Текст книги "Том 13. Пуля дум-дум"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Старик довольно долго разглядывал меня, потом обиженно, словно сдаваясь, скривил губы.

– Да, – угрюмо просипел он. – Вы как раз из тех сволочных ублюдков, которые вполне способны на это!

Глава 5

Скучающий у дверей склада тип при моем приближении вдруг ожил.

– Мистер Уолтерс здесь? – спросил я.

– Да, но он занят.

– Я тоже, – заметил я.

– Но вам туда нельзя… он… ну… – Его лицо на мгновение сморщилось в отчаянной попытке найти подходящий предлог, но потом вдруг прояснилось. – У него совещание… Вот! – Довольный своей сообразительностью, парень улыбнулся. – Точно, так и есть! У него совещание!

Я сунул свой значок ему прямо под нос.

– Выбирай: или ты немедленно открываешь дверь, или тебе придется серьезно побеседовать со мной в полицейском управлении.

– Вот те на! – Его лицо побледнело. – Коп! Почему бы так сразу и не сказать, лейтенант?

Торопливо отступив в сторону, он нашарил в кармане ключи и открыл дверь.

– Мне придется запереть ее за вами, лейтенант, – смущенно пробормотал сторож. – Тут почти на сотню грандов<sup>[12]12
  Гранд – 1000 долларов (сленг).


[Закрыть]</sup> шкурок. Это может стоить мне места, понимаете?

– Понимаю, – кивнул я.

– Спасибо. – Парень заметно повеселел. – Когда будете уходить, постучите, хорошо?

– Ладно.

Как только я вошел и за мной захлопнулась дверь, я сразу понял, что мои представления о меховом бизнесе были далеко не полными. Номинальная стоимость шкурок на глаз оценивалась тут тысяч в двести долларов, и такое богатство конечно же нуждалось в строгом присмотре. По глупости я решил, что сторож у дверей оберегает склад от воров, но потом, когда промерз до костей, догадался, что в первую очередь он необходим, чтобы следить за температурой внутри помещения, не давая ей подниматься до нуля градусов и выше. Этот проклятый склад представлял собой настоящий холодильник! И я, коченея от холода, понял, что совершенно не подготовлен для подобного визита, впервые в жизни горько пожалев, что на мне не надето теплое белье – по крайней мере, пять пар сразу.

Поблуждав вдоль ряда стальных контейнеров и чуть не налетев на здоровенный тюк в самом конце, я увидел прямо перед собой отгороженное помещение, служившее чем-то вроде кабинета. В нем сидели Уолтерс и еще какой-то парень, они о чем-то беседовали. Когда до меня дошло, что оба они в легких костюмах, я почувствовал глубокое облегчение, какое, должно быть, испытывает заблудившийся в горах альпинист, который после недельного блуждания наконец натыкается на сенбернара-спасателя. Одного взгляда на тонкий слой инея, покрывавшего мой пиджак, было достаточно, чтобы резвой рысью припустить к ним. Заскочив внутрь и закрыв за собой застекленную дверь, я прислонился к ней спиной, с наслаждением вбирая в себя ласковое тепло воздуха, нагретого до нормальной комнатной температуры.

Несколько мгновений оба непонимающе смотрели на меня, затем собеседник Уолтерса стал тяжело подниматься с кресла, становясь все выше и выше. На какое-то мгновение мне со страха почудилось, что он, выпрямившись примерно на шесть с половиной футов, проломит головой потолок, но, к счастью, он перестал увеличиваться в длину, Телосложением этот тип походил на исполинского троглодита, и, когда всей громадой он навис надо мной, я почувствовал себя по сравнению с ним просто пигмеем.

– Эй, придурок! Откуда ты взялся? У нас конфиденциальная беседа! – слегка заглатывая звуки, пробасил он. – А впрочем, как ворвался сюда, так и вылетишь!

Огромная ручища схватила меня за грудки и, оторвав от пола, понесла к дверям.

– Постой, Джиперс! – испуганно завопил Уолтерс. – Ты имеешь дело с лейтенантом Уилером из службы шерифа!

Великан замер на мгновение, и на его плоской физиономии появилась гримаса отвращения.

– Ты хочешь сказать, Уолтерс, что этот парень коп?

