Текст книги "Вечные"

Автор книги: Кирстен Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 50

– Как ты посмел напустить на меня ищеек? – рявкнула Хейвен. – Что, все эти «серые людишки» работают на тебя?Ты сговорился с Падмой Сингх? Выпусти меня из машины, маньяк! Немедленно выпусти меня!

Хейвен бросилась к дверце, но Йейн сжал ее запястье и оттащил назад.

– Подожди. – Он сдерживался изо всех сил, но Хейвен видела, что он в ярости. – Я хочу, чтобы ты объяснила мне, зачем ты снова отправилась в «Уроборос». Ведь я велел тебе прекратить игру в сыщицу.

– Ах, простите, мистер Морроу, – фыркнула Хейвен, жалея, что у нее не хватает храбрости заехать Йейну кулаком по носу. – Похоже, я плохо выполняю приказы лжецов. И что ты теперь? Ты сделаешь так, что я исчезну? Убьешь меня, как убил Джереми Джонса?

Йейн горько вздохнул и покачал головой.

– Господи, Хейвен, что ты несешь? Ты хоть знаешь, сколько времени эти «серые люди» уже следят за тобой? Ты их раньше не замечала?

Хейвен прекратила попытки вырваться и уставилась на Йейна.

– То есть? Они разве не на тебя работали? Разве Падма не одолжила тебе своих рабов?

– Ты действительно считаешь, что у меня есть «серые люди», которые работают на меня? Ну, тогда ясно, как много ты знаешь.

– Ну… я знаю про Джереми Джонса, – прошипела Хейвен. – Ты стукнул его камнем и убил! Как ты мог?!

– Где ты это услышала?

– У меня свои источники, – буркнула Хейвен, подражая Адаму.

– Ты сегодня утром с кем-то говорила? – спросил Йейн, прищурившись.

– Почему бы тебе не спросить об этом у своих ищеек? Если ты знал, где меня найти, значит, кто-то следил за мной!

– Ответь на мой вопрос, Хейвен.

– Сначала ты ответь, – покачала головой Хейвен. – Как ты меня нашел?

– Я попросил Джеймса присмотреть за тобой. Он шел за тобой до парка и заметил, что за тобой следят «серые люди». Они не за тобой гоняются, Хейвен. Они просто проверяют, не приведешь ли ты их к Этану.

Хейвен прицепилась к первой фразе.

– Не могу поверить! Ты приставил ко мне Джеймса? Но какой в этом смысл? Зачем заботиться о моей безопасности, если ты собрался меня убить? – стиснув зубы, выговорила она. – Как убил Констанс.

Гнев в глазах Йейна погас. Он изможденно опустил голову.

– Что с тобой, Хейвен? – спросил он. – Что могло измениться с того момента, когда утром я ушел от тебя? Ночью все было так чудесно, а теперь ты убеждена в том, что я убил женщину, которую любил больше жизни?

– Если я ошибаюсь, почему ты этого не докажешь? Скажи мне, что происходит на самом деле! – Хейвен толкнула Йейна в грудь. – Почему за мной таскаются «серые люди»?

– Этого я не могу тебе сказать.

–  Ты не можешь мне сказать? – Злость, бушевавшая в груди Хейвен, наконец вырвалась наружу. – Это что, черт побери, за ответ? Какая же я была дура, что поверила тебе! Ты мне только лгал и делал мне больно. Я примчалась в Нью-Йорк, думая, что мы с тобой суждены друг другу. А ты оказался лживым бабником, похитителем людей и убийцей!

Йейн поднял руку и протянул к щеке Хейвен.

– Прости…

– Не трогай меня! – прокричала Хейвен, отбросив его руку. – Я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал с Констанс. И я не позволю тебе и дальше убивать людей!

– Это бессмысленно, – обреченно пробормотал Йейн и нажал кнопку переговорного устройства на подлокотнике сиденья. – Останови машину, – приказал он.

«Мерседес» остановился. Водитель выскочил и открыл дверцу для Йейна.

– Отвези мисс Мур куда ей будет угодно, – распорядился Йейн, вышел из машины и не оглянулся. – Если она хочет еще увидеть меня живым, она больше не пойдет в общество «Уроборос».

– Йейн! – крикнула Хейвен, но дверца захлопнулась.

У нее закружилась голова, перед глазами потемнело.

