Текст книги "Ледянаая страна (ЛП)"
Автор книги: Карола Лёвенштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)
– Ты не посмеешь просто так попрощаться со мной, – возмущённо крикнул Адам, и я улыбнулась. Он ведь знал, что это должно было в какой-то момент случиться.
Я продолжила фокусироваться на воде в моём теле, чувствовала своенравное, мощное гудение, которое скоро утихнет.
Сейчас исполниться пророчество Сибилл, и я умру. Никогда бы не поверила в то, что однажды я убью саму себя, но теперь, когда я стояла здесь, другого выхода не было.
– Чёрт, – прорычал Бальтазар.
Он наверняка заметил, что жизнь постепенно из меня выходит.
– Сельма, спасайся, – крикнул Адам, в его голосе слышалась паника.
Странно!
Его голос звучал так реально, как будто это не сообщение в моей голове, а он сам стоит рядом со мной.
Близкая смерть видимо хотела поприветствовать меня очень живым видением и сделать шаг в вечность более терпимым.
Я не представляла себе, что это будет настолько приятным, болезненным да, и возможно печальным, взгляд на прошлое не помешал бы или полёт через ярко освещённый туннель.
Раздался громкий взрыв, и я испуганно распахнула глаза.
То, что я увидела, было таким невероятным, что я на всякий случай еще раз закрыла и открыла глаза.
Бальтазар больше не стоял передо мной, а парил в воздухе на расстоянии нескольких метров. Напротив него стояла Дульса, а позади неё сестра Сесилия, крепко держащая Дульсу за плечи.
Словно все происходящее и так уже было достаточно нереальным, у меня перед глазами вдруг возникло восхитительное лицо Адама.
– Что здесь делают Дульса и Сесилия? – в недоумение спросила я, глядя на эту странную картину.
Дульса выглядела так, как будто на полном серьезе собиралась сразиться с Бальтазаром, и он действительно отдалился от нее на безопасное расстояние и с недоверием наблюдал за ней и Сесилией.
– Они увязались за мной, когда я появился в Акканке, чтобы доставить тебя в безопасное место.
Адам провёл руками вдоль моего тела, и меня обдало теплым ветром, который оттаял ноги.
– Они должны бежать, он неуязвим, – сказала я с искажённым от боли лицом, когда тепло снова хлынуло в ноги, и я почувствовала пальцы ног.
– Нет таких, кто был бы неуязвим, – ответил Адам и встал передо мной, когда увидел, что я снова могу шевелить ногами.
В этот момент Дульса выстрелила в Бальтазара огромным огненным шаром, от которого тот едва увернулся, и шар с громким треском попал в лёд. Значит вот что прогнало его от меня.
– Где она научилась так сражаться? – растерянно спросила я, наблюдая, как Дульса снова поднимает руки, как будто никогда ничего другого и не делала, кроме как обучалась борьбе. Она выглядела так, словно взяла несколько уроков у Чёрной гвардии.
– Понятия не имею. Но это мы сможем выяснить позже, сейчас нужно ей помочь.
Он потянул меня за руку в сторону, а я бросила взгляд в большую дыру. Как в игрушечном городке я увидела, как жители Антарктики бегут по улицам. Перед стеной, ведущей к дверям, собралась толпа. Маги бежали из города, покидая рушащееся сооружение, которое когда-то был их домом.
– Даже если мы не сможем его убить, то по крайней мере должны вывести из строя настолько, чтобы можно было убежать всем вместе.
Адам кивнул, у нас не было времени долго спорить.
Между тем Бальтазар, в свою очередь, тоже атаковал, и Дульса с Сесилией спрятались за щитом изо льда, который долго не выдержит.
Зачем они вообще пришли сюда?
Дульса должна будет всё мне объяснить, если нам удастся остаться в живых.
Но сейчас у меня не было времени долго размышлять, потому что, если только мы будем сражаться все вместе, у нас, возможно, появится шанс покинуть Антарктику живыми.
Адам коротко прикоснулся к моей руке, и тепло его кожи согрело моё сердце. Если мы умрём, то хотя бы вместе.
– Готова? – серьёзно спросил он.
Я кивнула и глубоко вдохнула, а потом мы побежали.
