Текст книги "Как растопить сердце ледового мага (СИ)"
Автор книги: Катрина Страж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)
Глава 49. Суд
Император Велианор Воржиаль прошествовал по залу и опустился в кресло главного судьи.
– Да начнётся судебный процесс, и свершится справедливое правосудие, – в наступившей тишине голос императора был подобен рокоту реки, что несет свои воды, переворачивая камни, в потоке увлекая их за собой, – введите обвиняемого, – негромко произнёс повелитель.
Стражники ввели Октопуса. Все люди, присутствующие в зале, подались вперёд, дабы лучше рассмотреть мага, преступившего законы империи. Земляной маг, еще недавно состоящий на службе в одной из самых больших, сильных и опасных структур империи, бывший СБИст, был слегка помят, небрит, но шествовал гордо и смотрел на всех свысока, будто он и не подсудимый вовсе. Руки и ноги мага были скованы цепью с кандалами со встроенными артефактами, блокирующими магию.
– Слушается дело о двойном убийстве, похищении и попытке похищения, подделке информации, сокрытии улик, злоупотреблении властью, шантаже, нарушении императорских указов, – секретарь суда перечислил обвинения.
– Стирн Октопус, признаётесь ли вы в совершенных преступлениях? – спросил император земляного мага.
– Нет. Я не совершал ничего из того, в чём меня пытаются обвинить, – голос Октопуса был глух.
Я чуть не задохнулась от возмущения, услышав его ответ. Конечно, я понимала, что чистосердечного признания не услышу. Но такая откровенная ложь?! Просто немыслимо!
– Хорошо держится, гад, – услышала я тихую фразу где-то с задних рядов. Обернулась. Дуэйн – мой друг-артефактор был автором этой фразы.
– Стороны обвинения и защиты, можете начинать, – дал отмашку император.
– Верховный суд, я прошу дозволения подробно зачитать все обвинения, предъявленные Стирну Октопусу, подозреваемому в свершении этих ужасных злодеяний, – начал главный имперский обвинитель Ганс Ястро.
– Зачитывайте, – лицо Воржиаля было непроницаемым, голос рокотом разносился по залу.
– Стирн Октопус обвиняется в убийстве четы магов Саймона и Вероники де Вентрей, а также в насильном удержании в неволе их младшей дочери Кассандры, попытке убийства и последующего убийства старшей дочери де Вентрей, Амалии. Обвиняемый подозревается в домогательствах и попытке пленения Каролины Вернер, урождённой де Вентрей. Данное преступление отягчается тем, что Стирн Октопус пытался использовать служебное положение в личных целях, то есть злоупотреблением властью. Кроме того, он пытался избавиться от свидетеля. На основании вышеперечисленного я бы хотел допросить Стирна Октопуса в зале суда.
– Я разрешаю допрос, – дозволил Велианор Воржиаль.
Октопуса отконвоировали на кафедру для допроса.
– Стирн Октопус, вы признаёте, что вместе со своими ныне почившими родителями организовали покушение на Саймона и Веронику де Вентрей? – Ястро начал допрос.
– Нет.
– Вы признаётесь, что внесли ложную информацию о смерти Амалии и Кассандры де Вентрей в реестр магических родов?
– Нет.
– Вы признаёте, что силой удерживали Кассандру де Вентрей, младшую дочь погибшей четы де Вентрей?
– Нет.
– Вы признаётесь в убийстве Кассандры де Вентрей?
– Нет.
– Вы признаётесь в убийстве Амалии де Вентрей, старшей дочери Саймона и Вероники де Вентрей?
– Нет.
– Вы признаётесь, что пытались шантажировать Кассандру де Вентрей посредством её новорожденного ребёнка?
– Нет.
– Вы признаётесь в похищении и попытке убийства кучера, вашего бывшего слуги, проходящего свидетелем по этому делу?
– Нет.
– Вы признаётесь, что используя служебное положение, домогались и пытались пленить Каролину Вернер, урождённую де Вентрей?
