Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.9 "

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 55 страниц)

– О чем они?

– Обо мне, – ответила за Славу Лидочка. – Ваша очередь еще не наступила.

Алла покраснела от злости. Теперь уже инспектор не понял. Он замер с полуоткрытым ртом. У Лидочки было преимущество – она понимала всех.

– Мы отвлеклись, – сказал инспектор. – Вы не сказали мне, когда поняли, что случилось несчастье.

– Сегодня, – ответила Лидочка.

– И вы позвонили Стюартам?

– Именно потому, что почувствовала неладное.

Инспектор поглядел в сад, обдумал ответ и неожиданно кивнул, соглашаясь с Лидочкой. Теперь он обратился к Славе:

– У следствия появились основания заподозрить, что смерть миссис Стюарт не была случайной и не являлась самоубийством. В силу этого мы решили проверить круг знакомых миссис Стюарт, в первую очередь ее соотечественников.

– Помоги мне, – попросил Лидочку Слава. – Так я все понимаю, но сейчас ответственный момент, не хочется детали упускать.

Инспектор подождал, пока Слава кончит говорить, а затем продолжил:

– От мужа погибшей мы получили сведения, что миссис Стюарт направлялась к вам в гости. Это так?

– Вы об этом уже знаете, – сказала Лидочка.

– Не будете ли вы так любезны задать этот вопрос мистеру Кошко?

Инспектор был убийственно вежлив, и Лидочке захотелось сообщить ему, что она не нанималась ему в переводчицы. Что в общем-то было бы наивно и могло только осложнить ситуацию.

– Галина Стюарт, – сказал Слава, – ехала в гости к моей бывшей жене Алле. Ну объясни, Лида, в конце концов!

Иришка, которой надоело стоять в коридоре и подслушивать вместе с краснодарскими Кошками, вошла в кабинет и попыталась устроиться у дверей.

– Ирина! – строго сказал Слава. – Тебя не звали.

– Я сама пришла, – ответила Иришка голосом трудного подростка.

Инспектор опять замолчал, переводя взгляд с Иришки на родителей. Но так как никто не стал представлять ему девушку, он вопросительно посмотрел на Лидочку.

Лидочка рассказала инспектору о том, что вчера утром приехала бывшая миссис Кошко, и они сговорились с ее приятельницей Галиной Стюарт, что та навестит их в семь часов.

– Есть ли у вас еще знакомые в Лондоне? – спросил инспектор у Аллы.

– Нет, – твердо соврала Алла.

Остальные промолчали. И было понятно – какие бы ни были у Аллы знакомые, она не хотела, чтобы им наносила визиты полиция. Мы, русские, люди второго сорта, опасны, как персы-фундаменталисты.

– Я всего сутки как в Лондоне, – сказала Алла. – И никогда не была здесь прежде.

У нее были светлые, фарфоровые красивые глаза, искусственные и неподвижные, как у чучела.

– Давно ли вы видели свою подругу? – спросил инспектор.

– В прошлом году, – ответила Алла. – В Москве. Я очень ждала этой встречи. Я соскучилась по моей подруге.

Алла вытащила из кармашка джинсов шелковый платочек и осторожно приложила к глазам. Жест был неожиданным, неестественным и демонстративным. Лидочка подумала, что на месте инспектора она тут же заподозрила бы Аллу в соучастии в убийстве лучшей подруги.

– С кем из русской колонии миссис Стюарт поддерживала отношения? – спросил инспектор.

– Я не знаю, – сказал Слава, к которому и был обращен вопрос. – Я с ней не поддерживал отношений. Я вообще ее ни разу здесь не видел. Я встречался с ней несколько лет назад в Москве. Тогда ее звали Галка Величко. Так и скажи этому инквизитору!

Семейство Кошко постепенно теряло контроль над собой. Лидочка подумала, что еще три минуты такой беседы – и все сознаются в убийстве несчастной Галины.

Очевидно, такой финал визита не входил в планы инспектора. Возможно, он как раз собирался на ранний ланч, а тут эти вспыльчивые русские мафиози!

