Текст книги "Меч теней (ЛП)"

Автор книги: Карин Рита Гастрейх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Кори улыбнулся, таким и был его план.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Сестры по магии

– Я говорю серьезно, Рената, – слова Адианы были невнятными из-за выпивки. – Бортен был бы отличным женихом для Эолин. Он хороший человек, внимательный любовник…

Вино слетело с губ Ренаты с хриплым смехом.

– Откуда ты знаешь, что Бортен – внимательный любовник?

Адиана пожала плечами.

– Я вижу это по его лицу.

Рената пронзительно захихикала и покачала головой.

– Видишь это по его лицу? Готова поспорить, ты видела больше, чем его лицо. Ты была беспокойной, как рысь в течке, после Эостара.

Адиана издала притворный возглас протеста и игриво ударила Ренату по плечу.

– Как ты смеешь! Не нужно быть магой, чтобы заглянуть в сердца людей. Знаешь, я кое-чему научилась, работая в тавернах Селкинсен. Я умею читать мужчин так же уверенно, как Эолин читает свои книги.

– Точно так же, как Эолин читает книги в постели, – резко ответила Рената.

Адиана откинулась на одеяло, возмущенно хмыкнув. Они устроились во дворе, чтобы провести вечер за вином и общением, предварительно уложив девочек спать. Прошли дни с тех пор, как Эолин уехала в Южный Лес, и неделя, скорее всего, закончится, прежде чем она вернется.

– А ты обвиняешь меня в том, что я выдумываю небылицы и сплетни! – пожаловалась Адиана. – Даже если я «читала Бортена в постели», какое это имело бы значение? У маг всегда были неукротимые учения в отношении подобных вещей. Разве эн-ласати не источник величайшей женской магии? Клянусь богами, Рената, иногда ты кажешься слишком ханжой, чтобы быть магом.

Ханжа. Рената вертела это слово на языке, помешивая вино. Да, она была такой. Зажатая внутри, сухая, как осенняя листва под ногами. Навсегда связанная неудачами и разочарованиями прошлого.

– Маги Старых Порядков были дисциплинированными женщинами, а не блудницами на летнем празднике. Заявление об их понимании эн-ласати при игнорировании всех остальных их учений оказывает им медвежью услугу. Именно такой миф и привел нас к погребальным кострам.

– О, Рената, – Адиана застонала и потянулась к фляге с вином. – Почему ты так серьезно ко всему относишься? Это закончилось, помнишь? Война, чистки, бунт, запрет. Теперь мы свободны. Маги были возвращены на свое законное место в Мойсехене. У нас есть настоящий Экелар, начинающие молодые маги, защита Короля-Мага и миленький полк красивой стражи. Знаешь, даже ты могла бы немного повеселиться.

Мысль о том, что ее усталое старое тело обвивается вокруг одного из людей короля, заставила Ренату хихикать, пока не затряслись ребра, а звук не сорвался с губ.

– Это дух! – сказала Адиана. – Вот, выпей еще вина. И скажи, кто из стражи тебе нравится больше всего?

– О, ради богов, Адиана! – Рената безудержно смеялась, по ее щекам текли слезы. – Я старая женщина.

– Возраст не имеет значения для настоящей маги. Так говорит Эолин, – Адиана положила голову на плечо Ренате.

Пожилая женщина ответила ей теплыми объятиями, вдыхая сладкие запахи ночи, смешанные с ярким ароматом Адианы, запахами примулы и летних ветров, прибрежного города, который когда-то был ее домом. В тот момент она завидовала не столько ее молодости и красоте, сколько ее неизменной вере в возможность того, что все может быть доведено до конца.

«Когда-нибудь время и опыт сломят эту веру».

Желание и утрата, ужас и смерть, предательство – все это оставалось с человеком до конца дней, оживляя ночные тени, вторгаясь в сны, крадя покой в ​​одинокие предрассветные часы.

Адиана вздохнула и подняла чашку к небу.

– Я люблю этот момент, когда от вина звезды сияют ярче, чем когда-либо. Да благословят боги виноградники Селкинсен! Посмотри на ель, Рената. Видишь, как она танцует в свете факела?

«Танцует молодое деревце, – подумала Рената, – или дрожит от предчувствия предстоящих трудностей?»

