Текст книги "Герцоги налево, князья направо"

Автор книги: Киран Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3

– Вы – юная леди с цветами ромашки в волосах!

Эти слова, произнесенные с очень сильным русским акцентом у нее за спиной на балу у Грейнджерфордов, едва не заставили Поппи подпрыгнуть на месте.

Она глубоко вздохнула, повернулась и увидела перед собой джентльмена крепкого сложения с широкими плечами и большими усами, одетого в мундир офицера русской армии.

– Уберите их! – заявил он, указывая подбородком на ее голову.

Поппи до крайности смутилась, но тем не менее высоко подняла голову и спросила подчеркнуто холодным тоном:

– Почему?

Каждый раз, когда Поппи выезжала в большой свет, она старалась, чтобы на ней было одно из украшений, перешедших к ней от матери, например, прелестный мамин перламутровый браслет или мамины перстни. Иной раз надевала на ноги мамины любимые матерчатые туфельки без каблука, с вышитыми на носках павлинами. На эти туфельки уже дважды приходилось ставить новые подошвы. Случалось, набрасывала на плечи мамины бахромчатые шали или украшала прическу цветами, как это сделала и сегодня.

Красивая молодая женщина с блестящими черными волосами, уложенными в причудливую прическу, выступила; из-за спины мужчины. На ней было нарядное платье из ярко-алого шелка, украшенное затейливым шитьем черного цвета, на шее – тяжелое бриллиантовое ожерелье, на пальцах множество колец.

То была Наташа, сестра Сергея.

Поппи забыла о своей обиде, настолько ее взволновала эта первая личная встреча с княгиней. Она обладала той же смуглой красотой, что и ее брат-близнец.

Неужели это Сергей стоит позади нее? Поппи целую неделю провела в надежде увидеть его, но теперь им пришлось бы знакомиться заново.

Княгиня посмотрела на лицо Поппи, на ее платье, прическу – и улыбнулась немного смущенной улыбкой.

– Представьте нас, пожалуйста, – обратилась она к одному из тех, кто окружил ее за последующие несколько секунд. Двоих Поппи узнала – то были приятели ее отца из состава парламента.

Мужчина в офицерском мундире, возможно, телохранитель княгини, отошел в сторону. Один из англичан, лорд Уайетт, сделал шаг вперед и откашлялся.

– Княгиня Наташа, позвольте познакомить вас с леди Поппи Смит-Барнс, дочерью овдовевшего графа Дерби.

Поппи наклонила голову и произнесла:

– Считаю за честь познакомиться с вами, княгиня.

Леди Наташа тоже наклонила голову.

– Я вижу у вас в прическе русские цветы, – проговорила княгиня на безупречном и благозвучном английском языке. – Это ромашки. Я заметила их еще с лестничной площадки.

– Да, – ответила Поппи с улыбкой.

Она была рада, что княгиня заметила цветы. Собираясь на бал, она решила украсить прическу цветами, которые растут в России, – в честь Сергея.

– Выньте их из волос, – отрывисто произнесла Наташа.

Поппи ощутила мгновенную вспышку тревоги, щеки у нее загорелись ярким румянцем.

– П-почему? – с запинкой спросила она.

Но Наташа уже отошла от нее без всяких объяснений. Лорд Уайетт, сдвинув брови, резко повернулся к Поппи и потребовал нетерпеливым шепотом:

– Сделайте то, что она предложила, леди Поппи. Мы не желаем никаких осложнений в отношениях между нашими странами.

Поппи не могла взять в толк, каким образом цветы у нее в волосах могут вызвать дипломатический конфликт между Россией и Англией. Но поскольку она являлась дочерью члена палаты лордов, ей не оставалось ничего иного, как подчиниться. Дрожащими пальцами она извлекла из прически ромашки и запихнула их в свой ридикюль.

Все окружающие смотрели на нее с нескрываемым любопытством.

– Глазейте на кого-нибудь еще, сделайте одолжение! – выпалила она и направилась прямиком к Элинор и Беатрис.

Прежде чем она успела открыть рот и рассказать им о том, что произошло между ней и княгиней. Беатрис сказала:

– Мы все поняли.

