Текст книги "Вечные"

Автор книги: Кирстен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 26

Хейвен забросила чемодан в кузов грузовичка Бена Декера. Было раннее утро. Солнце только-только показалось из-за гор.

– Завтра в девять вечера, – прозвучал голос. – Театр «Аполло».

– Что?

Хейвен обернулась и увидела Бью, стоящего на крыльце дома. На нем были только трусы-боксеры. Среди ночи Хейвен слышала, как Бью и Бен разговаривали на повышенных тонах. Бен требовал, чтобы Бью сказал ему, из-за чего передумал насчет Вандербилтского университета. Бью объяснять отказывался. Ссора продолжалась довольно долго, а потом Бью протопал по коридору, заперся в свой комнате и врубил телевизор на полную громкость.

– Вчера по телевизору видел. В театре «Аполло» будет церемония вручения каких-то идиотских наград. Среди зрителей ожидается Йейн Морроу.

С этими словами Бью развернулся и направился к двери.

– Не уходи, Бью, – взмолилась Хейвен.

– Удачи в Нью-Йорке, – бросил Бью, не оборачиваясь.

– Бью, прости меня, – жалобно проговорила Хейвен. – Мне нужна твоя помощь. Я не справлюсь без тебя.

– Очень жаль, что ты не подумала об этом раньше. Может быть, тогда ты бы держала свой треклятый рот на замке.

Бью хлопнул дверью. Хейвен залилась слезами.

По пути к железнодорожной станции в Джонсон-Сити Хейвен и Бен проезжали мимо дома Снайвли. Даже сейчас, в лучах радостного утреннего солнца дом выглядел как покинутые развалины. Крыша была накрыта синими пластиковыми полотнищами, окна второго этажа были забиты фанерой. Цветущие азалии, не тронутые огнем, выглядели нелепо, не к месту. Хейвен смотрела на свое родовое гнездо из окошка кабины пикапа, и вдруг ей показалось, что кто-то прошел за окном гостиной Имоджин.

– Там кто-то есть, – сказала она Бену.

– Страховщики, небось, – ответил он. – Кому там еще быть? Всю мебель вывезли. Больше в доме брать нечего.

– Очень надеюсь, что у Имоджин все получится с ремонтом, – сказала Хейвен.

– О, конечно, получится. К тому времени, когда ты вернешься, дом станет как новенький.

«Если я когда-нибудь вернусь», – подумала Хейвен. Они подъехали к выезду на шоссе на краю города. В Сноуп-Сити для нее ровным счетом ничего не осталось. Ее будущее, ее судьба ждали ее в Нью-Йорке. Плохо или хорошо это могло для нее закончиться, но она все же собиралась узнать, что ждет ее там.

В здании вокзала Хейвен крепко обняла Бена.

– Не забывай: если мы тебе понадобимся, мы всегда с тобой, – заверил ее Бен. – И не переживай за Бью. Меня за десять лет в армии хорошим мальчиком не сделали. Если мой сынок решит остаться дома, его ждет только горе и боль.

Их разговор прервало объявление. Поезд, на котором уезжала Хейвен, прибывал к перрону. Сглатывая слезы, она добралась до своего места. Слезы еще текли по ее щекам, когда поезд тронулся. Рельсы змеей вились по горам. Хейвен закрыла глаза. Как ни тяжело ей далось прощание с Декерами, ей все равно не хотелось даже бросить последний взгляд на город, которому она совсем не была нужна.

Часть вторая
ТОТ, КОТОРЫЙ ЖДАЛ

ГЛАВА 27

Солнце село, в вагоне стало темно. Трудно было понять, где сейчас находится поезд. Проезжали какой-то обшарпанный городок. Одинокие фонари освещали странные сцены. Трое подростков весело топили друг дружку в плавательном бассейне на заднем дворе. Питбультерьер, привязанный к тонкой цепочке, надрывался лаем. Малыш в ночной рубашке целился в поезд из пластикового пистолета. Поезд проезжал всего в двадцати футах от окошка, за которым стоял мальчик.

