Текст книги "Ледянаая страна (ЛП)"
Автор книги: Карола Лёвенштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)
– Ты сомневался, что я приду? – спросила я, стараясь сделать приветливое выражение лица.
– Тебя всю неделю не было на лекциях и семинарах. Это заставило меня немного поспекулировать.
– Не волнуйся, я никому не говорила о твоей тайне. У меня просто был грипп,– ответила я. – Но теперь мне лучше, да и сейчас у нас двухнедельные каникулы. Так что я буду посещать лекции с нового года.
– Я рад. Я действительно волновался о твоем здоровье.
Он посмотрел на меня пронзительным взглядом, и мне без слов стало ясно, что он знал настоящую причину моего отсутствия.
– Я рада сегодняшнему вечеру, – быстро сказала я, пока его недоверие не стало сильнее. – В 549 году по нашему летоисчислению во владении Арпади находилась великолепная корона, изысканной красоты. Я надеялась, что сегодня ты мне ее покажешь.
– А! Корона Милларда.
Глаза Энакина вспыхнули, и я заметила, что он доволен моим поведением.
– Обожаю образованных женщин, – признался он и повел меня вниз по лестнице.
– Знания, которыми я обладаю далеки от идеальных, – скромно ответила я, как того требовали правила поведения для знатных особ.
Казалось, он даже не заметил моего наигранного поведения, так как тотчас же начал рассказывать про корону.
– Сходим сегодня в музей? – спросила я, когда мы подошли к замку и открылись двери. – Я была бы очень рада.
– Ну как я могу отказать тебе, – сказал он с теплотой в голосе.
Я кивнула, после чего слуги, как и в прошлый раз отвели меня переодеваться.
Когда я пришла на званный вечер в чёрном платье, моё появление вызвало положительное перешёптывание. Причёска и опущенный вниз взгляд, казалось, сделали меня в глазах дворянства Антарктики привлекательной. Я стиснула зубы, когда шла к месту рядом с Энакином.
И когда я увидела, как он там сидит, среди своей благородной семьи, направив на меня благосклонный взгляд, меня охватило страшное подозрение, что он мог привести меня сюда, чтобы я заняла место рядом с ним.
Внезапно всё встало на свои места. Он пошёл в Тенненбоде не только для того, чтобы установить дипломатические отношения, нет, он искал невесту. Сколько подходящих для него женщин существует ещё в этом мире? С его точки зрения, скорее всего, одна или две. Мой дедушка был родом из семьи фон Некельсхайм и таким образом в моих жилах течёт кровь даже двух королевских семей. Конечно Энакин знал это очень хорошо, и в его глазах я, вероятно, была воплощением идеальной жены.
Видимо он никогда не планировал идти дружественным путём, и насильно вогнал клин между мной и Адамом.
Но он не знал, что ещё я надеюсь найти в Антарктике, а также, на что меня делает способным отчаяние.
На глаза навернулись слёзы, когда я садилась. Рыдание, застрявшие в горле, я проглотила, и сделала глубокий вздох, чтобы восстановить самообладание. Нельзя показывать здесь свою слабость, в противном случае даже последняя надежда будет напрасной.
– Как я слышал, вы плохо себя чувствовали на этой неделе, – спросил отец Энакина, пока вносили первое блюдо.
– Легкая простуда, – ответила я, заставив себя улыбнуться.
– Сельме уже намного лучше, – добавил Энакин.
Я проглотила замечание о том, что могу сама за себя говорить и добавила:
– Я ни в коем случае не хотела пропустить этот вечер. Как часто можно встретить шанс познакомится с такой замечательной страной.
С высоко поднятой головой я улыбнулась собравшимся и заработала благожелательные кивки.
Гвидо Арпади польщённо улыбнулся.
– Здесь действительно есть много чего, на что стоит посмотреть. Обязательно сходите к горячим источникам! Я обожаю это место. Моя жена каждый день ходит туда купаться, и я уверен, что благодаря этому ритуалу она так прекрасно выглядит, – Гвиндо Арпади улыбнулся своей жене, которая сидела рядом с ним, скромно опустив глаза.