Тёмные времена
Огненные шары с треском попадали в снег, оставляя глубокие кратеры. Потолок Антарктики между тем полностью рухнул, и на равнине зияла огромная дыра, будто туда упал метеорит. Искусственное солнце потухло, только свет не прекращающих пролетать мимо огненных шаров освещало лёд.
В остальном не большая равнина, затерянная где-то в Антарктике, была погружена в темноту. Казалось, к новой жизни пробудился только шторм, и не переставая поднимал вверх снег и метал ледяные кристаллы, словно снаряды, в ночи.
Я уже давно не ощущала холода, ноги закостенели, лицо было бесчувственным, а руки уже некоторое время как онемели. То, как Адам неутомимо сражался, держало меня на ногах. Без признаков слабости он метал в сторону Бальтазара один огненный шар за другим. Он был здесь со мной, совсем рядом, и его сила делала сильнее и меня, позволяла мне забыть, что я уже почти замёрзла.
Беспощадная дуэль с Бальтазаром длилась уже целую бесконечность, и ещё не намечалось, что какая-то сторона выйдет победителем. Но я чувствовала, что так продолжаться не будет. Развязка была не за горами, я также знала, какой она будет. Бальтазар не проявил ещё никакой слабости, он непрестанно отражал наши атаки и отвечал на них с неизменной силой.
В одиночку он уничтожил бы нас без проблем, но так как мы атаковали с нескольких сторон, ему пока не удалось серьёзно ранить кого-то из нас.
Но наши силы заканчивались, а до сих пор не представилось возможности вывести Бальтазара хотя бы на одного мгновение из строя, чтобы можно было сбежать в Шёнефельде. Там я полагала, мы будем в безопасности, потому что надеялась, что он не знает заклинания для дверей.
Снова и снова мы обстреливали его огненными шарами, насылали на него пылающие хлысты и ураганные порывы ветра. Но он отражал все удары и, в свою очередь, нападал сам.
Вчетвером мы ещё могли ему противостоять, если нам удастся продержаться. Дульса и Сесилия были невероятно сильны, а ещё сильнее казалась решимость Дульсы убить Бальтазара.
Мои силы даже близко были не такими мощными, как у Дульсы и Сесилии, да и Адам был сильнее, чем я, но всё же я могла внести свой вклад, и когда я стреляла, то часто попадала в цель.
Но хотя в Бальтазара попало много огненных шаров, казалось, ни один его не ранил. Попадания оттесняли его назад, заставляли спотыкаться и на короткий момент приостанавливаться, так что с каждым разом он отступал всё дальше, но ни одна наша атака не заставила его упасть на землю замертво.
Чем дольше мы сражались на морозе, тем выше была вероятность, что в одного из нас попадёт снаряд, а мы были уязвимы, это я прекрасно знала.
В этот момент Бальтазар задвигал руками по кругу, и вокруг него образовался неистовый вихрь, содержащий ледяные кристаллы. Когда ветер ударил мне в лицо и почти сбил с ног, я была уверена, что теперь бой скоро закончится.
Никто из нас не сможет продержаться долго. Лицо Дульсы по-прежнему было ожесточенным. Она не отступила ни на шаг. Сесилия, напротив, все больше теряла силу на холоде, ведь с приближением ночи температура стала падать.
– Вперед, – выкрикнул Адам, вопреки бушующему шторму. – Мы должны уходить.
Я кивнула и посмотрела вниз на Антарктику, точнее на то, что от нее осталось.
Все маги сбежали, часть домов разрушилась и руины изо льда причудливо взмывали вверх, словно выцветшие скелеты. Отсюда я иногда видела, как блестит белая стена, за которой располагался наш путь к спасению, ведущий домой.
– Дульса тоже пойдет, – крикнул Адам. – Попробуем на счет пять. Один... два...
Адам не успел досчитать, потому что ураган, вызванный Бальтазаром, сбил Дульсу и Сесилию с ног и отбросил их назад в снег.
Я испуганно посмотрела на них, но они снова встали на ноги, и Адам продолжил считать, в то время как Бальтазар непрерывно наращивал мощь штурма.
Досчитав до четырех, Адам остановился, и я услышала низкий вой.