Октопус замешкался с ответом и повернул ко мне голову. Я видела взгляд маньяка за маской невинно обвиняемого.
– Нет.
– Верховный суд, беру вас в свидетели, что подозреваемый Стирн Октопус не признал ни одно из предъявленных ему обвинений. Меж тем, у стороны обвинения имеются неоспоримые доказательства вины подозреваемого. Поэтому, я прошу вызвать первого свидетеля, Найса Вернер.
Я встрепенулась. Не знала, что пекарь будет свидетелем.
– Пригласите первого свидетеля, – произнёс император.
Найс Вернер вышел на кафедру для допроса.
– Сьерр Вернер, обязуетесь ли вы отвечать только правду на заданные вам вопросы? – спросил император моего несостоявшегося приёмного отца.
– Клянусь, ваша честь.
– Приступайте, – обратился повелитель к Ястро.
– Сьерр Вернер, расскажите нам о той ночи, когда вы нашли на дороге корзинку с ребёнком.
Найс рассказал уже известную историю.
– Видели ли вы что-нибудь необычное в ту ночь?
– Самым необычным для меня была корзинка с Каролиной.
– Вы больше никого не видели той ночью?
– Нет.
– Скажите, вам удалось удочерить найденного ребёнка?
– Нет, в Министерстве магии мы получили отказ, основанный на заключении СБИ.
– Что было в этом заключении?
– В нём говорилось, что найденная мной девочка не может быть удочерена, так как является магом с сильным магический резервом. Она подлежит отправке в приют, согласно «указу 20–30». Кроме того, значилась приписка, что наши жизненные условия не позволяют содержать ребёнка-мага.
– Кто составлял заключение?
– Стирн Октопус.
– Благодарю вас, свидетель. Можете идти. Как видит уважаемый суд, у подсудимого была причина, чтобы написать такое заключение. Я прошу вызвать еще одного свидетеля, магистра факультета предсказателей магической академии имени Зороистра Первого, сьерра Дариуса Мелье.
Дариус занял место за кафедрой для допроса.
– Скажите, пожалуйста, магистр Мелье, в каком возрасте у предсказателей просыпается дар?
– Всё зависит от личного магического резерва. Но обычно не раньше восьми-десяти лет.
– Мог ли Стирн Октопус обнаружить прорицательский дар у шестилетнего ребёнка?
– Это маловероятно. Магия прорицателей пассивная. В отличие от стихийников, у которых первый магический выплеск проявляется еще при рождении.
– Значит ли это, что Октопус, подозреваемый в преступлениях, мог просто узнать девочку?
– Я протестую, сьерр Ястро пытается склонить свидетеля к ответу, нужному стороне обвинения, – вмешался Карл Дорн, защитник Октопуса.
– Замечание принято, – произнёс император.
– Я не могу ответить на этот вопрос объективно. Но наука доказала факт, что сильный магический резерв при пассивной магии обнаружить возможно в возрасте восьми-десяти лет.
– Благодарю вас, магистр Мелье, – Ястро отпустил второго свидетеля, – как видите, ученые утверждают, что обнаружить магический резерв у шестилетнего мага невозможно. К тому же, напоминаю, девочка числилась сиротой. Я прошу уважаемый суд акцентировать на этом внимание и настаиваю на том, что Стирн Октопус просто узнал ребёнка из-за его внешнего сходства с матерью, Кассандрой де Вентрей.
– На данный момент суд не может полностью принять ваши аргументы. Но мнение ученых магов принято к сведению, – ответил Велианор Воржиаль.
– Сторона обвинения вызывает следующего свидетеля – сьерру Каролину де Вентрей.
Помимо воли я вздрогнула, поднялась со своего места и направилась к допросной кафедре. Пока я шла, слышала тихий шепот с задних рядов и ощущала любопытные взгляды, прожигающие спину.
– Сьерра Каролина де Вентрей, обязуетесь ли вы говорить только правду, открыто и непредвзято? – спросил у меня повелитель Воржиаль.
– Да, верховный судья, мои ответы будут честными, – ответила я императору.
