Текст книги "Дикий лес"

Автор книги: Колин Мэлой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава двадцать шестая
Объединенные войска Дикого леса. Громкое имя

По команде лиса лучники и стрелки, среди которых был и Кертис, вскарабкавшись по склону, заняли огневые позиции под прикрытием гребня. На его глазах остальные воины спустились на равнину и врезались в самую гущу жаркой битвы. Черный медведь, вооруженный молотильным цепом, с изумительным проворством прореживал толпу койотов, оставляя за собой широкий след из бессознательных тел. Разбойник, орудуя двумя короткими саблями, с головой ушел в ожесточенный поединок с койотом; казалось, койот начал одолевать, и тут Кертис заметил, как между ног врага проскользнул кролик в джинсах и с мотком веревки. Койот замахнулся саблей и вдруг, не успев даже сообразить, что происходит, рухнул на землю со связанными ногами. Силуэт вдовствующей губернаторши в седле возвышался над толпой, и куда бы она ни направила коня, везде наносила страшный урон: с каждым взмахом сияющего клинка на землю падали новые разбойники и фермеры. Каждая попытка стащить Александру с седла оканчивалась неудачей – ее мастерство фехтования определенно было в этой битве несравненным. Кертис с зачарованным восхищением смотрел, как она пробиралась сквозь толпу, не сводя глаз с далеких ступеней, ведущих к верхнему ярусу храма, где находился пьедестал. От забытья его пробудил резкий звук команды – заяц Сэмюэл на дальнем конце шеренги воинов рявкнул:

– Дальнобойная артиллерия, оружие на изготовку!

Кертис зарядил пращу камнем покрупнее.

Из самого сердца битвы раздался громкий свист – кажется, он исходил от поднесшей ко рту пальцы Александры. В то же мгновение воздух расколол оглушительный скрежещущий крик, и кусочек неба к востоку от равнины заслонило облако смоляно-черных птиц.

– Вороны, – в благоговейном ужасе прошептал Кертис.

Сэмюэла, казалось, тоже загипнотизировало это зрелище – птицы, похожие на жирные чернильные росчерки на фоне деревьев, нырнули вниз, в кипящую схватку – но вскоре ему удалось снова сосредоточиться на своих обязанностях.

– Огонь! – крикнул он.

Гребень ожил треском выстрелов и свистом стрел. Кертис замахнулся и, проследив за камнем, который лениво летел к намеченной мишени, с досадой увидел, что тот изрядно не достал до цели и потерялся в океане плюща, ковром покрывавшего поляну.

Разбойник, который стоял рядом с ним и перезаряжал мушкет, наблюдал всю сцену.

– Раскрути сильнее, – посоветовал он. – Замах пошире сделай.

– Ага, ладно, – кивнул Кертис, вынимая из кармана новый камень.

Атака проредила стаю воронов, но место павших сородичей тут же заняли новые птицы – темная туча поднималась с первого яруса храма. Все вокруг тонуло в лязге металла и воинственных кличах сражающихся.

Прю несколько мгновений смотрела, как батальон лиса переваливает через гребень в долину, а потом обернулась и бросилась обратно к своему стратегическому пункту за деревьями между средним и верхним ярусами открытого храма. Долину, в которой лежали развалины, укрывал обвитый плющом лесок, и по пути обратно за гребень девочка пыталась определить на глаз свое изначальное местоположение. Наконец она выбрала просвет в деревьях, нырнула в подлесок и, потеряв опору, скатилась по склону в густой мягкий плющ. Тут же вскочила и, отряхнувшись, увидела посреди поляны пьедестал. Рифленый фундамент, как и все вокруг, тоже был увит свежими побегами плюща. Прю пошла было к нему – ей хотелось коснуться сурового камня, ощутить его холод – но тут же вспомнила приказ Брендана, услышав за стеной леса клекот тысячи воронов.

Девочка помчалась к своему убежищу, за невысокие заросли кустов морошки. Бросила взгляд вниз, на кипящую битву, и в ужасе застыла – стаи черных птиц одна за одной накатывали на поле боя.

