Текст книги "Пекло"

Автор книги: Кэролайн Карвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Сбитая с толку Джорджия оглядывала стерильно чистую больничную палату в надежде найти ключ к решению очередной загадки.

– Я даже не попрощалась, – жалобно проговорила она.

Джилл Ходжес порылась в кармане халата:

– Он кое-что оставил для вас.

И она положила в ладонь Джорджии что-то тяжелое, металлическое.

Это были часы фирмы «Таг Хойер».

42

Немного успокоившись, Джорджия примерила часы – они держались только около локтя, но ведь браслет можно поменять у ювелира или часовщика – и повела «мицубиси» Ли через Казуар-Крик. На сей раз ручей ничем не напоминал бурлящий поток, так, прозрачная речка, на дне мягкий ил и камни. Две недели прошло с тех пор, как Джорджия мчалась на аэродром после похорон Тома. За эти две недели она узнала, что когда человека убивают, то в отличие от кино это навсегда, он падает и больше не поднимается, и когда пуля летит около головы, то не слышно свиста, а кажется, будто щелкнули кнутом.

Джорджия научилась лгать, стрелять, убивать, узнала, как далеко она может зайти в своей верности.

Далеко, подумала она, увеличивая скорость на спуске. Я лгала, чтобы защитить маму и Ли. И вновь сделаю то же самое, если придется.

Джорджия уже подъезжала к аэродрому, когда зазвонил мобильник Ли, и она едва не свалилась в кювет, торопясь ответить на звонок.

– Ли? – спросила она и затаила дыхание.

– Родная, это я.

Пораженная тем, как сильно она разочарована, Джорджия ответила:

– Да. Привет, мама.

– Все в порядке?

Свернув вправо, чтобы объехать яму, она сказала:

– Конечно в порядке.

– А почему у тебя грустный голос?

– Совсем не грустный! Просто… ну…

Она не могла передать словами ощущение невосполнимой потери, которое не отпускало ее. Наверное, она всегда будет испытывать что-то подобное к мужчине, который спас ее из горящего самолета, взял на себя поиски ее матери, получил за это две пули, а потом поцеловал ей ладонь и исчез из больницы, даже не попрощавшись.

Послышался легкий перезвон – наверное, сережки Линетт стукались о трубку.

– Ты еще собираешься сегодня ехать к Шведу?

– Да. И вернусь завтра. Скорее всего, к вечеру. Мне хочется самой половить рыбу. Может, привезу тебе барамунду.

– Родная, это было бы чудесно. Я целую вечность ее не ела.

Джорджия выключила телефон, выехала на подъездную дорогу к аэродрому, припарковалась и вылезла из машины. После «мицубиси» с кондиционером воздух показался ей тяжелым и горячим, как бурлящая лава, так что Джорджия засомневалась, есть ли в нем кислород, и ей пришлось постоять немного, держась за машину, чтобы привыкнуть к запаху топлива и недавно скошенной травы. Боже, ну и жара.

Оттолкнувшись от машины, Джорджия пересекла стоянку в направлении офисов «SunAir». Она видела ровный ряд легких самолетов, стоявших недалеко от взлетной полосы. В одном из «Пайперов» пилот склонился над картой, разложенной на соседнем сиденье. Еще один «Пайпер» готовился к взлету. Когда заработал мотор, он начал движение к взлетной полосе, а у Джорджии появилось острое ощущение дежа вю, и ей срочно захотелось в туалет. Она помчалась в дамскую комнату, на бегу заметив в окне офиса испуганное лицо Бекки, и когда она вновь появилась, та уже стояла на ступеньках.

– Как ты?

Со времени их последней встречи Бекки совсем не изменилась, вокруг опухших глаз пролегли темные круги.

– Хорошо. Спасибо.

Разве приступ диареи может сравниться с потерей мужа?

– Летишь куда-нибудь?

Джорджия поднялась по ступенькам.

– Я хотела кое-что уточнить насчет того дня, не возражаешь?

Бекки пропустила ее в офис.

– Что проверить?

– Записи того дня. Кто летал, куда и когда?