– Я разрешаю допрос третьего свидетеля, – громко сказал Велианор и посмотрел на меня. Мне показалось, что в его взгляде мелькнуло одобрение и подбадривание.
– Скажите, сьерра де Вентрей, вы знали, что являетесь неродной дочерью Найса и Марты Вернер? – задал вопрос Ястро.
– Да. Когда я была маленькой, они рассказали мне эту историю.
– Это произошло до того, как вас обнаружили маги из СБИ?
– Да. Я с трёх лет знала, что Найс и Марта меня нашли и забрали к себе.
– Вы чувствовали какое-то ущемление из-за этого обстоятельства?
– Ни в коей мере. Меня всегда любили.
– Вы помните, кто из работников СБИ узнал вас в тот день?
– Да, – я погрузилась в воспоминания, так тщательно гонимые мною, – это было весной, в апреле. Я вышла в лавку, искала Марту, чтобы покормить свою собаку, и услышала голоса в торговом зале лавки. Кроме неё в лавке был еще один человек. При виде меня он замолчал, при этом смотрел так, будто призрака увидел. Тогда он спросил у Марты, сколько мне лет? Марта ответила, что мне шесть. После этого человек показал удостоверение СБИ и пытался меня увести. Но Марта не позволила. Человек разозлился, он сказал, что вскоре вернётся и тогда заберёт меня. А через два дня меня забрали в приют.
– Кто был этим человеком, вы помните?
– Да, – я посмотрела на бывшего СБИста и перевела взгляд на Ястро, – этим человеком был Стирн Октопус.
По залу прошелся ропот.
– У обвинения больше нет вопросов к свидетелю.
– У стороны защиты есть вопросы, – вмешался Карл Дорн.
– Задавайте, – разрешил Воржиаль.
– Сьерра Каролина, по какой причине вы нарушили «указ 20–30» и не явились в СБИ для тестирования на подтверждение магического резерва сразу после окончания академии?
– Я нашла работу в особом управлении. Тестирование прошла там же.
– Каким образом прошел тест?
– Протестую, защита пытается раскрыть секретную информацию, – возразил Ястро.
– Принято, – подтвердил повелитель.
– Сьерра Каролина, расскажите, что произошло в СБИ между вами и подозреваемым Октопусом, когда вы прошли тестирование на подтверждение магического резерва? – спросил Ястро.
– После прохождения тестирования на меня напал Стирн Октопус. Он угрожал мне. Сьерр Ренан спас меня, – последовал ответ.
– В каких действиях выражались угрозы Октопуса?
– Он схватил меня за руки и кричал, что я принадлежу ему.
По залу вновь прокатился гул голосов и стих по мановению руки повелителя Воржиаля.
– Скажите, сьерра Вернер, как вы узнали, что принадлежите к роду де Вентрей? – продолжил допрос Дорн.
Я пересказала информацию, найденную Ренаном.
– Но вы наверняка этого не знаете? Высокий суд, я прошу засвидетельствовать, что сьерре Вернер доподлинно неизвестно, является ли она дочерью Кассандры де Вентрей. На суждения девушки влияет Ренан д'Айсвиль, – громогласно высказался защитник Октопуса.
– Вы хотите сказать, что начальник особого управления лжёт? – вмешался Ястро.
– Ну почему же. Возможно, он просто ошибся в своих выводах, – Карл Дорн улыбнулся деланно-снисходительной улыбкой.
– Высокий суд, я испрашиваю разрешения немедленно допросить сьерра д'Айсвиля, – возразил Ястро.
– Вызовите начальника особого управления, – прогремел голос повелителя Нэйлиандской империи.
Ренан вышел к кафедре для допросов.
– Поведайте нам, сьерр Ренан д'Айсвиль, как вы узнали, что сьерра Каролина принадлежит к роду де Вентрей? – обратился Ястро к ледовому магу.
