Текст книги "Дикий лес"

Автор книги: Колин Мэлой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава восьмая
Поймать атташе

Относительную тишину двора нарушили двое слуг в ливреях, которые открыли стеклянные двери и пригласили Прю и Ричарда в фойе. Те замерли, едва ступив на порог. Перед ними бурлила кипучая деятельность: залу наводняло целое море людей и животных – одни бродили туда-сюда и горячо спорили друг с другом, другие поспешно сновали по гранитному полу во всех возможных направлениях. Вокруг гудел, кажется, миллион голосов, и от попыток хоть что-нибудь разобрать у Прю тут же закружилась голова.

Многие из присутствующих, в основном одетые в официальные черные костюмы и при галстуках, держали под мышкой пачки бумаг и были окружены небольшой толпой, тоже парадно одетой и отчаянно старающейся не отбиваться от стаи. Единственным препятствием на пути этого непрекращающегося суматошного движения была ослепительно белая центральная лестница, которая поднималась над блестящим полом в шахматную черно-белую клетку. На лестничной площадке, засунув раздвоенные копыта в проймы жилета, стоял бородавочник в зеленом бархатном костюме; вокруг него собралась небольшая группа слушателей. Возле мраморного бюста какого-то важного на вид господина яростно спорила пара чернохвостых оленей в галстуках и рубашках в тон хвостам. На постаменте бюста сидела, кивая, белка.

Время от времени общее внимание обращалось к одному человеку – седеющему мужчине в бифокальных очках, который проносился через зал, опасливо прижав к груди устрашающую кипу бумаг и светло-коричневых папок. Стоило ему войти в комнату через одну из дверей и устремиться к противоположной, как все бросали свои дела и отчаянно старались до него докричаться. Мужчина же неизменно игнорировал все попытки, и, как только он исчезал за очередной дверью, зал снова возвращался к кипучей деятельности.

Наконец Ричард заговорил:

– Думаю, вот его тебе и надо. Это атташе губернатора.

Подняв на Ричарда взгляд, Прю заметила, что он ошеломлен не меньше, чем она сама. Глубоко вздохнув, девочка подала старику руку.

– Думаю, дальше я справлюсь сама, – сказала она. – Вам нужно письма доставить.

На лице Ричарда было написано облегчение. Он пожал протянутую ладонь.

– Рад был познакомиться, Портлендская Прю. Надеюсь, наши дороги еще пересекутся. От всей души желаю удачи.

Он двинулся к выходу, но вдруг, помедлив, обернулся.

– Если будет нужда, меня можно найти на почте – она к юго-западу от усадьбы. Конечно, если я буду не в дороге, – тепло улыбнулся он.

– Спасибо, Ричард, – сказала Прю. – Спасибо вам за все.

После его ухода она еще немного постояла, наблюдая за бурлящей в зале жизнью. Кивнула пожилому черному медведю, который проковылял мимо нее к входной двери, вежливо улыбнулась женщине в очках-“кошках”, которая была так поглощена кипой бумаг у себя в руках, что едва не налетела на Прю. Наконец всеобщее внимание вновь приковал очкастый атташе, который появился из дальних двойных дверей и начал пробираться сквозь толпу.

Девочка шагнула вперед, подняла руку и начала было говорить, но тут же умолкла, потому что зал мгновенно взорвался всевозможными звуками животного мира: люди выкрикивали жалобы, медведи оглушительно ревели, а сойки, ласточки и поползни с пронзительным чириканьем лихорадочно порхали по комнате. Атташе бесстрашно нырнул в толпу и стал пробираться на другой конец фойе. Прю с упавшим сердцем наблюдала, как он моментально исчез, поглощенный морем людей и зверей, которые отчаянно пытались привлечь его внимание. Когда шумящая процессия оказалась в нескольких футах от нее, она снова неуверенно подняла руку и сказала: “Сэр!”, но получилось так тихо, что ее голос потонул в криках.

– Придется получше постараться, – раздалось рядом.

Прю обернулась, но никого не увидела.

– Ниже, – подсказал голос.

