Текст книги "Пекло"

Автор книги: Кэролайн Карвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Джорджия вернулась к штурвалу. Море было на удивление спокойным, и яхта легко разрезала его, как натянутая струна масло. Определив направление, Джорджия выдвинула ящик слева, в котором оказалось около полудюжины карт. В первую она заглянула без всякого любопытства, но тотчас узнала ее. Тогда она вгляделась в нее повнимательнее. Фучжоу. Юго-восточные прибрежные воды Китая, Вьетнама, Индонезии. Ага, вот и северо-восточный берег Квинсленда. Развернув карту, Джорджия быстро нашла Налгарру, потом проверила координаты. Сделав несколько вычислений, учтя скорость и время отплытия, она поняла, что минут через двадцать они как пить дать разобьются о Большой Барьерный риф. И она, повернув штурвал, установила курс на север.

Включив автопилот, Джорджия стащила с себя сумку и выложила ее содержимое на мостик. Руки у нее дрожали, когда она села в кресло. Набрав полные легкие воздуха, она наблюдала, как яхта режет носом воду. Будем надеяться, что горючего хватит надолго. Придется нам продержаться на воде не меньше нескольких недель, так что горючего должно хватить на сотни километров. Мы убежим от них, это точно. Мы в безопасности.

34

Когда Дэниел пришел на мостик, он тяжело дышал и руки у него были в крови.

– Как ты? – спросила Джорджия.

– Это из-за веревок. А так все в порядке.

Он повернул карту к себе.

– Мы здесь, – сказала Джорджия, ткнув пальцем в синеву чуть севернее Налгарры. – Так я думаю.

– Отличная работа, – похвалил ее Дэниел. – Правда отличная.

– Я поставила на автопилот, – сообщила, гордясь собой, Джорджия. – В данный момент мы держим курс на Куктаун.

Дэниел еще некоторое время изучал карту, потом выпрямился и стал смотреть в большое окно на морские буруны.

– Они стреляли в меня, – ровным голосом произнес он. – Хотели вывести меня из игры, чтобы заполучить тебя. Шеф сказал, что ты очень нужна Ченам, вроде бы как ты единственная знаешь, где находится Джон Мин.

Джорджия думала, что сейчас он спросит, где Джон, но Дэниел не спросил.

Яхта слегка содрогнулась, и пока Дэниел проверял что-то на мостике, Джорджия смотрела на море. Оно стало беспокойнее, но «Сонтао» без труда одолевала высокие волны, да и хватило пары минут, чтобы она вновь легко заскользила по морю. Верно, ей не понравилась грязная вода.

– Пора вызывать береговую охрану, – произнес Дэниел.

– Лучше психоаналитика, – заметила Джорджия и, подумав, что неплохо было бы выпить виски, огляделась в поисках бара. Уж что-что, а без бара на роскошной яхте, где все по последнему слову техники, никак не обойтись. Пушистые кремовые ковры, полированное дерево медового цвета, сверкающий хром, подушки на итальянских диванах из белой кожи. У Джорджии не было сомнений, что где-то здесь прячутся хрустальные бокалы и все необходимые ингредиенты для «Маргариты» или виски с лимонным соком. Похоже, она оказалась в сказочном дворце, вот уж Брайди не поверит.

Поглядев на электронную карту погоды, Джорджия громко застонала.

– Что там?

Она показала на шторм, надвигавшийся с юго-востока.

– Да, неприятно, – согласился Дэниел и стал торопливо менять курс на запад, прежде чем снова установить автопилот. Потом он отвел взгляд. – Только этого не хватало!

– Чего?

– Телефона-то нет.

Он показал на место, где должен был быть телефон.

– Я найду другой, – сказала Джорджия и направилась к камбузу

Ей стало трудно дышать, когда и там она ничего не обнаружила. Приказав себе не паниковать, Джорджия принялась обыскивать яхту. Она нашла еще два места, предназначенные для телефона, но без телефонов, в каюте и салоне. Возвращаясь к Дэниелу, она пыталась казаться спокойной, но у нее ничего не вышло:

– Телефонов нет. Ни одного.

К своему ужасу, она увидела, как кровь отхлынула от его лица.

– Что это значит?

– Чены… – У него сорвался голос. – Мы на яхте Ли. Я должен был подумать… Боже правый.

– Чены забрали телефоны?

