Текст книги "Сад проклятых (ЛП)"

Автор книги: Кейти Роуз Пул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Адриус самодовольно посмотрел на неё.

– Ты задумываешься, о том чтобы помочь мне, правда?

Она не стала отрицать. Её любопытство было сильнее того внутреннего голоса, который предупреждал её держаться подальше от Адриуса Фалкреста любой ценой.

Была ещё одна причина согласиться на его предложение, и она билась в её груди, словно барабан. Соглашаясь помочь Адриусу, Марлоу получала возможность вернуться в Эвергарден – место, где обитали призраки её прошлого и, возможно, ключ к тому, чтобы наконец-то их отпустить. Если где-то и был ответ на вопрос, что случилось с её матерью, то он находился в Эвергардене.

– В этом городе сотни снимающих проклятия, – сказала она, пытаясь потянуть время. – Уверена, за свои кучи жемчужин ты без труда наймёшь кого угодно.

– Я никого из них не знаю, – беззаботно ответил Адриус. – А тебя – знаю.

«Нет, ты меня не знаешь», – подумала Марлоу. Он знал ту девушку, которой она была год назад, и полагал, что несмотря на все перемены, которые ей довелось пережить за это время, она осталась прежней. Что она всё так же наивна и легко поддаётся его чарам и манипуляциям.

– Ну же, – настаивал он. – Ради старых добрых времён?

Марлоу сжала губы в напряжённой улыбке. Она старалась избегать его весь тот короткий срок, что он находился в её квартире, боясь, что, подойдя ближе, будет затянута в его орбиту, словно заблудшая луна. Но теперь её гнев перевесил всякое чувство самосохранения, и она, не раздумывая, пересекла комнату.

– Пора уходить, – прошипела она, таща его к двери за край пиджака, как если бы он был любым обычным человеком.

– Подожди, – возразил он. – Я лишь хотел сказать… тебе же хотя бы любопытно, что за проклятие? Неужели тебе не интересно…?

Конечно, ей было любопытно. В ней было сильное желание узнать, что же скрывалось за этим, потому что сама мысль нераскрытой загадки была для неё невыносимой. И она не могла отрицать, что мысль о том, чтобы узнать одну из тайн Адриуса Фалкреста, всё ещё имела для неё неоспоримую привлекательность.

– Вон из моего дома, – прошипела она.

Он, должно быть, понял, насколько серьёзно был его проступок и как сильно она сейчас была разъярена, потому что уступил с неожиданной лёгкостью. Марлоу едва пришлось направлять его к выходу. На лестничной площадке он обернулся к ней, когда она уже схватилась за дверь, готовая захлопнуть её.

Но выражение его лица заставило её остановиться.

Это было выражение, к которому она не привыкла, даже в те времена, когда не знала его истинной натуры. Сурово сдвинутые брови, мягко изогнутые губы, беспокойство в глазах. Он выглядел молодым. Уязвимым. Потерянным.

Момент колебания. Когда-то они были друзьями, и, возможно, она всё ещё помнила, каково это – купаться в золотом сиянии внимания Адриуса, полагая, что видит за ослепляющим светом его обаяния настоящего человека, мальчика, скрытого под его маской.

Но это не имело значения. Всё это не было настоящим. Он не был настоящим – ни тогда, ни сейчас. И, возможно, если Марлоу повторит это себе достаточно много раз, она наконец поверит в это.

Однако она не закрыла дверь. Даже когда Адриус медленно повернулся и начал спускаться по скрипучей деревянной лестнице.

Она по-прежнему была слишком мягкой. Сделав глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями, она вернулась к своему столу, мимо обеспокоенного Тода, и рывком открыла верхний ящик, вытащив одну из карточек. Затем она поспешила вниз, за ним.

– Адриус!

Она догнала его у второго пролёта лестницы. Он резко повернулся, глаза его сверкали. Он стоял на ступень ниже, и ей казалось странным смотреть на него под таким углом, как на портрет, который был едва заметно искажен.

Она сунула ему карточку.

– Вот. Адрес другого специалиста по снятию проклятий, которому я доверяю. Я работала с ней, и могу поручиться – она знает своё дело. И она ценит конфиденциальность.

