Текст книги "Том 4. Расплата"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

Глава 6

Золотая женщина! На ней была вышитая золотом блузка, обтягивающая пышную грудь и не скрывающая загорелой кожи. Белые узкие брюки с люрексом плотно облегали нижнюю часть тела. На ногах позолоченные сандалии, оставляющие открытыми пальцы с позолоченными ногтями.

Ее волосы цвета воронова крыла были разделены пробором и падали на плечи. У нее были темные глаза и лицо в форме сердца, покрытое нежным загаром.

Она приветствовала меня широкой улыбкой.

– Я только было размечталась, – сказала она мягким голосом, от которого я вздрогнул. – И тут как раз вы!

– Миссис Рэндалл? – спросил я после того, как кашлем затушевал свое волнение. – Мелани Рэндалл?

– Да, это я. А вы кто? Подарок Провидения, угадавшего мои самые сокровенные желания?

– Лейтенант Уилер, помощник шерифа, – пробормотал я, все еще плохо справляясь с овладевшими мною чувствами.

Глаза у нее заблестели.

– Мой муж говорил о вас. Огромный, грубый мужлан, при взгляде которого все начинают дрожать.

– Ваш муж дома?

– Френсис? – Она отрицательно покачала головой. – Он у матери. В семье Рэндаллов мать на первом месте, на втором и на всех остальных…

– В таком случае можно поговорить с вами?

Она распахнула двери настежь.

– Входите. Уж не думаете ли вы, что я так просто вас отпущу?

Я вошел.

Она прошла впереди в гостиную, зазывно покачивая бедрами. В гостиной был полумрак – горели только две лампочки в бра. Она выключила телевизор и повернулась ко мне.

– Мне двадцать семь лет, лейтенант, и я вынуждена проводить целые вечера перед этим ужасным ящиком! Вам это не кажется странным?

– Какая потеря для мужской половины человечества!

Она улыбнулась мне:

– Вы мне нравитесь. Мы договоримся. Что выпьете?

– Скотч со льдом и немного содовой, – сказал я машинально.

– Очень хорошо… зовите меня просто Мелани. А вас как зовут?

– Эл.

– Это уменьшительное от чего-то?

– Я унесу этот секрет с собой в могилу.

Она подошла к бару и привычно налила два стакана.

– Ладно, я не настаиваю. Не люблю копаться в чужой жизни. Что вы хотите, чтобы я вам рассказала? Об Алисе Рэндалл?

– И о Россе, дворецком. Вы его знаете?

– Он предмет мебели в доме Рэндаллов, – ответила она неприязненно. – Он вряд ли стоит им дорого и используется для открывания и закрывания дверей вместо того, чтобы установить фотоэлектронное устройство.

– По вашему мнению, мог быть кто-нибудь заинтересован в его смерти?

Она заморгала:

– Росс? Вы шутите!

– Его только что едва не убили!

– Наверное, приняли за другого! Убивать дворецкого – такое бывает только в детективных романах, действие которых происходит в старой Англии.

Она вернулась со стаканами и протянула один мне.

– Садитесь на диван, Эл, так будет удобнее.

Говоря это, она взяла меня за локоть и проводила к дивану.

– Ну, теперь можем поболтать… если не придумаем чего-нибудь получше.

Я уселся на диван, она села рядом, прижавшись ко мне ногой.

– Между прочим, Эл, – заметила она. – Не думайте, что я выпущу вас отсюда, не соблазнив.

– О, это что-то новое, – сказал я восхищенно. – Мне ваше намерение очень нравится!

– Я вам гарантирую кучу удовольствий, – заявила она уверенно. – Я женщина, как говорят, до кончиков ногтей. Неприятность в том, что я – тигрица, а замужем за кроликом, и этот кролик все время убегает к своей мамочке-крольчихе. Мне от этого плохо!

– Тогда, если вы предпочитаете сказочных персонажей, скажите – Дюк Амой – это большой серый волк?