– Она ужасно злая, – добавила Элинор.

– Но Сергей совсем не такой, – заявила Поппи. – В каждой семье есть свои кислые яблоки, верно?

Однако Элинор и Беатрис ее уже не слышали – обе уставились куда-то ей через плечо.

– А вот и он… – выдохнула Элинор.

– Боже мой! – сказала Беатрис. – Я понимаю, что ты имеешь в виду. Он…

– Само совершенство, – восторженно договорила за нее Элинор. – Неудивительно, что ты отделывалась от всех твоих поклонников.

Поппи повернулась и посмотрела на мужчину, который стоял на верхней площадке лестницы. Сердце ее преисполнилось счастьем.

Сергей!

Он, конечно, повзрослел. И стал еще красивее. Воспоминания о проведенной с ним романтической неделе в Санкт-Петербурге нахлынули на нее.

– Господи, он смотрит прямо на тебя! – сказала миниатюрная блондинка Элинор, чьи густые золотистые волосы так и сияли, отражая свет двойных канделябров, укрепленных высоко на стенах бального зала.

Беатрис, красавица с большими темно-карими глазами и черными волосами, стянутыми в гладкий пучок на затылке, крепко сжала руку Поппи.

– Он был бы счастлив завладеть тобой, – уверенно проговорила она. – Запомни это.

– Если хочешь, мы готовы держаться вместе с тобой, – добавила Элинор.

– Благодарю. – Поппи почувствовала комок в горле. – Я рада, что вы обе есть у меня.

Не говоря более ни слова, все трое соединили руки в общем пожатии со словами, произнесенными жарким шепотом:

– Скорее ад замерзнет, нежели мы…

– …изменим нашим обетам, – уже громко заключила Беатрис.

– И подчинимся нашим родителям, – пробормотала Поппи.

Элинор деликатно зевнула, Беатрис отпила из бокала глоток миндального ликера, а Поппи накрутила на палец локон, ниспадавший ей на плечо.

Она обычно чувствовала себя веселее после того, как произносила обет. А также сильнее и смелее. Вопреки рассуждениям папы о том, что женщина должна знать свое место и что брак всего лишь деловое соглашение, Поппи не собиралась выходить замуж за человека, которому не отдаст своего сердца целиком и полностью. Скорее она и в самом деле останется старой девой в кругу добрых подруг, попавших в сходное положение, чем покорится неприемлемой судьбе.

Князь перехватил ее взгляд и улыбнулся. В сердце у Поппи вспыхнула радость. Она не могла совладать с собой и улыбнулась в ответ.

Сергей ее помнил.

И направился прямо к ней! Поппи строго приказала себе оставаться спокойной и молилась о том, чтобы смогла говорить нормально.

Остановившись перед ней, князь взял ее руку в свою и поцеловал – так же, как сделал это в первый раз шесть лет назад, когда они познакомились.

– Поппи, это вы. – Сергей посмотрел ей прямо в глаза, и у Поппи задрожали колени. – Какой это фантастический сюрприз – увидеть мою маленькую английскую подружку совсем взрослой.

– П-привет, Сергей, – с придыханием произнесла она. – Ох, извините, ваше высочество…

Он запрокинул голову и рассмеялся.

– Не вздумайте называть меня так. Для вас я всегда Сергей, и прошу вас представить меня вашим подругам как Сергея.

Поппи подумала, что Сергей просто по-королевски грациозен, когда он поклонился Элинор и Беатрис. Они обе были очаровательны, остроумны и совершенно искренни, когда выражали свой восторг по поводу визита князя в Лондон. Поппи как никогда более гордилась тем, что может называть их своими лучшими подругами.

На князя обе они тоже произвели приятное впечатление.

– Я вижу, леди Поппи, что после того, как мы виделись с вами в последний раз, вы проводили время в прекрасном дружеском кругу. Мои друзья сочли бы за честь потанцевать с этими леди.

И в самом деле, два весьма достойных на вид русских аристократа склонились с поцелуем один над рукой Беатрис, а другой над рукой Элинор.