Бекки остановилась посреди офиса. Луч солнца еще сильнее оттенил черные подглазья, провалившиеся глаза.

– Ты еще ищешь того, кто убил моего Бри?

– А ты сомневалась?

– Чем я могу помочь?

– Ну… Ты сообщила страховой компании, что это не был несчастный случай?

Бекки отвернулась:

– Извини, дорогая.

Джорджия вздохнула. Неудивительно, что страховая компания ничего не предпринимает. Там не знают о версии саботажа. У них полицейский рапорт об ошибке пилота, стоившей ему жизни.

– Я решила… – Бекки сжимала и разжимала пальцы. – Если ты отыщешь доказательства, я буду точно знать, что Бри был прав, и тогда мы бы вместе рассказали детям…

А тем временем ты получишь страховые выплаты, подумала Джорджия. Она не могла ни в чем винить Бекки: ну как винить ее за то, что она хотела публичного оправдания Бри перед собой и детьми, а еще хотела купить новый самолет?

– Ладно, Бекки, я понимаю.

Бекки посмотрела на нее со стыдом, но и с облегчением.

– Но если я найду виновных и они будут арестованы…

– Сделай это. Я не собираюсь вести двойную игру.

– Ладно. А теперь давай записи за второе марта. За тот день.

– Конечно.

Зазвонил телефон, и прежде чем Джорджия успела ответить, Бекки показала ей на листы бумаги, аккуратно разложенные на полке у окна.

Джорджия сразу же взялась за бумаги от второго марта.

«Пайпер РА28». Пилот: Мэтт Хэйес. Пассажиры: Ронни Чен, Сьюзи Уилсон, Ли Денхэм. Вылет: четырнадцать часов, до Каирнса. Возвращение: третье марта, пятнадцать часов.

«Цесна». Пилот: сержант Дэниел Картер. Пассажиры: сержант Риггс, констебль Касселл. Вылет: двенадцать часов тридцать минут.

Бекки принимала от кого-то в Маккее подробный маршрут, когда Джорджия взялась за предыдущую страницу.

«Цесна 150». Пилот: Питер Йорк. Пассажиры: Кристина и Джон Палмер, Марк Уилер. Время прилета: тринадцать часов, из Брисбена. Вероятная посадка: Таунсвиль, Рокхэмптон.

У Джорджии похолодело внутри. По спине побежали мурашки, перехватило дыхание. Марк Уилер. Тот человек, который теперь владеет «Квантум Ресёрч», а прежде пользовался адресом Сьюзи.

С правой стороны страницы были написаны фамилия и инициалы пилота, а также стояла подпись Бекки, подтверждающая, что «Цесна» совершила посадку в двенадцать пятьдесят пополудни. Марк Уилер прилетел на аэродром Налгарры за час до вылета Бри.

Джорджия подождала, пока Бекки закончит говорить по телефону, и спросила:

– Кто такой Марк Уилер?

Бекки перестала писать в лежавшем перед ней большом журнале и подняла голову:

– Марк?..

– Марк Уилер. Он был пассажиром на самолете Питера Йорка, который совершил здесь посадку в тот день.

Бекки нахмурилась:

– Я знаю Пита, но не знаю Марка Уилера. Наверно, какой-нибудь турист.

– Но туристический сезон еще не начался… Не помнишь, полицейские проверяли этого Марка Уилера?

– Понятия не имею. – Бекки все еще хмурилась. – В первый раз слышу это имя, правда. Думаешь, это он что-то сделал с самолетом Бри?

Джорджия подошла к Бекки и оперлась ладонью на ее стол.

– Да, думаю. Пожалуйста, вспомни все, что можешь, об этом самолете.

Бекки перевела взгляд на потолок и глубоко задумалась. Потом покачала головой:

– Извини. Я помню только, что «Цесна» прилетела вовремя. А почему бы тебе не спросить Пита? Он-то должен знать.