Хейвен поежилась и растерла руки, покрывшиеся гусиной кожей. Этот мир показался ей опасным – гораздо более опасным, нежели тот, который она покинула. Сноуп-Сити был чем-то вроде кокона – тесного, но безопасного. Хейвен начала ощущать, что свобода пришла к ней вместе с новыми бедами. И все-таки Нью-Йорк по-прежнему манил ее к себе, и притяжение этого города становилось все сильнее.

– Прошу прощения, сэр, – проговорила Хейвен. Мужчина в форменном костюме «Amtrak» [9]9
  Одна из железнодорожных компаний США.


[Закрыть]замедлил шаг и взял корешок билета с сиденья напротив нее. – Где мы сейчас?

– Нью-Джерси. Следующая остановка Пенн-Стейшн, – ответил железнодорожник, прибавив шагу. В следующее мгновение он исчез за скользящей дверью в дальнем конце вагона.

Хейвен встала и пошла посмотреть, свободен ли туалет. Дверь туалета была открыта, а в вагоне, кроме Хейвен, сидел только один пассажир – мужчина, занимавший место на три ряда дальше ее. Мужчина был одет в тускло-синий костюм, его стрижка явно стоило не дешевле тридцати долларов. Хотя он сидел с закрытыми глазами, Хейвен почему-то была уверена, что он не спит. Она уселась на свое место и стала смотреть в окно. Дома стали меньше и стояли плотнее. Фонари заливали дороги бледно-желтым светом. Вдалеке виднелась панорама города, устремленного в небо.

За вокзалом Пенн-Стейшн вереницей выстроились такси. По улицам гулял горячий ветер. Пахло озоном – значит, надвигалась гроза. Мужчина, ехавший в одном вагоне с Хейвен, шел за ней. Похоже, он ее не замечал. Он шел, на ходу набирая номер на своем смартфоне «BlackBerry». Поглядывая на него одним глазком, Хейвен нащупала в кармане свой мобильник. Как она жалела, что не может позвонить Бью и попросить у него совета! В тот момент, когда на асфальт упали первые большие капли дождя, Хейвен поравнялась с диспетчером стоянки такси.

– Вам куда? – спросил он, не глядя на Хейвен.

Пощелкивание клавиш у нее за спиной вдруг стихло.

– Двадцать восьмая улица, – прошептала Хейвен.

– Двадцать восьмая улица? – оглушительно громко переспросил диспетчер. – Вот, держите. – Он сунул Хейвен желтую бумажку. – Приятного пребывания в Нью-Йорке.

Водитель взял чемодан Хейвен и понес его к багажнику, а она проворно забралась в машину и захлопнула за собой дверцу. Оглянувшись, она увидела, что мужчина в синем костюме стоит первым в очереди. Теперь он не притворялся и смотрел на нее в упор.

– Куда поедем? – осведомился таксист.

– Отель «Уиндермер», – пробормотала Хейвен, надеясь, что загадочный незнакомец не умеет читать по губам.

– Дорогу не подскажете? – отозвался водитель, улыбнувшись Хейвен в зеркальце заднего вида.

Хейвен догадалась, что это нечто вроде проверки и что неправильный ответ будет стоить ей лишнюю десятку долларов.

– По Пятой авеню до Двадцать восьмой улицы, потом налево, – произнесли губы Хейвен.

– Без проблем, – не скрывая разочарования, проговорил таксист.

Такси помчалось по городу на юг. Хейвен смотрела на пролетающие мимо небоскребы. Все было словно в кино, которое она когда-то видела. Но одни декорации добавились, а другие исчезли. Эффект был ошеломительный, а порой – удручающий. Все стало как бы более высоким, более сверкающим и ярким, чем она ожидала. Она испытала большое облегчение, когда машина остановилась у золоченых дверей отеля «Уиндермер». С козырька над входом водопадом сливались струи дождя. Между соседними зданиями искрились молнии. Водитель поставил чемодан Хейвен на тротуар. Хейвен проследила за пассажирами, вышедшими из такси, подъехавшего следом. Мужчины в синем костюме среди них не было.

– Позвольте? – швейцар протянул руку к чемодану, и Хейвен вздрогнула. – Вы – наша гостья, не так ли?