– Куда едем? – послышалось из динамика. – Куда едем, мисс?

Она нервно вертела золотое кольцо на пальце. Кольцо было надето всего несколько часов назад. А уже словно бы стало частью нее. В углу лежала гора чемоданов и картонок. Солнце клонилось к закату. Он давно должен был прийти. Корабль мог отплыть без них.

Около ее двери остановился мальчишка в грязной кепке и сунул записку в щель почтового ящика. Она сбежала по лестнице. Записка лежала на коврике. Она сразу поняла, что новости невеселые.

«Поездка в Рим откладывается, – написал Этан. – Скоро приду и все объясню».

ГЛАВА 51

– Я такая дура, – с тоской проговорила Хейвен, стоя в проходе между полками с жидкими моющими средствами. Она пряталась в магазине на Университетской площади. Насколько она могла судить, подслушивать ее разговор с Бью мог только парнишка-грузчик. Он увлеченно мотал головой, слушая хеви-металл на своем айподе, а рядом с ним на полу стояло несколько ящиков с антибактериальным чистящим средством для унитазов. Вряд ли парень с таким обилием татуировок и количеством сережек в бровях мог быть «серым человеком».

– Значит, ты слышала? – спросил Бью.

– Насчет свидетельницы? – вздохнула Хейвен. – Да, слышала.

– Я только что увидел этот сюжет в новостях. Как раз собирался позвонить, чтобы рассказать тебе. Ну и что ты думаешь? Считаешь, дамочка врет? Или думаешь, она действительно видела, как Йейн убил Джереми?

– Почему ты у меня спрашиваешь? – с тоской проговорила Хейвен. – С тех пор, как я оказалась в Нью-Йорке, я только и делала, что ошибалась. Поэтому, наверное, мне придется до ночи прятаться в третьем проходе супермаркета в Гринвич-Виллидж.

– Где-где? Да что случилось, черт побери!

– Я вышла, чтобы где-нибудь попить кофе, и меня – сама не пойму как – принесло к Грамерси-парку. Там я наткнулась на одного парня – он из общества «Уроборос». Он сказал мне про Джереми. Кроме того, он утверждает, что в тысяча девятьсот двадцать пятом году был знаком с Этаном и Констанс, и говорит, что Падма сказала мне правду про Этана. Он действительно убил Стрикленда и устроил пожар, в котором погибла я.

– Погоди. Что за парень? О ком ты говоришь?

– Его зовут Адам Розиер. Он – большая шишка в обществе.

– Я помню это имя, – сказал Бью, – ты просила меня поискать какие-нибудь сведения о нем, а я ничего не нашел. Но почему ты встречаешься с людьми из ОУ? Разве ты не говорила мне, что там процветает коррупция? Что они убивают людей?

– Да, но Адам говорит, что в коррупции виновата Падма и что он старается все исправить.

– Все равно, – упрямо произнес Бью. Похоже, Хейвен его не убедила. – Тебе не кажется, что это слишком наивно – верить какому-то малому из ОУ, когда ты не доверяешь даже человеку, которого любишь две тысячи лет?

– Зачем Адаму врать мне? Между прочим, Йейн пытался меня похитить, но я ему сказала о том, что мне стало известно от Адама, и он, по-моему, испугался.

– Что? – воскликнул Бью. – Он хотел тебя похитить? Ты серьезно?

– Абсолютно серьезно, – ответила Хейвен. – Оказывается, он велел своему телохранителю следить за мной. И после того, как я ушла из Грамерси-парка и шла по улице, этот верзила меня схватил, засунул в машину и повез к Йейну.

– Проклятье! Как же ты вырвалась?

– Они меня отпустили. Высадили на Юнион-сквер.

– Они тебя отпустили? Значит, это уже не похищение, верно? И что сказал Йейн, когда вы встретились?

– Он меня жутко ругал за то, что я снова потащилась в ОУ. Под конец сказал, чтобы я туда больше не возвращалась, если хочу, чтобы он остался в живых. Говорит, что «серые люди» следили за мной и ждали, что я их приведу к нему.

– Ну, теперь и у меня голова кругом, – признался Бью. – Я так понял, что тебя в машину засунул один из его людей.

– Вот именно! А сколько еще его людей за мной следили? И почему Йейн хочет, чтобы я держалась подальше от ОУ, если сам там все время пасется? Я видела в его мобильнике запись. Завтра утром он завтракает с Падмой Сингх.