Брендан, плечом к плечу с двумя разбойниками, стоял на нижней ступени широкой каменной лестницы, которая поднималась к верхнему ярусу храма. Все трое ожесточенно сражались с неиссякаемым потоком койотов. Сабли Брендана и разбойника по правую руку от него порхали в воздухе, отчаянно сдерживая натиск врага; разбойник слева торопливо заряжал винтовку. Пока Прю наблюдала, король ударил ногой в грудь одного нападавшего, одновременно отталкивая другого плоской стороной сабли. Улучив момент, он бросил взгляд назад и заметил Прю, которая вынырнула из укрытия.

– Молодец! – крикнул он, короткими прыжками пятясь к лестнице. – Теперь давай быстро к Кормаку. Мне нужно, чтоб они спустились по гребню, перестроились на нижнем ярусе и напали с востока. Поджарим их с тыла. Поняла?

– Ясно, – отозвалась она, готовясь бежать.

Брендан вытер со лба брызги крови. Борода у него слиплась от пота.

– Если мы их еще хоть немного задержим, – сказал он, оглядывая поле битвы, – может быть, у меня получится добраться до вдовы. Но нужно, чтобы подкрепление их отвлекло.

Прю нырнула в заросли. Здесь, между средним и верхним ярусами, плющ был невероятно плотным, и его побеги страшно мешали бежать – но ей удалось домчаться до дальнего гребня в считанные минуты. Не успела она оглянуться, как уже пробиралась по подветренной стороне, и низко нависающие ветви хлестали ее по лицу и рукам. Дальше вниз по склону затаился в ожидании третий отряд объединенных войск Дикого леса.

– Что там? Нам атаковать? – лихорадочно спросил Кормак, когда Прю с трудом остановилась среди истомившихся ожиданием разбойников и фермеров. Этот отряд получал команду последним – конечно, им отчаянно не терпелось вступить в бой. Из долины за невысоким гребнем до них доносился громкий, яростный шум сражения.

– Он сказал, чтобы вы прошли по линии гребня, – начала девочка, пытаясь отдышаться. – Перестроились внизу, на поляне. А потом напали сзади.

Кормак посмотрел на нее недоуменным взглядом.

– А где гарантия, что нас тут же не окружат? Он знает, сколько солдат осталось на нижнем ярусе?

Прю подняла руки в извиняющемся жесте. Лицо разбойника выдавало страх.

– Он так приказал. Кажется, у него есть план.

– Ну, ладно, – мрачно сказал Кормак, поворачиваясь к солдатам под его командованием. – Вниз по гребню, ребята. Нападем с тыла.

Пригнувшись к самой земле, третий отряд объединенных войск поспешил вниз по линии гребня, оставив звуки битвы затихать позади. Когда они отошли достаточно далеко, Кормак велел им подождать и, забравшись на вершину, выглянул из-за нее. Прю ждала вместе с остальными, слушая тихое, мерное дыхание и звуки оружия – железа, дерева и камня, – которое воины нервно вертели в руках и лапах.

Кормак вернулся с разведки. Лицо его было серьезно и бледно.

– Там внизу целая армия. – В голосе его звучал лед. – Нацеливается на лестницу ко второму ярусу. – Он бросил взгляд на Прю. – Дело не выгорит.

– Что мне делать? – спросила Прю, вглядываясь в усталое лицо разбойника в надежде найти ответ.

– А что ты можешь… – вздохнул наконец Кормак и покачал головой. – Скажи королю, что мы сделали, как было велено. Скажи, что там внизу ждут еще четыре сотни. И тяжелая артиллерия – навскидку пушек двенадцать – рядышком на склоне. Пусть подготовятся к ним. А мы… мы сделаем все, на что хватит сил.

Повернувшись обратно к солдатам, Кормак отдал приказ.

– Через гребень, ребята, – сказал он, и третий отряд объединенных войск, издав дикий вопль, перевалил через вершину и понесся с воем вниз по другому склону.

Прю немного повременила в укрытии, вслушиваясь в крики воинов и громкий лай войска койотов, на которое они напали, а потом глубоко вдохнула и бросилась бегом обратно через папоротник.

