Текст книги "Том 13. Пуля дум-дум"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

Глава 3

Всего через какой-нибудь квартал от обветшалого здания, в котором размещалось ателье Рэдина, мы наткнулись на бар, а в нем, в самой глубине тускло освещенного помещения, имелась укромная кабинка. Рыжеволосая заказала себе водку с мартини, а я остановил свой выбор на виски со льдом и капелькой содовой. Потом, немного подумав, плеснул в стакан еще толику содовой, как бы отдавая дань уважения полицейским инструкциям, гласящим что-то насчет недопустимости употребления алкоголя при исполнении служебных обязанностей. Но, с другой стороны, у кого повернется язык назвать выпивку с рыжеволосой красоткой в благопристойном баре исполнением служебных обязанностей? Это же чистой воды удовольствие!

Глотнув почти неразбавленной водки, Мари медленно покачала головой.

– Сукин сын этот Клайд! – в сердцах сказала она. – Если бы знать, что все мужики такие же мерзавцы, как он, то лучше снова превратиться в девственницу!

– В самом деле? – Глядя в свой стакан, я недоверчиво улыбнулся и быстро отхлебнул разбавленного для очистки совести виски.

– Да вам-то что! – Она бросила на меня презрительный взгляд. – Вы ведь тоже один из них!

Я чуть не захлебнулся собственной выпивкой.

– Из кого – из девственниц?

– Конечно, из мужиков!

– Что правда, то правда! – доверительным тоном подтвердил я. – Видите ли, служба шерифа почему-то на этом очень настаивает.

– Вирджиния умерла… убита!.. Может, ее тело еще не успело остыть, а он смеет говорить о ней такие гадости! – Мари снова покачала головой. – Ну не мерзавец ли он после этого?!

– Вы имеете в виду Клайда Рэдина?

– Вот именно! – Она допила свою водку и сунула стакан склонившемуся к ней официанту. – Меня это просто бесит!

– Так, может, лучше поговорим о Вирджинии Мередит? – поспешно предложил я. Судя по скорости, с которой Мари поглощала водку, в течение следующих пятнадцати минут она непременно должна была уже свалиться под стол.

– Вирджиния была милой девочкой и моей лучшей подругой, – произнесла она грустно. – Жизнь ее была не из легких, бедняжка не виновата, что просто с ума сходила по мужикам и все время только и делала, что тащила в постель кого попало, лишь бы он был в штанах.

Я как-то заторможенно решил, что это, должно быть, та самая женская логика, которую способна понять только женщина.

– Значит, говорите, у нее была нелегкая жизнь? – хрипло выдавил я.

– Этот старый хрыч, Пэйс, ненавидел Вирджинию не меньше, чем ее мать, – продолжала Мари. – Ему хотелось, чтобы дочь покатилась по той же самой дорожке, тогда бы он имел полное право сказать, что был прав. В общем, яблочко от яблони… ну и тому подобное.

– Что-то я не слишком вас понял, – признался я.

Официант принес еще водки с мартини, и Мари сначала сделала долгий, сосредоточенный глоток и лишь потом ответила:

– Он застукал мать Вирджинии с любовником и сразу же выставил ее из дома, а потом по-быстренькому развелся с ней. Примерно через год после этого она умерла от алкоголизма, а Пэйс предложил Вирджинии перебраться к нему. Видимо, ей больше некуда было деться, ведь она ненавидела отчима за то, что он так обошелся с ее матерью, а он, в свою очередь, – лишь за то, что она была дочерью собственной матери.

– Значит, они жили под одной крышей десять долгих лет, не переставая ненавидеть друг друга? – изумленно спросил я.

– По-моему, они оба получали от этого какое-то извращенное удовольствие. – Глаза Мари на мгновение затуманились, она пожала плечами. – Наверное, лейтенант, я не слишком ясно выражаюсь, да?

– Не очень, – признался я.