– По воле императора мне пришлось провести некоторое время в магической академии имени Зороистра Первого. Там же я набрал часть персонала для работы в особом управлении. Кандидатуру Каролины де Вентрей мне дали на рассмотрение вместе с другими адептами. А через некоторое время, ко мне обратился магистр Мелье с ходатайством о зачислении сьерры Каролины в особое управление. Я решил рассмотреть её кандидатуру. Ведь среди безродовых магов сильный личный резерв – большая редкость. Наводя справки, узнал, что в то время, когда девочку в корзинке нашли Вернеры, возле Ярмарочной площади обнаружили труп женщины. Мне удалось узнать, что погибшая была старшей дочерью Саймона и Вероники де Вентрей, Амалией. Перед смертью, она просила защиты у сторожа в ювелирном магазине, возле которого корзинку с ребёнком и нашел Найс Вернер. Я расспросил сторожа того магазина, следы расследования привели меня к Роджеру Блэку. В одном из его ломбардов продавался кулон, который нашли рядом с телом погибшей Амалии. В беседе с ростовщиком я выяснил, что Амалия была его знакомой. Именно Роджер Блэк рассказал мне историю рода де Вентрей, правда, скрыв имя рода. Тогда же я узнал, что Октопусы были соседями Саймона и Вероники, а также часто приезжали в «Вилла де Эмпа» – имение де Вентрей. В императорском архиве я обнаружил информацию о том, что семья Октопусов оформила опеку над двумя девочками-сиротами, родителя которых недавно погибли. Девочки были дочерями Саймона и Вероники де Вентрей. Как видите, рассказ Роджера Блэка оказался правдив. Тогда я нашел кучера, некогда служившего Октопусам. Он поведал, что действительно помог Амалии скрыться и смерть обоих сестер – ложь от первого до последнего слова. Кучер согласился дать показания на суде, но потом его выкрали. Недавно моим подчинённым удалось его найти, но раны и почтенный возраст бывшего слуги Октопусов сыграли не в нашу пользу. Кучер умер. Однако, здесь присутствует Роджер Блэк, который согласен выступить перед высоким судом. Еще я бы хотел добавить одну улику, которую мы недавно обнаружили в имении де Вентрей. Но её я прошу передать лично верховному судье. Она весьма красноречива.
– Передайте вновь открывшиеся улики, – разрешил император.
Повелителю передали шкатулку с письмом Саймона и Вероники де Вентрей.
– Что это? – спросил император.
– Эту шкатулку с кодом недавно обнаружил дворецкий «Вилла де Эмпа» на чердаке дома. Томар ле-Руж передал её сьерре Каролине.
Император открыл шкатулку и прочитал письмо. Лицо Велианора Воржиаля осталось бесстрастным. Правильно ли поступил Ренан, отдавая повелителю послание Саймона и Вероники? Он не знал.
– Я прошу вашего разрешения, чтобы сьерр Блэк рассказал всё, что ему известно по этому делу, – сказал ледовый маг.
– Суд дает согласие, – промолвил император.
– Для начала сторона обвинения хотела бы закончить с показаниями сьерра Ренана д'Айсвиля. Скажите, вам удалось узнать, как погибли Саймон и Вероника де Вентрей? – взял слово Ястро.
– На месте их гибели обнаружили глину, тем не менее, погода в тот день не была настолько плохой. Следует сказать, что бывший кучер Октопусов был также найден нами в глине. А недавно, глиной измазали дверь и крыльцо дома, в котором живет сьерра Каролина де Вентрей. Артефакторам особого управления удалось выяснить магическую концентрацию в этой глине. Она соответствует магии Октопусов, – закончил говорить Ренан.
– Суд принимает магическую экспертизу глины и приобщает её к делу, – произнёс император. Профессор Айс вернулся на своё место, а кафедру для допросов занял Роджер Блэк.
– Сьерр Роджер Блэк, вы подтверждаете слова сьерра д'Айсвиля? – спросил Ястро у ростовщика.
– Целиком и полностью. Я похоронил Амалию де Вентрей на кладбище. К тому же, я пытался отомстить за её смерть Октопусу, но мне не удалось. Однако, после нашей встречи Октопус был ранен в грудь – шрам от артефактного оружия не возможно залечить или скрыть. – Ростовщик посмотрел на Октопуса и добавил. – Он должен понести наказание за все свои злодеяния.