– С той женщиной, которая когда-то была Ребеккой Ундервуд? Которая виновата во всем ужасе, творящемся в ОУ? – спросил Бью и, немного помолчав, проговорил: – Слушай, мне бы не хотелось все усложнять, но…

– Но что?

– Я только что вернулся от твоей мамы. Я поговорил с ней, как ты меня просила, но у меня почти ничего не вышло. Твоя бабушка звонила доктору Тидмору. Похоже, он где-то на севере, гостит у друзей. Он согласился приехать в Нью-Йорк, найти тебя и препроводить в Теннесси. Имоджин и Мэй хотят, чтобы ты им немедленно позвонила.

– Ты шутишь! – крикнула Хейвен.

Старушка в конце прохода между стеллажами вздрогнула и выронила пакет со средством от моли.

– Боюсь, все серьезно. Имоджин уверена, что ты окончательно развратилась. Твоя душа, дескать, вот-вот погибнет, и надо принимать срочные меры. А твоя мама считает, что тебе еще рано разъезжать по Европе с парнем, которого она в глаза не видела. Она сказала так: «Или Тидмор, или полиция».

– Ну, значит, они обе окончательно сбрендили. Пусть звонят в полицию, потому что ни за что на свете я не…

– Честно говоря, Хейвен, – прервал ее Бью, – может, это не такая уж плохая идея, если учесть все «за» и «против». Ты знаешь: я Тидмора тоже терпеть не могу, но, похоже, дела у тебя из рук вон плохи.

– И ты туда же? Похоже, безумие заразно. Я не станузвонить доктору Тидмору.

– Отлично. Тогда я сам приеду и заберу тебя.

– Нет. Не надо меня спасать, Бью. Мне никто не нужен. И потом: если ты приедешь, все только усложнится.

– Тебя могут убить! Ты допрыгаешься!

– Не допрыгаюсь. У меня есть план.

– Хорошо, если твой план не предусматривает чмоки-чмоки с твоим дружком.

– Ты меня дурой считаешь? Никаких чмоки-чмоки ни с кем. Йейн перебрался в квартиру своего отца. А я сегодня буду спать в своемдоме.

– В какомдоме? – воскликнул Бью.

– Мне пора, – сказала Хейвен. – Надо кое-чего прикупить.

ГЛАВА 52

– Мисс! Мисс!

Стоило ей вытащить из кармана ключ, как папарацци, поджидающие около дома, подняли крик. Это была пестрая толпа – пузатые профессионалы, чьи фотокамеры стоили дороже квартир, в которых они жили, а рядом с ними – мускулистые панки, одетые, как студенты из Нью-Джерси. Некоторые из фотографов с виду вполне тянули на маньяков и серийных убийц. После ночи, проведенной у Вашингтон-Мьюс, многие из них выглядели неопрятно, а некоторые – просто отвратительно. Отросшая щетина, мешки под глазами. Впечатление было такое, что на протяжении последних суток они только тем и занимались, что таращили глаза.

Хейвен поставила пластиковое ведро, наполненное моющими средствами, на мостовую, и достала ключи.

– Чего надо? – спросила она, изобразив акцент девушки из неведомой страны.

– Кто ты такая? – выкрикнул один из папарацци.

Хейвен предусмотрительно стянула пышные волосы в пучок, и никто из фотографов не узнал ее.

– А ты как думать, а? – Хейвен выдернула из ведра швабру и покачала ею перед физиономией фотографа. – Горничная я.

По толпе пробежал разочарованный ропот.

– Где Йейн Морроу? – спросил другой мужчина.

– А мне откуда знать? Думаете, он уборщица спрашивает, можно ему куда пойти?

– Тысяча долларов, если скажешь, где его найти!

– Две тысячи! – выкрикнул кто-то еще.

Некоторые из парней посмелее протиснулись к калитке и медленно пошли к Хейвен – с опаской, как к незнакомому зверю. Один достал из кармана бумажник и помахал им, надеясь, что она поймет международный знак взятки.