Вернувшись к каменным ступеням над вторым уровнем, Прю с удивлением увидела, что Брендан оставил свои прежние позиции на лестнице. Мгновенно запаниковав при мысли, что его могли убить, она низко присела и подползла к верхним ступеням. Оглядывая суматоху, царящую на поле, она видела посреди бойни Александру, чей клинок выписывал широкие дуги над головами ее ретивых солдат. Из седельной сумки выглядывало личико Мака, красное и скривившееся от ужаса и рыданий. Койоты окружили Александру плотным кольцом, дав ей возможность безопасно пробираться сквозь толпу. Эскадрилья воронов то и дело ныряла в самую гущу хаотического столпотворения и снова поднималась в небо, зажав в когтях вилы фермера или разбойничью саблю. Внезапно посреди толпы Прю заметила плетеный венок Брендана; он пробивался к Александре и ее телохранителям.

– Брендан! – крикнула Прю.

Пересилить оглушительный шум сражения было невозможно.

– БРЕНДАН! – снова проорала она.

Прорубавшийся сквозь толпу король чуть помедлил, а потом оглянулся, ища кричавшего. Прю встала и замахала руками в воздухе.

– ПУШКИ! – Она указала на то место, где земля уходила к первому уровню храма. – ОНИ ВЕЗУТ ПУШКИ!

Брендан озадаченно нахмурился.

Девочка снова указала на дальний склон, на этот раз стараясь показывать как можно энергичней. Король посмотрел в нужную сторону как раз в тот момент, когда из-за гребня показались черные дула, и изменился в лице.

* * *

Кертис первым увидел пушки, чьи гигантские тела орудийные расчеты – из четырех койотов каждый – с трудом втаскивали на склон. Навскидку больше десятка орудий выстроились в линию по кромке поля, и мальчик с тревогой наблюдал за тем, как артиллеристы, установив пушки, нацелили их на лучников и стрелков – на тот самый гребень, где стоял он.

– Сэмюэл! – крикнул он, не в силах оторвать взгляд от шеренги пушек.

– Что? – отозвался тот, целясь из мушкета в толпу на поляне.

– Пушки! – Кертис указал на артиллерию.

Сэмюэл уронил лапы с ружьем, уставился туда и сглотнул.

– Держать строй, ребята.

– Ты смеешься? – изумился Кертис.

– Держать строй, – повторил Сэмюэл, снова поднимая мушкет, но на этот раз целясь в орудийные расчеты, которые как раз начали заряжать пушки. – Поглядим-ка, нельзя ли подстрелить кого-нибудь, пока они не грохнули.

Лучники и стрелки повернулись, взяли на мушку койотов-артиллеристов и выстрелили. Гребень взорвался грохотом ружейных выстрелов и утонул в клубах дыма. Несколько командиров пали, но их тут же, поднявшись по склону, заменили новые. Пока отряд Сэмюэла перезаряжал оружие, засыпая в мушкеты порох или вынимая стрелы из колчанов, койоты закончили приготовления и выстрелили из пушек.

Мир вокруг Кертиса взорвался.

Грохот мгновенно заглушил шум битвы, и мальчик больше не слышал ничего, кроме тонкого, пронзительного писка. Земля под ногами словно исчезла, и он, осыпанный комьями земли, провалился в кажущуюся бесконечной, бездонной пустоту.

* * *

Увидев, как пушечный залп пропахал гребень, на котором стояли стрелки, Прю вскрикнула – ведь где-то там, среди них, был Кертис. Под страшной силой удара зеленый склон практически обрушился, превратившись в широкую полосу воронок. Земля с него дождем посыпалась вниз, на головы сражающимся; на остатках гребня не удержалось ни одного воина.

Посреди неистовой толпы Прю заметила Брендана, который размахивал саблей над головой. На мгновение ошеломленный зрелищем и разрушениями от ядер, он издал протяжный, дерзкий клич и снова окунулся в битву.

Пока артиллеристы готовили пушки к повторному залпу, свежая волна койотов с ревом накатила вверх по склону с нижнего яруса. Прю в отчаянии наблюдала, понимая, что это значит: отряд Кормака не смог сдержать подкрепление. Словно переполненная водой чаша, поле боя уже не вмещало всех павших, и воинам приходилось подниматься все выше и выше – несметная армия койотов обратила объединенные войска Дикого леса в бегство.

