Текст книги "Том 4. Расплата"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

Глава 10

Это не жара – это влага; это не боль – это унижение. Сначала казалось, что в моем черепе полно маленьких Пол ников, и каждый со своим собственным паровым экскаватором старается выдолбить мой мозг. Затем я открыл глаза и увидел склонившееся надо мной лицо дока Мэрфи. Боль больше не беспокоила, осталось только ужасное чувство унижения.

– Вы меня слышите, лейтенант? – спросил док.

– Понимаю, – пробормотал я, – только вы двоитесь в глазах!

– Будете жить, – бодро сказал он.

В другое время я лопнул бы от смеха, услышав от нашего дока слова, без которых не обходится ни один посредственный боевик. Но сейчас почему-то мне от них заметно полегчало.

– Можете сесть? – спокойно спросил он.

Я попытался, но понял, что не могу; однако с третьей попытки мне все же удалось это сделать. Вскоре комната перестала вращаться.

– У вас отвратительный пролом черепа, – пояснил Мэрфи. – Вам, Уилер, чертовски повезло, что вы остались живы. Я не шучу.

– Верю, док. А как это вы здесь оказались так быстро? Или дежурили за углом, надеясь, что понадобитесь?

– Вы больше часа были без сознания, – игнорировал он мою попытку шутить. – Но с мозгами у вас, вижу, все в порядке.

– Приятно слышать. А что с Беллой Вуд? Она тоже в порядке?

– Абсолютно! Небольшое потрясение, но скоро пройдет.

– Значит, слава Богу, ее не убили?

– Вы помешали, – пояснил Мэрфи, – причем идиотским способом, подставив собственную голову. Девушка проснулась, увидела, что какой-то тип с револьвером в руках наклонился над ней, и закричала. Тут вы врываетесь в сцену. Убийца, вместо того чтобы стрелять, изо всех сил бьет вас по голове и в панике убегает…

– Значит, серьезно никто не пострадал? – уточнил я. – Это уже кое-что.

– Не совсем так. Есть и труп.

– Кто?

– Женщина по имени Перл Сэнджер, так, кажется, ее звали?

– Что случилось?

– Убита, как и те двое. Выстрелом в голову.

Я осторожно спустил ноги на пол и начал подниматься.

– Останавливать вас, наверное, – попусту тратить время, – буркнул Мэрфи. – Но запомните, могут быть провалы в памяти, головокружение. Если упадете и снова проломите череп, окажетесь в более серьезном положении, если не в морге!

Док быстро вышел из комнаты, а я все стоял, раскачиваясь, как подросток, рискнувший в первый раз продемонстрировать рок-н-ролл. Но вскоре перестал качаться, даже дотащился до зеркала и с содроганием посмотрел на себя. Аккуратная белая повязка на голове сделала меня похожим на фокусника. Возможно, я и был им, да только мое волшебство в последнее время не действовало.

С большим трудом я вышел в коридор, добрался до комнаты Перл Сэнджер. Ее тело не убрали. Оно лежало на спине поперек кровати.

Перл была застрелена в лоб, точно так же, как Тони Форест – похоже, убийца дорожил своим почерком. Бронзовое облегающее платье с порванными бретельками сползло вниз, обнажив левую грудь. На гладкой белой коже виднелись четыре глубокие царапины.

За моей спиной послышались шаги, я обернулся и тут же подумал, что с моей черепушкой действительно не все в порядке – начали преследовать кошмары. Пару раз для верности тряхнул головой, но кошмар не исчез, пришлось принять его за реальность – передо мной стоял лейтенант Хаммонд из отдела убийств, с которым мы были такими же приятелями, как кошка с собакой.

– Дока беспокоит вмятина в твоем черепе, Уилер, – добродушно сказал Хаммонд. – Я заверил его, что не стоит волноваться – у тебя голова из прочной кости. Ведь так?

– Кто сделал ошибку и впустил тебя сюда?

– Окружной шериф сделал эту ошибку, приятель, – усмехнулся он, – вот почему я здесь. Сообразив, что ты завалил дело, Лейверс стал умницей и позвонил в отдел убийств. А капитан Паркер послал меня исправить твои промахи.

– Паркер! – воскликнул я. – У него отличное чувство юмора!