– Нам надо возвращаться. Кто знает, что они еще придумали? Им ведь известно, что он решил отчалить… Господи. Наверняка они здесь что-нибудь сделали.

Лицо у него было бледное и измученное, когда он оглянулся, чтобы посмотреть на желтоватую от луны пену. Джорджия видела, как он проверяет компас, поворачивает штурвал…

«Сонтао» лениво сделала круг и довольно медленно пустилась в обратный путь. Джорджия попыталась представить, когда она взорвется. Через десять минут? Через двадцать? Время как будто растянулось, и она уже ничего не понимала. То же самое происходило с Дэниелом, насколько было заметно по его лицу. Он то и дело переводил взгляд с часов на компас, с компаса на GPS-навигатор.

– Теперь на них нельзя положиться, – сказал он и посмотрел на небо, словно сверяясь со звездами.

Джорджию это весьма впечатлило, однако он проговорил:

– Жаль, я ничего не понимаю, так что придется бросить якорь, когда совсем стемнеет. Нас будут искать. Хотя бы владелец «Мечты Микки», ведь мы здорово покалечили его «Мечту»…

Он умолк, так как послышался глухой щелчок.

В ужасе Джорджия смотрела на Дэниела, он с широко открытым ртом уставился на нее.

Прежде чем они успели произнести хоть слово – ЩЕЛЧОК.

Яхта дернулась вперед, потом наклонилась набок. Джорджию бросило на Дэниела, и оба повалились на палубу.

ЩЕЛЧОК.

Язык пламени вырвался в отверстие в салоне. Джорджии стало ясно, что у них тридцать секунд, прежде чем яхта взлетит на воздух.

– На верхнюю палубу! – крикнула Джорджия и хотела было схватить Дэниела за руку, но он уже мчался к камбузу. Она бросилась за ним. Дэниел повернул налево и стал карабкаться наверх. Джорджия задыхалась от дыма, ее оглушало бушующее пламя. Когда они оказались на крыле ходового мостика, Джорджия поняла, что яхта погружается на дно. Корма уже ушла под воду, увлекая за собой и все остальное, однако неспешно и словно нерешительно.

Дэниел открыл люк и нашел спасательный плот. Мимолетная радость быстро растаяла, так как яхта проседала все ниже и ниже. «Сонтао» тонула.

Джорджия мысленно кричала: Быстрее!

Вскарабкавшись на бок судна, Дэниел старался спустить на воду плот, как вдруг их накрыло водой, словно они оказались под Ниагарским водопадом.

Задыхаясь, Джорджия громко кричала, пока волны бились о ее ноги.

– Ради бога, быстрее! – кричала она Дэниелу. – Бросай его за борт! Бросай, пока еще не поздно!

– Его надо надуть, – отвечал Дэниел. – Не могу с ним справиться…

Он дергал переключатель, чтобы накачать плот газом из канистры.

Джорджия уже стояла по грудь в воде и старалась отцепиться от спасательного ремня.

Наконец за спиной послышалось шипение, и Джорджия увидела оранжевый круг. Когда она перелезла через поручень, ремень тотчас отцепился, словно поняв, что ей надо сражаться за жизнь, если она не хочет пойти на дно вместе с яхтой. Времени на раздумья не оставалось. Джорджия прыгнула в сторону оранжевого круга и, сама не зная как, несмотря на чуть было не задушившую ее волну, схватилась за край плота и залезла на него, мечтая оказаться подальше от яхты. Дэниел тоже уцепился за плот.

Схватив его за руки, Джорджия старалась втащить Даниэла наверх. Упираясь ногами, она напрягала все силы, досадуя, что он такой крупный. Был бы поменьше ростом и полегче килограммов на двадцать! Вцепившись в запястья Дэниела, она тянула его как могла, не давая себе передышки.

БУМ!

Четвертый взрыв.

Дэниела высоко подняло волной, потом швырнуло вниз. Его руки выскользнули из рук Джорджии.

– Нет! – крикнула она.

– Джорджия! – услышала она в ответ.

– Нет!

Дэниела быстро уносило прочь. Боже милостивый, как же выбраться отсюда?

Джорджия влезла в шатер, отцепила спасательный ремень и как можно шире открыла так называемую дверь для Дэниела.

Ей хотелось думать, что он не потерял плот из виду, потому что он плыл явно в нужном направлении. А потом вдруг спасательный жилет пропал. Дэниел исчез.