* * *

Кертиса вырвал из забытья громовой топот миллионов ног вокруг его головы. Слух его по-прежнему был не в порядке – мир звучал, будто плотно окутанный ватой. Оказалось, что мальчика наполовину забросало землей, и, оглядевшись, он понял, что очнулся примерно в двадцати футах от того места, где потерял сознание. Топот, как он быстро догадался, создавали койоты и его собственные товарищи – сражение вытеснило их за изрытый ядрами гребень склона. Собрав все силы, Кертис закрыл голову рукой, чтобы на нее не наступили. Защитившись таким образом, он пополз прочь от толпы бойцов, к небольшим зарослям сливы.

Не успел он оказаться в спасительном убежище, как услышал за спиной отчетливый щелчок взведенного курка. Все еще стоя на четвереньках, он медленно повернулся и увидел койота в грязном и окровавленном мундире сержанта и с пистолетом наизготовку.

– Ну, привет, предатель, – сказал койот, сразу же узнав Кертиса по прошлым дням в логове. – Вот так сюрприз. – Он усмехнулся – пасть от щеки до щеки ощерилась двумя рядами длинных желтых зубов – и поиграл пистолетом в лапе, растягивая момент. – Это будет приятно. Очень, очень приятно. – Койот умолк и почесал нос дулом пистолета. – Может, меня даже повысят, награду дадут, буду героем войны. Сергей – Убийца Предателей. Так меня будут называть.

– Пожалуйста, – сказал Кертис, пятясь к стволу дерева. – Давайте поговорим. Не надо этого сделать.

– О нет, надо, – возразил сержант. – Еще как надо.

Подняв пистолет в вытянутой лапе, он тщательно прицелился.

Кертис зажмурился, ожидая выстрела.

Шмяк.

Мальчик распахнул глаза, изумленный внезапным звуком. И еще раз: шмяк. Койота, который по-прежнему держал пистолет в вытянутой лапе, атаковали сливами с дерева.

– Какого черта? – заорал койот, вглядываясь в крону. Из завесы желтых листьев выглянула крысиная морда.

– Эй, щенок! – выкрикнул крыс, в котором Кертис узнал Септимуса. – Я тут!

Разгневанный койот поднял пистолет и начал прицеливаться в Септимуса, и тут Кертис воспользовался шансом. Он вскочил с земли и со всей силой, на которую был только способен, врезался в сержанта. Головой он попал ему ровно в живот, и буквально почувствовал, как койот сдувается, будто воздушный шар, выдохнув с громким “У-у-уф!”. От удара он пошатнулся, и оба рухнули на землю. Кертис потянулся к пистолету, и койот, придя в себя, попытался помешать ему схватить оружие. Наконец в беспорядочной возне Кертису удалось схватиться за рукоять поверх лапы солдата, и он начал вырывать пистолет. Койот принялся пинать Кертиса задними лапами в живот; мальчик почувствовал, как когти раздирают мундир и кожу, оставляя болезненные царапины. Навалившись на него, койот с отчаянным тявканьем старался вернуть себе оружие. Кертис тянул к себе, и прохладное металлическое дуло вжималось ему в щеку.

– БАХ!

Кертис вздрогнул. Пистолет что, выстрелил у него в руке? Его застрелили?

Крепкая хватка сержанта ослабела, лапы безвольно упали. Глаза его закатились, язык вывалился изо рта, будто жирный слизняк, и безжизненный койот рухнул на Кертиса.

Спихнув с себя тело, Кертис вскочил и огляделся. С изумлением он заметил поблизости Эшлин – от дула ее пистолета поднималась тоненькая струйка дыма. На лице девочки было написано потрясение.

– Я… – пролепетала она, – я… я еще… еще ни разу ни в кого не стреляла.

Из ветвей сливы раздался свист.

– А сейчас было самое время, – похвалил Септимус.

Кертис, полный сочувствия, подошел к ней и взял ее за руку.

– Спасибо, – сказал он. – Не знаю, что бы было, если бы не ты.

Эшлин выдавила улыбку.

– Вот видишь. Как хорошо, что ты мне его отдал.

Шум битвы за спиной отрезвил обоих, они мимолетно переглянулись, и Кертис бросился обратно в сражение. Эшлин продолжала неподвижно стоять среди деревьев, глядя на пистолет в своей руке.