– Это всего лишь временное перемирие с богами, – пробормотала мага. – Три года они оставили нас в покое; это не может продолжаться намного дольше.

– Ха! Ну, вот опять, – Адиана взяла Ренату за руку. – Что случилось, Рената? Тебе снятся плохие сны?

Рената прикусила губу и, отвернувшись, сделала еще глоток из чашки.

– Прошлой ночью я была в пустошах мертвецов. Маги пришли за мной с когтистыми руками и криками, полными ненависти.

– Боги, это ужасно! – Адиана высвободилась из объятий и стала разглядывать Ренату в темноте. – Ты слишком обременяешь себя, подруга. Не твоя вина, что это случилось.

– Это была моя вина, Адиана, – в голосе Ренаты не было печали, только холодное признание правды. – Я могла бы винить свою молодость или свой страх и невинность. Я могла бы сказать, что обстоятельства вышли из-под моего контроля, но я бы только пряталась внутри собственного мифа. Я сделала свой выбор. Я понимала последствия, и многие из моих сестер сгорели из-за этого.

Адиана медленно присвистнула сквозь зубы.

– Ты никогда раньше так не говорила.

Рената пожала плечами и отвернулась.

– Эолин знает, что ты чувствуешь?

– Она думает, что у богов есть другой способ судить о наших проступках, что они интерпретируют наши действия через более широкий промежуток времени и последствия, – Рената вздрогнула при воспоминании о словах Эолин. – Она считает, что я выжила тогда, чтобы сейчас служить более высокой цели.

– Ну, она права, не так ли? В конце концов, ты здесь, помогаешь восстановить наследие маг. Бьюсь об заклад, все твои мертвые сестры рады этому.

Рената нахмурилась. Как объяснить Адиане, что этого недостаточно? Дракон ждал большей платы, более суровой жертвы. Старая мага бросила все и последовала за Эолин в Моэн, ожидая этого.

– Знаешь, о чем я мечтаю, Рената? – голос Адианы снова стал ярким, смывая тени обречённости, таким был ее дар. – Круг. Теперь это хорошие мечты: петь с Ришоной, сочинять музыку с Натаном и Калилом после выступления. Я скучаю по тем временам, по всем нашим друзьям из далеких королевств, которые путешествовали из одного конца Мойсехена в другой.

Рената издала короткий насмешливый смешок.

– Кори поставил нас на грань ножа своим шоу. Не проходило и дня, чтобы я не думала, что следующий магистрат бросит нас всех на костер.

– Но мы смеялись над этим, да? И мы творили как счастливые дураки. Сколько неповиновения в нашем искусстве! Столько красоты. Как думаешь, Кори когда-нибудь снова организует что-то подобное?

– Не знаю, – Рената переживала за Кори. Она могла бы полюбить его когда-то, если бы не была старой каргой, а он – молодым дураком. – Он может. Но я не думаю, что это было бы то же самое, если бы он это сделал.

– Точно. Раньше я думала, что Кори будет идеальной парой для Эолин.

– Кори и Эолин? – Рената изогнула бровь. – Адиана, у тебя много даров, но сватовство не входит в их число.

– Что в этом такого неправильного? Он маг, а она мага.

– Кори – это виноградная лоза, растущая в темноте. Эолин – это цветок, открытый солнцу.

– Так он и оказался вероломным ублюдком, – Адиана пожала плечами. – Никто из нас не ожидал, что это произойдет тогда.

– Я думала, ты можешь читать мужчин, как книгу.

– Я могу сказать, является ли мужчина внимательным любовником. Гораздо труднее выявить коварных ублюдков.

– Кори был не так уж плох, – сказала Рената. – Он делал только то, что считал нужным.

– Что ж, она больше никогда ему не поверит, не после того, как он предал ее брата.

Звук тяжелых шагов отвлек их от разговора. Один из мужчин подошел с факелом в руке.

– Мага Рената, – сказал он, – госпожа Адиана. Сэр Малрек просит вас немедленно встретиться с ним у северной стены.

Что-то в тоне мужчины погасило жар вина. Кости Ренаты заскрипели, когда она поднялась на ноги и схватила Адиану за руку для помощи. Они застегнули плащи и последовали за солдатом между каменными домами, через сады. Сверчки и лягушки наполняли тишину настойчивой песней. Нервное ржание лошадей доносилось из конюшни.