– Снежные волки, – сощурившись, крикнула я.
Позади урагана собрались снежные волки Антарктики и склонив головы и оскалив зубы, рычали и лаяли на нас.
Если они подчиняются Бальтазару, то нам точно пришел конец.
Я почувствовала, как меня покинули мужество и сила воли, когда посмотрела на эти оскаленные морды.
– Наверх! – крикнул Адам, расправив крылья. Не теряя самообладания, я последовала его примеру и поднялась на высоту.
Сверху мы обстреливали снежных волков залпами огня, от которых они с визгом уклонялись и отгоняли их назад. Держа в руке огненный хлыст, Адам хлестал им по мордам с острыми зубами.
Краем глаза я увидела, что Бальтазар укротил свой штурм. Его довольный смех, когда он увидел, что разорвал наши ряды, донесся даже до моих ушей.
Теперь мы были вынуждены сражаться на два фронта одновременно, и я знала, каким будет итог. Я посмотрела вниз на Дульсу и Сесилию, которые по идее должны были и дальше атаковать Бальтазара, чтобы у него не было возможности попасть в них. Однако Дульса и Сесилия, поднявшись, застыли словно ледяные скульптуры и просто стояли и смотрели на Бальтазара.
Мы должны что-то предпринять, хоть что-то, иначе все закончится.
В этот момент я увидела огромный, сверкающий луч, вырвавшийся из рук Дульсы. Это был не огненный хлыст, а поток энергии невиданных масштабов.
– Магическая пара, – прошептала я, с благоговением наблюдая, как луч достиг тела Бальтазара, как он удивленно закатил глаза и казалось, вот-вот лишится сознания. Энергия непрерывно исходила из рук Дульсы. У Бальтазара уже подогнулись колени, он беспомощно швырял в разные стороны огненные шары.
Упав на землю, Бальтазар бросил последний огненный шар, после чего опустился в снег. Огненный луч Дульсы также погас.
В тот момент, когда Бальтазар упал, снежные волки превратились в белые снежинки, которые унесло не прекращающимся ветром.
Все закончилось.
Некоторое время я оставалась в воздухе и смотрела вниз. Я почти ожидала, что Бальтазар снова встанет и продолжит бой.
Но он лежал как маленькая, неприметная тень на белом льду и не двигался.
Нет таких, кто был бы неуязвим. Я вспомнила слова Адама, и конечно же он прав. Даже атрибуты власти можно уничтожить с помощью верного средства. Нужно только знать какое это средство.
Адам скользнул на землю, и я последовала за ним. Когда мы приземлились рядом с Дульсой, меня внезапно охватило отвратительное чувство. Рядом с Дульсой на льду лежало неподвижное тело. Её крик прорвался сквозь метель, и навсегда отпечатался в моём мозгу.
Дульса не заметила, что мы приземлились рядом. Она склонилась над сестрой и не переставая трясла её за плечи, снова и снова выкрикивая её имя.
Её узкие плечи казались ещё более хрупкими, и внезапно я больше не могла понять, как такой слабый человечек мог создать такое мощное заклинание. Она спасла всем нам жизнь. Но цену, которую заплатила за это, была слишком высока.
– Что с ней? – спросил Адам, всё же я услышала страх в его рутинном вопросе, который испытывала и сама.
Лицо Сесилии было бледным, со щёк сошёл весь цвет. Она казалась почти прозрачной, безжизненно лежа в руках Дульсы.
– Мы отнесём Сисилию в Шёнефельде. Там она снова поправится, – с уверенностью сказал Адам, но и сейчас я услышала сомнение, которое прозвучала в его словах.
– Она мертва, – сказала Дульса каким-то странным, чужим голосом.
– Нет, – в отчаяние выдохнула я.
Слова Дульсы повергли меня в отчаяние, и я начала задыхаться, пытаясь лихорадочно вдохнуть в лёгкие воздуха.
– Мне так жаль, – тихо сказала я.
Я хотела сказать больше, хотела взять вину на себя, но слова застряли в горле.
Над нашими головами на безумной скорости неожиданно пронеслась тёмная тень. Это сучилось настолько внезапно, что мы даже не успели вздрогнуть.