* * *

События приняли самый плачевный оборот. Прю стояла на вершине древней лестницы и смотрела, как с дальней стороны на поле битвы сыплются все новые солдаты. Она видела, как на гребне того склона появился немногочисленный отряд Кормака, отступающий под натиском волны койотов. Вскоре их оттеснили на средний уровень, где они воссоединились с отрядом Брендана, тоже сильно поредевшим. Объединенные войска Дикого леса, казалось, были безнадежно разделены – воинов Брендана и Кормака окружили в ловушке среднего яруса, а остатки Стерлингова отряда отступали за южный гребень.

Губернаторша, не теряя времени, направила коня через море тел к ступеням, что вели на следующий ярус. Брендан заметил это и окликнул разбойников, которые дрались бок о бок с ним; вместе они начали продираться туда, куда стремилась Александра.

Прю не видела, как это случилось – в этом хаосе было невозможно ни за чем уследить, – но в несколько секунд между тем, как Брендан заметил движение Александры, и тем, как он преградил путь ее коню, откуда-то издалека грянул выстрел. Непонятно, был ли это койот-снайпер, спрятавшийся за каким-нибудь деревом, или осечка кого-то со своей стороны, но жертва была ясна: Брендан запрокинул голову в мучительном крике и упал навзничь перед копытами коня. По белой ткани рубашки на его плече расползлось пылающе-красное пятно.

Увидев, что короля разбойников поразила пуля, воины вокруг – и люди, и койоты – замерли с занесенным оружием и проследили взглядом, как он откидывается назад и падает на землю. Разбойники взвыли от гнева и отчаяния, но не успели они рвануться к раненому королю, как на них набросилась новая волна койотов, и они с удвоенной свирепостью ринулись в атаку. Брендан, забытый, остался лежать среди растоптанных побегов плюща, стискивая ладонью плечо.

– НЕТ! – вскрикнула Прю и, не успев подумать, что делает, бросилась по мраморным ступеням вниз, прямо в толпу дерущихся.

В суматохе битвы ей удалось проскользнуть относительно незамеченной. Какой-то койот, разделавшись со своим противником, увидел, как она пробирается к Брендану, и кинулся наперерез. Но тут горностай в рабочем комбинезоне преградил ему дорогу лезвием лопаты, и двое принялись ожесточенно сражаться. Другой койот обернулся и, заметив, как Прю ползет за их спинами, нацелил на нее ствол своей винтовки; в грудь ему с глухим звуком вонзилась стрела, и он, тявкнув, рухнул на землю.

Когда Прю наконец добралась до Брендана, он беспомощно пытался ползти по увитым плющом камням, но едва-едва сдвинулся с места; за ним тянулся алый след забрызганных кровью листьев.

– Брендан! – воскликнула девочка, хватая его руку.

Король обратил к ней лицо. Глаза его остекленели от боли, борода слиплась от грязи, пота и крови. Белая рубашка стала красной, а лицо медленно белело.

– Внешняя, – прохрипел он, с усилием растянув потрескавшиеся губы в кривой улыбке. – Добрая девочка. – Брендан окинул взглядом рану и досадливо сплюнул на землю. – Пятнадцать поколений разбойников, – прошептал он с трудом. – Пятнадцать королей. И меня свалила какая-то жалкая пуля. – Тут он снова поглядел на Прю. – Я не хочу умирать. – Лицо его приняло спокойное, мягкое выражение. – Я хочу жить. Помоги мне продержаться.

Прю, обливаясь слезами, сорвала с себя толстовку и прижала к кровоточащей ране. Зеленая хлопковая ткань, тут же пропитавшись кровью, стала коричневой.

– Все будет хорошо, король, – сказала девочка. – Надо просто остановить кровь.

В отчаянии оглядывая поле битвы, Прю искала глазами кого-нибудь из разбойников, кто бы мог помочь – ее собственные познания в экстренной медицине были удручающе скудны.

– Помогите! – заорала она. – Король! В короля стреляли!

Внезапно на Прю и распростертое рядом тело Брендана упала длинная тень. Девочка, прищурясь, посмотрела вверх и увидела Александру, возвышающуюся над ними верхом на своем вороном жеребце, который встал на дыбы так резко, что от передних копыт в воздух полетели комья земли. Вдова занесла над головой обнаженный клинок, мокрый от крови. Малыш в седельной сумке заходился плачем.