Когда они подошли к наполовину построенной стене, их сопровождающий опустил факел. Малрек поприветствовал их приглушенным тоном и поманил их к себе.

– Там, на севере, – он кивнул.

Рената выглянула из-за недостроенной стены. Вдалеке она заметила светящийся туман, который колебался, исчезал, а затем снова вспыхивал. Внутри нее зашевелилось воспоминание, смутное, будто она жила этим моментом раньше, хотя не могла точно уловить, когда.

– Что это такое? – спросила она, не уверенная, что хочет услышать ответ.

– Огонь, – ответил он. – Поля вокруг Моэна горят. Или, что еще хуже, сам город.

– Мы должны пойти к ним, – Рената схватила Адиану за руку. – Нам понадобятся календула, желтый кароворт и этногонь, а также другие травы и мази. Пойдем со мной в гербарий, Адиана. Малрек, проследи, чтобы лошади были готовы немедленно.

– Нет, – окончательность его ответа застала Ренату врасплох.

– Нет? – ответила она. – Что значит, нет?

– Я приготовил лошадей, но не для того, чтобы отвезти вас в Моэн. По крайней мере, до тех пор, пока у нас не появится какое-то представление о том, что там происходит.

– С ума сошел? Мы можем видеть, что происходит. Эти люди страдают! Как мага, я поклялась им помочь.

– Как рыцарь Вортингена, я поклялся защищать вас. Вы и госпожа Адиана не должны уходить, пока я не разрешу вам сделать это. Я послал разведчика, чтобы оценить ситуацию. Мы должны получить от него известие в течение часа.

– Я не буду сидеть в заключении в собственном доме, пока жизни людей угрожает опасность.

– Город мог подвергнуться нападению.

– Моэн в осаде? – Рената в недоумении всплеснула руками. – О, ради бога. Кто нападет на Моэн? Какой-нибудь пьяный дурак опрокинул фонарь, или факел выпал из ржавой петли.

– Мы не можем быть в этом уверены.

Крик одного из мужчин, сидевших на стене, заставил их замолчать. Все взгляды снова обратились на север. Ночь замерла. Сверчки перестали петь. Рената вглядывалась в темноту. Она могла слышать дыхание Малрека, тихое и ровное. Воздух наполнился зарядом, словно молния готова была разорвать звездное небо.

– Что это такое? – прошептала она. – Что они увидели?

Малрек заставил ее замолчать, подняв руку, осматривая неясную местность.

Когда-то, жизнь назад, Рената была Высшей Магой, и она могла превращаться в сову и ясно видеть ночной мир. Но она давно отказалась от этих сил, и теперь холмы, столь знакомые при дневном свете, были аморфны, а расстояния невозможно было оценить.

Она уловила движение вдоль ближайшего хребта? Возможно, рысь, пользуясь безлунной ночью, бегала по открытым полям. Но затем за существом вспыхнуло пламя, за которым последовала прерывистая дуга света, которая точка за точкой распространилась по невысокому холму, как линия маленьких факелов. Внезапно струя пламени поднялась высоко в воздух, замедлилась на фоне черного небосвода, а затем обрушилась на школу шипящим огненным дождем.

Малрек схватил Ренату и прижал ее к стене, выбив из нее дух, когда стрелы полетели позади них. Некоторые вонзились в землю, другие – в близлежащие крыши, и она мгновенно загорелась.

– Дети! – закричала Адиана. Она оторвалась от прикрывавшего ее солдата и исчезла в мерцающих тенях.

Рената двинулась за ней, но Малрек схватил ее за руку и потянул назад.

– Лошади готовы, – сказал он. Она никогда не видела его лица так близко, так живо. Круглые щеки, грубые кудри бороды, брызги слюны, летящие от быстрых слов. – Возьмите их и спешите на юг. Не оглядывайтесь, не останавливайтесь, пока не доберетесь до леса. Вас будут сопровождать трое мужчин. Скорее!

Он оттолкнул ее. Ноги Ренаты двигались сами, неся ее к комнате девочек, даже когда с небес обрушился второй залп пламени.

