Текст книги "Консорт (ЛП)"

Автор книги: К. Линде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Алви обдумывал это, пока леди Которн прогоняла их из своего дома. Сирену сложно сломать. Если она лишилась надежды, то дело было плохо. Он думал об этом весь путь, Ордэн следил, чтобы он не отставал, пока Дин вел их из города в горы.

Алви подавил зов, что зудел в нем.

«Приди, брат. Приди. Убей. Пируй».

Нет. Он не станет.

«Ты один из нас. Наш лидер».

Алви стиснул зубы и подавлял это. Он не был один из них. И никогда не будет. Он не такую жизнь хотел, и он не поддастся.

Они прошли в пещеру, после изнурительного подъема по горе. И то, что он увидел, когда вошел, лишило его воздуха.

– Авока, – прошептал он, будто молясь.

Она обернулась во всем своем великолепии. Высокая, с золотыми волосами и круглыми невинными глазами, в которых было больше сотни лет мудрости. Прекрасная. Дикая.

«Моя».

Алви не думал дважды. Он прошел мимо Дина и Ордэна и подхватил Авоку. Он держал ее легко, как куклу, пока целовал до потери пульса.

Он уплыл на корабле, оставив ее, чтобы доставить письмо Сирены. Авока даже не проводила его.

Он хотел добраться с ней до ближайшей постели и показать, как сильно скучал. Не спешить, чтобы смысл проник в нее во всех деталях.

– Алви, – сказала она с тихим смехом. Он убил бы за этот смех. – Ты… выбрался!

– Что с твоим носом? – спросила Матильда, подавив смех, разглядывая Дина.

Дин махнул большим пальцем в сторону Алви.

– Я подобрал бродяг.

– Хорошо, мы снова вместе, – сказала Вера, подходя к Дину. – Тебе и так неплохо, но я поправлю нос, чтобы он зажил прямо.

– Ладно, – сказал Дин.

Вера коснулась его носа, и в пещере раздался треск.

Дин скривился.

– Спасибо, – вяло буркнул он.

– Алви, ты собираешься опустить Авоку, чтобы мы провели собрание? – нетерпеливо сказала Матильда.

– Нет, – прошептал Алви в губы Авоки.

Она поцеловала его еще раз и выбралась из его рук.

– Я рада, что ты в порядке.

Он знал, что от нее это было уже многим. Ее народ, лифы, мало выражали эмоции. Но, когда они любили, они делали это безгранично, и он собирался быть рядом, когда это произойдет.

– Нужно забрать Сирену из замка. Ее раздавят психически, пока она находится в тех стенах, окруженная Дремилонами, – сказала Вера.

– Хуже, ее могут убить, – добавила Матильда.

– Хорошо, – сказал Алви. – Как нам ее вытащить?

Дин протянул Авоке клочок бумаги, который сжимал все это время.

– Леди Которн получила это от Сирены.

Авока забрала записку у него. Алви заметил, что она относилась к Дину так же враждебно, как он. Она быстро прочла записку и фыркнула.

– Сирена… сама не своя, – сказала она, убирая клочок бумаги. – Нужно спешить. Дремилоны кружат, как хищники, и ее скоро сделают консортом по прихоти короля.

Дин прорычал что–то гадкое и отошел от группы.

Алви это тоже не нравилось. Он слышал, как стражи говорили об этом. А потом свет будто ослепил его от осознания.

– Есть идея, – сказал он. – Это может вам понравиться.

Авока напряглась рядом с ним.

– Сомневаюсь. Ты вечно рискуешь.

– И я сомневаюсь, – широко улыбнулся он.

18

Соглашение

Два стража стояли у входа в комнату Эдрика. Сирене не мешали войти, но она была тут не по приглашению. Раннее утро, прошло два дня после встречи, где решили казнить Дофину.

Эдрик после этого не сказал ей ни слова. Как и остальные. Сирена не жаловалась из–за уединения. Она смогла очистить мысли. Она нашла уверенность и стала действовать.

Сирена вдохнула и дважды стукнула в дверь Эдрика. Он сможет.

Она с нетерпением выждала минуту, дверь открылась, и перед ней появился Меррик. Сирена отпрянула. Что–то в Меррике казалось… неправильным. Что–то внутри него было неправильным.