– Твое время прошло, король разбойников, – сказала она. – В Диком лесу началась новая эпоха.

С этими словами Александра пришпорила коня и, одним мощным прыжком перемахнув через Прю и Брендана, поскакала к оставшимся без защиты мраморным ступеням, которые вели на верхний уровень разрушенного храма.

Глава двадцать седьмая
Плющ и пьедестал

Койоты с легкостью рассеяли и прогнали беспорядочные остатки Стерлингова отряда вниз по склону прочь от храма, хотя многие продолжали наугад засыпать стрелами толпу преследователей. Пережившие бегство поспешили укрыться на широкой гранитной площадке над кучей огромных валунов. Здесь лежали руины рухнувшей башни; от нее осталось одно основание. Кертис бросился к убежищу, уворачиваясь от нового града пуль, и увидел, что Стерлинг машет ему.

– Давай! – кричал он. – Шустрей!

Мальчик взлетел по разрушенной лестнице и бросился на каменный пол. Невысокая каменная стена, скудные останки древнего фундамента, создавала по периметру площадки что-то вроде ограды – за ней-то и нашел укрытие отряд. Позади них начинался глубокий овраг.

Кертис подполз к стене и выглянул наружу. Склон кишел койотами, которые лились, казалось, бесконечным потоком. За стеной засело с полсотни разбойников и фермеров. Они по очереди высовывались из-за камней и стреляли в наступающих солдат. Воздух вокруг пропитался запахами пота и пороха. Где-то в углу лежал тяжело раненный в ногу разбойник, один из товарищей сидел рядом и подбадривал его. Чумазые лица воинов, укрывшихся за низкой стеной, были печальны – отряд в отчаянии пал духом.

По приказу начальников наступающие койоты укрылись за скульптурами и всем, что только попалось им в саду перед башней. Их число все увеличивалось – те, кто сражался в храме, теперь постепенно присоединялись к товарищам на склоне. Ветви деревьев отяжелели под весом множества воронов, которые глядели на действо с высоты.

Один из офицеров-койотов высунул голову из укрытия и заорал:

– Вы окружены! Сдавайтесь! Вам некуда идти!

Стерлинг, прислонившись спиной к краю стены рядом с лестницей, оглядел сбившихся в кучку фермеров и разбойников.

– Ну что, ребята, – проговорил он. – Вот такие дела. – Лис помедлил, перестав стискивать в когтистых пальцах ручку садовых ножниц. – Если кто хочет, можете сдаться, я вас винить не буду. Мужчина, женщина или зверь – любой, кто хочет. Идите, мой вам совет.

Никто не пошевелился. Над гребнем разносились звуки далеких выстрелов.

Стерлинг кивнул.

– Ладно, – сказал он. – Тогда, значит, прорываемся.

Остатки объединенных войск Дикого леса согласно кивнули.

Лис сделал глубокий вдох.

– По моей команде. Один… два…

* * *

– Мой король! – воскликнул кто-то позади Прю. Обернувшись, она увидела, что из кипящей битвы к ним бежит разбойник. Она сидела, держа голову Брендана у себя на коленях, и изо всех сил прижимала окровавленную толстовку к ране короля.

– Что случилось? – лихорадочно спросил разбойник.

– В него стреляли… не знаю откуда, – выпалила Прю. – Пуля. В плече. – Убрав руку, она открыла рваную рубашку, насквозь промокшую от крови и прилипшую к груди раненого.

Разбойник скривился.

– Погоди-ка, – сказал он и, покопавшись в кожаной сумке, висевшей у него на бедре, вытащил маленькую бутылочку настойки. Вытряхнув несколько капель красновато-коричневой жидкости на пучок листьев плюща, он прижал их к плечу Брендана и замотал все это кофтой Прю. Брендан скривился, когда жидкость коснулась открытой раны. Разбойник схватил его за руку и сжал ладонь короля в своей.

– Дыши, не думай о боли, Брендан, – мягко сказал он. За спиной по-прежнему бушевало сражение. Разбойник поднял взгляд на Прю. – Мелколепестник и корица, – объяснил он. – Мощная штука. Поможет остановить кровь. – Ресницы Брендана дрожали, король едва не терял сознание от боли.

