меня глаз.

– Неужели вид неодетого мужика интереснее необычной обстановки? – спросил я, подмигнув.

– Наверное, – она почти по-человечески передернула плечами. – Должна же я внимательно рассмотреть, кто живет у меня в голове.

– Ты же видела уже в виртуалке «Енота», – удивился я. – Неужели не поверила?

– Там было все довольно скупо отображено, – ответила девушка. – Мне кажется, что тут ты живой.

– Ну да, может быть и живой с приставкой «почти», – согласился я, передернув в ответ плечами. – Нравлюсь?

– Нет, – скривила Луара носик. – Как бы сказать… Ты какой-то лысый, хотя черты лица можно было бы назвать интересными. И круглые уши… Они такие смешные…

– Эй, я не лысый, – усмехнулся я. – Я чрезвычайно волосатый мужик, вот гляди, почти косички можно заплести, особенно на ногах и груди.

– Ну не знаю, – оценивающе прищурилась моя подруга, – они какие-то редкие, да и лицо совсем голое. Нет, мне как-то не по себе. И на ощупь, наверное, неприятно будет.

– Ну так пощупай, глядишь потом за хвост тебя не оттащить будет, – поманил я девушку пальцем.

– Ой! Точно, у тебя же нет хвоста, – от удивления глаза Луары опять стали как блюдца. – Ну как можно без хвоста-то?! У нас даже калеки…

Лицо девушки вдруг стало испуганным, шерстинки опять встали дыбом, уши прижались к голове, а хвост плотно обернулся вокруг ноги. Я подумал, что она увидела что-то незапланированное за моей спиной и начал оборачиваться, когда услышал сказанную почти шепотом фразу:

– Ты только не обижайся, ладно?

– Было бы на что, – выдохнул я с облегчением. – Представители чужого вида не обязаны нравиться, главное, чтобы они не вызывали сильного отвращения.

– А я вызываю, наверное… – грустно предположила девушка.

– Я бы сказал наоборот, – усмехнулся я. – С интересом бы тебя потрогал.

– Нахал, – глаза Луары опять ожили.

Небольшое отступление от серьезности момента оказалось как нельзя кстати. По крайней мере, Луара перестала выглядеть испуганным и загнанным в угол зверьком. Ну а что до необычной реакции юной девушки на меня, так я сам задавал себе вопрос, как бы я реагировал в похожей ситуации, если бы не видел и не ощущал тело Луары до этого эпизода. Ну сами посудите, беседуете Вы несколько месяцев, к примеру, с человеком, а потом он вдруг оказывается высокой прямоходящей кошкой, кстати, весьма приятной для глаза.

Обувшаяся Луара выказала полную готовность к прогулке, чего нельзя было сказать обо мне. Странная виртуальная реальность напрочь отказалась выдать мне даже сланцы. Прихватить с собой оказалось возможным только те вещи, которые прибыли с нами на «Еноте». На самом деле я не сильно расстроился, так как полагал, что дальше ангара нам просто не пройти. Пока Луара с интересом рассматривала МИ, который по ее просьбе поменял цвет сначала на зеленый, потом на желто-зеленый и, наконец, вернулся к фиолетовому, я, осторожно поглядывая на пол, подобрался к полупрозрачной грани, которая освещалась прожекторными пластинами нашего истребителя. Я бы, конечно, не стал касаться ее рукой, если бы у меня оставалась альтернатива. Но кроме набедренной тряпки, вариантов под рукой не имелось. Обернув руку, я потрогал стену. От моего прикосновения по стене прошли круги, и она потеряла прозрачность, став чем-то напоминать шлифованный металл. Поскольку на тряпке следов воздействия не осталось, я рискнул потрогать новообразовавшуюся стену голой рукой. Стена оказалась чуть прохладной и в отличие от пола шероховатой, а каждое касание вызывало на ней круги, подобно падению в воду камня. Опираясь на стену, я двинулся вдоль нее к границе света. В паре метров от освещенного куска ангара проявились странности. Стены и палуба снова стали прозрачными, и сквозь них начали просвечиваться контурные линии и вязь технологических узоров. Обследование в таких условиях с моей точки зрения оказалось затруднено, не ровен час можно было свалиться в какой-нибудь технологический люк.

– Неплохо было бы дать весточку друзьям, – напомнил я сам себе, – а то начнут еще беспокоиться, порвут еще на радостях любимый тёщин баян. Енот, связь с Пробоем можно организовать?

– Как у вас дела? – тут же появился голос Пробоя в моей голове.