– Я была уверена, что вы заговорите о нем, – сказала она непринужденно. – Представьте, что я некогда была певицей в кабаре. Я знала Амоя в те времена, когда он содержал клуб в Чикаго. Для меня он просто старый друг, который помогает мне проводить время, не больше.

– Как получилось, что Френсис Рэндалл женился на вас? – спросил я, не в силах скрыть изумление.

Она погладила мою руку кончиками пальцев.

– О, какие бицепсы! – восхищенно воскликнула она. – Ах да! Френсис? Честное слово, не знаю, должно быть, сошел с ума. Должна признаться, в те времена меня это привлекало – деньги и все остальное. Мы поженились через три дня после знакомства, и это было два года назад. У мамаши случился приступ, когда она узнала, но было уже поздно. И сегодня все еще слишком поздно.

– Как это?

Она пожала плечами.

– Естественно, он привез меня к матери. Я выдержала три недели, но однажды вечером мне надоело, и я сказала ей пару ласковых слов. На другой день была снята квартира, и с тех пор ноги моей там больше не было.

– Жалеете?

Она улыбнулась:

– Мы с мужем заключили нечто вроде пакта. Я делаю что хочу, а он меня не трогает.

– У Амоя наряду с вами была интрижка с Алисой. Вы в курсе?

– Дюк залезет под юбку, оказавшуюся на расстоянии вытянутой руки, – сказала она. – Это сильнее его.

– Где вы были вчера вечером?

– Здесь… и одна. У меня нет алиби, Эл, если вы об этом. Если вам хочется, я могу сыграть роль роковой женщины, чтобы доставить вам удовольствие думать, что вы флиртуете с убийцей. Это вас прельщает?

– Оставим это, – сказал я недовольно. – Я полагал, вы поможете мне, а теперь я, честно сказать, разочарован.

– Не расстраивайся, милый, – промурлыкала она. – Я утешу тебя.

Я допил скотч и посмотрел на пейзаж за окном.

– Кто-нибудь из членов семьи навещает вас здесь?

– Разумеется! Жюстин приходила сюда несколько раз. И Алиса тоже.

– А этот адвокат Карсон?

– Да. Он себе на уме, вы знаете. Только по тому, как он смотрит на меня, я делаю выводы, что Карсон с трудом сдерживается, чтобы не наброситься. Но сразу же вспоминает Френсиса, счет в банке Рэндаллов, берет себя в руки и удовлетворяется тем, что напивается.

– Мне показалось, что у него были виды на Алису.

– Вот это новость! По-моему, он готов был закрутить с Жюстин, но я могу и ошибаться. Эту девочку трудно понять!

– Почему?

– Как она могла все время жить в этом музее? Мне хватило трех недель, и я чуть не сошла с ума!

– Может быть, она домоседка?

– Вряд ли.

– Я полагаю, все деньги у мадам?

– Да, но делами заправляет Френсис. По завещанию душеприказчиком назначен он – мадам без его согласия не может потратить ни цента. Старик знал, что делал, когда поручал свое состояние заботам Френсиса. Он жмот, мой муж!

– До доллара?

– До десяти центов! Даже до цента! Разрежьте пополам цент, и он утащит у вас вторую половину, едва вы успеете сообразить.

– Так делают во всех богатых семьях, и Рэндаллы ведь преуспевают.

– У Френсиса только одна слабость, – самодовольно заявила она. – Это я. Ему плевать, сколько я потрачу, так как он знает, что только этим может меня удержать.

– Послушать вас, так он последний кретин!

– Разумеется, но только в сентиментальном плане. Поверьте, в том, что касается денег, хитрее его нет!

– Может быть, он боится скандала, если вы подадите на развод или бросите его? Честь семьи!

– Честь семьи! – повторила она с оттенком презрения. – Великое имя. Достаточно произнести его, чтобы вся Калифорния сняла шляпы. Это – версия мамаши Рэндалл, а не моя. Я слышала совсем другое…

– Что, например?

Она поднялась, чтобы еще налить.

– Разное. Заставить говорить Френсиса о семье – все равно что заставить его потратить десять центов на газету. Ему становится плохо, как только он об этом подумает! Но я кое-что слышала…

– Расскажите, что вы слышали, – предложил я.

