Текст книги "Эликсир для мертвеца"

Автор книги: Кэролайн Роу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава пятая

Гавань в Кольиуре была заполнена стоявшими на якоре судами. Там была превосходная галера, два широких грузовых судна и множество рыболовных, от крохотных скорлупок до многовесельных крепких судов. Аструх разместил Ракель и Бонафилью с их служанками в доме у друга, а затем, исполненный неугомонной энергии, позвал сына и Исаака с Юсуфом отправиться вместе с ним в гавань.

– Интересно, не «Санта-Мария» одно из них? – сказал Аструх, указывая на грузовые суда.

– Возможно, – любезно ответил Дуран.

– Возможно, – сказал какой-то обветренный человек с узловатыми руками и сильно загорелым, морщинистым лицом, сидевший неподалеку на большом камне. – Это грузовые суда. Но ни одно из них не «Санта-Мария».

– Старик, почему ты говоришь так?

– Потому что «Санта-Мария» подняла якорь и отплыла на рассвете в прошлый четверг, – ответил тот. – У меня на глазах. И поскольку я больше не видел ее, думаю, она уже далеко отсюда.

– Не знаешь, она взяла весь свой груз? – спросил Аструх.

– Насчет груза и всего прочего не знаю, – ответил старик. – Я вижу, как суда входят в гавань и бросают якорь, а потом поднимают его и снова уходят. Когда ты слишком стар и неуклюж, чтобы плавать на судах, наблюдать за тем, как они приходят и уходят, все же какое-то занятие. Есть чем заполнить время между завтраком и обедом.

– Не знаешь никого, кто знал бы о ее грузе?

– Гаваньмейстер должен бы знать. Только он уехал в Перпиньян из-за этой шумихи. – Старик неуклюже поднялся с камня и медленно зашагал к городу. – Иду обедать, – добавил он.

– Спасибо, старик, – сказал Аструх, вкладывая монету ему в руку. – Выпей за меня чашу вина. Ты мне помог.

– Не знаю, чем, – сказал тот, крепко сжал в руке монету и продолжал путь. Отойдя шагов на двадцать, остановился и повернулся к ним. – Сеньор Пере знает об этом все. Пере Пейро. Он приехал из Перпиньяна. Думаю, найдете его вон там, если только он не пошел обедать в другое место.

«Вон там» оказалось одной из городских таверн. Владелец указал подбородком в сторону Пере Пейро, сидевшего в углу, задумавшись, с кувшином вина. Он удивленно поднял голову, обнаружив себя в центре внимания трех взрослых мужчин и мальчика.

– У вас ко мне дело, сеньоры? – спросил он довольно приветливо, давая понять, что готов вести Разговор.

– Мы из Жироны, – сказал с поклоном Аструх. – Остановились в Кольиуре по пути в Перпиньян. Мое имя Аструх. Большинство людей называет меня Аструх Афаман. Это сеньор Исаак, врач, мой сын Дуран и ученик сеньора Исаака, – добавил он, указывая на Юсуфа.

Сеньор Пере поднялся. Он был среднего роста, худощавый, модно одетый в желтый камзол со вставками из черного бархата. Брюки его тоже были желтыми, на маленьких ногах были сапоги, достаточно элегантные, чтобы заставить торговца кожей вздохнуть, оценивая их по достоинству. Поклонился Аструху, потом остальным троим.

– Вы искали меня? – спросил он. – Я Пере Пейро. Чем могу быть полезен?

– Я здесь от имени Гильена де Кастеля, – сказал Аструх.

– Я хорошо его знаю. Он один из партнеров в предприятии, в котором я участвую.

– Если предприятие, о котором вы говорите, рейс судна «Санта-Мария Нунсиада», то я пришел куда нужно, – сказал Аструх. – Дон Гильен просил меня разузнать о положении дел. Он не ожидал, – деликатно добавил Аструх, – что судно отплывет так рано.

– И никто из нас не ожидал, – сказал Пейро. – Прошу вас, сеньоры, присаживайтесь и выпейте со мной по чаше вина. Я сам приехал вчера вечером, ожидая увидеть судно до отплытия.

– У вас есть какие-то сведения о нем, которые я мог бы передать дону Гильену? – спросил Аструх.

