Текст книги "Вождь и призрак"

Автор книги: Колин Форбс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

Глава 24

В четыре часа дня курьер из казармы СС подрулил к главному входу в Мюнхенский вокзал и передал капитану Альфреду Шмидту запечатанный конверт. Поскольку Ягер еще не вернулся, его помощник не сомневался, что полковник вовсю наслаждается обществом баронессы.

– Вот болван! – выругался Шмидт, глядя, как мотоциклист затормозил на полном ходу, и его мотоцикл занесло к самой бровке тротуара, так что лихач чуть не перекувырнулся через голову и не отправился к праотцам. А все потому, что на него смотрело несколько эсэсовцев! Бессмысленная, глупая бравада!

– Если я еще раз это увижу, я вас разжалую, сержант!

– Прошу прощения, герр лейтенант…

Курьер протянул Шмидту конверт. Он хотел было соврать, что у него барахлят тормоза, но взглянул на Шмидта и осекся. Шмидт взял депешу и вдруг заметил что-то за спиной сержанта, напрягся и торопливо проговорил:

– Вы свободны, сержант! Немедленно возвращайтесь в казарму!

Подъехал «мерседес», из которого вылез Ягер. Он явно пребывал в отличном расположении духа, потому что остановился возле стайки эсэсовцев и чем-то их здорово рассмешил. Ягер был всеобщим любимцем. Шмидт понимал, что нельзя афишировать полученное донесение… Если в нем, конечно, окажется что-нибудь настораживающее – тогда другое дело! Поэтому он торопливо вскрыл конверт и вынул сложенный листок.

Шмидт серьезно рисковал. Ни один офицер, который старше его по званию, даже такой «свой в доску», как Ягер, не любит, когда подчиненные лезут в его личную жизнь. Шмидт снова услышал хохот – на сей раз хохотал Ягер – и быстро пробежал глазами сообщение, которое напечатала секретарша, поговорив по телефону с Брандтом.

Новости были тревожными, причем их принесли оба разведчика. Первым в подвале появился Милич. Он был в халате уборщика и старой кепке. Глаза его глядели сурово. Он снял кепку, кивнул англичанину и почесал свою густую седую шевелюру.

– Ну? – нетерпеливо воскликнул Бора.

– Швейцария – ловушка, – сказал Милич, тщательно подбирая английские слова, чтобы Линдсей его понял. – Мы едем туда и видим тюрьма гестапо…

– Почему? – перебил его Бора. – Говори вразумительней!

– Я ехал три дороги на юг… везде заставы. Много солдат. Они смотрят документы и звонят по телефону…

– Можно поехать поездом! – заявил Бора. – Мы переправим англичанина поездом!

– Нет, поездом тоже нет, – покачал головой Милич. – На вокзале я смотрел поезда в Швейцарию. Там едут люди в штатском. Они тоже смотрят документы…

Он осекся, увидев входящую Пако: девушка как раз закрывала за собой потайную дверь. Сняв меховую шапочку, она бросила ее на какой-то ящик. Затем поглядела на Линдсея и пригладила обеими руками растрепанные волосы. Линдсей ничего не смог понять по выражению ее лица.

– У нас затруднения, – спокойно сказала Пако. – Путь в Швейцарию закрыт. Они перекрыли все подходы к границе. Любая попытка провести тебя кончится плачевно.

Пако сделала паузу.

– Я прекрасно сейчас пообедала с эсэсовским полковником Ягером, – добавила она.

– Что? Что ты сказала?

Бора спрыгнул с ящика, на котором сидел, и уставился на нее, как на сумасшедшую. Его глаза бегали по комнате: он глядел то на дверь, то на девушку…

– За тобой могли проследить! Надо сейчас же сматываться отсюда… если не поздно!

– Бора! – Пако положила руки сербу на плечи и посмотрела на него в упор. – Ты что, считаешь меня дилетантом? Конечно же, за мной не было «хвоста»! Я приняла все меры предосторожности, хотя они и Не понадобились. А сейчас садись и слушай.