– Да, – выдохнула Хейвен.

– Сюда, – сказал швейцар и провел ее в фойе.

За стойкой регистрации стояла подтянутая дама в жестком сером костюме.

– Чем могу помочь? – протянула она.

– У меня номер забронирован. На имя Хейвен Мур.

– Сейчас проверим, – с подозрением проговорила женщина и набрала имя и фамилию на клавиатуре компьютера. – Да. Есть.

– Добрый вечер, сэр, – защебетал администратор у соседней стойки. – Чем я могу помочь вам?

– Номер у меня не забронирован, но мне бы хотелось поселиться у вас.

Хейвен повернула голову и увидела, как мужчина, с которым она ехала в одном вагоне, протягивает администратору идентификационную карточку.

– Прошу прощения, – неожиданно осмелев, проговорила Хейвен. – Вы только что не ехали со мной в поезде?

Выражение лица мужчины осталось бесстрастным.

– Не знаю. Вы так думаете?

– Я вас видела в поезде, – настойчиво сказала Хейвен. – В поезде из Теннесси.

– Возможно, – проговорил мужчина. – Но я вас не заметил.

– Мисс? – окликнула Хейвен женщина-администратор. – Ваш ключ.

В ее нагловатой улыбке было что-то такое, из-за чего Хейвен ужасно захотелось съездить ей по физиономии.

ГЛАВА 28

Хейвен заглянула под кровать и в шкаф и только потом улеглась в постель. Шторы она задергивать не стала. Лежала и смотрела, как одно за другим гаснут окна в офисных зданиях на противоположной стороне улицы. Ей приснился Этан. Она ощущала его рядом с собой. Его грудь плавно опускалась и поднималась, и каждый вдох сопровождался еле слышным всхрапыванием. А когда яркое летнее солнце разбудило Хейвен, она проснулась, крепко обхватив подушку. Так крепко, словно эта подушка могла спасти ей жизнь.

Она сварила себе кофе и позвонила матери. Конечно, Мэй была в тревоге из-за того, что ее дочь бежала из города, но после проповеди доктора Тидмора в этом не было ничего удивительного.

– Но почему сейчас? – спросила Мэй шепотом – наверное, боялась, что Имоджин услышит. – Почему ты не могла подождать?

Хейвен задумалась, но подходящего объяснения не нашла. Не стоило говорить матери о том, что она отправилась в Нью-Йорк, чтобы выяснить, что произошло с девушкой, которой уже девяносто лет не было в живых. Не стоило рассказывать о том, что сегодня вечером она будет стоять у театра «Аполло» в надежде встретиться взглядом с молодым богачом, которого подозревали в убийстве. Но даже если бы она попробовала рассказать об этом матери, она все равно не смогла бы объяснить, какие силы вынудили ее пойти на такой поступок.

Завершив разговор, которого она так боялась, Хейвен оделась и поехала в центр города по шестой линии метро. Когда она поднялась по лестнице и вышла на Спринг-стрит, она впервые в жизни почувствовала, что находится там, где должна находиться. Хейвен пошла на восток, и вскоре ей встретилась женщина в клетчатой юбке и туфлях с Т-образным ремешком. Ее шляпка в форме колокольчика была украшена зеленой лентой. У обочины за рулем странного автомобиля сидел мужчина. Покрышки у машины были белые, позади водителя располагалось одно-единственное сиденье. Автомобиль, которому было никак не меньше ста лет, находился в прекрасном состоянии. Мужчина, сидевший за рулем, держал в руках газету. Хейвен прочла заголовок: «БРИТАНСКИЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК ПРОПАЛ В ДЕБРЯХ АМАЗОНКИ». В ближайшем магазине покупателям предлагали приобрести «новейшие говорящие машины „Виктрола“», а на киноафише, приклеенной к стене здания, рекламировался фильм с участием Чарли Чаплина.