Бекки пробежала пальцем по карточкам, пока Джорджия вытаскивала мобильник Ли, потом она прочитала номер телефона Пита, и Джорджия набрала его, услышав в ответ монотонный женский голос: «Телефон отключен…»

– Кто-нибудь видел, как Пит посадил самолет? Может быть, Мэтт? А парень, который собирался лететь с нами? Он еще тут?

– Конечно. Мэтт в ангаре. – Бекки устало улыбнулась. – Пусть тебе повезет.

*

В ангаре пахло машинным маслом и кофе. Там стояла «Цесна» с открытым мотором, а внизу на промасленной подстилке лежали инструменты. Двое мужчин лет тридцати с небольшим сидели в шезлонгах рядом с самолетом и пили из термоса. На одном была красная рубашка, выпущенная поверх шортов, на другом – комбинезон.

Подойдя поближе, Джорджия сразу узнала мужчину в комбинезоне. Это был Рог, бармен из «Националя».

– Привет, – сказала она.

Рог кивнул ей, старательно отводя взгляд.

– Мы бы предложили тебе кофе, но у нас нет чашек, – с сожалением произнес тот, что в красной рубашке.

– Ничего. Я всего лишь хотела задать вам пару вопросов. О том дне, когда разбился самолет.

Мужчины тотчас насторожились.

– Меня зовут Джорджия Пэриш. Я была на…

– Ну да, – сказал Красная Рубашка. – Ты была на том самолете. С Бри.

– Да.

– Мы не имеем к этому отношения, – напористо, словно отражая нападение, произнес Рог. – Мы ничего не делали.

– Знаю, что не делали, – примирительно проговорила Джорджия. – Я просто хотела спросить, почему не полетел пилот, который был в расписании? Почему в расписании имя Мэтта Хэйеса, а полетел Бри?

Красная Рубашка закусил губу:

– Послушай, лететь должен был я, но Бри решил иначе. Он босс, что же мне спорить? Все просто.

– Ты Мэтт?

– Да.

– А ты видел кого-нибудь в то утро? Кого-нибудь, кто?..

– Были только мы. Больше мы никого не видели.

– Но вы же не могли не видеть Бекки и Бри?

– Видели и Бекки и Бри. Но больше никого.

У Джорджии появилось желание развернуться и уйти, но, мысленно скрипнув зубами, она взяла себя в руки.

– Может быть, вы видели кого-то, кто должен был быть здесь? Какого-нибудь рабочего, который уронил деталь от мотора или еще что-то? Пассажира далеко от его самолета?

Рог встал и взял гаечный ключ, лежавший рядом с «Цесной»:

– Мы никого не видели, понятно? А теперь, если не возражаешь, нам надо работать.

Мэтт удивленно поглядел на часы, и Джорджия поняла, что Рог положил конец перерыву.

– Господи, разве уже пора? – спросил Мэтт, но тот уже занялся мотором.

– Мэтт, помоги же мне, слышишь, приятель?

Делая вид, будто ничего не слышит, Мэтт налил себе еще кофе, не переставая бурчать себе под нос о трудоголиках, а Джорджия подошла поближе к Рогу:

– Что ты скрываешь?

Рог застыл, держа в руке шайбу, которая, как показалось Джорджии, была ему совсем не нужна. Он не поднял голову.

Тогда она ровным голосом проговорила:

– Авария на «Пайпере» Бри была подстроена.

– Пустая болтовня, – тихо сказал Рог. – Все знали, что Бри иногда летал без запаса топлива. Это Бекки тебя надоумила?

– Нет. Там был второй пилот. Он видел. Запор был намеренно ослаблен.

Рог развернулся, уронил шайбу на землю, взял другую, поменьше. И перешел к другому болту.

– Ты что-то заметил, ведь так? – настаивала Джорджия. – Что? Или кого? Кто-то возился на «Пайпере» до нашего взлета? Ты их видел? Кто это был?

Рог развернулся, не выпуская шайбу из руки. В первый раз он посмотрел ей прямо в лицо. Что-то таилось в глубине его глаз. Страх? Джорджии стало не по себе. Несмотря на всю свою агрессивность, он был перепуган до смерти:

– Уходи!