– У меня будет просьба к вам, мистер Кошко, и к вам, миссис Кошко, а также к вам, миссис Берестоу. Если вам станет что-либо известно о связях или знакомствах миссис Стюарт, которые могли бы иметь отношение к ее гибели, я попрошу вас позвонить мне по этому телефону.

Достав из бумажника визитку, инспектор положил ее на журнальный столик. Все посмотрели на визитку, как на скорпиона.

Так как никто не сделал даже попытки проводить инспектора, Лидочка взяла обязанности хозяйки дома на себя. Инспектор пропустил ее в дверь. Василий и Валентина, как вставшие на хвосты моржи, отвалились от двери и втиснулись в чуланчик для щеток под лестницей.

– У вас замечательный английский язык, – сказал инспектор. – Хотел бы я так говорить по-русски.

– У вас все впереди, – подбодрила полицейского Лидочка.

– Я продолжаю ходить на курсы, но нерегулярно. А вы знаете, как важна регулярность при изучении иностранного языка?

Когда он говорил, открывались верхние зубы, и инспектор становился похожим на кролика.

– Да, я представляю, – согласилась Лидочка.

Возможно, инспектор был совершенно искренен – его и в самом деле занимала проблема изучения русского языка. Но Лидочке трудно было в это поверить. Казалось, что инспектор хитрит, притворяется, ожидая, чтобы Лидочка о чем-то проговорилась. И откуда ему знать, что ей не о чем проговариваться.

Лидочка открыла инспектору дверь, чувствуя спиной взгляды соплеменников.

Инспектор изобразил радостную улыбку.

– Я был счастлив с вами познакомиться, – сообщил он. – И у меня есть предчувствие, что это не последняя наша встреча.

– Вы уверены? – без радости спросила Лидочка.

– Если что-то узнаете, позвоните мне, – попросил инспектор Слокам. – Вы не имеете отношения к этому семейству?

– Я здесь гость.

Они вышли в палисадник.

Инспектор достал еще одну визитную карточку и вручил ее Лидочке.

Машина у него была новая и мощная. Лучше, чем у Славы.

Инспектор уселся в машину не с той стороны, как положено делать нормальным водителям. Лидочка все еще не могла привыкнуть к английскому движению. Словно оказалась в Зазеркалье.

Когда Лидочка вернулась в кабинет, где собрались все Кошки, она застала знаменательный момент из страусиной жизни.

Слава гадливо сжимал двумя пальцами визитку инспектора. Он поджег ее зажигалкой и держал над пепельницей, пока визитка не сгорела вся, кроме уголка. Уголок он кинул в пепельницу.

– Все! – решительно сказал Слава. – Забыли и развеяли по ветру.

– Вашей инициативы недостаточно, – возразила Лидочка.

Все посмотрели на нее, как на отвратительную предательницу. Так что Лидочка сочла за лучшее уйти к себе в комнату.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

После ухода инспектора прошло больше часа. Дом шептался. Может, виной тому был мелкий дождь, коротко простучавший коготками по крыше и стеклам. Но Лидочку не покидало ощущение, что шепчутся по комнатам обитатели дома. Слава секретничает с бывшей женой, вот Иришка вмешивается в их шепот, а в другой комнате шуршат, собирают вещи, чтобы бежать отсюда, Василий с Валентиной.

На Лидочку обрушилось бессилие. Ей бы пойти по делам, сходить бы в агентство или позвонить в Лондон, Саше Богородскому, к которому у нее бандероль от Андрея. По своей натуре Лидочка была человеком деятельным и подвижным. А тут она испугалась. И даже могла признаться себе в этом. Именно испугалась.

Ей казалось, что если она выйдет на улицу, то немедленно встретит Геннадия или его друга. Воображение рисовало ей их в машине, крадущейся вдоль тротуара. Вот Геннадий поднимает пистолет и целится ей в спину… Чепуха какая-то! В Лондоне немало собственных бандитов или хулиганов. Почему бы в метро не оказаться мусульманскому фундаменталисту, который не терпит, когда дамы ездят в подземке без чадры?