Пако повернулась к Линдсею и сунула ему под нос большой конверт. Он взял его, вынул бумаги и внимательно изучил их, На каждом сверху красовался немецкий орел, держащий в когтях свастику. А внизу стояла подпись «Эгон Ягер, полковник СС».

– Господи, да это же разрешение на проезд до Вены! Но почему Вена?

– А теперь ТЫ слушай! Я получила это разрешение для себя и моей обслуги… Мне его дал полковник Ягер.

– Но как тебе удалось? – потрясенно спросил Линдсей.

– Не бойся, я с ним не спала… ты ведь об этом подумал, да? А тебе что, это было бы неприятно?

Линдсей не сразу нашелся, что ответить, но заметил, что в зеленых глазах, наблюдавших за ним, появилось лукавство. Англичанин закусил губу и предпочел переменить тему разговора.

– Здесь говорится о поезде…

– Ну, как ты не понимаешь?! – Пако хлопнула его по плечу, словно раздосадованная тем, что он такой тугодум. – Ты же только что приехал на поезде из Зальцбурга в Мюнхен. Путь на Вену лежит через Мюнхен и Зальцбург. На вокзале я видела, что нацисты не обращают внимание на Венский экспресс. Им и в голову не придет, что ты отважишься вернуться по собственным следам…

– Одна из бумаг выдана на имя Франца Вебера, шофера…

– Вебером будешь ты. Пожалуйста, примерь ливрею, в которую был одет Бора, когда мы тебя выкрали у них из-под носа возле собора Божьей Матери. Она тебе наверняка впору, ведь ты с ним одного роста и фигура у вас похожая. Ты прекрасно говоришь по-немецки, – властно продолжала Пако. – Скажи, ты умеешь водить машину? Тебе придется привезти нас на вокзал.

– Да, водить я умею, а на чем мы поедем? – спросил Линдсей.

– На «мерседесе», конечно! На чем еще может ездить баронесса? В Мюнхене полно зеленых «мерседесов», я уверена, что в панике, которая тогда возникла, никто не записал наш номер…

– А что будут делать Бора и Милич?

– Поедут на заднем сиденье. Бора будет моим камердинером. А Милича мы высадим где-нибудь на тихой улочке возле вокзала. Он сам доберется…

– А ты кого будешь изображать?

– Баронессу Вертер, разумеется! Я сяду рядом с тобой, чтобы показывать тебе дорогу…

– А если они вдруг решат проверить эту несуществующую баронессу?

– Но она существует! Я училась с ней в швейцарском пансионе до войны. Еще вопросы есть?

– А вдруг им взбредет в голову сличить ваши приметы?

– Это будет очень плохо. Послушай, Линдсей, мы предъявим документы и побыстрее смоемся. И никто не узнает, куда мы поехали…

– А куда мы направимся после Вены?

– Давай будем узнавать все постепенно.

Пако во второй раз осторожничала, сообщая Линдсею интересующие его сведения. На сей раз он взбунтовался:

– Мне это не нравится. Я должен срочно передать моим людям очень важную информацию!

– Ах, ТЕБЕ не нравится?! – вскинулся Бора, и его лицо безобразно исказилось. – Ты для нас опасная обуза! У тебя нет опыта подпольной работы, а мы рискуем жизнью, нянчась с тобой…

– Заткнись! – прикрикнула на него Пако.

Она схватила Линдсея за руку, отвела в угол подвала, села на ящик и усадила его рядом.

Потом сказала, понизив голос:

– Люди, которых я представляю, договорились с англичанами: те поставляют оружие и боеприпасы, а мы, в свою очередь, помогаем английским агентам выбраться из Германии. Пожалуйста, не отказывайся с нами сотрудничать. Бора прав, но он абсолютно не предсказуем. Прорываться в Швейцарию равносильно самоубийству. Нужно ехать в Вену, а оттуда… дальше.