Позади нее бушевали крики отчаявшихся мужчин, за которыми последовал звон металла о металл и внезапные крики боли. Нападавшие уже взобрались на недостроенную стену.

Ее перемирие с богами закончилось внезапно и без предупреждения, как им и было угодно.

Адиана выводила девочек из их комнаты, сонных и растерянных, в летних плащах, накинутых поверх ночных рубашек. Солдаты встретили их с пятью конями. Один из мужчин взял Катарину, чтобы она поехала с ним, Адиана ехала с Ташей, а Гемену отдали Ренате. Когда они направили лошадей к южным воротам, Рената увидела кабинет Эолин. Крыша пылала золотым пламенем, ярким, как солнце, спустившееся на землю.

– Анналы! – воскликнула она и направила лошадь к огню.

Животное заржало и отпрянуло, прежде чем они достигли здания. Оставив поводья Гемене, Рената спрыгнула на землю. Не обращая внимания на шок от боли в ногах, она бросилась в кабинет и распахнула дверь. Дым застрял у нее в горле и обжег глаза. Сама комната еще не горела, но ревела крыша, и горящий пепел трепетал в воздухе, как черный снег.

Рената сморгнула слезы. Было ли это то, что увидели ее сестры, когда вокруг них вспыхнуло пламя? Мир, пылающий обжигающим зноем, холодное царство мертвых – их единственная надежда на спасение.

Стряхнув с себя этот образ, она заметила книги на угловых полках. Она бросила перед ними свой плащ и сложила в кучу все тома, которые смогла, прежде чем завязать углы в импровизированный мешок и потащить его к входу. К тому времени, когда она вышла из кабинета, каждый мускул в ее теле болел.

– Ради богов, старуха! – выругался один из мужчин. – Ты заставила нас ждать ради этого?

– Лошади никогда не побегут с таким грузом на спине, – возразил другой.

– Мы не можем оставить это позади! Это все, что осталось от нашего наследия, – Рената переводила взгляд с одного мужчины на другого и, не найдя в их лицах никакого сочувствия, повернулась к подруге. – Адиана, пожалуйста! Помоги мне.

После секундного колебания молодая женщина спешилась и сняла плащ. Они разделили тома между собой. Рената переложила свою ношу на руки Гемене и велела ребенку крепко держать сверток. Затем она запрыгнула сзади девушки и пустила лошадь галопом.

Через несколько мгновений они миновали южный вход и помчались по открытым полям, стуча копытами по земле. Лошади фыркали и тяжело дышали, напрягаясь под своей ношей. Рената наклонилась, прижавшись телом к ​​спине Гемены, не сводя глаз с черных холмов впереди.

– Помоги мне, Гемена. Поговори с лошадью, – настаивала она, тонкие волосы девочки хлестали ее по лицу. – Скажи ей бежать быстрее!

– Я пытаюсь! – голос ребенка был отчаянным, паническим.

Лошадь справа от них заржала и встала на дыбы. Металл столкнулся с металлом. Насмешки воинов в бою затмили их бегство. Атакующие сомкнулись с обеих сторон, обнажив мечи, на концах которых загорелось голубое пламя. Один из нападавших встретил стража впереди них, его клинок очертил светящуюся дугу. Животное закричало, и страж сорвался с лошади.

В панике Рената остановила своего скакуна, чтобы не ввязаться в бой. Слева от нее Адиана и Таша скользнули к теням на полном скаку.

Упираясь пятками в бока своего скакуна, Рената свернула в противоположном направлении, уходя от схватки. Только когда крики и ржание стали стихать, Рената с ужасом осознала, что Катарина осталась позади. Девушка ехала с одним из стражей, а все мужчины были заняты своими преследователями.

Рената остановила их лошадь и оглянулась, не зная, рискнуть ли вернуться.

Из тени появился всадник, несущий зловещую мелодию копыт и кольчуги. Его удар был тупым и жестоким, сорвал Ренату с коня.

Боль пронзила ее ребра и плечи, когда Рената упала на землю. Она вскочила на ноги, голова закружилась. Гемена тоже упала с резким криком, книги вывалились из ее объятий и рассыпались по земле.

