Текст книги "Мечты о свободе (ЛП)"

Автор книги: Келли Сент-Клэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Не так давно Внешние Кольца угрожали бунтом, восстание было организовано Блейном, отцом Алзоны и предателем Короны. Единственный плюс в том, чтобы взять с собой бедняков Гласиума – точно не их способность выполнять приказы – а то, что Король может присматривать за ними и уменьшить вероятность нападения на мирное население пока нас нет. Я сомневаюсь, что это будет проблемой. Независимо от того, из какого кольца Гласиума вы родом, я считаю, что большинство Брум воспитаны с чувством верности. Выступление против своего Короля, когда он борется за спасение их семей, не понравится большинству Брум.

Нет, со смертью Блейна, опустошением тайников с оружием и уничтожением охотников на шлюх, восстание действительно погашено, а назначение Вьюги представителем народа позволило показать беднягам, что Король относится к ним серьёзно, чего никогда не делали его предшественники.

– Татума Олина, не желаешь присоединиться к нам?

Я поднимаю взгляд на мужчину из Внутренних Колец. Он смотрит на людей вокруг меня и вскидывает бровь, будто мы обмениваемся какими-то шутками. Я смотрю на тех же людей и не вижу в них ничего плохого.

– Нет, думаю, что останусь на месте.

Брума оскорблён, в этом нет сомнений. Я наклоняю голову в сторону и наблюдаю за ним, пока он не отступает, возвращаясь к своим друзьям-снобам. Смешки, раздающиеся сзади, говорят о том, что Внешние Кольца оценили мою выходку, но я всё равно буду держать свой мешок поближе и кинжал наготове. Верность – черта Брум, но она не исключает воровства.

Далеко под нами последний свет костра заслоняет слой дыма. Я погружаюсь в сон, как вдруг шум с соседней скалы настораживает меня. Негромкие разговоры мужчин затихают, каждый напрягается, чтобы прислушаться.

– Где она?

Почему первое чувство, которое я испытываю, это чувство вины? Наверное, потому что обычно во время наших встреч я делаю то, чего не должна была делать. Король Гласиума искал меня, и от этого знания я впадаю в ступор. Прошло уже более пяти недель. Думал ли он обо мне каждый день? Должна ли я притвориться менее взволнованной, чем есть, или целовать его часами, как мне действительно хочется?

Я вспоминаю, какие люди меня окружают и письмо Санджея, и принимаю решение придерживаться первого варианта.

– Она там, мой Король.

– Лина? – зовёт Джован.

Он не делает никаких усилий, чтобы понизить голос. Неважно, что он будит несколько островов солдат, которые маршировали весь день.

– Сюда, – отзываюсь я.

Мой голос в основном спокоен. Я переворачиваюсь на бок и смотрю, как Джован прокладывает себе путь через своих подданных. Он расталкивает нескольких человек, но они не говорят ни слова, и я не могу сказать, что виню их за это.

Я вижу блеск на его светлой коже, затем движение его рук. По мере того, как он приближается, и становятся видны всё более мелкие детали, в глубине моего живота начинает распространяться тепло.

Король опускается на колени рядом со мной, я приподнимаюсь и падаю в его объятия.

Было бы здорово сказать ему, как сильно я по нему скучала. Как сильно я его люблю. Но мы находимся в окружении очень заинтересованных мужчин, поэтому я просто вдыхаю его запах, радуясь тому, что он чувствует то же самое, находясь вдали от меня.

Что-то мокрое касается меня. Я тянусь к его шее, где лежит пропитанная влагой ткань. Я сразу узнаю её. Это защита от дыма.

– Ты пришёл из дымного облака? – обвинительно спрашиваю я.

Он сталкивает меня с одеяла. Я приземляюсь на холодный камень рядом со спальным мешком. Прежде чем я успеваю ударить его за это по почкам, он перемещается на моё место, поднимает меня и кладёт себе на грудь.

– Да, – говорит он.

Джован подносит мою руку ко рту и целует ладонь. Я переворачиваю его руку и притягиваю её к своему рту, делая ответный жест. Судя по неровности его дыхания, если бы на этом острове не было примерно пятидесяти мужчин, наше воссоединение могло бы пройти совсем иначе. Желание прикоснуться к нему почти болезненно. Мы оба лежим, напряжённые. Не двигаясь.

