Текст книги "Дикий лес"

Автор книги: Колин Мэлой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Брендан быстро глянул на них и закричал:

– Ну, давайте же, собаки!

И они опять понеслись, теперь по дороге. Скорость на ровном дороге была больше, чем в лесу, и Прю почувствовала, что Белена начала нормально вытягиваться при прыжках. А еще – что Брендан сдерживается и не пришпоривает лошадь. Он не хотел, чтобы койоты отстали, пока он не уведет их подальше от тайного разбойничьего лагеря.

Прю поглядела вперед через плечо всадника и увидела, что впереди по обе стороны дороги маячат две колонны, а сразу за ними – побитые непогодой доски моста. Когда они приблизились, Прю увидела, что земля круто уходит под мост, образуя скалистые стены глубокого каньона. Девочка вскрикнула, когда копыта Белены ударили по мосту, и она смогла заглянуть в ущелье. Оно казалось бездонным.

Внезапно Брендан потянул гриву на себя, и лошадь, заскользив, остановилась посередине моста.

– О боже, – прохрипел он себе под нос.

Прю подняла взгляд и увидела на дальней стороне моста высокую эффектную женщину, одетую во что-то вроде индейского кожаного платья, верхом на угольно-черной лошади. На боку у нее висел длинный тонкий клинок в ножнах, а медно-рыжие волосы, заплетенные в две косы, спускались до самой талии. Увидев их, она улыбнулась и шагом пустила свою лошадь на мост.

– Ну, здравствуй, Брендан, – холодно сказала она. – Надо же, встретиться дважды за два дня!

Брендан не ответил.

– Это… это и есть губернаторша? – прошептала Прю.

Он мрачно кивнул. Потянувшись к боку, разбойник медленно, решительно вытащил саблю из ножен и направил ее на женщину.

– Дай пройти.

Сзади появились преследователи-койоты. Они остановились перед крайними досками моста и принялись расхаживать, взрывая лапами грязь. Растянутые в оскале губы дрожали от рычания.

Губернаторша рассмеялась.

– Ты ведь знаешь, я не могу позволить тебе уйти, Брендан, – сказала она.

Неторопливо подъехав ближе и вытянув шею, она попыталась рассмотреть, кто сидит сзади него.

– Кто твой спутник, о разбойничий король?

Прю высунула голову из-за спины Брендана и уставилась на женщину. Глаза губернаторши резко распахнулись. По лицу пронеслась вспышка узнавания.

– Внешняя! – воскликнула она. – Ты достал себе ребенка Снаружи!

– А твой где же, ведьма? – насмешливо спросил Брендан. – Когда я тебя видел последний раз, у тебя в кабале тоже был один такой.

– К сожалению, больше нет, – сказала она. – Отправился домой, Наружу. Явно не годился для Дикого леса.

Волна облегчения затопила Прю – неужели Кертис добрался домой? И одну из спасательных миссий можно вычеркнуть? В тот миг она почувствовала укол зависти к Кертису. Представила, как он сидит дома, в безопасности, и его родители с любовью ерошат его кудрявые волосы.

Губернаторша, подгоняя лошадь, приблизилась к ним. Брендан сделал то же самое, и кони встали друг против друга, разделенные едва ли парой футов, на самой середине моста. Позади рычали и тявкали койоты. Губернаторша не отрывала взгляда от Прю; это нервировало.

– Малышка, – сказала она. – Милая маленькая девочка, ты не знаешь, во что ты ввязалась. Детям тут делать нечего. Лучше бы ты сидела дома с родителями!

– Тихо! – крикнул король разбойников. – Хватит издеваться!

Александра бросила на него ядовитый взгляд. Губы ее искривились в усмешке.

– И что же ты сделаешь, о могучий король разбойников?

Брендан зарычал и поднял саблю.

– Разрублю тебя надвое, вот что я сделаю. Помогите мне боги.

– И что это решит? – спросила она, не впечатлившись. – Мои солдаты разорвут тебя на куски раньше, чем клинок скроется в ножнах. И твои люди, все эти твои оборванцы-подданные останутся без своего неустрашимого вождя. Кто их защитит?

Король сплюнул на доски и сказал:

– Неважно, скольких из моего народа ты убьешь или посадишь, тебе никогда не найти нас. Ты не знаешь эти леса так, как мы.