– Подойди, дитя! – Рената потянулась к девочке, но между ними встала лошадь, высокая и тяжелая, беспокойно топающая по земле. Лицо всадника было скрыто ночью, его меч превратился в столб кобальтового пламени. Прежде чем Рената успела подумать о том, чтобы бежать, позади нее появился еще один мужчина, прижался грудью к ее спине, нож оказался у ее горла. – Отпусти ребенка, – сказала она. – Умоляю.

Если они и слышали, то не подали виду. Ренату толкнули в ту сторону, откуда они пришли, а Гемену, кричащую и брыкающуюся, потащили за ней.

Их отвели к кругу, освещенному факелами. Там стояла Адиана с пепельным лицом, а Катарина и Таша цеплялись за ее юбки. Рыцарей короля нигде не было видно. Горло Ренаты освободилось от укуса клинка захватчика. Она расправила плечи и с нарочитым спокойствием подошла к Адиане. Гемену швырнули к их ногам с такой силой, что яростные крики девочки замолкли. Рената помогла Гемене подняться, вытерла слезы гнева с ее щек и крепко взяла ее за руку.

Их окружили воины – казалось, слишком много для набега на школу и захвата горстки женщин и детей. Цвета, которые они носили, были неразличимы в темноте. Мечи были направлены на них, арбалеты наведены с близкого расстояния. Острый запах серы висел в воздухе в сочетании с запахом сладких специй, которые будили память Ренаты.

Один из мужчин шагнул вперед. Его длинный нос, прямой лоб и точеные черты лица напомнили Ренате о Тамире, принце Сырнте, участвовавшем в восстании Эрнана.

– Кто из вас Мага Эолин?

Рената поджала губы. Катарина и Таша захныкали, крепче обняв Адиану за талию.

– Кто из них мага? Говори сейчас, или все умрут.

В животе Ренаты поселилась холодная тишина, глубокое осознание того, что ее судьба пришла. Она посмотрела на свои руки и заметила, как они постарели, бумажная кожа, натянутая на хрупкие кости и темные вены.

Гемена вырвалась из ее хватки и прыгнула вперед.

– Ее здесь нет, дурак! Если бы была, вы все уже превратились бы в жаб.

– Придержи язык, дитя! – выругалась Рената. – Или эти люди вполне могут его вырезать.

Гемена вдохнула, чтобы ответить, но, увидев суровое выражение лица Ренаты, прикусила губу и опустила подбородок.

Рената расправила юбку и глубоко вдохнула. Она поймала взгляд Адианы, заметив ужас и неуверенность в глазах молодой женщины, и ободряюще улыбнулась ей. Затем она подняла подбородок и объявила:

– Я Мага Эолин.

Адиана ахнула.

– Что ты делаешь?

Рената шагнула вперед и быстро заговорила:

– Я та, кого вы ищете. Эта женщина – моя посудомойка, девочки – ее помощницы. Отпустите их. Они для вас ничего не стоят.

Она была всего в паре шагов от солдата и могла видеть резкие черты его лица, жестокую напряженность его глаз. Удовлетворенная улыбка коснулась его полных губ. Он кивнул с уважением.

– Мага Эолин. Сан’иломан будет довольна.

С этими словами он вонзил свой меч ей в живот. Твердый металл пронзил мягкую плоть и внутренности Ренаты обжигающим поцелуем смерти. Металлический наконечник появился из ее спины, выпустив горячую реку крови. Рената согнулась пополам. Она услышала крики девочек вдалеке. Красный туман завис перед ее глазами, и она изо всех сил пыталась сосредоточиться.

Мужчина вынул оружие.

Рената выпрямилась и с яростной решимостью повернулась к нему лицом, прижав пальцы к животу, липкому от крови. Ее торс превратился в массу пульсирующей боли, но она поняла значение этого момента и отказалась сжиматься перед своим убийцей.

Он снова пронзил ее.

– Стойте! – Адиана плакала. – О, ради богов, пожалуйста, остановитесь!

Рената отшатнулась, чернильные пятна растеклись по ее корсажу, меч снова покинул ее. Она схватилась руками за живот, но теперь кровь лилась потоками. Отягощенная невыносимой тяжестью, она опустилась на землю на одно колено, потом на другое.

Ночь колебалась вокруг нее.

Гемена стояла рядом, сжав кулаки по бокам, немигающими глазами наблюдая за Ренатой.