Это будет длинная ночь.

Тишину прерывает шёпот, доносящийся до нас с места, где спят Брумы из Внешних Колец.

– Бэри, я думаю, что девчонка-Мороз может быть огненной принцессой.

Фырканье Джована едва ли можно назвать тихим. Я щиплю его, чтобы он замолчал.

– Ну, да. Разве вы не слышали? Она была снобом до того, как мы развратили её во Внешних Кольцах. Мы её исправили.

Тело Короля начинает дрожать подо мной. Я закрываю глаза, желая услышать продолжение.

– Это имеет смысл. Не думал, что мне может понравиться Слуте.

– Солати, тупой кусок дерьма.

Моё собственное тело начинает дрожать. Я приглушаю смех, прижимаясь к груди Джована.

Вот так просто Внешние Кольца создают свою собственную версию моей истории.

* * *

– Дай мне краткую информацию, – ворчу я.

Уже почти утро, а я жую кусок чёрствого хлеба. Я оглядываюсь вокруг, оценивая перечень своих болячек и ломоты. Кровати в замке сделали меня мягкотелой. А Король продолжает бросать любопытные взгляды на мои волосы. Моё настроение портится ещё больше, когда я представляю, в каком полном беспорядке они находятся.

– Я слышала о потерях, – говорю я.

Его челюсть сжимается.

– Трусы оставили ловушки на тропе.

«По приказу Кассия», – хочу сказать я. Но воздерживаюсь.

– Мы послали команду вперёд остальных, чтобы обнаружить остальные ловушки. Люди в команде сменяли друг друга. К счастью, больше никаких сюрпризов не было. Твой брат считает, что у армии могли закончиться запасы продовольствия, и она не могла больше медлить.

– Есть ещё погибшие? – спрашиваю я.

Впереди виднеются тёмные волосы моего брата.

– Мы потеряли троих на лестнице. Всех из-за драк.

Идиоты. Какая глупая причина, чтобы выбросить свою жизнь на ветер.

Оландон сжимает моё предплечье в знак приветствия.

– Рад встрече, сестрёнка.

Я возвращаю ему приветствие.

Оландон поворачивается к Джовану. Мои зубы скрипят от презрения в глазах брата. Я уверена, что Джован должен это видеть. Разница в том, что Королю наплевать.

– Если мы хотим добраться до следующей пещеры, нам нужно поторопиться.

Именно здесь всё становится сложнее. Чтобы пережить следующую неделю путешествия, нам придётся добраться до каждой из пещер. В пещерах есть большие вентиляторы, которые удерживают густой дым. Армия должна будет разделиться на группы по пятьдесят человек.

Не случайно мой народ никогда не проигрывал битвы в своём родном мире. И всё сводилось к дымовому барьеру. Армия Гласиума могла лишь просачиваться в наш мир, вынужденная использовать пещеры. Неважно, что они загнали бы две сотни дозорных в пещеру на ночь. Армия Осолиса просто перебила бы Брум, поскольку они были бы вынуждены ждать, пока их товарищи доберутся до них.

По обыкновению.

У нас есть преимущество в виде Ире.

Пока армия будет идти обычным путём, народ Ире будет работать над транспортировкой оставшихся людей. Это единственное преимущество, которое может помочь нам выиграть битву.

Мы будем наступать с удвоенной скоростью, и, благодаря предусмотрительности Джована, у нас будут лучники, способные держать армию Татум на расстоянии. Нам нужно всего два или три дня. За это время наша армия вырастет с нескольких сотен до полного состава.

Это будет война, подобной которой не было в истории.

Джован останавливает меня и тянет в сторону.

– Я хочу, чтобы ты полетела вперёд к пещере и приберегла силы.

Ашон останавливается рядом с нами. Его глаза мечутся с меня на Джована, предвкушая ссору.

Джован вздыхает.

– Аш.

– Да, дорогой брат?

– Отвали.

– Выполняю!

Ашон возобновляет спуск по грубо вырубленным ступеням скалы.