– О, – пробормотал он, опустив глаза на её руку, осторожно взяв карточку, едва коснувшись её пальцев. Затем он снова посмотрел ей в глаза, его губы изогнулись в лёгкой улыбке. – Я не встречу тебя снова на балете, не так ли?

Она фыркнула.

– Это не совсем моё место.

– Когда-то было.

– Нет, никогда не было, – ответила она, прочищая горло. – Удачи, Адриус.

Она резко повернулась и поспешила обратно наверх, не позволяя себе сказать что-то ещё.

На следующее утро Марлоу разбудил знакомый стук в дверь. Она простонала, протёрла заспанное лицо рукой и скатилась с постели, проходя мимо Тода, который уныло царапал лапой пустую миску.

– Свифт, надеюсь, ты сейчас в смертельной опасности, – сказала она, открывая дверь.

– Уже почти полдень, – заявил Свифт с укоризненным взглядом. – Ты и вправду ещё спала?

– Это мой выходной, и вчера был длинный вечер, – ответила она, пропуская его внутрь.

Он предсказуемо сразу же направился к Тоду и наклонился, чтобы он мог с довольным мурлыканьем потереться головой о его лицо.

Мыслям Марлоу не удалось успокоиться после ухода Адриуса прошлой ночью. Даже после того, как она в панике прибралась после прерванного ужина, а потом и весь остальной дом, её всё ещё терзала тревога. С каждой новой мыслью о разговоре с ним гнев разгорался всё сильнее, до тех пор, пока она уже не могла понять, на кого была больше зла – на него или на саму себя.

– Ты пришёл продолжить на меня кричать? – поинтересовалась Марлоу, пока накладывала завтрак Тоду и ставила чайник на дровяную плиту.

Он почесал затылок.

– На самом деле я пришёл извиниться.

– Ты не сказал ничего такого, что не было правдой.

– Но это было несправедливо. Ведь единственная причина, по которой Медноголовые вообще знают о тебе, это я, – с тенью сожаления во взгляде ответил он. – Я просто… не знаю. Мне стыдно, что ты можешь пострадать из-за меня. И я чувствую себя глупо, потому что мне страшно, а ты… ты никогда не кажешься испуганной.

– Это далеко от истины, – фыркнула она. – Я боюсь многого.

– Но ты этого никогда не показываешь.

Это прозвучало наполовину как комплимент, наполовину как упрёк. Напоминание о том, что даже несмотря на их доверие, на его помощь, она всё ещё скрывала что-то от Свифта.

Чайник закипел, и Свифт тут же поспешил на кухню, чтобы налить чай.

– Кстати, – произнёс он через плечо, – снаружи лежит посылка. Я бы принёс её, но её не очень удобно тащить одной рукой.

Радостно приняв смену темы, Марлоу выглянула за дверь. На крыльце стояла большая прямоугольная коробка, завернутая в белую бумагу и перевязанная серебряной лентой. С лёгким чувством тревоги она принесла её к столу.

На ней не было ни карточки, ни адреса. Кто-то либо оставил её сам, либо послал магией. С тяжёлым чувством Марлоу развязала ленту и сняла крышку.

– Это платье? – спросил Свифт с восхищённым ужасом.

Очень дорогое, на первый взгляд, с длинной, струящейся юбкой цвета турмалина и лифом с рюшами, расшитым блестящими бирюзовыми камнями, сверкающими, словно солнечные блики на воде. Рядом с ним в мягкой бумаге лежал белоснежный конверт.

Марлоу поднесла к губам чашку чая.

– Кто, к черту, прислал тебе платье? – требовательно спросил Свифт. – У тебя что, есть богатый тайный поклонник, о котором я не знаю? Это как-то связано с делом?

Марлоу посмотрела на него с укором.

– Никакого поклонника, никакого дела. Прекрати смеяться.

Он и впрямь перестал, но лишь для того, чтобы ловко обойти её и выхватить конверт из коробки.

– Это что, любовное письмо? Сегодня мой лучший день. – Конверт лопнул в его руках, осыпая их яркими искорками и мягкой, переливчатой мелодией. Свифт прочистил горло, вытягивая из него приглашение: – «Уважаемому гостю. Приглашаем вас на Летнюю регату, посвящённую летнему солнцестоянию». Боги, Марлоу, что это такое? «После регаты – угощение на… бла-бла-бла». О, здесь в конце что-то написано от руки – «Если решитесь пересмотреть своё решение, найдите меня здесь завтра». И, конечно же, оно не подписано.