– Марк Уилер, – сказала Джорджия. – Это он угрожал тебе? Угрожал, требуя, чтобы ты никому ничего не рассказывал?

Рог облизал губы.

– Если ты немедленно не уберешься, я вызову… – Она подумала, что он имеет в виду полицейских, но ошиблась. – Ты пристаешь ко мне, мешаешь работать. Уходи и не возвращайся.

– Слышала? – переспросил подоспевший Мэтт. – Пора тебе убраться отсюда.

Джорджия пошла прочь, но вдруг остановилась и повернулась к Рогу и Мэтту:

– А вы будьте готовы. Потому что это лишь начало. Я собираюсь завтра в департамент, расследующий воздушные аварии, и тогда, не сомневайтесь, тамошние парни все из вас вытрясут. А будете врать, вас отправят в тюрьму за то, что вы чините препятствия расследованию убийства.

Выйдя из ангара, она услышала, как что-то металлическое ударилось о бетонный пол и Рог устало произнес:

– Вот черт!

43

Джорджия покинула аэродром, дрожа от возбуждения. Она не могла дождаться, когда поговорит с Крисом Чеуном, когда он допросит Рога и выяснит наконец, кто такой Марк Уилер, подстроивший аварию на «Пайпере».

Голос Бри звучал у нее в ушах. Найди их. Обещай.

Бекки. Сделай это.

Сьюзи. Я не хочу умирать. Пока еще не хочу.

Одной рукой Джорджия держала руль, другой набирала номер на мобильнике. На сей раз сработал автоответчик. «Пожалуйста, оставьте номер своего телефона, – проговорил мужской голос. – Я перезвоню».

Джорджия назвала свое имя и номер телефона для пилота Питера Йорка, потом сбросила скорость – впереди показался небольшой холм. Одолев его, она вновь нажала на акселератор. Горячий влажный ветер доносил до нее запах прелых листьев. Она не стала закрывать окошки «мицубиси» в надежде избежать цепенящего зноя, который едва не доконал ее, когда она ехала на аэродром. Кондиционер – хорошая штука, но резкие перепады температуры слишком выматывают.

Направляясь на северо-запад Налгарры, Джорджия пошарила рукой и нашла радио, а решив послушать современный рок или новости, вдруг услышала негромкий щелчок и хрипловатый голос женщины, поющий где-то на стыке джаза, кантри и попа. Мелодичный, теплый, словно медовый, женский голос пел так, как, наверное, пел бы тропический лес. В ее голосе были зной, нежность, тьма, соблазн и обещание.

Джорджия поняла, что это Ли оставил ей CD. Горячий ветер играл ее волосами, и она вспомнила, что не посмотрела, кто поет. Она вела машину, уютно устроившись в объятиях кожаного кресла, и слушала песню.

 
Пусть устану я
На закате долгого дня…
Но буду помнить тебя я
Всегда.
 

Господи. Неужели он специально оставил этот диск? Неужели это его слова прощания? Если так, что может быть лучше?

*

В середине дня Джорджия поставила «мицубиси» Ли на парковку лечебного центра «Лотос» и, оглядевшись, помолилась, чтобы не встретиться с Юмуру. Она стыдилась, что украла шприц, но еще хуже то, что она все еще его проверяет.

Быстро одолев ступеньки, Джорджия опасливо переступила порог приемного отделения. Юмуру там не было. Отлично.

– Тилли еще здесь? – спросила Джорджия.

– Она завтра едет домой, а сейчас она в общей гостиной. Тилли будет рада повидаться с вами. Ей тут скучно.

Джорджия прошла по коридору, устланному татами, и нашла Тилли именно там, где было сказано. Перед ней был лэптоп, и она стучала двумя пальцами по клавиатуре. Когда Джорджия вошла, Тилли поглядела через плечо:

– Джорджия, привет.

– Привет.

– Знаешь синоним слова «боль»? – спросила она, вновь уставившись на голубоватый экран. – Я уже использовала агонию, мучение, страдание, адское пламя…

– Ну… пытка?

– О да! Отлично.

– Что ты делаешь?