– Ну да… Отпусти его! – в замешательстве воскликнул тот.

Сжатый кулак ослабил хватку, и через секунду мои ноги снова обрели под собой твердую опору. Машинально отирая рот тыльной стороной ладони, троглодит сделал шаг назад.

– Я ведь не знал, лейтенант…

– Слава Богу, что вовремя узнал. – Я расправил ладонью помятый спереди пиджак, а также пострадавший галстук. – Вы всегда так обращаетесь с нежданными посетителями?

– Когда тут полно шкурок, я всегда опасаюсь, что какому-нибудь прохиндею непременно вздумается обчистить Рея, – невозмутимо отчеканил Джиперс. – А раз вы заранее не представились, то откуда мне было знать, что вы коп?

Такая убийственная логика вряд ли требовала ответа, поэтому я поспешил сменить тему.

– Сожалею, что помешал вам, – я посмотрел на Уолтерса, – но у меня чрезвычайно срочное дело.

– Не беспокойтесь, лейтенант. – Он уставился на меня таким тяжелым взглядом, словно это срочное и важное сообщение, отпечатанное крупным жирным шрифтом, вот-вот должно было появиться на моем лице. – Мы отложим наши переговоры, я позвоню тебе попозже, Джиперс, договорились?

– Конечно. – Троглодит пару раз кивнул своей лохматой башкой. – А может, ты позвонишь прямо Стиву?

– Хорошо, хорошо! – Уолтерс бросил на него сердитый взгляд. – Так я и сделаю.

– Вот и ладненько.

По-видимому, троглодита вполне устраивало такое решение проблемы, и вся гора его мышц двинулась к дверям. Открыв их, Джиперс не спеша еще раз осмотрел меня с головы до пят и покачал головой.

– Что-то измельчали они в наши дни, а, лейтенант?

– Кто? – не поняв сразу, о чем идет речь, спросил я.

– Кто ж еще, копы! – Где-то в глубине его огромной грудной клетки громыхнуло нечто похожее на взрыв смеха, затем он захлопнул дверь и направился мимо стальных контейнеров в сторону выхода.

После его ухода кабинет сразу показался мне намного просторней, а рост самого Уолтерса – шесть футов два дюйма – довольно средненьким. Усевшись в освободившееся кресло, я закурил.

– Мне искренне жаль, что все так получилось, лейтенант. – Уолтерс покачал головой. – Он прекрасный парень, однако его мускулы, увы, постоянно срабатывают раньше мозгов.

– Наверное, за это его и держит Стив Олбард – за мускулы? – как бы между прочим полюбопытствовал я.

– Стив… – Его лицо застыло. – Вовсе нет! Просто Джиперс разбирается в мехах не хуже меня. Олбард доверяет ему закупки; поэтому он и пришел сегодня ко мне. Стив подыскивает высококачественные леопардовые шкуры, а у меня есть несколько штук, которые вполне могут устроить его. Но и цена, соответственно, огромная – можно сказать, несусветная! Если производители и модные журналы еще годик будут способствовать превращению леопардов в мех, то этих животных совсем не останется на земле! – Он снова покачал головой. – Это ведь настоящая трагедия, лейтенант!

– А как на вас подействовала перспектива женитьбы на Вирджинии Мередит? – ловко ввернул я. – Тоже как настоящая трагедия?

Тяжелые кустистые брови Уолтерса сошлись на переносице, а по его серым глазам было видно, что он лихорадочно пытается обдумать линию поведения, но так и не может решить, с чего начать. Однако проще всего оказалось изобразить недоумение.

– Не уверен, что понял вас, лейтенант, – хрипло выдохнул он.

– Вы ведь собирались жениться на Вирджинии?

– Ну… – протянул Уолтерс. – Это была, так сказать, лишь… идея.

– Нет, это была вполне конкретная идея, – поправил я его. – И принадлежала она старику Пэйсу, вознамерившемуся женить вас на падчерице, принуждая к этому шантажом. Если бы Вирджиния не пошла на это, то лишилась бы всего, что старик оставлял ей по завещанию, а в случае вашего несогласия он оставил бы ей нечто весьма прелюбопытное – контрольный пакет акций вашего бизнеса.

