Текст книги "Проблемы с проклятым (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

– Э… Рейчел? – пробормотал Трент, и внезапно я поняла, почему Ал держал мои книги. Он думает, что я уйдй? С ним?

– Я не могу оставить Цинциннати на попечение Ходина, – сказала я, пятясь к Тренту.

Ал хмуро посмотрел на нас поверх очков.

– Полагаю, ты хочешь сказать «не буду», потому что ты, безусловно, можешь, – сказал он, скривив губы, когда Трента покровительственно обвил рукой меня за талию.

– Не могу. Не буду. Я не пойду, – сказала я, и Ал ущипнул себя за переносицу, будто ему было больно. Покачав головой, я еще крепче прижалась к Тренту. – Особенно если Ходин притворяется Констанс. Мне нужны мощные заклинания, о которых Ходин не знает. Это означает доступ к хранилищу.

Встревоженный Дженкс склонился над Констанс, пикси настойчиво жестикулировал в мою сторону.

– Но ты думаешь, есть способ вернуть Биса? – спросила я, и мышонок чихнула, весь в пыльце пикси.

– Возможно. – Ал переложил книги на бедро, и его толстые губы растянулись в нехорошей улыбке. – Я тут немного подумал. Есть шанс, что при достаточном количестве копоти мы сможем создать небольшую, временную реальность. Она не продлится долго без лей-линии, связывающей ее с реальностью, но этого будет достаточно, чтобы безопасно открыть бутылку, отделить Биса от баку, а затем уйти, позволив реальности рассеяться и забрать баку с собой. Подготовка может занять год. Тебе понадобится больше копоти, чем у тебя есть сейчас, чтобы создать ее, какой бы грязной ни была твоя аура.

Хватка Трента на мне ослабла.

– Год? Ты создала новое безвременье за сколько? Десять секунд?

Ал впился в Трента пристальным взглядом, в котором тлела застарелая ненависть.

– Баку – эльфийская мерзость. Если ты искренен в своем легкомысленном стремлении улучшить отношения между нашими обществами, то должен сделать все возможное, чтобы уничтожить одно из ваших самых эффективных и отвратительных видов оружия.

– Почему бы не сделать это сейчас? – сказала я, думая, что «улучшение отношений между нашими обществами» было гораздо важнее его цели убедить меня бежать в безвременье. – Создать новую реальность несложно. – Нет, хитрость заключалась в том, чтобы придать ей достаточное количество вещества на основе копоти, чтобы она продержалось достаточно долго, чтобы провести лей-линию между ней и реальностью, чтобы она не исчезло.

Ал снова переложил стопку книг в другую руку, явно раздраженный.

– Потому что, если ты не переживешь следующие двадцать четыре часа, это не будет иметь значения. – И тут он дернулся, впиваясь в меня взглядом. – Мммм, – протянул он, и мой пульс участился, когда меня осенила та же мысль.

Смогу ли я заманить Ходина в ловушку в этом разрушающемся временном мире…

– Э, Ал? – подсказала я, но демон уже качал головой.

– Это не сработает, – сказал Ал, и Дженкс пожал плечами, глядя на Трента, они оба явно не понимали хода наших мыслей. – Ходин просто выпрыгнет из любой временной реальности.

– Нет, если я укреплю его ауру, – сказала я, и Трент издал тихий звук в знак понимания. – Его не было рядом, когда вы все мучили друг друга этим. Ему потребуется некоторое время, чтобы избавиться от этого.

Ал посмотрел на книги в своей руке и нахмурился.

– Ходин умный. Он разберется.

– Прежде чем все рухнет? – спросила я, и Ал нетерпеливо фыркнул.

– Я даю ему тридцать секунд. Самое большее.

Прошло больше пяти секунд, которые я дала Ходину, чтобы разобраться, но мое внимание переключилось на входную дверь, когда кто-то постучал в нее. Трент ободряюще сжал мое плечо и поставил Констанс на стол, прежде чем они с Дженксом пошли посмотреть, кто это.

Погруженная в свои мысли, я откинулась на спинку стула, заставив Ала застонать от нетерпения. Даже если я смогу отправить Ходина в альтернативную реальность, мои ученики и Сайкс останутся в безвременье. Если только… у меня перехватило дыхание, когда меня осенила новая идея.

– Что бы это ни было, это не сработает, – сказал Ал.