– Пишу статью о том, что пришлось пережить. И получу пятьсот долларов, – гордо проговорила она.

– Отлично.

– Садись.

Тилли махнула рукой на диван около высокого окна, из которого было видно фиговое дерево, полузадушенное вьющимися растениями. Еще постучала по клавиатуре и повернулась к Джорджии.

За четырнадцать дней Тилли совершенно преобразилась. Из изможденного скелета, обтянутого сухой кожей, она превратилась в цветущую женщину с чистыми волосами, которые обильной волной покрывали ее плечи. В глазах у Тилли сверкало неуемное желание жить.

– Завтра еду домой, – сказала она.

– Вот здорово.

– Дети собираются устроить вечеринку. Большой флаг и все такое. Морепродукты, много пива и торт. Даже мои родственники со стороны мужа приедут, с Дисмал-Крик. Жду не дождусь.

– Я рада за тебя, – искренне произнесла Джорджия. – Правда, правда.

– А зачем ты здесь? Проверяешь, не хуже ли мне?

– Да. Отчасти.

Тилли улыбнулась и поерзала в кресле, словно ребенок, которому трудно удержаться и не рассказать известную ему тайну.

– Ты взяла шприц?

Джорджия помолчала, но недолго.

– Да, – призналась она.

– Нашла что-нибудь?

Тилли вся сияла от переполнявшей ее радости.

– Витамины.

– Ага. Витамины, – самодовольно повторила Тилли.

– Но он же использовал антибиотик!

Самодовольства как не бывало.

– Хочешь сказать, он не занимался целительством?

– Хочу.

– Ты ошибаешься, – твердо проговорила Тилли, высоко подняв голову.

Джорджия решила всерьез допросить ее, но тут зазвонил мобильный.

– Извини.

Тилли передернула плечами и, словно обиженный ребенок, вернулась к компьютеру.

– Алло.

– Это Пит. Пит Йорк. Вы звонили мне.

– Спасибо, что перезвонили. Большое спасибо. – Джорджия встала и отошла подальше от Тилли, глядя в окно на территорию лечебного центра, где не было видно ни веревок с бельем между пальмами, ни кур и цветущих растений, не было слышно гитар и человеческих голосов. Всего-навсего пятизвездочный первобытный тропический лес. – Послушайте, я хотела узнать о том дне, когда разбился самолет Бри Хатчисона.

Она коротко рассказала пилоту, что была на том самолете и теперь хочет найти виновника аварии.

– Ага. До меня дошли слухи. Бедняжка Бекки кипит от злости. Чертовски несправедливо. Могу я чем-нибудь помочь?

– Я хотела спросить о вашем пассажире. О Марке Уилере. Вы с ним знакомы или нет?

– Нет. Я его не знаю.

– Так… Извините, если это прозвучит странно, но вы не могли бы сказать, как этот Марк выглядел?

– Черт. Не помню. Я вижу столько людей.

Джорджия дала ему выговориться, потом сказала:

– В тот день Бри потерпел аварию. Наверняка вы помните…

– Костюм. На нем был костюм. Я помню, мне это показалось странным с его-то волосами. Хвостик и костюм. Мне показалось странным.

Джорджия напряглась:

– Он был в очках?

– Не помню.

– А руки? Звучит странно, но руки обычно запоминаются…

– Эй, вы правы. – В голосе Пита прозвучало удивление. – На нем были очки. Он хотел надеть наушники и теребил их в руках, пытаясь поудобнее приспособить. Жалел, что оборудование не то, что в армии. Точно не помню. Говорил, что у нас летающее дерьмо, а не самолет.

– Он белый?

– Что?

– Он белый?

– Ну да… Может быть, не совсем. У меня нет предубеждений против полукровок, если хотите знать. И я очень люблю тайскую еду.

Не белый. Конский хвост. Очки. Бывший военный.

Юмуру.

Когда Джорджия закончила разговор, ее трясло. Тилли забыла о своем компьютере, о статье и во все глаза смотрела на Джорджию.

– В чем, черт побери, дело? – спросила она.