– Не хочу казаться недоверчивым, – сказал Пейро, – но откуда мне знать, что вы действуете от его имени?

– Это скорее благоразумие, чем недоверчивость, – одобрительно ответил Аструх. Достал кошелек из темно-коричневого камзола, развязал шнурки и вынул лист пергамента. Развернул его и положил перед торговцем.

Пейро внимательно прочел написанное там, водя пальцем по строчкам, затем поднял взгляд и улыбнулся.

– Превосходно. А вы врач, сеньор?

– Врач его преосвященства епископа Жироны, – сказал Аструх. – И, счастлив иметь возможность сказать, мой тоже. Дуран занимается делами вместе со мной.

– А ученик?

– Его зовут Юсуф, – сказал Исаак. – Юсуф ибн Хасан, подопечный его величества, изучающий, помогая мне, основы медицины.

– Я слышал о тебе, Юсуф, – сказал Пейро. – Хорошо. Мне нравится знать людей, с которыми разговариваю. Теперь, что касается «Санта-Марии Нунсиады», очевидно, нет нужды говорить вам, что она отплыла. И, возможно, вы слышали, что возникли некоторые проблемы…

– Какого рода проблемы? – поспешно спросил Аструх.

– Почти все, какие могут возникнуть у грузового судна, стоящего на якоре в безопасном порту, – ответил Пейро ироничным тоном. – Проблемы с набором команды, с загрузкой, с уплатой всевозможных пошлин, с разрешениями на экспорт.

– Это тревожно, – сказал Аструх.

– Пожалуй. Но команда набрана, все опытные моряки, и весь груз, который мы закупили, погружен. Во всяком случае, так мне сказали. Еще сказали, что на борту нет дополнительного груза, как утверждали. Не знаю, верить этому или нет.

– Дополнительного груза? – спросил Аструх, выражение мучительного любопытства на его лице стало резче.

– Товаров, о которых мы не знали.

– Какого рода товаров? – спросил Аструх с какой-то испуганной зачарованностью.

– Я скажу вам, что знаю и что слышал, – ответил Пейро. – Было выдвинуто обвинение, что некоторые документы – разрешения на экспорт – подделаны. Подделки, если они существовали, касались товаров, важных в военное время для безопасности королевства.

– Оружие, – произнес загробным голосом Аструх.

– И доспехи, и другие необходимые товары, – добавил Пейро. – Вижу, что не нужно объяснять, как это серьезно.

– Как это могло произойти? Сейчас очень скверное время для перевоза контрабанды, как бы ни были велики доходы, – сказал Аструх. – И меня заверяли, что никакого сомнительного груза на борту не может быть.

– Вы спрашивали его об этом?

Пейро, казалось, был удивлен.

– Разумеется, сеньор Пере. Присутствие контрабанды повышает риск. Но дон Гильен заверил меня, что владельцы согласились – в военное время перевозить контрабанду слишком рискованно.

– Совершенно верно, – сказал Пейро. – Но что-то случилось, и я стараюсь выяснить, что именно.

– Выяснили? – резко спросил Аструх.

– Это очень трудно. Худшая проблема – смерть основного пайщика, Арнау Марсы. Он наблюдал за всеми этими делами, это означает, что его управляющий, Фелип Касса, был в ответе за доставку сюда груза и получения разрешений на экспорт.

– Арнау Марса умер?

– Да. При очень плачевных, чтобы не сказать «скандальных», обстоятельствах. Неделю назад его арестовали в связи с вопросом о разрешениях на экспорт.

– Арестовали? – спросил потрясенный Аструх.

– Да. Кажется, он был сильно избит при попытке бежать из тюрьмы и недавно скончался от этих побоев. Вдова в величайшей тайне вывезла тело, чтобы похоронить в замке рядом с предками.

– Вам непременно нужно расспросить его управляющего о делах, которые заботят вас, – сказал Исаак. – Когда человек благородного происхождения принимает участие в подобных предприятиях, он редко сам занимается такими делами.

– Кажется, дон Арнау уволил своего управляющего во время загрузки «Санта-Марии». Касса сказал, что Марса забрал у него списки и документы, сказав, что сам будет заниматься всем этим.

– Это общеизвестно? – спросил Аструх.