Я взял у нее из рук свой стакан. Она снова села рядом со мной на диван и прижалась бедром, чтобы закрепить узы дружбы, которые нас уже связывали.

– Своим состоянием они обязаны отцу Френсиса. Сделано оно лет двадцать пять назад, может, и больше. У меня сложилось впечатление, что его не очень заботило, откуда к нему идут деньги.

– То есть?

– Я не знаю точно. Однажды я случайно подслушала разговор между Френсисом и его мамашей. Это было как раз после смерти старика. Они не знали, что я подслушиваю.

– О чем они говорили?

– Френсис сказал, что не будет платить, потому что, мол, слишком много просят. А мамаша Рэндалл ответила, что ей все равно, сколько это стоит, и самое главное – не допустить, чтобы имя Рэндаллов вываляли в грязи. Тогда Френсис стал объяснять, что у него – я так поняла, что у человека, который требовал денег, – у него нет никаких доказательств; еще он говорил, что невозможно сейчас найти следы и что ни один бывший араб не подтвердит этих сведений.

– Бывший араб? – удивился я. – Он так и сказал?

– Я не поняла, что он имел в виду.

– Я тоже не понимаю, – признался я. – Может быть, они еще что-то говорили?

– Да. Мамаша упоминала налоговую инспекцию. Если, как она говорила, там появится хоть малейшая зацепка, то дело раскрутят, и тогда репутация семьи наверняка пострадает. Она требовала заплатить вымогателю.

– А Френсис с ней спорил?

– Он не спорил – он просто отказал. Он не даст ни цента на дело, которое не принесет прибыли. Ему наплевать на доброе имя, если для того, чтобы сохранить его, он останется с пустыми карманами.

– Что она ему ответила?

– Этого я не знаю, потому что тут появилась Жюстин, и я едва успела отойти от двери.

– Бывший араб, – задумчиво пробормотал я. – Кто это может быть? Вы точно помните, что Френсис употребил именно это выражение?

– Может быть, я плохо поняла, – ответила она безразлично, – но мне послышалось это. К тому же замочная скважина мала…

– Араб, – повторил я. – Араб, краб, граб, раб… Раб!

– Чернокожий?

– Нет, – объяснил я. – Так называли нелегальных иммигрантов из Мексики… Давно, когда иммиграция была практически запрещена, мексиканцы платили очень дорого за то, чтобы пробраться в США. Они стали объектом крупного бизнеса. Вполне возможно, что Стюарт Рэндалл составил свое состояние именно на них, то есть незаконным путем… Теперь я понимаю. То, что произошло двадцать пять лет назад, вряд ли станет серьезным аргументом для суда. Френсис имел в виду, когда говорил ей: даже если и удастся наложить руку на одного из этих иммигрантов, разве он признается, что тайком прибыл в США?

– А эта история с налогами, о которой упоминала мамаша?

– Если ее супруг приобрел состояние незаконным путем, он, понятно, не платил налогов, и как только ему удалось довольно быстро набрать хорошую сумму, он бросил это дело и зажил как честный гражданин, занимаясь только легальной деятельностью. Вот почему мамаша Рэндалл так цепляется за честь семьи. Ведь понадобилось столько времени, чтобы приобрести эту честь!

– Ну вот, надеюсь, вы удовлетворены? Еще стаканчик, Эл?

– Нет, спасибо.

– У вас больше нет вопросов?

– В настоящий момент нет.

– Тем лучше, – проворковала она. – И так потратили слишком много времени.

Она вскочила и подошла к окну. Я подумал, что она хочет посмотреть на пейзаж. Она повернулась в профиль, чтобы я мог полюбоваться ее золотистым светлым силуэтом, который четко вырисовывался на темном фоне.

Мгновение она повозилась с застежками блузки, одним движением освободилась от нее и бросила к ногам. Подняв руки, она сладострастно потянулась, заставив подняться упругие высокие груди.

Какое-то время, показавшееся мне бесконечным, она стояла неподвижно, сцепив руки за головой.