– Мне надо идти, – сказала Прю. – Вы останетесь с ним?

Она знала, что Александра сейчас на пути к пьедесталу. И остановить ее некому.

Разбойник кивнул. Тогда Прю, вскочив, бросилась к каменным ступеням, ведущим на третий ярус храма.

Перепрыгивая через ступени, она взобралась на вершину склона и ступила на густой ковер из плюща. Посреди поляны стояла Александра – она спрыгнула с коня и теперь вынимала кричащего малыша из седельной сумки. Пьедестал, снизу весь увитый змеящимися побегами, располагался в центре квадратной площадки. Прю остановилась у верхней ступени и приготовилась закричать.

– Александра!

Но это был не ее голос. Он раздался с другой стороны поляны. Прю, закрыв рот, уставилась через всю площадь на Ифигению, которая пробиралась к губернаторше по густому плющу.

– Положи ребенка, – потребовала старейшина мистиков.

Губернаторша издала смешок.

– Ифигения, – сказала она насмешливо. – Моя дорогая Ифигения. Мне нужно было догадаться, что это ты устроила моей армии такую потеху… послав на гибель столько несчастных землепашцев. Что ж, ты как раз вовремя. Обряд свершится совсем скоро.

– Ты добьешься лишь того, что запятнаешь себя убийством, – резко проговорила Ифигения.

– Я освобождаю силу природы из плена сна, – ответила Александра. – Дарю плющу возможность вновь царствовать в первозданном мире. Нерелигиозный любитель природы вроде тебя должен видеть в этом восстановление порядка.

– Уничтожив каждое дерево в лесу, он пожрет и тебя – не думай, что ты защищена. А как же койоты, невинные звери, которых ты подчинила себе? Им известны истинные последствия? Ты сказала им, что плющ заберется к ним в норы, задушит их жен и щенков?

– Пф! – презрительно фыркнула губернаторша. – Эти жалкие собаки? Хватило помахать у них перед носом иллюзией власти. За эти пятнадцать лет я дала им больше, чем у них было за всю историю существования вида. По крайней мере, они погибнут достойно. Что до меня, не стоит беспокоиться о моей безопасности. Я прикажу плющу уснуть, и он не успеет коснуться меня.

Ифигения тревожно нахмурилась.

– Не думай, что его так легко контролировать. Стоит сдвинуться с мертвой точки, и пути назад не будет.

Губернаторша рассмеялась.

– Так, значит, ты даешь мне разрешение начать? Или и дальше собираешься тратить мое время?

Старейшина мистиков заговорила, но Прю не сумела разобрать слов. Она говорила сама с собой, словно убеждая себя в чем-то. Губернаторша бросила на нее косой взгляд, а потом стремительно направилась к ожидающему ее пьедесталу. Свободной рукой она вытащила длинный кинжал. Прю в отчаянии бросилась вперед.

– Пожалуйста, Александра! – закричала она. – Не надо!

Александра остановилась и оглянулась на Прю, сверкнув глазами.

– Не могла бы ты не мешать, – произнесла она. – Я не ожидала здесь зрителей. Это очень важный момент для меня. Не хотелось бы портить его жалким нытьем сопливой девчонки и старухи.

– Это мой брат, – сказала Прю. – Единственный сын моих родителей. Вы не представляете, как это разобьет им сердце.

– Тогда не нужно было заключать сделку, – ответила Александра. – Те Внешние были глупы, но они определенно знали, чего хотят. Они хотели тебя. – Вдова указала лезвием на Прю. – И они получили тебя. Поздравляю. Ты родилась. Я выполнила свою часть уговора. Если подумать, ответственность за смерть твоего брата и разбитые сердца родителей лежит не на ком-нибудь, а на тебе. Само твое существование, потребность твоих родителей в тебе – вот истинный корень всех несчастий. Я лишь играю свою роль в этой пьесе.

Она сделала еще несколько шагов к пьедесталу, до него осталось всего несколько ярдов.

– Ты бы согласилась ради власти скормить плющу Алексея? – раздался холодный голос Ифигении.

Губернаторша замерла.

– Согласилась бы? – продолжала старейшина. – Уверена, ты помнишь, когда-то он тоже был малышом. Какое прекрасное было дитя…

Кровь прилила к бледным щекам Александры. Женщина гневно обернулась к Ифигении.