– Я могу чем–то помочь? – Меррик выпрямился во весь рост и поправил черную форму на груди.

– Что ты тут делаешь? – спросила она.

Он приподнял бровь.

– Это не ваше дело, но, как капитан стражи Его величества, я сплю в его покоях, чтобы помочь в случае необходимости.

Мысли Сирены кипели.

«Эдрик позволяет этому человеку спать с ним в одних покоях?» – она поежилась от этой мысли.

– Что вы тут делаете, мисс Штром?

Сирена нахмурилась от тона и отказа называть ее Компаньоном.

– Мне нужно поговорить с королем.

– Он спит.

– Так разбуди его, – приказала она.

Меррик уничижительно посмотрел на нее.

– Если это не дело государственной важности, я не стану будить короля, пока он не решит встать сам. Может, вы и станете скоро консортом, но вы еще не так уважаемы.

– Понимаю, – сказала она, отступив на шажок. – Я думала, король встает рано, и надеялась застать его, пока он не занялся делами. Прошу прощения. Я зайду позже.

Она повернулась уходить, но Меррик поймал ее за руку.

– Стой, – он звучал раздраженно, но должен был это сказать. – Король оторвет мне голову, если узнает, что я не впустил, когда ты пришла. Быстро заходи.

Сирена радостно улыбнулась и вернулась к спокойному состоянию, в котором прошла в покои Эдрика. Она еще не бывала тут и была потрясена простотой. Почти весь замок кричал роскошью. Она привыкла к массивным шторам, огромным гобеленам, коврам из Аурума на холодных полах, нарядной мебели с шелком и хрустальным кубкам с серебряной утварью. Зрелище упадка.

Книги в кожаных переплетах были на деревянных полках, стол был завален бумагами. Стол и стулья остались так, как были расставлены для ужина, и гостиная была в пастельных тонах. Смотреть было не на что, но ему, может, нравилось.

Сирена разглядывала состояние комнаты и не сразу заметила мужчину, к которому пришла. Когда она впервые его встретила, он был любящим, заботливым, интересовался ею не только физически, и хоть она медлила из–за его власти, он не использовал ее ради своей выгоды. Сегодня она глядела на такого человека. Ее отсутствие свело его с ума. Он действовал нелогично, а то и убийственно. Связь между ними сгнила. Может, она не должна была винить себя, но она была уверена, что это ее вина.

– Сирена, – сказал Эдрик, махнул Меррику, чтобы он оставил их.

Меррик хмуро посмотрел на Сирену и вышел из комнаты.

– Прости Меррика. Он не любит гостей после прошлого покушения.

Эдрик легко улыбался. Его одежда была мятой, словно он накинул ее в спешке, услышав ее имя. Он выглядел прекрасно в свободных черных штанах и белой рубашке, расстегнутой у шеи. Сирена ощущала связь в пространстве между ними. Она не знала, ощущал ли он это. Если ее король еще был там, за всем этим.

– Я все думал, придешь ли ты ко мне.

– Да, мой король.

Он вздохнул.

– Прошу, Сирена. Эдрик. Я всегда буду для тебя просто Эдриком.

Она хотела сказать, что так думала и Дофина, но это обернулось плохо. Но она была тут ради дипломатии. Ей стоило держать себя в руках.

– Конечно… Эдрик.

– Почему ты так долго?

– Ты о чем?

– Шла ко мне, – он расхаживал по комнате, словно ожидание, пока она придет к нему, было пыткой. – Я звал тебя неделю назад. Я думал, ты придешь раньше. Куда раньше.

Его серо–голубые глаза смотрели на нее издалека, и она поежилась. Он думал, что она пришла не из–за той причины, которая привела ее.

– Ты ждал, что я приду к тебе?

– Да. После нашей последней… встречи, – сказал он, прорычав последнее слово, – я думал, что тебе лучше вспомнить, с кем ты имеешь дело. Вспомнить и прийти сюда. И ты пришла.

Сирена открыла и закрыла рот. Он верил, что, если дать ей время остыть после случая в саду, она одумается и вернется к нему. Он думал, что ей будут льстить его действия… хоть они были грязными. Ее кожа зудела.

Но она была рада, что он дал ей время подумать. Собраться с мыслями. Но этого времени было мало, чтобы она захотела бежать к нему.