Джорджия сунула сотовый в карман, прошлась по комнате, остановилась возле Тилли и посмотрела на нее сверху вниз:

– Этот человек подтвердил, что Юмуру был на аэродроме незадолго до вылета того самолета, на котором летели Сьюзи, Бри, Ли и я. Юмуру опознали как Марка Уилера. Разве не странно, что успешная компания «Квантум Ресёрч», которой владела Сьюзи, теперь, когда она умерла, перешла к Марку Уилеру? Держу пари, Юмуру убил Сьюзи, чтобы завладеть антибиотиком.

Тилли открыла рот:

– Что?

– И ты его алиби на тот день, когда мы разбились. Но ведь его тут не было, правда? Он был на аэродроме и подстроил аварию на самолете Бри?

– Ничего подобного! Он был тут! Клянусь! – крикнула Тилли, но Джорджия обратила внимание на крошечные капли пота, усеявшие ее лоб, словно жемчужинки.

– А работник аэродрома говорит другое. – Она похлопала по сумке. – Когда Крис Чеун приедет сюда из Канберры, он кое-кого арестует. Крис похож на питбуля. Он не знает сомнений.

– Крис Чеун? – Тилли огорченно поерзала на стуле. – Кто он такой?

Джорджия ей не ответила.

– Знаешь, Тилли, лучше бы тебе хорошенько подумать. Что будет, если ты солжешь в суде и это выйдет наружу? А так оно и случится. Ты правда хочешь оказаться в тюрьме и не видеть своих детей?

Джорджия пошла к двери, а Тилли сидела с открытым ртом, ошеломленная ее напором.

– Я вернусь завтра, – сказала Джорджия тоном, не допускающим сомнений, – и тогда посмотрим, может быть, ты изменишь свои показания.

*

Джорджия выехала из лечебного центра, изо всех сил нажимая на газ. Юмуру. Значит, это Юмуру. Наверняка он. Питер Йорк, правда, не сказал, что видел, как Юмуру возится с мотором «Пайпера», чтобы керосин потихоньку вытекал из него.

Машина ехала с такой скоростью, что Джорджии пришлось ударить по тормозам, когда навстречу ей выехал автомобиль. На крыше у него был ряд синих огней, а на капоте виднелась цифра «22». Проклятье, ей только не хватало полицейской машины на этой частной дороге.

Вильнув в сторону, Джорджия услышала треск веток, почувствовала, как ее подбрасывает на корнях, а когда полицейская машина проехала мимо, она оглянулась и виновато подняла руку, но машины уже и след простыл, разве что небольшое облачко пыли говорило, что она все-таки была. Полицейские – люди занятые. Но когда их выводят из себя, они могут превратить твою жизнь в ад за один лишь помысел проехать на красный свет, даже если это было в три часа ночи и на пустынной дороге.

Выбросив полицейскую машину из головы, Джорджия вернулась на дорогу, оставив позади ворота лечебного центра, и направилась на север. Ей надо было многое обдумать и многое обговорить, и она ехала как раз туда, где сможет сделать и то и другое, – в Национальный парк Кейп-Арчер.

44

– Вот уж никогда бы не подумал. Он же друг Сьюзи. Ее друг. – Швед озадаченно покачал большой головой. – Так не поступают с друзьями.

Джорджия сделала большой глоток ледяного пива.

– Но это он. Он был на аэродроме. И он владеет «Квантум Ресёрч» после смерти Сьюзи. На антибиотике он заработает кучу денег.

Швед посмотрел на реку, на свою лодку, привязанную на мелководье, на лес, кишевший насекомыми.

– Проклятые деньги, – сказал он. – Рано или поздно они убивают.

Выпрямившись, он запрокинул голову и допил пиво.

– Извини, – сказал он, рыгнув.

Джорджия с пониманием кивнула. Она отлично знала свойства пенистого пива, особенно если оно холодное и попадает в теплый пустой желудок.

– Ты за барамундой? – спросил Швед, закидывая пустую бутылку на веранду.

– Ты обещал.

– Подожди часок. К тому времени у меня будет настоящая громадина. Гарантирую.