– Такое просто невозможно объяснить…

– Ну хорошо, – вздохнул я. – Может, пошлем к черту психоанализ и остановимся на ее любовниках?

– На любовниках Вирджинии? – Дразнящий рот Мари презрительно изогнулся дугой. – Открывайте счет, лейтенант, а я скажу, когда остановиться, но это будет очень не скоро!

– Ладно, – процедил я сквозь зубы. – Тогда, может быть, пока остановимся на тех мужчинах, которые занимали в ее жизни особое место?

– Все они были особенными – до тех пор, пока их хватало.

– Ну, тогда, может, остановимся на тех, кого вы знаете по именам?

– Этот грязный ублюдок, Клайд Рэдин! – Даже от одного воспоминания о модельере в глазах ее вспыхнул гнев. – Ну и конечно – Рей Уолтерс.

– А еще кто?

Мари пожала плечами.

– По именам я знаю только этих двоих.

– Значит, ваша лучшая подруга Вирджиния была с вами не так уж откровенна? – съязвил я.

– Вот именно, лейтенант. – Мари тепло улыбнулась мне. – Эге! Да вы, кажется, обладаете даром видеть людей насквозь, а?

– Особенно лжецов, – устало отозвался я. – Что вас тревожит, мисс Галлант?

– Меня? Тревожит? – Ее голова неожиданно дернулась, и она нервно рассмеялась. – С чего вы взяли, лейтенант?

– Вы вдруг занервничали, а это доказывает, что врунья из вас никудышная, – спокойно сделал я вывод. – Видимо, вы припомнили имя одного из любовников Вирджинии, которое почему-то вывело вас из равновесия. Стало быть, вы лжете, утверждая, что знаете по именам только этих двоих.

– Вы заблуждаетесь, лейтенант. – Изображая невинность, Мари широко распахнула свои изумрудные глаза. – Если бы я вспомнила кого-то еще, то немедленно сообщила бы вам, ведь это мой гражданский долг!

– Знаете, мисс Галлант, когда вы стояли полуодетая там, в «Рэдин Фэшен», на столе, вы нравились мне значительно больше, – грустно заметил я. – Не только с сексуальной точки зрения, но и с точки зрения откровенности.

Я встал и пошел было прочь из кабинки, в то время как Мари гневно смотрела мне вслед.

– Да, мне нужен ваш домашний адрес, – в последний момент спохватился я.

Она почти выплевывала мне в лицо слова, поэтому я проделал то, чем грешат иные регулировщики, – записывал очень медленно, тупым карандашом, заставив ее трижды, четко выговаривая каждый слог, повторить адрес. Потом небрежно кивнул ей и попрощался.

– Вы ничего не забыли, лейтенант? – Голос Мари был столь же надменным, как и жест в сторону склонившегося официанта.

– О, совершенно верно! – с благодарностью кивнул я. – Спасибо за напоминание, мисс!

Я повернулся к официанту.

– За выпивку заплатит дама, – сказал я ему и направился к двери, не обращая внимания на разъяренную фурию, которая теперь предстала передо мной в лице задохнувшейся от возмущения Мари.

Вернувшись опять к обветшалому зданию, я поднялся на второй этаж и, не утруждая себя стуком в дверь, вошел в ателье Клайда Рэдина. Хозяин заведения повернул голову и настороженно посмотрел на меня. Он сидел, развалившись, в потертом кресле со стаканом в руке. На столике по соседству стояла наполовину опорожненная бутылка ржаного виски.

– А, это вы? – Рэдин усмехнулся и отбросил со лба прядь седых волос. – Я и не предполагал, что столь расточительный коп, как вы, может так быстро вернуться!

– Меня одолело любопытство, – небрежно отозвался я. – Как вы считаете, Мари Галлант и в самом деле прирожденная лгунья, каковой она, согласно моему предположению, должна являться?