Разумеется, не подписано. Потому что кто ещё, кроме Адриуса Фалкреста, мог пригласить её на регату, да ещё и с платьем?

Марлоу вырвала приглашение из рук Свифта, скомкала его и швырнула в мусорную корзину у стола.

– Ты знаешь, кто его отправил, – обвиняюще произнёс Свифт, всё ещё захлёбываясь от смеха.

– Да.

– И?

Она закатила глаза.

– Адриус Фалкрест. Во сколько ты заканчиваешь сегодня работать?

Когда она снова взглянула на него, выражение его лица изменилось, как будто она только что сказала: «Нет, спасибо, мне не нужно ещё одно печенье с шоколадом».

– Адриус Фалкрест пригласил тебя на регату, и мы просто… не будем это обсуждать?

– Это не то, что ты думаешь, – ответила она. – Он хочет, чтобы я сняла с него проклятие.

Свифт ошеломлённо замер.

– И ты не возьмёшься за это дело? Серьёзно? Я думал, помогать людям – это твоё призвание. Даже тем, кого ты ненавидишь.

– Я не ненавижу его, – раздражённо возразила Марлоу. – Я ничего к нему не чувствую. И, пожалуйста, он же – Фалкрест, ему и так будет хорошо.

– Да, он – Фалкрест. А это значит, что у него много денег. Денег, которыми он мог бы заплатить тебе. – Он многозначительно приподнял брови. – Денег, за которые ты могла бы купить подарок своему лучшему другу – Свифту.

– Мне не нужны его деньги, – ответила Марлоу. – Я лучше голой пройду через Лаймвотерскую лагуну, чем возьмусь работать на Адриуса Фалкреста.

Свифт долго смотрел на неё, затем выдохнул и покачал головой.

– В таком случае, можно я возьму платье? Я могу заложить его по соседству. Там новая камера появилась…

– Ладно, забирай, – махнула рукой Марлоу.

Она сунула платье в сумку, чтобы Свифту было легче нести, и выпроводила его за дверь. Как только дверь за ним закрылась, Марлоу с облегчением рухнула обратно в кресло. Тод, запрыгнул ей на колени, вонзая острые когти в её бедро.

Что, по его мнению, он пытался этим сказать, отправляя ей приглашение на регату? Разве она не ясно дала понять, что не хочет брать это дело?

«Как в былые времена». Только подумав об этом, Марлоу захотелось что-нибудь разбить – так холодно и бесчувственно он швырнул ей в лицо их былую дружбу, или что бы это ни было.

Но факт оставался фактом: они действительно были друзьями. Или Марлоу была настолько глупа и одинока, что только воображала себе это. А Адриус был… Адриусом – обаятельным, пленительным и добрым, когда никто другой даже не удосуживался её заметить.

До тех пор, пока это не изменилось. Пока она однажды не посмотрела на него, а он не взглянул сквозь неё, словно её и не существовало. И самое ужасное было то, что ей потребовались недели, чтобы осознать это. Недели попыток снова привлечь его внимание, словно она пыталась поймать светлячка в стеклянную банку. Недели пробуждения каждое утро с надеждой, что именно сегодня он постучит в её дверь, подшучивая над ней и называя её «Минноу», и всё вернётся на круги своя. Недели мучительных размышлений, что же она сделала не так, или он просто заскучал с ней, или всё это с самого начала было игрой.

Даже сейчас это сводило её с ума, как зуд, который невозможно унять, сколько бы она ни убеждала себя, что это не имеет значения и, что важнее, ей всё равно.

«Соберись, Бриггс. Забудь об этом.»

Той же ночью Марлоу сидела за своим столом, перебирая миску с рисом и тушёными яйцами, заканчивая последние записи по делу Лунной Воровки.

Тод перевернул мусорное ведро и развлекалась тем, что гонял по комнате его содержимое, устраивая ленивую охоту. Он загнал кусочек мусора в угол у ног Марлоу и с рычанием набросился на него, громко его грызя.

«Не позволяй своему коту есть мусор», прозвучал в голове у Марлоу упрекающий голос, так напоминающий Свифта.

