Текст книги "Секреты прошлого"
Автор книги: Кэти Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)
В бассейне она могла побыть наедине с собой и своими мыслями. Даже когда дорожки были заполнены до отказа и каждый взмах рукой отправлял волны в лицо плывущего рядом, Фей чувствовала в душе мир и покой.
Вода бассейна была ее крепостью, которую никто не мог разрушить.
Шесть месяцев назад, оплачивая абонемент, она с удивлением поняла, что способна делать нечто, никак не связанное с Эмбер. А ведь вся жизнь Фей так или иначе крутилась вокруг дочери. Даже ее плейер когда-то принадлежал Эмбер – девочка купила его на карманные деньги.
Конечно, потраченные на бассейн деньги можно было использовать как-то иначе – отложить на учебу Эмбер в колледже или оплатить абонемент на посещение картинных галерей. Но бассейн взывал к ней, обещая уединение и покой.
– Жаль, я плохо плаваю, – как-то посетовала Грейс, узнав, что Фей ходит в спортивный комплекс.
Грейс и ее муж Нил открывали рекрутинговое агентство вместе, но начальница часто повторяла, что без Фей им не удалось бы раскрутиться. Конечно, Нил, почти не появлявшийся в офисе, но давший деньги на аренду помещения, считал успешную работу компании только своей заслугой.
– Говорят, те, кто много плавает, почти не набирает вес, – мечтательно рассуждала Грейс. – Можешь есть пирожные, плавать и худеть.
Фей улыбнулась, думая о том, насколько разные мотивы заставляют людей заниматься спортом.
– Как считаешь, плавание полезней, чем бег? – продолжала допытываться начальница. – У меня слабые коленные суставы, поэтому я больше не бегаю по утрам, а вес все растет. Думаю, бассейн поможет.
– Тебе станет скучно уже через неделю, – ответила Фей.
Грейс была болтушкой и обожала общение. Она начинала изнывать от скуки, если рядом не было по крайней мере четырех подруг, с которыми можно обсудить последние сплетни. Она постоянно звонила кому-то по телефону и зависала на линии по полчаса, игнорируя все прочие звонки.
– Ты так считаешь?
– В бассейне даже не пообщаешься. Просто опускаешь голову в воду – и поплыла до противоположного бортика. При этом ничего не слышишь и почти ничего не видишь.
Плавание похоже на медитацию, хотела добавить Фей, но удержалась. Грейс решила бы, что она ненормальная.
– Ничего не слышишь? – ужаснулась начальница. – Наверное, из-за шапочки. А в бассейне есть симпатичные спасатели?
– Не замечала, – сухо ответила Фей.
– Впрочем, плевать на спасателей. Им только и нужно, что мышцами поиграть.
Грейс была довольна своим браком, но частенько в ее фантазиях возникали мускулистые красавцы в плавках, кидавшие на нее сластолюбивые взгляды. Она всегда удивлялась, почему одинокая Фей, почти семнадцать лет живущая с дочерью, совсем не способна поддержать беседу о мужчинах, словно совершенно в них не нуждалась.
А для Фей существовал только один достойный мужчина – драгоценный плейер, напевавший любимые песни. Все остальные мужчины ассоциировались с проблемами. Опыт – странная штука. У каждого он свой.
Рекрутинговое агентство называлось «Литл айленд». Во время ленча в нем начинался наплыв клиентов. Клерки вырывались из тесных объятий своих офисов и шли плакаться на свою нелегкую долю в надежде сменить место работы, но рассчитывая в случае неудачи вернуться без проблем на рабочее место.
Однако когда Фей пришла в офис из бассейна, довольная, с влажными волосами и слегка ноющими мышцами, посетителей не было, только Джейн скучала за конторкой.
– Привет, Фей, – улыбнулась она и протянула ей несколько розовых листков с записями. – Держи сообщения.
Офис был оформлен в стиле хай-тек – хозяева считали, что это должно впечатлять потенциальных клиентов. Работникам было видно, кто поднимается в стеклянном лифте, черные мраморные полы были отполированы до блеска, картины современных художников украшали стены приемной. Фей всегда думала, что изображенные на них большие серо-голубые пятна сильно напоминают выброшенных на золотистый берег китов. На них можно было заглядеться и растянуться на скользком полу. Фей не одобряла подобную живопись, но, имея дочь-художницу, понимала, что самовыражение может принимать и такие странные формы.
– Люди ничего не понимают в современном искусстве, – сказала Грейс, разглядывая картины, которые на тот момент еще не развесили по стенам.