– Дэниел! Дэниел! – кричала она.

Ответа не было.

– Дэниел! – крикнула она еще раз, ища его взглядом, но не увидела ничего, кроме тонущей яхты.

Языки пламени и густой дым поднимались в воздух. Неужели никто не заметит? Огромный клюв ястреба еще оставался на поверхности, и на секунду Джорджия поверила, что яхта будет бороться и продержится на плаву, но этого не произошло. Еще несколько мгновений – и она ушла под воду. Не слышно было скрежета металла или треска дерева – один лишь глухой рык.

Двадцатипятиметровая яхта ушла на дно за две минуты. Боже правый.

– Дэниел!

Ответа не было.

Нырнув обратно в шатер, Джорджия с бьющимся сердцем открыла сумку, прикрепленную к полу, и дрожащими руками высыпала из нее все содержимое. Банка неизвестно с чем. Пластиковый квадрат. Водонепроницаемый фонарик-ракетница. Она включила его, и сердце у нее подпрыгнуло от радости.

Слава богу. Горит.

Мгновенно просмотрев инструкцию, Джорджия встала в «дверях» и посветила фонариком. В инструкции сказано, что его видно за пятьдесят метров. А если использовать его как ракетницу? Не может быть, чтобы Дэниел не увидел.

Я здесь. Плыви сюда. Плыви.

Схватив весло, Джорджия стала грести в том направлении, где она в последний раз видела Дэниела. Когда волна подняла плот, ей показалось, что она видит человека, сражающегося с волнами.

– Дэниел!

Джорджия еще сильнее налегла на весло. Никого.

Надо найти Дэниела, мысленно повторяла она. Не остановлюсь, пока не найду его.

Она продолжала работать веслом. Поднявшись на другой волне, она, как ей показалось, заметила слева свет. Спасательный жилет, решила она. У него должна быть подсветка. С третьей волны ей ничего не удалось разглядеть, как она ни старалась. Ее трясло, она содрогалась всем телом, у нее онемели руки. Может быть, его накрыло волной? Или отнесло течением?

Джорджия выпустила еще одну ракету, затем третью, четвертую… В перерывах она гребла как сумасшедшая, решив во что бы то ни стало найти Дэниела.

Дэниел, я здесь. Плыви ко мне, черт тебя подери.

Под ногами у нее хлюпала вода, но Джорджия не обращала на это внимания и продолжала грести. Так ей было теплее, но она понимала, что скоро выбьется из сил.

Нельзя останавливаться. Дэниел может быть за следующей волной.

Она зажгла ракетницу, рассчитанную на любое время суток, из нее не надо было стрелять, а следовало держать в руке, потому что с одной стороны от нее валил дым, а с другой она довольно ярко светилась. Джорджия как могла высоко держала ее. Ракетница шипела, плевалась, светилась зеленым светом, а Джорджия тем временем вглядывалась в морскую тьму, которая совершенно рассеялась. Однако что-то в душе Джорджии, ее эгоистическое «я», жаждавшее выжить, говорило ей, чтобы она не тратила понапрасну последние осветительные патроны. Так, на всякий случай.

Джорджия не послушалась внутреннего голоса и зажгла последний осветительный патрон. Она затаила дыхание, когда чернильные волны вдруг покрылись рябью и осветились, как днем. Но ни Дэниела, ни его жилета видно не было.

Джорджия не выпускала из рук весла до тех пор, пока у нее не разболелись плечи и руки, словно их жгло огнем. Она вновь включила фонарик, немного отдохнула, опять взяла в руки весло и повторяла все снова и снова, пока могла удержать весло. В конце концов оно едва не выпало у нее из рук, и тогда ей ничего не оставалось, как лечь на дно плота.

Круглосуточных световых сигналов оставалось всего два.

Господи. Пожалуйста, спаси Дэниела. Пожалуйста, пожалуйста.

35

Чувствуя, что еще немного – и она забьется в истерике, Джорджия сосредоточилась на спасательном плоту и на том, что Дэниелу должен помочь его спасательный жилет. Плот был примерно трех метров в диаметре, и внутри шатра отвратительно пахло резиной и тальком. Наверно, тальк нужен, чтобы не стиралась резина, чтобы она сохраняла рабочие качества в своем ящике, но Джорджия предпочла бы, чтобы для этого использовали что-нибудь другое: от запаха талька ее мутило.