– А как насчет тульпы?

Ал нахмурился, когда Трент и Дженкс вышли на крыльцо.

– Нельзя купить девятнадцать студентов и университетского профессора за тульпу, – Ал бросил мои учебники на стол, и Констанс, вздрогнув, зашипела на него. – Даже неискушенных, – пробормотал он, тыкая в нее пальцем, пока она не сделала выпад и не попала в него. – Библиотекаря, наверное…

– А что, если там будет Ходин? – прошептала я.

Его взгляд метнулся к моему, и Ал издал тихий звук, снова заинтересованный.

– Если я смогу убедить Дали, что Ходин, возможно, не сможет сбежать из нее. Но ты не можешь превратить живого человека в тульпу. Это воспоминание станет реальностью, Рейчел. Это не тюрьма.

Мой взгляд упал на витражи Дженкса, когда их внезапно осветил мощный промышленный прожектор, более яркий, чем солнце. Здесь была группа новостей.

– Думаю, это могло бы быть, – тихо сказала я, чувствуя, как от волнения у меня мурашки бегут по коже. – Если я удержу Ходина в своих мыслях, пока создаю тульпу, я имею в виду, создам ее, когда и Ходин, и я будем всего лишь мыслями, я смогу запрограммировать его в этой конструкции. И не только это, но я смогу закрепить укрепляющее ауру проклятие прямо в его ДНК, точно так же, как я прокляла Ку'Сокса, чтобы он оказался в ловушке безвременья. Он никогда его не разрушит.

Ал издал тихий звук, когда понял, о чем я говорю.

– Ты хочешь создать тульпу, находясь в лей-линии? Удерживая Ходина? Ты еще безумнее, чем Тритон.

Я кивнула, надеясь, что он не сказал, что это невозможно.

– Очевидно, мне понадобится твоя помощь. Кому-то придется вытащить меня из линии, когда я закончу. Но если мне удастся поймать его в прыжке и задержать, пока я буду делать тульпу, я смогу включить его в процесс. Он будет всего лишь мыслью, так что он должен там застрять!

Ал уставился на меня так, словно я сказала ему, что мы сможем прогуляться по Луне, если споем правильную песню.

– Все, что нам нужно сделать, это оставить Ходина в тульпе, когда ты вытащишь ее из меня, – прошептала я. – Дали получит тульпу с застрявшим в ней Ходином, и я отдам ее Дали за всех, кого он обманом заставил подписать контракт! – Не говоря уже о том, что если я смогу посадить Ходина в тюрьму, то смогу сделать то же самое с ними, если они посмеют украсть кого-нибудь еще.

Мой пульс участился на три тяжелых удара, когда Ал подумал об этом, и в его глазах загорелся опасный огонек.

– Это займет слишком много времени, – сказал он. – Ты сгоришь, если простоишь в линии достаточно долго, чтобы сделать тульпу.

– Я уже обжигалась и раньше, – сказала я. – И теперь я знаю, как использовать копоть в качестве изоляции. Мы оба это умеем. Как мы делали, когда Богиня пыталась сжечь нас. Я была бы не прочь избавиться от того, что Ходин обманом заставил меня принять.

Ал кивнул, на его лице отразилось беспокойство.

– Какой вред он может причинить, пока работаешь. Рейчел, он разнесет твой разум в клочья, пока ты будешь его держать. От него ничего не останется.

– Разве не так ты делаешь тульпу? Пожалуйста, – взмолилась я. – Ты можешь снова собрать меня воедино.

Ал посмотрел на дверь, когда вошли Трент и Дженкс, сопровождаемые возбужденным шумом.

– Никто не станет проводить время в тульпе, когда в ней Ходин, – коротко сказал Ал. – Дали на это не купится.

– Правда? – спросила я, думая, что его оправдание было подтверждением того, что это возможно. – Ни один демон не захочет провести час с Ходином? Совсем? Ты же не можешь его убить. Ты не можешь навредить воспоминанию. – Да, я старалась изо всех сил сохранить нашу договоренность с Ходином, но это было позволено. На самом деле, это поощрялось.

Ал вздохнул, легко касаясь книг на столе.

– Рейчел, я не отвлекаю тебя от мыслей о тульпе. Я освобождаю тульпу. Ходин разрушит твой разум.