– И это вполне объяснимо. Чему могут научить подобные произведения? – буркнула Фей себе под нос. – Впрочем, что-то в них есть, – тотчас добавила она, не желая огорчать начальницу.
– Они действительно слегка… подавляют, – признала Грейс. – Однако эти картины вписываются в интерьер. А помнишь, в какой развалюхе мы начинали дело?
Конечно, Фей помнила. Лет десять назад она в очередной раз оказалась без работы и постоянно брала какую-то подработку, чтобы прокормить себя и дочь. Даже мыла посуду в ночном баре. Поэтому предложение Грейс показалось Фей манной небесной. Она совершенно не разбиралась в подборе персонала и была признательна за оказанное доверие. Фей сделала все, чтобы начальница ни разу не пожалела о своем выборе. Никто в «Литл айленд» не работал так усердно, как Фей Рид, поэтому Грейс с Фей отлично ладили.
– Бывшая посудомойка и бывшая работница банка, – хохотала Грейс, вспоминая прошлое. – Кто бы мог подумать, что у нас все сладится?
– Да уж, мы молодцы, – улыбалась в ответ Фей.
Грейс входила в число редких людей, которых Фей впустила в свою душу. Начальница производила впечатление легкомысленной особы, которая вышла замуж за редкого зануду с кучей комплексов, но не перестала порхать по жизни, однако Грейс твердо стояла обеими ногами на земле. Добрая, великодушная, честная, она умела вести дела железной рукой и целиком доверяла помощнице. Фей тоже доверяла Грейс, поэтому их дружба год от года только крепла.
– Посудомойка подыскивает работу безнадежным болванам, а работница банка считает дивиденды, ха!
– Не посудомойка, а администратор по уборке, – поправляла Фей, криво улыбаясь. – Я бы не унижалась, если бы не необходимость содержать в одиночку ребенка.
Грейс знала, как тяжело приходилось подруге в те годы. Она знала многие секреты Фей, но далеко не все.
Фей пробежала глазами все записки, прошла в свой закуток и приготовилась к ежедневному наплыву посетителей.
В три часа дня по понедельникам и средам в «Литл айленд» проводились организационные собрания. Грейс полагала, что отчеты перед начальством держат сотрудников в тонусе. Агентство успешно продержалось девять лет и не собиралось сдавать позиций. Работать в «Литл айленд» было престижно.
– Мы отлично работали всю неделю, – каждый раз говорила Грейс на собрании. – Держим марку, ребята! – Как раз в этот момент секретарша приносила яблочный чай с корицей и кексы. Грейс любила метод кнута и пряника. – А теперь перейдем к главным вопросам.
Она принималась постукивать безупречными гелевыми ногтями по столу. Ее ногти были произведением искусства, каждые две недели новый аквариумный дизайн, привлекавший взгляд. Подчиненные считали, что идея собраний дважды в неделю принадлежала этой холеной женщине с роскошным маникюром. На самом деле идея принадлежала Фей. Грейс четко осознавала, насколько ей повезло с подругой. Конечно, агентство было создано на деньги Нила, а вся финансовая отчетность лежала на плечах Грейс, но именно Фей незримо держала фирму и сотрудников в тонусе, именно благодаря ей в нем ни на секунду не замирала жизнь. Ее предложения всегда были рациональными и своевременными, что помогало выйти из кризиса всякий раз, когда конкуренты зажимали «Литл айленд» в тиски.
И на этот раз девятнадцать сотрудников собрались за большим столом в конференц-зале. Составлялось расписание встреч и звонков, распределялись обязанности на неделю. Несколько соискателей никак не могли найти работу, пара предложений от работодателей простаивала. В городе было три компании, в которых постоянно менялись кадры, причем ни один из предложенных кандидатов никогда не устраивал этих капризных клиентов. Работники бежали от них словно от огня, и их приходилось пристраивать на другие места. Самой большой занозой в заднице для «Литл айленд» был Теренс Брукс, привередливый работодатель, который отшивал соискателя за соискателем.
Всякий раз, когда звонил Теренс Брукс, его звонок переводили со словами «Наш VIP-клиент», при этом заводя глаза под потолок. Это было проще, нежели шепотом сообщать: «Звонит этот козел из «Брукс стокброкинг», опять кого-то уволил».
Теренс Брукс, управляющий директор, снова искал личного ассистента женского пола. Это был уже третий случай за последние полгода, не считая поиска других сотрудников. Две предыдущие помощницы продержались два с половиной и три месяца, сбежав без оглядки.