Младший брат Джована прошёл долгий путь от того озлобленного, жаждущего мести парня, которого я впервые встретила. Аш красивее Джована, он точная копия Кедрика; он очарователен там, где его оставшийся брат грубоват. Я вижу, что через несколько лет он станет любимчиком у дам ассамблеи. Он и так уже довольно хорошо себя чувствует, как я слышала. Раньше видеть его было подобно раскалённой кочерге в моей груди, но теперь, когда смотрю на него, я больше не вижу Принца Кедрика. Только Ашона.

Если я долечу до следующей пещеры, я смогу провести день в тренировках, вместо того чтобы тратить все силы на дорогу.

Джован поднимает руки.

– Так, прежде чем ты…

– В этом есть смысл.

Я отстёгиваю свой Флаер и начинаю собирать его, натягивая блестящую ткань на деревянную раму из дерева Седир.

Я понимаю, что Джован не издал ни звука, и, повернув голову, вижу его недоумение.

– Это было, – он мгновение размышляет, – легче, чем я ожидал.

Я ухмыляюсь, пристёгивая ремень.

– Может, я слишком рада тебя видеть, чтобы доставлять тебе неприятности.

Последние мужчины из нашей группы в пятьдесят человек проходят мимо. И, наконец, его губы на моих. Я не могу прикоснуться к нему, потому что держусь за Флаер. Разочарованная, я прижимаюсь к нему, целуя крепко, до боли.

Мы расходимся, оба тяжело дыша.

Он целует мои веки.

– Надеюсь, сегодняшний день пройдёт быстро.

Я прячу свою застенчивую улыбку, используя необходимость сделать шаг в петлю, чтобы оторваться от его взгляда. Он всегда видел меня насквозь своими пронзительными глазами. Не знаю, почему я пытаюсь скрыть своё смущение.

– Будь осторожен, – прошу я.

– А если нет, то поцелуешь меня лучше?

Я поворачиваюсь к краю и наклоняюсь вперёд.

– Скорее всего, нет, – бросаю я через плечо.

Меня охватывает озорство, и я лечу к отвесной скале так быстро, как только могу, а в последнюю секунду улетаю по спирали в сторону.

– Смотри, куда летишь, чёрт возьми!

Слова звучат, как рёв.

Я смеюсь, беззаботный звук эхом разносится по Оскале и, несомненно, достигает ушей мужчины, которого я только что напугала до полусмерти.

* * *

Я провожу большую часть дня на острове с видом на Осолис, тренируясь, пока остальные рискуют жизнью на тропе. Вид родного мира придаёт новую остроту моим ударам и выпадам. Я работаю над техникой усерднее, чем за всё время с момента получения травмы. И впервые после тренировки я не чувствую себя выжатой.

Я отправляюсь в путь, имея в запасе несколько часов. Джован будет усердно подгонять людей, они доберутся до пещеры раньше. Я хочу быть там, когда он придёт.

Я нахожусь довольно далеко от тропы, но это меня не беспокоит. Я знаю, как ориентироваться в Оскале, а Брум невозможно не заметить из-за поднятого ими шума.

Я улыбаюсь, вспоминая свой предыдущий трюк. Несомненно, Джован провёл весь день, обдумывая, как отомстить. Я думаю о том, удастся ли мне сегодня остаться наедине с Королём, когда звук разрывающегося материала вырывает меня из моих грёз.

Я не сразу понимаю, что произошло. Но когда я начинаю терять высоту, всё становится очевидно.

Я бросаю взгляд на материал позади меня. Моё сердце бешено колотится, когда я обнаруживаю, что звук действительно исходит от устройства, удерживающего меня в воздухе. Меня душит страх. Прямыми руками я толкаю и тяну за перекладину. Но Флаер полагается на паруса между стержнями.

Я падаю не слишком быстро. Мне нужно попасть на остров, пока дыра не стала ещё больше.

Слева от меня раздаётся ещё один звук разрыва. Но на этот раз, когда я поворачиваюсь, чтобы осмотреть повреждения, в глаза бросается отблеск.

В каркас Флаера прямо над моей головой ударяется стрела. Мои глаза расширяются. Я узнаю стрелу, как будто она часть меня.

Дерево Седир. Убийца Кедрика.

Теперь он пытается застрелить меня!

Заставляя свой разум вернуться к стремительно приближающейся смерти, я трачу несколько драгоценных секунд на анализ ситуации. Передо мной только один остров, до которого можно добраться. Убийца хорошо выбрал место. Подо мной зияет большая дыра.