– Нормально, – ответила вместо меня Луара, – попали в ангар. Собираемся посмотреть, что там дальше.

– С тобой еще кто-то есть? – удивился Пробой.

Однако, наше разделение на мальчиков и девочек могло немного озадачить наших спутников.

– Енот, закрыть канал, – отреагировал я, дальше обратившись и к немного озадаченной Луаре в том числе. – Лу, ты же не хочешь, чтобы твои новые знакомые узнали о пришельце в твоей голове?

– Ой, – хвост пушистой девушки обвил руку. – Прости, тут все так неожиданно, я ни разу не попадала на чужую космическую станцию, ну в общем в такие переделки…

– Это может быть и не станция, – разрядил я обстановку. – Делаем так. Енот, ты транслируешь на Пробоя картинку с моих органов зрения, только из нее нужно своевременно убирать Луару. Справишься?

– Качество изображения ограничено по причине нестабильности сигнала, – ответил Енот. – Возможна небольшая задержка сигнала при сложной обратотке множественных отраженных объектов.

– Это не проблема, главное убирай отовсюду намеки на Луару, даже отражения, если такие попадутся, в случае проблем с фильтрацией изображения просто забей проблемные участки искусственными помехами, – продолжил я наставления. – Звук начинай передавать только запросу на связь. Голос мой модулируй, как договорились ранее, под Луару. И еще, зафиксируй вводное указание. В случае непредвиденной ситуации, влекущей за собой исчезновение, гибель или ранение действующего пилота, квалификация практиканта Луары временно расширяется до квалификации пилота. Отменить временную квалификацию, либо подтвердить ее может только офицер Содружества с уровнем допуска не ниже моего, звание офицера приоритета не имеет.

– Вводное указание активировано и зафиксировано офицером космических сил Содружества с личным номером 12/135/45/45856/45, – отрапортовал Енот.

– А теперь дай мне связь с Пробоем, – попросил я.

– Что случилось? – поинтересовался Пробой казалось бы обычным голосом, хоть в нем и присутствовали неспокойные нотки.

– Связь барахлит, – ответил я. – Сигнал гуляет. Думаю, что лучше будет постоянно транслировать изображение через связь моего корабля. Хоть и сперебоями, но вы сможете наблюдать картинку с моих камер. Если можно, не отвлекай меня разговорами, тут и так есть масса неожиданных вещей. Сказать честно, так мне очень неуютно, а разговоры невпопад будут только добавлять стресса.

– Понял, – отозвался Пробой каким-то неожиданно мягким голосом. – Милашка, как тебе только не страшно одной?

– Страшно, но со мной Енот, – показал я шар нашего МИ. – И вообще, не отвлекай, ладно? Я попрошу Енота дать мне звук по кодовому слову от тебя «экстренно», понял?

– А это что? – удивился Пробой, казалось, не услышав моего предложения?

– Эта шутковина является интерпретацией искусственного интеллекта моего истребителя, – пояснил я. – Двусторонняя связь по коду «экстренно», понял?

– Понял, – пробурчал Пробой, – вот же напридумывали союзнички…

Решив, что вопрос с партнерами решен, я медленно двинулся вглубь ангара. Уже через четыре шага света, издаваемого Енотом, стало явно недостаточно.

– Енот, хватит там изображать из себя дискотечное оборудование, лети сюда, – позвал я МИ.

Шар, полыхавший в тот момент фиолетовым огнем, тут же плавно двинулся в мою сторону. За ним потянулась и Луара. Вопреки моим предположениям света вокруг не стало больше, только к бликам вокруг нас добавились все оттенки фиолетового цвета.

– Енот, дай освещение в совмещенном спектре от инфракрасного до фиолетового, – попросил я.

К моему удивлению осветительные панели истребителя остались безучастными, а из «мини-звездочки» выскочил довольно яркий шарик, размером с теннисный мяч и завис метрах в трех от поверхности. Свет, издаваемым им оказался каким-то резким и немного настораживающим.

– Что за допрос третьей степени? – ругнулся я шепотом, – нельзя, что ли приличный спектр, как у моей родной звезды, к примеру, сообразить? Что в этом «рентгене» увидеть можно?

Оттенок шарика тут же плавно потеплел и стал походить на привычный для меня солнечный свет ясным днем. Судя по облегченному вздоху Луары, ей такой расклад тоже нравился больше.

– Ну может же, когда захочет, – пробурчал я, подмигнув девушке.

При нашем приближении освещенная часть стен теряла прозрачность, что придавало лично мне уверенности. Проход в соседнее помещение оказался затянут почти прозрачной пленкой, которая немного колыхалась, напоминая воду.