Фей лично разговаривала с последней сотрудницей, когда та подала заявление об уходе.
– Это ужас, Фей, – жаловалась девушка устало. – Конечно, мистер Брукс хорошо платит, но я все равно ухожу. Он натуральная скотина, понимаешь? Впрочем, что я? Обозвать его скотиной – значит оскорбить всех животных мира.
– В списках не осталось ни одного подходящего соискателя, – тоскливо сказала Филиппа, проглядывая файлы на компьютере. – Нашего VIP-клиента никто не устроит. На прошлой неделе мы подобрали двух девушек, провели с ними интервью. Они оказались специалистами высокой квалификации, очень аккуратными и внимательными к своим обязанностям. А он развернул их еще на пороге! Я совершенно не понимаю, что его не устроило. Кого он хочет найти?
– Известно кого. Ему подавай Шарлиз Терон, только с навыками печати, оформления всевозможных видов документов, которая будет бегать по разным поручениями и радостно отвечать по телефону, когда начальник позвонит в три часа ночи и потребует привезти забытые им на работе бумаги. – Фей покачала головой. – Ах да! Еще требуется наличие извращенного чувства юмора, чтобы подобострастно хихикать над его дурацкими шуточками.
– Да если на свете есть подобная девица, она не станет работать на жирную лысую свинью, которая сама не знает, чего хочет, – с чувством сказала Филиппа. Она ненавидела Теренса Брукса всеми фибрами души.
Наверное, единственным человеком, который мог найти подход к Бруксу, была Фей. По крайней мере при ней этот деспот как-то съеживался и начинал вести себя почти пристойно. Филиппа жалела, что не умеет смотреть на мужчин тем стальным взглядом, каким умела смотреть на них Фей Рид. Возможно, именно из-за этой способности вокруг Фей никогда не было мужчин.
– Однако это весьма престижная вакансия, – заметила Фей мягко. – Мы немало заработали на дурном нраве мистера Брукса, так что заинтересованы в том, чтобы он оставался нашим клиентом. Конечно, он мерзкий тип, но подыскивать ему ассистента все равно придется.
Подбор персонала – вещь тонкая и деликатная. Найти подходящего сотрудника не так уж сложно, однако неверный подход сводит успех на нет: сотрудник не проходит испытательного срока или быстро увольняется по собственному желанию. Всему этому Фей научилась не сразу. Со временем она поняла, что идеальное резюме при подборе кадров – фактор не главный. Например, серьезный человек искал серьезную работу, однако мог не сойтись характерами с боссом. А творческая натура частенько страдала в жестких рамках новой должности, душивших новые идеи. Иногда человека увольняли только за то, что на его галстуке замечали каплю от кофе. Иные бросали работу потому, что переоценивали свои возможности. Кое-кто из работодателей считал, что высокая зарплата позволяет ему распоряжаться подчиненными словно рабами.
– Думаю, идеальный кандидат для Теренса Брукса все-таки существует, – сказала Фей, листая пачку резюме. – И мы найдем этого кандидата.
– Подошел бы японский робот, исполнительный, услужливый и отполированный до блеска, – буркнула Филиппа. – Правда, у робота нет крепких ягодиц, по которым можно шлепнуть.
– А что, Брукс шлепнул кого-то по заду? – Фей впервые об этом слышала. Одно дело – капризный клиент, и совсем иное – сексуальное домогательство.
– Хм… – Филиппа помолчала. Она жалела, что ляпнула лишнее. Однако последняя личная помощница VIP-клиента звонила ей поздно вечером в слезах.
Фей вперила в Филиппу неподвижный взгляд.
– Рассказывай все без утайки.
Филиппа, вздохнув, выложила подробности случившегося. Холодный взгляд Фей стал просто ледяным.
– Поговоришь с ним? – спросила Грейс, заметив, как изменилось лицо коллеги.
– О да.
Женщины, сидевшие за столом, заулыбались. Мистеру Бруксу давно полагалась выволочка, и никто не справился бы с заданием лучше Фей.
После собрания Фей сделала себе кофе и прикрыла дверь в свой закуток.
Она любила свою работу. Ей нравилось подбирать персонал, она словно заполняла пустоты в окружающем мире, и это гармонировало с ее взглядами на жизнь. Она с удовольствием общалась с потенциальными работниками, порой предлагая им нестандартные решения, которые приводили к наилучшему результату.