– Допрос свидетелей окончен. Суд удаляется на совещание, – огласил секретарь.
Я подошла к Ренану.
– Как вы думаете, какое решение примет император? – спросила у ледового мага.
– Я надеюсь, что повелитель будет на нашей стороне, – тихо ответил Профессор Айс.
Император вернулся в зал заседаний.
– Суд рассмотрел дело о двойном убийстве, похищении и попытке похищения, подделке информации, сокрытии улик, злоупотреблении властью, шантаже, нарушении императорских указов и постановил. Признать виновным Стирна Октопуса во всех указанных преступлениях, арестовать его в зале суда и препроводить в темницу Роксбург для пожизненного заключения, – император вынес приговор.
Глава 50. Сговор
«Признать виновным Стирна Октопуса…..» – я услышала только начало приговора. Всё остальное доходило до меня, как сквозь вату: слова императора, голоса мужчин и женщин, присутствующих на судебном заседании. Я понимала, что восторжествовала справедливость, которой так долго ждали многие. Я практически не слышала зачитанный приговор, смотрела в одну точку перед собой, полностью отгородившись от людского потока, от эмоций толпы. В таком состоянии я направилась к выходу из зала заседаний.
Из ступора меня вывел Ренан. Я почувствовала, что он не даёт толпе увлечь меня следом за собой. Ледовый маг что-то говорил, но для меня смысл его слов был тёмен и непонятен.
– Каролина, да придите же вы в себя, – голос Ренана был глух и несколько груб, однако его действия шли в разрез с интонацией. Профессор Айс бережно придерживал меня за талию, заслонив спиной от волны людей, покидающей здание суда. И вот тогда я окончательно пришла в себя.
Мой взгляд прояснился, я осознала, что всё еще нахожусь в зале заседаний.
– Простите. Я растерялась, – видимо, стоит извиниться перед ледовым магом за своё поведение.
– Я понимаю ваше состояние, вы в прострации. Но, тем не менее, хочу вас поздравить. Вы победили, а ваш враг повержен. Однако не следует расслабляться.
– Вы тысячу раз правы, но мне требуется время, чтобы окончательно придти в себя.
К нам подошел судебный секретарь и предложил следовать за ним. Нас ожидал император. Велианор Воржиаль сменил судейскую мантию на более удобную одежду. Повелитель Нейлианда был одет в белую рубаху, антрацитового цвета жилет и штаны, черные высокие сапоги.
– Итак, сьерра де Вентрей. Позвольте поинтересоваться, что вы теперь намерены делать, когда ваш обидчик наказан?
– Я хочу восстановить «Вилла де Эмпа» и со временем уехать туда, ваше императорское величество, – я почувствовала, как за моей спиной напрягся Профессор Айс. Его реакция не укрылась от императора.
– Решили пойти по стопам своего рода. Эмпаты не изменяют себе. Я так понимаю, что сьерра д'Айсвиля вы о своих планах не известили, – пророкотал император, – Впрочем, теперь на вас не распространяется юрисдикция особого управления, и вы вольны не отчитываться о своих намерениях перед ним. Меж тем, вам полагается компенсация из императорской казны. Денег хватит на восстановление «Вилла де Эмпа».
– Благодарю вас, мой повелитель.
– Меж тем, я прошу вас не покидать столицу. Не хочу, чтобы Лейцбург лишился своей жемчужины.
Ах, как хорошо император завуалировал приказ не уезжать! Но и я пока не собиралась надолго отлучаться из столицы. Всё-таки, рукописи в императорском архиве мною еще не до конца прочитаны, не всё изучено. Но самое главное, я пока не готова навсегда разлучиться с Ренаном. И пусть я понимаю, что ледовый маг не желает связывать со мной свою судьбу, но воспоминания об этой ночи перед судом, и дне, проведенным с водником, будут украшением моих воспоминаний о Профессоре Айсе.