С тяжёлым вздохом Марлоу подняла Тода, спасая смятый кусочек бумаги. И вдруг с ужасом осознала, что это было приглашение на регату. Она поставила ведро на место и затолкала бумагу обратно.

Марлоу вернулась за стол, но больше не могла сосредоточиться на своих записях. Её внимание постоянно возвращалось к приглашению, словно она была рыбой, а это был крючок с наживкой, готовый её поймать.

«Это всего лишь глупый клочок бумаги», укорила она себя. Но ей казалось, что он насмехался над ней.

В приступе раздражения Марлоу снова вытащила его из ведра и потянулась за зажигалкой. Разгладив приглашение, она щёлкнула зажигалкой и поднесла пламя к нижнему углу. Неосознанно её глаза начали снова пробегать по изящному курсовому шрифту.

«Уважаемому гостю», гласило приглашение. «Приглашаем вас на Летнюю регату, посвящённую солнцестоянию. Угощение последует на приёме на борту 'Контессы'.»

– Чёрт, – прошептала Марлоу в пустую квартиру. Она отложила зажигалку. – Чёрт.

Тремя широкими шагами Марлоу пересекла комнату и дёрнула застарелое покрывало, висевшее на стене у её кровати. С резким шорохом оно спало, открывая стену, на которой висели заметки Марлоу по куда более старому и мучительному делу: «Дело о пропавшей матери».

Марлоу осматривала беспорядочную стену, усеянную разрозненными листами бумаги и неясными набросками, в то время как в ушах звенело. Наконец, её взгляд упал на карточку, приколотую в нижнем левом углу. Она была под списком вещей, которые, как Марлоу подозревала, исчезли из их комнаты в башне Вейл в день, когда пропала её мать.

На карточке, написанной её небрежным почерком, было сказано: Ночью: видела, как она писала кому-то сообщение, говоря: «Отнеси это к «Контессе» завтра вечером». Когда она поняла, что я это увидела, то занервничала. Кто такая ««Контесса»», и что она знает?

С дрожащими руками Марлоу приколола приглашение рядом с карточкой и обняла себя.

«Контесса» оказалась не человеком. Это был корабль.

И завтра днём Марлоу должна была оказаться на нём.

Глава 5

Первое, что подумала Марлоу, прибыв на регату, было то, что она бы с радостью предпочла оказаться в «Слепом Тигре» в окружении сотни Медноголовых, чем здесь.

Наблюдательная палуба «Контессы» была заполнена представителями новой знати, облачёнными в белоснежные льняные платья и лёгкие, словно воздушные, наряды, напоминавшие те сладкие угощения, что кружились на магически парящих подносах. За огромными окнами, от пола до потолка, в лучах полуденного солнца переливалась Турмалиновая бухта. Десятки парусников готовились к старту.

Но это были не обычные лодки – они были созданы магией из несуществующих материалов. Марлоу заметила одну, сделанную полностью из цветного стекла, сверкавшего всеми цветами радуги. Другой корабль был вырезан из перламутра, с парусами, переливающимися, словно шёлк. И так далее – лодки из чистого золота, собранные из тысяч ярких цветов, и даже судно, созданное из облаков, которые лениво плыли по лазурному небу.

Это было потрясающее зрелище для обычных людей. Но для тех, кто наблюдал гонку с борта «Контессы», это было лишь очередное событие в их светском календаре.

Мало кто обращал внимание на Марлоу, которая пробиралась сквозь толпу. Знакомые лица новой знати, некоторых, из которых Марлоу знала со слухов, перемешивались с высокопоставленными городскими чиновниками и несколькими молодыми, остроумными людьми, которых Марлоу посчитала репортёрами.

Адриуса было легко заметить среди толпы. Он стоял в центре палубы, окружённый поклонниками, которые ловили каждое его слово. Адриус был одет в ярко-коралловый льняной костюм с чуть расстёгнутым воротником, что придавало его образу непринуждённость. Марлоу направилась к нему, улавливая последние слова его рассказа, судя по вниманию его окружения, весьма захватывающего.

– И вот почему я больше никогда не соглашусь на ночное купание в Полумесячном канале по уговору Сильвана, – заключил он.