– Вот что я вам скажу, – произнес я, пораженный внезапным открытием. – Если Стюарт составил состояние на комбинациях, о которых не говорят вслух, если он не хотел платить налоги с этих незаконно приобретенных денег, ему наверняка нужна была помощь адвоката…

– Замолчите! – гневно сказала она. Опустив руки, она в два приема освободилась от трусиков, отшвырнула их ногой и направилась к дивану. По мере того как Мелани приближалась, приглушенный свет подчеркивал контраст между ослепительно белой кожей бюста и живота и бронзовым загаром на остальном теле.

Я протянул руку, чтобы поласкать гладкие бедра. Она тоже протянула руки, наклонившись надо мной.

Внезапно она с удивительной силой схватила меня за плечи и опрокинула на спину. Ее лицо было рядом с моим. Я видел ее огромные темные глаза, горящие от желания, приоткрытые губы…

– Хочешь закричать первым, Эл? – прошептала она. – Мне кажется, так полагается…

– Я закричу, если нас застукает Френсис, – искренне ответил я.

– Не беспокойся! Ему нужно только одно – деньги! – сказала она, улыбаясь. – Кроме того, если это случится, я прикажу ему убираться, и он уберется!

Она немного насмешливо посмотрела на меня, и внезапно ее губы впились в мои. Я вдруг понял, что ни один мужчина не сможет утолить эту жажду…

Глава 7

– Спортивная машина! – восхищенно воскликнула Мелани, увидев мой «остин-хили». – Я обожаю такие!

– Вы обожаете мою машину, обожаете меня, а мы знакомы всего два часа!

– Не хамите, если хотите, чтобы я поехала с вами. Кроме того, я бы не поехала, если бы мой муж не был так скуп и давал бы мне деньги на такси.

– Давайте садитесь!

Мелани Рэндалл уселась на сиденье, я устроился рядом с ней. Черный чехол под ее вышитой золотом туникой приподнялся выше колен, но это ее не беспокоило. Меня тем более… особенно теперь!

Я поехал по направлению к центру.

– Куда вас забросить? – спросил я.

– В клуб «Уединение».

– И мне туда же. Я должен кое с кем встретиться.

– Я тоже! В этом, как говорят, видна рука судьбы. Так же, как если бы познакомилась с хорошим парнем в баре, а вернувшись домой, обнаружила, что это собственный муж.

– Без шуток! – прокричал я.

– Вы едете повидать Дюка Амоя? – помолчав некоторое время, спросила она.

– А вы?

– Его, конечно! Этот клуб – единственное место, где можно хорошо поесть, а я это люблю.

– Нет, мне нужен не Амой, – уточнил я, – там один из моих деловых партнеров, – добавил я, чтобы она не подумала лишнего.

– Ах так? – сказала она с сожалением.

Была уже полночь, когда я остановился перед клубом. «Адмирал» открыл дверцу машины со стороны Мелани. Прежде чем выйти, она улыбнулась:

– Благодарю за прекрасный вечер, Эл! – Внезапно она помрачнела. – Я, наверное, сумасшедшая, потому что все еще надеюсь встретить однажды парня, непохожего на других.

С этими словами она вышла из машины, пересекла тротуар и вошла в клуб.

Я не спешил, чтобы дать ей возможность оказаться в кабинете Амоя прежде, чем войду я. Наконец решился, думая, смогу ли заказать бифштекс, а затем включить его в счет служебных расходов. Поняв, что это не удастся, я решил, что выпить мне еще более необходимо, чем поесть.

Я снова устроился на табурете у стойки, бармен узнал меня и налил, не ожидая заказа.

Выпив, я заплатил, чтобы не быть должным бармену даже за виски. Потом вошел в зал. Из полумрака возник метрдотель:

– Столик, лейтенант?

– Я ищу приятеля. Но возможно, он уже ушел.

– Приятеля? Вы имеете в виду сержанта! – сказал он, щелкнув пальцами. – Сюда, мистер.

Он пошел между столиками, я за ним, полагая, что Полник оказался на высоте.