Посмотрев вниз, она увидела полевую мышь, которая невозмутимо жевала фундук – видимо, у нее (точнее, у него) был обеденный перерыв. Мыш сидел на постаменте одной из колонн, а перед ним на платке была аккуратно разложена еда: кусочек моркови, малюсенький ломтик сыра и наперсток пива. Прожевав фундук и запив его пивом, мыш откашлялся и спросил:

– Вы в списке?

– В списке? – недоуменно повторила Прю. – В каком списке?

Мыш закатил черные глаза-бусинки.

– Думаю, вы здесь, чтобы поговорить с губернатором-регентом. А те, кто хочет получить аудиенцию у губернатора Свика, должны зарегистрироваться. После регистрации ваше имя внесут в список ожидающих. Когда до вас дойдет очередь, с вами свяжется атташе и назначит аудиенцию у губернатора, – объяснил мыш, разглядывая кусочек сыра в своей когтистой лапке. Оставшись доволен увиденным, он засунул его в рот целиком.

– Но… – встревоженно начала Прю. – Это долго?

– Ну, – промычал мыш с набитым ртом, – кабинет регистрации находится в южном здании, на этой же улице. Там нужно назвать свое имя. По-моему, они работают с двенадцати до трех в среду и пятницу.

– В среду и п-п-пятницу? – выдавила Прю. По ее подсчетам, сегодня было воскресенье.

– Ага, – беспечно кивнул мыш. – Идите пораньше, там всегда очередь. После регистрации, где-то через пять – десять рабочих дней, с вами свяжутся и назначат аудиенцию, самое раннее – через три-четыре недели, зависит от времени года.

Прю пришла в ужас. На глаза навернулись слезы.

– Но как же мой брат! У меня украли брата, мне надо его найти! Он где-то в лесу… он не выживет там так долго!

Мыш равнодушно пожал плечами.

– У всех нас свои проблемы, мисс. – Он отправил в рот морковь, запил пивом и принялся собирать остатки крохотного пиршества.

Прю сглотнула комок в горле и оглядела зал, заполненный праздношатающимися толпами людей и животных. Атташе снова скрылся за дверью, и все вернулись к своим делам, ожидая его возвращения.

– А эти? – спросила она у мыша, который в этот момент вытирал уголки рта платком.

– Эти?

– Ага… если есть список и администрация назначает всем приемные часы, зачем они лезут к секретарю?

Мыш засунул платок в карман жилета и вытер руки друг об друга.

– Система не без недостатков. Иногда, если особенно громко орешь, тебя все-таки замечают. Как знать? – Он пожал плечами, слегка поклонился и исчез в зале.

Ожидая подходящего момента, Прю задумчиво разглядывала толпу и вычисляла, где лучше всего встать, чтобы привлечь внимание секретаря. Обычно толпы ее не раздражали – наоборот, то, что в них можно затеряться, дарило странную уверенность, – но эта была какая-то уж очень страшная.

Наконец, собравшись с духом, она подошла к подножию лестницы и встала там, положив руку на перила цвета слоновой кости. Мужчина средних лет и барсук, стоявшие неподалеку, с ее появлением оторвались от тихого спора и кивнули Прю, а через мгновение посмотрели на нее внимательнее. Девочка улыбнулась и робко помахала рукой.

Мужчина, который разговаривал с барсуком, повернулся к ней и сказал:

– Простите, мисс. Мы с моим другом разговаривали… и нам стало любопытно, вы случайно не из Внешних?

У него была длинная борода с седыми прядями, и, судя по униформе, он был морским офицером.

– Да, – ответила Прю. – Вы угадали.

– Невероятно, – сказал офицер. – И губернатор-регент назначил вам аудиенцию?

– Ну, не совсем, – призналась Прю. – Ничего мне не назначали. Но мне очень надо с ним поговорить, и я подумала, может, мне выделят минутку.

Офицер хмуро покачал головой.

– Удачи. Я уже несколько недель как должен был получить аудиенцию, но к губернатору по-прежнему не попасть. У меня корабль в доке, команда ждет не дождется отплытия, а мне всего-то и нужно, что шлепнуть печать на эти трижды проклятые документы, и можно будет двигаться. – Он гневно встряхнул пачку бумаг в руке. – Вот что я вам скажу… – Офицер заговорщицки оглядел зал. – Эта страна до сих пор не оправилась от переворота, а ведь уже сколько лет прошло. Идиоты, они ничего не смыслят в управлении. – Он выпрямился, разгладил лацкан ладонью и посмотрел на Прю. – А Снаружи с этим как дело обстоит? Такой же сумасшедший дом?