Видимо кроме королев минувшей монархии, женщинам высшего класса не разрешалось действовать уверенно, заметила я, разглядывая опрятный внешний вид жены Гвидо Арпади. Она заколола свои тёмные волосы в такую же искусную причёску, какую сделала сегодня вечером я, только в её волосы были вплетены ещё переливающиеся жемчужины, благодаря которым она действительно выглядела как королева.
– Звучит замечательно, – сказала я, не отрывая взгляда от робкой королевы, которая казалась больше аксессуаром, чем индивидуумом. – Эникан уже хотел показать мне сегодня ваш семейный музей. Я с нетерпением жду, когда его увижу.
– Значит он сразу выбрал самое лучшее, чтобы произвести на вас впечатление.
Гвидо Арпади сделал глоток из своего бокала и произнёс тост в честь богатства Антарктики, к которому с энтузиазмом присоединилась вся компания за столом.
После ужина Энакин вывел меня из салона, и мы прошли через парк замка к прилегающему музею.
Так как мы были единственным посетителями, я предположила, что хранящиеся здесь сокровища доступны только для феодального общества. Моя надежда, что грааль патрициев находился среди этих сокровищ, выросла.
Но как же мне его идентифицировать? Я понятия не имела, как он выглядит. Единственное, что я знала это то, что ему примерно 2000 лет и что он укрепляет власть семьи Арпади. Как именно я его опознаю, было не ясно, я могла только надеяться, что Энакин даст мне какую-нибудь подсказку.
С чрезмерным энтузиазмом я оценила корону Милларда, которую Энакин показал мне в первую очередь. Она действительно была изумительной и наверняка бесценной. Сделанная из чистого золота, на ней красовались пять драгоценных камней, из которых каждый был размером с куриное яйцо.
– Корону одевает только правящий король на самых больших праздниках, – объяснил Энакин. – На Рождество, это как раз снова произойдёт. Парад в праздничные дни – это традиция.
– Корона действительно достойна короля, – сказала я под впечатлением. – А аллеи и улицы Антарктиды превосходные кулисы для парада.
Энакин прислонился к витрине и посмотрел на меня.
– Что с тобой? – спросил он совершенно неожиданно.
– А что со мной не так? – небрежно спросила я в ответ, в то время, как моё сердце неистово стучало от волнения.
Я перегнула палку? Он заметил мой маскарад и теперь разоблачит меня?
– Ты ведёшь себя необычайно мягко, – сказал он, задумчиво вытянув губы в трубочку. – Это кажется мне странным.
Я лихорадочно размышляла, как спасти ситуацию.
– Знаешь что, Энакин, – в конце концов сказала я. – Я соврала насчёт простуды.
Я посмотрела на него с вызовом.
– Я уже догадывался, – улыбнулся он, уверенный в победе и оттолкнулся от витрины.
– Правда в том, – продолжила я твёрдым голосом, – что мне нужно было время, чтобы подумать.
– Правда?
Энакин смотрел на меня, будто ожидал пощёчину. В этот момент я поняла, что он боится того, что я отвергну его. Глубоко внутри он видимо действительно надеялся, что всё это было по-настоящему. Что его план, переманить меня на свою сторону сработает.
Но его представления о любви были так далеки от моих, что нас никогда в жизни не будет связывать больше, чем ненависть.
– Я пришла к выводу, что ты прав, – сказала, глядя ему прямо в глаза.
– Королевская кровь слишком дорога, чтобы не придавать ей надлежащим образом значения. Я не принадлежу к низам. Моё происхождение требует большего.
Я гордо подняла голову, чтобы ещё подчеркнуть мои слова, и отметила, как выражение лица Энакина от отклоняющей осторожности превратилось в удивлённую радость.
– Мои предки были королевами, гордящимися своей страной и историей. Все они были сильными женщинами, ведущими целый народ. Это не справедливо, что в конце такой могущественной линии получаешь только презрение. Имя фон Норденах не следует забывать. Мои прародительницы заслужили, чтобы о них помнили с уважением.
– Речь, достойная королевы.