– Вот мы и пришли, лейтенант, – сказал метрдотель из темноты. – Хотите выпить?

Я ответил утвердительно, добавив, что хотел бы еще бифштекс. Я так проголодался, что готов был заплатить из своего кармана. Присев на стул, который пододвинул мне метрдотель, и положив локти на стол, я взглянул на сидящего напротив Полника.

Полник двигал головой взад-вперед, стараясь удержать в фокусе мое лицо. Напрасно. Он криво усмехнулся.

– Это место занято, приятель, – произнес он заплетающимся языком, – для моего друга Эла Уилера.

– Для детектива Эла Уилера, – добавил кто-то из полутьмы рядом с сержантом.

Я наклонился, чтобы увидеть того, кто это сказал. Рядом с Полником, склонив голову на его плечо, с плутоватой улыбкой на лице сидела рыжая девица. Она подмигнула мне:

– Мне этот тип не нужен. Грязный пройдоха, сующий нос куда не следует! Войти не постучавшись, подумать только… – Ее грудь объемом в сто пять сантиметров тряслась от негодования. – Это может вогнать девушку в краску, вы не находите?

– Не беспокойся, старушка! – заявил Полник прочувствованно, хлопая ее по груди с видом собственника. – Этот мистер уберется, когда явится Уилер!

Наклонившись вперед, он посмотрел на меня стеклянными глазами и добавил:

– Правда же, старина?

– Разумеется! Как дела?

– Он такой высокий! – мечтательно прошептал Полник. – Совсем не похож на полицейского, скорее на актера или что-нибудь в этом роде. Все девчонки влюбляются в него, за исключением моей малышки Тины… Она моя! – Он снова хлопнул рыжую, от чего ее груди тревожно вздрогнули. – Я вот что вам скажу, – доверительно зашептал снова Полник. – Уилер – хороший парень, но он чокнутый. – Сержант с серьезным видом покрутил пальцем у виска и добавил: – Вы понимаете, мне приходится выполнять за него всю работу. – Он откинулся на спинку стула, все так же довольно улыбаясь. – Но он мне нравится. Он шикарный парень! Он познакомил меня с шикарной девчонкой, и эта девочка – ты, моя куколка!

Произнеся эту тираду, Полник с чувством хлопнул Тину по плечу, от чего ее бросило вперед, и она ударилась бы головой о стол, если бы природа не позаботилась о ней, снабдив отменным буфером.

– Эй, ты! – завопила она. – Грубиян!

Бармен принес мне выпивку и бифштекс. Полник это заметил.

– Прекрасная мысль! – воскликнул он. – Поедим, куколка, и немного выпьем. Мой приятель Уилер разрешил все вписать в счет служебных расходов, значит, не следует ни от чего отказываться.

– Что? – заорал я.

Прошло секунд десять, пока он пытался всмотреться в меня…

– Вы кто? – наконец пробормотал он.

– Уилер! – прокричал я. – Уловил? Парень, который не в себе, тип, который отлынивает от работы. Тот, кто разрешил тебе включить в счет расходов все, что хочешь!

– Да? – спросил он задумчиво.

– Полник, – произнес я, качая головой, – что скажет теперь твоя кривляка?

– Оставьте его в покое, – с чувством посоветовала мне рыжая. – Что он вам сделал? Не можете ли вы обратиться к кому-нибудь другому? – Она ударила кулаком по груди сержанта. – А ты почему не выставишь этого олуха за дверь?

– Какого олуха? Я никого не вижу, куколка… Ты, верно, перепила.

– Все вы, мужчины, одинаковы, – заявила рыжая с отвращением. – Тебя оскорбляют, а ты молчишь! Кто ты после этого?

– Я полицейский, – ответил Полник и добавил: – Мне так кажется. – Он стал суматошно рыться в карманах, пока не нашел свой жетон и не полюбовался им с явным удовольствием. – Так и есть, – пробормотал он, кивая, – я – полицейский. Здесь написано, вот видишь?