Девушка рядом с ним, имя которой Марлоу не могла вспомнить, звонко засмеялась и положила руку ему на плечо.

– О, Адриус, ты просто невыносим! – сказала она.

В этот момент взгляд Адриуса поднялся и встретился с глазами Марлоу. Не сказав ни слова своим льстецам, он прервал их круг и направился к ней. Девушка, чья история только что была столь весело выслушана, выглядела разочарованной, а потом просто взбешённой, когда увидела, кого Адриус предпочёл ей.

Толпа вокруг начала шептаться, но Марлоу всё же сосредоточила своё внимание на Адриусе и его непроницаемом лице.

Она усмехнулась.

– Что, даже не поздороваешься?

Он окинул её внимательным взглядом.

– А что случилось с платьем, которое я тебе прислал? – спросил он.

Она взяла бокал игристого вина с парящего подноса.

– Я заложила его. – Она отпила глоток, чувствуя, как пузырьки мгновенно ударили ей в голову. – Вернее, мой друг Свифт заложил его. Он передавал спасибо за новую камеру. А зачем ты вообще прислал мне платье? Ты думал, что у меня нет ничего приличного для регаты?

Марлоу с трудом нашла платье в своём шкафу. Это был наряд нежно-лилового цвета с простым запахом на груди и юбкой длиной до колен, которая мягкими волнами ниспадала от талии. Она явно не была самой модной девушкой на борту, но и выделяться сильно не собиралась.

Адриус приподнял брови и сказал с мягкой насмешкой:

– Когда я видел тебя на балете, у меня возникли вопросы.

– Я была на работе.

– А сейчас не работаешь?

– Пока не ясно, – она оглянулась. Несколько пар глаз продолжали пристально следить за ними, включая тех, кого Адриус только что оставил, а также рыжеволосую женщину, которую Марлоу посчитала репортёром, и высокого темноволосого мужчину с пронзительным взглядом. От его голубых глаз по спине Марлоу пробежал холодок. – Тут есть место, где можно поговорить наедине?

Адриус ухмыльнулся, и она заранее знала, что ненавидит всё, что он скажет дальше.

– Многие девушки здесь хотят остаться со мной наедине, знаешь ли. Наверное, и половина парней тоже, – ответил он.

– И всё же в моей гостиной ты оказался два дня назад, умоляя о помощи, – заметила она.

Его улыбка стала ещё шире.

– Избавь меня от того, что ты собираешься сказать, – бросила она прежде, чем он успел открыть рот.

К её удивлению, он послушался.

Некоторое время Адриус просто смотрел на неё. Его челюсть дернулась, и он громко выдохнул через нос. Все его прежнее безразличие исчезло, когда он резко поднялся на ноги, будто каждый мускул в его теле напрягся.

– Чёрт, – тихо пробормотала Марлоу, опускаясь на диван. Подозрения подтвердились. Она вспомнила, как легко Адриус покинул её квартиру той ночью, когда она велела ему уйти, и как он замолчал всего несколько минут назад на смотровой палубе. – Проклятие принуждения.

– Значит, ты уже сталкивалась с этим? – спросил он, стараясь сохранить спокойный тон.

– Нет, не сталкивалась, – ответила Марлоу. – Никто не сталкивался. По крайней мере, за последние несколько веков.

– Что? – Он выглядел озадаченным.

Марлоу тяжело вздохнула.

– Единственный известный рецепт настоящего проклятия принуждения, которое заставляет проклятого выполнять любой прямой приказ, был создан Илларионом Ужасным пятьсот лет назад. Он использовал его, чтобы совершить множество ужасных деяний, потому что был злым магом, а это как раз было их делом. Его книга заклинаний, Гримуар Илларио, была уничтожена вместе со всеми другими книгами, которые сочли слишком опасными, когда Пять Семей – когда вы – основали академии магии два века назад. Или, по крайней мере, её должны были уничтожить.

Адриус ошеломлённо смотрел на неё.

– Откуда ты это знаешь?

– Во-первых, это моя работа – всё это знать, – ответила Марлоу, – а ещё, в отличие от тебя, я действительно слушала на лекциях по истории магии.

– Так вот о чём нудил тот скучный лектор? – с усмешкой сказал Адриус. – У меня были более интересные дела.