Стало быть, Поппи в этот вечер могла повеселиться в полное свое удовольствие. Этому она и предалась, когда Сергей взял ее руку и продел себе под локоть.

– На свете есть немного вещей более угрожающих, чем полный зал людей, одержимых любопытством, – сказал он. – Самое лучшее в таком случае сразу поставить их на место. А потом мы потанцуем.

Поппи не могла не подумать, что князь употребляет достаточно сильные выражения. Намекает ли он на то, что она принадлежит ему? Что все прочие джентльмены должны принять это к сведению?

О, если это так, он просто прелесть, даже после всех прошедших лет. Такой непосредственный и обаятельный… Такой… что хочется его расцеловать.

Поппи вновь ощутила в себе живость недавней школьницы – сильнее, чем обычно.

Само собой разумеется, если кто-нибудь из ее прежних поклонников заметит ее увлечение князем и спросит сегодня вечером о герцоге Драммонде, ответ у нее уже готов. Герцог просил ее выйти за него замуж, и она ему отказала.

Князь Сергей был вполне достойной причиной для этого.

Пока они проходили по залу, Сергей останавливался только дважды, чтобы обменяться несколькими словами с двумя влиятельными членами парламента, хотя по меньшей мере еще пятеро из числа весьма важных личностей пытались обратить на себя его внимание. Наконец он увлек Поппи на площадку для танцев и закружил в вальсе. Шесть лет провела она в ожидании этой минуты.

Сергей сжал ее руку.

– Мне думается, вы рады моему приезду. Но по выражению вашего лица я догадался, что время, прошедшее после нашей последней встречи, показалось вам очень долгим.

– Оно и было долгим, – решилась ответить Поппи.

– Расскажите мне о вашей жизни.

Она тряхнула головой.

– Я была очень занята все время с тех пор, как мы с вами расстались. Помимо того, что я училась и выполняла свои общественные и благотворительные обязанности, я вела домашнее хозяйство. У меня есть желание присутствовать в роли хозяйки за столом у моего отца, однако он не принимает гостей, даже из числа своих скучных коллег из правительства.

На лице у князя Сергея отразилось сочувствие.

– Меня очень огорчило печальное известие о леди Дерби. Она произвела огромное впечатление на высший свет Санкт-Петербурга.

На сердце у Поппи потеплело, когда она услышала добрые слова о своей обожаемой матери.

– Спасибо вам за то, что вы так говорите.

– О, но ведь это правда. – Он ласково улыбнулся. – Я совершенно уверен, что у вашего отца не могло быть все эти шесть лет лучшей помощницы, чем вы. Ему повезло, но вы заслуживаете большего.

Голос его звучал так тепло. Взгляд его что-то обещал. И хотя Поппи не могла бы сказать, что именно, ей стало трудно дышать.

– Благодарю вас, – почти прошептала она.

Ее мечта сбывалась слишком быстро. Но с другой стороны, такой минуты, как эта, она ждала очень долго. Только подумать, сколько скучных разговоров пришлось ей вытерпеть. Сколько танцев перетанцевать со множеством мужчин, ни один из которых не заставил ее сердце учащенно забиться. Купить много, слишком много бальных платьев для приемов, во время которых она только и делала, что зевала весь вечер, прикрываясь веером. Нет сомнения, что завтра же весь Лондон будет говорить о том, что князь приехал на бал у Грейнджерфордов и прямиком направился не к кому-нибудь, а именно к ней. И все примутся гадать, с какой это стати он удостоил ее своим вниманием.

Кстати, и она тоже станет гадать об этом.

Едва отзвучала музыка вальса, российский посланник чуть ли не бегом поспешил к ним и протянул Поппи бокал с лимонадом.

– О, благодарю вас!

Поппи улыбнулась и сделала глоток из бокала, искренне обрадованная такой любезностью.

– И прошу вас, найдите для меня какой-нибудь красивый цветок, – обратился Сергей к дипломату.

– Хорошо, ваше высочество. Но ваша сестра огорчится. Она предпочитает, чтобы никто, кроме нее самой, не украшал себя цветами.