– Так, значит, старый хрыч пытается навесить убийство Вирджинии на меня?! – Губы Уолтерса скривились в циничной усмешке. – С его похоронами произойдет то же самое, что бывает у некоторых других негодяев – придут лишь те, кто захочет воочию убедиться в его смерти!

Ссутулившись, Уолтерс придвинулся ко мне.

– Ну да, это было его предложение. Вирджиния, естественно, не хотела оставаться ни с чем после его смерти, а я, в свою очередь, не хотел, чтобы какая-то дама, на которой я отказался жениться, владела контрольным пакетом акций в моем деле! Поэтому мы все обсудили и решили, что у нас с ней единственный шанс – тянуть волынку, то есть делать вид, что оба согласны с его предложением, а потом как можно медленнее спустить все на тормозах в надежде, что старик умрет еще до того, как мы свяжем себя узами законного брака.

– Но тогда, после его смерти, – возразил я, – она получила бы все, не так ли? Включая и пятьдесят один процент в вашем бизнесе?

– Несмотря на то что одной из договаривающихся сторон выступала дама, мы заключили нечто вроде джентльменского соглашения, – спокойно пояснил Уолтерс. – Вирджиния согласилась добровольно передать мне после смерти старика его акции.

– Джентльменское соглашение? – Я вопросительно поднял брови.

– Да, соглашение, подписанное обеими сторонами в присутствии свидетелей и хранящееся в сейфе у моего адвоката. – Он непринужденно улыбнулся… – Полагаете, что с моей стороны подобное не слишком-то джентльменский поступок, лейтенант? Но, черт побери, сами посудите, все же лучше, чем женитьба двух людей, которые даже не слишком-то и нравились друг ДРУГУ, – разве не так?

– Не знаю, не знаю, – холодно произнес я. – Хотя это, скажем так, определенно лучше, чем зверское убийство, задуманное и осуществленное двумя пылко любящими друг друга людьми.

– Что вы хотите этим сказать, лейтенант?

– Согласно версии старика, вы и Карэн Донуорт были в более близких отношениях, чем недавно обрученная парочка.

Лицо Уолтерса на глазах превратилось в застывшую маску.

– Я и… Карэн Донуорт? Эта ледышка? И что только не взбредет в голову выжившему из ума старику!

– Однако он так утверждает. – Я пожал плечами. – И если это правда, тогда все становится на свои места, разве не так?

– Но не думаете же вы серьезно, что он… – Челюсть Уолтерса отвисла. – Вижу, что так оно и есть! А что говорит мисс Донуорт?

– У меня не было возможности расспросить ее, – признался я. – В самый неподходящий момент с ней случился настоящий приступ истерики. Однако, мистер Уолтерс, я на время поместил вашу ледышку в холодильник и теперь незачем особенно торопиться с расспросами. И вообще, думаю, более разумно сначала выслушать вашу версию.

– Но это же просто смешно! – Уолтерс вдруг с силой ударил по подлокотнику кресла. – Абсурд! Бред чистейшей воды! Такой фригидной женщины я не встречал еще за всю свою жизнь! Если бы вы не воспринимали все так серьезно, я бы просто рассмеялся вам в лицо!

– У меня есть на это веские причины. – И я поведал ему о секонале, обнаруженном в желудке Вирджинии, пропавших капсулах и о том, под каким соусом старина Пэйс преподнес мне все это.

Пока я говорил, по бегающим серым глазам Уолтерса можно было догадаться, что он лихорадочно ищет выход из создавшегося положения, но у него скорее всего ничего не получается.

– Это пока только одни слова, – возразил он, когда я закончил. – Ведь мы с мисс Донуорт будем отрицать все его наговоры.

– Однако у старика в запасе целый набор косвенных улик, которые как нельзя лучше приводятся к месту… Кажется, я уже говорил об этом, – терпеливо объяснял я. – И кто в таком случае станет прислушиваться к доводам тех, кто подозревается в преднамеренном убийстве с особой жестокостью?

– Вы говорите так, лейтенант, словно вам это совершенно все равно, – пробормотал Уолтерс. – Да, по-видимому, так оно и есть. Вы лишь выполняете свою работу, но от этого ваши слова звучат еще безжалостнее.

– У меня сейчас достаточно оснований, чтобы обратиться к Большому жюри за обвинительным заключением, – мрачно заметил я.