«Как он может думать, что я бы так сделала? Или он был так долго у власти, что не может представить, что его кто–то не хочет?».

Эдрик прошел к ней, и Сирена отпрянула.

– Я так по тебе скучал.

Он убрал темную прядь с ее лица и улыбнулся. И в тот миг он был ее Эдриком. Было просто запутаться. Снова стать той невинной девушкой. Той, что хотела все отдать этому мужчине.

Она закрыла глаза и отошла на шаг, его ладонь застыла между ними.

Та девушка была мертва.

– Я здесь насчет Дофины, – сказала Сирена.

– Дофина, – его голос стал холодным, Эдрик выпрямился, словно понял, что не так все воспринял.

– Ее нельзя казнить, Эдрик.

– Ясно, – он скрестил руки на груди. – Почему же?

– Потому что она невинна.

– Она освободила пленников и попыталась выгнать тебя из замка. А потом обвинила тебя в колдовстве. Я думал, что ты точно захочешь ее смерти.

– Погоди… она освободила пленников? Алви и Ордэн ушли?

– Мы уже раскрыли ее замысел. Мы переводили пленников в другую камеру. Они были в цепях, их вели шесть стражей. Но они как–то вырвались из оков и одолели лучших стражей, а потом убежали из замка. Похоже, у них была помощь. Как думаешь?

Сирена покачала головой. Нет, это было в стиле… Алви.

– Я бы не стала их недооценивать.

– Двое мужчин так не могут.

– Двое обычных – нет. Они не обычные. Дофина в этом не замешана. Ты знал ее дольше меня. Ты веришь, что она совершила бы измену? Ее вина лишь в том, что она слишком сильно тебя любит.

Эдрик отвернулся от нее.

– Если она меня любит, как ты говоришь, то она не стала бы затевать заговор против меня.

– Это паранойя. Ты – сильный лидер. Ты не должен так делать! Твой народ тебя любит. Ты предпочел бы их страх? Потому что ты к этому идешь.

– Что ты об этом знаешь? – он повернулся с тяжелым взглядом. – Ты – не правитель. Ты – просто девушка. Ты не родилась и не росла для трона.

– Возможно, – рявкнула она, – но я знаю власть. Я знаю верных подданных. Я знаю, что, если они тебя боятся, то и возненавидят. И любовь может ничего не значить для тебя… или меня, но ею можно победить в войне, не поднимая оружие, – Сирена глубоко вдохнула, пытаясь успокоить гнев в груди. – И я не просто девушка.

– Ты говоришь это все в защиту женщины, которая повесила бы тебя как ведьму? – спросил Эдрик, игнорируя ее последние слова.

– Да!

– Ты говоришь ерунду.

– Эдрик, прошу, так нельзя.

– Я не должен обсуждать с тобой свои действия, Сирена. Если ты пришла только за этим, можешь идти. Я очень занят, – он отвернулся от нее и шагнул к своей спальне.

Сирена скрипнула зубами от отказа. Словно он мог так легко от нее избавиться.

– Если так сделаешь, я не буду твоим консортом. Никогда. Я не смогу быть твоей.

Ей не нравилось поступать так, но пришлось идти на крайности. Ударить его по больному. Иначе он ее не послушает.

Он развернулся.

– Не угрожай мне.

– Тогда передумай. Пожалуйста, – умоляла она, подбежав к нему. Она взяла его за руки и смотрела с мольбой, насколько могла.

Дофина была в этом положении из–за нее. Хоть она и обвинила Сирену за ее магию. Она не могла бросить Дофину.

– Я прошу только этого.

– А твоя… помолвка?

– Я тут. Это похоже на помолвку?

Она сглотнула, ненавидя эту роль, но напоминая себе, что так было правильно. Дофина не получит судьбу Мэлии. Она могла вмешаться.

Эдрик расслабился, переплел пальцы с ее, притягивая ее ближе.

– Хорошо. Если хочешь мира, я его тебе дам.

– Да? – выдохнула Сирена.

– Конечно, дорогая, – он поднес ее пальцы к губам и нежно поцеловал ее ладонь.

Сирена тихо вздохнула, игнорируя то, как ее кожа пылала от прикосновения его губ.

– Спасибо.