Энакин был впечатлен и поцеловал мне руку.
– Спасибо, – сказала я, сопротивляясь импульсу отобрать у него руку. Каким бы воодушевляющим не был этот момент для Энакина, и какое бы я не чувствовала облегчение, что он поверил в мои слова, такой же неприятной была интимность, которая внезапно воцарилась между нами.
– С какими драгоценностями мне следует ещё познакомится? – спросила я с улыбкой, забрала у Энакина руку и прошла к следующей витрине, в которой стоял большой, золотой кубок.
– Ах! Ты выбрала следующее наше сокровище, почти такое же ценное, как корона Миллрада, – он последовал за мной и встал рядом. – Происхождение этого грааля датируется началом образования монархии. Говорят, что в день основания Объединённый Магического Союза его передавали из рук в руки, чтобы связать друг с другом королевские семьи.
– Правда? – спросила я с благоговением, и в этот раз моё волнение не было разыграно.
Неужели я нашла грааль патрициев?
Я закрыла глаза и полностью сосредоточилась на гудение вокруг. Воду и лёд я воспринимала как голубое мерцание и как нежную пульсацию. Наконец я совершенно ясно почувствовала перед собой холодный звук металла. Но больше там ничего не было, только металл и вода. Я не чувствовала особенной магии в вещах, которые меня окружали.
Но это ещё ничего не значит, потому что Энакин заблокировал некоторые мои ощущения.
– Изумительная вещь, – сказала я, когда снова открыла глаза.
Кончиком указательного пальца я провела по похожей на стекло поверхности витрины. Как и всё в этой стране, она была сделана изо льда.
Я рассмотрела грааль более внимательно. Он был необычно большой и по сравнению с короной Милларда на нём не было никаких украшений. Только пять прямых линий тянулись от верхнего края вниз к широкой ножке.
– Верно, и для моей семьи этот грааль имеет особое значение, но ты обязательно должна посмотреть вот на это кольцо. Оно принадлежало моей прапрабабушке, и она получила его от народа гномов в день своей коронации, – Энакин прошёл к следующему экспонату, и я неохотно последовала за ним. – Это был важный момент в истории. Он показал, что гномы наконец готовы принять своё место в магическом сообществе.
– Правда? – рассеяно спросила я.
Что он имел в виду, когда сказал что этот грааль имеет особое значение для его семьи? Это могло значить только одно. Я нашла грааль патрициев. Только подобраться к нему будет не так просто.
Мой взгляд всё ещё был направлен на витрину с граалем. Войти сюда будет, вероятно, не так сложно, но витрина, казалось, представляет из себя проблему посложнее. Да и пройти с добычей мимо Морфея и его охранников тоже будет не простым делом.
Мне нужно время, чтобы изучить привычки магов, живущих здесь. Может есть какая смена караула, которую я смогу искусно использовать, или какой-нибудь другой пробел в системе, который внесёт преимущество в мои планы. Я не сосредоточенно следовала за Энакином по рядам экспонатов и слушала только в пол уха его подробные объяснения к каждой драгоценности.
Пока я следовала за Энакином через музей, мои мысли обгоняли одна другую, в то время как я перебирала в уме разные возможности.
Чего бы я не отдала за шанс поговорить с Адамом и вместе с ним подумать над тем, какой способ будет самым лучшем. Но пока наши разговоры начинались с того, что он спрашивал, что же случилось, мы не могли быть вместе.
– Ты обязательно должна прийти на Рождественский парад! – сказал Энакин, когда мы поздно вечером стояли возле двери, ведущей из Антарктики и прощались. – Я настаиваю на этом.
– Я буду рада принять участие в параде, – ответила я.
– Хорошо, тогда встретимся через четыре дня. Я жду тебя здесь в 4 часа вечера.
Энакин взял мою руку и слегка дотронулся до нее губами.
– Жду не дождусь, – ответила я и проговорила заклинание, открывающее дверь.
У меня было четыре дня, чтобы принять решение. Я могла бы придумать план похищения грааля патрициев или подумать, как заставить Энакина снять заклинание.