– Дитя, – пробормотала Рената. – Вспомни, чему я тебя учила.

Меч вонзился Ренате в грудную клетку, сломав кости и хрящи и разорвав сердце. Рената соскользнула с лезвия и рухнула на землю.

Тени опустились на мир живых, согревая и успокаивая своими объятиями.

«Наконец, боги потребовали плату».

Ее преступления были оплачены, ее бремя сняли. Рената спокойно сдалась бездне, надеясь, что мертвые маги вскоре позовут ее домой.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кровь и пепел

Ноздри Адианы раздувались от запаха обугленного дерева, перемежающегося с вонью горелой плоти. Из укромных мест доносились звуки плача, испуганные стоны и мучительные рыдания, заставившие ее вздрогнуть и отвернуться.

Моэн всегда был ветхим городком, но теперь он представлял собой груду камней и щебня. На краю развалин слышались крики и движение, трепет накрахмаленного холста и ритмичный удар молотков по кольям. Солдаты, заявившие о своих правах, теперь обустраивались. Все они были сырнте, но Адиана не могла понять их присутствия в этой окруженной горами провинции.

Ее похитители остановились и начали спешиваться. Некоторые мужчины забросили детей себе на плечи, понесли их прочь, как мешки с зерном. Крики Таши и Катарины были приглушены, их маленькие ножки болтались в бесполезных пинках.

Гемена, что примечательно, не сопротивлялась, а подняла лицо и пристально посмотрела на Адиану, сдвинув брови. Ее нижняя губа выпятилась в том упрямом хмуром взгляде, который так полюбила Адиана. Когда тени угрожали скрыть отступающие фигуры девушек, Адиана вскрикнула и рванулась за ними.

Мужчины остановили ее, их стальная хватка пронзила ее плечо и ребра новой болью.

– Куда вы их ведете? – спросила она, борясь, пока ей связывали руки.

Они ничего не сказали, но толкнули ее в противоположном направлении.

Адиану привели в широкий павильон, окруженный стражами. Внутри палатка была наполнена движением и разговорами. Слуги разносили еду, разливали вино, несли тазы с водой и даже собирали мебель. В центре стоял длинный стол, покрытый картами, которые внимательно изучали люди в доспехах. Когда Адиана вошла, один из них пристально посмотрел на нее. Его голубые глаза были на смуглом лице, красивом, хотя и покрытом шрамами и морщинами возраста. Адиана поежилась от его оценки, почувствовав себя олененком среди волков.

– Принц Мехнес, – ее похититель отсалютовал голубоглазому мужчине. – Крепость маги разрушена. Я привел вам двух женщин, – он поднял окровавленный сверток с головой Ренаты. – Эта утверждала, что она Мага Эолин, а ее спутница – посудомойка. С ними находились трое детей, которые сейчас под охраной. Все остальные мертвы, как вы и приказали.

– Это все, что вы нашли?

– Да, мой лорд-принц. Уверяю вас, никто не мог убежать. Мы окружили это место задолго до нападения. Они были застигнуты врасплох.

Глаза Мехнеса метнулись от свертка к Адиане.

– Оставь это здесь и женщину. Я пошлю за тобой в ближайшее время.

Солдат удалился с коротким поклоном.

Принц Мехнес повернулся к своим людям. Было что-то очень знакомое в его позе, в повороте плеч, в темной энергии его присутствия. У Адианы перехватило дыхание, когда она поняла, что это было. Мехнес напомнил ей Кедехена. Она несколько раз видела старого Короля, отца Акмаэля, во времена Круга Кори, когда их приглашали выступить в Городе. Внешность Кедехена была совсем другой: у него были каштановые волосы, черные как ночь глаза и более угловатые черты лица, но легкость, с которой он пользовался своим авторитетом, и намек на безжалостность, который витал вокруг него, были идентичными.

– У вас есть приказы, – сказал принц Мехнес. – Идите сейчас же. Вы заслужили отдых. Найдите выпивку и несколько женщин. Мы продолжим этот разговор на рассвете.

Их отбытие наполнило Адиану нервирующим чувством невидимости. Ни один из них не взглянул в ее сторону, когда они выходили из палатки. Остались четверо стражей, их взгляды были прикованы к какой-то точке в пустоте перед ними. Слуги продолжали расчищать, убирать, собирать и уносить. Принц Мехнес задержался у стола со своими картами, неторопливо отхлебнул из чашки и вытер бороду рукавом.