– Я счастлив порадовать тебя, Сирена.

Дипломатия. Это могло сработать. Ей нужно было напоминать себе об этом. Она могла выбраться из замка и из соглашений с Эдриком другим способом.

Она медленно убрала руки от его ладоней с улыбкой.

– Чудесно. Я рада, что мы договорились. Я… отправлюсь на примерку утром.

– Так рано? – он придвинулся к ней.

– Да. С утра пораньше.

Она хитро улыбнулась и почти убежала из спальни Эдрика.

«Создательница! Что же мне делать?» – она не могла пройти это снова. Рядом с ним было сложно находиться из–за реакции ее тела. Было нечестно играть его эмоциями. Но она не могла иначе повлиять на него.

Как только Сирена покинула его комнату, она побежала по коридорам, радуясь, что пришла так рано. Еще никого не было, кроме слуг, и она могла двигаться свободно.

Она не ленилась с провалившейся попытки побега. Она лишь изображала это. В свободное время она узнала, где держали Дофину. Хоть она не посмела спрашивать об Алви и Ордэне. Она не хотела, чтобы Эдрик прослышал об этом. Они были в безопасности.

Сирена нашла стража у двери башни, где Дофина проводила последние дни. Мужчина поклонился ей и позволил войти.

– Дофина? – позвала Сирена в комнате.

Консорт появилась в простом лиловом платье. Сирена еще не видела ее в таком простом наряде. Ее волосы свисали свободно вокруг лица. Она смирилась с судьбой.

– Оставь меня! – рявкнула Дофина.

– Дофина, я с новостями.

Дофина зло смотрела на Сирену. На ее лице было сильное презрение.

– Уйди, ведьма. Пришла заколдовать меня? Ты уже это сделала, и чары сработали. Ты получишь мое место, моего короля, мою жизнь. Что еще ты от меня хочешь?

– Я ничего этого не хочу.

– Врешь.

– Мы знали, что побег из замка полон рисков. Но я не думала, что дойти может до такого, Дофина. Ты должна мне поверить.

– Я верю, что ты подставила меня и бросила тонуть.

– Я пошла к Эдрику просить о твоем помиловании, – сказала ей Сирена.

– Что?

– Он согласился. Ты будешь спасена.

– Он так не поступит.

– Он согласился. Я только что у него была.

– Но… зачем тебе делать это для меня?

Сердце Сирены сжалось от мысли.

– Потому что я не смогла сделать это для кое–кого, и она тоже не заслуживала такой судьбы.

19

Прощение

Дофина

Девчонка дала ей надежду.

Дофина видела лицо Эдрика, когда он приказал ее казнить. Она знала, что он не шутил. Она знала его достаточно, чтобы понимать, когда он был настроен решительно. И его заявление могло привести к катастрофе. Ничто не могло переубедить его.

Но Сирена смогла.

Как–то смогла.

Дофина с самого начала знала, что она – джокер. Когда она согласилась сделать ее Компаньоном против воли Калианы, она думала, что получит пешку, козырь в свою пользу. И какое–то время Дофина верила, что Сирена была среди ее карт.

Она взяла ее в процессию на корабль Эдрика. Дофина пыталась. Старалась. Ее физические отношения с Эдриком увяли, когда ее любовь к короне и власти прогнали симпатию к самому мужчине. Дофина знала, что не родит бастарда от короля, как делали многие консорты до нее. Она принимала меры, чтобы это не случилось.

И Калиана сводила его с ума. Он долгое время не мог получить от нее ребенка.

Дофина знала, что ей нужно было направить Эдрика на кого–то другого. Он был верным, но она была уверена, что найдет того, кто привлечет его внимание.

Когда появилась Сирена, это было очевидно. Девчонка заинтересовала Эдрика. Сирена была юной, наивной и податливой. Воплотить план было просто. А потом девчонка пропала посреди ночи и все испортила.

Теперь Калиана была беременна, но не от Эдрика. Об этом знали только Дофина и Калиана. И она сохранит тайну до смерти, если нужно.

Вмешательство Сирены в ее казнь пугало тем, как Сирена влияла на действия Эдрика. А как иначе? Сирена соблазнила его… может, даже управляла им своей магией, так что могла заставить и передумать. Дофине не хотелось быть в долгу у ведьмы, но она принимала это, если так могла выжить.