– Например, любоваться своим отражением в окне? – холодно поинтересовалась Марлоу.

– Не только этим. Я ещё сочинял оду усидчивому блондину, который сидел рядом со мной.

– Сильван, должно быть, был польщён, – спокойно заметила Марлоу.

Уголки губ Адриуса дёрнулись в легкой усмешке, и Марлоу тут же мысленно себя упрекнула за то, что позволила ему втянуть её в игру провокаций.

Она тяжело вздохнула.

– Конечно, ты умудрился не только попасть под проклятие, но и под заклинание, которое больше не должно существовать из-за его зловещей природы.

– Вот почему я не хотел обращаться с этим к кому попало, – отозвался Адриус с тем же напускным безразличием.

Марлоу понимала. Потенциальная возможность контролировать не только Адриуса, но и всю семью Фалкрест, была безгранична. Любой, кто знал бы о его проклятии, мог бы полностью подчинить его своей воле.

Она нервно прошлась по комнате.

– Я серьёзно, Адриус. Это опасно. Кто-то может приказать тебе причинить вред своей семье, друзьям… себе.

– Я знаю, – его глаза сверкнули чем-то острым, почти опасным. – Никто не должен об этом узнать. Никто.

– Ты никому не рассказывал?

– Не могу, – тихо сказал он.

Марлоу понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он имеет в виду.

– Ты хочешь сказать, что тебе приказали молчать?

– Полагаю, да, – неохотно признался он. – Я не помню, чтобы мне прямо приказывали не говорить, но как только я пытаюсь что-то рассказать, слова застревают в горле.

– И никто этого не заметил? – удивлённо спросила Марлоу. – Мне понадобилось всего пять минут.

Адриус усмехнулся.

– Вот в этом ты и отличаешься от всех на этой яхте, Минноу. Никто из них не решится приказать что-то наследнику семьи Фалкрест.

– А твой отец?

Он горько усмехнулся.

– Для этого ему пришлось бы уделить мне хотя бы пять минут внимания.

Марлоу никогда до конца не понимала отношения Адриуса с его отцом. Аврелий Фалкрест был известен своей неприятной натурой, даже со своими ближайшими союзниками. К своим врагам и вовсе относился с презрением. Казалось, никто не соответствовал его завышенным ожиданиям, особенно его сын. У Марлоу сложилось впечатление, что Адриус давно прекратил попытки завоевать его одобрение и вместо этого сделал разочарование отца своего рода искусством.

– Ты единственная, кто знает, – тихо добавил Адриус.

Марлоу остановилась, её взгляд встретился с его тревожными глазами. Она поняла, что это не просто просьба о помощи. Это был акт доверия. Ему было не к кому больше обратиться.

Он нуждался в ней, и она видела, как сильно он ненавидел это осознание.

– Но я не единственная, – мягко сказала она. – Есть ещё один человек, который знает – тот, кто наложил это проклятие.

Челюсть Адриуса напряглась.

– У тебя нет никаких догадок, кто это мог быть? – спросила она. – Может, ты кого-то сильно разозлил в последнее время? Наверняка этот список довольно длинный.

– О чём ты говоришь? Все меня обожают.

– Конечно. Как можно спутать твоё обаяние с неприятным высокомерием?

– Когда это началось? – спросила она, меняя тему.

– Около трёх недель назад, – ответил Адриус. – Значит, ты берёшься за это дело?

– Мы ещё не обсудили оплату, – ответила она. – Тысяча жемчужин. Половина авансом, половина после того, как проклятие будет снято. Плюс расходы.

Сумма была вдвое больше её обычной ставки, но Адриусу об этом знать было необязательно.

Он приподнял бровь.

– А если не сможешь снять проклятие?

– Этого ещё не случалось, – сказала Марлоу. – Но в жизни всякое бывает.

Его взгляд скользнул по её лицу, и он улыбнулся с лёгкой насмешкой.

– Теперь кто из нас высокомерен?

Прежде чем Марлоу успела ответить, дверь резко распахнулась, и трое подростков ворвались в комнату.

– Адриус, как ты мог нас бросить с этой скучной толпой внизу! Надеюсь, ты не… – Джемма резко остановилась, заметив Марлоу. – О.