– Моя сестра просто невыносима, – с нажимом на последнем слове произнес князь.

Поппи была полностью с этим согласна, однако ее смутило, что Сергей высказал свое суждение уж очень громко.

Но лицо его смягчилось; когда он перевел взгляд на Поппи.

– Такая красивая леди должна всегда украшать свою прическу цветами.

Поппи почувствовала, что краснеет. Осознание того, что князь рядом с ней и балует ее своим вниманием, произвело на нее слишком сильное впечатление, вряд ли она могла что-то ответить, а тем более возразить ему. Она только улыбнулась слегка, испытывая такое чувство, будто нечто необыкновенное происходит не с ней самой, а с кем-то другим.

Поппи мечтала выйти замуж за Сергея с той минуты, как познакомилась с ним. Она не смела думать, что это станет реальностью. Оказывается, может. Вполне может. Она уже не столь наивная юная девушка. Предложение руки и сердца ей делали дюжину раз, и она научилась распознавать намерения поклонников.

Сергей заинтересован в ней.

И тут она заметила на верхней площадке лестницы еще одного человека. В ярком свете множества свечей он казался диким на вид. Не из-за одежды. Она была вполне презентабельной. Но даже на расстоянии Поппи увидела, что глаза у него темно-серые, словно воды моря в шторм, подбородок вызывающе выпячен вперед. Русые волосы длиннее, чем того требует мода, и отброшены назад с высокого лба.

И стоял он как-то особенно, не так, как другие мужчины. Поза такая, будто он полный хозяин в бальном зале. Мало того – будто он истинный владелец дома Грейнджерфордов и повелитель собравшегося в зале общества.

Сергей пригляделся к нему.

– У этого типа внешность настоящего язычника, несмотря на великолепный покрой пиджака.

Поппи ничего не сказала Сергею в ответ, не в силах отвести глаз от человека с таким дерзким взглядом.

И тут глаза их встретились.

Поппи ощутила нечто вроде толчка в пальцах ног. Дыхание участилось, зашумело в ушах. Кто он такой? И почему он уставился на нее так, словно они знакомы?

Она вдруг резко отвернулась, сбитая с толку его дерзостью, и обратила внимание на дворецкого, который выпятил грудь, сжал в кулаки ладони рук, опущенных по бокам, и прокричал:

– Герцог… Драммонд!

Глава 4

Которая же из них леди Поппи?

Николас обвел глазами бальный зал и немедленно обнаружил ее рядом с князем Сергеем, братом Наташи. Он не был знаком с Сергеем, но Наташа говорила ему, что ее брат всегда получал то, чего хотел.

Лучше бы он, черт побери, не захотел получить Поппи.

Она уже занята.

– Я уверен, вы ее не пропустите, – пояснил ему лорд Дерби, когда они встретились в клубе «Уайтс» этим же вечером, но в более ранний час. – У нее волосы такого же цвета, как у женщин на полотнах Тициана, и она красива, но отнюдь не выглядит кроткой. Как бы сильно я ни любил ее, никогда не мог понять, почему так много поклонников претендует на ее руку. Поппи такая вздорная, все делает по-своему. Примите это как предостережение. Кстати, она несколько лет сходила с ума по некоему русскому князю, с которым мы познакомились в Санкт-Петербурге. Поппи немного говорит по-русски, и я не сомневаюсь, что она попытается побеседовать с ним.

Сомнений быть не могло: у девушки в красивом голубом платье, которая опиралась на руку князя, были светло-каштановые с золотым отливом волосы, а взгляд открытым и смелым. Николас ощутил вспышку желания, глянув на украшенную сверкающими бриллиантами подвеску на глубоко декольтированной груди девушки, но его еще более заинтриговало то, что на лице у нее вдруг появилось тревожное выражение, и при этом она глубже продела руку под локоть князя.

Да, ничего похожего на кроткую покорность в ней, пожалуй, нет.

Не важно. Он женится на ней и увезет на корабле в Сьюард-Холл. Даст ей все, чего желает каждая женщина: детей и разные драгоценные безделушки, чтобы она чувствовала себя счастливой. Он даже раз в год станет привозить ее в Лондон, где она удовлетворит весьма присущее женщинам стремление покрасоваться в высшем обществе.