– Нет, – ответил Пейро. – Касса не болтал об этом, и мы позаботились о том, чтобы пресечь эти слухи.

– Однако мы говорим об этом в таверне? – сказал Исаак.

– О смерти дона Арнау знают только его партнеры, – объяснил Пейро. – И еще несколько человек об увольнении Кассы.

– Теперь еще и мы, – сказал Исаак. – И все остальные, кто прислушивается к нам.

– Здесь никто не станет прислушиваться, – сказал Пейро. – А вы действуете от имени одного из партнеров, не так ли? – Улыбнулся всем сидящим за столом и отодвинул свою чашу. – Но давайте вернемся к Арнау Марсе. Думаю, теперь, похоронив мужа, вдова надеется очистить его от обвинения в предательстве. Разумеется, чтобы защитить себя и своего еще нерожденного ребенка.

– Смерть дона Арнау потрясла меня, – сказал, тщательно подбирая слова, Аструх. – Я надеялся подробно поговорить с ним об этом рейсе. Вот почему мы здесь.

– Тогда, боюсь, вы поздновато прибыли, – сказал Пейро, оглядывая таверну. Там сидели еще несколько человек, выкрикивающих заказы хозяину. – Предлагаю, сеньоры, спуститься к гавани, нагулять аппетит. Уверяю вас, в этой таверне, хотя вид у нее не особенно привлекательный, лучшая еда в городе. Закажем обед перед уходом, сеньоры?

Ранее тем утром, часах в шести езды от Кольиура, сорок-пятьдесят слуг, деревенских жителей да двое-трое любопытных соседей собрались в часовне замка на погребальную мессу. Они пришли увидеть тело Арнау Марсы, завернутое в саван, которое внесли в склеп под часовней, где оно должно было присоединиться к благородным, в некоторых случаях не особенно благородным, предкам. Беременная вдова под вуалью откинула ткань с лица и коснулась холодного лба губами. Потом повернулась и поманила к себе смуглую, привлекательную женщину чуть старше сорока лет, робко стоявшую у двери.

– Фелиситат, иди, встань рядом со мной. Ты была ближе всех к нему, когда он был ребенком, – сказала она ясным голосом шедшей к ней женщине. – Тебе подобает проститься с ним. – Взяла ее за руку и привлекла поближе к себе. Сказала вполголоса: – Приготовься.

Фелиситат взглянула на словно бы мраморное лицо и горько заплакала.

– Будь мужественной, – негромко сказала сеньора Хуана. – Ради него, ради всего, что он сделал, ради всех нас, будь мужественной.

Фелиситат издала дрожащий вздох.

– Буду, сеньора, – ответила она. – Для меня было потрясением увидеть его таким.

Фелиситат наклонилась, поцеловала его, пробормотала молитву на своем языке и вновь прикрыла его лицо. Когда распрямилась, лицо ее было залито слезами.

– Что бы ни говорили, – сказал один из соседей, когда все выходили на солнечный свет, – должно быть, он был хорошим человеком. Смотрите, как потрясена эта служанка его смертью.

– Видимо, она была его няней, – сказал другой.

– Возможно, – сказал еще кто-то. – Няня простит какое угодно преступление своему питомцу.

Но в толпе вдова Арнау Марсы снова взяла Фелиситат за руку и притянула к себе.

– Прошу тебя, пошли со мной, – сказала Хуана. – Помоги подняться в мою комнату.

– Конечно, сеньора.

Как только дверь в комнату закрылась, сеньора Хуана повернулась к служанке и покачала головой.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Но я хотела, чтобы ты попрощалась с ним.

– Сеньора, как он умер?

– От ран, которые получил, сражаясь. Фелиситат, я видела, как они бились против вдвое большего количества людей. Никто не мог быть более смелым или более свирепым, – сказала сеньора Хуана. – Он был отважным и умным, – добавила она. – Его будет очень недоставать. Кто бы что ни говорил, он заслуживает чести лежать вместе с благородными аристократами Марса.

– Сеньора, ему место в фамильном склепе. Вы правильно сделали, что привезли его.

– Нужно утешаться мыслью, что он не принес своим предкам ничего, кроме чести, – сказала Хуана. – Фелиситат, завтра я должна вернуться в Перпиньян. Можешь помочь мне? Поехать со мной?