– Ладно. Но когда мы отправляемся? Это тоже секретные сведения?

– Линдсей… – Пако положила ему руку на плечо. – Не сердись на меня. Мы выедем из Мюнхена восемь вечера и в одиннадцать будем в Вене. Это же экспресс…

– Слава Богу! Хорошо, давайте поторапливаться. Я тут просидел, точно в темнице, всего несколько часов, но эти стены на меня страшно давят…

– Теперь ты рассуждаешь совсем как Бора… И это неплохо. – Пако на секунду умолкла. – Если случится что-то непредвиденное и нам придется разделиться, иди с Мили-чем. Он тебя никогда не бросит. Ты ему нравишься…

– А Бора что, может бросить?

– Давай не будем думать о неприятных вещах…

Поведение Пако означало, понял Линдсей, что она, не говоря этого вслух, признала существование самой главной опасности: того, что кто-нибудь успеет поинтересоваться внешностью баронессы до их выезда за пределы Третьего рейха.

Было четыре часа, когда Пако вернулась в подвал и завела разговор с Линдсеем.

В то же самое время курьер передал Шмидту на Мюнхенском вокзале депешу. Шмидт прочитал бумагу, сложил ее и спрятал в карман, видя, что Ягер отошел от солдат, с которыми шутил, и направляется к нему.

«Баронесса Вертер, племянница генерала Шпейделя, является наследницей крупного стального магната. Ее отец – близкий друг рейхсмаршала Геринга. Брандт».

Прочитав сообщение, Шмидт облегченно вздохнул, но его не покидало ощущение, что он упустил какую-то деталь. Однако он отбросил тревожные мысли и приветствовал Ягера, который шествовал с видом прекрасно пообедавшего человека. Ягер похлопал Шмидта по плечу.

– Все в порядке, Шмидт? Хорошо. Я смотрю, вы стараетесь заработать повышение. Знаете, высшее офицерство такую деньгу зашибает, просто невероятно…

Ягер прищурился и добродушно огляделся. Шмидт деликатно поинтересовался:

– Надеюсь, ваша спутница оказалась… интересной собеседницей?

– ИНТЕРЕСНОЙ?! – Ягер понизил голос. – Друг мой, в этой женщине есть что-то такое, от чего кровь так и закипает. Я на седьмом небе от счастья…

– Вы встретитесь еще раз?

– Ну, разумеется! Через неделю и на природе! В первый раз они всегда корчат из себя недотрог… но такой, как она, стоит добиваться!

– Она живет в Мюнхене?

– Честно говоря, не знаю… – Ягер заметил, что двое его солдат грубо разговаривают со старой женщиной. – Эй вы! Пойдите сюда! Да она вам в матери… в бабушки годится! Потерпите, пока она найдет свои документы. Смотрите у меня: в трудовые батальоны требуются новобранцы…

Ягер повернулся к Шмидту:

– О чем мы говорили?

– Я спросил, где живет баронесса…

– Ну, до этого у нас как-то не дошел разговор. – Голубые глаза полковника озорно заблестели. – У нас были другие темы. Она обещала в течение недели позвонить мне в казарму. Я ей дал мой личный номер телефона…

Ягер подбоченился, напевая себе под нос «Лили Марлен».

– До чего ж фальшиво! – подумал Шмидт. Он редко видел своего шефа в такой эйфории. Девушка, должно быть, его совершенно обворожила.

– Шмидт, – внезапно спросил полковник, – а вы сами-то обедали? Так я и думал! Идите. Я тут за всем пригляжу…

Помощник Ягера вышел из здания вокзала и сел за руль машины. Он ехал в казармы очень медленно, мысли его блуждали. Полковник тоже стоял в задумчивости, грезя наяву. Лиза, баронесса, сообщила ему, что поедет в Вену навестить своего дядюшку, но пробудет там всего два-три дня.