Но после такого визита он снова отвезет ее в Сьюард-Холл, где она будет писать письма, устраивать приемы для соседей, сажать цветы, воспитывать детей, словом, заниматься всем тем, чем охотно занимаются замужние дамы, а сам он вернется в Лондон и примется за обычную работу на секретной службе.

Снова зазвучала музыка, танцующие пары вернулись на площадку, и Николас спустился по лестнице. Он перехватил взгляд лорда Дерби и двинулся прямиком к медно-волосой богине, игнорируя любые попытки встречных привлечь его внимание.

Чем ближе он подходил к леди Поппи, тем шире раскрывались ее изумрудно-зеленые глаза. Князь Сергей бросил на него столь безразличный взгляд, словно он был чем-то вроде назойливой мухи.

Николас ощутил мгновенную неприязнь к этому человеку.

– Ники!

Женская рука протянулась к нему из гущи танцующих и остановила его.

Ничего себе! Наташа… Он сразу понял, что это она, увидев на ее запястье подаренный им браслет.

– Вы всегда игнорируете членов царской семьи? – задала она вопрос капризным тоном.

Николас подавил свое нетерпение и поцеловал ее пальчики.

– Здравствуйте, ваше высочество. Простите, что не заметил вас.

– Мне хочется пить! – произнесла она голосом малого ребенка.

Он хотел было принести ей попить, но ее уже окружили прекрасно воспитанные джентльмены, которые несомненно были готовы принести ей лимонаду.

– Я уверен, что лорд Кроули или сэр Бенджамин будут счастливы услужить вам.

Он отошел, не обратив внимания на подчеркнуто громкий вздох княгини.

Однако его усилия отвязаться от нее увенчались успехом слишком поздно. Леди Поппи исчезла.

Глава 5

Спастись бегством.

Поппи пробормотала князю Сергею невнятное извинение насчет того, что ей надо поправить юбку, и удалилась, не дожидаясь ответа.

– Леди Поппи! – окликнул, ее лорд Крэнстон, тот самый первый претендент на её руку, который сделал ей предложение в Воксхолле. – Ваш герцог здесь.

– Да, и мы наконец-то познакомимся с ним, – добавил джентльмен, который стоял с ним рядом, а именно сэр Гордон, обратившийся к ней с той же просьбой в галантерее.

А прямо перед собой она увидела лорда Уинсбери и лорда Бича, светских щеголей и повес, изложивших свои намерения во время верховой прогулки в Гайд-парке. Слева от них возникла фигура напыщенного маркиза Стэнсбери – он сделал предложение за чаем в гостиной Поппи.

Она отнюдь не желала выслушивать замечания лорда Крэнстона или сэра Гордона и, само собой разумеется, должна была уклониться от общения с лордами Уинсбери и Бичем, а также с маркизом Стэнсбери. А значит, ей следовало немедленно покинуть бал.

Однако подход к ступеням лестницы, ведущей в прихожую, заблокировала еще одна группа ее прежних поклонников. Их было четверо – лорд Гринвуд, сэр Джаред, барон Холл и лорд Ноттингем, и все они обшаривали алчными взглядами бальный зал.

Они искали ее, сомнения быть не может.

Страх был дотоле неведомым для нее чувством. Поппи его презирала. Однако сейчас ей вдруг захотелось расплакаться, но она отбросила эту мысль и состроила самую невозмутимую мину полного безразличия.

Беатрис и Элинор подошли к ней, в глазах у обеих светилось немалое удивление.

Элинор тронула Поппи за локоть.

– Мы не понимаем, что с герцогом, который именует себя Драммондом. Мы думали, такого не существует.

– Я тоже так думала, – призналась Поппи страдальческим шепотом. – Я наслушалась разных историй от нашей кухарки. Она рассказывала о том, что принималось за сказку, а теперь получается, что это правда.