Пот струился по спине Адианы, хотя холодок пронзил ее кости. Ее руки болели из-за того, что были связаны. Верёвки врезались в её запястья, и пальцы затекли.

Не глядя на нее, командир сырнте подошел к столу, где солдат оставил голову Ренаты. Поведение его было спокойным, задумчивым. Он не торопился разворачивать сверток, обнажая спутанные волосы Ренаты, рваный край разрубленной плоти, лицо – о, лицо Ренаты! Жесткое, серое и безжизненное. Никогда больше она не будет смеяться, пить вино, колдовать или лечить подруг.

Желудок Адианы сжался, и она боролась с приступом желчи в горле.

«Спокойно, – сказала она себе. – Я должна сохранять спокойствие».

Так же, как Рената, как и Эолин, даже не меняя ритма своего дыхания.

– Кто эта женщина? – голос Мехнеса поразил ее, как копье.

– Это… – горло Адианы сжалось. Каждый вдох пронзал ее ребра острыми иглами. – Была Мага Эолин.

Мехнес хмыкнул, изучил жуткий сверток и устремил суровый взгляд на Адиану.

– И кто ты?

– Меня зовут Адиана.

– Ты – посудомойка этой женщины?

Адиана сглотнула. Она научилась лгать в юности в Селкинсене, после того как ее родители были убиты, и она сбежала к пирсам.

«Ложь должна лежать на ложе правды, иначе она потеряет свою соблазнительную силу».

– Нет, я не слуга. Я музыкант из Селкинсен. Мага Эолин привела меня в Моэн, чтобы я преподавала музыку ее ученицам.

– Музыка? – веселье отразилось на лице командира. Он казался искренне удивленным. – Какая польза магам от музыки?

– Музыка – это тоже волшебство, согласно традициям Мойсехена. Эолин говорит… раньше говорила, что это форма Примитивной Магии, самая древняя и самая священная из всех.

– Так ты мага?

– Нет, – в голову пришла мысль, страшная и непрошенная, что теперь она уже никогда такой не будет. – Я играю только музыку.

– Значит, Мага Эолин пыталась защитить тебя, говоря, что ты посудомойка? Как любопытно, – он накрыл одним концом окровавленной ткани изуродованное лицо Ренаты. – Уверяю тебя, музыкант найдет среди сырнте гораздо лучшее место, чем посудомойка.

– Я не собираюсь искать место среди сырнте, – у Адианы перехватило дыхание под его взглядом. – Я имею в виду, что мой дом здесь, в Мойсехене, а не в Сырнте.

– Теперь это все одно королевство. Или, лучше сказать, скоро будет, – он кивнул охранникам. – Развяжите эту женщину.

В одно мгновение веревки, стягивающие ее запястья, были сняты. Адиана подняла руки, растирая места, где кожаные шнурки передавили кожу.

– Тебе придется найти место среди нас, госпожа Адиана, или ты погибнешь. Это путь завоевания, – Мехнес сократил расстояние между ними и взял ее руки в свои. – Что ты играешь?

Кожа Адианы покрылась мурашками от его прикосновения. Его аромат был резким, как угли в очаге, с примесью запаха крови. Ей отчаянно хотелось посмотреть куда-нибудь еще, но массивное тело Мехнеса заполнило поле зрения. Его присутствие, одновременно зловещее и магнетическое, требовало всего ее внимания.

– Корнамус, – ее голос понизился до нервного шепота. – Цимбалы и лютня, но и другие.

Он сжал ее руки. Адиану посетил внезапный образ того, как он ломал ее пальцы один за другим, как если бы они были сухими ветками.

– Я вижу, ты говоришь правду, по крайней мере, в этом, – сказал он. – У тебя красивые руки, Адиана. Мы должны быть благодарны за то, что они не пострадали во время нападения на Экелар Маги Эолин. И мы также должны надеяться, что здесь, под моей опекой, они не пострадают.

Последовало тяжелое молчание.