– Знаете, лейтенант, ваш усложненный синтаксис не делает вопрос более легким. – Его живые как ртуть глаза, казалось, ни секунды не оставались на месте. Рэдина зациклило, словно компьютер, которого заставили решить вопрос: «Что есть Бог?»

– Не спешите с ответом, – сказал я ему. – Я подожду.

Он допил свое виски, протянул руку и преувеличенно осторожно поставил стакан рядом с бутылкой.

– «Прирожденная» – это слишком сильно сказано, – изрек Рэдин. – Само собой, она – баба, а это значит, что она такая же, как и все они, – лживая, иногда сентиментальная, но по большей части просто расчетливая сучка. И если нужно солгать во имя спасения собственной шкуры, она, естественно, солжет. Но я не стал бы называть это прирожденной страстью ко лжи, лейтенант.

– Только что у нее случился неожиданный провал памяти, когда речь зашла о любовниках Вирджинии Мередит. Ей удалось припомнить лишь двоих – Уолтерса и вас. А поскольку она, полагаясь на ваши слова, отнюдь не прирожденная лгунья, то, быть может, это и была ложь во спасение? Как вы считаете?

– Все может быть. – Рэдин развел руками. – Просто понятия не имею об этом, лейтенант.

– Но вы-то знаете имена других любовников Вирджинии, не считая, разумеется, своего и Уолтерса? – попытался нажать я на Рэдина. – Или вы, как и Мари Галлант, тоже чего-то испугались, и у вас вот-вот случится внезапный провал памяти?

– Мари испугалась? – Рэдин недоуменно заморгал. – Но чего, лейтенант?

– Может, вы мне подскажете, чего?

– Да мне-то откуда знать? – слишком поспешно ответил он.

– Тогда вспомните, что подсказывает ваша память насчет имен других членов Общества поклонников Вирджинии Мередит, или оно состоит только из безмерно восхищающихся друг другом Уолтерса и Рэдина?

– Ну вы даете, лейтенант! – Модельер с иронией посмотрел на меня. – Разве не знаете, как это случается, когда лежишь на бабе? А вам не кажется, что выпытывать у Мари в такой момент, кто до вас проходил через подобную процедуру, – просто дурной тон?

– Но, дружище, вы ведь знаете об Уолтерсе, – с нажимом сказал я. – И, как мне кажется, вам известно и кое-что еще. Послушайте, мое терпение может однажды просто лопнуть. Мне нужны конкретные имена.

– Не давите на меня, лейтенант. – Голос Рэдина неожиданно сорвался на испуганный фальцет, да и сам он теперь напоминал изрядно потрепанного петуха. – Ничего я не знаю!

– В субботу ночью вы – я правильно запомнил ваше изящное выражение? – лежали на бабе. До пяти часов утра. Воскресное утро вы провели с ней же у нее в спальне. Во вторник утром ее зверски убивают, а у вас на это время нет алиби. Подумайте об этом серьезно, мистер Рэдин. Может, это немного освежит вашу память?

Модельер выбрался из кресла и плеснул в стакан виски, рука его при этом заметно подрагивала.

– Мне нужно немного подумать, – пробормотал Рэдин.

– Я уже говорил, что не тороплю вас, – напомнил я.

Он отхлебнул половину налитого в стакан и вдруг, хитро блеснув глазами, посмотрел на меня. По этому блеску я без труда распознал в нем прирожденного дельца, который, нутром почувствовав выгоду от рискованной сделки, решился на отчаянный шаг.

– Полагаю, лейтенант… – Рэдин попытался придать своему голосу некоторую беспечность, но это плохо ему удалось. – Если я предоставлю вам некоторую информацию, она будет считаться конфиденциальной, не так ли? Я имею в виду, что вы не станете распространяться, от кого вы ее получили?

– Вот этого не могу вам гарантировать, – честно признался я. – Но постараюсь без особой необходимости не раскрывать имени своего информатора. Устраивает вас такое?