– Смогу ли я выйти из этого невредимой? – спросила я, и он неохотно кивнул. – Тогда это всего лишь боль. Я могу справиться с болью. Пожалуйста, Ал. У меня есть выбор. Я не справлюсь без тебя, – добавила я, от восторга и страха у меня свело живот. Страх, что укрепляющее ауру заклятие не будет действовать достаточно долго, был реальным. Страх, что я не смогу удержать Ходина, пока буду создавать тульпу, был реальным. Страх, что копоть окажется недостаточно густой, и я превращу свой разум в пепел, был реальным. Но у нас с Алом была практика, и если я была знаком с тульпой, мы могли войти и выйти из линии за… минуты?

Боже, смогу ли я выдержать такую боль?

Но это было все, что у меня было, и я умоляла Ала взглядом дать мне шанс попробовать.

– Эй, Рейч? – перебил Дженкс, и Ал повернулся прежде, чем я поняла, сделает ли он это. – Пайк и Айви здесь. Ты хочешь встать на улице в полночь и позвать Ходина?

Ал снова собрал мои книги и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.

– Демон не ускользает через черный ход, – уверенно сказал он, и я почувствовала, как у меня подкашиваются колени. Мы собирались это сделать. Ну, по крайней мере, мы собирались попытаться.

Пока Дженкс сыпал веселую золотистую пыльцу, я взяла Ала за руку, позволяя ему притянуть меня к себе и встать рядом.

Это чувствовалось правильным.

Глава 28

– Это будет здорово, Рейч, – сказал Дженкс из-за моего плеча, когда я вышла из церкви и была вынуждена резко остановиться у двери. Ал стоял у меня за спиной. Трент стоял справа от меня, а клетка с Констанс была наполовину прикрыты, чтобы защитить ее.

– Ходин в тульпе, – продолжал пикси, пока репортеры сражались с жителями Цинциннати за места в первом ряду. – Тульпа покупает всем свободу. Избавишься от этой копоти. Торт на рассвете.

«За исключением того, что делать с Финнисом», подумала я, когда Ал пробормотал что-то на латыни, и толпа отреагировала, когда волна золотисто-красной энергии отбросила их на три фута назад. Раздался нервный смех, и я с беспокойством взглянула на Трента. Отказаться от вампирского проклятия души было невозможно. Мне нужно было найти рычаг, который мог привести в движение нежить, и найти его надо было быстро.

– Это твои люди, – сказал Ал и драматично вздохнул. – Ты уверена, что хочешь это сделать? Ради них?

Я набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, и вскрикнула, когда по моей ауре пробежала дрожь. Дженкс оторвался от моего плеча, приглушенно чертыхаясь, и мягкая мысль пробежалась по мне. Все было в порядке, и я стояла неподвижно, пока магия Ала струилась по мне, исчезая, оставляя меня сухой, с волосами, заплетенными в тугую косу, и в рабочей кожаной одежде. «Даже куртка и ботинки», подумала я, глядя на свои «вампирские» кроссовки.

– Мне казалось, ты говорил, что мантия производит лучшее впечатление, – сказала я, закидывая сумку на плечо, и Ал хмыкнул, когда опустил на меня тяжелую руку и наклонился вперед.

– Ты не преподаешь, – прошептал он мне на ухо, и по мне пробежала волна ощущений. – Ты работаешь. Не говори им ничего, чего не хотела бы, чтобы знал Ходин. – Его хватка усилилась. – Он где-то там. Вряд ли он будет что-либо предпринимать перед камерами, чтобы не выставить тебя мученицей. Он захочет уединения, чтобы превратить твою плоть в лужицу слизи.

Черт. Я повернулась лицом к собравшимся камерам, теперь уже в трех футах от меня, за светящейся линией, парящей на уровне пояса. Это был не самый лучший мой день рождения… но и не самый худший.

– Морган! – раздался крик, и я нетерпеливо оглядела толпу в поисках Пайка. – Пропустите меня. Рейчел!

Раздался вскрик, и я улыбнулась, когда внезапно открылся проход и Айви вышла вперед, стройная и сексуальная в своих темных брюках и топе, с распущенными волосами, покачивая бедрами. Пайк стоял у нее за спиной, его очевидное волнение резко контрастировало со спокойной уверенностью Айви.

– Что это было? – спросил Пайк, поравнявшись с ней. – Что-то вроде защемления половины нерва ударом в лодыжку? Мило.