Спасательный плот представлял собой свернутую в круг трубу около сорока пяти сантиметров в диаметре с предохранительными клапанами по всей длине. К этой трубе была присоединена другая, поменьше, которая поддерживала шатер, укрывавший плот. Примерно четверть навеса была не закреплена и служила входом.

С помощью фонарика Джорджия тщательно исследовала все, что было предусмотрено для выживания на плоту и хранилось в сумке: средства первой помощи, удочки и пять сачков, два ножа, пять упаковок противорвотных средств, сигнальное зеркало и вода в литровой банке.

Она с недоумением смотрела на банку. На таком плоту должно быть по меньшей мере десять литров воды. А тут одна банка? Стараясь не поддаться панике, Джорджия методично обыскала все пространство плота и сумку.

Один литр – и всё.

Не думать об этом, приказала она себе. Надо думать о другом.

На глаза ей попалась пластмассовая коробка, которая раньше показалась ненужной, – это был морской якорь. Он раскрывался, как парашют, и сдерживал движение плота, так что Джорджия могла оставаться в районе, где утонула яхта. В другой коробке был морской краситель, который, как она вычитала в инструкции, создавал светящийся зеленый след, видный с самолета.

Джорджия решила воспользоваться красителем, когда встанет солнце, а тормозным парашютом немедленно. Кто знает, как далеко она заплыла, поэтому, чем быстрее она его откроет, тем лучше. Пальцы у нее окоченели и плохо двигались, но все же, включив фонарик, она дочитала инструкцию до конца и кое-как справилась с веревкой, которую следовало прикрепить зажимом сразу у входа в шатер рядом с чем-то похожим на антенну.

Джорджия ощутила прилив радости, когда обратила внимание на антенну. Паникерша, дура, идиотка! Это же персональный локатор! Стоит привести его в действующее состояние, и он мгновенно передаст ее координаты на волне терпящих бедствие судов. Его услышат на самолете и, уж точно, полицейские и береговая охрана.

Джорджия поудобнее устроилась в шатре. Слава богу, помощи осталось ждать недолго.

Прошло время. Может быть, час или около того, трудно сказать. Джорджия дрожала от холода, но все равно продолжала искать взглядом Дэниела, прислушиваться, не раздастся ли вдруг его голос.

Мы на яхте Ли. Чены… Кто знает, что они еще придумали? Им ведь известно, что он решил отчалить…

Съежившись, обхватив себя руками, Джорджия старалась думать не о том, где она находится, а о том, что случилось. Теперь она точно знала, что Ченам во что бы то ни стало надо заполучить Ли, иначе они не стали бы взрывать его яхту. Может, это они устроили аварию на «Пайпере»? Но тогда почему так удивился Джейсон Чен, когда она заикнулась о том, что авария не случайная? Чены уничтожили «Сонтао» в отместку за убийство Ронни Чена, которое разрушило их планы объединения с синдикатом «Дракон» и похищения Сьюзи. Но кто же все-таки виноват в авиакатастрофе?

*

К середине ночи пытка холодом доконала Джорджию. Одежда промокла, на полу стояла вода. Никогда в жизни Джорджии не было так холодно. Она выглянула наружу. Где же береговая охрана? Пора бы ей уже быть тут. Прошло по крайней мере два часа с тех пор, как она запустила локатор. Или он не работает?

Она проверила антенну. Вроде бы все в порядке. И хотя антенна не стояла вертикально, Джорджия не думала, что это может мешать передаче информации. Или она все же не работает? Нет, нельзя так думать. Нельзя паниковать. Все равно ничего не поделаешь.

Поднялся холодный, словно прилетевший из Арктики, ветер. Он свистел в полах шатра и швырял в лицо ледяные брызги от волн, которые высоко поднимали плот и бросали его вниз, пока Джорджия молила: «Господи, пусть не будет шторма. В шторм меня не найдут. И Дэниела тоже».

Прошло совсем немного времени, прежде чем усилился ветер и волны стали вздыматься выше гор. Плот заливало водой, и Джорджия вскрикивала, стараясь сжаться в комочек. Постепенно волны и ветер становились все более угрожающими, то поднимая плот на головокружительную высоту, то швыряя его вниз.