Хейвен моргнула, и все пропало. Вокруг нее стояли те же самые дома, но автомобили и пешеходы стали современными. Она свернула на Элизабет-стрит и на месте бывших магазинов обнаружила кафе и бутики. В одном из бутиков она приобрела дорогущие джинсы и пару футболок. Таким образом она наконец запустила зубы в солидную сумму денег, которые копила с четвертого класса.

В следующем бутике она выбрала пару туфель на шпильках к черному вечернему платью. Ожидая, когда продавщица вернется из подсобки с парой туфель восьмого размера, Хейвен думала: «Что же я делаю? Я приехала в Нью-Йорк, чтобы разгадать тайну, чтобы понять, чего от меня хочет Констанс, и раз и навсегда покончить с видениями». И вот теперь она собралась нарядиться, чтобы произвести впечатление на парня, от которого, судя по всему, ничего, кроме неприятностей, ждать не приходилось. Но стоило Хейвен подумать о том, что уже сегодня вечером она увидит Йейна Морроу, и у нее захватывало дух. Каким-то образом крошечное зернышко надежды проросло в ее сердце и затмило собой здравый смысл.

Она попыталась мыслить логично. Йейн Морроу был бабником – об этом писали во всех глянцевых журналах. Если слухи насчет Джереми Джонса были верны, Морроу очень скоро могли упечь за решетку до конца жизни. Но логика мало что дала Хейвен. Все равно она не могла думать ни о чем, кроме возможной встречи с Этаном Эвансом.

Стройная продавщица вернулась с серебристой коробкой в руках и, наклонившись к скамье, вынула туфли из папиросной бумаги. Из-под ее густой черной гривы выбилась светлая прядка, и Хейвен поняла: на голове у продавщицы – парик. Хейвен надела туфли, застегнула ремешки и немного прошлась по магазину. Вдруг она увидела, что из-за витрины магазина на противоположной стороне улицы на нее пристально смотрит мужчина. Он небрежно перебирал сложенные стопкой мужские сорочки, но при этом не спускал глаз с Хейвен. Это был не тот, который ехал с ней в поезде, но чем-то был очень на него похож. Покрой костюма, стрижка «ежиком»… Хейвен сняла туфли и уложила в коробку.

– Я их возьму, – сказала она. – И хотела спросить… У вас есть выход с другой стороны?

Продавщица встала за кассу.

– Зачем вам? – с подозрением спросила она. – Что вам нужно вообще?

– На той стороне улицы – мужчина. Похоже, он за мной следит.

– Правда? – Девушка осторожно посмотрела за окно. – Это тот, что на агента ФБР смахивает?

– Он самый.

– А он вправду из ФБР? – шепотом спросила девушка. – Это не тот случай, когда говорят: «Если что-то заметите, сразу сообщите нам?»

– Что? – возмущенно воскликнула Хейвен. – Конечно, нет!

– Вы, случаем, не террористка?

– Шутите? Я из Теннесси!

– Унабомбер [10]10
  Унабомбер (англ.«Unabomber» (от «University and Airline Bomber») – прозвище Теодора Джона Качинского (р. 1942), американского математика, террориста. В 1971 году он в знак протеста против уничтожения дикой природы начал массовую рассылку бомб по почте. Его целями были в основном университеты и авиалинии. В результате взрывов погибли 3 человека и 23 были ранены. Т. Качинский был арестован в 1996 году и приговорен к 4 пожизненным срокам.


[Закрыть]был родом из Чикаго. Тимоти Маквей [11]11
  Тимоти Маквей(р. 1970) – сержант армии США, ветеран войны в Персидском заливе, награжден 6 орденами и медалями. В 1995 году взорвал здание федеральной администрации в Оклахома-сити, что привело к гибели 169 человек, и еще 500 были ранены. Маквей был представителем правого анархизма, противником ограничений на ношение оружия. В 1997 году приговорен к смертной казни.


[Закрыть]вырос в Пендлтоне, штат Нью-Йорк. Уэзермен…

– Ладно! – прервала ее Хейвен. – Я все поняла. Я не террористка.

– Ну, если так, то через служебный выход вы попадете на Бауэри-стрит. У нас там маленький дворик, мы его делим с магазином осветительной техники. Там охранники. Вы им скажите, что Джанин велела вас пропустить.