– На твоем месте я не стал бы смеяться, Уилер, – откровенно злорадствовал Хаммонд. – Говорят, Лейверс рассвирепел, как гремучая змея, и собирается вернуть тебя обратно в наш отдел. Проблема только в том, что у Паркера сейчас нет вакансии сержанта. Скорее всего, он посадит тебя в канцелярию. Правда, он не знает, сможешь ли ты правильно отвечать на телефонные звонки.

– А ты сообразительный, – фыркнул я. – Как пиявка. Где Лейверс?

– Внизу. Только не вздумай подойти к нему слишком близко – можешь получить новый удар по голове. Не могу сказать, что я против этого, Уилер. Но вот у дока Мэрфи и без того хватает проблем.

Я прошел мимо Хаммонда, вышел из комнаты и медленно спустился по лестнице, цепляясь за перила, как инвалид.

Лейверс вышел в холл и остановился как раз вовремя, чтобы не столкнуться со мной. За ним стоял Пол Уинтерманн. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержаться.

– Уилер! – Лейверс окинул меня таким взглядом, что я готов был поползти обратно наверх. – Мэрфи говорит, что удар очень серьезный. Тебе лучше вернуться домой и отдохнуть.

– Есть вопрос, шериф, – терпеливо вымолвил я. – Зачем вы обратились в отдел убийств?

Его лицо потемнело.

– У тебя еще хватает наглости спрашивать об этом после всего, что произошло? Пока ты заигрывал с Беллой Вуд, через пару комнат от тебя убили Перл Сэнджер! С самого начала ты превратил это дело в полную неразбериху! Мне следовало сразу позвонить в отдел убийств, а я как дурак слушал тебя!

– И взамен получили Хаммонда – гениального следователя из самого паршивого на свете отдела. Так кто теперь несет ответственность за расследование – он или я?

– Мне кажется, шериф, лейтенант неверно вас понял, – спокойно сказал Уинтерманн. – Позвольте мне внести ясность. Расследование передано отделу убийств Пайн-Сити. Руководит им капитан Паркер. Вы теперь не имеете к этому делу никакого отношения. Я советую вам отправиться домой и подлечить вашу больную голову.

Я вопросительно посмотрел на Лейверса, тот кивнул.

– Это правда, Уилер. Ты отстранен. Поезжай домой, как говорит Уинтерманн, может, повезет и к тебе вернется рассудок.

– Вы считаете, Хаммонд в состоянии раскрутить дело? – Мне было не до шуток.

– Надеюсь, – буркнул шериф. – Вот мы как раз идем к нему, чтобы поговорить, а ты, Уилер, закрываешь нам проход. Ты не против дать нам дорогу?

Я отступил в сторону, Лейверс протиснулся мимо меня и направился к лестнице. Уинтерманн последовал за ним, потом на мгновение остановился и с усмешкой обернулся ко мне.

– Чувствуете себя как рыба на льду, лейтенант? – тихо спросил он и начал быстро подниматься по ступенькам вслед за Лейверсом, не дав мне возможности ответить.

Я вошел в комнату, и тут же светловолосая пачка взрывчатки, завернутая в широкий халат, бросилась мне навстречу.

– Эл, дорогой! – воскликнула Белла. – С тобой все в порядке? Я так волновалась, думала, сойду с ума! Доктор сказал, что не знает, как ты будешь себя чувствовать после такого ужасного удара по голове, может, даже лишишься рассудка…

– Чувствую себя просто прекрасно, – ответил я. – Найдется что-нибудь выпить?

– Конечно! – обрадовалась она. – Сейчас налью. – И направилась к бару, дав мне наконец возможность увидеть других людей, находящихся в комнате.

Том Вуд тяжело сидел в кресле, устремив затуманенный взгляд куда-то в пустоту. Тино Мартенс со скучающим выражением на лице стоял возле бара с бокалом в руке. Джонни Барри сидел на кушетке рядом с Эллен Митчелл. Он был полностью одет, так же как и Тино, а вот на Эллен не было ничего, кроме тонкого, словно паутинка, кружевного халата, через который замечательно просматривались все ее округлости.

Я закурил сигарету и почувствовал вкус пыльной бури Канзаса. Белла вернулась и сунула мне в руку бокал. Я с благодарностью глотнул и понял, что выпивка хороша для моего желудка, но плохо сказывается на моей голове.