Он сунул жетон рыжей под нос. Он уже начинал мне надоедать. К тому же бифштекс остыл.

Повернув голову и глянув в темноту, я со злостью помахал рукой в сторону темного силуэта. Силуэт подошел к столику и оказался метрдотелем.

– Что-нибудь не так, лейтенант? – вежливо поинтересовался он.

– Избавьте меня от них, – проворчал я, указывая пальцем на Полника. – Его бросьте в ванную и постарайтесь привести в чувство. Что касается рыжей, делайте с ней, что хотите, но только пусть она исчезнет.

Метрдотель спокойно кивнул и щелкнул пальцами. Двое вышибал, еще более крупных, чем Полник, твердо ступая, подошли к ним. Метрдотель сделал им знак, и через две секунды я остался за столиком один.

Певичка громко протестовала против грубого обращения с ее другом, но ее крик потонул в шуме голосов и звоне стаканов.

– Спасибо, – сказал я метрдотелю. – Хорошая работа.

– Вы очень любезны, сэр… Можно на несколько минут составить вам компанию?

– Конечно, – благодарно ответил я. – Можете даже положить ноги на стол, если хотите.

– Спасибо, – сказал он, присаживаясь.

Он знаком подозвал бармена. Тот бросился к нам.

– Бифштекс лейтенанта остыл, принеси другой. Бутылку скотча, содовую и лед.

– Слушаюсь, сэр!

Бармен исчез в темноте. Я посмотрел на хитрую непроницаемую физиономию метрдотеля и улыбнулся ему:

– Кажется, вас зовут Тони?

– Да, лейтенант.

– Если бы я был склонен подозревать всех и вся, то сказал бы, что эта бутылка пахнет взяткой должностному лицу. Поэ’гому поставьте ее в счет.

– Ну, лейтенант, вы же гость клуба! При чем тут взятка? Одно из немногих удовольствий, которые предоставляет мне работа, – это проявлять бескорыстное гостеприимство. Я отнимаю у вас время и взамен только могу просить считать себя нашим гостем.

– Сказано так хорошо, что я почти поверил. Но есть, наверное, еще что-то?

– Прежде чем покинуть этот столик, сержант поддался чарам Тины, накачался мартини и проболтался, зачем явился сюда. Он оказался не на высоте. Вы ведь тоже так думаете, лейтенант?

– Разумеется. Но я и не ожидал, что он войдет к вам в доверие. Мне важно было, чтобы он потоптался здесь, как слон в посудной лавке, и немного попугал Амоя…

– Я понимаю, что вы хотите сказать, лейтенант.

Он замолчал, чтобы дать возможность официанту поставить бифштекс и открыть бутылку. Официант наполнил стаканы и снова исчез.

– Вы, несомненно, не заблуждаетесь насчет Тины, – продолжал метрдотель, – и все понимаете. Но что касается меня – и вам легко это проверить, – я не боюсь быть выставленным за дверь. Это хозяин боится, что я уйду от него. – Он улыбнулся. – Я понимаю, что похож на хвастуна, но меня знают, и многие заведения возьмут хоть завтра же, если я окажусь без места. Салют! – закончил он, поднимая бокал.

– Ваше здоровье, – ответил я машинально. – Другими словами, у Амоя железное алиби на вчерашний вечер?

– Да, лейтенант.

– У меня нет причин сомневаться, но, разумеется, завтра я проверю то, что вы мне сказали.

– Разумеется, – ответил он, улыбаясь.

Я принялся за бифштекс.

– Вы видели Алису Рэндалл, когда она приходила сюда?

– Я вижу все, лейтенант, это моя профессия.

– Я не понимаю, как девушка одна могла прийти в этот кабак?

– Она не пришла, ее привели.

– Кто?

– Мелани Рэндалл, бывшая певица кабаре. В то время ее звали Мелани Блейк.

Я чуть не подавился бифштексом.

– Ее привела сюда Мелани Рэндалл? – повторил я. – Значит, это Мелани познакомила Амоя с Алисой?