– Спасибо, – поблагодарила Хейвен.

– Не за что. Слушайте, а вы точно не хотите, чтобы я позвонила в полицию? Ну, мало ли?

– И что мы им скажем? Они ничего не смогут сделать, пока он просто ходит за мной. А мне что-то не очень хочется выяснять, что у него на уме.

– Верно подмечено, – кивнула продавщица. – Ну, за мной.

Хейвен взяла сумку с туфлями и пошла за Джанин. Через две минуты она поймала такси на Бауэри-стрит и поехала в гостиницу.

Не совсем оправившись после встречи с очередным преследователем, Хейвен стрелой промчалась по вестибюлю отеля «Уиндермер». Ей хотелось как можно скорее подняться наверх, в свой номер. Она так торопилась, что могла бы не заметить мужчину из поезда. Тот сидел в кожаном кресле. Он снова сделал вид, что не смотрит на нее, но Хейвен заметила, что в журнал, который он держал в руках, он не глядит. От страха у Хейвен слегка закружилась голова, но она все же решительно подошла к стойке администратора. Она уже начала говорить, и только потом поняла, что перед ней – вчерашняя нелюбезная администраторша.

– Мужчина преследует меня, – выдохнула Хейвен.

– Какой мужчина? – без тени тревоги осведомилась администраторша.

– Тот, который сидит в кресле под пальмой. Каштановые волосы, короткая стрижка, синий костюм.

В этот момент к тому, о ком она говорила, подошел другой мужчина, одетый точно так же. Они выглядели так, словно являются членами одной семьи или принадлежат к одной и той же секте. Они поговорили несколько секунд, а потом вместе вышли из гостиницы, не глядя на Хейвен.

– Прошу прощения, так какой мужчина вас преследует? – сердито спросила администраторша.

– Не важно, – буркнула в ответ Хейвен.

* * *

В половине восьмого Хейвен сидела на кровати в своем гостиничном номере. Она была одета и готова к выходу. Работал телевизор, был включен первый канал. Хейвен поглядывала на табло в нижнем левом углу экрана. В восемь двадцать пять она встала и посмотрелась в зеркало. Она основательно поработала над прической. А черное шелковое платье, которое они сшили вместе с Бью, сидело на ней просто великолепно. Хейвен нанесла на губы немного вишневого блеска. Она выглядела отлично. Даже красавчик-портье, которого она попросила вывести ее через служебный вход, наговорил ей кучу комплиментов.

У театра «Аполло» толпился народ. Вдоль алой ковровой дорожки, ведущей к входу, были натянуты бархатные шнуры. Хейвен целых пятнадцать минут протискивалась вперед. К тому времени, когда ей в живот врезался бархатный шнур, гости церемонии уже начали прибывать. Бью бы понравился этот парад кинозвезд и прочих знаменитостей, но Хейвен никто из них по-настоящему не интересовал. Звезды проходили мимо, а она не спускала глаз с конца процессии и искала знакомое лицо. Ей нужно было только хотя бы на несколько секунд встретиться взглядом с Йейном Морроу.

До девяти часов оставалось совсем немного времени, а он до сих пор не появился. У Хейвен разболелись ноги. Вереница знаменитостей становилась все тоньше, свет звезд мало-помалу угасал. Но вот наконец к дальнему краю ковровой дорожки подъехал черный «Мерседес» с тонированными стеклами. Распахнулась дверца, и из машины вышла, истерически хохоча, ослепительная девушка в короткой серебристой юбке. Засверкали вспышки фотоаппаратов папарацци. Только чуть погодя стали видны три фигуры на ковровой дорожке. Девица в серебристой юбке едва ли удержалась бы на трехдюймовых шпильках, если бы ее осиную талию не обвивала рука Йейна Морроу. Другой рукой он обнимал еще более красивую девушку, одетую более чем легко. Взгляд у нее был какой-то остекленевший. Обе девицы явно были пьяны, а Йейн Морроу шагал по дорожке уверенно, почти не моргая, невзирая на вспышки. Глядя на это зрелище, толпа пришла в неистовство, и одетым в черное телохранителям, шагавшим следом за развеселой троицей, пришлось шнырять глазами по сторонам.