После того, как это что-то пронеслось над нами, Адам сразу же поднял руки, встав в боевую позицию, загораживая меня, Дульсу и Сесилию.
Но тень, похоже, не интересовалась нами. Она медленно опустилась на землю, и когда я в рассеянном свете разглядела её очертания на льду, то поняла, что находится перед мной.
– Дракон! – в панике прошептала я.
Он был невообразимых размеров, животное, на фоне которого даже массивное тело Ариэля казалось миниатюрным. Но это был не обычный дракон, его спину украшали острые зубцы, а глаза светились красным, даже в темноте антарктической ночи.
Но хотя дракон мог бы уничтожить нас небрежным фырканьем, он этого не сделал. И как я теперь заметила, его интересовал только Бальтазар.
Что бы это могло значить?
Затаив дыхание, я смотрела на зрелище, представшее передо нами. Адам и Дульса тоже замерли на месте.
Дракон склонился над телом Бальтазара и, казалось, осматривает его. Внезапно он откинул голову назад и издал оглушительный, пронзительный крик.
Я почти ожидала, что дракон броситься теперь на нас. Скорее всего, Бальтазар не умер, я даже не хотела позволять этой надежде проникнуть в моё сердце. Но казалось он так сильно ранен, что был без сознания.
Дракон расправил крылья, а потом сделал что-то совершено неожиданное. Он схватил когтями тело Бальтазара и поднялся со своим грузом в воздух, в разыгравшуюся метель.
Я не осмелилась послать вслед дракону огненный шар. Слишком большим был страх, что он может вернуться и в конечном итоге всё-таки убить.
Казалось, Адам оценил ситуации таким же образом, он оставался стоять, неподвижно замерев в боевой позиции, в то время как дракон улетал всё дальше.
– Что это было? – выдохнула я, когда он исчез в темноте, и я могла быть уверенной, что больше он меня не услышит.
– Независимо от того, что это был за монстр, нам как можно быстрее следует проваливать отсюда, прежде, чем он вернётся, – загнанно сказал Адам. – Дульса, ты можешь летать?
Дульса слабо кивнула и встала.
Я подошла и взяла ее руку.
– Мы возьмем с собой Сесилию, заберём её домой, – настойчиво сказала я.
Дульса кивнула и склонилась над бездыханным телом Сесилии.
Пока Дульса собиралась с силами, чтобы отправиться домой, я тяжело ступая, подошла к ледяной глыбе, которая чудом выдержала долгую битву.
Лицо моей матери выглядело мирным и расслабленным, на нем не было заметно переживаний последних лет. Казалось, она спит, мирным и бесконечным сном.
Я не хотела уходить, не сейчас, когда только нашла ее. Я погладила гладкую поверхность льда. Мне хотелось взять ее с собой, она тоже заслужила нормальные похороны в своем родном городе. Так же, как бабушка и я заслужили место, куда могли приходить в трауре.
Я услышала, как меня зовет Адам. Пришло время уходить, пока не вернулся черный дракон. Мы должны вернуться в безопасное место и доставить Сесилию домой.
С болью в сердце, я нехотя убрала руку со льда. Я не знала, где лежал мой отец, разве они не заслужили хотя бы после смерти быть вместе?
На глазах выступили слезы, когда я отвернулась и ушла от мамы. Осознание того, что она мертва, не было таким утешительным как я надеялась. Потому что с этим осознанием умерла надежда, что она где-то могла быть еще живой.
Но смерть была окончательным и необратимым процессом.
– Я возьму Сесилию, а вы летите вперед, – сказал Адам, кивнув мне.
Он догадывался, как я себя чувствую, но знал, что соболезнования были сейчас не уместны. Когда дракон вернется, отнеся куда-то Бальтазара, нас уже не должно быть здесь, иначе смерть Сесилии была напрасной.
С тяжёлым сердцем, я направилась вниз к руинам Антарктики. Я больше не оглянулась назад, хотя всё во мне горело. Теперь у меня была уверенность, жестокая, безжалостная уверенность. Боль от потери родителей вспыхнула с новой силой, и всё-таки кроме боли было кое-что ещё.
Я гордилась мамой, гордилась её мужеством пожертвовать жизнью, ради защиты других.