– Это открывает двери, – сказала она, и ее нейтральное выражение смягчилось в легчайшем намеке на облегчение.

Я шагнула вперед, нахмурившись, когда Ал дернул меня назад.

– Это может быть Ходин, – прошептал он, и я сбросила его руку с плеча.

«Тогда Ходину достанутся крепкие объятия», подумала я, потянувшись к Айви и быстро прижав ее к себе. Она казалась мне настоящей, и я отстранила ее на расстояние вытянутой руки, вглядываясь в ее черные, как зрачки, глаза. От нее исходил знакомый слабый запах вампирских феромонов. Она была слишком напряжена и жаждала крови, и мое внимание переключилось с нее на Пайка. Он тоже был голоден и напряжен, но я чувствовала, что между ними зарождается доверие, и мне стало интересно, могут ли они в будущем заняться сексом втроем. Не со мной, а с Ниной.

– Как на моем маленьком горшочке с заклинаниями появилась такая маленькая вмятина? – спросила я, когда Пайк достал из кармана баллончик с золотой краской и нарисовал на тротуаре перед лестницей огромный логотип.

– На твоем чем? – растерянно спросила Айви. Я пристально смотрела на нее, пока, казалось, не пришло понимание. – Ой. Тебе нужно спросить Дженкса, – добавила она, и Дженкс улетел, бормоча что-то о проверке безопасности.

Это был правильный ответ, и я снова обняла ее. Она не знала, как появилась вмятина. Или, по крайней мере, она никогда не признавалась, что знала.

– Ты в порядке? – спросила я, и она кивнула, переключившись на Пайка, который теперь с удовлетворением разглядывал свой логотип. Ал тоже изучал его, или, скорее, он заметил легкое волнение, которое это вызвало в толпе. Пайк был прав. Это был знак солидарности, почти обещание, что кто-то будет стоять на страже.

– Финнис у Ходина, – сказала Айви, когда Пайк бросил мини-банку в машину и подошел, чтобы встать рядом с ней. – Это было… слишком быстро.

– Меня он тоже сбил с толку, – сказала я, удивленная, когда Ал придвинулся ближе, демон явно хотел приобщиться к духу товарищества, вызванному новым логотипом, когда репортеры начали делать заявления для последующих передач.

– Ходин здесь. – Ал скривил губы. – Мы не будем прибегать к твоему обычному безмозглому чутью, зудящая ведьма. Сделай заявление, чтобы мы могли уйти и должным образом спланировать поимку Ходина.

Трент усмехнулся, передавая клетку Констанс Пайку.

– Идеи Рейчел когда-нибудь воплощались в жизнь? Дай мне секунду, и я подготовлю для тебя прессу.

Пайк улыбнулся Констанс, когда мышь зашипела на него, и настроение у него было хорошее, несмотря на то, что он щеголял новой повязкой на запястье.

– Я получаю сообщения о нескольких протестах, но никаких беспорядков нет. Все ждут, что ты будешь делать.

«Пайк. Точно», подумала я, поворачиваясь к нему.

– Пайк, какого цвета мое личное дело?

Ал нетерпеливо вздохнул, когда Пайк ухмыльнулся.

– Оно, должно быть, красное.

Это был он. Почувствовав себя лучше в окружении людей, я одернула кожаную куртку и повернулась к репортерам. Трент отвлекал их, но они продолжали смотреть на меня, и было очевидно, что я была их целью.

– Что с Алом? – спросила Айви, и мое предложение присоединиться к Тренту вызвало сомнение. – Я думала, он не сможет помочь.

– Он не помогает. Он просто стоит там, – сказала я, и Ал хихикнул, и этот зловещий звук привлек внимание самых ближайших людей.

– Поразительно. – Ал оглядел толпу – сначала Трента, готовящего репортеров, затем логотип Пайка, придающий сил моим предстоящим словам, затем Дженкса, наблюдающего за происходящим с крыши, и, наконец, Айви, стоящую рядом со мной и держащую всех на вежливом расстоянии. – Ты справляешься со всем без помощи магии, но для этого нужна целая деревня.

Я кивнула, затем повернулась к Айви.