– Да. – Рэдин допил виски и снова отбросил со лба седую прядь. – Именно на это я и рассчитываю, лейтенант. Ведь речь идет о таком типе, с которым я не хотел бы связываться ни за что на свете. Однажды ночью мне рассказала о нем Вирджиния – она тогда выглядела не на шутку встревоженной. Очевидно, он довольно долго добивался ее благосклонности, но она не пожелала иметь с ним никаких отношений. По ее поведению я понял, что она его здорово боится, хочет хоть как-то обезопасить себя, но почему-то не может ничего поделать. И я вовсе не смеялся над ее страхами, понимаете? Потому что этот тип – настоящее чудовище. От одной мысли о нем я начинаю нервничать.

– Кто он? – собрав воедино последние крохи своего безграничного долготерпения, спросил я.

– Стив Олбард. – Произнося это имя, Рэдин непроизвольно перешел на шепот.

– И что он за человек?

Рэдин недоверчиво посмотрел на меня-:

– Вы хотите сказать, что это имя вам не знакомо?

– Никогда не слыхал, пока вы его не назвали.

– Стив Олбард – человек, который заправляет всей торговлей мануфактуры в этом городе! И вы о нем ничего не слышали? – Рэдин по-прежнему недоверчиво смотрел на меня: не разыгрываю ли я его. – Невозможно начать и модельный бизнес, не получив на то одобрение Стива Олбарда!

– Но ведь я никогда не занимался мануфактурой, – фыркнул я. – А где можно найти этого человека?

– Он занимает три верхних этажа в Майерсон-Билдинг, в самом центре города, – сообщил Рэдин. – На двух нижних размещаются офисы, а в пентхаусе<sup>[8]8
  Пентхаус – верхний, обычно жилой этаж небоскреба.


[Закрыть]</sup> живет сам Стив Олбард. Если не принимать во внимание горы, то этот пентхаус, пожалуй, самое высокое место в Южной Калифорнии, где паук когда-либо сплетал свою паутину!

– А что вы имели в виду, когда говорили-, будто он заправляет всем мануфактурным бизнесом в Пайн-Сити? – спросил я.

– Он его контролирует: доставку, аренду, дилеров, оптовиков – словом, все, что связано с этим делом, – приходя в возбуждение, пояснил Рэдин. – И если вы вдруг попытаетесь обойти Стива Олбарда, то вам это все равно не удастся, вас просто протащат мордой по асфальту и вышвырнут из города!

Дверь пентхауса мне открыла сногсшибательного вида блондинка, и я с грустью подумал, что если в раскинутую на такой высоте паутину попадается подобного рода добыча, то, может, мне стоит скопить немного деньжат и арендовать шпиль Эмпайр-Стейт-Билдинг? Эта блондинка выглядела сногсшибательной именно в том смысле, в каком и должна выглядеть настоящая блондинка, которая встречается далеко не всегда, а точнее – крайне редко. Ее длинные вьющиеся локоны отливали старинным серебром, на котором тускло поблескивал свет потолочных ламп. Большой рот словно дразнил вас, а под одеждой вырисовывались потрясающие формы; туго обтянутые хлопчатобумажным свитером округлости пышных грудей выглядели еще более соблазнительными, чем если бы их хозяйка была обнаженной, а голубые брючки, которые когда-то приходились ей в самый раз, казалось, подсели на пару размеров. Мне пришло в голову, что теперь их Можно снять разве что с помощью консервного ножа… Или лейтенанта Уилера-мечтателя, подсказало мне мое воображение.

Если ее прелести сразили меня с первого же взгляда, то по тому, как блондинка уставилась на меня и громко зевнула, я понял, что тоже успел произвести на нее определенное впечатление.

– Что вам здесь надо? – зевнув, спросила она.

– Да ничего особенного, – признался я. – Обычно, позвонив в чужую дверь, я просто убегаю. Однако на этот раз лифт уже ушел.