Та на мгновение задумалась. Ей приходилось сталкиваться с бюрократией лишь однажды – когда она ждала своей очереди на одну из особенно популярных библиотечных книг.

– Наверное, – ответила она наконец. – Но я не совсем в курсе. Мне только двенадцать лет.

Офицер едва успел ответить недовольным “хммм”, как двери на том конце зала распахнулись и в фойе стремительно вышел атташе в сопровождении длинной свиты помощников и прилипал. Гудение голосов снова сменилось какофонией криков, а все ожидающие пришли в движение и теперь пытались пробраться к атташе, пока он не исчез в очередной раз. Офицер и барсук рванулись прочь от лестницы и принялись выкрикивать тексты своих заявлений измотанному секретарю. Прю, застигнутая врасплох, собрала все свое мужество в кулак и нырнула в клокочущую толпу, оттеснив рыжую лису, которая подпрыгивала на месте, силясь увидеть что-нибудь из-за плеч впереди стоящих.

– Извините! – прокричала она, когда ринувшаяся в сторону толпа практически подняла ее в воздух и потащила над мраморным полом. – Господин секретарь! – Прю замахала рукой над головой. Большинство существ в зале были намного крупнее нее, и девочке ничего не оставалось, кроме как не сводить глаз с эпицентра урагана – атакуемого атташе с кипой бумаг в руках, который изо всех сил старался не замечать громких воплей осаждающей его толпы. Над головой мужчины пестрым ореолом кружили птицы, клекотом стараясь привлечь его внимание. – Господин секретарь! – повторила Прю чуть громче, чувствуя, как ее тычут локтями под ребра пытающиеся пробиться конкуренты. – Господин секретарь! – заорала она изо всех сил. – Мне нужно поговорить с губернатором! У меня украли брата! Господин секрет… о-о-ох!

Крик оборвался, когда мельтешащего перед ней приземистого бобра оттолкнули назад, и он врезался головой ей точно под дых. Они с бобром кувырком вылетели из толпы и очутились на полу. Прю, чертыхнувшись, поднялась на ноги и решительно посмотрела на атташе, который в своем плотном окружении уже добрался до двойных дверей. Внезапно она вспомнила про сигнал, который лежал у нее в сумке. Перекинув сумку вперед, она торопливо раскрыла ее и вытащила банку.

– ГОСПОДИН СЕКРЕТАРЬ!!! – проорала она еще раз, а потом нажала на рукоятку.

Комната наполнилась гулом. Оглушительным, перекрывающим все гулом. Звук длился несколько секунд.

Все замерли.

Кто-то уронил на пол ручку.

Черный медведь в суконном жилете, охваченный паникой, выбежал из зала.

Вся толпа, умолкшая от невероятного по мощности гудения, медленно повернулась, чтобы посмотреть на его источник. Прю в одиночестве стояла посреди фойе, на мгновение лишившись дара речи.

– Э-э-э, – кашлянув, тихо выдавила она, – господин секретарь. Мне… э-э-э… нужно поговорить с губернатором. – Рой, окружающий атташе, так и стоял, замерев, и от пристального внимания всех присутствующих Прю стало неуютно и страшновато. Наконец началось шевеление – к ней кто-то пробивался из самой сердцевины толпы. Это был сам атташе; он отделился от остальных и пошел к Прю, нахмурив лоб и глядя на нее сквозь стекла очков. Остановившись рядом, атташе пристально изучил девочку, глядя поочередно то поверх очков, то через них.

– Вы… – начал он. – Вы… из Внешних?

– Да, сэр, – ответила Прю и спрятала баллончик обратно в сумку.

– То есть… то есть… – пробормотал атташе. – Снаружи?

– Да, сэр, – подтвердила она. – Я оказалась здесь, потому что…

– Как вы здесь оказались? – перебил атташе.

Прю сконфуженно улыбнулась, внезапно смутившись от всеобщего пристального внимания.

– Пришла, сэр, – ответила она.