Джорджия подняла свое пиво, салютуя Шведу, который, по-боксерски сутуля плечи, пружинисто зашагал прочь, не производя ни малейшего шума. Оттолкнув лодку, он прыгнул в нее и потянул за веревку, чтобы включить мотор, который злобно кашлянул и зарычал. Джорджия вспомнила мягкий рокот моторов «Сонтао». Все равно что сравнивать комара с быстрым соколом.

Вдруг ей привиделся ястреб в небе, высматривающий ее… Какие тут ястребы, сказала она себе, стараясь избавиться от сожалений. Его давно нет, отправился туда, где дуют теплые и более приветливые ветры.

Швед быстро плыл на север, вверх по реке. Он сидел в лодке, широко расставив ноги, руки уверенно держали румпель, а рыболовные принадлежности лежали у него в ногах вместе с ружьем и зонтиком, которым он обычно закрывал глаза крокодилам. Он сказал, что ловит барамунд на мух, однако Джорджия ему не поверила. Она вполне могла представить, как он запускает ручную гранату в реку и достает все, что его душе угодно. Но если, черт подери, он вернется с живой барамундой, она не станет задавать вопросов. Ей казалось, что ланч с Дэниелом был несколько дней назад. И сейчас тарелка овощей пришлась бы как нельзя кстати. В последний раз она ела зелень… Мысленно она увидела кусочек салата на тарелке в день похорон Тома. Тогда ей не хотелось есть. Она вспомнила, как выбросила все в мусорный ящик позади дома, на всякий случай поглядывая, как бы кто не увидел.

Четырнадцать дней никаких овощей. Неудивительно, что она ощущает такую усталость. Москит запищал ей в ухо, и, отмахнувшись от него, она увидела на лодыжке гигантское чудовище, раздувшееся от ее крови. Всего один сантиметр она пропустила, когда мазалась «Дитом», и вот тебе. Джорджия наклонилась, чтобы прихлопнуть наглого москита, и тут…

Ба-бах!!!

Медлить было нельзя. Секунду назад она сидела на ступеньках веранды Шведа, и вот она уже лежит на земле. Джорджия ползла под дом, между сваями, чтобы найти там укрытие. В нее стреляют! Господи! Сколько можно?

Ба-бах!!!

Щепка отлетела позади Джорджии. Прямо около ноги. Она поползла дальше, к середине дома, отчаянно двигая руками и коленями, лишь бы укрыться от очередного врага. Во рту она чувствовала вкус земли, трудно было дышать, но она, пыхтя, неутомимо ползла дальше и тревожно ждала следующего выстрела.

Осознав, что наступила тишина, Джорджия остановилась и прислушалась. У нее громко стучало сердце, изо рта вырывались хриплые стоны – но больше ничего не слышно. Джорджия глубоко вдохнула воздух и медленно выпустила его. Еще раз вдохнула, стараясь дышать поглубже, и выдохнула. Дыхание как будто нормализовалось, и сердце стало биться медленнее.

Джорджия свернулась в клубочек под домом и замерла, прислушиваясь.

Ни одного необычного звука. Ничего.

Она постаралась до мельчайших подробностей припомнить все, что произошло с ней за последние несколько часов. Кто знал, что она поедет к Шведу? Индия, Дэниел, Бекки и Тилли. Юмуру. Он разговаривал с Тилли. Он знает, что я подозреваю его.

Он хочет, чтобы я замолчала, прежде чем здесь будет Крис Чеун. Он использует представившуюся возможность, а Крис еще ничего не знает.

Негромкий звук за спиной. Низко. На ее уровне. Будто крот, который не видит, но чует опасность, Джорджия немного отползла. Потом она услышала очень тихий металлический щелчок. Влажный металлический щелчок, с недавних пор отлично ей известный.

Она поползла к другой стороне дома. Низко наклонив голову, хватая ртом гравий, она делала ногами движения, как в воде, ожидая получить пулю в бедро, голень, спину, позвоночник…

Ба-бах!!!