– Поглядим? – спросил я Луару

– А если там вакуум или непригодная атмосфера? – с сомнением спросила она.

– Милашка, вот ты чувствуешь что-нибудь необычное в здешнем воздухе, запахи или какую-нибудь спертость? – спросил я, серьезно посмотрев в слегка прищуренные глаза Луары.

– Нет, – дернула она хвостом, слегка задев мою голую ногу. – Не могу назвать его ароматным, но никаких дурных или неприятных запахов я не чувствую. Приблизительно такой воздух у нас на базе, если конечно не брать ремонтные боксы.

– Вот и я тоже ничего такого не чувствую, – ответил я. – Но ведь не может же для нас обоих воздух быть одинаково приятен? Мы же, как ни крути, весьма такие разные виды разумных существ, вон у меня даже хвоста совсем нет. А это значит, что чем бы ни дышали эти тела-аватары, дышат они чем-то отличным от известного тебе или мне воздуха. Скорее всего, им и дышать-то вообще не нужно, а делаем это мы сами из чистой привычки к этому нужному, а иногда и приятному процессу.

С этими словами я с трудом оторвал кусочек ткани от моей набедренной тряпки и кинул в пленку. Прикосновение тряпочного комочка не прошло для нее бесследно, перегородка довольно резво отпрянула в стороны от места касания моего импровизированного щупа и втянулась в стены. Я сделал уверенный шаг и, подобрав кусочек тряпки, согнулся в приглашающем жесте:

– Моя королева, путь свободен.

– А кто такая королева? – испортила мне роль преданного рыцаря Луара.

Вопреки моим опасениям, нас свободно пустили внутрь корабля. В следующем за ангарной палубой проходе сами собой засветились панели, разбросанные по всей площади прохода, причем свет они давали идентичный небольшому шарику, созданному до этого Енотом. Таким образом, проблема освещения отпала. Видимо, реагируя на освещение, поверхности потеряли свою полупрозрачность, и мы переместились из иллюзорного мира в привычный для нас мир полов, потолков и стен. Соединяющий ангары и внутренние помещения тоннель оказался не слишком длинной немного сплюснутой в диаметре трубой, из которой мы вышли в широкий проход, идущий перпендикулярно нашему тоннелю. Мы стояли и смотрели из горловины тоннеля на открывшееся пространство. Пологой дугой «пол» уходил вверх и вниз от нас, как будто наш проход выходил на стене. Выше и ниже виднелись расположенные в правильном порядке двери-лужицы, видимо, ведущие в другие ангары. Лично для меня очевидно стало только то, что ходить по такому «полу» без способностей мухи мы вряд ли сможем. Тем не менее, работа моей мысли от этого не затормозилась. Можно было бы послать вперед Енота, он-то просто парил над «полом». В тот момент мне опять на помощь пришла проверенная в боях тряпочка. У местных «буржуев» вообще могло случаться что угодно, по крайней мере, моя интуиция подсказывала, что только невесомость могла дать шансы добраться в таком положении до всех имеющихся проходов. Но интуиция ошиблась. Вместо того, чтобы парить, тряпочка уверенно легла на палубу в паре метров от горловины нашего тоннеля. Удивленно хмыкнув, я сделал два шага, наклонился и поднял свой верный «щуп». Как муха, я стоял на поверхности, расположенной практически перпендикулярно «полу», на котором стояла Луара. Это выглядело чрезвычайно странно для земного человека, но я, как проверенный друг Горацио, успел повидать и не такого.

– Чего стоим, кого ждем? – спросил я Луару. – Нас, понимаешь, заждались великие дела, а они стоят хвостом дергают. Не порядок, однако.

– Невероятно, – ответила Девушка, робко ступая на перпендикулярную проходу поверхность.

– Енот, слетай направо метров на сто, узнай что там, – указал я нашему МИ направление, – а мы, как и положено холостым незамужним, осмотрим, что у нас слева.

Немного озадачив нас и нарушая все приличные законы тяготения, Енот по прямой линии, направился в указанном мной направлении. Как и положено экспериментатору от мамы с папой, я подпрыгнул, стараясь задать направление полета. Но тут же был приземлен неумолимыми законами гравитации обратно на поверхность палубы.

– Енот, ты вообще летать можешь или секрет какой знаешь? – возмутился я.

– В этом логическом воплощении данной системной оболочки присутствует способ парения над поверхностью, – ответил МИ. – В силу несовершенства кода возможны некоторые отступления от заданных правил.