Вдруг Джорджии послышался приближающийся глухой рокот. У нее зуб на зуб не попадал от страха, потому что приближался центр шторма, рокот становился громче, волны – выше.

Слава богу, что есть парашют. Он станет стабилизатором, и плот не опрокинется, если… Даже не думай…

Плот гнулся, поднимался вокруг нее, как пластилиновый, и Джорджия, слишком напуганная, чтобы что-нибудь предпринять, сидела неподвижно и молилась в надежде, что шторм скоро закончится. Еще одна волна – и на плот обрушились галлоны воды. Джорджия схватила ведерко для рыбы и принялась вычерпывать воду. Океан не желал оставлять плот в покое, швырял его и заливал водой, ветер безостановочно выл и свистел, врываясь в шатер.

Всю ночь Джорджия вычерпывала воду и, обессиленная, отдыхала, опять вычерпывала и отдыхала, отчаянно сражаясь с запахом талька, от которого ее нещадно мутило. Шторм не сдавался, он яростно атаковал плот, поднимал его вместе с Джорджией на пугающую высоту и тотчас сбрасывал вниз, чтобы, не давая передышки, загнать на следующую волну

Внутри шатра было черным-черно, потом немного посветлело, и тогда Джорджия поняла, что ночь осталась позади. Наступила суббота. Выглядывая наружу, Джорджия видела гигантские волны и черные тучи, плывущие по темному небу.

Внутри шатра было страшно холодно и промозгло, а вокруг него, сколько хватало глаз, бушевал океан. В конце концов Джорджия заснула, словно канула во тьму, а пришла в себя, когда большая волна тряхнула шатер, чуть не перевернув его. День был длинным, как год, и прошло много времени, прежде чем шторм начал стихать и волны походили уже не на горы, а на холмы, а потом и вовсе на пригорки.

Джорджия понятия не имела, куда отнес ее ветер, но думать об этом не стала, потому что у нее не было выбора, ей ничего не оставалось, как сидеть и ждать. Парашют помогал удерживать плот, но Джорджия была уверена, что ее отнесло на много миль от того места, где затонула яхта.

Во рту у нее пересохло, и она решила открыть банку с водой, чтобы сделать хотя бы пару глотков, предварительно прополоскав рот. Она привалилась к надувной трубе и задумалась о взрыве на «Сонтао», о последних криках Дэниела, когда волны уже заливали верхнюю палубу. Одиночество было мучительным. Где теперь Дэниел? Поймал ли он жилет, который она бросила ему? Джорджии хотелось думать, что он надел жилет и что на нем тоже был парашют, который он открыл, прежде чем начался шторм. Хорошо бы он был уже на берегу, в теплой постели, с чашкой горячего крепкого кофе.

Джорджия впала в беспокойную дрему, а когда проснулась, наступила ночь, вторая холодная ночь на резиновом плоту, которая показалась ей вечностью.

Наконец рассвело. Поднимаясь над горизонтом, желтое солнце придало небу бледно-голубой оттенок. Не было видно ни облачка. На смену штормовому порывистому ветру пришел легкий бриз, и Джорджия преисполнилась изумлением не только оттого, что выжила, но и оттого, что парашют все еще на месте и дешевенькие часы, купленные в «Прайс», работают, несмотря ни на что. Улыбающийся фрукт проинформировал Джорджию, что уже шесть двадцать утра.

Утро последнего дня, определенного ей Ченами. Воскресенье. В отчаянии она стала думать о Ли и его словах, сказанных ей, когда они беседовали и он курил свою длинную сигару.

Линетт нужна им живая, а не мертвая.

Надо думать об этом и молиться, чтобы Чены не убили ее мать лишь потому, что Джорджия бежала от них на ими же взорванной яхте, и сохранили ей жизнь на случай, если она выживет.

Неожиданно в голове у нее словно взорвалась звезда и осветила то, что ей не хотелось видеть, – шрамы на суставах Ли. В ужасе она замерла, потому что до сих пор не желала понимать очевидное – Ли в беде, и она знала об этом с той минуты, когда вернулась в Налгарру, а он не позвонил ей. Но не хотела знать.

Глядя на океан, поблескивавший, как голубая ртуть, под восходящим солнцем, Джорджия осознала свою вину, и у нее сжалось сердце. Она до того злилась на него, что лишь теперь поняла: он молчал не по своей воле. Он не мог позвонить ей, у него не было возможности сделать это. Джорджия почти воочию видела его простертым на земле с пулей в груди. Это из-за нее. Из-за ее матери. Из-за исполнения долга, как говорила его мудрая бабушка. Двум мужчинам, которые были небезразличны Джорджии, грозила беда, а она ничего не могла для них сделать.