– Пришли? – недоверчиво переспросил атташе. – Но… но… вы не могли!

Прю не нашлась, что ответить, и поэтому просто стояла молча.

Глубоко взволнованный атташе покачал головой и свободной рукой потер лоб.

– То есть… то есть… это абсолютно невозможно! Или, точнее, должно быть невозможно, если только… если только… – он умолк и уставился на Прю, но потом передумал, покачал головой и продолжил: – Должно быть, где-то во Внешнем поясе появилась трещина или разрыв. Магия не сработала. Ох уж эти идиоты-северяне. Чертова глухомань! – Он щелкнул тонкими пальцами, и к нему тут же подбежал помощник. Атташе принялся вполрта диктовать указания: “Достаньте мне бланк 45 дробь С – внизу в бухгалтерии должны быть – и доложите министру внешних дел, что он мне нужен подписанным, и немедленно. Или лучше свяжитесь с Управлением по связям с Северным лесом и уведомите их о том, что…”

Прю, немного придя в себя, перебила:

– Сэр, у меня большая проблема.

Атташе отвернулся от помощника.

– Мадемуазель, это вы – большая проблема, – нервно усмехнулся он.

Но та непоколебимо продолжила:

– Сэр, моего брата Мака вчера украли вороны. Я видела, как его унесли в лес. В Дикий лес. – Толпа в фойе завороженно слушала. – И мне бы очень хотелось его вернуть. – Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы отчаяния. – И я вам обещаю, клянусь, положа руку на сердце: если я смогу забрать его домой, то никогда больше тут не появлюсь. – Она приложила руки к груди. – Честное слово.

В полной тишине атташе по-прежнему недоверчиво смотрел на Прю. Наконец помощник наклонился к нему и что-то прошептал на ухо. Тот молча кивнул, не отрывая взгляда от девочки.

– Хорошо. – Прю показалось, что прошла вечность, прежде чем он заговорил. – Поскольку у вас такая необычная ситуация, мы постараемся разобраться с вами вне очереди. Следуйте за мной.

Толпа, окружавшая атташе, расступилась, и он повел Прю наверх по алебастровой лестнице.

* * *

Хотя в подземном логове губернаторши не было часов, Кертис чувствовал, что к тому времени, как он закончил дефилировать по комнате в своем новом наряде, с театральным благородством размахивая и отражая удары саблей, как удалые драгуны из фильмов и книжек, утро уже почти перетекло в день. Украшения на груди восхитительно позвякивали с каждым движением, а клинок рассекал воздух с потрясающим свистом. Койот-адъютант, видимо, привычный к эксцентричным выходкам начальства, терпеливо ждал у трона, двинувшись только раз – чтобы уклониться от одного из особо яростных выпадов.

– Отлично, сэр, – сказал он, когда пыл Кертиса поугас. – Вы весьма одаренный фехтовальщик. Для пацифиста.

Мальчик, стоя посреди комнаты, пнул носком земляной пол.

– Ну, я ни за что не стал бы того… ни с кем драться. – Он слегка запыхался после упражнений. – Хотя… – продолжил он, – вы честно так думаете?

– О, конечно, – сказал койот.

– Утомительное это дело, правда? – спросил Кертис. Он последний раз сделал выпад и, уронив руку, помассировал мышцы свободной ладонью.

– Вы привыкнете, сэр, – уверил его койот.

Кертис бросил на него подозрительный взгляд.

– Как вас зовут? – спросил мальчик.

– Максим, сэр, – ответил койот.

– Максим, значит? – повторил Кертис, поворачивая саблю в руке. – Странные у вас имена.

Максим только поднял бровь.

– И чем вы тут занимаетесь, Максим? – спросил Кертис.

– Я – адъютант губернаторши. Мне поручили позаботиться о вашем размещении.

– О моем размещении?

– Да. Кажется, у госпожи на вас какие-то нетривиальные планы.

Кертис, пытаясь угадать значение слова “нетривиальные” (это случайно не от слова “травить”?), пару секунд переваривал информацию, а потом спросил:

– А где губернаторша?

– На позициях, сэр, – ответил койот. – Ожидает вас.

– На позициях? – переспросил мальчик. – На каких позициях?

Максим проигнорировал вопрос.