– Но вы же… – Он неуверенно улыбнулся. – Пока не сделали этого?

– Не сделал.

– Меня не покидает странное ощущение, что, стоит мне только высунуться, как я тут же получу по носу. Ну да ладно. Можно вопрос, лейтенант? Почему вы все же не обратились за обвинительным заключением?

– Потому, мистер Уолтерс, что в этом деле есть кое-что еще, не дающее мне покоя. И вы можете помочь мне разобраться в этом. Возможно, ясность сослужит хорошую службу нам обоим.

– Я не в том положении, чтобы возражать, – хмыкнул он. – В чем же проблема?

– В мануфактурном короле – в Стиве Олбарде, – не давая ему опомниться, произнес я. – Куда бы я ни сунулся, всякий раз натыкаюсь на него. И всякий раз, когда подозреваю, что мне говорят неправду, причиной является все тот же Стив Олбард, при упоминании о котором все внезапно начинают нервничать. Почему? Почему его так все боятся?

– Боятся Стива? – Уолтерс натянуто рассмеялся. – Кто боится? Только не я, лейтенант!

– Я слышал, что и Вирджиния Мередит боялась его чуть ли не до полусмерти, – холодно сказал я. – Он домогался ее, но она и слышать о нем не хотела. Мне также известно, что последние несколько недель он постоянно торчал в доме Пэйса и что старик при упоминании его имени даже симулировал сердечный приступ. Потом, этот… как вы его назвали? – покупатель. Ни дать ни взять – персонаж из фильма ужасов; еще до того, как я появился на складе, он уже торчал здесь.

– Я же говорил вам, лейтенант, что Стива интересуют качественные шкуры леопардов, и…

– И леопарды находятся на грани исчезновения, а это ужасная трагедия! – сердито закончил я. – Я уже слышал все это!

– Стив – самая крупная фигура в нашем бизнесе в Пайн-Сити, – поспешно произнес Уолтерс. – Может, некоторых пугает именно это? Я просто ума не приложу…

– Но вас-то это не пугает?

– А почему, черт возьми, это должно меня пугать?

– Но ведь это пугает старика, который владеет контрольным пакетом ваших акций?

– Старого черта ничем не испугать! – взорвался Уолтерс. – Готов поспорить, по каким-то соображениям он попросту разыграл вас.

– А Вирджиния его боялась?

– Возможно, боялась, хотя никогда об этом не говорила.

Я грустно улыбнулся.

– Мне кажется, вы лжете, мистер Уолтерс. Думаю, сама мысль о Стиве Олбарде пугает вас значительно сильнее, чем перспектива быть обвиненным в преднамеренном убийстве!

– Поверьте, вы ошибаетесь, лейтенант! – горячо воскликнул он.

– Я перестал верить людям с тех самых пор, как начал работать в полиции, – сказал я. – И теперь верю человеку только в том случае, когда у него есть веские доказательства того, что он говорит правду. Ну, например, как если бы вы вошли в газовую камеру раньше Карэн Донуорт.

Поднявшись, я направился к двери, мысленно подготавливая себя к тому, что снова окажусь в этом чертовом холодильнике.

– Лейтенант! – Голос Уолтерса слегка дрогнул. – Возможно, я не так хорошо, как другие, знаю Олбарда. Возможно, у кого-то есть веские причины бояться его, но у меня их нет, поверьте!

– И что с этого? – безразлично спросил я.

– Может, вы еще раз попробуете поговорить с кем-нибудь? – В голосе Уолтерса послышалась слабая надежда. – Может, они смогли бы вам рассказать что-то еще?

– Старик не станет, Вирджиния Мередит уже не сможет. Кого вы предлагаете, мистер Уолтерс?

– Ну… – Он замялся. – Вы разговаривали вчера с Мари Галлант?

– Конечно. – Я холодно улыбнулся ему. – Как выяснилось, у нее очень плохая память на имена: она не смогла припомнить ни одного любовника Вирджинии, за исключением вас.

– Что? – Уолтерс с шумом втянул в себя воздух и на несколько мгновений прикрыл глаза. Его лицо посерело. – А я как раз подумал, что она могла бы рассказать об Олбарде и Вирджинии – конечно, если между ними что-то было.