– Да. Она доставила ему девушку прямо в кабинет Амоя. Мне это показалось не вполне приличным, – он пожал плечами, – но я ничего не мог поделать.

– Сколько раз Мелани привозила ее сюда?

– Два раза. Затем эта девушка продолжала приходить уже одна. Что касается Мелани, то я видел ее значительно реже.

– Я начинаю понимать… я нахожу это очень гнусным.

– Я вам больше не нужен, лейтенант? – вежливо спросил он.

– Еще одно… Не могли бы вы посадить сержанта в такси и отправить домой? У меня нет никакого желания видеть его.

– Да, пожалуйста, – сказал он, поднимаясь и слегка поклонившись. – Вы меня извините, лейтенант?

– Да, да… еще раз спасибо.

Я доел бифштекс и еще налил стакан. Бросив с сожалением последний взгляд на бутылку, заполненную еще на три четверти, я покинул заведение.

«Адмирал» хотел вызвать мне такси, но я сказал, что пользуюсь лишь своей машиной, и сунул ему десять центов.

После этого я отправился домой.

Там я поставил на проигрыватель диск Джулии Лондон «Я принадлежу мужчине из клуба» и, слушая ее, продолжал надеяться, что однажды певица выберет меня, чтобы провести со мной отпуск. Дослушав пластинку, я лег в постель и через несколько минут спал как убитый.

Во сне я разговаривал с Лавинией Рэндалл. Это был кошмар. «Я правильно вас поняла, лейтенант?» – спросил меня сухой голос. «Это же ясно, как родниковая вода!» – утвердительно ответил я. В этот момент появился дворецкий Росс с большим хрустальным кувшином, наполненным водой. Он подал мне кувшин со словами: «Мадам будет очень довольна, если мистер Уилер продемонстрирует». – «Пожалуйста!» – ответил я, беря кувшин из его рук и наклоняя его так, чтобы вода по каплям стекала в чашечку.

И этот звук падающих капель разбудил меня. Я с трудом открыл глаза и понял, что меня разбудил не звук капель, а телефонный звонок. Тип на другом конце провода, видимо, готов был ждать до второго пришествия. Я вынужден был снять трубку.

– Бюро убийств! – скороговоркой пробурчал я. – Назовите имя и звоните в похоронное бюро. Поручение будет выполнено в назначенное время.

– Уилер? – Это был голос Лейверса.

– Да, шериф. Вас случайно не мучит бессонница?

Совершена попытка убийства Френсиса Рэндалла.

Около часа назад, – с горечью в голосе сообщил он.

Я вскочил и зажег ночник. На часах было половина пятого.

– Убийце помешала жена Рэндалла, которая вернулась в этот момент, и преступник бежал через балкон по пожарной лестнице.

– В каком состоянии Рэндалл?

– Его стукнули по голове и пытались задушить, но он выкарабкается. С ним Мэрфи.

– Еду туда сейчас же, – мрачно сказал я.

– Не нужно, – ответил Лейверс, к моему глубокому изумлению.

– Шериф! У меня нет слов! В первый раз вы заботитесь обо мне! «Смотрите, Уилер, не вылезайте из постели, ночь холодная, и вы можете простудиться. Оставайтесь в постели, и ну ее к черту, попытку убийства!» Вы случайно не заболели?

– Мэрфи дал ему успокоительное, чтобы снять нервный шок, – пророкотал Лейверс. – Ладно, я только сказал вам, что произошло. Когда проснетесь, сходите навестить его, скажем, после девяти. Дело начинает принимать забавный оборот, – проворчал шериф. – Я оставил там троих – одного на лестничной площадке, двоих у дома. Если что-нибудь случится, им приказано немедленно информировать вас.

– Спасибо, шериф, – поблагодарил я.

– Еще одно. Рэндалла не заклеймили, как его сестру. Что, по-вашему, означает эта «Р»?

– Не знаю…

Он дал отбой. Я тоже повесил трубку и погасил ночник, подумав, что нервный шок Френсиса вызван не попыткой убийства. Он, должно быть, подумал, что напавший хотел отнять мелочь, находившуюся у него в карманах.