– Мне было поручено разбудить вас, снарядить и отправить к ней, когда вы будете готовы. – Он помедлил. – Вы готовы?

Кертис откашлялся и кивнул.

– Наверное, да, – сказал он и добавил самым взрослым и серьезным тоном, какой только сумел изобразить: – Ведите меня, Максим.

И вложил саблю в ножны.

Выйдя из комнаты, Кертис обнаружил, что в норе до странности тихо по сравнению со вчерашним днем: не было толпы койотов, что сновали вокруг большого котла, от групповых военных упражнений остались только следы на земляном полу. Тут и там копошились немногочисленные солдаты, занятые укреплением осыпающихся стен и перетаскиванием дров, но если вспомнить, что творилось здесь накануне, то пещера казалась совсем пустынной. Кертис почувствовал, как когтистые лапы Максима поправляют на его плечах съехавший набок мундир.

– На вырост, – сказал наконец Максим, по-видимому, неудовлетворенный тем, как сидит форма, и повел мальчика в один из многочисленных туннелей, ведущих из главного зала. – Сюда.

Снова поднявшись на поверхность, Кертис сощурился от яркого света. Низкие утренние облака уже испарились, и лес заливали резкие солнечные лучи. От всего этого сияния по телу от головы к животу прокатилась новая волна тошноты. Максим повел мальчика через поляну в самую гущу деревьев. Несколько солдат у кромки леса, воевавших с колом, который отказывался вбиваться в землю, при приближении Максима и Кертиса поспешно бросили свое занятие, вытянулись по стойке “смирно” и отдали честь. Приблизившись, Кертис понял, что приветствуют его, а не Максима. Он неловко отдал честь в ответ, и койоты вернулись к работе.

– Чего это они? – прошептал он, оказавшись на достаточном расстоянии от солдат.

– Они выказывают должное уважение. В конце концов, вы – офицер, – ответил Максим и, остановившись, указал на один из знаков отличия на груди Кертиса. Знак был простой: переплетение ежевичных ветвей, увенчанное широким лепестком триллиума, – все отлито из темной бронзы. Кертис с любопытством поправил его пальцем.

– Офицер, – повторил он тихо. Максим снова двинулся в глубь леса. – Эй, погодите минутку, – окликнул его Кертис. – Офи… офицер? Но что я сделал, чтобы это заслужить?

– Об этом вам придется спросить госпожу.

– Не знаю, какие у вас там представления о человеческом виде, – начал Кертис, – но формально я еще не взрослый. Мне в ноябре будет двенадцать. Не знаю, сколько это для койотов, но для людей мало. Я еще мальчик. Ребенок! – Кертис шел торопливо, чтобы поспеть за Максимом. Не получив ответа, он продолжил: – И что это значит? Мне надо что-то делать? Я вам говорил, я пацифист. Ничего такого я с оружием делать не могу. Если вы и заметили у меня какие-то способности к фехтованию, то это все не специально. Я просто, ну, набрался всяких штук из фильмов Куросавы. [6]6
  Акира Куросава (1910–1998) – японский кинорежиссер, среди работ которого есть фильмы о самураях.


[Закрыть]

– Полагаю, все разъяснится, когда вы поговорите с губернаторшей, – ответил Максим, не скрывая раздражения в голосе, и продолжил бороться с ветвями на своем пути.

Кертис оглянулся, пытаясь разглядеть среди густых зарослей папоротника вход в логово, и был изумлен тем, что все знаки пребывания койотов полностью исчезли, стоило отойти чуть дальше в лес.

– И что, мне придется командовать… чем-то? – спросил Кертис.

– Понятия не имею, – ответил Максим. – Я и сам немного удивлен.

Несколько мгновений они шли молча. Лес стал совсем густым и гнетуще темным.

– А как вы стали… ассистантом?

– Адъютантом? Меня назначили.

– И что вы сделали, чтобы это заслужить?

– Полагаю, отличился, – ответил Максим, – в бою.

– Ох ты. – Кертиса охватило растущее беспокойство.