– Могла бы, – с мрачным видом кивнул я, – но она не желает. Что вы предлагаете, мистер Уолтерс? Развязать ей язык с помощью резиновой дубинки?

– Она не такая уж… как вы это называете – крепкий орешек? – медленно произнес Уолтерс. – И если немного на нее поднажать, то, по-моему, она раскололась бы, лейтенант.

– Ну надо же, какое совпадение, мистер Уолтерс! – Я посмотрел на него с нескрываемым восхищением. – То же самое я только что подумал о вас!

К тому времени, как я, миновав ряды стальных контейнеров, яростно забарабанил в дверь, меня уже здорово трясло от холода. Дверь сразу же открылась, и я с наслаждением окунулся в чудесное тепло раннего вечера.

– Все в порядке, лейтенант? – уважительно поинтересовался сторож.

– Просто отлично, – ответил я. – А у тебя?

– Жду не дождусь, когда этот Уолтерс закончит свои дела и отвалит домой, – с чувством ответил он. – А то болтайся здесь, пока он не уйдет. Куда приятнее сидеть в сторожке, положив ногу на ногу и попивая горячий кофе. – Парень ухмыльнулся. – Да вы и сами понимаете, лейтенант.

– А почему ты должен ждать его снаружи? – задал я довольно логичный вопрос. – Почему бы ему, когда он закончит, не позвонить тебе прямо в сторожку, чтобы ты пришел и выпустил его?

– Потому что внутри склада нет телефона, – ответил он. – Я уже не раз говорил об этом мистеру Олбарду, но, по-моему, этот скряга не желает тратиться.

– А какое отношение имеет ко всему этому Олбард? – рассеянно спросил я.

– А такое, что он – босс, вот какое!

– Но разве склад не принадлежит мистеру Уолтерсу?

– Нет, сэр! – Сторож энергично встряхнул головой. – Он только арендует здесь площадь, а владеет всем мистер Олбард. Уолтерс считает более выгодным арендовать у него часть склада. Такие склады с холодильником – дорогое удовольствие!

– Догадываюсь, что не дешевое, – согласился я. – Это наводит на интересные мысли: возможно, самым фешенебельным местом в городе является окружной морг!

– Ну и странное же у вас чувство юмора, лейтенант. – Парня заметно передернуло.

– Не знаю, не знаю. – Я еще немного подумал. – Абсолютный покой и полнейшая конфиденциальность гарантированы, а?

Судя по выражению его лица, намечавшиеся между нами теплые, даже дружеские отношения вряд ли могли получить дальнейшее развитие. Я забрался в свой «остин-хили» и медленно окунулся в чарующий мир вечернего города, где люди, позабыв о насущных проблемах рабочего дня, сидели в барах за выпивкой, размышляя над тем, где бы провести вечер. Все их мысли по большей части концентрировались на ресторанах и женщинах, ночных клубах и женщинах, мягком свете интимных апартаментов и опять-таки женщинах. От этого мне сделалось невыносимо одиноко. Вот он я, одиночка Уилер, в суетящемся мире хипстеров[13]13
  Хипстеры – молодежное течение 60-х годов, отличающееся увлечением модернистским джазом, собственным стилем одежды и сленгом.


[Закрыть]. Пытаясь раскрыть убийство, он с нарастающей скоростью кружит по сужающейся спирали, попадая на каждом новом витке в очередную дыру, что, пожалуй, вовсе не стоит затрачиваемых им усилий.

Это оказалось простым совпадением, когда я понял, что долг самоотверженного копа может вести меня только в одном направлении. А именно в том, которое мне предложил Уолтерс: отправиться с визитом к Мари Галлант и слегка на нее нажать. Точно таким же совпадением оказалось и то, что я, даже не заглядывая в записную книжку, вспомнил ее адрес, как будто он отпечатался у меня в мозгу. Искренне надеясь, что подобного рода самоотверженность должна быть соответствующим образом вознаграждена, я воодушевился и, прибавив газу, втиснулся в такой узкий просвет между машинами, в который могла вписаться разве что стройная рыжеволосая красавица.

Мари Галлант жила в элегантном многоквартирном доме, построенном на вершине холма, который возвышался над жилой частью города; дом был с балконами, и их счастливые обладатели могли со всеми удобствами любоваться панорамой окрестностей. Квартира Мари находилась на шестом этаже, и мне не потребовалось слишком много времени, чтобы, миновав весьма впечатляющий холл, вознестись на лифте наверх.