– Надо отдать долг вежливости, – сказала она. – Как только мне станет скучно, я вернусь… А заскучаю я там очень скоро.

Ягер вспомнил, с каким выражением она посмотрела на него поверх бокала с вином. Он был счастлив снабдить ее пропуском, чтобы к бедняжке не лезли со всякими там расспросами. А когда он увидел, как два олуха досаждают несчастной старушке, то еще больше обрадовался, что снабдил красавицу необходимыми документами.

Шмидт, машинально крутивший руль и переключавший скорости, дословно припомнил сообщение, переданное ему с берлинской Принц Альбрехтштрассе, улицы, где находился штаб гестапо. В сообщении подтверждалось существование баронессы. Подтверждалось и то, что она доводится племянницей генералу Шпейделю… И тут Шмидт вдруг вспомнил, о чем НЕ ГОВОРИЛОСЬ в донесении… Не говорилось потому, что он забыл запросить эту информацию!

Вбежав в свой кабинет, Шмидт велел секретарше снова связаться по телефону с Брандтом. Сидя в ожидании за столом, он неожиданно осознал, что нервно постукивает карандашом по крышке стола, а секретарша за ним наблюдает. Шмидт притворился, что читает какой-то рапорт. На сей раз его соединили удивительно быстро.

– Это снова Шмидт из Мюнхена. Я получил ваше сообщение, Брандт, большое вам спасибо. Вы меня извините, но я забыл уточнить еще одну маленькую подробность. Пожалуйста, раздобудьте точное описание внешности баронессы. Это тоже срочный запрос! Ответ мне нужен самое позднее в семь сегодня…

Глава 25

Начальник СС Майр, дежуривший на Мюнхенском вокзале, заметил пассажиров, направлявшихся в Вену. Когда они появились, он как раз стоял возле барьера. Майр обратил внимание на то, что девушка одета очень дорого, ее чемодан – тоже роскошный – нес шофер в ливрее, а рядом шел хромой камердинер… Наверняка беднягу ранили на войне. Майр было открыл рот, намереваясь заговорить, но Пако улыбнулась ему и достала из сумочки несколько бумаг.

– Я вижу, вы из СС, – сказала она. – А раз так, то вы наверняка знакомы с моим другом полковником Ягером.

Она произнесла слово «друг» с особой интонацией. Услышав имя Ягера, Майр мигом переменился. Этот добродушный Мужчина лет сорока отвесил Пако вежливый поклон, снял фуражку и зажал ее под мышкой.

– Ну, конечно, знаком! Однако мой долг – проверять документы у всех пассажиров, так что вы извините за беспокойство…

– Да вы взгляните на часы! – резко оборвала его Пако. – Это будет не просто беспокойство, если я по вашей милости пропущу Венский экспресс. У меня бумаги, выданные мне и моим слугам лично полковником Ягером! Так что поторопитесь…

Майр посмотрел на часы, потом увидел на документах подпись Ягера и торопливо махнул рукой, пропуская девушку на платформу.

– Счастливого пути! – пожелал он ей.

Линдсей быстро пронесся с чемоданами мимо Майра, стараясь не встречаться с ним глазами, и побежал за Борой и Пако, которые шли вдоль вагонов, пока не увидели свободное купе. Открыв дверь, Пако забралась в вагон, кивнула товарищам, призывая их последовать за ней, и осмотрела коридор. Он был пуст.

– Ты прекрасно справляешься со своей задачей, – сказал Линдсей, поставив чемодан на полку.

Экспресс тронулся. Линдсей искренне восхищался девушкой: она вела себя именно так, как надо: самоуверенно и кокетливо, но все в меру.

– Одно препятствие преодолено, – откликнулась Пако и, сняв меховую шапку, распушила свои золотистые волосы.

– А откуда ты взяла этот шикарный чемодан и роскошную ливрею, в которую нарядился Бора? – поинтересовался Линдсей.

– Не твое дело, – огрызнулся Бора.