Я посмотрела на Ренана и перевела взгляд на властелина Нейлианда.
– Как прикажете, ваше императорское величество.
– Ну что вы, сьерра Каролина, никаких приказов, только настоятельная просьба, – улыбка Воржиаля была вежливой и дружелюбной, но вместе с тем властной и несколько холодной.
Я окончательно уверилась, что отпускать меня император не собирается. Но не могла понять причину, по которой Велианор Воржиаль так поступает.
– Хочу вернуть вам шкатулку, – повелитель протянул мне ларец.
– Благодарю вас, мой император, – присев в реверансе, я приняла шкатулку.
Внезапно мне очень сильно захотелось проверить, лежит ли в ней послание Саймона и Вероники.
– Но послание ваших бабки и деда я оставлю себе. Всё-таки, вам оно уже ни к чему. А погибли они, направляясь ко мне за помощью. Я хочу помнить, что не смог защитить своих подданных, которые свято хранили возложенную на них тайну.
Император простился с нами и удалился. Мы с Ренаном остались одни в зале заседаний.
– И почему мне кажется, что объяснение императора на счёт изъятого письма было поверхностным? – я вопросительно посмотрела на ледового мага.
– Рад, что вы разделяете мои мысли и убеждения, Каролина, но больше всего меня интересует, что же такого важного мы не увидели в тексте послания – Профессор Айс задумчиво глядел на дверь, за которой скрылся Велианор Воржиаль.
***
Вы можете подумать, что после суда над Октопусом моя жизнь должна резко измениться? Где-то в глубине души и я так думала. Но моя жизнь не изменилась кардинально и в одночасье. Практически всё осталось по-прежнему. Я также виделась с Майей и ходила в архив. Единственное существенное различие – я знала, что бывший СБИст больше не сможет мне навредить.
Все деньги, полученные из императорской казны в виде компенсации, я потратила на восстановление «Вилла де Эмпа». К сожалению, сумма хоть и была внушительной, но не могла покрыть расходы на полное обновление родового гнезда де Вентрей. Как радовался Томар Ле-Руж! Мы обсудили с дворецким, какие действия следует начать первыми, а что можно пока отложить. Мы наметили план работы и наняли в Аверпине людей. Для начала, решили реконструировать весь первый этаж и часть второго, обновить крышу с окнами. Дворецкий словно сбросил несколько десятков лет. Будто до этого дня Томар дряхлел одновременно с «Вилла де Эмпа». А сейчас, глядя, как обновляется родовое имение, и сам становился моложе. Два дня назад я вернулась из «Вилла де Эмпа». Смотрела, как проходят восстановительные работы, и привезла оплату для работников. Как оказалось, многие поколения их семей когда-то работали в имении, а они сами прекрасно помнили Саймона с Вероникой и Амалию с Кассандрой. В свой последний визит я увидела обновленные ворота, не удержалась, и решила потратить часть денег на непредвиденную статью расходов – посадила глицинию. Я представляла, как она будет виться от входа почти до самого дома, закрывая арку. А со временем можно будет и возле порога её высадить. Растение будет красиво овивать крыльцо и стену дома.
Ах, да была еще одна перемена. Первое время после суда возле моего дома толпились люди. Все хотели поглазеть на местную знаменитость алхимического квартала. Несколько раз мне приходилось отправлять восвояси не в меру любопытных особ, вроде Анны Монс. Поэтому я сменила место жительства. Помог, снова-таки, Роджер Блэк. Подобранный им дом был больше предыдущего и разделялся на два крыла. Одно из них, двухэтажное, было жилым. В нём располагалась кухня, гостиная, небольшой кабинет и две спальные комнаты с уборными, а второе, с одним этажом, я оборудовала под лавку. С трех сторон жилую часть дома укрывал небольшой сад. Невысокий кованый забор отделял от улицы всю придомовую территорию.
Очень удобно и ходить никуда не надо. К тому же, дом Майи находится недалеко от моего жилища.