Впрочем, главное Лидочке было ясно: Алла еще вчера, когда они были на станции, знала, что Галина к ним не приедет. И весь вечер знала об этом. Если бы Лидочка была чуть внимательнее, она бы сама об этом догадалась. Не надо было ждать появления английского инспектора со знанием русского языка (как в анкете: «читаю со словарем»). Алла даже проверила себя, получив подтверждение по телефону. Все в порядке… Но если у тебя такие странные подозрения насчет миссис Кошко, тогда объясни мне, Лидия, зачем Алле участвовать в таких делах, а главное, какую пользу может принести Алле смерть ее подруги, женщины редкой судьбы? Неужели бывшая супруга Славы каким-то образом угодила в мафиозные дела, в которых замешана и покойная Галина? Впрочем, никто тебе эту тайну не раскроет.

Лидочка распахнула окно.

Теплый, напоенный запахами сада и недавно скошенной травы воздух словно ввалился в комнату. На соседнем участке жужжала газонокосилка – сосед, обнаженный до пояса, в длинных шортах, трудился, как пахарь, самозабвенно и упорно. Наверное, у него не было времени косить до дождя. Впрочем, уже распогодилось, сквозь тонкие облака просвечивало солнце.

Ведь не случайно они поставили в кустах микрофон. Интересно, рассказали Алле об этом ее близкие?

Без реальных к тому оснований воображение Лидочки строило некоторый заговор, в котором сплетались роли Аллы, Геннадия, еще одного человека, а жертвой оказывалась неизвестная Галина. Но если жертвой стала Галина, то кто следующий? Если ты не знаешь, из-за чего погибла Галина, то не можешь считать себя застрахованной от ошибки, погубившей миссис Стюарт. Жаль, что газеты остались внизу, на кухне… Надо посмотреть в других газетах, там тоже могут быть статьи о происшествии в метро.

Лидочка спустилась в столовую. Спускалась она босиком, стараясь проскользнуть беззвучно, будто боялась кого-то разбудить.

Газет на кухне не было. Кто-то их взял.

Что-то звякнуло. Лидочка обернулась. Иришка наливала кипяток в чашку с растворимкой.

– Я думала, что ты газеты взяла, – вполголоса сказала Лидочка.

– А я думала, что вы их взяли, – ответила Иришка.

Она была непричесана, совсем без косметики, волосы спутаны. Даже губы не накрашены. И очень бледная.

– Кто же тогда? – спросила Лидочка.

– Для этого не надо быть Шерлоком Холмсом, – пожала плечами Иришка. – Валентина с Василием не знают ни одного языка, кроме украинского устного, а эта проспала школу, когда проходили английские слова.

Лидочку поцарапало слово «эта». Им Иришка словно дистанцировалась от матери. В этом была ненужная демонстрация обиды, непонятной Лидочке. Или Иришку тоже мучают подозрения, одолевающие Лиду?

– Поэтому загляните к фазеру, – посоветовала Иришка. – Он вынюхивает информацию. Боится.

– Боится за Аллу? – не поняла Лидочка.

– Да нет, за себя, – ответила Иришка. – Он же с этой Галиной две недели назад встречался. То ли она что-то ему передавала, то ли он ей.

– Алла знает о микрофоне? – спросила Лидочка.

– А вы у нее спросите. – Ответ прозвучал после долгой паузы. Видно, Иришка решала, но так и не смогла решить, что же ответить. Лидочка поняла, что Алле о микрофоне не сказано.

На кухню, видно, услышав голоса, заглянул Слава.

– Газеты у тебя, фазер? – спросила Иришка.

– Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не звала меня этим уродливым прозвищем!

– Это не прозвище, – сказала Иришка. – Это кликуха. Мы с тобой в законе, и это твоя кликуха.

– Ирина!

– Пожалуйся на меня Алле, – сказала Иришка и вдруг зарыдала – громко, хлюпко, до кашля.

Она выбежала из кухни и простучала пятками по лестнице наверх.

– Если вы делаете кофе, – сказал Слава, – не забудьте и меня.

– Сейчас поставлю воду.

– Вы не сердитесь на Иришку.