– Это как читерам в играх? – удивился я. – Еще бы коды знать.

Мы с Луарой неспеша направились к ближайшей завесе, отделяющей такой же проход, как вел к палубе с «Енотом». Дверь-лужица почти не колыхалась и из-за темноты с другой стороны казалась большим зеркалом. Я присел и коснулся ее пальцем. Пленка тут же разошлась, открыв нашему взору темный колодец прохода. Встав на коленки, я потянулся в провал и коснулся его стенки в полуметре от края. Тут же проход осветился, и мою грудь плавно придавило к поверхности. Подтянув ноги, я сначала сел, а затем и встал на поверхности провала. При моем вопросительном взгляде Луара отрицательно помахала рукой.

– Ладно, сиди тут, быстро гляну, что там, – согласился я и пошлепал по освещенному коридору.

Идти просто так – занятие скучное, я стал постепенно забирать в сторону овальной стены, пытаясь понять, когда появятся проявления гравитации. Но загадочная местная гравитация, похоже, находилась в отгуле. Я спокойно прошлепал сначала на «стену», потом на «потолок» и, сделав полный виток, снова вернулся на «пол». Подумав о том, что в чужом монастыре действуют и чужие порядки, Ваш покорный слуга продолжил путь. Ангар оказался если не девственно, то уж точно целомудренно пуст и чист. Ни тебе экзотической обслуживающей техники, ни тебе поражающих воображение заморских кораблей. Но отрицательный результат – это шаг к положительному. Луара по-прежнему сидела на краю тоннеля, подобрав ноги под себя, ее хвост слегка подергивался.

– Ничего, – покачал я головой на ее невысказанный вопрос. – Пустой чистый ангар. Зря ходил.

– Следующий будем проверять? – спросила девушка.

– Обязательно и всенепременно, – сказал я, выпрыгивая из тоннеля на поверхность рядом с Луарой.

Пока мы шли к следующему проходу, вернулся Енот и доложил, что в пределах сороковой части предполагаемой окружности, обследованной им, обнаружено четыре аналогичных нашему прохода, исследование которых им не проводились.

– Енот, а как ты это делаешь, ну отступления от правил? – спросил я. – Я так смогу?

– Подмена некоторых значений в матрице заданных величин на допустимо возможные в зависимости от необходимости получения прогнозируемого результата, – ответил МИ. – Решение задачи возможно при задействовании семидесяти шести сотых моих мощностей.

– Ага, ответ из разряда «яснее не бывает», – согласился я. – Ну что, красивая, жди тут, а мы с Енотей, пожалуй, двинем в этот тоннельчик.

– Нет уж, я с вами, – ответила Луара, дернув хвостом, – мне тут одной было как-то неуютно.

Уже с первых шагов по тоннелю я понял, что в нем что-то не так. Подошвы голых ног кололи какие-то осколки, здесь же появилась спутница любого запустения – пыль. Вместо того, чтобы зажечься сразу во всем тоннеле свет «шел» впереди нас метров на пять, видимо, зажигались какие-то смежные панели. Непривычные к такому надругательству ноги взывали к справедливости. Мне в этот момент очень захотелось сделать как Енот, то есть просто пойти по воздуху. Знать бы еще как он это делает. Потом мне болезненно захотелось, как в компьютерной игре, скакнуть через тоннель, презирая все законы природы. Свободные от подобных проблем мои попутчики тем временем довольно сильно опередили меня.

Очередной острый осколок заставил меня разразиться шипением, приправленным крепкими словцами. Закрыв глаза, я представил контурную сетку тоннеля в зеленых тонах, выбрал точку в другом конце тоннеля, соединил ее широкой дорожкой и мысленно прошел по ней. И прогнозируемое «ничего» стало результатом моих дохлых потуг. То же место, тот же острый осколок в ноге, тот же слегка подсвеченный проход с фигурами моих попутчиков впереди. Интерес толкал меня вперед, но идти, как по битому стеклу мне сильно не хотелось. Злость на ситуацию поднялась откуда-то из глубин, передо моими открытыми глазами снова на миг мелькнула контурная сетка тоннеля, зеленая плотная дорожка и неожиданно палуба качнулась у меня под ногами. Я не удержался, сделал шаг и снова зашипел от боли. Только спустя пару секунд я понял, что вижу прямо перед собой свою временную попутчицу, и висящий рядом шар Енота.

– Как у тебя получилось? – донесся голос Луары. – Ты телепортировался!

– Сам вот думаю, – ответил я, на миг забыв о порезанной ноге. – Как в компьютерной игре…