– Мне никогда не было так страшно, Эл! – зашептала Белла. – Когда я проснулась и увидела, что он склонился надо мной, да еще приставил дуло ко лбу, честное слово, подумала, что уже мертва!

– Как ему удалось пройти мимо меня? – спросил я.

– Не знаю. Я заперла дверь на ключ, когда увидела, что ты спишь. Не мог же он попасть в комнату через окно, если, конечно, не воспользовался стремянкой. Но снаружи не обнаружили никаких следов. Остается единственный вариант – должно быть, у него был ключ. Ничего не могу сообразить, Эл. Мне ясно только одно: теперь меня будут преследовать кошмары до конца жизни!

Тино поставил пустой бокал на крышку бара, закурил и спросил чуть ли не нежно:

– Теперь его передали в руки профессионалов?

– Верно, – подтвердил я. – Вам лучше остерегаться этого Хаммонда – он очень проницательный тип.

– Эл! – Белла осторожно подергала мой рукав. – Это правда?

– Самая настоящая правда. А я возвращаюсь домой лечить мою больную голову.

– Но это же несправедливо! – Казалось, она готова расплакаться. – И все из-за меня! Если бы я не попросила тебя съездить со мной в Сан-Тима…

– То сейчас была бы уже мертва и мы не нашли бы тело Фореста, – перебил я. – Тебе нечего волноваться – это была моя идея остаться на ночь в твоей комнате.

– А абсолютно правильная! Если бы тебя там не было, меня бы убили! Ты спас мне жизнь! Правда, чуть не лишился собственной. Нет, я должна поговорить с шерифом! А если он меня не поймет, ему растолкуют газеты!

– Ты собираешься шантажировать Лейверса? Хотелось бы на это посмотреть.

– Я говорю серьезно! – На ее лице появилась властная маска викинга. – По совету Стенсена до сих пор мы все воздерживались от общения с репортерами. А они ждут не дождутся, когда кто-нибудь из нас откроет рот. И это буду я!

Вероятно, Белла и могла бы извлечь из этой идеи кое-какую пользу, если бы все обстояло так, как она себе представляла.

В комнату тяжело ввалился Хаммонд в сопровождении Лейверса и Уинтерманна.

– А вот и он! – обрадовалась Белла. – Сейчас же с ним поговорю и поставлю ультиматум.

– Погоди! – Я схватил ее за руку и оттащил назад. – Похоже, у них тоже есть что сказать. Давай сначала послушаем.

У Хаммонда было ликующее выражение лица, глаза заблестели. В руке он держал револьвер, приклад которого был обернут носовым платком.

– Мистер Вуд! – произнес Хаммонд резким тоном.

Том Вуд моргнул пару раз, медленно поднял голову и взглянул на него.

– Вы мне?

– Узнаете этот револьвер?

Лидер рабочего союза довольно долго смотрел на оружие, которое следователь сунул ему под нос, потом медленно покачал головой:

– Нет. Никогда раньше его не видел.

– Интересно! – Голос Хаммонда был полон сарказма. – А мы только что нашли его в вашей комнате.

– В моей комнате? – переспросил Вуд.

– В вашем, портфеле. Среди бумаг. Может, вы используете его для вербовки новых членов союза, а?

– Повторяю, – мрачно пробурчал Вуд. – Я никогда раньше его не видел.

– А как насчет этого? – Следователь вытащил из кармана связку ключей и забряцал ею. – Это вы когда-нибудь раньше видели?

– Нет. – Том прищурился, рассматривая ключи, потом яростно замотал головой. – Нет, никогда раньше их не видел! Откуда они?

– Ключи от дома, – пояснил Хаммонд насмешливым тоном. – Следует понимать, что вам их не выдали, когда сдавали дом?

– Домом занимался Тино, – озадаченно промолвил Вуд. – Думаю, ему и вручили ключи.

Следователь метнул вопросительный взгляд в сторону Мартенса.

– Что на это скажете?

– Ну, конечно! – Тино кивнул. – Я снял дом в аренду, а агент передал мне ключи.

– И когда вы видели их в последний раз?

Мартенс на мгновение задумался, лицо его выражало замешательство.