Если я не доберусь до него, то упаду в небытие.

Я всем своим весом давлю на перекладину под собой. Флаер продолжает падать всё быстрее и быстрее. Вени, я не доберусь до вершины острова. Самый вероятный вариант, что я разобьюсь о его боковую поверхность. В отчаянии, глядя в лицо своей кончине, я осматриваю склон утёса. Я понятия не имею, где лучник. И в этом проблема, потому что он наверняка наблюдает за мной. Если я умру до того, как увижу убийцу Кедрика…

На этой стороне я не могу разглядеть никаких выступов или уступов. Я поворачиваю Флаер под углом, решив перелететь на противоположную сторону острова. Устройство дрожит в моих руках, когда воздух проходит через два отверстия в ткани. У меня есть несколько секунд, чтобы сделать выбор.

В следующее мгновение я понимаю, что выбора нет. Мне придётся прыгнуть на скалу или погибнуть. Сердце замирает в горле, я вытаскиваю ноги из петель и пытаюсь расстегнуть кожаный ремень на груди. Ремень на моих бёдрах застрял! Я в панике дёргаю ремешок и вижу, как моя жизнь ускользает между пальцами. Я почти рыдаю, когда ремень отцепляется. Моё тело падает на перекладину подо мной, и Флаер швыряет в скалу. Мои конечности скребут по камню, а я слепо ищу возможность зацепиться. Хоть какую-нибудь опору! Стержень ударяет меня по лицу, и моя голова откидывается назад. Времени осталось совсем мало.

Я ударяюсь бедром о камень, и это помогает мне сориентироваться. Я пинаю Флаер, с последним криком сбрасывая его с себя. Затем, выгнувшись назад, я хватаюсь за всё, что могу.

Камни Оскалы известны тем, что они остры как бритва. Когда поверхность камня разрывает кожу моих рук, я зарываюсь в землю ботинками в последней попытке спастись.

* * *

Я повисаю.

Мои предплечья упираются в выступ, поддерживая моё тело. Ноги болтаются в пустоте.

Всё может закончиться так легко, вся эта война. Несомненно, именно поэтому я стала мишенью.

Или, может быть, убийца заканчивает работу, которую он провалил, застрелив Принца Гласиума.

Но я ещё не мертва. Уступ – изогнутый жёлоб в боковой части острова. Почти как зачатки крошечного отверстия или пещеры.

Я лежу, тяжело дыша, когда свистящий звук останавливает моё дыхание на середине. Подтягиваясь на окровавленных руках, я скатываюсь на уступ. Если убийца увидит меня, у меня не будет шансов выжить. Он приземлится на остров неподалеку и будет выпускать свои стрелы, пока я не умру. Этот уступ едва ли достаточно велик, чтобы удержать меня, не говоря уже о том, чтобы уклоняться от стрел.

Я опускаюсь на руки и колени и заползаю в изогнутое пространство, вжимаясь как можно сильнее в неглубокую нишу.

Я никак не могу удержаться от того, чтобы не посмотреть. Если приближается моя смерть, я хочу её видеть.

Я замираю, в момент, когда чёрные крылья Флаера бесшумно скользят в поле зрения. Убийца кружит передо мной, прямо под моим укрытием. Может быть, он наблюдает за тем, как мой Флаер падает в пустоту, пытаясь понять, пристёгнута ли я к нему?

Должно быть, он потерял меня из виду, когда я огибала остров.

Я задерживаю дыхание и горячо надеюсь, что это так.

Человек направляет свой Флаер вверх и, кружась, возвращается назад. Я сжимаюсь в самый маленький шар, на какой только способна, надеясь, что лёгкая тень скалы скроет моё присутствие. Если он посмотрит прямо сюда, то ни за что меня не пропустит.

В этом случае, за несколько секунд до смерти, я наконец-то увижу убийцу Кедрика?

Я смотрю поверх своих рук, через завесу своих волос, прикованная к сцене передо мной.

…И я вижу лицо убийцы.

Кожа убийцы имеет глубокий оливковый цвет, типичный для моего народа. Его тёмные волосы коротко подстрижены и скрывают маленькие карие глаза. Он худощав, явно подтянут; боец. Когда он взмахивает Флаером в петлях, мышцы на его руках напрягаются. Он один из шести торговцев Ире.