– Я же приказала тебе, старуха, не отвлекать меня от дела. Вы обе начинаете мне надоедать.

– Бедный Алексей, – сказала Ифигения. – Даже твоя магия не сумела вернуть его обратно в мир живых.

– Неправда! – крикнула Александра, выйдя наконец из себя. – Я подарила ему жизнь. Дважды. Я вдохнула жизнь в это тело один раз, так почему нельзя сделать это снова? В чем разница? Во второй раз он выбрал смерть сам. Он не подумал, сколько сил я, – она ударила себя рукоятью кинжала в грудь, – я потратила, чтобы дать ему жизнь. Оба раза. В том, что он умер снова, виноваты мой идиот-племянник и его прихвостни; они убили его, а потом использовали его смерть как повод свергнуть меня. И они за это заплатят. Заплатят своими жизнями. И жизнями своих семей. – Самообладание вернулось к губернаторше, и она вновь занесла кинжал. Мак по-прежнему рыдал у нее на руках, личико его стало совсем пунцовым. – Вот и все.

Страх словно толкнул Прю вперед, и она, ринувшись наперерез, преградила Александре путь к пьедесталу и встала вплотную к нему. От холодного камня постамента по спине побежали мурашки.

– Стойте! – крикнула она.

Ярость исказила фарфоровые черты лица Александры. Широко взмахнув кинжалом, она плашмя ударила Прю лезвием по щеке. От удара девочку отбросило в сторону, в мягкие заросли плюща. Резкая боль обожгла щеку, на губы стекла капелька крови.

– Не смей, – жестко произнесла Александра, – не смей мне мешать.

Солнце достигло зенита. Настал полдень. Прю ощутила, как под ней медленно зашевелился плющ.

* * *

– … три, – скомандовал лис.

Остатки разбитого войска Дикого леса хором взвыли и выскочили из убежища за низкой каменной стеной.

Под градом пуль и в пороховом дыму они пошли в решающее наступление.

Кертис выхватил саблю из ножен и с оглушительным воплем бросился вниз по ступеням.

Койоты вылезли из укрытий, встав стеной на пути атакующих, и прицелились.

Вороны, сидевшие вокруг на ветвях деревьев, поднялись и ринулись в бой.

Разбойник, который бежал рядом с Кертисом, получил пулю в грудь и упал навзничь, взметнув в воздух комья земли.

Рядом рухнул фермер – в его пушистый живот вонзилась стрела.

Кертис внутренне приготовился принять удар, который сразит и его самого.

Время шло так медленно, что, казалось, остановилось вовсе.

– КИИИ-Е! КИИИ-Е!

Подняв голову, Кертис внезапно увидел, как над головами его товарищей, появившись из-за башни, нависла огромная стая орлов. Безбрежный океан летящих птиц полностью заслонил бледно-серое небо.

– Авианцы! – крикнул Стерлинг.

Птичья волна обрушилась на спускающихся воронов. Кошмарные крики страха и боли разрезали воздух над войсками, которые замерли, завороженные изумительной сценой, разыгравшейся над ними. С юга прибывали все новые и новые птицы: соколы и скопы, совы и пустельги заполонили небо. Их боевой клич звенел оглушительным разноголосьем.

Стерлинг первым оправился от потрясения.

– Вперед! – закричал он, и его соратники, воспрянув духом, возобновили наступление.

Вскоре птичье войско расправилось с воронами – те, кого не разорвали страшные когти хищников, улетели и спрятались в лесу со всей скоростью, на которую только были способны их крылья, – и принялось за наземных противников. Койоты, окаменевшие от ужаса перед могучим врагом, не успели выбрать тактику. Тех, кто направил ружья в нависающее над ними облако крыльев, атаковали с земли фермеры и разбойники.

Один из койотов нырнул в битву, размахивая сияющим кортиком и нацелившись на Кертиса; тот поднял саблю, защищаясь. Но не успел мальчик ощутить вес напирающего врага, как в плечо койота впились кривые желтые когти, и огромный беркут поднял его в небо. Кертис упал навзничь в кучу опавших листьев и, глядя, как птица вместе со своей добычей тает в высоком небе, испустил громкий победный вопль: “ЮХУ-У-У!»