– Твоего санитара из дурдома здесь нет, радость моя, – сказала блондинка и снова зевнула. – Может, пойдешь и побеспокоишь кого-нибудь еще?

– Я ищу мистера Олбарда, – сообщил я, – Стива Олбарда.

– Да, это его дверь, – сладким голосом протянула она. – Но, может, тебе лучше исчезнуть еще до того, как я пожалуюсь ему, что ко мне пристает какой-то придурок?

– Заодно скажите ему, что этот придурок – лейтенант из службы шерифа, – предложил я ей. – Тогда, может быть, дать деру придется ему, а не мне, а?

Даже после того, как блондинка увидела мой значок, она еще долго сомневалась, пока до нее все же не дошло. По крайней мере, до такой степени, чтобы попросить меня подождать, пока она пойдет и узнает.

Я ждал, лелея в памяти образ плавно покачивающегося зада блондинки, так живо напомнившего мне рай султанского гарема.

Минуту спустя сногсшибательная женщина вернулась и раскрыла дверь чуть пошире.

– Стив сказал, чтобы вы вошли, лейтенант.

Гостиная походила на огромные джунгли, каким-то хитроумным образом скомпонованные из огромного количества толстых, длинноворсовых ковров, уютных диванчиков и чего-то вроде встроенного бара у одной из стен. Бар до того напоминал музыкальную шкатулку, что, казалось, только нажми нужную кнопку, и из него засвистит и заиграет «Дикси»[9]9
  «Дикси» – популярная джазовая композиция.


[Закрыть] и он тут же извергнет из себя десяток обнаженных танцовщиц, кружащих прямо в центре этой диковинной гостиной.

Сидящий на высоком, обитом кожей табурете тип, очевидно, должен был быть Стивом Олбардом. И пока я продирался сквозь заросли густого ворса ковров к бару, у меня хватило времени как следует разглядеть его. На расстоянии он выглядел совершенно обыкновенным: среднего роста, веса и возраста, с довольно заурядной внешностью, однако вблизи стало очевидно, что это только на первый взгляд. Ему было где-то около сорока пяти; черные волосы уже начали редеть, а темные глаза прикрывали тяжелые, припухшие веки, плотно сжатые губы образовывали вместо рта узкую щель, а на левой щеке белел едва заметный и довольно длинный вертикальный шрам. Его костюм стоил, должно быть, больше моего месячного жалованья; того же качества были и прочие атрибуты туалета, которые превосходно сочетались друг с другом.

Когда я подошел ближе, он развернулся на своем табурете и посмотрел на меня скучающим взглядом, даже не пытаясь как-то скрыть сквозящее в нем презрение. Я сразу почувствовал, что мы с ним подружимся с первой же встречи.

– Тэрри сказала, что вы – лейтенант полиции. – Он кивнул в сторону блондинки, которая развалилась на одном из диванчиков в такой позе, словно с минуты на минуту ожидала фотографа из модного журнала.

– Совершенно верно, – подтвердил я. – Лейтенант Уилер из службы шерифа.

– А что вам помешало достичь высот… ну, скажем, на каком-то деловом поприще? – насмешливо скривив губы, спросил Олбард. – Впрочем, не трудитесь отвечать, Уилер, – я и сам догадываюсь.

– Видимо, в том, что я так низко стою на социальной лестнице, виноваты мои неоправданно высокие амбиции, – скорбно покачав головой, признался я. – Всю свою жизнь я мечтал заняться торговлей мануфактурой, но когда однажды мне удалось поближе познакомиться с парнем, заправлявшим этим бизнесом, то я понял, что просто не создан для этого. Нет, конечно, я вполне мог бы наслаждаться жизнью, – разумеется, при хороших деньгах. Но мне хватило одного-единственного взгляда на мануфактурный бизнес, чтобы сразу понять – я не смог бы пасть столь низко, оставаясь при этом в ладу с собственной совестью. Вместо этого я стал копом. Деньжата, конечно, не Бог весть какие, зато, когда я смотрюсь в зеркало, оно не трескается от отвращения.