Она приняла тяжёлое решение и оставила всё, чтобы защитить меня. Но не только меня, она также защитила моих брата и сестру. Я почувствовала, как во мне растёт слабая искра надежды, на которую я до сих пор не обращала внимания. У меня ещё есть часть семьи, у меня осталась бабушка, и есть надежда снова встретиться с братом и сестрой.
История не повторилась, и этим я была обязана только Дульсе и Сесилии. Без их жертвы я была бы сейчас мертва, да и Адам, скорее всего, тоже.
Мечта Арпади об их ледяном королевстве была разрушена, а с ней закончилась и их семейная история.
Странное чувство охватило меня, когда я снова подумала об их роли. С самого начала они были пешками в игре Бальтазара, у которой была только одна цель: привести его к власти.
Мы молча прошли через дверь, после того, как я открыла её с помощью вербального заклинания. И когда мы стояли в тёмных руинах старого дома Арпади, а двери позади нас захлопнулись, я оставила всё позади.
Я больше не вернусь в Антарктику. Мои родители нашли упокоение во льду, и там они останутся вместе до конца света.
Грааль патрициев был уничтожен, а снежные гномы вновь обрели свободу.
Мы оставили руины и с нашей тяжёлой ношей направились в Шёнефельде.
– Я связался с Чёрной гвардией, – сказал Адам, когда мы дошли до первых домов.
– Нельзя, чтобы смерть Сесилии замяли. Мир должен узнать, что сделали Арпади, и какую роль сыграл в этом Бальтазар.
Как раз, когда я кивнула, соглашаясь с Адамом, я увидела первых воинов, идущих нам навстречу. Широкие тени упали на улицу: адмирал, Торин, Леннокс и Рамон. И на дорогу приземлялось всё больше наших, молча направляясь к нам.
События, которые произошли потом, я запомнила только фрагментами. Моя бабушка вернулась и позаботилась о Дульсе и её родителях. Адмирал снова и снова просил рассказать меня о том, как Энакин несколько раз заманивал меня в Антарктику, как наложил на меня проклятие и хотел заставить выйти за него замуж. Особенно события последнего дня интересовали его больше всего. Как я узнала, что за всем кроится Бальтазар и что он шантажирует Виллибальда Вернера, потому что похитил его дочь. Публичное признание примуса всё-таки осталось в памяти того или другого.
Я не стала рассказывать только о граале патрициев. Но о судьбе моих родителей не стала умалчивать, так же, как и о цели Бальтазара, захватить власть над миром в свои руки, сделав меня своей магической партнёршей.
Также не стала сдерживаться и неоднократно упомянула, что Адам уже прошлым летом рассказал ему обо всём, и то, что Сесилия теперь мертва, несёт вину и он.
Только когда уже наступил рассвет, и у меня от усталости заплетался язык, адмирал отпустил меня.
В слабом свете начинающегося майского дня, я шла по каштановой аллеи домой.
Моё сердце переполняла печаль. Я горевала по Сесилии, чья жизнь была слишком короткой и я горевала по родителям, которые были безвозвратно мертвы.
Когда я завернула в Каменный переулок, я увидела бабушку, она уже стояла у окна и ждала меня.
Для неё сегодня утром окончательно умрут не только дочь и зять, но также её муж.
Я глубоко вдохнула и зашла в сад, который встречал утро невинными, яркими красками, как будто ничего не знал о том, что я пережила и узнала сегодня ночью.
Признания
Сон окутал меня, успокаивая и лаская, направил в прекрасные края забвения, позволяя померкнуть событиям прошлой ночи.
Когда я на следующий день проснулась рано утром, тёмные тени траура не исчезли, но стали немного слабее и более терпимыми.
Я выжила, и это единственное, что имело значение. Даже если я зарекалась не верить в то, что Бальтазар исчез из этого мира, всё же как проснулась, я поймала себя именно на этой мысли. Также и другая мысль посещала меня всё чаще. Бальтазар не нашёл Лидию и Леандро. Они ещё живы и прячутся где-то в этом мире, и я отправлюсь на их поиски.