– Ну, – промямлил он, – точно не помню…

– Думайте! – рявкнул Хаммонд. – Вы знаете гораздо больше, черт возьми! Что вы сделали с ключами, когда вошли в дом?

Тино пару раз сглотнул.

– Отдал их Тому, – выговорил наконец.

– Вот! – радостно произнес Хаммонд. – Они лежали в вашем портфеле вместе с оружием. Как вы это объясните?

Пару секунд лидер рабочего союза тупо пялил глаза на следователя, затем перевел взгляд на Мартенса, но тот отвернулся.

– Не знаю. Наверное, их кто-то туда положил.

– Не вешайте мне лапшу на уши! – заорал Хаммонд. – У меня есть трое свидетелей, которые видели, что, когда я открыл ваш портфель, оружие и ключи уже были там! – Он осклабился, на его лице появилось злорадное выражение. – Перл Сэнджер была заперта в своей комнате. На этот счет у нас имеются показания вашей дочери. Белла и Уилер заперлись в ее комнате, верно я говорю, Уилер?

– Да, – подтвердил я. Было бесполезно вдаваться в подробности. – Это правда.

– Итак, обе двери заперты. Никто не пытался проникнуть через окна. Значит, попасть в обе комнаты можно было только одним способом – открыть дверь снаружи ключами. Разве не так, мистер Вуд?

– Наверное, – процедил сквозь зубы Том.

– Ключи были у вас! – победоносно заявил Хаммонд. – И револьвер, которым вы уже убили Ковски и Фореста. Сначала вы открыли ключом комнату Сэнджер и убили ее, потом проникли в комнату дочери, намереваясь сделать там то же самое, но тут вам помешал Уилер. Когда он набросился на вас, вы запаниковали, со всего маху ударили его, потом выскочили из комнаты и вернулись к себе, сунули револьвер и ключи в портфель и вновь вышли в коридор, делая вид, что проснулись от крика дочери и решили проверить, что, черт возьми, там случилось?!

– Это ложь! – Голос Вуда дрожал от волнения. – Наглая ложь! Каждое слово! Я знаю, кто стоит за всем этим! Это – он! – Прыгающим от волнения пальцем Том указал на спокойно стоящего Пола Уинтерманна. – Он знает, ему никогда не удастся очернить меня перед комитетом Сената, поэтому пытается скомпрометировать вот таким низким способом, предъявив ложное обвинение.

– Заткнись! – рявкнул Хаммонд. – Ты не поможешь себе, если будешь распускать язык! Ты арестован за убийство Ковски, Фореста и Перл Сэнджер. Встать, Вуд! Мы едем в центр города! – С этими словами он схватил Вуда за руку и грубо поднял на ноги. – Я никогда не упускаю таких нахальных негодяев, как ты! Только попытайся что-нибудь выкинуть по дороге, и я за себя не ручаюсь!

Мне удалось перехватить неодобрительный взгляд Лейверса, когда Хаммонд пинками толкал Вуда к выходу. Шериф открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Уинтерманн легонько коснулся его руки, удерживая от вмешательства. На его лице играла безмятежная улыбка.

– Надо немедленно позвонить Гарри Стенсену! – сказал Тино и бросился к телефону.

– Не стоит будить его в столь ранний час, – лениво отозвался Уинтерманн. – До судебного разбирательства еще куча времени. И кстати, Мартенс, а вы уверены, что Гарри захочет теперь взяться за это дело?

Тино замер на полпути, пристально посмотрел на него.

– Черт побери, что ты хочешь сказать? Разумеется, Гарри будет его защищать!

– Будет? – Уинтерманн изогнул брови. – Мне казалось, Гарри работает на профсоюз, а не на одного Тома Вуда. Но будет ли сам союз продолжать сотрудничать с Томом Вудом после всего, что произошло?

– Не позволяй этой болтливой крысе запугивать себя, Тино! – вмешалась Белла. – Сейчас же звони Гарри!

Еще секунду Тино не решался что-либо предпринять, потом повернулся спиной ко всем и направился к бару.

– Не знаю, – услышали мы его слабый голос. – Нужно все хорошенько обдумать!

– Следует отдать должное твоей преданности, дорогая. – Уинтерманн улыбнулся Белле. – Тем более, если принять во внимание, что ты чуть не оказалась одной из жертв своего отца.