– Сеньора, в вашем положении много ездить неразумно.

– Не вернуться в город, чтобы добиться справедливости, было бы еще более глупо.

– Сеньора, я сделаю все, что могу.

– Превосходно. Пошлешь теперь за Фелипом Кассой? Я хочу поговорить с ним до отъезда.

– Вы не слышали, сеньора? – спросила Фелиситат. – Несколько дней назад он вернулся собрать свои вещи, сказав, что его милость его уволил. Кому-то сказал, что возвращается в город.

– Когда это было?

– Через несколько дней после ареста его милости.

– До известия о побеге?

– Да, сеньора. В деревне говорят, что он поехал повидать прежнего хозяина в надежде снова получить у него свою должность.

– Тогда мне нужно назначить кого-то на его место до нашего возвращения. Будешь готова к отъезду на рассвете?

– Буду, сеньора.

В Кольиуре Аструх, его сын, Пере Пейро и Юсуф вышли на скалистый мыс, откуда всякое приближение, по воде или по суше, было бы заметно задолго.

– Очень хорошо, – сказал чуть медлительно Пейро, – что мы не сделали свои неприятности достоянием всего города.

– Здесь мы в безопасности от подслушивания? – спросил Исаак, поворачивая голову и навостряя слух. Однако смог расслышать лишь плеск воды о берег да шум ветра.

– В полнейшей, – ответил Пейро.

– Что еще можно сказать? – спросил Аструх. – Я думал, что вы уже сказали нам самое худшее.

– Никоим образом, – угрюмо ответил Пейро. – После отплытия судна возникли новые юридические сложности. На мой взгляд, чтобы справиться с ними, лучше всего было бы вызвать судно обратно для инспекции груза.

– Почему? – спросил Дуран. – Его уже инспектировали, так ведь?

– Похоже, недостаточно пристально, чтобы доказать, что мы не везем контрабанды, – сказал Пейро. – Но, видите ли, капитан получил указания, и если мы не сможем его перехватить…

– Видимо, это будет очень трудно, – сказал Исаак.

– Быстрая галера могла бы догнать его, – неожиданно сказал Юсуф, получивший некоторый опыт с такими судами в том году.

– И очень дорого, – сказал в тревоге Аструх. – Галера сверх стоимости фрахта…

Он не договорил и принялся за подсчеты в уме.

– Теперь, когда Марса мертв, – заговорил Пейро, – ходят слухи, что капитан получил новый порт назначения, и это позволит предложить груз другим покупателям. Которые заплатят за него гораздо больше.

– Мы говорим о возможном грузе оружия? – спросил Исаак.

– Да, – ответил Пейро, все еще в подавленном настроении. – Оружия, которое могло быть продано врагам королевства. Все владельцы оказались бы вовлечены в предательскую деятельность.

– Вовлечены? – переспросил Аструх. – Мало того. Вы сознаете, что у всех вас было бы конфисковано все, чем вы владеете?

– В худшем случае, – сказал Пейро. – Да. Мы знаем. Это было бы очень тяжело для наших злополучных семей. Должен признаться, меня больше беспокоит то, что его величество еще повелел бы отрубить нам головы.

– Оставив меня без моих денег, – сказал Аструх.

– А бедного дона Гильена без жизни, – сказал Исаак.

– Как далеко это зашло? – спросил Аструх. – Если не считать домыслов и слухов?

– Арнау Марса до его смерти обвинялся в попытке контрабандного вывоза из провинции Руссильон необходимого королевству боевого оружия под прикрытием невинного груза тканей и продовольствия.

– Тяжкое обвинение в военное время, – пробормотал Исаак.

– Обвиняемый не называл никаких партнеров, и, возможно, судьи решат, что все мы остальные непричастны к этому. Признаюсь, был бы очень рад это услышать.

– Судебного процесса не было?

– Нет. И теперь Марса мертв. Если б он не умер, то, был бы признан виновным или нет, во всяком случае, судьи пришли бы к какому-то решению обо всем предприятии. Теперь, когда короля нет, Марса не предстал перед судом, а Перпиньян не находится в сфере внимания тех, кто сейчас заправляет делами, могут пройти годы, прежде чем владельцы груза будут оправданы.