Мысль о бабушке заставляла меня волноваться гораздо больше. Вчера мы часами обсуждали и вспоминали события. Я рассказала каждую деталь, комбинируя ее с воспоминаниями бабушки.
Таким образом мы проследили истории Арпади и Бальтазара до тех пор, как они встретили маму, и в конце концов оказались в Антарктике.
Бабушка была вчера спокойной и выслушала все, не теряя самообладания. Однако я не знала, что сотворят с ней воспоминания, сможет ли она спать и вообще успокоиться ли когда-нибудь.
Я пошла в душ и лила горячую воду на голову и спину так долго, пока мне не стало так жарко, что мысли об Антарктике больше не вызывали холодка на коже.
Затем я прошла на кухню и с беспокойством отметила, что бабушки здесь нет. Ну ладно, я бросила взгляд на часы. Было начало девятого, может ей просто хотелось поспать подольше.
Но когда я обернулась и обнаружила на кофеварке небольшое письмо, у меня закрались опасения, что она ушла, что информация о судьбе нашей семьи заставила ее вернуться в Темаллин, где она может все забыть. И я даже не могла упрекнуть ее в этом.
Тихий звонок прервал мои мрачные раздумья о том, стоит ли мне открывать письмо или нет. Я выбежала в коридор и уже по теплому покалыванию в животе поняла, кто стоит за дверью. Было так прекрасно и упоительно снова иметь это ощущение.
Но теперь настал момент выложить все карты на стол. У нас еще не было времени поговорить, но я должна наконец признаться Адаму, что Скара шантажировала меня и я вписала ее имя в заявление о намерении вступить в брак, и что он женится на ней, а не на мне.
Я медленно открыла дверь и в последний раз обрадовалась его сводящей с ума улыбке. Как только Адам узнает, что я сделала, он перестанет улыбаться. Такое большое предательство невозможно простить.
Адам выглядел отдохнувшим, его черные волосы слегка кучерявились на затылке. Мой взгляд скользнул по плавному изгибу его носа и губ. У него видимо не было времени побриться, но с трехдневной щетиной он выглядел даже привлекательнее.
Я вздохнула, когда мои глаза встретились с его синими глазами, смотревшими на меня с легкой иронией.
– Доброе утро, Сельма, не хочешь пригласить меня войти? – улыбнувшись спросил он.
– Да, конечно,– запинаясь сказала я.
С каких пор я снова вела себя как влюбленный подросток? Мы уже почти полтора года были парой и знали друг друга лучше, чем кого-либо другого в этом мире.
– Почему ты заходишь с главного входа? У нас что получилось, и Объединенный Магический Союз отменил разделение на патрициев и плебеев?
В моем вопросе сквозили издевательские нотки, но, когда Адам прошел в коридор и заключил меня в объятия, во мне окончательно укрепилось неприятное ощущение, что между нами скоро все будет кончено.
– Что с тобой? – нахмурившись спросил Адам, заметив мое напряжение. – Произошли ужасные вещи, но к моему собственному удивлению, мы еще живы. Одно это уже является достаточным поводом для безграничной радости. Однако ты не рада, тебя что-то тяготит. В твоих прекрасных, зеленых глазах я вижу не радость жизни, а панику.
Я закрыла глаза и вздохнула. Он настолько хорошо меня знал, что видел, как я себя чувствую еще до того, как я сама это понимала.
– Я должна поговорить с тобой, – тихо сказала я, открыла глаза и высвободилась из его объятий.
Больше не было никаких причин переносить наш разговор. Я не смогла убедить Виллибальда Вернера отменить заявление о намерении вступить в брак, так же как не смогла вернуть ему дочь, потому что не знала, где Бальтазар прячет девушек. На этот счет он был не особо разговорчив.
Глаза Адама сузились до поблескивающих щелок, когда она заметил мою сдержанность, тем не менее он не сопротивляясь проследовал за мной на кухню, где я дрожащими руками наполнила кофеварку.
– О чем ты хочешь поговорить? – холодно и нетерпеливо спросил он, словно догадывался, что у меня были плохие новости. – У меня тоже есть кое-какие новости, которые я хочу обсудить с тобой.
Я села напротив Адама, пока кофе уютно булькал и шипел в кофеварке.