– Меня всегда поражало, как ты можешь понять, кто перед тобой сидит, задав всего десяток вопросов, – восхищенно говорила Грейс.
– Важно не то, сколько задашь вопросов, важны сами вопросы. Для каждого соискателя они разные. – Фей гордилась тем, что разбирается в людях. Странно, что она быстро добилась успеха в деле, к которому когда-то не имела ни малейшего отношения. Она видела то, что скрывается за внешним фасадом, заглядывала постороннему человеку в душу с той легкостью, с которой однажды ошибочно приняла маску за истинное лицо. Когда-то Фей совершенно не разбиралась в людях.
– Не так уж и трудно разглядеть человека, если он тебе никто, – продолжала Фей. – Одиночка, эгоист, рубаха-парень, командный игрок… все это лежит на поверхности, достаточно чуток копнуть. Куда труднее разгадать тех, к кому неравнодушен, кого не способен воспринимать безусловно.
В первый год работы агентство занималось только подбором секретариата, потому что для этого не требовались специальные навыки. Позднее Фей поняла, что не обязательно иметь ученую степень по биологии, чтобы найти увлеченного своим делом биолога, или разбираться в автомобилестроении для подбора мастера цеха. Клиентов у агентства становилось все больше, и вместе с тем росло число «проблемных» клиентов вроде Теренса Брукса. Рекрутинг – маленький бизнес, в котором все друг друга знают.
Фей позвонила знакомым из других агентств, чтобы собрать побольше сведений о Бруксе. Пятнадцать минут спустя она положила трубку, зная о клиенте куда больше, чем до этого.
Еще через пару минут она набрала знакомый номер «Брукс стокброкинг». Ее немедленно соединили с шефом, который, очевидно, ждал, что ему предложат очередную «Мисс мира».
– Ну? – рявкнул он в трубку. – Нашли кого-нибудь?
– Полагаю, вам следует обратиться в другое агентство, сэр.
– Что?
Фей легко представила, каким малиновым стало лицо собеседника. Немногие агентства так запросто откажутся от солидного клиента.
– Как вы знаете, мы работаем также с Дэвидсоном и Маршалом Макгрегором. – Фей назвала имена боссов двух фирм, которые легко могли выкупить «Брукс стокброкинг», если бы того пожелали. – У нас прекрасные отношения с этими клиентами, а вот с вами никак не можем прийти к соглашению, мистер Брукс.
– Да, я требую многого, – фыркнул тот презрительно, – но и плачу немало. А вы присылаете мне каких-то убогих девиц, совершенно неспособных выполнить элементарные поручения.
– О да, мы знаем, о каких «элементарных поручениях» идет речь, мистер Брукс, – ледяным тоном продолжала Фей. – Полагаю, вас не обрадует новость, что против вас может быть выдвинуто обвинение в домогательствах?
– Да как вы смеете! Да я вас… – Собеседник задохнулся от гнева.
Наверное, ни один человек в мире не позволял себе говорить с мистером Бруксом таким тоном, каким говорила с ним Фей Рид.
– У нас отличная репутация, которую мы не желаем портить. Однако до нас дошли сведения, что вы позволяете себе некоторые вольности по отношению к персоналу. Конечно, до обвинений в харассменте пока не дошло, однако мы не желаем, чтобы на нас пала тень вашего недостойного поведения.
– К чему вы ведете? – взревел Брукс. – Да я подам на вас…
– Возможно, вы знаете, что благодаря нам несколько талантливых адвокатов получили работу в крупной адвокатской конторе? – холодно осведомилась Фей. – Думаю, мы всегда сможем попросить у них помощи, если придется обращаться по каким-то вопросам в суд.
На этот раз собеседник не проронил ни слова, только хрипло дышал.
Когда Фей говорила об адвокатской конторе, она имела в виду «Стэнли». Фирма принадлежала свекру Теренса Брукса, властному человеку, души не чаявшему в своей дочери. Даже крохотный слушок о непристойном поведении зятя вызвал бы настоящую бурю, так что меньше всего Теренс Брукс был заинтересован в огласке своих шалостей.
– Давайте сделаем вид, что этого разговора не было, мистер Брукс. Мы продолжим наше сотрудничество, если вы этого хотите. Однако должна предупредить вас, что мы несем ответственность за каждого нашего соискателя. Надеюсь, тот, кого вы наймете, сможет рассчитывать на уважительное отношение? Уверена, вы прислушаетесь к нашему совету, мистер Брукс, поскольку он стоит того, чтобы к нему прислушались.