– А вы нахал, Уилер! – холодно заметил Олбард.

– Не больше, чем вы, – радостно согласился я. – Вы не против, если мы на время оставим выпады по поводу наших профессий и перейдем к делу?

– К делу? Какому?

– Когда вы последний раз видели Вирджинию Мередит? – официальным тоном спросил я.

– Вирджинию… – Тяжелые веки Олбарда слегка вздрогнули, скрывая внезапно промелькнувшую в глазах тревогу. – А почему это так важно?

– Сначала говорите вы, потом – я. Понимаю, это довольно нудный способ общения, и существует еще множество разнообразных вариантов, которые мы с вами могли бы использовать. Однако принято считать, что выбранный мной способ – наилучший, понимаете? Своего рода приятная и вежливая прелюдия к беседе.

Ничтожную долю секунды во мне еще теплилась надежда, что Олбард отреагирует так же, как Рэдин, но такого парня было не так-то просто пронять чем-либо. Если честно, он вообще никак не отреагировал на мое замечание, поскольку в этот момент слишком глубоко задумался о чем-то своем.

– Вирджинию Мередит? – медленно повторил он. – Точно не помню. Где-то неделю… может, дней десять назад.

– А вчера вечером вы не встречались с ней?

– Если бы это было так, радость моя, тогда бы я развлекалась здесь с его двойником! – внезапно подала голос блондинка, потом зевнула и вдруг хихикнула. – Ну и ловкач этот двойник! У него даже родинка на том же самом месте, что и у Стива! Как вам такая предусмотрительность?

– Впечатляет, – уныло произнес я. – Так как насчет моего вопроса?

– Тэрри уже ответила вам. – В голосе Олбарда чувствовалась уверенность. – А теперь моя очередь спрашивать. Что случилось с Мередит прошлой ночью?

– Это произошло сегодня, рано утром, – машинально поправил я его. – Ее убили.

– Вот это новость! – Сногсшибательная блондинка, выпрямившись, застыла на месте от неожиданности. – И кто это сделал?

– Вы не могли бы сделать мне одолжение? – Я в отчаянии посмотрел на Олбарда. – Не будете ли вы так любезны попросить даму немного помолчать? Вас-то я еще могу поставить на место, но с ней это просто невозможно!

– И где это случилось? – дребезжащим голосом спросил он, не отвечая на мою просьбу.

– В ее собственной спальне. В доме ее отчима.

– Старика Пэйса… – с отсутствующим видом проговорил Олбард. – Чьих же рук это дело? У вас есть хоть какая-то версия, лейтенант?

– Убийство произошло сегодня утром, – пробурчал я. – А иногда для того, чтобы поймать преступника, может понадобиться целых два дня.

– Насколько мне известно, она была ужасно необузданной девицей. – И, как бы ожидая подтверждения своим словам, Олбард посмотрел на меня. Но если он рассчитывал получить его, то явно слегка спятил.

– Как прикажете это понимать? – вежливо осведомился я.

– Ну… – Он передернул плечами. – Кто может быть уверен в правдивости всех этих россказней? Однако многие мои знакомые болтали по этому поводу Бог знает что… – Олбард снова повел плечами. – Но теперь, поскольку дама мертва, вряд ли стоит повторять подобные сплетни. Да и какой теперь в этом прок…

– Если какая-то деталь этих, как вы изволили выразиться, россказней поможет напасть на след убийцы, мистер Олбард, то можете считать это вполне оправданным, – торжественным тоном заявил я. Поскольку мануфактурный воротила наконец-то стал вести себя воспитанно, величая меня лейтенантом, я решил, что меньшее, что я могу для него сделать, – это вернуть ему хотя бы титул мистера.

– Я очень хорошо знаю старика, – небрежно заметил он. – Кажется, я знаю почти всех, кто так или иначе связан с мануфактурным бизнесом в этом городе.