– Всему свое время, Брендан, – ответила она. – Всему свое время. Настанет день, и твой “народ” пожалеет, что не показался из своих нор и не присоединился ко мне. И тогда уже будет все равно, в какой помойке он прячется сейчас.

Брендан начал терять терпение.

– Обнажи оружие, губернаторша, – сказал он холодно. – Уладим все прямо сейчас.

– Это не так просто, – невозмутимо ответила Александра. Приставив два пальца к губам, она издала громкий отчетливый свист, и внезапно дальняя сторона моста за ней заполнилась солдатами-койотами, каждый из которых нацелил на Брендана и Прю винтовку.

У Брендана отвисла челюсть. Прю крепко обхватила разбойника за пояс и зарылась лицом во влажную ткань его рубашки.

Александра выбрала этот миг для того, чтобы наконец вынуть клинок из ножен.

– Бросай оружие, – скомандовала она, неподвижно держа кончик меча перед лицом Брендана. Раздался стук металла о доски моста – сабля Брендана выскользнула у него из пальцев – и стая койотов, все еще пыхтя от погони, подобралась сзади и стащила обоих всадников с лошади.

– Короля бросьте в клетки! – крикнула губернаторша. Койоты одобрительно залаяли. – А девочку отведите ко мне.

Александра в последний раз взглянула на Прю, а потом убрала меч и, тронув вожжи своего коня, шагом направила его с моста обратно в лес.

Глава семнадцатая
В гостях у губернаторши

Кертиса разбудил какой-то грызущий звук. Он шел сверху, и мальчик приоткрыл глаз, чтобы попытаться рассмотреть источник. Несколько факелов в пещере снова горели, и Кертис смутно видел очертания соседних клеток.

Подняв глаза, он заметил крыса Септимуса, который деловито грыз трос, соединяющий клетку с корневой системой. Он уже выгрыз заметный кусок, оставалась едва половина. Кертис быстро взглянул на пол пещеры, – футах в шестидесяти внизу земля была усеяна острыми камнями и осколками костей – и быстро вскочил на ноги.

– Септимус! – прошипел он. – Что ты делаешь?

Крыс подскочил от удивления и прекратил свой труд.

– О! – сказал он. – Доброе утро, Кертис!

Кертис взволнованно повторил вопрос:

– Септимус, зачем ты грызешь мою веревку?

Тот посмотрел на веревку так, будто впервые об этом слышал.

– Ой, Кертис, – сказал он, – не знаю. Я это просто так иногда делаю, зубы почесать.

Мальчик был в ярости.

– Септимус, тут высоко, и если ты перегрызешь веревку, мне конец! – Он ткнул пальцем вниз, указывая на кости, усыпавшие пол. – Посмотри на эти кости!

Септимус взглянул вниз.

– О, – сказал он. – Понятно.

– Ну, так прекрати! – приказал Кертис.

– Думаю, они специально разбрасывают тут кости, чтобы выглядело страшнее, – спокойно сказал крыс.

– Септимус! – воскликнул мальчик.

– Понял, – сказал крыс. – Ясно как день.

Он вскочил вверх по веревке, пробежал по отростку корня и прыгнул на крышу другой клетки, заставив ее закачаться. Разбойник в той клетке, Эймон, не спал и быстро прогнал его со своей веревки:

– Даже не думай об этом, крыса!

Септимус обиженно надулся и исчез в темноте среди корней.

Один из разбойников, Кертис не мог рассмотреть, который, бормотал во сне. Другой храпел. Поднявшись в сидячее положение, мальчик вытянул ноги на полу клетки. Поясница жутко болела. Если бы он вчера не вымотался так, то, наверное, вообще бы не уснул. Он потянулся, почувствовав при этом хр-р-руст в позвоночнике.

Внезапно шум из коридора потревожил относительный утренний покой; в пещеру вбежал солдат-койот и пинком разбудил надзирателя, который дремал, прислонившись спиной к стене. Они спешно обменялись несколькими словами, и надзиратель, с трудом поднявшись на задние ноги, последовал за солдатом наружу. Из туннеля слышались крики, а потом, к огромному удивлению Кертиса, в пещеру вошел небольшой отряд койотов, ведущих связанного человека. Кертис сразу узнал его, они встречались во время вчерашней битвы.