Или я могла бы выиграть время, чтобы лучше познакомиться с Антарктикой и поискать следы родителей, либо никогда не возвращаться в это место, а вместо этого спрятаться у бабушки в Темаллине.
Энакин помахал мне вслед, когда я подошла к двери, после чего стало темно. С меня тут же спало напряжение и подогнулись коленки. Я сидела в темноте на ледяном полу и вдыхала и выдыхала спертый воздух. Прошло довольно много времени, прежде чем я успокоилась и нашла в себе силы встать. С напряжением ушла и вся моя решительность. Мне вдруг стало плевать и на грааль и на парад. Адам – это единственное, что было важно.
Я должна еще раз попытаться поговорить с ним, а если попытка не удастся, то может у кого-нибудь другого будет достаточно терпения для разговора со мной.
Должна же быть возможность посоветоваться с кем-то, кто мог бы помочь мне выбраться из этой запутанной ситуации.
Я медленно побрела домой, открыла дверь в темный дом, поднялась в комнату и стала искать сотовый, которым в последний раз пользовалась когда-то прошлым летом. Идея с телефоном была не такой уж плохой, ведь я была далеко от того, с кем разговаривала и не могла ранить его. Единственная проблема заключалась в том, что почти никто из моих наделенных магической силой друзей не пользовался сотовым.
Я нашла свой в прикроватной тумбочке и подключила к зарядному устройству. Подождав пока он оживет и сделав глубокий вдох, я набрала номер Адама.
Когда включился автоответчик, я поняла, что его телефон выключен. Я попробовала позвонить Лоренцу, Ширли и Дульсе, но у всех включался автоответчик. Тогда я попробовала дозвониться до Лианы. С тех пор, как они с Паулем стали встречаться, она всегда носила сотовый с собой. Однако и ее телефон тоже был выключен.
У меня остался лишь один номер.
Когда пошли гудки, я еще раз глубоко вдохнула.
– Да,– коротко ответил мужской голос.
– Торин, ты мне нужен.
Мне стоило неимоверных усилий произнести это предложение.
– Чего ты хочешь? – сварливое настроение Торина сразу стало заметно. – Разве мало того, что ты подвергла опасности жизнь Адама? Тебе нужны новые жертвы для твоих бессмысленных атак?
Значит Адам уже рассказал своему брату, что случилось, и Торин был в бешенстве.
– Я не могу рассказать тебе, что случилось, но ты должен помочь мне положить этому конец.
После моих слов наступило молчание.
– Солнышко, ты почти кого-то убила.
Настоятельный голос Торина заставил меня понять, насколько все было плохо между мной и Адамом.
– Если не можешь помочь, тогда по крайней мере пообещай, что не подпустишь ко мне Адама. Я очень сожалею о том, что случилось, но я не могу это объяснить, а без объяснения не могу сейчас встретиться с Адамом.
– Ладно, – примирительно прорычал Торин. – Я зайду к тебе завтра утром в 10 часов. Сначала поговорим, а потом посмотрим, могу ли я тебе помочь. Я люблю чёрный кофе с сахаром и настаиваю на обильном завтраке.
– Как скажешь, – вздохнула я. – Спасибо, Торин.
– Ещё не за что благодарить.
– Всё равно спасибо.
Но Торин уже положил трубку и не услышал моё последнее предложение.
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. В этот момент я услышала тихий звон, и этот тон внезапно вернул меня в прошлое. Лиана так часто звала меня на улицу в павильон маленьким колокольчиком возле моего окна, что я не могла бы сосчитать сколько раз это было. Я быстро прошла к кухонной двери и вышла в зимний сад.
Хотя температура ещё больше понизилась, и мороз щипал за щёки, я пошла дальше. На грядках лежал толстый слой снега, а кусты согнулись под весом белого великолепия. Когда я зашла в павильон, то была ещё одна. Но мне не пришлось долго ждать.
Наконец я услышала тихие шаги в снегу. На короткое мгновение я подумывала сбежать, но может мне всё-таки удастся построить с Лианой какую-нибудь связь.