– Убирайся вон отсюда! – сиплым голосом скомандовала Белла. – Прочь из этого дома! – И вдруг швырнула в него свой бокал. Он ударился о его плечо, но разбился лишь коснувшись пола. Зато на прекрасном пиджаке осталось большое темное пятно.

Уинтерманн осторожно промокнул его носовым платком и, ехидно улыбаясь, произнес:

– Вот теперь, кажется, понятны мотивы твоего отца. Если бы я произвел на свет такую стерву, то тоже попытался бы как-нибудь исправить ошибку. Правда, убийство – это уж чересчур. Хватило бы хорошей порки!

Белла подскочила к нему со скрюченными пальцами, готовая вонзить ногти в его лицо.

– Не стоит этого делать! – мягко предупредил Уинтерманн и залепил ей такую пощечину, что она полетела, спотыкаясь, через всю комнату. – Знаете, Уилер, – обратился затем ко мне тем же ласковым голосом. – Вся беда в том, что стоит только влезть в дерьмо, как из него уже не вылезешь. Послушайтесь моего совета, начинайте прямо сейчас подыскивать себе другую работу!

Уставившись на винное пятно, я постарался ответить тем же елейным тоном:

– Вы промокли, Уинтерманн. Послушайтесь моего совета – не падайте в реку. Вы же помните, что случилось с Нарциссом!

Глава 11

Проснулся я в полдень. Чувствовал себя паршиво, но голова больше не кружилась, а это уже кое-что. Заставил себя принять душ, побриться, одеться, потом сварил кофе и поставил на проигрыватель пластинку с песней «Индиго» Эллингтона.

Примерно в час тридцать ворвался док Мэрфи и сорвал с моей головы повязку с нежностью акулы-барракуды, когда та откусывает приличный кусочек от зазевавшегося пловца.

– Ух! – тяжело выдохнул он, снимая последний бинт. – Самое удивительное в вашем случае, Уилер, – это то, что вы здоровы!

– Результат здорового образа жизни, док. Я ведь живу по правилу трех «В»: вино, веселые девушки и вкусный табак.

– Полагаю, к тридцати годам вы будете покойником. – В его голосе зазвучали печальные нотки. – Но к тому времени у вас будет опыт стовосьмилетнего старика.

– Спасибо, док, – сказал я, морщась от боли, потому что он стал безжалостно ощупывать мою голову. – А сейчас, как вы думаете, я буду жить?

– К несчастью. Вы удивительно быстро поправляетесь, Уилер. Теперь достаточно лейкопластыря, вам больше не нужна повязка. Но помните, что я говорил: еще один удар по голове, и Чарли Кац из окружного морга скажет вам «добро пожаловать»!

– Запомню! А не знаете, они взяли соскоб под ногтями Тома Вуда?

– Взяли. И ничего не обнаружили.

– А что насчет оружия?

– Ну, это оказался тот самый револьвер, из которого были убиты Ковски и Форест. Пули совпадают.

– Нашли отпечатки пальцев?

– Никаких отпечатков – револьвер тщательно протерли.

– Думаете, Вуд убил их?

– А вы как думаете?

– Нет, – уверенно сказал я.

Док сделал шаг назад, растирая в ладонях антисептический порошок.

– Должно хорошо держать. Теперь у вас нет никакого предлога.

– Предлога для чего?

– Для того, чтобы сидеть здесь в заточении! – отрывисто пояснил Мэрфи. – Вот для чего. До меня дошли слухи, Хаммонд растрезвонил на всю округу, что он за два часа распутал все дело, а вы за целые сутки не добились ничего, кроме раны в голове.

– Неужели, док? Вот уж никогда не думал, что вас волнует моя репутация!

– Не очень, – признался он. – Но слушать Хаммонда и одновременно видеть выражение лица Лейверса – это уж слишком! Я не в силах такое выдержать! Надеюсь, что вы что-нибудь предпримете, Уилер, а я со своей стороны постараюсь достать для вас по оптовой цене средство, усиливающее половую потенцию!

– Премного благодарен, док. Но в тот день, когда мне понадобятся возбуждающие средства, я повешу свои яйца на стену и сяду писать мемуары!