– Брендан! – в ужасе выкрикнул Эймон. – Мой король!

Брендан с непроницаемым выражением посмотрел вверх, на клетки. Его рыжая борода и шапка огненных волос были тусклыми от пота – словно перед тем, как угодить сюда, он занимался каким-то тяжким трудом.

Другие разбойники проснулись и прижались к решеткам своих клеток, неверяще глядя вниз, пока надзиратель механически бормотал новому узнику свою речь:

– С этой высоты не спрыгнуть. Оставь надежду. Оставь надежду.

Брендан смотрел в пустоту, его лицо ничего не выражало.

– ВЫ ЗАПЛАТИТЕ ЗА ЭТО! – заорал Ангус, отчаянно тряся свою клетку.

Эймон и Шеймас схватили свои миски и застучали ими по решеткам, создавая кошмарный шум.

Кормак просто сидел, скрестив ноги, на полу своей клетки, тихо бормоча себе под нос и наблюдая за происходящим.

– Мы проиграли, – послышалось Кертису.

Надзиратель попытался утихомирить пленников и перекричать их, но это было бесполезно. Разбойники продолжали свой оглушительный протест. Взяв прислоненную к стене лестницу, надзиратель с ворчанием приставил ее к решетке незанятой клетки. Короля разбойников освободили от пут и, пригрозив саблей, загнали вверх по лестнице в висячую камеру.

Остальные разбойники потрясенно и благоговейно замолкли, ключ повернулся в замке, и все вернулось на свои места: лестницу переставили обратно, на узников прикрикнули парой крепких выражений, и наконец надзиратель с солдатами вышли.

Какое-то время в пещере было тихо. Веревка над клеткой Брендана раскачивалась под весом нового жильца. Брендан сидел посередине, бессмысленно глядя перед собой. Наконец Шеймас осмелился заговорить.

– Король! – сказал он тихо. – Наш король! Как же ты…

Брендан, не прекращая смотреть в пустоту, просто сказал:

– Война не окончена, ребята.

– А как насчет… Они нашли… – запинаясь, начал Ангус.

– Лагерь они еще не нашли, – ответил Брендан. – И не найдут. Все в безопасности.

Тут Кормак, по-прежнему потрясенно сидящий на месте, сказал:

– Мы пропали.

Это простое заявление заставило Брендана вскочить. Схватив обеими руками прутья клетки, он прокричал Кормаку:

– Не думай так ни секунды! Этой войне еще далеко до конца! В наших жилах пока еще есть кровь!

В пещере настала тишина. Никто не сказал ни слова.

* * *

У Прю кружилась голова. Идя по лесу в окружении койотов, она вдруг вспомнила, что после своей аварийной посадки еще ни разу не вставала на ноги сама, и только теперь заметила отчетливую ноющую боль в лодыжке и в груди. Ссадины на коже покрылись коркой и выделялись ярко-красными полосами. Она никогда не чувствовала себя так бестолково. Мысли, мучившие ее как раз перед тем, как стрела попала в беркута, теперь снова беспрерывно крутились в голове. Только теперь они звучали, словно сбывшееся пророчество: “Все безнадежно, мне не найти брата”. Девочка отчаянно боролась с картинами, которые всплывали перед ее мысленным взором, кошмарными картинами того, что может случиться с младенцем в диком лесу, с голодным ребенком, пленником стаи жестоких воронов. Может быть, худшее уже позади. Может быть, он уже покоится с миром.

К счастью, койоты по требованию командира были снисходительны, и ей позволили идти помедленнее, перенося вес на здоровую лодыжку. Через некоторое время они пришли к широкому входу в пещеру, вырытую в большом холме и практически закрытую свисающими папоротниками, и ей было велено войти внутрь. Вниз, под землю, вел туннель. С потолка свисали корни, а воздух был прохладный и влажный и пах псиной. Наконец они вошли в большое помещение, по которому сновали койоты. В центре кипел котел. Ее провели через открытую дверь в стене в нечто, напоминающее грубовато сделанный тронный зал.

На троне сидела губернаторша.

– Подойди, – сказала она, маня пальцем. – Подойди поближе.

Те несколько койотов, что окружали ее, отошли и покинули комнату, и Прю осторожно похромала вперед, пока не оказалась в паре футов от трона. Губернаторша посмотрела на нее с симпатией. Красивое лицо расплылось в теплой улыбке.