– Хотя я не должен был стать солдатом. По правде говоря, я обязан своей жизнью и судьбой вдовствующей губернаторше. Я родился в бедной стае, в глуши. Отец погиб под оползнем, мать надрывалась, чтобы вырастить шестерых детей. Когда губернаторша нашла нас, мы голодали. Она привела нас в лагерь, накормила, научила работать и сражаться. – В голосе Максима не было ни тени сентиментальности. – Поэтому я с радостью отдам за нее свою жизнь. Она помогла нашему виду подняться из падальщиков и воров, поставила на почетное место среди зверей леса. И, когда Дикий лес станет нашим, мы будем пировать за одним столом.

– Ясно, – сказал Кертис. – Понимаете, Максим, я вижу, как это для вас важно, и уважаю вашу преданность, но тут такое дело: я не уверен, что готов, ну, подхожу для офицера. Я тут всего день и еще почти ничего не понимаю.

Вдруг сверху раздался голос – женский голос.

– Поэтому мы и здесь, мой милый Кертис.

Подняв голову, Кертис увидел, как из-за холмика между двумя гигантскими кедрами появилась вдовствующая губернаторша Александра верхом на черной как смоль лошади. Она протянула мальчику свою изящную руку.

– Идем, – сказала она. – Я покажу тебе мир.

Глава девятая
Свик Младший. На передовую!

– Сюда, мисс…? – вопросительно произнес атташе, когда они прошли по лестничной площадке и оказались перед массивной дубовой дверью. Его глаза, выглядящие нечетко из-за бифокальных очков, были обращены к планшету с листком, на котором он записал подробности ее дела.

– Маккил, – рассеянно ответила Прю. Один из помощников атташе открыл дверь, и она осторожно заглянула внутрь. Там тянулся широкий коридор, обшитый панелями из темного дерева, которые под потолком были обтянуты зеленой узорчатой тканью. Когда дверь раскрылась до конца, девочка увидела, что коридор кончается еще одной массивной дверью, которая то и дело открывалась и закрывалась, словно створка раковины гигантского моллюска. Каждый раз, когда моллюск выдыхал, из раковины вытекали люди в черных костюмах и с пачками документов, а с каждым вдохом внутрь тут же засасывало новых.

– Не обращайте внимания на оживление, мисс Маккил, – сказал атташе. – На вид много суеты, но уверяю вас: все ведомства функционируют слаженно и эффективно, как обычно.

Он широко улыбнулся, обнажив два неровных ряда длинных, горчично-желтых зубов, потом глубоко вздохнул, нахмурился и пригласил ее в коридор.

– Простите. Извините. Сэр, позвольте… – восклицал атташе на каждом шагу, лавируя между снующими туда-сюда чиновниками. Пробираясь к дальнему концу, Прю чувствовала, как коридор изгибается, а людской водоворот, периодически попадавший в ее поле зрения, казался ей роем насекомых. – Еще немного… простите, сэр!.. и мы на месте, – сказал атташе, остановившись перед входом. – Я сейчас же вернусь! – Когда дверь открылась снова, секретарь скользнул в щель и исчез. Несколько мгновений дверь оставалась закрытой. Потом она распахнулась, и атташе поманил Прю внутрь.

Помещение было внушительным: посреди комнаты висела гигантская хрустальная люстра, фриз на стыке стен и потолка изображал пасторальную сцену с охотниками и оленями. Однако в кабинете царило запустение. Вдоль стен беспорядочно стояли большие картины в рамах, ожидая, судя по всему, когда их повесят. Деревянный пол покрывал когда-то узорчатый, а ныне вытертый и потрепанный ковер. Посреди ковра расположился тяжелый деревянный письменный стол, настолько заваленный кипами бумаг, что сидящего за ним человека даже видно не было из-за этой кучи. На самом деле было бы даже непонятно, что там кто-то сидит, если бы не скопление людей в черном, которые все как один требовали внимания этого самого человека. Когда атташе подошел к столу, люди в черном, будто по команде, вытянулись.

– Сэр, – сказал секретарь, – разрешите представить вам Прю Маккил из Сент-Джонса, Снаружи.

Из-за горы бумаг выглянула бледная лысеющая макушка. Следом появился ее хозяин в огромных очках в черепаховой оправе, с двумя подбородками и внушительными усами на покрытом испариной лице.

– Рад познакомиться, – дрожащими губами проговорил он.