Джорджия дернулась всем телом, когда услышала выстрел, прозвучавший очень громко в ограниченном домом пространстве, – он не убил меня, он не убил меня, – и продолжала ползти, роя землю локтями и ногами, то двигаясь внутрь, то выбираясь наружу, где теплый воздух освежал ей лицо, а темнота тропического леса манила к себе. Милая темнота, в которой можно спрятаться, как под одеялом. Мысли о змеях, пауках, крокодилах не приходили ей в голову, ей хотелось в лес, подальше от раскаленных добела пуль, которые могли отнять у нее жизнь.

Промчавшись стремглав по лужайке, окружавшей дом Шведа, Джорджия устремилась в гущу леса. Трещали ветки, она натыкалась на деревья, огибала их и бежала дальше, царапая ладони и не замечая этого. Ветки хлестали ее по лицу, цеплялись за одежду. Ползучие растения обвивались вокруг ног, и Джорджия изо всех сил старалась не упасть – они были похожи на человеческие руки, тянувшие ее вниз, – но она вырывалась и бежала дальше, словно хотела пробежать лес насквозь. Это было все равно что бежать через мокрые заросли утесника, колючки хватали и держали ее. Но Джорджия бежала, прокладывая себе путь в темноте, и ничего не слышала, кроме шороха листьев, треска ветвей и своего дыхания… в отчаянии она дышала как олень, бегущий от…

Джорджия остановилась, пытаясь перевести дыхание и прислушаться.

Тишина.

С опаской она приблизилась к мангровому дереву по крайней мере в два метра толщиной. Обойдя его со всех сторон, она внимательно осмотрела крону. Одна ветка показалась ей подходящей, расположенной под нужным углом, крепкой, прочной, а над ней была еще одна, которую не сразу увидишь. У Джорджии появилась надежда.

Спокойно. Я всего лишь влезу на ветку и буду сидеть тихо до возвращения Шведа. Все просто.

Спустя десять минут… Благодаря часам Ли Джорджия знала, сколько прошло времени. Итак, спустя десять минут она все еще карабкалась на дерево. Легче смотреть на ветки и думать, что сможешь, мысленно сказала себе Джорджия, а в жизни, черт побери, все совсем не так.

До земли было несколько метров, руками она держалась за кору, коленями обхватывала ствол, как вдруг услышала поблизости негромкий треск. И тотчас замерла.

Ей показалось, что по листьям тащат мягкий кожаный ремень.

Это был австралийский варан, большая ящерица, пробиравшаяся по лесу, однако Джорджия не была в этом уверена и не двигалась, прислушиваясь. Пищали москиты, квакали лягушки. Трение кожи о листья прекратилось, потом возобновилось.

Точно ящерица, решила Джорджия и, схватившись обеими руками за верхнюю ветку, подтянулась, перебросила через нее одну ногу, чувствуя, как кора царапает нежную кожу, и стараясь не стонать, когда сковырнула болячки, полученные во время ее бегства из полицейского участка.

Еще один рывок – и она почти на месте. Чтобы сохранить равновесие, ей пришлось балансировать, как на мотоцикле, когда они с Джоном спасались из «Квантум Ресёрч».

Далекий шум мотора достиг слуха Джорджии.

Она притихла.

Шум приближался, и Джорджия узнала злое покашливание мотора на лодке Шведа.

Ба-бах!!!

Джорджия мгновенно выпрямилась и оказалась на первой ветке. Стоя на ней, она руками зацепилась за следующую ветку и подтянулась, не думая о том, как будет спускаться. Ею двигало одно желание – залезть как можно выше, чтобы не попасть на мушку.

Усевшись верхом на ветке, обливаясь потом, Джорджия привалилась спиной к стволу дерева, не в силах совладать с бухающим сердцем. Мотора не было слышно. Выстрелов тоже. Даже тропический лес застыл в молчании.

Что случилось?

Надо сидеть тихо, мысленно сказала себе Джорджия. Сколько понадобится. Думай о дереве. Думай о ветке. Стань листком на этой ветке. Ты часть тропического леса. Часть природы. Ты не дышишь. Ты не думаешь. Ты часть дерева. Он никогда не найдет тебя.