Выживут ли они? Или оба уже мертвы?

Все в руках судьбы. И она тоже в руках судьбы. Но она должна выжить. Разве она не выжила в шторме?

Несмотря на врожденный оптимизм, Джорджия смотрела на антенну, и у нее стремительно портилось настроение. Локатор не работает. Боже правый. К глазам подступили слезы, но Джорджия не позволила им пролиться. Она попыталась поставить антенну вертикально, но ничего не вышло. Чертова штуковина. Моя жизнь, думала Джорджия, зависит от тебя, а ты не работаешь, дерьмо проклятое.

Чтобы отвлечься, Джорджия сосредоточилась на инструкции к краске, которую она приберегла, и вскоре по волнам побежала флуоресцирующая дорожка. Отлично. Если пролетит самолет, с него обязательно заметят краску, если только волны ее не рассеют. Остается надеяться на то, что самолет не заставит себя долго ждать.

Солнце поднималось все выше, становилось жарко, и Джорджия чувствовала, как у нее высыхает кожа, как она скукоживается, покрываясь солью. Ей хотелось выйти из шатра, чтобы не вдыхать мерзкую вонь, но тогда она сгорит на солнце, и Джорджия оставалась внутри, сидела в воде, словно цыпленок в печи.

По телу ручьями тек пот. Начиналось обезвоживание. Джорджия теряла воду. Она не могла придумать, что делать, и вновь стала обыскивать плот. В голову не приходило ни одной полезной мысли.

Ее мучила жажда. Она не знала, сколько требуется воды, чтобы выжить в таких условиях, но отпивала из банки буквально по глотку.

Вот и теперь Джорджия набрала в рот немного воды, прополоскала зубы, десны и только потом проглотила маленькими глотками. Желание выпить все сразу было настолько сильным, что у Джорджии дрожали руки, когда она держала банку. Надо было немедленно убрать ее с глаз долой.

Вновь усевшись возле трубы, Джорджия привалилась к ней и закрыла глаза.

Проснулась она, когда что-то ощутимо ударило ее снизу. В ужасе, ничего не видя и не понимая, Джорджия встала на колени. Открыла так называемый вход. Вокруг было белым-бело. У Джорджии от страха сильно забилось сердце.

Щурясь, стараясь разглядеть, что это было, она в конце концов увидела слева от плота поднявшийся над поверхностью плавник. Тогда она крепко зажмурилась и отползла внутрь шатра. Пожалуйста, только не акула, молила она, пожалуйста.

Никого. Ни плавника, ни самой акулы.

Но Джорджия продолжала оглядывать морское пространство, и вновь ее охватил страх.

Вот она! Плавник разрезал голубую поверхность. С несказанным облегчением Джорджия разглядела скумбрию. Рыба.

На Джорджию навалилась жуткая усталость. Солнце стояло в зените и как будто било ее по голове. Язык распух, губы потрескались и кровоточили. Джорджия сделала еще один глоток из банки. На сей раз она не устояла и опомнилась лишь на третьем спасительном глотке воды.

Может быть, никто не придет на помощь. Может быть, меня не найдут. Может быть, я оказалась в стороне от воздушных и морских путей. Надо беречь воду. Это всего лишь второй день. Сколько их еще будет?

Убрав банку подальше, Джорджия легла на залитый водой пол. Вскоре она задремала. Ей показалось, что жара спала. Наступил вечер, а когда она задрожала от холода, то поняла, что воскресенье закончилось. Неужели Чены убили ее мать? Лежа на холодном резиновом полу, Джорджия старалась не думать о секаторе Джейсона Чена и об истекшем кровью сержанте – напарнике Ли.

Она не хотела плакать. Только не теперь, когда ей была нужна каждая капля воды, чтобы выжить. Она знала, мама не позволила бы ей плакать и заставила бы держаться до конца, но слезы лились сами собой. Джорджия аккуратно вытирала их пальцем, а потом слизывала языком. Она немного успокоилась. Слезы высохли.