Торговцы Ире редко бывали дома, и я лишь случайно повстречала их.

Я сразу заметила, что их стрелы были сделаны из дерева Седир. Из того же дерева, что и стрела, которой был застрелен Кедрик.

Увидев аналогичные стрелы, я с особым старанием запомнила семьи и связи каждого из шести мужчин. Я думала, что эти детали могут дать ключ к разгадке, но не дали. Я по-прежнему была рада, что так тщательно допросила Хамиша, поскольку моё предположение, что один из торговцев убил моего друга, оказалось верным.

И он снова пытается убить меня – только на этот раз, нет принца, готового спасти меня.

Узнавание щекочет уголки моего сознания, когда я изучаю плоскую поверхность скул и бровей убийцы. Меня не покидает ощущение, что я его где-то видела. Но это невозможно; мы никогда не встречались. Я даже не знаю его имени. Тем не менее, ощущение непоколебимо. Неужели я обидела этого человека? Поэтому он разрушил мой мир?

Теперь, когда я знаю, кто убийца, меня мучает вопрос: почему?

В голове всплывает информация Хамиша, и я понимаю, что из всех шести торговцев моя связь с этим человеком самая тесная.

Я спасла его дочь, Кару, когда она упала с Ясельной скалы. И, тем не менее, он хочет убить меня…

Я не смею пошевелить ни единым мускулом, когда он бесшумно скользит мимо меня. Спасает только то, что он смотрит вниз, пролетая мимо моего уступа.

Он делает ещё два круга, опускаясь ниже.

И потом я теряю его из виду.

Проходит много времени, прежде чем я разгибаюсь из скрюченного положения и осмеливаюсь выглянуть из своего укрытия. Кровь приливает к ногам, а руки пронзает боль, когда я припоминаю повреждения, причинённые моими отчаянными попытками ухватиться за острый как бритва камень. Ещё одна рана в моём постоянно растущем списке.

Хотя бы нет сломанных костей. Или пропарывающего меня меча. И хотя бы у меня осталась жизнь. Чернокрылого Флаера не видно. Будет ли он держаться где-то поблизости, чтобы посмотреть, не выползу ли я из укрытия?

Холодный ужас охватывает меня, когда я осознаю ещё одну истину. Зачем убийце оставаться? Его работа в любом случае будет выполнена. У меня нет Флаера. Он должен знать, что если я не упала замертво, то буду мертва в считанные часы.

Время, на то, чтобы меня нашли есть, только до момента пока дым не развеется по Оскале!

У меня нет воды, я выпила всё после предыдущей тренировки, думая, что пополню запасы в пещере. Нет возможности сделать защиту от дыма. Стоя, я осматриваю огромное пространство перед собой. Это повторяющаяся череда одного и того же: скалы, утёсы, пещеры, и ничего. Никакой жизни. Никаких растений. Никакой пищи. Никакой воды.

Сейчас ранний полдень. Достаточно скоро начнёт собираться дым.

Я осторожно поворачиваюсь и изучаю стену позади себя. Становится очевидно: мне не удастся выбраться из неприятностей. Поверхность надо мной и по сторонам вертикальная и острая. Неудивительно, что мне было трудно замедлить свой спуск.

Мне требуется двадцать минут, чтобы признать, что я не могу выбраться из этой ситуации. Я сажусь на уступ и подтягиваю ноги к груди, ожидая в обреченной агонии.

Впервые после Купола я должна полагаться на кого-то другого в спасении своей жизни.

ГЛАВА 9

Просидев час, я начинаю периодически звать.

Через два часа я кричу каждую минуту.

Через два с половиной часа я кричу, пока не теряю голос.

И через три часа я снова исследую стену позади себя, отчаянно ища какой-нибудь способ добраться до вершины. Никто не найдёт меня на подножье острова в труднодоступном районе Оскалы.

Неужели всё? Неужели я пережила ямы, Купол, Ире и Элиту только для того, чтобы умереть здесь? Такая жестокость понравилась бы моей матери. Я кашляю три раза, прежде чем понимаю, что начал подниматься дым.

Он будет медленно душить меня, пока я не умру. Джован никогда не узнает, что меня постигло. Возможно, даже моё тело никогда не найдут. Я проклинаю то, как повела себя сегодня утром, когда притворилась, что врезалась в скалу.