– Где ты была? – она смотрела на меня широко распахнутыми глазами. – Я ещё не спала и случайно увидела, как ты идёшь.
– Я просто гуляла, – тихо сказала я и зажгла световой шар. – Я нехорошо себя чувствовала.
Только теперь я заметила глубокую морщинку у неё на лбу, которая свидетельствовала о том, что она ужасно злиться. Она злилась на меня, что было вполне понятно. Всё же мне причинило боль то, что даже Лиана, казалось, не была готова попытаться меня понять.
– В полночь? А что с тобой и Адамом? – набросилась она. – Я просто не понимаю. Насчёт простуды ты соврала, не так ли? Сначала у вас вроде как нескончаемая любовь, а теперь внезапное молчание, и ты не пошлёшь ему даже сообщения?
– Лиана! – попросила я. – Я всё ещё люблю Адама. Мои чувства не изменились. Мне только нужно немного время.
Почему всё так сложно? Почему никто не может вести со мной пустяковый разговор?
– Что? – выкрикнула она. – Почему тебе нужно время? Ты прямо сейчас лжёшь мне, а мне так надоела ложь, ты даже не можешь себе этого представить. Где ты действительно была в прошлые выходные? Адам совсем впал в отчаяние. Тебе стоит выложить всё начистоту.
Она воинственно сверкнула глазами.
– Хорошо, – тихо сказала я и попыталась вновь. – Я была в А...
Но уже началось удушье, заставившее меня замолчать. Нужно убираться отсюда, да побыстрее.
– Чёрт, да что с тобой такое?
Лиана смотрела на меня с разочарованием.
– Лиана, прекрати! – потеряв самообладание ответила я, с трудом сдерживаясь.
Я отчётливо чувствовала, как мои зрачки беспокойно мечутся в поисках острого предмета. К счастью здесь ничего не было, кроме павильона и большого количества снега.
– С чем? Разве ты не понимаешь? Адам сказал, что может всё пережить, только не твою ложь.
Её слова были словно удар в живот, и я снова вернула над собой контроль.
– Он так сказал, да? – я печально смотрела на Лиану. – Как у него дела?
– Плохо, или чего ты ожидаешь? – обрушилась она. – Скажи наконец, что случилось?
– Но я не могу об этом говорить, – с трудом ответила я, мой голос звучал как-то деревянно.
– Мне кажется, ты совершаешь огромную ошибку. Как ты можешь отказаться от всего, за что боролась?
Лиана сверкала на меня глазами и ее гнев передался и мне.
– У тебя есть другой мужчина?
– До тебя не доходит, да? – грубо ответила я. – Нет никакого другого мужчины. Но есть что-то, о чем я не могу говорить. Я борюсь с этим, но в одиночку это не просто, – я подскочила в ярости. – Если тебе действительно надоело все это вранье, тогда прими лжеколокольчик!
Бросив ей в лицо эти слова, я побежала домой.
Заперев кухонную дверь, я прислонилась к ней. Я злилась на Лиану, потому что она даже не попыталась понять меня, я также сердилась и на себя, так как сказала ей про лжеколокольчики. Когда-то я хотела дать ей один из засушенных цветов, чтобы она могла вернуть подавляемые воспоминания. Но я хотела сделать это в подходящий момент, после того как подготовлю ее к тому, чтобы она узнала правду о своей пропавшей сестре Мире.
Я не знала была ли она готова сейчас.
И вообще, существовал ли подходящий момент для этого? К такой правде никогда не бываешь подготовленным.
И все же я хотела бы быть рядом с Лианой, когда она всё узнает. Но в данный момент я была для нее не подругой, а угрозой, и это нужно срочно менять.
На следующее утро я встала вовремя, прибрала кухню и опустошила почтовый ящик. Повседневные дела отвлекли меня от того, что мне предстояло в этот день. Среди почты последних недель, я обнаружила письмо от бабушки. Оно было тоненьким и наверняка содержало лишь обязательное поздравление с рождеством и пустые увещевания, держаться подальше от любой опасности, которые я уже получила в день рождения.