Хейвен проворно отперла замок, скользнула за дверь и захлопнула ее. Несколько секунд она простояла, прислонясь к двери, слыша, как папарацци колотят по ней кулаками. В доме мерзко пахло гниющей зеленью. Хейвен насчитала дюжину стеклянных ваз, наполненных увядшими цветами. Их стебли плавали в мутной воде. Всего за несколько дней благоуханные цветы, подаренные ей Йейном в самое первое утро в Нью-Йорке, стали мертвыми и гадкими.

После того как папарацци сдались и вернулись на свой пост, Хейвен обошла дом с мешком для мусора и очистила вазы от цветов. Однако противный запах остался. Хейвен поднялась наверх, открыла все окна и упала на неприбранную кровать. Она слышала, как в переулке переговариваются фотографы. Они явно ждали, когда она закончит уборку и выйдет из дома. «Если я не уйду засветло, – думала она, – папарацци поймут, что я никакая не горничная». Но если она утром уйдет через крышу, ее никто не увидит и не поймает. Вряд ли этот трюк мог сработать дважды, но Хейвен надеялась, что ей осталось провести в Нью-Йорке всего одну ночь перед возвращением в Сноуп-Сити. Она лежала и молилась о том, чтобы Бог помог ей найти доказательства, которые были нужны, чтобы утром Йейн отправился за решетку, чтобы его арестовали во время завтрака с подлой и мерзкой Падмой Сингх – президентом общества «Уроборос».

Хейвен повернулась на бок, и ее взгляд упал на римскую гравюру, которая так и стояла на прикроватной тумбочке. Когда-то эта картина так много для нее значила. А теперь, как все прочее в этом доме, гравюра казалась Хейвен предметом из другой жизни.

Зазвенел мобильник. На дисплее высветился номер Йейна. Хейвен перевела вызов в голосовую почту. Она понимала, что Йейн скоро начнет ее разыскивать. Но вряд ли он догадается, что она спасается в домике на Вашингтон-Мьюс. Пока дом стерегли папарацци, для Хейвен он был самым безопасным местом на Манхэттене. Эта мысль успокоила Хейвен, и она закрыла глаза.

Кто-то сел на краешек ее кровати. Она не успела вскрикнуть – чья-то ладонь легла на ее губы.

– Это я, – прошептал Этан.

Луна зашла за тучи, и Констанс едва разглядела его в темноте.

– Что ты здесь делаешь?

– Говори тихо. Возле дома люди. Нам нужно уехать из Нью-Йорка. Я заказал билеты на «Сен-Мишель». Он отплывает в Италию через неделю.

– А Ребекка? Она тоже едет?

– Ребекка?

– Нет смысла врать, Этан. Я тебя видела с ней. Я слышала, как она сказала, что вы друг другу предназначены.

– Ты слышала, что я ей ответил?

– У меня не хватило сил это слушать.

– Я сказал ей, что женюсь на тебе.

– Ты так сказал?

– Да. На самом деле я хочу жениться на тебе до того, как мы уедем из Нью-Йорка. Если ты согласна, конечно.

– Но вчера вечером я видела, как Ребекка шла на свидание с тобой. Я шла за ней до самого дома на Уотер-стрит.

– До дома на Уотер-стрит?

– Было поздно. С кем еще она могла там встречаться?

В дверь забарабанили. Этан широко раскрыл глаза. Он вскочил с кровати и выглянул в окно.

– Полиция. Я не могу тут оставаться. И для тебя это тоже небезопасно. Как можно скорее возвращайся к родителям. В понедельник в девять утра я буду ждать тебя в городской ратуше. В этот же вечер мы уедем в Италию.

– Но…

– Ты должна верить мне, Констанс.

Видение прервал звонок. К тому времени, когда Хейвен разыскала лежащий в складках простыни мобильник, он замолчал. Она пропустила десять вызовов от Йейна, но проверять сообщения времени не осталось. Было семь тридцать утра. Полчаса до завтрака Йейна с Падмой. К счастью, она заснула не раздеваясь. Осталось только умыться, вычистить зубы и взбежать по лесенке на крышу.

В кафе «Марат», расположившемся в угловом доме в одном квартале к югу от Грамерси-парка, наружная стена состояла из нескольких больших окон. Они были открыты нараспашку – видимо, кафе решили проветрить прохладным утренним воздухом. Рядом, на тротуаре, вдоль стены стояли маленькие столики. Белые скатерти колыхались, будто крылья гигантских мотыльков. Стоя на противоположной стороне улицы, Хейвен увидела, как в кафе вошла Падма и села за столик у открытого окна. Через несколько минут появился Йейн. Падма поприветствовала его чересчур тепло – поцеловала в обе щеки. Хейвен захотелось поколотить обоих.