Дверной звонок отозвался внутри квартиры мелодичным звоном, который я всегда считал чем-то вроде визитной карточки хозяина. Однако на этот раз я великодушно решил не обращать на него внимания. Ведь для такой рыжеволосой красотки, как Мари Галлант с ее роскошной фигурой, подошла бы разве что «Увертюра 1812 года», причем с соответствующими случаю орудийными залпами, вот это точно пришлось бы мне по вкусу. Дверь распахнулась, и высокая, стройная фигура появилась в проеме; копна непокорных золотисто-каштановых волос разметалась по плечам, словно приветствуя меня.

– О нет! – отшатнулась она. – Только не вы!

– Я хочу лишь немного побеседовать с вами, – профессиональной скороговоркой проговорил я. – Всего несколько вопросов и – счастливо оставаться!

Еще когда Мари только открыла мне дверь, я обратил внимание на ее толстый свитер и подумал, что прятать под таким количеством шерсти столь прекрасные формы – самое настоящее варварство. Но мои размышления оборвались где-то посередине, потому что я вдруг заметил, что толстый вязаный свитер доходит… и я утратил дар речи! Он доходил только до бедер, а дальше… Дальше шли потрясающе стройные ножки – длинные, с крепкими, округлыми бедрами, с ямочками на коленках и с икрами самой что ни на есть совершенной формы! А если вы продолжали пожирать их глазами, – как, например, это делал я – то дальше шли изящные лодыжки, маленькие ступни и десять аккуратных пальчиков с золотистым педикюром под цвет ее волос.

– Что с вами, лейтенант? – Мари пренебрежительно вздернула брови. – Неожиданный приступ столбняка, а?

– Просто я случайно глянул на ваши ноги…

– То-то они так запылали! – холодно подтвердила она.

– …и меня вдруг, словно железной рукой, схватило за горло и парализовало.

– Вот и хорошо. Таким и оставайтесь. Стоит вам расслабиться, как я тут же вызову полицию, – безжалостно заявила она. – Может, для какого-нибудь сержанта это станет настоящим событием – я имею в виду арест лейтенанта.

– Вы говорите как особа весьма решительная, – угрюмо обронил я.

– А вы попробуйте и сами убедитесь! – пообещала она.

– По моим сведениям, все обстоит совсем иначе, – скромно заметил я. – Согласно имеющейся у меня информации, Мари Галлант не такой уж крепкий орешек, и стоит мне слегка поднажать на нее, как она тут же расколется.

Несколько секунд девушка подозрительно смотрела на меня своими изумрудными глазами, потом, видимо решив, что это может оказаться и не розыгрышем, раздраженно спросила:

– Кто же, интересно, снабдил вас такого рода информацией?

– Профессиональная тайна. – Я предостерегающе качнул головой. – Коп не должен раскрывать источников своей информации. Так гласит правило номер шесть! Однако даже самоотверженный коп может размякнуть после парочки стаканчиков в теплой атмосфере великолепных покоев рыжеволосой красавицы.

– Ну надо же! – Мари глубоко вздохнула. – Чтобы услышать такое, мне нужно быть замешанной в расследовании убийства! И от кого – от лейтенанта полиции! – Склонив голову набок, она еще раз смерила меня взглядом. – Ну хорошо, можете войти и выпить свою пару стаканчиков. Однако мое предупреждение остается в силе!

– Ну конечно! – согласился я, следуя за ней в квартиру. – Однако вы же не станете возражать, если время от времени я буду украдкой посматривать на ваши ноги?

Мы уже дошли до гостиной, когда Мари повернулась ко мне; на ее лице отразилось неподдельное любопытство.

– Скажите же мне, кто вы на самом деле? – задумчиво спросила она. – Сексуальный маньяк?

– Конечно! – без колебаний подтвердил я. – А разве все остальные нет?

– Вам лучше присесть вот сюда! – Мари кивнула на диванчик. – По крайней мере, пока я смешаю коктейли, вы будете у меня под присмотром.