Я небрежно отложила письмо в сторону, даже не вскрыв его. По крайней мере среди писем не было требования подать заявление о вступлении в брак. Я надеялась, что фавны вставляют палки в колеса бюрократической машины Объединенного Магического Союза. Заглянув в холодильник, я поняла, что придется идти за покупками к госпоже Гольдманн, если я хочу выполнить желания Торина.
К счастью этим субботним утром она была так занята выполнением желаний своих клиентов, что не задавала мне никаких вопросов, пока я укладывала в корзинку яйца, сало, хлеб для тостов и апельсиновый сок. Быстро пройдясь по рядам и взяв кофе и свежие фрукты, я поспешила покинуть магазин. Конечно было глупо думать, что кто-то спросит меня о том, где я была в прошлые выходные, но все же на меня нападал какой-то параноидный страх, что мне зададут этот вопрос.
Энакин сделал свое дело. Из страха причинить вред кому-то из друзей или знакомых, я избегала разговаривать с ними. Он изолировал меня ото всех, но одновременно хотел предложить мне альтернативную родину, куда я могла сбежать и которую он изо всех сил расхваливал. Постепенно я начала понимать все коварство его хорошо продуманного плана.
– Привет, солнышко.
Торин стоял ровно в 10 утра у ворот и смотрел на меня с осторожной улыбкой.
– Спасибо, что пришел, – сказала я, впуская его.
– Сначала я должен позавтракать, – сказал Торин, снимая куртку и шапку. – Ты же знаешь, как мне важен завтрак, а пока я наслаждаюсь твоими великолепными кулинарными способностями, можешь рассказать, для чего я здесь.
– Все готово.
Я кивнула и пошла на кухню. Торин был в более или менее в деловом настроении, и я надеялась, что это поможет нам продвинуться дальше.
Наливая ему кофе и кладя на тарелку яйца и сало, я подыскивала невинные слова, которыми бы могла описать свое состояние.
Я села напротив Торина с чашкой кофе в руке.
– Итак?
Он выжидающе смотрел на меня из-под светлого чуба.
– Сначала я должна предостеречь тебя от меня, – сказала я, серьезно посмотрев на него.
– От тебя?
Торин улыбнулся, взяв столовые приборы.
– Пожалуйста, воспринимай это серьезно. Я напала на Адама, – сказала я.
– Он говорит, это был несчастный случай! – Торин подцепил на вилку яйцо и отправил его в рот. – Но он обиделся и не понимает, что происходит.
– Это не был несчастный случай, – тихо ответила я. – В этом-то и проблема.
– Ага! – Торин сделал большой глоток кофе. – Значит ты собиралась убить Адама?
– Нет, конечно нет, – ответила я. – Я не могла по-другому, понимаешь?
Торин удивленно посмотрел на меня, словно до него постепенно начало доходить, в чем дело.
– Мы за тобой наблюдали, – тихо сказал он. – Точнее говоря, мы следим за тобой все время и в этом и заключается проблема.
– Что ты имеешь в виду? – недоумённо спросила я.
– Мы наблюдали за тем, как ты постоянно исчезаешь в этой руине, тогда Адам начал искать в городских архивах, и искал до тех пор, пока не выяснил, что ты укрываешься в старых владениях Арпади.
– Хорошо, – ответила я, запинаясь, потому что чувствовала, что темные силы внутри меня были не согласны с тем, что Торин нащупал часть правды.
– Ничего хорошего! – возразил Торин. – Потому что Адам видел, как Энакин тоже прячется там, и он не в восторге от этого.
– О, нет! – прошептала я.
Адам ревнует меня к Энакину?
– По твоему взгляду я вижу, что ты понимаешь, что это означает.
Я слабо кивнула.
– Возможно ты этого ещё не знаешь, но он склонен к ревности.
Торин взял тост и намазал его толстым слоем масла, продолжая осторожно наблюдать за мной.
– Я уже догадывалась, – ответила я слабо.
Наш разговор принимал совсем плохое направление, а мы ведь уже были так близко к правде.
– Конечно он ему ничего не сделает, – сказал теперь Торин, неправильно истолковав мои широко распахнутые от страха глаза.