Я прикрываю рот туникой, осознавая, что это мало поможет. Это не останавливает кашель, который постепенно становится всё более частым и продолжительным. Я вдыхаю дым. Скоро станет слишком поздно.

У меня жжёт горло и щиплет глаза, когда я начинаю видеть физические свидетельства изменений в воздухе Оскалы.

Дым влияет на мой разум; клянусь, я почти слышу шум воздуха, когда собираются клубы дыма.

Мои глаза начинают закрываться. Осталось недолго. Эта смерть будет безболезненной. Я встряхиваюсь, пытаясь сопротивляться воздействию дыма. Из последних сил я кричу так громко, как только может позволить моё пересохшее горло. Я лежу на спине, обессиленная, и продолжаю кричать, с каждым разом всё тише.

В этот раз, когда глаза начинают закрываться, я позволяю им.

– Олина!

Я поворачиваю голову на шум.

– Олина! Уиллоу!

Мои веки раскрываются, и от дыма струятся слёзы.

– Олина!

Кто-то здесь. Кто-то нашёл меня!

Я кричу. По крайней мере, собираюсь. Выходит ужасный, бессловесный стон. Несмотря на то, что в этот момент я ненавижу Оскалу каждой частичкой своей души, я всегда ценила то, как звук эхом разносится по островам.

Я снова создаю шум.

Затем надо мной раздаются взмахи крыльев Флаера. Тут недостаточно места, чтобы кто-то мог приземлиться.

– Чёрт, Олина, куда ты ранена?

Хамиш?

Я с трудом открываю глаза. Меня охватывает очередной приступ кашля. Хамиш, балансируя на Флаере, срывает защиту от дыма со своего рта. Мокрый материал бьёт меня по лицу. Следующий вдох я делаю через мокрую ткань, втягивая воздух с трудом, но с блаженным отсутствием дыма.

– Мне нужно подняться на вершину и выяснить, как тебя вытащить, – Хамиш торопиться, откашливаясь. – Не двигайся. Я вернусь.

Я, может, и сомневалась в способности Хамиша справиться с моим жизненным багажом. Но я никогда не сомневалась в нём относительно остального. Дыша через ткань в течение следующих нескольких минут, я начинаю чувствовать, как обостряется мой ум. Достаточно, чтобы понять, как трудно будет спасти меня из этого положения. Завязав ткань на затылке, я заставляю себя встать на колени.

Через дым я не могу видеть дальше, чем на пару метров.

Звук крыльев предупреждает меня о возвращении Хамиша. Он сделал ещё одну защиту от дыма. С неё капает вода. Он умело двигает Флаер назад и вперёд, чтобы сохранить положение. Он осматривает крошечный уступ и качает головой. Хамиш никак не может приземлиться здесь с Флаером.

– Вряд ли у нас есть другой способ сделать это, кроме как, чтобы ты держалась за меня, – его слова глухо звучат сквозь ткань.

Я киваю и встаю на нетвердые ноги, опираясь на скалу. Когда я поднимаюсь, меня настигает головокружение, и я прижимаюсь к стене, умоляя своё тело не терять сознание. В кои-то веки оно слушается.

С закрытыми глазами я жду, когда чернота отступит.

Хамиш видит, что я готова.

– Я постараюсь подлететь к тебе как можно прямее. Держись за меня. До вершины около пятидесяти метров. Ты сможешь? Ты сильно ранена?

Я устало улыбаюсь и чувствую, как с ткани в рот стекает вода. Я держала Соула со сломанным запястьем и вывихнутым плечом. Возможно, потому что вокруг моей руки была обмотана верёвка, но я всё равно это сделала.

Я справлюсь и с этим. Я ставлю себе мысленную цель: пятьдесят метров.

Хамиш очень медленно подводит Флаер ближе, а я приближаюсь к краю. В его зелёных глазах отражается яростная решимость, и какая-то далёкая часть меня благоговеет перед его мастерством.

– Вот так, – он хрипит сквозь стиснутые зубы. – Я не могу подлететь ближе.

Он достаточно близко, чтобы я смогла протянуть руку и схватить его. Моя очередь.

Я наклоняюсь и обхватываю его шею окровавленными руками, мои ноги по-прежнему на уступе позади меня.