– Я не буду ходить вокруг да около, – сказала я, уставившись на столешницу. Не было смысла и дальше тянуть. Я уже давно должна была все рассказать Адаму. – Скара шантажировала меня, что выдаст нас всех, если я не впишу ее имя в твое заявление о намерении вступить в брак.
Я набрала в рот воздуха, чтобы выплеснуть последние слова.
– Я это сделала. У меня не было выбора. Я не смогла убедить Виллибальда Вернера отменить заявление о намерении вступить в брак, его дочь я тоже не нашла, хотя узнала, что она еще жива. Таким образом заявление вступило в силу, и ты должен жениться на Скаре, – я помолчала секунду, после того как выдавила из себя эти ужасные слова. – Прости, но видимо мы не сможем быть вместе, потому что скоро ты станешь мужем Скары.
Мой голос дрогнул, когда я произносила последние слова, а из горла вырвались рыдания. Я не могла иначе и закрыла лицо руками, потому что не хотела видеть, как он уходит, бросая меня.
– Эй, – мягко сказал он. – Посмотри на меня!
Мои рыдания постепенно затихли, когда я почувствовала, что он не вскочил сразу и не ушёл. Только теперь я осмелилась поднять взгляд. Выражение лица Адама совершенно сбило меня с толку. Он не выглядел сердитым, как я этого ожидала, просто скептично смотрел на меня.
– И? – спросила я смущённо.
– Это довольно жестокий удар, – нерешительно ответил он. – И хорошо, что я узнал об этом только сейчас.
– Почему? – осторожно спросила я.
– Я желаю жениться на тебе, а не на Скаре, – подчеркнул Адам.
– Но мы живём в стране, где это запрещено, – напомнила я. – Скара угрожала выдать нас Чёрной гвардии, и не стала бы колебаться, – я зашла из далека и рассказала Адаму, как пыталась перехитрить Скару с помощью Дульсы, и как всё пошло прахом. – В этот момент я не могла сделать ничего другого, как спасти твою жизнь.
– Я не виню тебя, Сельма, – Адам встал и подошёл ко мне. – На твоём месте я, вероятно, поступил бы также. Но ещё ты должна согласиться, что я сам принимаю решения, потому что действительно отвечаю за свои действия, со всеми вытекающими последствиями. Ты показала мне, что нужно бороться за невозможное, и я не хочу жить в постоянном страхе. Я люблю тебя и хочу, чтобы об этом узнал весь мир. Я даю тебе слово, что если мы умрём, то умрём вместе, а до тех пор будем бороться за наши права изо всех сил. Если кто и может изменить что-нибудь в этом обществе, то мы. Я, пока я ещё патриций, и ты, с непревзойдённым талантом появляться всегда не в том месте и в неподходящее время и всё-таки в последнюю секунду ускользать от хаоса. Моим родителям тоже придётся жить с этим решением, а если они не смогут, тогда пришло время идти разными путями. Тебя же, я больше никогда не отпущу.
– Но таким образом мы пробиваем билет прямо в Хаебрам, а туда я точно не хочу попасть, – сказала я, больше не в силах сдерживать страх в голосе.
– В этом я не был бы настолько уверен, – сказал Адам и вытащил из кармана брюк «Хронику короны». – Пока ты высыпалась, в политике произошло несколько серьёзных изменений.
– В самом деле? – с удивлением спросила я.
– Заявление о намерение вступить в барк было отменено, – настойчиво сказал Адам и взял меня за руку.
– Правда? – спросила я, потому что никак не могла поверить в добрые вести.
– И не только это, есть ещё больше хороших новостей, – он указал головой на газету, лежащую на столе.
Но как раз, когда я хотела заглянуть в газету, снова зазвонил звонок.
Я поспешила к двери и с нетерпением её открыла и, когда увидела за ней Лоренца, Лиану и Ширли, я, смеясь, бросилась им на шею.
– Я принёс с собой свежие булочки, – сказал Лоренц, поднимая вверх пакет. – Ведь у твоей бабушки есть этот ужасно вкусный клубничный джем.
– Несколько банок ещё осталось, – ответила я. – Но, кажется, нового нам не видать. Думаю, моя бабушка снова исчезла.