– Ах, я забыла, – сказала она. – Нас ведь никто не представил. Меня зовут Александра. Возможно, ты слышала обо мне.

– Губернаторша, – просипела Прю. – Да, я слышала. – Говорить было трудно, собственный голос казался ей чужим, такой он был хриплый и слабый.

Александра кивнула, улыбаясь.

– Хочешь присесть?

Когда слуга-койот вынес табуретку, сколоченную из грубо отесанных сучьев и крашеной оленьей кожи, Прю вздохнула от облегчения и с удовольствием села.

– Надеюсь, только хорошее, – продолжила Александра.

– Что?

Она пояснила:

– Надеюсь, ты слышала обо мне только хорошее.

Прю задумалась на секунду.

– Не знаю. По чуть-чуть и того, и другого, наверное.

Александра закатила глаза.

– Такова слава.

Прю пожала плечами. Она ужасно вымоталась. При обычных обстоятельствах эта красавица на троне, вероятно, насмерть перепугала бы ее, но сейчас девочку слишком одолела усталость.

– А твое имя? – подсказала губернаторша.

– Прю, – ответила та. – Прю Маккил.

– Очень приятно с тобой познакомиться, – сказала Александра. – Полагаю, мои солдаты были с тобой вежливы?

Прю игнорировала этот вопрос.

– Где Брендан? – спросила она.

Александра тихо засмеялась, поглаживая пальцами подлокотник трона.

– Он отправлен туда, где больше никогда не сможет причинять людям боль. Ты же знаешь, не так ли, что этот человек, по правде говоря, угроза обществу.

– Что он такого сделал? – с сомнением спросила Прю.

– Много ужасного, – объяснила Александра. Она помолчала, насмешливо разглядывая Прю, а потом продолжила: – Знаю, он может казаться очаровательным разгильдяем, этот так называемый король разбойников, но могу тебя заверить, что он очень опасная личность. Тебе очень повезло, что мы нашли тебя вовремя. Невозможно представить, что бы могло с тобой случиться, если бы ты осталась в его когтях.

– Все было нормально, – сказала Прю.

– Он убийца, моя дорогая, – сказала губернаторша, внезапно посерьезнев. – Убийца и вор. Он просто чума межлесной торговли и проклятие для общественного благосостояния. Враг мужчин и женщин, людей и животных равно. Он причинил столько боли и вреда этой стране, что ни одна цивилизованная личность не смогла бы с этим мириться. Но теперь он за решеткой, и благодаря этому мы все в большей безопасности.

Прю как следует обдумала эти сведения; возможно, губернаторша была права. Прю пробыла в его обществе всего около часа – а она уже знала, что лучше не делать поспешных выводов о тех, кто ей встречался в этой чудной стране. Обманутое доверие к губернатору-регенту научило ее этому.

– Я тут только из-за брата, – наконец сказала Прю. – Я не хочу ни во что вмешиваться.

Александра подняла бровь.

– Твой брат здесь, в Диком лесу?

Прю набрала воздуха в легкие. Она уже столько раз повторяла свою историю, что ответ получился почти автоматическим.

– Он был похищен. Воронами. Они его унесли сюда. А я пришла, чтобы найти его.

Губернаторша сокрушенно покачала головой.

– Вороны, говоришь. Могу сказать, что вороны у меня на очереди: хочу призвать их к порядку. Они творят ужасные вещи, эти вороны, с тех пор как отделились от своего княжества.

Прю слегка просветлела лицом.

– Вы их видели? Воронов?

– О, мы их видели. Там, в лесах. Как и эти нечестивые разбойники, вороны – часть Дикого леса, которую мы пытаемся… как бы это сказать… подавить. Как болезнь. Или особенно раздражающее насекомое. Понимаешь?

– Наверное, – сказала Прю. Ее лодыжка горела от нагрузки, которую пришлось вынести на пути к норе. Вдали слышался звук падающих капель и болтовня солдат.

– А мой брат? Его вы видели?

Александра немного подумала, прежде чем ответить.