– Мне не за что на нее сердиться.

– Ей сейчас приходится несладко.

– Я чувствую.

– Чувствуете или знаете?

У Славы была странная привычка втискиваться в углы, как будто он вечно боялся, что на него нападут сзади. А в углу не заметят.

– Я у вас на подозрении. – Лидочка постаралась улыбнуться. Ничего не вышло. – С того момента, как нашла микрофон. На свою шею.

– Я этого не сказал.

– Тут и говорить не надо. Но подумайте: зачем бы мне сдавать вам микрофон, если бы я была связана с вашими недругами?

– Все бывает, – ушел от ответа Слава.

– Остается одна возможность; что враги ваши различны и многообразны. Я могу принадлежать к любой из партий.

Слава показал на плиту. Лидочка взглянула туда – вода в кастрюльке с длинной ручкой уже закипала. Лидочка достала из шкафа высокие кружки с астрологическими знаками и символами, насыпала кофе из банки и залила кипятком. Слава принял из ее рук кружку и пошел с ней в столовую.

Лидочка последовала за ним.

– Сегодня ничего не изменилось? – спросила Лидочка.

– Разумеется, изменилось, – раздраженно сказал Слава. – Вы это знаете не хуже меня.

«Что ж, не хочет говорить – его воля».

– Мне надо будет с вами посоветоваться, – неуверенно сказал Слава. – Но это зависит от моего разговора с одним человеком… в Москве.

– С кем?

– Я должен убедиться, что вы та, за кого себя выдаете.

Лидочка вздохнула:

– Это похоже на детективный роман с переодеваниями.

– Я слишком дорого стою, – сказал Слава. – К сожалению, я слишком дорого стою.

– Подарите свой дом бедным детям.

– Не поможет. Домом не отделаешься.

В дверях появилась Алла.

Она стояла, переводя взгляд со Славы на Лидочку, словно прижавшаяся к земле кошка, завидевшая собак.

– Может, кофейком угостите? – пропела она.

Лидочка сходила на кухню и принесла ей кофе.

– О чем-то интересном разговаривали? – спросила Алла.

– Да, – сказала Лидочка.

– О чем же?

Они сидели втроем за круглым столом и мирно пили кофе.

– О Галине, – ответил Слава.

– Ну хватит о ней! – капризно сказала Алла. – Найдите тему более жизнерадостную.

– Вы поедете на похороны? – спросила Лидочка.

– Еще чего не хватало?! – возмутилась Алла. – А что, если ее и в самом деле мафия убрала? А что, если она была связана с какими-то темными типами? Мне совершенно ни к чему с ними засвечиваться. Да и тебе, Слава. Чем меньше людей знают о нашем состоянии, тем спокойнее. Ведь вагоны не разбирают, кто хороший, а кто плохой, правда, Лида?

– Наверное, вы правы, – согласилась Лидочка, отметив для себя странную оговорку Аллы о «нашем» состоянии.

Слава резко поднялся и сказал:

– Мне надо позвонить.

– Куда? – сразу же спросила Алла. Уже не как бывшая, а как самая настоящая, действующая жена.

– Маме, – ответил Слава.

– Уверен, что маме?

– Уверен.

– Учти, я буду подслушивать. – И Алла неестественно засмеялась.

Слава вышел из столовой.

Алла повернулась к Лидочке.

– Ничего не могу с собой поделать. Вроде бы мы расстались, и у каждого своя жизнь, но продолжаю его ревновать. Никаких оснований, но ревную.

Слава не стал звонить с аппарата, стоявшего в коридоре, а пошел к себе в кабинет, чтобы позвонить с параллельного.

Алла навострила уши, может, и в самом деле ревновала. Может быть, их отношения со Славой куда сложнее, чем кажется на первый взгляд? И ее приезд не только дань вежливости оставленной в прошлом жены?

Послышался звонок. Лидочка и Алла замерли с чашками в руках, слушали, кто пришел.

Открыла Валентина – их комната была ближе всего к входной двери.

Слышно было, как она говорит, а ей отвечает довольно высокий мужской голос. Но о чем говорили, слышно не было.