– Будет интересно почитать, хотя их вряд ли опубликуют. Ладно – с твоей головой все о’кей. Если будет что-нибудь беспокоить, тут же мне позвони.

Я вышел на улицу в яркий, безоблачный день и в ближайшем же ресторанчике проглотил бифштекс. Затем отправился в отель «Звездный свет», разыскал Гарри Стенсена. Его номер оказался на девятом этаже. Гарри сразу открыл дверь, а завидев, кто к нему пожаловал, усмехнулся:

– Разжалованный лейтенант! Ищете работу? Если хотите, могу дать рекомендательное письмо в детективное агентство Лос-Анджелеса.

– Хочу поговорить с вами о Томе Вуде, – ответил я. – Или вы его больше не защищаете?

– Защищаю. Хотите дать свидетельские показания?

– Может быть, – ответил я.

Стенсен внимательно посмотрел на меня, потом отошел в сторону.

– Вам лучше войти.

Я прошел в номер, а он закрыл дверь.

– Хотите выпить, лейтенант?

– Спасибо. Скотч с содовой.

Стенсен вызвал официанта и сделал заказ. Себе попросил скотч с водой. Когда официант вышел, я приступил к делу.

– Мартенс передумал вам звонить сразу же, как только Вуда арестовали. Уинтерманн предположил, что, очевидно, союз не захочет, чтобы в качестве защитника Тома Вуда, обвиняемого в убийстве, выступили вы.

Стенсен холодно улыбнулся.

– К черту Уинтерманна, к черту Мартенса, а если надо будет, к черту весь союз! Том Вуд – мой друг.

– Даже не подозревал, что в вас развито это чувство.

– Да, я не часто даю волю чувствам, – признался Стенсен. – Том Вуд – исключение. Я также не часто даю волю ненависти. Но Пол Уинтерманн – это второе исключение. Теперь вам все ясно, лейтенант?

– Думаю, да. Я тоже уверен – Том Вуд невиновен. А если удастся доказать это, меня будут считать умным лейтенантом, а не болваном, как сейчас. Теперь вам ясна моя позиция?

– Совершенно. И что же дальше?

– Вчера днем, когда я задавал вопросы Тому Вуду, он поссорился с Перл, – продолжил я, когда за официантом закрылась дверь. – Вернувшись с кофе, Перл изменила свое показание – заявила, что накануне вечером, сразу после десяти, Том разговаривал с кем-то по телефону и тут же уехал. Помните?

– Разумеется.

– Вуд хотел все это мне объяснить, но вы заткнули ему рот…

– Точно. – Стенсен тяжело вздохнул. – Объяснения Тома мало чем могли вам помочь. Дело в том, что ему кто-то позвонил и сообщил, что прилетел Джордж Ковски, ждет, когда за ним приедут. Том поинтересовался, кто говорит. Ему ответили, что это служащий справочного бюро аэропорта. Том немедленно поехал за Ковски, но, разумеется, его там не оказалось.

– И его не насторожило, с чего это Ковски просил связаться с ним какого-то клерка? Почему сам не позвонил?

– Нет. Тома действительно застали врасплох. Он ведь ждал Ковски только на следующий день. Подумал, его заставили прибыть раньше какие-то неотложные обстоятельства, забеспокоился, хотел поскорее выяснить, что случилось…

– Похоже, убийца постарался выдернуть Вуда из дома и таким образом лишить его алиби на время убийства.

– Похоже, – согласился адвокат, сардонически улыбаясь. – Остается убедить в этом судью. Только мне это будет сделать нелегко. Получилось, что у Тома на самом деле нет алиби.

– Получилось, – подтвердил я. – А где он болтался весь прошлый вечер?

– Сначала подбросил меня сюда, в отель, затем отправился по барам. Том был в ужасно подавленном настроении – на него очень сильно подействовало убийство, затем эта ссора с Перл… В общем, в итоге набрался вчера изрядно, чего никогда раньше с ним не бывало. Даже не помнит названия баров, где пил.

– А что вы можете рассказать о Ковски и тех сведениях, которые он должен был представить комитету Сената? В какой мере они могли повлиять на положение Вуда?