Адиана понимала невысказанную угрозу, висящую между ними. Кого еще он спросит? Детей, выживших после осады, домочадцев лорда Фелтона, если кто-то из них еще жив. В Моэне было неисчислимое количество людей, которые узнали бы лицо Ренаты. Что, в конце концов, даст Эолин обман Адианы? Пятнадцать минут? Полчаса? Это не было важно. Каждое мгновение могло означать разницу между побегом Эолин и ее смертью. Сегодня вечером Адиана уже потеряла одну подругу. Она не предаст другую.

Она опустила глаза и прикусила язык.

Мехнес задержался рядом, казалось, на целую вечность.

– Верните Фелтона, – сказал он, и двое стражей ушли.

Командир Сырнте отпустил Адиану и отошел на несколько шагов. Он молча изучал ее, словно оценивая товары уличного торговца.

Вскоре вернулись стражи, таща за собой лорда Фелтона. Адиана подавила рыдание при появлении старого главы, который относился к Эолин, Адиане и всем их спутникам только с добротой и великодушием. Его лицо было в синяках и опухло, а борода была в крови. Весь смех исчез с его когда-то веселого лица. Он опустил глаза, его плечи поникли в поражении. Адиана даже не была уверена, видел ли он ее.

– Лорд Фелтон, – сказал Мехнес, – я рад, что вы смогли присоединиться к нам. Мне нужна ваша помощь с новым заключенным, которого доставили в мой лагерь.

Фелтон поднял взгляд. Мехнес кивнул в сторону Адианы, и старый глава повернул к ней голову. Его взгляд казался рассеянным, его дух был опустошен тяжестью невыносимой утраты.

«Где его жена, – подумала она. – Его дети и внуки?»

– Пожалуйста, Фелтон, скажите мне, кто эта женщина.

Фелтон моргнул, кашлянул и снова уставился в пол.

– Это госпожа Адиана, принц Мехнес. Она преподает музыку.

Мехнес кивнул, удовлетворенная улыбка тронула его губы.

– Не могу передать вам, как мне приятно это слышать, лорд Фелтон. Теперь еще один вопрос, и вы можете идти, – он снял ткань, снова обнажив ужасную голову Ренаты. – Кто это?

Фелтон охнул и пошатнулся. Он бы упал на пол, если бы стражи не поймали его и не подняли.

– Я жду, лорд Фелтон, – сказал Мехнес.

Бедняга дрожал. Он переводил взгляд с отрубленной головы на Адиану и обратно, глядя широко распахнутыми от ужаса и неуверенности глазами. Прошло несколько мгновений, а он не говорил.

Мехнес подошел к нему, его тон был тихим и напряженным:

– Лорд Фелтон?

– М-мой принц, – он посмотрел мимо Мехнеса на голову Ренаты и снова перевел взгляд в пол. – Это та, кого вы ищете. Это Мага Эолин.

Адиана опустила лицо, надеясь, что облегчение, переполнявшее ее сердце, не отразилось в ее глазах. Слава богам за то, что они наделили Фелтона таким тонким чутьем! Ей хотелось танцевать, смеяться и обнимать старика, но она стояла неподвижно, как мышь под глазами кошки.

– Может ли быть так, что скромные граждане Моэна приобрели способность сырнте общаться посредством мысли? – Мехнес вернулся к голове Ренаты и поднял ее за волосы. – Мне сказали, что у Маги Эолин волосы цвета огня. Что она молода и красива. Достаточно красива, чтобы соблазнить короля.

– Маги могут менять цвет своих волос в зависимости от времени года, – возразила Адиана, воодушевленная небольшим успехом. – И никто не прекрасен, когда он мертв.

Мехнес откинул голову назад, громко и хрипло рассмеявшись.

– Хорошо сказано, госпожа Адиана, – он отпустил голову Ренаты. Она с грохотом упала на стол. – Надеюсь, твоя музыка так же остра, как и твой ум. Уведите Фелтона. Я закончил с ним, на данный момент.

Старого главу уволокли, и Адиана снова оказалась наедине с принцем Мехнесом. Активность в его палатке значительно утихла. Остались только двое стражей, и все слуги исчезли, кроме одного, который раскладывал одеяла и подушки на кровати.

– Моя спальня довольно удобна, – сказал Мехнес, – и всегда открыта для таких красивых женщин, как ты.