Марлоу, вздрогнув от неожиданности, оказалась на диване всего в нескольких дюймах от Адриуса. Джемма переводила взгляд с одного на другого, словно Тод, завидевший птицу.

За ней стоял Сильван с привычным безразличием, а его брат мило улыбался.

– Я так и знала! – воскликнула Джемма, её волосы теперь были яркого нектаринового оттенка, идеально подходящего к её розовому платью. – Сколько это уже продолжается?

Лицо Адриуса исказилось, словно он только что откусил кусок незрелого фрукта.

– Ничего не происходит.

– Ну конечно! Ты ушёл до начала гонки. Мы же знаем, как ты любишь такие ситуации. Просто признайся!

Марлоу, словно в замедленной съемке, наблюдала, как Адриус открывает рот, готовый, не в силах сопротивляться, выполнить ещё один приказ.

Позже Марлоу скажет себе, что это была паника, заставившая её открыть рот и произнести, вероятно, самую глупую вещь в её жизни.

– Пойти с ним на свидание! – Она бросила кокетливый взгляд на него и легко обвила его руку. – Знаю, ты не хотел никому говорить, но, похоже, у нас нет выбора.

– Неужели это та самая причина, по которой ты опоздал на балет той ночью? – фыркнул Сильван. – Типично. Я должен был догадаться, когда мы столкнулись с ней за две минуты до твоего прихода.

Марлоу притворно рассмеялась.

– Полагаю, мы были не такими скрытными, как думали.

– Адриус, ты краснеешь? – спросила Джемма.

Дариан обнял её за плечи и попытался мягко вытолкнуть её и своего брата к двери.

– Мы, пожалуй, оставим вас двоих одних.

– Нет, нет, всё в порядке, – сказала Марлоу, уловив возможность. – Я ведь весь день занимаю время Адриуса, не так ли? На самом деле, я должна была просто зайти и посмотреть на гонку, но, знаешь, одно привело к другому… В общем, мне, пожалуй, пора.

Она попыталась встать, но Адриус крепко сжал её руку.

– О, но ты ведь не хочешь оставить меня здесь, правда? – с трудом сдерживая ярость, сказал Адриус, которую остальные, как надеялась Марлоу, примут за неукротимую страсть. – Дорогая.

– Останься со своими друзьями. Я увижу тебя завтра, – пообещала Марлоу. – У меня дома, верно? Тринадцатый час? Не опаздывай.

Прежде чем она успела передумать, Марлоу наклонилась и поцеловала его в щёку. Её лицо загорелось, когда она отстранилась, встала и уверенно направилась к двери.

Сильван бросил ей почти вызывающий взгляд, высоко вздёрнув подбородок. Он даже не сдвинулся с места, и Марлоу пришлось обойти его, чтобы выйти из комнаты. Она чувствовала, как все четверо смотрят ей в спину, пока она не развернулась на каблуках и не вышла в коридор.

Блуждая по коридорам «Контессы», Марлоу старалась не думать о том, что только что произошло, и о мгновенном решении, которое она приняла, чтобы сохранить секрет Адриуса. У неё была своя миссия, и она не могла позволить себе отвлечься.

Этот корабль, вероятно, был последним местом, где находилась её мать перед исчезновением. И если это правда, здесь должен быть какой-то ключ к тому, что произошло той ночью.

Самым очевидным шагом было бы проверить корабельный журнал. Марлоу знала по предыдущему делу, связанному с проклятой рыбацкой лодкой, что журнал обычно хранится на мостике, и потому направилась туда.

Проходя по этим коридорам, по которым, возможно, шла её мать в ту судьбоносную ночь, Марлоу не могла не вспоминать детали того вечера, которые она прокручивала в уме бесчисленное количество раз.

Бергамот и ветивер. Её мать у письменного стола, сжигающая заклинательную карточку. Флакон духов, опрокинутый на стопку бумаг.

– Минноу! Я не слышала, как ты вошла. – Она встретилась взглядом с Марлоу через зеркало, висевшее над письменным столом.

– Что это? – спросила Марлоу, её взгляд был прикован к заклинательной карточке, которая уже почти превратилась в пепел.

– Я просто немного навожу здесь порядок, – ответила Кассандра. Это само по себе было подозрительно, потому что Кассандра была не из тех, кто занимался уборкой. В их квартире уборку чаще всего делала Марлоу. – Как прошли твои уроки?