– Готов? – я едва узнаю хриплый звук, раздающийся из моего рта.

Я достаточно хорошо знакома с устройством Флаера, чтобы понять, что ему нужно будет компенсировать мой вес, когда я оторвусь от уступа и потяну его вперёд. Он кивает головой, нахмурив брови.

Я считаю.

– На счёт три. Раз. Два.

В тот момент, когда я произношу «три», отталкиваюсь от уступа и наваливаюсь на него. Мои руки напрягаются, когда я поднимаю ноги, чтобы обхватить его талию.

Флаер накреняется вперёд, несмотря на попытки Хамиша отпрянуть назад. Я крепко зажмуриваю глаза, ожидая, что сейчас врежусь в скалу.

Хамиш с криком поворачивает нас в сторону. Он пинается, и я слышу скребущий звук его ботинок, соприкасающихся с островом, в попытке оттолкнуть нас в сторону. Мои руки дрожат, от того, как я вцепилась в него.

Я не позволю себе поверить, что всё закончилось, пока мы не достигнем вершины.

Когда твоя жизнь висит на волоске, пятьдесят метров кажутся вечностью.

* * *

– Где она была?

Я не успеваю расстегнуть ремни на бёдрах и груди, как передо мной оказывается Джован и начинает высвобождать меня из Флаера. Его крик заглушается тканью, прикрывающей рот. То, что Хамиш не рассердился на поведение Джована, говорит о том, как напуган он был. Я слишком устала и измучена, чтобы жаловаться на такое обращение.

Я моргаю под яростным и… отчаянным взглядом Джована, когда он переворачивает мои руки и ругается. Он практически несёт меня к пещере, проталкивая через материал у входа. Я едва успеваю слабо улыбнуться ностальгическому стуку вентиляторов в пещере, прежде чем меня укладывают на одеяла, убирают ткань ото рта. Собирается дюжина голов, смотрящих на меня сверху вниз.

Но я вижу только лицо Джована.

Он ищет Хамиша.

– Где ты нашёл её?

Его голос ломается, а у меня во рту пересыхает, когда по его лицу скатывается слеза.

Если он потеряет меня, это уничтожит его. Так же, как потеря его уничтожит меня.

– Она была прямо на дне Оскалы. Я услышал её крик, в момент, когда уже разворачивался, чтобы вернуться, – голос Хамиша дрожит.

Джован напрягается и снова переворачивает мои руки. Его челюсть сжимается.

– Принесите воду и тряпки.

Ашон и Оландон покидают тесный круг.

Джован склоняет своё лицо ближе. Я чувствую его дыхание на своих щеках.

– Ты больше никогда не полетишь на этой штуке.

Его слова заставляют меня вспомнить, почему я вообще нуждалась в спасении.

– Не врезалась, – пытаюсь сказать я. А получается «Н-сь» с писком в середине.

Осколок поддерживает меня, пока не возвращается Оландон с водой и не вливает немного мне в горло. Это как скользить по льду голой кожей. Но я, молча, прошу ещё.

И пытаюсь снова.

– Не врезалась, – повторяю я.

На этот раз удаётся выговорить достаточное количество букв, чтобы Король мог понять.

– Подстрелили.

– Что?! – взрывается Хамиш.

– Стрелой, – добавляю я без необходимости.

Но Джован сразу понимает, что я имею в виду.

– Но как? – спрашивает Хамиш, качая головой. – Если тебя подстрелили там, это значит… – он сглатывает и поднимает свои бриллиантовые зелёные глаза на группу. – Что это был кто-то с Ире.

Он прав на этот счёт. Но я не позволю слухам разрастаться. Этот человек, должно быть, работал не по команде Адокса. Почему-то я сомневаюсь, что старый лидер Ире повелел убить меня.

Между мной и Джованом происходит бессловесное общение.

– Ты его видела, – натянуто говорит он.

Вокруг нас слышен гулкий шёпот. Мужчины заметно растерялись.

Когда фигура Джована становится слишком расплывчатой от моих слёз, я протягиваю руку к его лицу. После смерти Кедрика прошло столько времени. И так же, как это ранило меня в самое сердце, оно ранило и человека, которого я люблю.

Это значит так много для нас обоих.

Я киваю.

– Я знаю, кто убил Кедрика.