Я сделал все, как мне велели, а она, двигаясь такой походкой, которую можно было назвать разве что симфонией движения длинных стройных ног, подошла к винному бару.

– Скотч со льдом…

– И чуть-чуть содовой, – закончила за меня Мари.

– Нет, вы только подумайте? – гордо воскликнул я. – Она запомнила!

– Я всегда запоминаю, что пьет мой кавалер, особенно когда сама оплачиваю счет! – ледяным тоном ответила она.

Мари подала мне стакан, потом взяла свой и уселась лицом ко мне в кресло, отстоящее от моего диванчика самое малое на десять футов. То, как она скрестила свои ноги, можно было с полным правом, как я уже заметил, назвать симфонией обнаженных женских ног.

– Насколько я поняла, вы еще не поймали своего убийцу, лейтенант? – как бы между прочим поинтересовалась Мари.

– Пока нет, – признался я и поднял свой стакан. – За что выпьем? За ваши прекрасные ножки?

– Не отвлекайтесь от дела! – резко вернула она меня к действительности. – Несколько вопросов, парочка стаканчиков – и вы называете мне того, у кого такое лестное мнение о моей персоне. Не забыли? Таков наш уговор! Полагаю, это займет не более получаса времени!

– Что мне нравится в вас, Мари, – мечтательно произнес я, – так это то, что вы олицетворяете собой грезы любого мужчины о прекрасной даме – нежной, ласковой и любящей.

Она несколько секунд задумчиво смотрела на меня, потом осторожно прикусила нижнюю пухлую губку, показав ровные белые зубы.

– Что это сегодня с вами, лейтенант? Где же ваша лобовая тактика? – в раздумье спросила Мари. – Вчера вы были коп как коп – по уши в делах, злой и противный. А сегодня… передо мной просто другой человек.

– Возможно, сказывается благотворное влияние ваших прелестных ножек, – с блаженным видом отозвался я. – Или я уже говорил вам об этом?

– Почему бы вам не переключиться на ваши вопросы ко мне? – перебила она, однако в ее голосе уже не проскальзывали прежние металлические нотки.

– Просто я мало-помалу оказываю на вас давление, – сказал я. – И мне не хотелось бы, чтобы вы раскололись до того, как я допью свою вторую порцию.

– Клайд Рэдин! – гневно воскликнула Мари. – Бьюсь об заклад, что это сказал обо мне этот ничтожный, дрянной человечишко! Ведь так?

– А почему вы подумали, что это он? – полюбопытствовал я.

– Да потому, что такие комментарии как раз в его духе! – Мари раздраженно передернула плечами. – Ну подожди у меня, Рэдин! Завтра ты получишь свое!..

– Нет, это не Клайд Рэдин, – уверенно возразил я.

– Не он?.. – Мари растерянно посмотрела на меня. – Вы не обманываете меня?

– Слово чести полицейского! – поклялся я.

– Тогда кто же это мог быть?

– Может, еще раз попробуете отгадать?

– Хватит дурачиться! – Судя по ее гневным глазам, в мыслях она уже схватила первый подвернувшийся под руку кухонный нож и аккуратненько разрубила меня пополам – с головы до ног.

– Но я вовсе не дурачусь. – Я пожал плечами. – Не хотите угадывать, не надо. Забудем об этом.

– Значит, не Клайд? – Мари медленно облизнула губы и, задумавшись, прикрыла глаза. – Тогда это, должно быть… нет!.. Этого не может быть… это просто смешно!

– Вы в этом уверены? – вежливо осведомился я.

– У нее нет никаких причин для этого… – Мари сделала паузу и быстрым глотком почти опорожнила свой стакан. – Понимаю, это чистейший бред, но, может… это сказала Карэн Донуорт?

– Нет, – улыбнулся я. – И на сей раз не угадали!

– Я так и думала. – Тот факт, что она оказалась права, не сделал ее счастливее.

Немного погодя я допил свое виски – одновременно с ней. И еще раз мне удалось усладить свой взгляд симфонией движения обнаженных ног, когда Мари понесла стаканы к бару, чтобы снова наполнить их.

– Давайте выпьем за нашу сделку, лейтенант, – снова усаживаясь, предложила она. – Два стаканчика – и вы называете мне имя!

– Что, больше не хотите отгадывать?

– Что-то ничего не приходит на ум, – раздраженно ответила Мари.