Прю изумилась его растрепанному виду. И это губернатор? Мятый костюм, пиджак под мышками промок от пота. Однотонный бордовый галстук полуразвязан и косо висит поверх рубашки, расстегнутой под кадыком. Видимо, заметив ее удивление, губернатор попытался привести себя в порядок, поправив узел галстука и зачесав ладонью на лысину несколько сальных прядей.

– Меня зовут Ларс. Ларс Свик. Губернатор-регент Южного леса, – отыскав просвет между двумя башнями из документов, Ларс протянул руку, и Прю шагнула вперед, чтобы ее пожать.

– Очень приятно, сэр, – ответила она. – Я Прю.

– Да-да, – сказал губернатор-регент, опуская глаза на листок бумаги, который атташе положил ему на стол. Губернатор поправил очки на носу и углубился в изучение. – Прю Маккил, человеческая девочка, – монотонно зачитал он. – Из Портленда, Снаружи. Родители неизвестны. Обнаружена почтмейстером в Диком лесу, район 12А, Длинная дорога. Положение затруднительное. Заявила о потерянном брате Маке и похищенном друге, Кертисе Мельберге. Подозреваемые: вороны и койоты соответствующе. Соответствующе? – Он вопросительно посмотрел на Прю.

– Соответственно, сэр, – поправил стоящий рядом помощник, худой человек с короткой аккуратной бородкой и в пенсне. – В случае брата – вороны, в случае друга – койоты.

– А, да. – Ларс снова углубился в бумагу. – Конечно. Спасибо за разъяснение, Роджер.

– Ну что вы, сэр, – улыбнулся Роджер.

Ларс продолжил зачитывать:

– Подозреваемые: вороны и койоты соответственно. Ищет содействия правительства Южного леса в поисках вышеуказанных похищенных. Упомянула в разговоре вдовствующую губернаторшу… – Ларс внезапно замолк и уставился в документ. Снова поправил очки и перечитал предложение, беззвучно шевеля губами. Закончив, он вытаращился на Прю: – Вдовствующая губернаторша? Вы уверены, что слышали именно эти слова?

Роджер внезапно вмешался, не дав Прю возможности ответить:

– Пустые слухи, сэр. Прежде чем вы выслушаете инсинуации этой Внешней, позвольте напомнить вам: у нас нет никаких существенных доказательств, позволяющих полагать, что губернаторша выжила.

Прю испепелила его взглядом.

– Я говорю то, что слышала, сэр. И я уверена, что койоты сказали именно это.

– И почему же вы так уверены, – усомнился Роджер, – что это были койоты, мисс Маккил? Это могли быть собаки… да кто угодно! В лесной чаще и мирного крота можно принять за…

– Это были койоты, сэр, я уверена. Они были в военной форме, с саблями, винтовками и всем таким, – отрезала Прю.

Роджер молча изучил ее взглядом.

– Как я понял, вас задержали на птичьей границе. Вы с часовыми, можно сказать, дружески поболтали.

Прю помедлила, пытаясь угадать его намерения.

– Да, вроде того.

– О чем же вы говорили?

– Они хотели знать, куда я направляюсь. Сказали, что ищут койотов.

Роджер повернулся к Ларсу.

– Видите, сэр? Вполне вероятно, что ее подбили на это птицы. Подставное лицо. Пособничает за деньги. – Он повернулся к Прю. – Умно, должен признать. К нам ведь как раз должен пожаловать Его Авианское Высочество.

Прю потеряла дар речи от того, с какой ловкостью помощник повернул обстоятельства в свою пользу.

– Это неправда, – прошептала она.

– Дорогая моя, – ледяным тоном проговорил Роджер, – вы, должно быть, очень переволновались. Наверняка испытали культурный шок, когда попали в лес. Я бы посоветовал горячую ванну и теплый компресс на лоб. Наш мир очень отличается от вашего. Кстати, – повернулся он к губернатору-регенту, – прибытие этой девочки Снаружи – беспрецедентный случай. В соответствии с подразделом 132С Кодекса об установлении границ, Внешние не имеют юридического права заходить на нашу территорию без надлежащего разрешения в случаях, когда приграничная магия Внешнего пояса дает сбой, и я могу только предположить…

Прю сердито прервала его:

– Я знаю, что мне нельзя здесь быть. И я с огромным удовольствием уйду и никогда больше вас не потревожу – но только если смогу забрать с собой брата и моего друга Кертиса.