Она быстро перешла улицу и села на стул, стоявший на тротуаре прямо под тем окном, где расположились Падма и Йейн. Спрятанная под кирпичным козырьком, Хейвен не видела ни Падму, ни Йейна, но в те моменты, когда на улице было мало машин, она слышала каждое произнесенное ими слово.

– Ты неважно выглядишь, – отметила Падма. – Что, начала надоедать популярность?

– Ты видела папарацци, осадивших мой дом? Они, похоже, ожидают, что я выйду с трупом Марты в мусорном мешке. Но это ладно, это чепуха. На самом деле настоящая беда у меня с полицией. Они мне просто прохода не дают в связи с убийством Джереми Джонса.

– До сих пор? – удивилась Падма. – Я думала, это уже в прошлом. Я сама об этом позаботилась.

– Меня вчера снова вызывали на допрос. Теперь появилась свидетельница, что-то видевшая собственными глазами. Хотя я просто представить не могу, что она такое могла видеть. Ты уверена, что к ее заявлению не имеет отношения общество?

– К чему нам это? Я позвоню нашему человеку в департамент полиции Лос-Анджелеса. Не волнуйся, это мы уладим.

– Но я вовсе не хочу, чтобы с этой женщиной что-то случилось, – забеспокоился Йейн. – Я просто хочу, чтобы она перестала выдумывать то, чего не было.

– Перестанет, не переживай, – заверила его Падма. – Мне очень жаль, что эта история с Джереми так затянулась – тем более что ты ни в чем не виноват. Но я хотела тебя спросить о другом. Я знаю, ты был дружен с Мартой. Наверное, последние дни для тебя были просто кошмарны.

В голосе Падмы прозвучало почти искреннее сострадание.

– Да, было нелегко, – признался Йейн. – Но теперь ты знаешь, на что я способен ради общества.

– Твои старания оценены по достоинству, – отозвалась Падма. – Скоро ты получишь повышение. Ты совершил весьма впечатляющий поступок, если учесть, что из прежних жизней ты принес только самые основные способности.

– И я знаю, что обязан тебя благодарить, – смеясь, проговорил Йейн. – Без твоей рекомендации эту работу мне бы не поручили.

– Попозже мы обсудим, как ты сможешь отблагодарить меня за это, – бесстыдно заявила Падма. – Кстати, что ты с ней сделал?

– Ты действительно хочешь узнать? – спросил Йейн. – А мне показалось, что вы, руководители общества, предпочитаете знать как можно меньше.

Звук шагов отвлек внимание Хейвен от разговора. Девятнадцатая улица была пуста. Только один человек – молодой парень в ослепительно-белой рубашке и черных брюках шагал по тротуару. Глаза у него были равнодушные, походка какая-то роботская. В правой руке он держал черный брифкейс. Это был секретарь из общества «Уроборос», он шел на работу. Хейвен отвернулась и спрятала лицо за меню. Она молилась, чтобы секретарь ее не заметил. Она не сомневалась, что он ее увидел, но при этом секретарь не сбился с шага и прошел мимо, не остановившись. Как только сотрудник ОУ скрылся за углом, Хейвен снова стала подслушивать.

– …буду очень признателен, если ты устроишь мне встречу с ним, – сказал Йейн.

– Так вот, оказывается, к чему все это? – капризно проговорила Падма. – А я так надеялась,что ты хотел со мной позавтракать исключительно из-за того, что тебе хочется побыть со мной.

– Ну конечно, мне этого хотелось, – заверил ее Йейн. – Но маленькое дельце не должно омрачить нашу встречу.

– Лишь бы дельце было вправду маленькое.Зачем тебе эта встреча?

– Я хотел бы еще поработать. Мне кажется, я доказал, что я человек надежный.

– И амбициозный, – добавила Падма. – Мы это ценим. Но я этим не командую. И сейчас, когда Марты не стало, делать особо нечего. Разве что…

– Что?

– У меня есть одно личное дело. Мне нужен надежный человек, с которым я готова расплатиться очками со своего личного счета…

К столику, за которым сидела Хейвен, подошла официантка с красивой татуировкой на предплечье. Хейвен захлестнула волна паники. «Заговорю, – подумала она, – и меня услышит Йейн». Но сидеть в кафе, не сделав заказа, было нельзя. Порывшись в сумочке, он нашла листок бумаги.