– Если это твоё решение встречаться с Энакином, тогда он должен его принять.
– Нет, – сказала я. – Разве ты не понимаешь, что происходит?
Я в отчаяние смотрела на Торина. Больше всего мне хотелось сказать, что я ничего против не имею, если Адам выведет Энакина из строя, но как только я сформулирую это предложение, то скорее всего попытаюсь воткнуть Торину нож для масла в горло.
– Я понимаю, что здесь что-то неладно.
Он внимательно разглядывал меня, в то время как я стиснула зубы, стараясь сохранить концентрацию.
– Не то, что думает Адам, – сразу ответила я.
– А что это, сказать ты мне не можешь. Ситуация крайне сложная.
Торин отложил столовые приборы в сторону и вытер салфеткой рот. Потом наклонился ко мне и посмотрел глубоко в глаза. Я знала, что он собирался сделать и не сопротивлялась.
Режущая боль в моей голове нахлынула так быстро, что у меня даже не было времени закрыть глаза. Яркая вспышка ударила в голову, и я услышала, как кто-то кричит как резанный.
– Сельма?
Когда я снова пришла в себя, испуганный голос Торина звучал, как издалека. Я обнаружила, что лежу на кухонном полу, в руке вилка, которую я должно быть схватила со стола, когда падала.
О, о, демон во мне ужасно разозлился.
– Убирайся! – выдохнула я, когда почувствовала руку Торина на моей.
– Мне так жаль, Сельма. Я понятия не имел.
Пока я пыталась встать, я почувствовала, как моя рука крепко сжимается вокруг вилки, а глаза прицеливаются.
– Уходи! – закричала я теперь.
Мой голос дрожал, и когда я подняла руку, я увидела замешательство в глазах Торина. Но наконец он отступил от меня на шаг, когда я снова вскочила на ноги.
– Попытайся привести сюда бабушку! – заикалась я. – Иди!
Когда Торин увидел мои сверкающие глаза, казалось ему стало ясно, что он больше ничего не сможет здесь сделать, не подвергая себя опасности.
– Всё ясно, – сказал он с порога. – Оставайся здесь в доме и никого не впускай, пока мы не вернёмся.
Потом он захлопнул дверь и исчез.
Я провела день в своего рода оцепенении, выглядывая из окна и наблюдая за жителями Шёнефельде, как те готовятся к Рождеству. Силы окончательно покинули меня, уступив место всепоглощающему отчаянию. Только когда на улицы опустилась темнота, я сдвинулась с места, бесцельно бродя по дому.
Эта ситуация должна закончится как можно быстрее. Тоска по Адаму съедала меня, как огонь, горящий во мне, и скоро он поглотит всю пищу.
Его ревность была вполне понятной. Я ранила его и прогнала. Если бы он в такой же совокупности находился со Скарой Энде, я бы тоже злилась. Надеюсь Торин понял, что моя бабушка, казалась, была сейчас единственным магом, кто смог бы мне помочь в этой ситуации. Либо она, либо я сама закончу это дело!
Эта жгучая боль была невыносимой, и моя готовность пойти на крайность, чтобы наконец избавиться от неё, становилась всё сильнее.
Готова ли я убить Энакина?
Снова и снова эта идея вертелась в голове. Она была угловатой, и не подходила мне. Да и вероятность того, что он заметит, что я собираюсь сделать и убьёт меня перовой, была высока.
Если только не появится элемент неожиданности, который я смогу использовать.
Однако я не знала, способна ли на такое. Но что-то я должна была сделать. Я не могла сидеть здесь и в отчаяние ждать, что Адам и Торин возможно смогут уговорить мою бабушку вернуться и помочь
Нужно самой ещё раз попытать счастье. Но отнять жизнь у мага, даже если он такой невыносимый, как Энакин, была той границей, которую я не хотела переступать. Я пойду на рождественский парад и сделаю всё, что в моих силах, чтобы Энакин снял с меня заклинание.
Решение было принято, и меня охватило странное спокойствие.