– М-мм… – пробурчал Теренс Брукс невнятно. – Договорились. – У него был такой голос, словно кто-то пытался его придушить.
– Всего доброго. – Фей повесила трубку.
Что ж, одной проблемой меньше, удовлетворенно подумала она, откидываясь на спинку кресла. Она понимала, что использовала не самый честный аргумент в борьбе с противником, однако иного выхода не было. Конечно, Грейс подслушивала разговор по параллельному телефону и мысленно ей аплодировала, но сама Фей не гордилась своим поступком. Она терпеть не могла мараться о человеческую грязь, однако приучила себя принимать мир таким, какой он есть. Она умела быть жесткой, когда это требовалось, и в такие моменты глупо было думать об этике.
Окружающие частенько принимали Фей за женщину без сердца, но это было не так. Она просто привыкла полагаться на свои силы и всячески защищала ту крепость, которую выстроила вокруг себя и своей дочери. Фей пыталась воспитывать Эмбер в том же духе.
– Ты должна быть ответственной, – повторяла она как мантру. – Глупо следовать тем же путем, каким следуют все остальные, человек не обязан быть овцой в стаде. Мозг дан нам на то, чтобы осмысливать реальность, прогнозировать события и нести ответственность за свои поступки. Сделай веру в себя и в свои силы жизненным кредо.
– А мама Эллы говорит, что главное – быть воспитанной и не нарушать общепринятые правила – например, не разговаривать с незнакомцами, не бросать фантики от конфет на тротуар и не жевать жвачку на уроках, – говорила Эмбер, когда была маленькой. – Но мои одноклассницы считают, что твои убеждения гораздо круче. Прикольно быть хозяйкой самой себе. Элла тоже так думает, мам. Я сказала ей, что ты убежденная феминистка и никому не позволишь собой руководить. Я думаю, ты стала такой после папиной смерти. Тебе пришлось заботиться о нас обеих, и это сделало тебя жесткой…
Фей еще час потратила на то, чтобы разобрать бумаги, написать несколько электронных писем, а когда у нее устали глаза, прилегла на кушетку и полежала пару минут, прикрыв веки. День выдался утомительным, хотя соискателей было не много. Возможно, виной тому была бессонная ночь: примерно в два часа Фей проснулась, услышав возню в комнате Эмбер.
– Не буду, не буду, – твердила во сне дочь чуть слышно. Она ворочалась в постели, то скидывая одеяло, то снова натягивая его до подбородка.
Фей минут десять стояла у двери в спальню дочери, полагая, что той снится кошмар. Эмбер несколько раз твердо повторила «нет», затем удовлетворенно вздохнула и утихла, провалившись в глубокий сон.
Конечно, ни одна педагогическая книга не посоветует брать ребенка с собой в кровать, но в детстве Фей, сумасшедшая мамаша, переносила Эмбер в свою спальню всякий раз, когда той снился дурной сон. Она укладывала ее рядом с собой и заботливо укрывала одеялом, шепча милые глупости. Фей была готова защищать дочь от любых невзгод, даже тех, что приходили в кошмарах. Эмбер, по ее мнению, заслуживала всего самого лучшего, и Фей была готова расшибиться в лепешку, лишь бы обеспечить дочери уют и довольство.
– Мама, – чуть слышно бормотала сонная девочка, пока Фей подтыкала одеяло. На губах малышки на долю секунду появлялась улыбка. Поутру она всегда удивлялась: – Как я очутилась в твоей кровати, мам?
Они принимались щекотать друг друга или устраивали драку подушками. О ночных кошмарах Фей никогда не рассказывала дочери. Конечно, теперь, спустя годы, Эмбер редко разговаривала во сне, разве что перед экзаменами или трудными контрольными работами, а иногда принималась перечислять оттенки цветов, которые использовала для последнего наброска.
– Пурпурные клены… небо синее… синее… а вдали индиго, даже маренго… туча…
Фей счастливо вздыхала, слушая это бормотание из своей спальни.
Но сегодняшняя ночь была другой. Это строгое «нет, не буду» вызывало тревожные ассоциации. Что снилось Эмбер? Возможно, она тревожилась из-за предстоящих выпускных экзаменов? До них оставалось не так уж и много времени.
Могло ли что-то иное беспокоить дочь? Фей морщила лоб, пытаясь догадаться. Она бы точно знала, если бы у Эмбер были проблемы.
Впрочем, порой прочитать в сердце незнакомого соискателя куда проще, нежели разгадать все загадки собственной дочери.