– Что? – спросил Лоренц и протиснулся мимо меня в коридор. – Ах, тёмный герой тоже уже здесь, – промурлыкал он, когда обнаружил Адама на кухне, и поправил свою рубашку. – Когда-нибудь я заманю его на свою сторону.
– С прекрасным принцем ничего не получилось? – спросила я, следую за Лоренцем, который быстро шмыгнул на кухню.
– А кому вообще нужен прекрасный принц, – вздохнул Лоренц. – Я хочу что-то более приземлённое.
– Тогда найди себе дерево, – невозмутимо ответил Адам.
– Зануда! – прорычал Лоренц, бросая пакет с булочками на кухонный стол. Потом он целеустремлённо направился к кофеварке. – Дорогуша, ты должна всё мне рассказать. Я понятия не имею, что случилось с тех пор, как ты исчезла.
– Именно, – подтвердила Лиана и достала из кухонного шкафа тарелки и чашки.
– С удовольствием, – ответила я, и когда стол был накрыт, да к тому же я обнаружила ещё две банки клубничного джема, я начала рассказывать: об Арпади, о Бальтазаре, о снежном гноме и граале патрициев. Когда я заговорила о маме и дедушке, Лоренц затаил дыхание.
В конце концов я добралась до того места, когда в Антарктике появился Адам, в сопровождении Дульсы и Сесилии. Когда я рассказывала о битве, которую нам пришлось пережить, Лоренц вздохнул, а Лиана вцепилась в край стола.
– А потом Дульса и Сесилия вывели Бальтазара из строя гигантским огненным потоком, – подойдя к концу, сказала я. – Но своим последним огненным шаром Балтазар попал в Сесилию. Она погибла на месте, – последние слова я прошептала шёпотом, и после этого все в комнате замерли.
– Её будут хоронить сегодня после обеда, – сказал Адам. – Но семья не хочет, чтобы присутствовал кто-то ещё. К сожалению, мы не сможем с ней попрощаться.
– А Бальтазар? – спросил Лоренц скрипучим голосом.
– Его утащил огромный, чёрный дракон. Мы не знаем, жив ли он ещё или умер.
– Ничего себе! – заметила Ширли. – Это просто нечто. Теперь всё изменится.
– Почему? – спросила я. – Что случилось в Акканке, после того, как я исчезла?
– Это было невероятно, – радостно сказал Лоренц. – Все бросились к драконьем пещерам, полный хаос. Репортёры подрались с силами безопасности, а Грегор Кёниг провозгласил чрезвычайное положение и вызвал Чёрную гвардию. Акканку эвакуировали, и это заняло несколько часов.
– Мне так жаль, но я не могла исчезнуть по-другому. Хотя Виллибальд Вернер признался, что его дочь похитили и что его шантажируют, но я была не в силах выполнить условия, при которых он был готов отменить своё решение. Арпади застряли в Акканке, и это был мой шанс, подобраться к граалю патрициев и положить всему конец.
– И это сработало, – сказал Лоренц. – С ума сойти, какое Энакин устроил здесь представление, и всё только для того, чтобы заманить тебя в Антарктику.
– А теперь всё вернулось к прежнему? – разочарованно спросила я. – Всё, что мы предприняли, чтобы хоть что-то изменить, не принесло никаких результатов?
– Нет, – сказал Адам, указывая на «Хронику короны», которая всё ещё лежала на столе.
– Адмирал наконец предпринял необходимые меры. Заклинание, которое вы где-то установили, громко и ясно объявило, что за исчезновение девушек ответственен Бальтазар, и кроме того, кто-то ещё добавил имя Кассандры Вернер. К тому же примус сам объявил, что выполняет ещё только волю величайшего преступника в истории. Адмиралу пришлось действовать, ведь в итоге даже погибла студентка.
Я бросила взгляд на передовую статью газеты:
Было образованно временное правительство
Виллибальд Вернер был отстранён от должности единогласным решением сенаторов, после того, как Чёрная гвардия в скрупулёзном расследование выяснила, что бывший сенатор по вопросам национальной безопасности, Хеландер Бальтазар, шантажировал примуса и заставил его произвести обширные изменения в законодательстве.