Марлоу бросилась на плюшевый диван в центре гостиной с тяжёлым вздохом.

– Всё так плохо? – подняв бровь, спросила Кассандра.

Марлоу провела рукой по лицу.

– Уроки были нормальными. Проблема в том, кто на них присутствовал.

Кассандра переместилась от письменного стола к краю дивана, где лежала Марлоу, нежно проведя пальцами по её волосам.

– Опять этот парень из Фэлкреста?

– Нет, – буркнула Марлоу, схватив подушку и прижав её к груди. – Я не хочу говорить об этом.

– Он что-то сделал? – неожиданно резко спросила Кассандра. – Сказал что-то?

– Нет, – с раздражением ответила Марлоу. – В этом-то и проблема.

– Ну, – сказала Кассандра, расчесывая узел в волосах дочери, – возможно, это к лучшему. Ничего хорошего не выйдет из привязанности к такому человеку, поверь мне.

Марлоу подняла голову и посмотрела на мать.

– Я не влюбилась в него. Мы друзья. Или, по крайней мере, я так думала.

Кассандра что-то неопределённо пробормотала.

– Просто будь осторожна, Минноу.

Марлоу внимательно посмотрела на мать, заметив, что та была одета не в повседневную одежду, которую обычно носила дома, а скорее в нечто, напоминающее её форму шевалье, хотя и без привычных украшений. На пальце поблёскивал серебряный перстень с печаткой рода Вейл.

Марлоу села.

– Ты куда-то собираешься?

– Поручение для Вейла, – ответила Кассандра. Для рода Вейл было привычно обращаться к Кассандре в любое время дня.

– Ты не останешься на ужин? – спросила Марлоу, стараясь скрыть своё разочарование.

– Мне нужно идти, – ответила Кассандра, взглянув на часы, висевшие над камином.

– Хочешь, чтобы я оставила тебе порцию?

Кассандра покачала головой, натягивая сапоги.

– Вероятно, я вернусь поздно, так что не жди.

Марлоу махнула рукой; она уже привыкла к такому.

– Марлоу, – сказала Кассандра, остановившись на пороге квартиры.

Именно использование её полного имени и напряжение в голосе матери показались Марлоу странными в тот момент, а позже – тем, что не давало ей покоя по ночам.

– Ты помнишь, что я говорила тебе несколько недель назад?

Марлоу моргнула.

– Прекратить подшучивать над камердинером?

– О том, что делать, если я… если со мной что-то случится. – Её глаза были устремлены прямо на Марлоу, их цвет напоминал летнее небо перед бурей.

– Ты сказала покинуть Эвергарден, – нахмурилась Марлоу. – Мам, что-то случилось…?

Кассандра улыбнулась, и её лицо снова расслабилось.

– Нет, всё в порядке. Я просто хотела убедиться, что ты помнишь. Будь хорошей девочкой, маленькая Минноу.

Она вышла за дверь, прежде чем Марлоу успела ответить.

И это был последний раз, когда Марлоу видела её.

В последующие недели Марлоу вновь и вновь прокручивала в голове этот момент, словно лезвие резало её душу. Ей не следовало отпускать её. Она должна была последовать за ней. Она знала, что что-то было не так.

Но ничего не сделала.

Теперь настало время исправить эту ошибку.

На мостике не было особой суеты, но за панелью управления сидел скучающий член экипажа, и было ясно, что он не позволит Марлоу просто так заглянуть в судовой журнал. Марлоу вытащила из кармана платья стопку заклинательных карт и перебрала их, пока не нашла ту, что искала, спрятанную на самом дне. Обмануть какого-то ничего не подозревающего моряка заклинанием «Срочная отвлекающая задача» стоило того, чтобы получить шанс на новый след в исчезновении её матери.

Марлоу прижалась к стене и прошептала заклинание, отправляя янтарные глифы карты в моряка. Прошла секунда, и затем моряк вскочил, его лицо исказилось паникой. Заклинание убедило его в том, что он забыл о каком-то срочном деле в другой части корабля, и он быстро направился к выходу. Марлоу спряталась, чтобы он её не заметил, и наблюдала, как он исчез за углом.