– Очень жаль это говорить, но нет. Ребенок Снаружи в Диком лесу был бы очень приметной находкой. Наше скромное войско часто делает вылазки, и мы видели изрядную часть этой дикой страны – но многое еще осталось во мраке. Я полагаю, мы наткнемся на этих воронов, когда подойдем ближе к Авианскому княжеству. Возможно, мы…

Прю перебила ее:

– Но вы и так рядом с княжеством. Ваши солдаты расположены по всей границе, мне генерал сказал. Мы едва влетели в Дикий лес, и нас – меня и беркута – тут же подстрелил один из ваших койотов. – Прю начала терять ход мыслей. Образ ее маленького брата, бледного, молча лежащего на подстилке из веток и мха, продолжал преследовать девочку. – И теперь беркут умер. Зачем? Почему вам надо было в него стрелять?

– Несчастный случай. Назовем это сопутствующим ущербом.

– Я это называю бессердечием.

Губернаторша откашлялась.

– Таковы законы военного положения, милая. Дикий лес – закрытая территория для военных птиц. Добрый старый летун предложил тебе покататься за так, но уверяю тебя, у него были более подозрительные намерения. Пролететь мимо, напасть ночью, подхватить беззащитных щенков койотов и сбросить с высоты насмерть – это почерк авианцев. Полагаю, в вашей стране это называется “зачистка”.

Прю уставилась на нее. Потом помотала головой, опустив взгляд на свои кеды, которые теперь были все в грязи.

– Не могу в это поверить, – сказала она себе под нос.

Губернаторша внимательно смотрела на Прю.

– Сколько же тебе лет, милая моя?

– Двенадцать, – сказала Прю, подняв глаза.

– Двенадцать, – повторила Александра задумчиво. – Такая юная.

Она выпрямилась, сидя на своем троне.

– Если говорить начистоту, я нахожу достойным невероятного восхищения то, что ты пришла сюда, в мир, настолько странный и чужой для тебя, чтобы найти и защитить маленького брата. Это потрясающе, тем более для такой юной леди. Твоя храбрость необычайна. Я бы очень не хотела оказаться тем, кто виновен в похищении твоего брата. Несомненно, ты бы стала неутомимым противником. – Ее пальцы прошлись по подлокотнику, а потом сжали его крепкой хваткой. – Однако такая умная девочка, как ты, должна понимать, сколь велика опасность быть втянутой в то, о чем ты не имеешь представления. Все не так просто, как кажется – на первый взгляд, клан разбойников может показаться дружелюбным, со всеми их банальностями вроде “кради у богатых, отдавай бедным”, а колония птиц “просто защищает” свои границы. Но посмотри на другую сторону этой медали: группа кровожадных безнравственных убийц и общество, одержимое расширением территории в варварской, движимой алчностью погоне за землями. Что из этого правда?

Прю внезапно осознала, что это не риторический вопрос. Губернаторша ждала ответа.

– Я… – она запнулась. – Я не знаю.

Ее мысли крутились вокруг событий предыдущих дней, плыли в дымке усталости, недосыпа и страха. Она представила себе родителей, вне себя от горя и волнения, лишившихся не одного, а обоих детей. От ушибленного ребра по груди волнами расходилась тупая боль. Она посмотрела на свои руки, на сетку ссадин, покрывших кожу, на маленькие высохшие пятнышки крови, застывшей во впадинах между костяшками.

Александра перешла в нападение.

– Иди домой, милая, – произнесла она спокойно, но настойчиво, не выдавая голосом никаких эмоций. – Иди домой к родителям. К друзьям. В кровать. Иди домой.

Прю таращилась на нее, чувствуя, как на глаза набегают слезы.

– Но… – возразила она. – Мой брат…

Лицо Александры смягчилось, она приложила руку к груди.

– Клянусь тебе, – сказала она, – могилой моего единственного сына. Как женщина и мать. – Глаза Александры, казалось, тоже начали наполняться слезами. – Я найду твоего брата. И как только я его найду, я немедленно пошлю солдат вернуть его домой, к твоей семье.

Прю всхлипнула. У нее потекло из носа.

– Правда? – спросила она, дрожа.

* * *

– Пс-с-ст! Кертис! – раздался голос с верха клетки. Это был Септимус.

– Я сказал, нечего жевать мою веревку! И все тут. – Скука позднего утра набросила томную завесу на всю темницу. Пленники молчали, несомненно, сокрушаясь о безнадежности своего положения.

– Да я не о том! – таинственно прошептал Септимус. – Твоя подруга здесь!