– Уверены, что не хотите попытаться еще раз?

– Уверена, черт вас побери! – Она бросила на меня гневный взгляд.

– Ну хорошо. – Я великодушно улыбнулся. – Сделка есть сделка. – Я поднял стакан и не спеша выпил его содержимое. – По правде говоря, я удивлен, что вы не догадались.

– Ну и удивляйтесь себе, сколько влезет! – прошипела Мари. – Только скажите, кто же все-таки?

– Олбард, – небрежно ответил я. – Стив Олбард.

Выскользнув из ее ставших вдруг безжизненными пальцев стакан мягко опрокинулся на толстый ковер и залил ворс крепчайшей водкой.

– Кто? – хрипло переспросила Мари.

– Стив Олбард, – повторил я. – «Слегка нажмите на Мари, и она расколется вся по швам» – вот его слова.

Судя по проступившему на ее лице выражению страха, смешанного с ужасом, можно было предположить, что я только что сообщил Мари, будто ее левая нога отвалилась или еще что-то в этом же роде.

– Он так и сказал?

Я решил, что вряд ли мне выпадет более подходящий случай попрактиковаться и превратиться из любителя, каким я до сих пор был, в первоклассного лжеца, поэтому не стал упускать подвернувшейся возможности.

– Этот Олбард такой отзывчивый парень, – быстро сказал я. – Знаете, он даже предложил, что сам нажмет на вас, но я заверил его, что вполне справлюсь с этим и сам.

Одного лишь упоминания об Олбарде оказалось достаточно, чтобы и в самом деле расколоть Мари: ее лицо приобрело нездоровый сероватый оттенок, и она слегка зашмыгала носом.

– К своему стыду вынужден признаться, – оживился я, – что в данный момент не слишком-то уверен в успехе. Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном?

– Нет! – взвизгнула Мари. – Возражаю! Не звоните ему!

– У меня странное ощущение, милая, что вы почти готовы к тому, чтобы продемонстрировать полное восстановление пробелов вашей памяти! – В моем голосе сквозило участие. – И еще до того, как я доберусь до телефона.

– Ну ладно! – хрипло выдавила Мари. – Ваша взяла! Только дайте мне пару минут, чтобы привести себя в порядок!

– Конечно! – Я негодующе посмотрел на нее. – Не садист же я какой-нибудь!

– Это как сказать, – с горечью отозвалась женщина. – А пока меня не будет, может, нальете мне еще стаканчик? Тут, в баре, полно мартини.

– Хорошо, – кивнул я.

Мари выбралась из своего кресла и на негнущихся ногах прошла в спальню. Увы, никакой симфонии в ее движении больше не наблюдалось! Подняв с ковра оброненный стакан, я подошел к бару и смешал коктейль. Как известно примерно с восьми лет каждому представителю мужского пола, если дама просит немного времени, чтобы попудрить носик, это может растянуться до пятнадцати и более минут. Поэтому я налил себе еще и вышел на балкон, чтобы предаться восхищенному созерцанию открывшейся передо мной панорамы.

На улице почти стемнело, и по всей жилой части города зажглись мириады огней. Для компании у меня имелся стакан виски, а чтобы общество казалось более полным, я закурил. Фоном восхитительного вечера служил шум скоростного шоссе, и лицо мое овевал легкий ветерок. Впервые за последние сорок восемь часов я расслабился и почувствовал в душе какое-то умиротворение. Но немного погодя, уловив движение в гостиной, я вернулся назад.

Мари Галлант, уютно поджав под себя ноги, примостилась со стаканом на диванчике. Затененный свет лампы отбрасывал на ковер перед диванчиком уютный круг, оставляя нижнюю часть фигуры Мари в полутени, еще более отчетливо подчеркивавшей каждый изгиб ее потрясающих ног.

– Я так и должна все время называть вас «лейтенант»? – вкрадчиво спросила она.

– Можно просто Эл, – ответил я.

– А меня, соответственно, – Мари. Сядьте ко мне поближе, Эл. – Ее зубы сверкнули в улыбке. – Все обрушилось на меня так внезапно, мне так страшно и одиноко… я хочу, чтобы рядом с мной – на расстоянии протянутой руки – находился большой и сильный мужчина!