– Но какие есть у вас или у кого-либо доказательства, что судно везет контрабанду? – спросил Исаак.

– Доказательства? Какие у меня могут быть доказательства? – сказал Пейро. – Сейчас судно держит путь в Египет. – Покачал головой. – Везет ли оно контрабанду или только те товары, что должно везти, я не знаю. Однако знаю, что сегодня рано утром отсюда отплыла галера с королевским штандартом.

– Куда она направлялась? – спросил Аструх.

– Никто не знает. Говорят, капитан получил указания вчера вечером, но никто в этом не уверен. Возможно, галера отправилась к его величеству на Сардинию с сообщением о всей этой истории.

– Или, возможно, преследует «Санта-Марию», – сказал Аструх.

– Вряд ли, – ответил Пейро. – Море большое. Если галера должна нагнать «Санта-Марию», ей придется встретить ее в Египте. – Он умолк и угрюмо оглядел водный простор, словно оценивая величину моря. – Если будет замечено, что «Санта-Мария» заходила в какую-то другую гавань и выгружала груз, нас ждут большие неприятности. Я приехал сюда выяснить, не были ли отправлены противоположные указания. Пойдемте, сеньоры, я пообедаю вместе с вами, и мы сможем продолжить обсуждение этой проблемы.

Разговор за скверно приготовленным обедом из вареных овощей, рыбы и хлеба продолжался в тех же неприятных размышлениях. Наконец сеньор Пейро попрощался и с мрачным видом вышел из таверны.

Аструх поднялся через несколько минут.

– Пойдемте отсюда, – сказал он. – Это место не более приятное, чем здешняя стряпня.

– Папа, мы возвращаемся к остальным? – спросил Дуран. – Если нет, я, пожалуй, еще погуляю у гавани.

– Как хочешь, – ответил Аструх с отпускающим жестом. – Теперь не знаю, какие новости смогу сообщить дону Гильену, – продолжал он. – Подготовить его к бесчестию и смерти? Посоветовать собрать ценности и бежать?

– Как думаете, если капитан судна получил противоположные указания, подписанные меньшинством владельцев груза, будет он им повиноваться? – спросил Исаак.

– Очень сомневаюсь, – ответил Аструх. – Он попытался бы подтвердить их. Но весь этот разговор нелепый, мой друг. Ничего нельзя поделать, пока судно не вернется и в отношении Марсы не будет принято судебное решение.

– Согласен, сеньор Аструх.

– Если он будет признан невиновным, решения будут принимать его наследники. Если нет, весь груз принадлежит его величеству. В любом случае, пройдет долгое время, прежде, чем я получу свои деньги, но я к этому готов. Но это тоже домысел. Я изложу это дело своему здешнему другу, который знает больше о законах относительно транспортировки грузов, чем я.

– Полагаю, мы не отправимся в Перпиньян сегодня вечером, – сказал Исаак.

– Солнце уже клонится к горизонту, господин, – негромко сказал Юсуф.

– Тогда давайте немедленно вернемся к женщинам. Мой друг настоятельно предлагал остаться у него на ночь, и сказать ему, что мы остаемся, будет любезностью, – сказал Аструх. – Я спрошу его совета и выслушаю с величайшим вниманием его разъяснение морского права.

– Ради Кастеля или ради себя? – спросил Исаак.

– Ради нас обоих. Исаак, если Кастеля обвинят, я не избегу наказания.

Глава шестая

До того как городские колокола зазвонили к заутрене, компания из Жироны была уже в пути, ехала к Перпиньяну под бурным небом и порывами дождя.

– Сеньор Аструх, сказал вам наш хозяин что-нибудь утешительное? – спросил Исаак, когда был уверен, что остальные их не услышат.

– До него дошли слухи, что двое или трое других владельцев груза отправили быстроходную галеру перехватить судно в первом порту захода, – ответил тот. – Как говорят, с новыми указаниями.

– Доверяет он этим слухам?

– Нет, – ответил Аструх. – Он не верит, что судно может везти достаточно ценный груз, чтобы оправдать расходы на галеру.

– Но если галера держит путь в Египет, – сказал Исаак, – с пассажирами или ценными товарами…

– Он предположил это. Какая-то галера сейчас стоит на якоре в Кольиуре, готовясь к отплытию. Сколько времени требуется для получения новых указаний? – угрюмо спросил Аструх.