Кертис взглянул наверх.

– Кто?

Раздраженный Септимус опасливо оглянулся на тюремщика, который шумно дрых на полу пещеры.

– Сестра того малыша! Она здесь!

– Прю?! – воскликнул Кертис, спохватился и перешел на шепот: – Ты о Прю?

Надзиратель пошевелился во сне и клубком свернулся вокруг сталагмита, зарывшись мордой в кучу старых тряпок.

– Да! – прошептал Септимус. – Я ее видел в тронном зале!

– Что она там делала? Ее взяли в плен?

– Не знаю, но, так или иначе, дело серьезное. Губернаторша ей там выговаривает по полной.

– Она пришла со мной, – раздался голос из-под них. Это был Брендан. Он говорил нормальным тоном, не пытаясь скрыться от слуха тюремщика. – Мы нашли ее сразу за старым лесом. Ее подстрелили, когда она летела на беркуте. Койоты были на хвосте. Мы этого не поняли, пока не добрались до лагеря, но к тому времени псы уже почти догнали нас. Я пытался увезти ее, но нас остановили на Овражном мосту.

Септимус и Кертис уставились вниз на говорившего.

– Ты, что ли, Кертис, так? – продолжал Брендан, высовываясь сквозь прутья клетки. Кертис кивнул. – Девочка ищет тебя, – сказал король. – Она беспокоилась о тебе. Сказала, что вы, ребята, потеряли друг друга.

– И она в плену? – спросил Кертис. – Ну, здорово. Теперь мы оба тут заперты.

Брендан покачал головой.

– Нет, – сказал он, – чую я, что у ведьмы другие планы. Меня она швырнула прямо сюда, но Прю доставили к ней. Странно, но у меня есть явное ощущение, что вдова боится этой девочки. Как бы там ни было, она вряд ли ей скажет, что ты тут.

– Конечно нет! – прохрипел Кертис. – Если бы только Прю знала, что та затевает… – Тут он остановился и поглядел на крысу наверху. – Эй, Септимус, а как ты ее увидел?

Септимус бесстрастно разглядывал свои когти.

– О, у меня свои пути. Тут все пронизано туннелями, которые недостаточно велики ни для кого, кроме меня.

– Ты можешь туда вернуться? Выяснить, что они делают?

Септимус подпрыгнул и отдал честь.

– В разведку? Буду счастлив. – С этими словами он поспешил назад по веревке и пропал.

* * *

– Так вы обещаете, – сказала Прю. – Обещаете его найти. А откуда мне знать, что вам можно доверять?

– Дорогая моя девочка, – сказала губернаторша, – мне нет никакого резона лгать тебе.

Прю осторожно присмотрелась к женщине.

– И вы его сразу вернете мне, приведете домой. Вот прямо так?

– Безусловно, – ответила Александра.

Зрение Прю слегка затуманилось, и она помолчала, обдумывая слова. Что тут можно сказать?

– Вам дать мой адрес? – слабо спросила она наконец. Перспектива вернуться домой становилась с каждой секундой все более привлекательной.

Александра улыбнулась.

– Да, продиктуешь его одному из моих подчиненных перед уходом.

– И вы мне позволите уйти, вот так просто?

– Я бы настоятельно рекомендовала, для твоей же безопасности, чтобы тебя проводил до границы леса небольшой отряд воинов – ничего серьезного, просто чтобы убедиться, что с тобой ничего не случится по пути. Это, как ты, без сомнения, знаешь, очень опасное лесное захолустье. – Свое утверждение она проиллюстрировала, пошевелив в воздухе пальцем. – Мы сделали то же самое для твоего друга Кертиса. Он был весьма признателен.

– И вы клянетесь, – повторила Прю. – Клянетесь могилой сына. Что найдете моего брата.

Александра настороженно посмотрела на нее.

– Да, – сказала она немного погодя.

– Я знаю про вашего сына, – сказала Прю. – Знаю, что случилось.

Губернаторша выгнула бровь.

– Тогда ты знаешь, как со мной поступили. Как эти безумцы из Южного леса, моей родной страны, выбросили меня и заменили марионеточным правительством. Ты прилетела оттуда. Скажи, как там моя старая родина?

Прю покачала головой.