Несколько секунд Хейвен не дышала. Вокруг нее все замерло. Хотя Йейн Морроу совсем не был похож на Этана, в жизни он оказался так красив, что и представить было невозможно. Высокий, стройный, сложенный так, что любая одежда на нем выглядела бы модной. Темно-каштановые волосы были нарочито, но изящно растрепанными и чуточку выгоревшими. Так выглядеть они могли только у того, кто загорает в потайных бухточках на юге Франции. Зловещие дуги бровей над ярко-зелеными глазами. Йейн приближался, и Хейвен инстинктивно попятилась назад, желая затеряться в толпе. Но отступить ей не дали. Она не могла даже отвернуться. В тот самый момент, когда Йейн со своими спутницами проходил мимо нее, у одной из моделей каблук зацепился за дорожку, и она полетела прямо к Хейвен, размахивая руками. Хейвен увидела, как сильно размазана по векам девицы тушь для ресниц. Хейвен протянула руку, чтобы поддержать девушку, и прикоснулась к руке Йейна, который сделал то же самое. Она ощутила сильнейший удар тока и чуть не лишилась чувств. Хейвен подняла голову и увидела прямо перед собой лицо Йейна Морроу. Тот криво усмехался. Он повернул голову к одному из своих телохранителей и указал на Хейвен. Его губы шевелились, но она не расслышала ни слова.

– Вот эту? – произнес телохранитель.

Йейн резко кивнул и пошел дальше вместе со своими пьяненькими подружками.

Хейвен, прижатая к бархатному канату, могла только провожать их взглядом. Она не заметила, как телохранитель поднырнул под канат. Он обхватил ее за талию, приподнял и понес через толпу.

– Эй! Вы что делаете? Отпустите меня! – закричала Хейвен, но даже тем немногим, кто услышал ее крик, похоже, было все равно.

Телохранитель втащил Хейвен в служебный вход в торце здания театра и понес по длинному темному коридору. На потолке горели тусклые лампы дневного света. Вдоль стен тянулись трубы. Хейвен через какое-то время сдалась и перестала требовать объяснений. Телохранитель делал вид, что он глухонемой, и не реагировал на ее угрозы. Наконец они поравнялись с простой металлической дверью. Мужчина открыл ее, включил свет и опустил Хейвен на пол. Комната была пуста.

– Жди здесь. Он скоро придет, – сообщил телохранитель и мгновенно ретировался.

–  Ктопридет? – прокричала Хейвен, глядя на закрытую дверь.

Она стала ходить из угла в угол, отчаянно пытаясь придумать, как отсюда бежать. Воздух в комнате был сырой и затхлый. Хейвен начала мерзнуть, но тут открылась дверь. На пороге стоял Йейн Морроу – растрепанный и запыхавшийся. Несколько секунд он стоял неподвижно и только смотрел на Хейвен широко раскрытыми глазами.

– Вот ты где, – проговорил он, а потом обнял ее и поцеловал. Хейвен едва успела убедить себя в том, что он настоящий, и ответила на его поцелуй.

ГЛАВА 29

– Ээээээээаааааан. Эээээээааааан! – протяжно звучал голос в коридоре.

– Куда он подевался? – спросил другой голос с английским акцентом.

– Ой.

Звук падения и пьяное хихиканье.

– Ты нарочно это сделала! – визгливо выкрикнула одна из девиц.

Их голоса звучали все ближе.

– Проклятье! – пробормотал Йейн и отдернул руки от лица Хейвен. Когда он сердился, он становился еще красивее.

– Это твои подружки?

Йейн сделал вид, будто нюхает воздух.

– Это… нет-нет, погоди… Уж не ревность ли я чувствую? Нет, они не подружки. Скорее, реквизит.

Хейвен покраснела. Порой его слова были интимнее поцелуев. Йейн Морроу подшучивал над ней. Он знал, что она ревнива. Он знал, что ее этим можно подколоть. Она была беззащитна и смущена. Он словно бы увидел ее обнаженной.