– Не будь таким желчным, Бора, – добродушно упрекнула его Пако. – Это вполне разумный вопрос.

Она посмотрела на Линдсея и ответила:

– Мы пробрались на одну виллу в окрестностях Мюнхена и взяли все это там. Богатство производит на офицеров совершенно неотразимое впечатление: оно ассоциируется в их представлении с властью.

– А как нам быть с билетами? – внезапно спросил Линдсей. – В Германии кондукторы ходят по вагонам и проверяют билеты.

Пако открыла сумочку и, достав три билета на проезд в первом классе, протянула их Линдсею.

– Билеты всегда хранятся у шофера, тем более что ты говоришь по-немецки. А ты, я гляжу, все схватываешь налету… я хочу сказать, ты учишься продумывать каждую мелочь. Я купила билеты сегодня утром, когда увидела на вокзале, что все поезда в Швейцарию обыскиваются.

– Но билеты в оба конца: до Вены и обратно!..

– Да, – кивнула Пако, – это на случай, если Ягер вдруг вздумает проверить, собираюсь ли я возвращаться. Я ведь ему обещала… Жаль только, что не удалось избежать одного досадного момента… я о том, что мне пришлось назвать эсэсовцу имя Ягера. Они могут таким образом выяснить, каким поездом мы уехали.

– А разве это важно? – пренебрежительно пожал плечами Бора. – Мы через три часа уже будем в Вене.

Линдсей выглянул в коридор. Уборщик в спецовке и железнодорожной фуражке подметал платформу метлой и собирал мусор на совок. Это был Милич. Он подмигнул Линдсею и двинулся дальше.

– Да, это очень важно, что я назвала имя Ягера! – воскликнула Пако, глядя на Бору. – Помнишь, когда мы сидели в подвале, Линдсей задался вопросом: что будет, если кто-нибудь сличит мои приметы с приметами баронессы?

Экспресс набирал скорость, колеса убаюкивающе стучали. Линдсей ничего не сказал. До Вены оставалось три часа…

Шмидт заснул в своем кабинете прямо за столом, уронив голову на руки. На подносе стояли остатки еды. В большом здании было очень тихо. Потом резко зазвонил телефон, и Шмидт, вздрогнув, проснулся. Он поглядел на часы. О Боже! Без пятнадцати одиннадцать!

– Шмидт слуша… – сказал в трубку Шмидт и осекся.

Брандт заговорил, не дослушав его до конца. Голос Брандта звучал очень настороженно. Значит, ему удалось кое-что раздобыть…

– Я достал описание баронессы Вертер. Мне пришлось действовать крайне осторожно. Я сказал, что у нас ведется расследование по поводу ошибки в документах. Ваше имя не было упомянуто…

Шмидт переменил свое мнение о Брандте. Он не ожидал, что гестаповец проявит такое благоразумие. Слава Богу, значит, Ягер в этом расследовании фигурировать не будет… Шмидт взял блокнот и карандаш.

– Спасибо, я вам очень признателен. Пусть это так и останется между нами… Говорите…

– Рост – метр пятьдесят, брюнетка, склонна к полноте. Возраст – двадцать девять лет. Баронесса носит очки, она подслеповата, как летучая мышь… Ну что? Вам это пригодится?

Шмидт постарался говорить как можно беспечней:

– Да, очень даже. Я вам чрезвычайно признателен. Извините, что из-за меня вы задержались на работе.

– Ничего, зато у меня будет веская причина заявиться домой под утро. Мне еще нужно кое-куда заехать, – шутливым тоном сказал Брандт.

Шмидт положил трубку и чуть не упал в обморок. Другой подчиненный на его месте использовал бы полученную информацию, чтобы подсидеть начальника, но подобная мысль даже не пришла Шмидту в голову. Услышав, что дверь кабинета открылась, он обернулся. В кабинет заглянул Ягер, за его спиной стоял Майр.