– Ужасно. Они вылавливают всех птиц и сажают их в клетки. Просто так, ни за что. Хотя… – тут она запнулась, вспомнив о том, что губернаторша сказала ей до этого. – Теперь я уже не знаю.

– Именно, – проговорила та, наклоняясь вперед. – Послушай меня, Прю. В этой стране я – добрая сила. Я – та, кто может все наладить. Пусть южнолесцы и авианцы бьются и сажают друг друга в клетки, борются с подозрениями через подозрения – я их всех сброшу. Мы дошли до точки кипения. Никто не будет в безопасности, пока здешние места не вернутся под достойное руководство. Под мое руководство. – Она откинулась назад на троне. – Если ты знаешь о моем сыне, то знаешь и о муже, моем покойном муже, Григоре. Мы вместе правили, все трое, в гармонии. Доктрина Свика утверждала свободу и равенство всех видов, живущих в лесу. И только когда мои сын и муж погибли, все вышло из-под контроля. А я намерена восстановить эту гармонию.

Прю молча кивнула.

– Но все это не должно занимать девочку твоего возраста, а тем более девочку Снаружи, – сказала губернаторша. – Могу заверить тебя, Прю, что мы их одолеем. Мы непременно одержим победу. И вернем твоего брата тебе и твоей семье. Можешь рассчитывать, что окажешься дома сегодня же, точно зная, что твоя семья воссоединится.

Прю снова кивнула. Весь мир будто закружился вокруг нее, качаясь на оси; верх стал низом, правое – левым. Как будто все, все, что она знала о жизни, вдруг поменяло полюса.

– Хорошо, – сказала она.

* * *

Кертис беспокойно расхаживал по своей клетке, ожидая возвращения Септимуса, и это, конечно, вызвало интерес его соседей по тюрьме. Они стали перешептываться между собой, высказывая догадки о судьбе Прю.

– Ой, да она уже покойница, не сойти мне с этого места, – прошептал Шеймас.

– Ага, – согласился Ангус. – Корм для грифов, точняк. Ее повесят на ели, а дальше птицы сами разберутся.

– О, да все будет гораздо проще того, – предположил Кормак. – Отрубят голову по-быстрому. Шмяк – и все.

Кертис перестал расхаживать и испепелил сердитым взглядом всех разбойников по очереди.

– Хватит. Ну, правда.

Брендан коротко хохотнул, первый раз с момента прибытия выказав какие-то чувства.

– Полегче, парни, – сказал он. – Вы совсем пацана доведете.

Скрежет когтей по дереву возвестил о возвращении Септимуса. Тот выбежал из трещины в корнях и перепрыгнул на клетку Кертиса.

– Ну? – потребовал Кертис. – Что ты видел?

Крыс совсем запыхался и смог заговорить только спустя некоторое время:

– Она там… в тронном зале… Я видел… темноволосая девочка… выглядит порядком исцарапанной.

– Исцарапанной? – спросил Кертис. – В смысле? Они ее били?

Брендан подал голос из своей клетки:

– У нее ушиб ребра и лодыжка растянута, вроде как. В лагере ее осмотрел кто-то из ребят. Девчонка, если помнишь, упала с неба верхом на мертвом орле. Ясное дело, она поцарапалась.

Септимус кивнул и продолжил:

– Но они в основном просто разговаривали. Я мало смог услышать – там довольно шумно из-за соседней залы, но вроде как губернаторша хочет отпустить ее.

– Как? – спросил ошеломленный Кертис.

Один из разбойников пробормотал:

– Ну и поворотец.

– Ага, – сказал Септимус. – Говорит, что не знает, где ребенок, но поищет его. Короче, врет, как дышит.

Кертис был вне себя.

– Кто-то должен сказать Прю! Септимус! Ты должен сказать Прю, что ей врут!

Септимус опешил.

– Я? Прямо вот заорать, что губернаторша врет? Да ты шутишь. Я окажусь на шампуре у койотов и буду жариться на открытом огне раньше, чем ты успеешь сказать “крысиный паштет”. А твою подружку, скорее всего, бросят сюда же. Или еще хуже… – Тут он провел пальцем себе по горлу.

– Но… – стал возражать Кертис. – Но мы не можем ее вот так отпустить! – Он забыл следить за громкостью и услышал, как тюремщик громко ворчит в полусне: “Потише вы там!”