– Все это домыслы, сеньор Аструх, – заговорил Исаак. – Мы не знаем, что может сделать группа людей. Дону Гильену нужно знать, какие совершены противоправные действия. Тогда он сможет оспаривать свою причастность к ним. Если не ошибаюсь, Иаков Бонхуэс должен знать, к кому в Перпиньяне можно обратиться с этой проблемой. А если не знает, будет знать кто-нибудь из его друзей или пациентов. Кажется, дождь прекратился, – добавил он. – Я ощущаю солнечное тепло на мокрой щеке. Мы не можем находиться очень далеко от города.

– Совсем недалеко, – сказал Аструх, не поднимая взгляда.

– Сеньор Аструх, что там за город с высокой колокольней? – крикнул Юсуф со своего места в хвосте группы.

Когда Аструх поглядел вперед, из кустов справа раздался ясный, определенно мужской голос:

– Это старый собор в Эльне, молодой человек.

Все повернулись и увидели серую кобылу, высунувшую голову с края кустарника и повернувшую к ним. Секунды через две появился человек, шедший рядом с ней, держа руку на ее холке. Его дорожная одежда была фешенебельно элегантной; манеры соответствовали внешнему облику. Выйдя на глаза группы, он глубоко поклонился с извиняющейся улыбкой. Бонафилья, ехавшая с почти открытым лицом, ахнула и натянула вуаль на рот и подбородок, оставив открытыми только лоб и глаза.

– Прошу прощенья, что напугал вас, – сказал он. – Я тронулся в путь до рассвета, а тут есть тихое, удобное место, где человек и животное могут отдохнуть. Но, услышав вопрос, на который хорошо знал ответ, не смог удержаться от того, чтобы заговорить.

Он вставил ногу в стремя и с легкостью вскочил в седло. Тронул кобылу вперед и поравнялся с Аструхом, оказавшись немногим впереди Бонафильи. Потом, не спрашивая разрешения, поехал тем же шагом, что и группа из Жироны.

Ракель пристально осмотрела этого человека из-под опущенных век. Судя по элегантности и самоуверенности, он не был слугой. Камзол его был очень хорошим, отлично скроенным, голос выдавал в нем образованного человека. Однако он не был дворянином, Ракель в этом не сомневалась. Писарь, или, может, даже секретарь богатого человека, или старший приказчик торговца. Он был красив на несколько жестокий манер, с впалыми щеками, выдающимися скулами и острыми, как у хищной птицы, глазами. Интересный мужчина, подумала она, но настораживающий. Подумала также, что он понимает, что его внимательно оценивают, и забавляется этим.

– Меня зовут Фелип, – непринужденно сказал он. – Возвращаюсь домой после утомительных деловых переговоров. Я живу неподалеку от Перпиньяна.

– А я Аструх Афаман из Жироны, – сказал Аструх. – Мы едем в Перпиньян на свадьбу.

Фелип оглянулся на группу и спросил:

– А которая из этих двух очаровательных девушек невеста? Наверняка одна из них.

– Моя дочь, – ответил Аструх, указав на Бонафилью. Бонафилья поправила вуаль так, что теперь она полностью закрывала лицо.

– Подобные скромность и застенчивость очень подобают невесте, – серьезно сказал Фелип. – Как думаете, пойдет еще дождь, прежде чем доедем до города? – спросил он, и стало ясно, что он намерен стать членом их группы.

– Папа, – сказала Ракель, когда они миновали Эльну и значительно приблизились к Перпиньяну, – мы едем по великолепному лесу. Кажется, он тянется бесконечно.

– Теперь понятно, почему я не ощущаю на лице солнца, – сухо сказал ее отец. – Хотя мне было ясно по звукам, что мы в лесу.

– Он тянется бесконечно, – сказал Фелип. – Это девеса его величества, королевский охотничий заповедник. Никто не видел столько оленей и прочей дичи, сколько в этом лесу.

– Какой дичи? – спросил Юсуф с любопытством.