– Мы с Алом собираемся обменять Ходина на всеобщее освобождение, – сказала я, едва шевеля губами, чтобы репортеры не смогли догадаться о моих словах. – Финнису все равно, кто руководит Цинциннати. Он хочет, чтобы ФУЗЧ не рассматривало вопрос о проклятии души, и надеюсь, что, когда Ходин исчезнет из поля зрения, он отступит, зная, что если я могу поймать Ходина, то смогу сделать то же самое с ним и со всеми остальными, кого они пошлют.

Поджав губы, Айви искоса посмотрела на Пайка и Констанс, явно сомневаясь. Но Айви была готова действовать шаг за шагом и, наконец, кивнула.

Трент повернулся и протянул руку.

– Рейчел, ты не хотела бы сделать заявление?

Рука Ала легла мне на плечо.

– Слишком поздно. Он здесь. Я чувствую его.

Я посмотрела на руку Ала, затем прислушалась к вопросам, которые выкрикивала толпа.

– Ты знаешь эту штуку «все-без-магии»? Дай мне секунду.

Ал убрал руку, и я шагнула вперед, чтобы встать на последнюю ступеньку перед логотипом Пайка, не обращая внимания на то, что микрофон переместился за магическую черту «не пересекать», обозначенную Алом.

– Спасибо, – сказала я Тренту, передавая ему свою сумку.

– Говори, что хочешь, – сказал Трент, искоса взглянув на нетерпеливого Ала. – Если хочешь задавать вопросы, поговори с женщиной на красных каблуках или с парнем в галстуке в оранжевую и золотую полоску. Они дальновидны. Избегай парня с седыми усами.

– Поняла. Спасибо. – Нервничая, но уверенная в себе, я вышла, и моя улыбка погасла, когда они начали выкрикивать вопросы. Пыльца Дженкса осыпалась вниз, не замеченная никем, кроме меня. По крайней мере, я надеялась, что это была пыльца Дженкса. Нельзя сказать, что я проигнорировала совет Ала, но, в отличие от большинства демонов, я должна была заложить основу, чтобы не оказаться в тюрьме, когда все закончится. Небольшая перепалка с прессой принесет свои плоды.

Но они не успокоились.

– Молчать! – крикнул Ал и медленно вздохнул, когда наступила тишина.

– О, я жива, – сказала я, и кто-то хихикнул, когда с окраин донесся шепот: «Ни хрена себе, Шерлок».

– Мммм, я понимаю, что Констанс обвиняет меня в некоторых неприятных вещах, – продолжила я, радуясь, что Ал наложил на меня заклятие «почистить и постирать». – Я не могу отрицать большинство из них, – добавила я, и демон практически зарычал от раздражения. – Если вы посмотрите, то увидите, что моя аура грязная. Я не знала, что проклятие, которое я наложила, чтобы защитить отпрыска Констанс, было незаконным. Это не оправдание, и я постараюсь загладить свою вину, как только найду убийц, которых случайно прокляла.

– Вы прокляли убийц? – спросила женщина в красных туфлях. – Разве это не относится к самообороне?

– Нет, она все равно несет ответственность, – сказал мужчина с усами, и Ал заворчал по поводу убийства всех адвокатов. – А что насчет студентов, которых вы продали в рабство? И профессора Сайкса?

Мне показалось интересным, что судьба Мелоди до сих пор оставалсь неизвестной, и я напряглась, когда Ал наклонился и прошептал:

– Пятнадцать секунд, и я перенесу тебя.

Он осматривал толпу, и я почувствовала, как энергия от лей-линий, к которым он прикасался, начала скапливаться в его ауре, но я еще не закончила. – Профессор Сайкс сопровождает избранную группу студентов на пятидневный курс погружения к демонам, чтобы получить дополнительные баллы, – сказала я и почувствовала, что магия Ала заколебалась.

– Молодец. У тебя есть двадцать секунд, – пробормотал он, и я медленно отодвинулась от него, узы его магии зазвенели между нами.

– Это ложь! – раздался крик, и головы повернулись, когда прозвучал сигнал, что это Финнис.

– Нет, подожди, – пробормотала я, когда по моей ауре пробежали мурашки. Ал готовился переместить нас, но я еще не закончила.

Толпа снова расступилась, теперь половина микрофонов была направлена на Финниса. Айви придвинулась ближе с одной стороны от меня, Трент – с другой. Дженкс опустился на меня, и его пыльца согрела мне щеку, когда он зажужжал крыльями.