– Не знаю. – Стенсен провел ладонью по волосам. – Честно, не знаю, Уилер. Но абсолютно уверен, что Том никогда не использовал денежные фонды профсоюза в личных целях. Ему это было ни к чему – при его-то зарплате и неограниченной оплате любых расходов. Думаю, показания Ковски выставили бы в неприглядном свете не Вуда, а верхушку администрации союза.

– Как вы считаете, зачем понадобилось убрать Фореста?

Стенсен пожал плечами.

– И этого не знаю. А у вас какая версия?

– Вероятно, парню просто не повезло. Возможно, тот, кто убил Ковски, привез затем его тело в Хилл-Сайд, стал перекладывать в багажник Фореста, а он вышел в этот момент и все увидел. В панике преступник убил и его. Пока прятал где-то новое тело, в машину Фореста села Белла Вуд и уехала.

– Звучит логично, – оживился Стенсен. – И кто же убийца обоих?

– На данный момент один из троих – или Тино Мартенс, или Джонни Барри, или Том Вуд.

Он печально усмехнулся.

– Выходит, мы пока ничем не можем помочь Тому?

– Вуд прав: ему хотят предъявить ложное обвинение. С ключами и оружием в портфеле кто-то явно переусердствовал…

– И с этим согласен, – кивнул адвокат. – Но продолжаю надеяться, что мне не придется доказывать это судье.

– Будем надеяться вместе. Спасибо за скотч. Мне пора.

– Рад, что заглянули, лейтенант. – Стенсен встал, проводил меня до двери и на прощание сказал: – А знаете, больше всех мне жаль Перл Сэнджер. Она мне нравилась. Перл была честной и преданной женщиной. – Он устало улыбнулся. – Качества, с которыми не часто приходится сталкиваться адвокату.

– Мне тоже нравилась Перл, – признался я. – Вот не успел у нее научиться раскачивать шелковые кисточки одновременно в разные стороны…

Выражение лица Аннабел Джексон, когда она меня увидела, стало таким, какое обычно бывает у людей на похоронах.

– Привет, Эл, – негромко сказала она. – Как дела?

– Просто замечательно!

– Конечно! – с сочувствием произнесла Аннабел. – У тебя бывало и похуже!

– Ты копаешься в моей личной жизни? – с шутливым негодованием спросил я. – Заглядываешь по ночам в окна моей квартиры?

– Вот есть в тебе одна черта, Эл Уилер, которая мне страшно не нравится, – разгоряченно выпалила секретарша шерифа. – Это твое самодовольство!

– Ищу Полника, – перебил я решительно. – Ты его не видела?

– Он у Лейверса. Доложить о тебе?

Какое-то мгновение я обдумывал ее предложение.

– Лучше подожду, – пришел я в итоге к выводу.

Аннабел склонилась над пишущей машинкой и принялась колотить по клавишам, будто они были частью моего лица. Я закурил сигарету и погрузился в глубокое раздумье о жизни. Вот почему, скажем, хороших женщин навалом, а плохой не сыщешь днем с огнем?

Через пять минут Полник вышел из кабинета шерифа, осторожно прикрыв за собой дверь. Когда заметил меня, лицо его на мгновение просветлело, но тут же и скисло.

– Привет, лейтенант! – поздоровался он сиплым голосом. – Вы пришли забрать свои вещи?

– Нет. А что, нужно это сделать?

– Шериф только что разговаривал с капитаном Паркером, – доложил сержант мрачным тоном. – В понедельник вы возвращаетесь в отдел убийств. Из того, что говорил Лейверс, я понял: Паркеру не очень-то хочется брать вас обратно. Лейверс спорил с ним по этому вопросу.

– Не знаю, что во мне такого, от чего они так из-за меня ссорятся, – пробурчал я. – Но догадываюсь: ведь их много, а Эл Уилер на свете один.

– Именно так говорил шериф, – кивнул Полник. – Только другими словами.

– Ради Бога, уволь меня от подробностей! – попросил я. – Что нам сейчас с тобой нужно, так это выпить.

– Да. – У него вновь засияло лицо. – Отличная мысль!

– А я знаю местечко, где это можно осуществить – бар «Калипсо».

Название бара не произвело на Полника никакого впечатления, и только когда мой «остин» проделал уже полпути, неожиданно вспомнил:

– Эй, лейтенант! Бар «Калипсо» – не то ли это заведение, где я по вашей просьбе проверял, были ли там Барри и Мартенс в ночь убийства Ковски?