Внезапно я оказалась возле двери, ведущей на верхний этаж. Я зажгла световой шар и открыла её. Потом поднялась по ступенькам и зашла в свою старую детскую.
Видимо пришло время попрощаться окончательно. Я хотела ещё раз быть поближе к семье, и здесь наверху это было легче всего сделать. Я осторожно опустилась на мою старую детскую кровать и вязла в руки книгу сказок, которая всё ещё лежала там.
Задумчиво я начала её листать, в то время как другая моя рука, как уже часто, переместилась к кулону, который я носила день и ночь, с тех пор, как моя мама подарила мне его в прошлом году к моему восемнадцатилетию.
На самом деле я ещё до сих пор помнила, какой была последняя сказка, которую она мне прочитала. Я медленно листала дальше, пока не нашла историю о Йоринде и Йорингеле. Я медленно начала читать сказку и было действительно такое ощущение, как будто я ещё раз слышу голос мамы.
Грусть прокралась в сердце и ненасытная тоска. Каким бы я стала человеком, если бы моя мама не ушла в тот день? Если бы наша жизнь просто продолжала течь дальше? Я знала, что никогда не получу ответа на этот вопрос.
Эти решения были приняты в прошлом, и теперь я должна жить, неся последствия. Когда я открыла последнюю страницу и история счастливо закончилась, я оторопела.
Под последним предложением была написана записка тонким карандашом. Её почти не было видно, и я зажгла ещё один световой шар, чтобы разобрать маленькие буквы.
Там стояло: "История здесь не заканчивается." Но не только история о Йоринде и Йорингеле кончалась здесь, сама книга закончилась, потому что эта история была последней в книге сказок. Я ещё раз проверила последние страницы, но не увидела там ничего необычного. Я даже просветила последнюю страницу, но не нашла никакого скрытого шрифта. Что бы это могло значить?
Я закрыла книгу, снова и снова поворачивая её туда-сюда. Она не была тяжелее или легче, чем другие книги такого же размера. Но моя мать не стала бы оставлять подобную записку без причины. Она знала, что в какой-то момент я начну искать ответы, и у меня было сильное подозрение, что и здесь меня ожидает скрытое послание, которое я должна расшифровать. Может это снова упоминание кого-то, кто смог бы меня поддержать.
Кто бы смог помочь мне в таком вопросе?
Ответ был ясен, потому что я кое-кого знала, кого уже давно хотела навестить, и кто прекрасно разбирался в книгах.
Я не торопилась, потому что даже не знала, открыт ли ещё сегодня вечером книжный магазин господина Лилиенштейна. Рыночная площадь была украшена множеством огней и светилась празднично и торжественно.
Я медленно шла по тротуару и всё разглядывала. Внезапно я снова почувствовала, что за мной наблюдают. Чувство казалось знакомым. Я повернулась и правда, в книжном магазине господина Лилиенштейна я обнаружила фигуру, хорошо выделяющуюся в сияние света.
Я быстро взбежала вверх по маленькой лестнице, ведущей к входной двери. Я почти ожидала, что она будет закрыта, но ручка с лёгкостью опустилась вниз, и я зашла внутрь. Колокольчик тихо зазвонил, когда я входила в магазин, и дверь за мной закрылась.
Всё выглядело так же, как всегда в этом магазине. Господин Лилиенштейн не был большим поклонником сезонных декораций, и сегодня я была рада найти свободную от рождественских украшений зону.
– Добрый вечер, Сельма, – сказал приятный голос.
– Добрый вечер, – вежливо ответила я, в то время, как господин Лилиенштейн шёл ко мне, чтобы пожать руку.
Он был плотным мужчиной, не толстым, но всё же у него было заметно пузо. Оно было как раз такого размера, что на первый взгляд он казался неспортивным человеком. Но его серьёзный взгляд и строгая причёска с пробором, которую он держал в форме с помощью помады, немного сглаживало впечатление комфортно живущего человека.
– Что привело тебя ко мне? Тебе снова нужно укрепляющее средство?
Он ободряюще мне улыбнулся, и у меня сразу появилось к нему доверие.