Взяв Хейвен за руку, Йейн вывел ее в коридор. Две девушки-модели вцепились друг в дружку, пытаясь держаться на ногах.

– Йейн! – мурлыкнула хрупкая блондинка с глазами енота. – Ну куда ты пропал? Мы тебя везде искали.

– Шоу уже начинается, сейчас награды начнут вручать, а нас в зал не пускают, – прохныкала высокая брюнетка. – Ты же знаешь, в самом начале будут чтить память Джереми. Зачем ты нас бросил?

Йейн пожал плечами.

– Дамы, я понятия не имею, о чем вы говорите. Я никуда не исчезал. Я все время был здесь.

Девушки переглянулись. Каждая надеялась, что другая поняла, что к чему.

– А это кто? – пьяно вопросила блондинка.

– Моя кузина, – ответил Йейн и поцеловал руку Хейвен.

– Твоя кузина? – брюнетка была готова расхохотаться, но осеклась. Она поморщилась. Похоже, ее мутило.

– Ну, Гвендолин, – укоризненно проговорил Йейн, глядя на нее, как на расшалившегося ребенка. – Разве так себя ведут?

– Кем ты себя возомнила? – возмущенно спросила Хейвен.

– Я – актриса! – к изумлению Хейвен, заявила девица с английским акцентом.

– Эээээээааааан! – простонала американка. – Ну как же мы в зал попадем без тебя!

– Дорогуша, в театре полным-полно мужчин, которые тоже одиноки и побогаче меня. Неужели я должен все вам растолковывать? А теперь – прошу нас извинить, – добавил он, и девицы обреченно пошли прочь по коридору, поддерживая друг дружку.

– Похоже, они тут будут бродить по коридорам до скончания веков, – сказал Йейн, когда девушки остановились на развилке. – Пора сматываться отсюда.

– Куда мы пойдем? – спросила Хейвен.

– Увидишь, – ответил Йейн.

* * *

Когда они подошли к двери с горящим знаком «Выход», Йейн остановился и отпустил руку Хейвен. Он снял льняной пиджак и отдал ей. Он была тронута и смущена его поступком. На улице было не меньше восьмидесяти градусов. [12]12
  По Фаренгейту, конечно.


[Закрыть]

– Нас ждет машина. Накинь пиджак на голову и не снимай, пока мы не сядем в автомобиль, – проинструктировал ее Йейн.

– Хочешь, чтобы я надела твой пиджак на голову? А бумажных пакетов у тебя не завалялось?

Он только что целовал ее, а теперь не хотел, чтобы их видели вместе?

– Не глупи, Констанс. Тебе очень идут черные волосы. И акцент у тебя просто умопомрачительный. Но нельзя, чтобы нас фотографировали вместе.

Хейвен сделала вид, будто не заметила, что он назвал ее Констанс, но от возмущения у нее всю кожу словно иголками кололо.

– Почему нельзя?

– Потому что я бы предпочел, чтобы за тобой пока не бегали папарацци. Вот увидишь: очень скоро ты даже не сможешь спокойно ванну принимать. К тому же я сомневаюсь, что твои нынешние родители будут в восторге от того, что ты слоняешься по Нью-Йорку с пресловутым разгильдяем. Или ты действительно хочешь, чтобы они обо всем прочли в «Access Hollywood»? [13]13
  Еженедельное издание программы развлекательных телепередач, включает статьи о знаменитостях и интервью с ними.


[Закрыть]

– Нет, – призналась Хейвен.

Йейн усмехнулся. Хейвен надеялась, что он не слышит, как часто бьется ее сердце.

– Ясное дело, ты этого не хочешь, – сказал Йейн. – Кое-что не меняется никогда.

– Ладно, ты победил. Но как же я сяду в машину, если не буду видеть, куда иду?

– Позволь. – Йейн набросил пиджак на голову Хейвен и поднял ее на руки. – Постарайся обмякнуть. Все решат, что одна из моих подружек не дотянула до конца шоу.

Хейвен прижалась головой к груди Йейна и глубоко вдохнула. Его запах кружил ей голову. Она услышала, как скрипнула дверь. Потом защелкали затворы несколько десятков фотоаппаратов.