Сейчас я сидела у подруги в гостиной и рассказывала о визите очередной горе-писательницы.
– Неужели они не могут найти других сюжетов для своих романов? – недоумевала я.
– Читателям интересно узнавать себя или своих знакомых в этих рассказах. Особенно быстро раскупаются книги с надписью: «основано на реальных событиях». А ты – местная знаменитость. Мне, к примеру, будет всё равно, если я стану героиней какой-нибудь книги. Хотя, если сюжет будет интересным, с юмором и приключениями, то почему бы и нет. Лишь бы писатель хороший попался. Одно плохо, Арманд категорически не желает становиться книжным главным героем.
Последнюю фразу Майя произнесла таким трагическим тоном, при этом тяжело вздохнула, что мы невольно рассмеялись.
– Не знал, что твои фантазии настолько порочны, ведьма, – за нашими спинами раздался голос некроманта. Арманд только что вошел в дом и слышал окончание нашего разговора.
– Принимай гостей, хозяйка, – за спиной некроманта я заметила еще один силуэт. До боли родной.
Я дышать-то хоть умею? И сердце. Где моё сердце? Оно же должно биться. Забилось. Нет, оно понеслось вскачь следом за моими ногами. Потому что я, не думая, вскочила с дивана и пролетела половину пути к двери. И лишь тогда опомнилась, глядя на удивленную физиономию некроманта.
– Не думал, что наша встреча в академии произвела на тебя такое неизгладимое впечатление. Я ведь тебя даже не поцеловал тогда, да и к тому же, мои мысли заняты одной несносной ведьмой. Так что, прости малышка, но твоим мечтам не суждено осуществиться.
Теперь уже я обескуражено смотрела на Арманда, а этот невозможный тип будто нарочно закрывал собой Ренана. Стоп! А ведь действительно специально так делает! Я ощутила эмоции некроманта. Чувствуя, что краснею, отступила назад к дивану.
– Вот, повстречал возле твоего дома, – некромант со смехом отступил в сторону.
– Сьерр Ренан, добро пожаловать, – Майя поднялась с дивана и на правах хозяйки дома поприветствовала ледового мага.
– Приветствую вас, сьерра Нуарнайт. Собственно говоря, в гости я не собирался, но мне необходимо побеседовать с вашей подругой, поэтому прошу вашего дозволения и умыкаю её, – ответил Профессор Айс.
Я простилась с подругой и её ужасным избранником. Мы направились к моему дому.
– Хорошо, что вы сменили место жительства. Тот дом никогда мне не нравился.
– Зато я должна сказать вам спасибо за новую сигнализацию. Благодаря ней, стоимость того дома возросла в три раза.
– Ну что ж, рад, что смог помочь, пусть и таким способом. Мы снабдим ваше новое жилье последней разработкой Дуэйна.
– Как всегда экспериментальной? – спросила я ледового мага, представляя, что же в этой новинке недоработано.
Наверное, я впервые в жизни слышала, как смеётся Профессор Айс. Его смех был легким и искренним.
– Ваш друг, конечно, большой любитель экспериментов, но поверьте, все его изобретения работают идеально. По этой причине Вейн многое прощает Гловису.
– А у того есть возможность использовать ресурсы империи для своей работы. Наверное, по этой причине он не создаёт своё дело.
– Не думайте, что все безродовые маги мечтают о свободе, как вы. Большинство безродовых с сильным резервом, хочет работать на империю. В других государствах жизнь безродовых магов не столь защищена гарантией их повелителя.
Я промолчала, осознавая правоту Ренана. Ведь изначально и я сама хотела такой судьбы.
– В данный момент я не могу рассчитаться с вами за сигнализацию.
– Бросьте. Мне не сложно, а вашему другу Дуэйну будет приятно. Возможно, он еще что-то усовершенствует.
– Тогда главное, чтобы это чудо артефакторской мысли впустило меня в законные владения.
Мы подошли к дому.
– Вы хотели со мной о чем-то поговорить? – спросила я мага.
– Да. Одна мысль не дает мне покоя.