– А я считал, что у старика пятьдесят один процент акций в меховом деле, – наивно произнес я.

– Мануфактура, меха – какая разница? По сути, все это один и тот же бизнес. Да, в самом деле, он владеет большей частью предприятия Рея Уолтерса и держит руку на пульсе его деловых операций. У него-то я и познакомился с Вирджинией, поскольку в последнее время довольно часто бывал у старика и встречался там с ней.

– Между вами ничего не было?

– Между нами? – Его глаза неожиданно метнулись в сторону застывшей в напряженной позе блондинки. – Никогда.

Телефон на баре рядом с Олбардом издал нежный переливчатый звук, и он снял трубку.

– В чем дело? – Несколько секунд Олбард слушал, так плотно сжав свои тонкие губы, что их стало почти не видно. – А почему, черт побери, он не хочет сам разобраться со всем этим и не беспокоить… – Он послушал еще немного. – Ну хорошо. Я сейчас спущусь. – Положив трубку, Олбард посмотрел на меня. – Вы не станете возражать, если я отлучусь на пять минут, лейтенант? Они там внизу устроили какую-то неразрешимую проблему и теперь утверждают, что не могут обойтись без своего руководителя!

– Конечно, конечно, – великодушно согласился я.

– Спасибо, я сейчас же вернусь. – Олбард спрыгнул с табурета сразу на обе ноги, пробрался сквозь заросли ковровых джунглей и, прикрыв за собой дверь, исчез в широком лестничном проеме.

Прикурив сигарету, я плюхнулся на ближайший диванчик и уставился на вызывающего вида блондинку, сидевшую напротив меня все в той же застывшей позе. И тут мне в голову пришла прелюбопытная мысль: поскольку с ее лица не сходило вызывающее выражение, то насколько сильно она возражала бы, если бы этот вызов вынудил бездельничающего копа совершить над ней насилие? Ответ на подобный вопрос находился где-то между пятнадцатью и пятьюдесятью годами заключения в Сан-Квентине, это довольно интересная – но, увы, грустная! – мысль.

– Так что там насчет Стива и этой дамочки, Мередит? – вдруг резко спросила Тэрри.

– Как уже сказал Стив – ничего. – Я успокаивающе улыбнулся ей. – Кажется…

– А на что вы, радость моя, намекаете своим «кажется»? – сердито спросила блондинка.

– Ну, полагаю, у человека с таким положением, как у Олбарда, должно быть немало недругов, и, вполне возможно, что кто-то из них примется утверждать, будто своими домогательствами он запугал бедную девушку чуть ли не до полусмерти. Ведь такое предположение вполне естественно, а?

– Естественно? – Тэрри набрала в легкие побольше воздуха, и я вынужден был немедленно закрыть глаза, потому что воображение Уилера-мечтателя не смогло бы еще раз, без особо пагубных для себя последствий, перенести вид всколыхнувшейся при этом груди. – Ничего себе «естественно»! – возмутилась она. – Если бы я хоть на секунду заподозрила, что Стив обманывает меня с другой, я бы…

– Что вы бы? – подбодрил я ее.

– Не важно! – Тэрри медленно выпустила воздух. – Ведь вы же говорили, что подобные слухи распространяет кто-то из его врагов, не так ли?

– Ну конечно. – Я сочувственно кивнул ей. – Это или злые сплетни, или чистейшей воды правда.

– Но с другой стороны… – Она снова глубоко вздохнула, и Уилер-мечтатель поспешно закрыл глаза, а я чуть было не подавился собственной сигаретой! – Но с другой стороны, Стив в последнее время что-то слишком уж увлекся этой лавочкой Уолтерса – Пэйса. А ведь их заведение – не Бог весть какое солидное, чтобы в этом был хоть какой-то резон!

– Если только он не пытался закадрить Вирджинию Мередит… – бодренько предположил я.