Дверь снова хлопнула, и в столовую вошла Валентина.

– А Иришка не здесь? – спросила она бессмысленно.

– Наверное, спит, – ответила Алла. – А что?

– Ихний Роберт приходил, – сказала Валентина.

– Кто? – не поняла Алла.

– Приятель-воздыхатель, – засмеялась Валентина.

Алла испытала облегчение. Лидочка видела, как разошлись мышцы лица и лицо стало шире и мягче.

Валентина положила на стол пакет, небольшой бумажный пакет, какие дают в сувенирных магазинах, если вы покупаете значок или открытку.

В пакете лежал микрофон. Тот самый несчастный микрофон, который отыскала в саду Лидочка, а Иришка отдала мистеру Ричардсону, чтобы тот разобрался.

– Что там? – спросила Алла.

– А я знаю?

Валентина ушла, а Алла сразу же полезла в пакетик.

Лидочка хотела было остановить ее и даже испугалась, что Алла увидит этот микрофон. Но потом подумала, что интереснее поглядеть, как будет вести себя Алла, и понять, знает ли она что-нибудь о таких микрофонах.

Алла вытащила микрофон.

– Это что? – спросила она.

– Микрофон, – ответила Лидочка.

– Вижу, что микрофон. – Алла явно думала о другом.

Лидочка почему-то подумала, что волосы ей пора бы подкрасить. Корни были куда темнее кудрей.

В столовую заглянула Иришка.

– Кто ко мне приходил? – требовательно спросила она.

– Роберт, – сказала Лидочка.

– Возьми, он тебе микрофон принес, – сказала Алла и подвинула пакетик по столу к Иришке.

– Какой микрофон? – Иришка не сразу сообразила, но, сообразив, не знала, как ей себя вести.

– Ты что? – Алла сразу насторожилась. Интуиция у бывшей Славиной жены была развита на славу. Конечно же, она кошка, кошка-оборотень. В Китае, например, лисицы-оборотни самые известные и подлые сказочные существа и встречаются чаще, чем лешие в наших лесах.

– Я совсем забыла, что давала ему, – неубедительно сказала Иришка и слишком быстро взяла микрофон со стола. Она еще не умела толком притворяться, особенно перед своей мамой.

Зато Лидочка наверняка узнала, что Слава и его дочь не рассказывали Алле о находке микрофона и тех русских, что бродили на задах дома.

– А где папа? – спросила Иришка у Лидочки, непроизвольно пряча руку с микрофоном за спину.

– В кабинете, по телефону говорит.

– Иришка, – сказала Валентина, появляясь в дверях, – твой Роберт сказал, что они с отцом его отключили, а то, грит, он может заработать, и все ваши тайны улетят к врагам. Он сказал, что ты поймешь.

– Что за чепуха! – рассердилась Иришка. Даже покраснела от смущения и гнева. – Придумаешь ты, Валентина!

Она выскочила из столовой, оттеснив в коридор толстую Валентину.

– Что с ней случилось? – удивилась Валентина. – С ума вы здесь, что ли, посходили?

– У них сложные отношения с Робертом, – пояснила Лидочка больше для Аллы, чем для Валентины. – Девочка смущается.

– Кто этот Роберт? – спросила Алла.

– Это соседский мальчик, – объяснила Лидочка. – На этой улице живет. Англо-болгарин. Есть такая нация.

– Он говорит по-русски?

– Как мы с тобой, – сказала Валентина. – Хороший мальчик.

Лидочка пошла на кухню разогревать воду для кофе. Тонкая фанерная перегородка в окошке не была преградой для звуков. Слышно было, как в кабинете разговаривают Слава и Иришка.

– Эта дура Валентина прямо ей под нос положила! – жаловалась Иришка. – Ты понимаешь?

– А может, ничего страшного? Она что-нибудь заподозрила?

– Не знаю. У Лидочки надо спросить. А ты в Москву звонил?

– В Москву.

– И что?

– Мама разговаривала с Ульяной. Ульяна знает их семью.

– Значит, все в порядке?