– Что случилось, Йейн? Ты ей чего-то нехорошего дал скушать? – послышался мужской голос.

– Она же не мертвая, а? – прокричал другой мужчина.

Хейвен в ответ вяло пошевелила ногами.

– Я просто провожаю даму домой, – спокойно сообщил Йейн папарацци. – Она слишком много выпила.

– А это которая? – прозвучал голос первого мужчины. – Девушка из «Секрета Виктории» или модель «Шанель»?

– Я похож на человека, который рассказывает о тех, с кем целуется?

Фотографы рассмеялись.

– Ладно. Можете не отвечать на этот вопрос. Доброй ночи, джентльмены.

Хейвен почувствовала, что ее укладывают на сиденье. Дверца хлопнула, и вдруг стало тихо.

– Теперь можно снять, – сказал ей Йейн, и Хейвен выглянула из-под пиджака. – Окна тонированы. Никто ничего не увидит. Даже водитель.

Десятки мужчин и женщин с фотокамерами прижимали лица к стеклам, пытаясь разглядеть тех, кто находился в салоне машины. Щеки и носы распластывались по стеклу, и казалось, что в окна заглядывают не люди, а какие-то чудища.

– Мьюс, [14]14
  Район в Нью-Йорке, неподалеку от Бродвея.


[Закрыть]– сказал Йейн водителю и добавил: – И постарайся, чтобы за тобой не было «хвоста».

Машина, взвизгнув тормозами, сорвалась с места. Хейвен с волнением смотрела на Йейна, сидевшего в профиль к ней. Он показался ей озабоченным. Он сдвинул брови, на его глаза легла тень. Он крепко сжал губы – словно запечатал, чтобы не сболтнуть лишнее. Сейчас рядом с Хейвен сидел не легкомысленный плейбой. На миг Йейн Морроу стал похож на человека, на плечах которого лежала тяжелая ноша.

– Что случилось? – спросила Хейвен, вдруг резко осознав, что не знает ничего о том, кто сидит рядом с ней.

– Не обращай на меня внимания, – успокоил ее Йейн и взял за руку. – Просто я не ожидал, что найду тебя так скоро. Я намеревался сначала разделаться с рядом препятствий.

– Прости, – проговорила Хейвен, боясь спросить, какие препятствия он имеет в виду. – Вечно я делаю все не вовремя.

– Тебе не за что извиняться. Я ждал тебя всю жизнь.

Мрачность Йейна развеялась и сменилась знакомой улыбкой. В эту чуть кривоватую улыбку Констанс влюбилась с первого взгляда, как только увидела Этана на Пьяцца Навона в Риме. Его лицо изменилось, но все же у Хейвен не было никаких сомнений, что оно принадлежит ее возлюбленному. Никому бы не удалось совместить в выражении лица злорадство, осторожность и храбрость. «Это Этан», – убеждала себя Хейвен. От этой мысли у нее так закружилась голова, что она порадовалась тому, что сидит, а не стоит.

– Ты вправду меня ждал? – спросила она.

– Посмотрим, смогу ли я тебе это доказать. – Йейн легонько толкнул Хейвен к спинке бархатного сиденья и снова поцеловал ее. Его руки гладили ее шелковое платье, но Хейвен не просила его перестать. Все ее тело пылало огнем, а когда рука Йейна легла на ее обнаженное бедро, ей показалось, что она сейчас лишится чувств от блаженства.

– Еще нет, – проговорила она вслух и удивилась – ведь ей показалось, что она об этом только подумала.

– Прости. – Йейн помог Хейвен сесть и поправить прическу. – Просто не сдержался. Знаешь, ждать девяносто лет – это очень долго.

– Слишком долго, – согласилась Хейвен и одернула платье, подол которого взлетел почти до талии. У нее больше не осталось сомнений. Йейн Морроу не очень походил на того Этана, которого она рисовала в детстве, но Хейвен твердо знала, что встретила мужчину из своих видений. Вот чего хотела Констанс. Теперь Хейвен осталось выяснить одно: зачем.