– Помимо бесчисленных оленей, – ответил Фелип, – здесь есть кабаны. Лес знаменит своими кабанами. И, разумеется, бесчисленное количество птиц и прочей мелкой дичи. Однако нет смысла смотреть так, молодой человек, – обратился он к Юсуфу. – Здесь разрешается охотиться только тем, кто близок к его величеству. За браконьерство в охотничьих угодьях его величества полагаются страшные наказания.

– Несомненно, – непринужденно ответил Юсуф. – Но приятно смотреть отсюда и представлять, какой это заповедник.

– Юсуф, если хочешь поохотиться в девесе его величества, для тебя это наверняка не будет проблемой, – с улыбкой сказал Аструх и повернулся к Фелипу. – Юсуф подопечный и паж его величества. При желании он мог бы охотиться в королевском охотничьем заповеднике сколько душе угодно.

– В самом деле? – спросил Фелип с еще большим интересом, чем Юсуф выказал к девесе его величества.

– Юсуф, – произнес Исаак, прежде чем кто-либо успел продолжить эту тему, – я хочу сказать тебе кое-что.

– Да, господин, – ответил Юсуф, быстро подъехав к нему.

– Пожалуй, – негромко сказал Исаак, – лучше не говорить о том, кто ты, со случайным незнакомцем.

– Я не говорил, господин, – сказал мальчик. – Это…

– Я поговорю с Аструхом, – сказал врач. – Кажется, приближается гроза, – продолжал он уже громче.

Уже затененная лесная дорога заметно потемнела. Где-то завизжало маленькое животное. Мулы затрясли головами, с далеких гор донесся раскат грома; видимые сквозь высокую арку ветвей клочки синего неба потемнели, затянулись черными грозовыми тучами.

– Да, господин, я тоже чувствую приближение грозы, – сказал Юсуф. Через несколько секунд ослепительно полыхнула молния, за ней быстро последовал грохот грома, и разразилась яростная гроза. Дождевые капли обрушивались волнами на листья, прутики, веточки, сшибая их на землю.

– Папа, – сказала Ракель, – нужно съехать с дороги, найти укрытие, пока мы не промокли до нитки.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы все ринулись с относительно открытых мест к тесной купе дубов.

Под деревьями Ракель помогла отцу спешиться и стала искать взглядом относительно сухое место.

– Папа, впереди справа есть убежище, – сказала она. – Положи руку мне на плечо и держись поближе.

По незнакомой территории Исаак шел медленнее обычного, ощупывая дорогу ступнями и стараясь избегать камней, корней, скрытых под листвой веток. Посох его, обременительный при верховой езде, находился на одной из телег, и без него идти по неровной поверхности было трудно. Юсуф следовал за ними, ведя в поводу кобылу и мулов.

Когда они подошли к убежищу, которое увидела Ракель, выступу скалы на краю лощины, девушка остановилась.

– Папа, туда ведет склон, – сказала она. – Крутой, но не длиннее твоей руки. Я пойду первая.

Повернулась лицом к нему и соскользнула на дно лощины.

– Спустилась? – спросил ее отец.

– Да, папа. Справа от тебя растет деревце. Если будешь спускаться лицом к склону, за него можно будет держаться.

– Да, дорогая моя. Я знаю, как спускаться по склонам.

Исаак взялся за деревце и без труда спустился. Лощина была открыта небу.

– Спасибо за превосходные указания, – сказал он, – но я мокну.

– Тут поблизости расщелина в больших камнях. Она образует неглубокую пещеру, которая укроет нас от самого сильного ливня.

– Тогда поспешим, – сказал Исаак, – пока не утонули.

Юсуф оставил животных под деревьями и втиснулся рядом с Исааком и Ракелью.

– Ты нашла хорошее место, дорогая моя, – сказал Исаак. – Здесь удобно и сухо.

– Надеюсь, другие тоже хорошо укрылись, – сказала Ракель.

– Я тоже надеюсь, – сказал Юсуф, – потому что здесь хватит места разве что для мыши.

На обочине дороги Аструх и Дуран с помощью перепуганных служанок возились с багажом; слуги-мужчины выпрягли мулов и вели их в укрытие.