Финнис шагнул вперед с черными зрачками. Агенты ОВ с дубинками и волшебными палочками окружили его сзади, оттесняя всех назад и образуя живую стену. Я не видела Ходина, но он показал себя расчетливым трусом, а выражение лица Ала было таким, что им можно было убить. Двадцать секунд… я могла многое сделать за двадцать секунд.

– Ты хочешь встретиться с ним лицом к лицу? – недоверчиво переспросил Ал, и от его слов у меня по спине пробежал холодок. – Он – немертвый вампир. У него нет настоящей силы.

Но, несмотря на отсутствие реальной силы или нет, у него была политическая власть, и я должна была обратиться к ней. Сейчас. На глазах у всего мира.

– Возможно, нам стоит зайти в дом, – предложил Трент, и я покачала головой, когда Финнис с шумом остановился в восьми футах от нас. Пайк медленно отступил, но не потому, что испугался, а потому, что Констанс завизжала, как летучая мышь, и я подавила панический смех, когда Дженкс велел ей заткнуться.

– Спрятаться в церкви? – сказал Финнис, когда агенты ОВ оттеснили репортеров к обочине. – Снова прячешься, Каламак? – спросил немертвый вампир. – Не из-за этого ли ты заигрываешь с банкротством?

Кончики заостренных ушей Трента покраснели.

– Почему все думают, что я на мели? – пробормотал он.

– Трента выбило из колеи то, что он встречался со мной, а не прятки, – сказала я, и репортеры, как и следовало ожидать, захихикали. Я не возражала против смеха на свой счет. Это произвело желаемый эффект, и смелый подход Финниса был разрушен.

– Чудесно, – пробормотал Ал. – Я даю тебе время, пока не появится Ходин. Тогда мы уходим.

– Да, – сказал Дженкс, когда репортеры снова начали набираться храбрости. – Ты бы видел, как она старается. Рейчел может нажать на двумерную кнопку.

Я не была так уверена в себе, как Дженкс, но могла притворяться достаточно хорошо, и, пошевелив пальцами, чтобы попросить Дженкса быть начеку, я устремила свой взгляд на немертвого вампира.

– Финнис, – сказала я, радуясь, что, поднявшись на ступеньку, я оказалась лицом к лицу с высоким мужчиной. – Я рада, что ты здесь. Теперь, когда ты встретился с Констанс, полагаю, ты уйдешь сегодня вечером?

Приподняв бедра, я направила свои чувства на поиск, легко перемещая мысли по ближайшей лей-линии.

Финнис, как и следовало ожидать, улыбнулся, показав свои длинные зубы.

– Нет, – сказал он, абсолютно уверенный в том, что его окружают головорезы ОВ. – Констанс сообщила мне, что ты неэффективна в качестве ее охранника и должна быть отстранена, даже если твои недавние действия не приведут тебя в тюрьму, что обязательно произойдет. – Его внимание переместилось через мое плечо на Пайка. – Я также приветствую тебя. На этой неделе Констанс выберет нового наследника от одного из моих собственных детей. И ты, и Пайк будете содержаться под стражей в ОВ до тех пор, пока обвинения в незаконной магии не будут сняты.

Репортеры молчали, направив свои микрофоны на меня.

– Я уже все уладила, – сказала я. – Я честно совершила ошибку и исправляю ее. Человек, который научил меня магии, сделал это с намерением причинить мне вред. Я была инструментом, а инструменты не подлежат судебному преследованию. – Улыбаясь, я склонилась над логотипом Пайка. – Кроме того, ты еще не поговорил с Констанс.

В глазах Финниса промелькнул страх. Он перестал дышать, его глаза стали совершенно черными.

– Нет, боюсь, вас ввел в заблуждение тот же человек, которому я доверила научить меня белому проклятию, – застенчиво сказала я, давая Финнису возможность уйти, чтобы он не попытался надавить на меня. – Женщина, с которой ты сегодня встречался? Это была не Констанс.

Мои волосы начали дыбиться, выбившиеся из косы пряди заискрились от лей-линейной энергии, которую Ал вытягивал из линии. Она накрыла нас всех, когда мы стояли перед логотипом Пайка.

– Это, – сказала я, указывая на мышь, – Констанс.

На мгновение воцарилась тишина, а затем репортеры начали кричать, выставив микрофоны и протиснувшись вперед. Финнис уставился на Констанс, которая билась о прутья клетки, а ее блестящее ожерелье отражало свет и выглядело как дешевая бутафория. Но это была она, и по бледному лицу Финниса я поняла, что он в это поверил.