Мальчик, разъярившись, перевел на него гневный взгляд.

– А чего ты мне сделаешь, а? – крикнул он. – Оставишь без обеда? Или без посещений? Запретишь телевизор на полтора месяца? Тут уже и так хуже некуда, по-моему!

Тюремщик наконец встал и уставился на Кертиса снизу вверх, уперев руки в бока.

– Я тебя предупреждаю…

– Ой, отстань! – рыкнул Кертис, потом просунул лицо между прутьями клетки и заорал в направлении туннеля, ведущего из пещеры:

– Прю! Прю! НЕ ВЕРЬ ЕЙ! ОНА ТЕБЕ ВРЕТ!!!

Лицо надзирателя стремительно приобрело свекольный оттенок, и он засуетился, ища, как бы утихомирить дерзкого пленника.

– МАК ЗДЕСЬ! – снова прокричал Кертис, надсаживаясь. – ТВОЙ БРАТ ЗДЕСЬ!

– СТРАЖА! – заорал тюремщик наконец, и в темницу притопал отряд койотов с винтовками на плечах.

* * *

– Ну, тогда, наверно, все, – сказала Прю. Она мельком выглянула из открытой двери в залу за ней; там поднялся какой-то шум, и к одному из дальних туннелей направилась группа солдат. Александра тоже посмотрела в ту сторону, с любопытством наблюдая за движением, а потом жестом приказала одному из слуг закрыть дверь. В комнате снова стало тихо.

– Да, видимо, так и есть, – сказала Александра. – Очень приятно было с тобой познакомиться. Не так часто мне выпадает встретить Внешнего. – Она встала с трона и подошла к Прю, протягивая руку, чтобы помочь девочке встать. Та поморщилась, снова перенеся вес тела на лодыжку, и Александра озабоченно сказала: – О-о-ох. Бедная лодыжка. Максим!

Один из адъютантов стремительно подошел к ним.

– Да, мэм.

– Наложи-ка на растяжение нашей гостьи припарку, прежде чем она уйдет. Из куркумы и листьев клещевины. – Она снова оглянулась на Прю. – Будет как новенькая.

– Спасибо, Александра, – сказала Прю, беря Максима под подставленный локоть.

– Нужно будет поставить отряд у склона, выходящего на железнодорожный мост. Если во внешнем поясе есть разрыв, который позволяет свободно пройти в Дикий лес, самое время усилить охрану, – проинструктировала Александра. – Мы не хотим, чтобы сюда забрел и пострадал еще какой-нибудь Внешний. Эти дети вынесли достаточно. Избавь нас бог, чтобы кто-то еще потерялся в лесу.

Максим кивнул.

Губернаторша продолжила:

– И, Максим, воспользуйся боковым выходом. В главном зале какая-то суета. Лучше не волновать бедную девочку еще больше.

– Есть, мэм!

Выходя из комнаты через боковой коридор, Прю заметила, как Александра вызвала группу солдат и шепотом что-то приказала им, а затем вышла вместе с ними в противоположную дверь.

– Что там случилось? – спросила Прю, неловко хромая по неровной земле.

– Ничего серьезного, я так понимаю, – ответил Максим. – Скорее всего, какая-то стычка между солдатами. Вот сюда, в кладовку, и займемся вашей лодыжкой.

– Спасибо, – сказала Прю. Так внезапно сдаться было горько, но предвкушение возвращения домой уже окутало ее, будто ветер в первый ясный день весны.

* * *

– Заткните заключенных! – заорал командующий, подойдя к солдатам, которые стояли на полу пещеры и смотрели вверх, на клетки.

Разбойники присоединились к Кертису и уже все хором раз за разом выкрикивали имя девочки, колотя пустыми мисками по прутьям клеток. Шум стоял оглушительный, такой, что эхом отражался от стен пещеры. Надзиратель нервно тараторил:

– Я не знаю, что на них нашло! Не знаю!

Командующий прожег его взглядом и, повернувшись к солдатам, приказал им поднять ружья.

– Стреляйте по готовности, – сказал он твердо.

Кертис следил взглядом за толпой солдат внизу и, когда услышал слова командира, прокричал другим пленникам:

– Они будут стрелять!

– Раскачивайте клетки, парни! – проорал Брендан. – Покажем им подвижную мишень!