Официантка еще не успела к ней обратиться, а она уже нацарапала на листке:

«Кофе и счет, спасибо».

– Нет проблем, – чирикнула официантка. Похоже, она привыкла общаться со всякими чудаками.

Катастрофа миновала, но нервы Хейвен были наэлектризованы. Она облегченно выдохнула и стала снова слушать разговор.

– …кто она?

– Просто маленькая проблема из прошлого, – небрежно ответила Падма. – Я знала, что в один прекрасный день она появится, но не ожидала, что так скоро.

– И ты хочешь, чтобы я ею занялся?

– Со временем. А пока я хочу посмотреть, не окажется ли она полезна.

– Полезна? – спросил Йейн.

– Мне нужно разыскать кое-кого еще. А она может знать, где он…

На столик, за которым сидела Хейвен, легла тень. Она вздрогнула и чуть было не вскрикнула. Рядом с ней остановились двое мужчин в серых костюмах и черных очках.

– Пойдем с нами, – сказал один и хотел взять Хейвен за руку.

– Тихо, – добавил второй.

– Уберите от меня руки! – гневно проговорила Хейвен.

– Мы здесь, чтобы защитить тебя, – настойчиво проговорил первый мужчина.

– Не надо скандала, – сказал второй.

– Отпустите меня!

Хейвен рывком высвободила руку и задела стакан с водой. Стакан покатился по столику, упал на тротуар и разбился.

– Что происходит?

У открытого окна встала Падма.

– Слишком поздно, – пробормотал первый мужчина.

– Это та самая девчонка, про которую я говорила! – вскрикнула Падма.

– Не о чем волноваться, мисс Сингх, – произнес один из мужчин с натянутой улыбкой. – Продолжайте свой завтрак. Мы обо всем позаботимся.

Йейн оттолкнул Падму в сторону.

– Убирайтесь прочь от нее! – гаркнул он и вспрыгнул на подоконник.

Подошла официантка с чашкой кофе на подносе. Хейвен вскочила, подхватила поднос и швырнула в мужчин. Они еще не успели вытереть с лица горячий кофе, а Хейвен уже помчалась по тротуару к такси, остановившемуся на углу Восемнадцатой улицы. Двое в серых костюмах едва не догнали ее, но она успела нырнуть в машину и захлопнуть дверцу.

– Скорее, скорее, скорее! – прокричала она.

Машина рванулась вперед, на красный свет, и помчала Хейвен по Второй авеню.

– Господи, Господи, Господи!

– Хейвен? – послышался из динамика мобильного телефона голос Бью. – Это ты?

– Бью! Я все поняла! Сама не могу поверить, но теперь мне все ясно! Они у меня есть!

– Что тебе ясно, Хейвен? Что у тебя есть?

– Доказательства! Я только что проследила за Йейном и подслушала его разговор с Падмой в кафе. Они убили Марту Вега.

– Спокойно, – строго проговорил Бью. – Кто? Что они сделали?

– Йейн действительно убил Марту Вега! Ради того, чтобы получить от общества очки на свой счет! Я слышала, он сам так сказал. А потом они начали говорить обо мне. Я в их списке следующая. Падма желает мне смерти!

– Ничего хорошего, Хейвен. Что ты собираешься делать?

– Собираюсь позвонить в полицию и скажу им все, что знаю. Надеюсь, этого подонка отправят за решетку до конца его дней!

– Это понятно. Потом что ты будешь делать, когда позвонишь в полицию?

Об этом Хейвен подумать не успела.

– Мне надо будет на время спрятаться. Наверняка за мной будут охотиться «серые люди», – проговорила Хейвен, чувствуя, как постепенно угасает вспышка адреналина, а вместе с ней – энтузиазм. – Честно говоря, похоже, дела мои плохи.

– Я так и думал. Тебе надо разыскать доктора Тидмора. У меня есть его номер, я сейчас…

– Что? Это и есть твой ответ? Ты что, сбрендил?

– Ну ладно, ладно. Тогда ищи надежное место, где можно спрятаться. Библиотеку или церковь, может быть. А я выезжаю к тебе прямо сейчас. Буду до рассвета.