– Вот именно! – Она резко вскинула голову, и вокруг нее образовался вихрь из волос цвета старинного серебра. – Вот возьму и выскажу Стиву все, что о нем думаю – он у меня дождется!

– А может, лучше высказать это мне? – с готовностью предложил я. – Я смогу воздать ему по заслугам значительно с большим эффектом, чем вы.

– Так-то оно так. – Несколько секунд Тэрри смотрела на меня невидящим взглядом, потом покачала головой. – Ну уж нет! А вдруг вы решите повесить на него это убийство?! Какие бы у него ни были отношения с этой дамочкой, я уверена, он не мог ее убить.

– Не мог?

– Ну да. – Тэрри неуверенно посмотрела на меня. – Не думаете же вы и в самом деле, что это он убил ее?

– Вы хотите услышать мое «не мог», – сказал я. – А не мог потому, что во время убийства находился здесь, с вами, – ведь так вы сказали?

Тэрри судорожно сглотнула.

– Ну не дура ли я? Конечно же Стив не мог ее убить! Точно! – Она выдавила улыбку. – Спасибо, что напомнили… лейтенант.

– А знаете что? – Я улыбнулся в ответ. – Ведь до того времени, пока я не подловил вас, вы называли меня «моя радость». Что заставляет вас лгать мне, Тэрри?

– Я не лгу! – вспыхнула она. – Я просто в восторге от вашего вонючего хладнокровия… радость моя! – Глубокий, раздраженный вздох снова опасно натянул свитер. – И вот что я еще вам скажу, вы, мерзкий…

Но тут внезапно раздался щелчок открывшейся двери, Тэрри застыла с открытым ртом и затихла. Пробравшись к бару, Олбард мельком взглянул на нее и уселся на свой табурет.

– Эти болваны способны устроить международный скандал из любой ерунды! – презрительно сообщил он. – Интересно, за что я плачу им деньги – и немалые! Они же ни черта ни в чем не разбираются!

– Знавал я таких прирожденных лжецов, – лениво протянул я. – В большинстве случаев даже они сами точно не знали, что говорят – правду или ложь. А потом, очутившись за решеткой за введение правосудия в заблуждение, делали удивленные лица: «А чё я такого сделал?» Вам такое знакомо?

– Да. – Похоже, Олбарду стало скучно. – У вас еще есть ко мне вопросы, лейтенант? А то эти болваны под нами снова доведут дело до очередного кризиса.

– Нет. Спасибо за помощь. – Я посмотрел на блондинку, пребывающую все в той же застывшей позе, и изобразил благодарную улыбку. – Я уже получил ответы на все интересовавшие меня вопросы.

– Это каким же образом? – мрачно спросил он.

– Счастлив был познакомиться с королем мануфактурного бизнеса Пайн-Сити, мистер Олбард, – светским тоном произнес я. – Возможно, еще увидимся – и, кто знает, как скоро?

Повернувшись к нему спиной, направляясь прямо к дверям, я углубился в длинноворсовую растительность диванно-ковровых джунглей. Проходя мимо блондинки, я заметил, что ее голубые глаза излучали одновременно и ненависть, и страх. Не нужно быть копом, чтобы догадаться, что ненависть предназначалась мне, а страх относился к тому, что ждало ее после моего ухода.

– Где твоя воспитанность, детка? – Голос Олбарда звучал по-прежнему мягко, но в нем проскальзывали металлические нотки. – Почему ты не попрощаешься с лейтенантом?

Блондинка прикусила нижнюю губку, затем дрожащим голосом произнесла:

– До свидания, лейтенант!

– До встречи, Тэрри! – радостно пообещал я. – И еще раз спасибо!

– Но я же вам ничего такого не сказала! – почти в истерике воскликнула она.

– И тем не менее вы мне здорово помогли… радость моя! – Открыв дверь, я шагнул в вестибюль. – Даже очень здорово!