– Тогда прошу вас пройти в дом.
Мы поднялись в кабинет и сели на небольшой диван.
– Скажите, Каролина, вы помните содержание письма, адресованного Амалии и вашей матери? – спросил меня Ренан.
– Да. Но не дословно.
– Расскажите, что вы запомнили. И постарайтесь воспроизвести текст, как можно точнее.
Я постаралась дословно пересказать послание Саймона и Вероники.
– Наши дорогие дочери. Верим, что когда-нибудь вы найдете эту шкатулку и поймёте, как её открыть. Но, это будет означать, что наше путешествие закончилось печально. Обстоятельства складываются так, что нам необходимо отлучиться из дома. Во времена «столетних магических войн», наши родоначальники пожертвовали своими жизнями и магией для всеобщего блага. После этого император Воржиаль позволил нашему роду удалиться, но поставил условие, чтобы мы скрывали магию де Вентрей. Эмпатическая магия должна исчезнуть с лица земли, стереться из людской памяти, уйти в небытие. Наверное, мы поступили неправильно, так долго проживая вдали от столицы. Дела наши обстоят не очень хорошо. Дать вам достойное образование и приданое мы не в силах. Поэтому мы приняли решение – просить императора о милости и помощи в память о принесённой некогда жертве. Амалия, доченька, ты уже взрослая и сильная духом девочка. Просим тебя позаботиться о Кассандре. Оберегай младшую сестрёнку и никогда не подпускай к ней Октопусов. Мы боимся, что они захотят использовать её дар в дурных целях. Собственно говоря, это основная причина, по которой мы решили объявиться при дворе и пасть в ноги императору, умоляя его о защите. Бесконечно любим вас, мама и папа».
Ренан внимательно слушал, как я декламирую текст письма.
– Упускаем, что-то мы упускаем. Жертва, какую жертву принесли ваши родоначальники во времена столетних магических войн?
– К сожалению, мне это неизвестно.
– И в энциклопедии ничего не значится, будто данные подчистили. Интересно, как именно пожертвовали своей магией Луиза и Алесандро де Вентрей?
– Возможно, я могла бы найти в архиве информацию подобного рода и показать её вам, – несмело подала я голос.
Ренан посмотрел на меня, наши взгляды встретились, его пронзительный и мой неуверенный.
– Мы можете найти информацию, которая не подлежит разглашению и может быть опасной для вас, – осторожно произнёс Профессор Айс, будто проверяя мою решимость.
– Но только я могу попасть в эту часть архива, не так ли?
– К тому же показать вашу находку мне вы сможете лишь в одном случае. Вы готовы ограбить секретную секцию императорского архива? Разве вас не проверяют на входе и выходе из неё?
– Проверяют. Но возможно у меня получится скопировать что-нибудь. Неужели в особом управлении не придумали никаких ухищрений?
– Ну почему же. Есть кое-что и ваши способности будут очень кстати.
Я улыбнулась ледовому магу, в эту минуту полная решимости проникнуть в архив и раскрыть все тайны эмпатов.
Ренан задумчиво посмотрел на меня и произнёс.
– Теперь я понимаю, почему вы последовали за Майей Нуарнайт на Ярмарочную площадь и в элитный бордель. Ну что ж, это задание будет таким же трудным. Всё-таки, императорский архив охраняется лучше, чем «Шепот шелка и ночи», но и убить вас там не смогут, как на Ярмарочной площади. Однако вас могут поймать и арестовать. А заключение в наши планы не входит.
Профессор Айс о чем-то сосредоточено думал, а потом сказал.
– Нет. Кража отменяется. Зачем? У вас итак есть допуск. Вы на словах мне передадите всё, что сочтёте интересным. К тому же, поиск подобной информации может занять много времени. Вот, если вы сами не сможете разобраться в найденном материале, тогда мы и подумаем, как поступить. А сейчас расскажите, что вам уже стало известно.
И я начала говорить. Профессор Айс попросил бумагу с ручкой, ледовый маг внимательно слушал мой рассказ и делал пометки на листах.