– Никто не додумается позже вас, сержант, – восхитился я. – Вы совершенно правы.

– Да, ну как же! Покуда буду жить, не забуду это местечко!

– Почему?

– Там самое паршивое пиво в городе. Ни капли больше в рот не возьму!

Минут через десять мы подъехали к бару, вошли внутрь. Послеполуденная торговля тут, похоже, совсем не шла – в зале сидело всего два посетителя. При взгляде на бармена меня передернуло: мягко сказать, если предположить, что по его лицу потоптались, когда он был совсем маленьким.

– Это тот парень, с которым ты разговаривал? – спросил я Полника, когда мы опустились на два потускневших желтых стула.

– Кто способен забыть такое лицо? – попросту отозвался сержант.

Бармен подошел к нам и поелозил мокрой тряпкой по столу, стряхнув пепел на широкие колени Полника.

– Что будете заказывать, джентльмены? – спросил он скучным голосом. Затем, прищурившись, внимательно посмотрел на сержанта. – Я тебя видел раньше. Да, так и есть! Ты тот самый коп, что приходил на днях и задавал вопросы. Никогда не забуду твое лицо!

– Да? – загордился собою Полник. – В нем чувствуется характер, а?

– Не знаю, что в нем чувствуется, – только оно не давало мне спать всю ночь!

Сержант нахмурился, потом большим пальцем показал на меня.

– Это лейтенант Уилер. Он тоже из офиса шерифа.

– Лейтенант, – бармен кивнул и вновь прищурился, – чем могу быть полезен?

– Мы здесь не по делам, – как можно беспечнее бросил я. – Просто зашли выпить. Что будешь пить, Полник?

– Насчет пива вы уже знаете, – осторожно ответил он. – Пожалуй, выпью чистый бурбон.

– Одна порция неразбавленного виски, – автоматически повторил бармен. – А вы, лейтенант?

– А мне смешайте пиво с сарсапариллой и добавьте туда немного водки для эффекта.

– Лейтенант! – обалдел Полник. – Вы рехнулись?

– Пиво, сарсапарилла, немного… – Бармен застыл с мокрой тряпкой в руках, потом, прищурившись, вновь внимательно посмотрел на меня. – Погодите минуту! – Он еще сильнее прищурился, наконец, помотал головой. – Нет, вы не тот парень. Надо же, а пьете одну и ту же гадость. И чего только не бывает!

– Не помните, как выглядел тот парень? – как бы между прочим поинтересовался я.

– Помню. Такой крупный тип, состоящий из одних мускулов. Блестящие черные волосы. Чем-то он мне еще не понравился. Похож на бандита или что-то в этом роде. Глаза у него все время полузакрыты…

– Вы не помнили его, когда я спрашивал! – яростно зарычал Полник.

– А вы не говорили, что он пьет, – спокойно возразил бармен. – Разве можно забыть человека, который пьет такую чудовищную смесь? Выпил четыре порции, пока сидел здесь, четыре бокала подряд!

– Когда это было? – задал я новый вопрос.

Бармен скривил лицо в пугающую гримасу, пытаясь сосредоточиться.

– Да, позавчера ночью. Приехал где-то около десяти, пробыл примерно час.

– Вы в этом уверены?

– Разумеется, уверен. Думаете, можно забыть человека, если он пьет четыре…

– Конечно! – быстро перебил я. – А что скажете насчет другого парня, который был вместе с ним? Тот что пил?

– Вместе с ним? Во что вы пытаетесь меня втянуть, лейтенант? Я вообще не заикался, что с ним был кто-то другой!

– Это точно, не говорили.

– Этот тип явился сюда один, – уверенно повторил бармен. – Выпил четыре бокала этой смеси из пива, сарсапариллы и водки…

– И все время был один?

– Черт возьми! – в сердцах воскликнул он. – С ним не было никого!

– Спасибо, – поблагодарил я. – Пора выпить и нам. Только я передумал, мне, пожалуйста, скотч со льдом.

– Это лучше, лейтенант!

– И немного содовой.

Бармен глубоко вздохнул и страшно скривился на Полника.

– А вы чего хотите со своим бурбоном? Лимонную шипучку с крепким бульоном?