– Думаю, что в порядке… Только кому сейчас можно верить?

– Фазер, если никому не верить, мы с тобой в пропасти. Нам надо кому-то верить. А то я уеду домой.

– И оставишь меня совсем одного?

– А что мне делать? Уйти к Роберту?

– Зачем?

– Стану его наложницей.

– Интересно, как к этому отнесутся его родители? – спросил Слава. – Ему уже есть шестнадцать?

– Ему уже шестнадцать. Ты отлично знаешь. И можешь обойтись без этих издевательств.

– Лидочка, ты чего застряла? – спросила из столовой Алла.

Лидочка вернулась в столовую и прикрыла за собой дверь на кухню. Ей не хотелось, чтобы Алла догадалась о замечательном месте для подслушивания. Как шкаф в английском замке. Или секретная лестница в Версале.

Она подлила горячей воды в чашку Алле. Та насыпала растворимки. Дом продолжал существовать какой-то походной, неустроенной жизнью, несмотря на то, что в нем с каждым днем прибавлялось женщин.

– Она с этим Робертом спит? – спросила Алла.

– Вы мать, вам удобнее спросить, – пожала плечами Лидочка.

– Давай на «ты» перейдем, – предложила Алла. – Все-таки в одном доме живем.

– У меня это получается как-то само собой…

– Как хочешь. Была бы честь предложена.

Лидочка поняла, о чем говорили в кабинете Слава с дочкой. Оказывается, он додумался проверить, можно ли доверять Лидочке или она наемница русской мафии. Значит, Слава звонил своей Марксине Ильиничне, а та проводила разведывательную работу в Москве. Ульяна – приятельница Теодора, к тому же она работает в институте Андрея. Ее сведения о Берестовых не должны вызывать сомнений. И Ульяна поведала Славиной маме, что Берестовы к мафии не имеют отношения. И на том спасибо. Впрочем, может ли Лидочка винить или упрекать Славу за то, что он занялся проверкой? А что бы ты делала на их месте? Они чем-то запуганы, сбиты с толку смертью Галины, они не доверяют собственной жене и матери. Живут, как унесенные ветром листья, в чужой стране. В доме, но бездомные. Может, и к лучшему, что они это выяснили, ведь и Лидочке не хочется жить в подозреваемых.

– Рано ей еще с мальчишками трахаться, – сказала Алла. – Я до семнадцати лет потерпела. Зато потом дала жару. Но ты, по-моему, не очень сексуальная.

– Это вопрос вкуса, – обиделась Лидочка. Не очень приятно, когда тебя объявляют несексуальной. Даже если это обвинение звучит из уст женщины, тебе не симпатичной.

– Ты в город не собираешься? – спросила Алла.

– Нет, не собираюсь.

– Жалко. А я бы съездила. Чего сидеть в глуши? Надо же было дом купить в такой деревне. Все равно что в Люберцах. Или еще дальше. Тоже мне миллионер называется, новый русский. Ты анекдот про нового русского знаешь?

Тут, к счастью, вошли Слава с Иришкой.

– Завтра тебе рано вставать, – сказала Алла Славе.

– Я помню, – ответил Слава. – Я уже созвонился с Питером. Мы встречаемся в десять.

– Я тебе нужна?

– Нет.

– Впрочем, от меня там пользы мало, – согласилась Алла. – Когда английский в школе учили, я болела.

Она засмеялась. У Аллы, оказывается, была дежурная шутка.

– Лида, – спросил Слава, – вы завтра утром свободны?

– Вам нужна моя помощь?

– На час. А потом я вас отвезу, куда вам надо.

– Хорошо, – ответила Лидочка.

– Ты что, не можешь обойтись без друзей и подруг? – спросила Алла.

– Мне удобнее с друзьями и подругами, – ответил Слава.

– Как знаешь. У нас, олимпийцев, главное – не участие, главное – результат. Так сказать, золотая медаль.

– Значит, договорились, – сказал Слава Лидочке.

Весь вечер за стенкой гремел приемник. В тяжелые моменты жизни ребенок оглушал себя тяжелым роком.