Вместо того чтобы спешиться, как остальные, перепуганная Бонафилья поскакала к самой густой купе деревьев. Однако мул, упрямый, как и его хозяйка, отказался протискиваться между деревьев и остановился в подлеске. Он заартачился, Бонафилья спрыгнула с него и пошла пешком искать безопасное место. Прошла мимо скального выступа, где укрылись Исаак, Ракель и Юсуф, обратив внимание, как хорошо они устроились – и как тесно. Потом ее блуждающий взгляд упал на самое большое дерево, какое она только видела. От его массивного основания поднимались три крепких ствола. Два тянулись к небу, образуя защитный полог над третьим, который тянулся почти параллельно земле. Под ним была небольшая впадина, мягкое, сухое место, усеянное недавно опавшими листьями. Она поспешила туда, опустилась на колени и вползла в нее.

Ветер, дождь, гром и молнии усиливали свое неистовство. Служанки бросили свое дело и залезли под телеги, к ним присоединились слуги. Аструх и Дуран, почти ничего не видевшие сквозь струи дождя, убедились, что все как будто безопасно устроились, и укрылись под большим деревом.

Едва Бонафилья оправила платье, как веселый, приятный голос, который так напугал ее раньше, произнес:

– Вы, кажется, нашли единственное сухое место в лесу его величества.

Едва эти слова достигли ее ушей, Фелип спрыгнул с кобылы и скользнул под ветвь к ней во впадину.

– Где вы оставили мула? – спросил он. И добавил: – Надеюсь, не будете против, если я присоединюсь к вам.

– Я против, – сказала она. – А деревья растут слишком густо, мул не смог пройти между ними. Я оставила его там.

– Потому что не ехали по тропинке. Если б я не заметил шафранного цвета шелка сквозь деревья, то и не знал бы, что вы здесь, – сказал Фелип. – Но если мое присутствие раздражает вас, сеньора, я вернусь на дорогу.

– Если вернетесь на дорогу, – раздраженно сказала Бонафилья, – то промокнете насквозь, и я буду в этом виновата.

– Тогда скажите, что мне делать. Вы должны сказать. Хотите, чтобы я остался?

– Нет, – ответила Бонафилья. – Вы не должны оставаться.

– Хотите, чтобы я ехал дальше?

– Как я могу хотеть, чтобы ехали по такой грозе?

– Тогда скажите, как мне исчезнуть, не уходя.

Бонафилья недоуменно посмотрела на него и ненадолго задумалась.

– Через пять дней я должна выйти замуж, – сказала она, словно это было ответом.

– Желаю вам большого счастья, – сказал Фелип. – Но это не ответ на мой вопрос.

– Я хочу сказать, что мой муж…

– Прошу прощенья, сеньора, но вы сейчас не замужем, так ведь?

– Да, – ответила Бонафилья. – Я его в глаза не видела. Как я могу быть замужем за ним?

– Есть разные способы. Но вы, кажется, не особенно довольны предстоящим бракосочетанием, – заметил с улыбкой Фелип.

– С чего мне быть довольной? – ответила она. – Что, если он отвратителен? К тому же я не хотела бы выходить замуж.

Она тряхнула головой на хорошо знакомый ее семье манер, и с ее лица упала вуаль.

Когда Бонафилья потянулась за ней, снова ударила молния, на сей раз так близко, что гром и слепящий свет появились одновременно. Бонафилья вскрикнула в сильном страхе и повернулась к Фелипу. Он обнял ее и прижал головой к своей груди, чтобы заглушить шум непогоды. Нежно погладил по плечу. Потом осторожно прижался щекой к ее блестящим волосам и покрепче прижал к себе. И все это время водил туда-сюда внимательным взглядом, ища в лесу остальных членов группы.

– Не портите свою красоту солеными слезами, – негромко произнес он, чуть подняв голову и поглаживая ее по волосам. – Если б вы позволили мне такую вольность, единственными слезами, которые коснулись бы этого прекрасного лица, были бы те, что я пролил на вас, слезы из золота и драгоценных камней.

Фелип приподнял ее подбородок и стал целовать ее веки, утирать слезы шелковым платком, но его острые серые глаза продолжали двигаться туда-сюда, осматривая лес.

– Где Бонафилья? – внезапно послышался крик ее отца. – Бонафилья, ты где? У тебя все хорошо?

– Здесь, папа, сухая и в безопасности под деревом, – крикнула она в ответ. – Но вы должны уйти, – сказала она негромко. – Это дурно.