– Тут есть кое-что насчет баронессы Вертер… – загадочно произнес Шмидт. – Мне бы очень хотелось переговорить с вами наедине…

Ягер что-то сказал Майру, вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Он был в приподнятом настроении. Сняв перчатки и фуражку, Ягер бросил их на стол, потом поставил венский стул спинкой вперед, уселся на него верхом и свесил руки.

– Я смотрю, вы озабочены, Шмидт? Никогда не надо беспокоиться. Неприятности обычно улаживаются сами собой. «Нечего зря суетиться!», как любит говорить фюрер.

– Вот описание внешности баронессы Вертер.

Ягер прочитал запись, сделанную Шмидтом на листке из блокнота. Большинство людей на его месте принялось бы приставать с расспросами, откуда Шмидт это узнал и с какой стати. Но Ягер промолчал и просто вернул листок подчиненному.

– Меня обвели вокруг пальца, Шмидт! Да еще как! Эта девица – не знаю, как ее теперь называть – прожженная мошенница. Я дал транзитные документы и ей и ее, так сказать, «прислуге»!

– А копии документов сохранились? – быстро спросил Шмидт. – Куда она поехала?

– Нет, никаких копий нет. А собиралась она в Вену.

Ягер осекся, потому что открылась дверь. В комнату зашел Майр. Вид у этого высокого, худощавого мужчины был сейчас растерянный.

– Прошу прощения, вот что я хотел вам сказать… Вы упоминали про баронессу Вертер, да?

– Да, – поспешно выпалил Ягер и выжидающе посмотрел на Майра.

– Я видел, как она со своими слугами садилась сегодня вечером в Венский экспресс. Она показала мне транзитный пропуск с вашей подписью. Да, эта блондинка – потрясающая красотка!

А что за слуги с ней были? – небрежно поинтересовался Ягер.

– Шофер в ливрее. Я не запомнил его лица, он надвинул фуражку на лоб и держал в руках гору чемоданов. Еще был второй мужчина… он похож на управляющего какой-нибудь деревенской усадьбой. Он хромал… наверно, получил ранение на войне… А что, это важно?

– Нет-нет, я просто из любопытства, – поспешил уверить его Ягер. – А третьего человека с ними не было?

– Нет, я совершенно уверен…

– Каким поездом они уехали? Во сколько он отошел? – спросил Шмидт.

– Ровно в восемь. Что-то не так?

– Нет, вы тут ни при чем, – успокоил его Ягер.

– Ну, тогда я пошел спать. Увидимся завтра утром.

Как только за Майром закрылась дверь, Шмидт кинулся к книжной полке и схватил расписание поездов. Быстро пролистав его, он принялся водить пальцем по столбцам, ища нужные цифры. Наконец палец остановился. Шмидт взглянул на часы. 22.51.

– Поезд еще в пути! – Шмидт с трудом подавил вздох облегчения. – Он приезжает через девять минут, в двадцать три ноль-ноль. Кто там у нас…

– В Вене? Антон Кар, начальник СС. Это мой старый приятель… Мы вместе воевали на русском фронте.

Шмидт просмотрел список телефонов, нашел нужный номер, велел телефонистке срочно связать его с Веной, и пока телефонистка дозванивалась, стоял, прижимая трубку к уху. Ягер – он сохранял ледяное спокойствие, словно перед битвой, – принялся размышлять вслух:

– Майр не будет болтать, если я ему прикажу, ведь это он разрешил им сесть в поезд. Странно только то, что там должен быть еще один человек: они же втроем похитили Линдсея у собора Божьей Матери…

– А вот и Кар, – внезапно сказал Шмидт, передал начальнику трубку и посмотрел на часы. Ягер говорил быстро, четко и ясно. Когда разговор закончился, на часах было только без шести минут одиннадцать.

– До прихода поезда еще шесть минут, – заметил Шмидт.

– Да, и когда он приедет, Кар со своими ребятами будет поджидать их на платформе. Нашу баронессу ждет маленький сюрприз…