Губернатор-регент по-прежнему выглядел ошеломленным. На массивный лоб, грозясь упасть вниз, стекло несколько свежих бисерин пота. Губернатор нервно потер пухлые, похожие на морковки пальцы.

– Вы уверены, что слышали, как они произносили “вдовствующая губернаторша”? Именно эти слова?

– Да, сэр, – ответила Прю. – Уверена.

Ларс скрипнул зубами и грохнул по столу кулаком.

– Я так и знал! – воскликнул он. – Я знал, что изгнание было слишком мягким наказанием. Мы должны были это предвидеть!

– Сэр, – тихо и твердо проговорил Роджер, – это всего лишь ничем не подкрепленные слова запутавшейся маленькой девочки.

Ларс не обратил на него внимания.

– Еще и койотов умудрилась на свою сторону переманить. Немыслимо! – Его глаза округлились. – Значит, птицы говорят правду? Неужели это так? – Губернатор задумчиво умолк, немигающе глядя в пространство.

Роджер стал пунцовым, словно свекла.

– Б-б-бредятина! – выкрикнул он, но сразу же взял себя в руки. – Простите мою несдержанность. – Пригладив усы тонкими пальцами, он утешительно похлопал губернатора по плечу. – Сэр, успокойтесь. Нет никаких оснований волноваться. Если бы губернаторша была жива, мы бы услышали о ней уже давным-давно. Абсолютно невозможно, чтобы подобная женщина выжила в тех диких краях. Солдаты, которых видела эта девочка, – всего лишь видение, иллюзия, продукт психической травмы. – Не дав Прю возразить, он выставил вперед руку: – Но! Если губернатора это успокоит, могу предложить послать в тот район Дикого леса небольшой взвод, несколько десятков человек, и посмотрим, что они узнают у местных жителей. Это не по правилам, и я не решаюсь настаивать, но, если это удовлетворит требования девочки и развеет ваши опасения, мистер Свик, думаю, лучше так и поступить. Подумайте о своем состоянии, сэр.

Ларс промычал в знак согласия и принялся размеренно, сосредоточенно вдыхать и выдыхать, прикрыв глаза дрожащими веками.

– А Кертис? – спросила Прю. – Вы отыщете Кертиса?

– Обязательно, – улыбнулся Роджер.

– А моего брата? Моего брата Мака?

– А! Конечно, еще один Внешний, которого вы потеряли во время своего путешествия. Вороны украли, говорите?

– Да. Из парка в Сент-Джонсе. В Портленде… Снаружи.

Ее очень отвлекали ритмичные звуки дыхания, доносящиеся от губернатора-регента, который теперь, положив палец на запястье, проверял у себя пульс.

– А вот это может быть не в нашей юрисдикции. Я бы сказал, тут должны разбираться ваши друзья из Авианского княжества. Хотя мне кажется очень подозрительным, чтобы кто-то из авианцев был причастен к похищению человеческого ребенка Снаружи. Очень подозрительным. – Роджер, помедлив, задумчиво постучал пальцем по подбородку. – Это может быть очень ценной информацией, мисс Маккил. – Он наклонился к губернатору и прошептал ему на ухо что-то такое, от чего Ларс тут же прервал свои дыхательные упражнения. Когда Роджер договорил, губернатор мрачно кивнул и посмотрел на Прю.

– Если то, что вы говорите, правда, – сказал губернатор, причем Роджер по-прежнему не убирал руку с его плеча, – это может серьезно сказаться на отношениях между Южным лесом и Авианским княжеством.

– Губернатор пытается сказать, мисс Маккил, – вмешался Роджер, – что пребывание одной или нескольких птиц Снаружи, не говоря уже об их возможном возвращении с кем-то на буксире, однозначно является нарушением определенных пунктов законов о границах, и тогда нам следует поблагодарить вас за доведение этой информации до нашего сведения.

– А мой брат? – нетерпеливо спросила Прю, изо всех сил пытаясь разобраться во всех этих юридических тонкостях.