ГЛАВА 10

Мы не можем ни дня ждать, пока я поправлюсь. К ночи в эту пещеру придёт ещё пятьдесят человек. К этому моменту нас здесь не должно быть.

Я могу долететь до следующей пещеры, но как бы Осколок, Хамиш и Ашон ни пытались образумить своего Короля, Джована не переубедить. Я не отправлюсь в следующую пещеру на Флаере. Я останусь с ним.

Его хватка на моём запястье как железные оковы в то время, пока я, спотыкаясь, плетусь вслед за ним по деревянному мосту. Это компромисс, на который я пошла после того, как он попытался обвязать верёвку вокруг моей талии на случай, если я упаду. Несмотря на отказ в этом требовании, я уступаю его желанию как-то прижаться ко мне, пока мы идём по тропе. Вчера я напугала его. Я вздыхаю, гадая, сколько времени уйдёт, прежде чем он доверится мне настолько, чтобы снова выпустить меня из виду.

– Тебе повезло, что вчера Король так настойчиво подгонял нас к пещере, – фыркнув, говорит Оландон.

Джован становится навязчивым и злым. Оландон просто злится.

Отряд Короля прибыл в пещеру раньше времени, и обнаружил, что меня всё ещё нет. Джован сразу же отправил всех имеющихся в его распоряжении Ире обследовать местность.

Джован бросает на меня взгляд.

В течение следующих нескольких часов он становится более злым, страх отступает на второй план. Его хватка становится практически болезненной. Я знаю его почти половину перемены и много раз становилась объектом его гнева. Я узнаю эти признаки. Джован скоро взорвётся.

Мы добираемся до пещеры, и Джован отправляет меня на камень в дальнем углу. Он дышит слишком тяжело, чтобы быть спокойным. Я дышу слишком тяжело, чтобы быть в оптимальной боевой форме.

Ашон направляется ко мне, прижимаясь к стене.

– Разведчики говорят, что на этом острове есть ещё одна пещера. Хотя и без вентиляторов…

Я бросаю на него благодарный взгляд. Я не хотела, чтобы лидер Гласиума потерял самообладание перед своими людьми.

Я подхожу к Джовану, который бросает на меня злобный взгляд. Это один из тех случаев, когда он абсолютно не скрывает эмоции. Он зол, потому что чуть не потерял меня, и ему не нравится его уязвимость. Это напоминает о старых шрамах. Я вскидываю бровь.

– Тут есть ещё одна пещера. Мы можем поговорить, – говорю я ему на ухо.

Я собираюсь двинуться вперёд, но он останавливает меня, положив руку мне на плечо. Закатив глаза, я пропускаю его и следую за ним наружу.

Вторая пещера примерно в два раза меньше той, в которой мы будем спать, но она удивительно красива, достаточно глубока, так что свет костра Оскалы проникает в её глубины. Из-за нашей близости к Осолису стены пещеры окрашены в мягкий оранжевый свет.

Я не хочу, чтобы Джован взорвался. Весь этот день я жаждала близости с ним, и я знаю, что он тоже. Он просто ещё не знает об этом. Я обхватываю его талию и кладу голову ему на грудь.

– Я была напугана, – признаю я.

Его дыхание сбивается в груди, прежде чем он заключает меня в свои сильные объятия и крепко прижимает к себе.

– Как и я.

Ответ так тих, что я почти не слышу слов.

– Откуда ты знал, что нужно отправить людей на мои поиски? – спрашиваю я.

Этот вопрос весь день не давал мне покоя.

Он вдыхает аромат моих волос. Полагаю, что они пахнут дымом, но, наверное, это его успокаивает.

– Потому что тебя там не было, – отвечает он.

Познавательно.

Он продолжает прежде, чем я успеваю выдать какой-нибудь саркастический ответ.

– Я весь день уговаривал мужчин поторопиться, чтобы скорее увидеть тебя. Я знал, что ты будешь ждать меня, когда я приду.

– Это…

Самоуверенно, граничит с высокомерием.

– Педантично? – интересуется он.

К нему возвращается чувство юмора, и я с облегчением вздыхаю.

Я могла бы простоять здесь всю ночь, если бы позволил дым. Но пока я размышляю над этими слова, что-то тёплое шевелится у меня в животе.