– Ты превратила ее в мышь? – выдохнул немертвый вампир, и сотрудники ОВ сомкнулись вокруг него, угрожая расправой, когда собравшаяся толпа ринулась вперед.

Я попятилась, пока плечом не наткнулась не на Трента, а на Ала.

– Ты, конечно, слышал о новом неофициальном талисмане университета? – сказала я, и мои крикливые слова почти затерялись в общем шуме. – Мышь-вампир? Как думаешь, кто это?

Губы Финниса шевелились, но он не произнес ни слова, когда защитное кольцо сотрудников ОВ вытолкнуло его на улицу.

– Констанс жива! – закричала я, уверенная, что где-то на меня нацелена камера. – И ты мне не нравишься, Финнис. Мне не нравится, что ты приезжаешь в Цинциннати, думая, что имеешь право решать, как нам вести дела. Мне не понравилось, когда Констанс попыталась, и мне не нравится, когда пытаешься ты. Тебе следует уйти, пока я не сделала то же самое с Ходином, и с тобой, и с любым другим, кто встанет между мной и благополучием Цинциннати!

Мои слова были едва слышны в этом столпотворении, но я знала, что он слышит меня, даже когда его подталкивают к машине.

– Почему бы тебе не сходить на представление, не посмотреть на панд и музей эльфийских экспонатов и не вернуться домой в том же виде, в каком ты приехал? Все знают, что мы с Пайком руководим Цинциннати уже четыре месяца. И тебе здесь не рады, Финнис.

Я подпрыгнула, когда Ал рукой коснулся моего плеча. Вывернувшись из-под нее, я сделала шаг в сторону, чтобы наступить на растения Дженкса в горшках.

– Это проклятие души будет одобрено! – закричала я, и Ал ущипнул себя за переносицу. – И если ты остановишь его, я выпущу его на нелегальный рынок, и ты не получишь с этого ни цента налогов. Я – демон, и в безвременье нет экстрадиции, приятель. Я могу работать оттуда так же легко, как из своей церкви!

– Рейч, – сказал Дженкс, которому явно было не по себе. Его пыльца была ослепительно белой от высвобожденной, ненаправленной энергии, и я отбросила волосы с плеча, чтобы ему было где приземлиться.

Финнис отбивался от агентов, стоявших между ним и нами, отказываясь садиться в машину.

– Меня не запугать! Я – немертвый из Округа Колумбия! – закричал он.

– Бла-бла-бла, – сказала я, делая соответствующие жесты руками, и вампир стал ярко-красным. – Ты, Финнис, старая нежить. И твое время править прошло.

Толпа расступилась, заполняя пространство между нами. Кто-то толкнул меня, и нога соскользнула с растения в горшке. Размахивая руками, я отшатнулась назад и ахнула, когда желто-зеленый энергетический шар врезался в фургон журналистов и взорвался.

– Дерьмо на тосте! – закричала я, упав в чьи-то объятия, а затем моргнула, обнаружив, что это руки Ала. Мое внимание переключилось на Трента, который бросил заклинание в ворону, и толпа начала рассеиваться. – Время вышло, – сказала я, и Ал, прищурившись, уставился на тощую птицу.

– Ал! – крикнула я, чувствуя, как кожу покалывает от его собранной энергии. Его взгляд проследил за тем, как Ходин ударил в своего младшего брата. – Вытащи нас отсюда! Придерживайся плана!

Лицо Ала исказилось, и с отвратительным ревом ненависти он расширил свою магию, пронизывая мою ауру и перемещаясь.

«Всех нас!» закричала я, обнаружив себя в лей-линиях. «Ал, мне нужны все мы!»

А потом я снова стала настоящей, все еще лежащей в объятиях Ала, там, где он поймал меня.

– Как с цепи сорвался, – прошептала я, и мой пульс участился, когда я поняла, где нахожусь из-за плохой музыки семидесятых, низкого потолка, длинной стойки бара и крошечных столиков. – Здесь? – спросила я, когда нас заметили и музыка стихла. – Ты привел нас сюда? – возмутилась я, затем застыла. Здесь были только мы с Алом. – Я сказала, чтобы ты забрал всех, – добавила я, а затем вскрикнула, когда Ал отпустил меня, и я больно ударилась задницей об пол.