– Самая настоящая правда, – заметила Беатрис и даже вздрогнула, обернувшись через плечо, по-видимому, в поисках герцога Драммонда. – Впрочем, теперь это не имеет особого значения. Нам нужно увести тебя отсюда.

– Незаметно уйти можно только через парк, – прошептала Элинор.

– Я так и предполагала сделать, – сказала Поппи. – И уже направлялась к выходу.

Поппи намеревалась украдкой пробраться к переднему крыльцу дома и нанять кеб, а если это не удастся, уйти домой пешком. Пройти всего-то две улицы.

– Я пойду впереди, чтобы расчистить путь, – заявила Беатрис и, надо сказать, справилась с задачей.

Они были почти у двери в парк, открытой во всю ширь, когда перед трио выросла весьма внушительная фигура и преградила девушкам путь.

Лорд Уошберн. Это на нем не оказалось брюк, когда он делал предложение Поппи. Он потерял их в пьяной драке, происходившей в бассейне какого-то фонтана.

– Мы должны поговорить, вы и я, – обратился он к Поппи.

– Я не могу.

Поппи не понравилось выражение его глаз. Он был явно пьян. И разозлен. В полном соответствии со своей репутацией неуправляемого болвана.

– Нет, она не можете с вами поговорить, – произнесла Беатрис беззаботным тоном. – Ей нездоровится.

Элинор строго посмотрела на Уошберна.

– Извольте уйти с дороги.

– Сначала я должен задать вопрос, – заявил Уошберн. – Где герцог Драммонд? Сегодня Вечером он должен был находиться здесь, но я ни разу не видел его рядом с вами, леди Поппи!

Она помедлила с ответом, не зная, что сказать, и этой паузой немедленно воспользовался Уошберн, дабы высказать собственные соображения.

– Ах вот оно что! – Он многозначительно кивнул. – Я понимаю в чем тут дело.

– Нет, вам этого не понять, – возразила Поппи.

Он вцепился ей в запястье со словами:

– Он обесчестил вас. А потом бросил. – Лицо у него сделалось красным, как свекла. – Как он посмел?!

– Вы все извратили, Уошберн! – воскликнула Беатрис.

– Отпустите ее руку! – потребовала Элинор и с размаху ударила Уошберна по руке ридикюлем.

– Мои личные дела вас не касаются, – произнесла Поппи зловещим шепотом. Но поскольку вы слишком громко выразили свое неуместное любопытство, – уже в полный голос продолжала она, – я, так и быть, дам вам краткое объяснение. Драммонд просто очень занят нынче вечером. Как, впрочем, и я. Мы собираемся встретиться в другой день, чтобы обсудить… м-м… предстоящую нам свадебную церемонию.

Она сделала было шаг влево, но Уошберн снова встал прямо перед ней. Глаза у него горели.

– Вы слишком хороши для него! – заявил он. – Герцог он или не герцог, но разве допустимо, чтобы воспитанный мужчина проявлял невнимание к вам?

Последнее слово Уошберн произнес с особым выражением. Он словно и не услышал ее слов, повернулся и окликнул:

– Драммонд!

К сожалению, оклик прозвучал в момент общего затишья, один из редких на балу, когда музыканты только еще прижимают к своим подбородкам скрипки, чтобы возобновить игру, когда женщины стараются обрести второе дыхание для продолжения светской болтовни, а мужчины негромко обмениваются информацией о ценах на лошадей на известном конском аукционе «Таттерсоллз».

Момент тишины миновал также быстро, как и наступил, но времени терять было нельзя. Элинор и Беатрис локтями отпихнули Уошберна в сторону, а Поппи угораздило едва не столкнуться с ним, и он схватил ее за руку. Поппи извернулась и пнула его ногой в лодыжку.

– Ой! – завопил он, а Поппи бросилась прочь от него.

Прямиком навстречу герцогу Драммонду, который стоял теперь перед ней с твердым и невозмутимым выражением лица, хотя в глазах у него так и прыгали чертики любопытства, а может, и смешинки.

– Я готов отвести вас куда пожелаете, леди Поппи, – проговорил он таким проникновенным голосом, что у Поппи сердце неистово забилось гулкими ударами.