Еще одну нескончаемую ночь под звездным небом Джорджия провела, не в силах ни на мгновение унять дрожь. Кожа у нее была холодной как мрамор. Дрожь сотрясала все тело. Такой была эта ночь в крошечном резиновом ковчеге посреди необитаемого океана.

Третий день. Рассвет. Опять рассвет. Опять нежно-голубое небо, которое отдает себя во власть безжалостного, жаркого солнца. Джорджия решила, что нет смысла использовать ракетницу, пока не появится реальная надежда на спасение.

Сняв повязку, она осмотрела рану. Несмотря на жару, палец был сухой и чистый. Чтобы пот не попадал на него, она не стала накладывать бинт. Рана на ладони была как розовый червяк, и вдруг ей пришло в голову: что скажет патологоанатом о ее израненной руке, когда где-нибудь на берегу найдут ее труп?

Солнце поднялось в небе, и Джорджия опять покрылась потом. Опять пытка жаждой. Есть тоже очень хотелось, но думать она могла только о воде. О воде в бутылках «Эвиан». О воде, бегущей из крана. Она бы сунула голову в туалетный бачок, чтобы напиться. Какая уж тут брезгливость. Булочка бы так и сделала, если бы захотела пить.

Еще один день беспощадной самодисциплины и расчетливости. Откуда это в ней? Почему бы не выпить всю воду из банки, а потом будь что будет? Неужели в ней настолько силен инстинкт выживания? Почему? Почему не сделать, что хочется, а там?..

Джорджия погрузилась в беспокойный сон. От соленой воды и резины болели ноги.

Полдень. Джорджии пришлось приложить много усилий, чтобы оглядеть сияющее голубое пространство. Вдалеке висел туман, и Джорджия постаралась сосредоточиться на нем в надежде, что он скрывает за собой землю. Тем временем на горизонте появилась белая точка. На мгновение ей показалось, что это гигантский скат высунулся из воды, демонстрируя белое брюхо, похожее на квадратный носовой платок, но, прищурившись пару раз, она разглядела, что он не ныряет обратно в океан. Никуда не девается.

Джорджия мигнула. Подождала. Точка не исчезла. Тогда она выстрелила из ракетницы, держа ее высоко над головой. Сердце стучало как молот. Она видела точку, но та как будто не двигалась.

Ракетница ничего не изменила. Точка оставалась, но держалась на том же месте.

Джорджия понимала: или она ошиблась, или это большой танкер, команда которого смотрит видео, или рыболовное судно, с полными сетями идущее в противоположном направлении.

Она оглядела бескрайнее пространство белесых небес и голубого океана и решила рискнуть.

У нее оставался последний осветительный патрон.

Белая точка не исчезала с горизонта. Патрон вспыхнул и погас.

Джорджия боялась поверить своим глазам, но точка становилась больше. Медленно, мучительно медленно, но она росла. Джорджия легла у входа в шатер и стала смотреть, как точка постепенно превращается в треугольник – грот. Не может быть. Это была яхта.

Вскочив, Джорджия едва не упала, когда резиновый плот ушел под воду. Яхта направлялась прямо к ней! Громко крича, она, как могла, плясала на месте. Спасена!

Схватив банку с водой, она сделала большой глоток. Ей отчаянно хотелось выпить всё, но она боялась, во всяком случае пока она не будет твердо уверена, что спасена.

Яхта быстро приближалась, и Джорджия отпила еще. Потом улыбнулась. Из ранок на губах пошла кровь, и Джорджия ощутила ее вкус во рту, но все равно продолжала улыбаться, прыгать и кричать как сумасшедшая в ожидании яхты. Раздался гудок.

Больше Джорджия не сомневалась. Она открыла банку и выпила всю воду до самого донышка, захлебываясь и задыхаясь от спешки и не сводя взгляда с плывущего ей на помощь судна. Это была большая океанская яхта около десяти ярдов в длину, широкая, с голубой полосой от носа до кормы. Один мужчина стоял на носу, другой у штурвала. Оба были в шортах и спортивных рубашках. Оставалось не больше сотни ярдов. Джорджия слышала, как яхта со свистом разрезает воду. Рулевой что-то кричал. Джорджия, стоя, яростно махала над головой руками.

Мужчины на яхте так же яростно махали ей в ответ.

Джорджия плакала от радости, от неуемного восторга, подаренного ей долгожданным спасением. Не могу поверить! Не могу поверить! Я буду жить!