Ей нужно было только ждать и смотреть, что произойдет.

Жизнь или смерть.

* * *

Когда стражи пришли к ней на рассвете, она была готова.

Она причесалась и умылась. Она была в новом платье. Оно было черным, как ее волосы, и простым. Ее ладони покраснели от того, как она сжимала их в тревоге. Ее щеки были бледными, под глазами пролегли темные тени, показывая, как мало она спала за эти три ночи.

Она была без оков, могла сохранить достоинство. Она была благодарна за эту доброту. Хоть и мелочь.

Она держала голову высоко, шла с грацией. Часть ее хотела, чтобы Калиана была тут и всех вразумила. Так за нее хоть кто–то заступился бы.

Часть ее сердца надеялась, что Сирена была права. Она хотела верить в это всем сердцем.

Ее ноги в шелковых туфлях несли ее по последнему пролету и к открытому двору за стенами замка. Петля свисала с балки. Толпа Компаньонов и членов Высшего ордена собралась для зрелища. Не обычные люди. Для консорта, лишенного титула, – только лучшее.

Эдрик сидел на возвышении напротив виселицы. Меррик стоял за его спиной, больше никого не было рядом. Ни королевы, ни нового консорта, ни даже его брата. Он был судьей и катом, ему не нужны были советы. Абсолютная власть в облике мальчика, от которого в последние минуты отвернулся отец. Печальное подобие короля. Столько потраченного впустую потенциала.

Дофина дрожала, поднимаясь на виселицу. Страж провел ее в центр деревянной платформы. Ее ноги споткнулись о люк, она задрожала, несмотря на летнюю погоду июня. Рано утром от пустыни не доносился жар. Был лишь ветерок с гор, влажный и прохладный.

Порыв ветра подхватил ее волосы, пока петлю затягивали на ее шее. Она сглотнула, слезы грозили пролиться из глаз. Она не могла поверить, что была здесь. Что стояла здесь.

После всего, что она сделала для Эдрика, после всех стараний сохранить Бьерн за те годы, когда Эдрик отказывался от союзников и советов, желая править так, как считал лучше. За те годы, когда даже Калиана умела только вести себя как избалованная принцесса и не знала, как управлять Компаньонами. Или за те дни, когда только она переживала из–за всех мелочей, которыми Эдрик пренебрег.

Она была основой Бьерна, и вот к чему это ее привело.

К толстой веревке и яме в шесть футов.

Меррик шагнул к Эдрику ближе, чтобы обратиться к толпе, но Эдрик встал и отодвинул его.

Сердце Дофины колотилось. Вот и все. Это конец. Он скажет всем, что это ошибка. Он любил устраивать шоу. Он хотел, чтобы все знали, что все в опасности. Даже его фавориты.

Он стоял перед ними, показывая, что не потерпит проступки. В следующий раз он накажет. Он сделает все ради королевства.

Но ее простит.

Это сказала Сирена. А он хотел Сирену больше всего. Его слабость. Если он простит ее, то озвучит это сейчас.

– Спасибо, что пришли, – сказал Эдрик. – Сегодня мы собрались для казни за заговор и измену. Как оправдаешь себя?

Дофине было плохо. Ее почти тошнило. Она не могла это вытерпеть. Пусть просто скажет. Ее глаза расширились от паники.

«Пожалуйста, скажи это».

– Не виновна, Ваше величество, – сказала Дофина сильным голосом.

– Но доказательств много. Ты помогла пленникам сбежать, дала стражам на посту снотворное, попыталась убрать из замка будущего консорта. Не сомневаюсь, что ты убила бы ее, чтобы убрать с пути. Ты затевала заговор против короны, тебя признали виновной.

Толпа молчала, пока ее преступления перечислял мужчина, которого она любила, ее лучший друг.

Она потянулась к Эдрику.

– Прошу, мой король.

Пора. Сейчас или никогда. Он должен ее простить. Сирена обещала.

Эдрик повернул большой палец вниз, подавая сигнал, и шок сотряс ее тело. Последним она увидела, как Сирена и Каэл бежали сквозь толпу к Эдрику. Она кричала то, что Дофина не могла разобрать. Она провалилась в люк и пропала навеки.

20

Черта

Сирена закричала.

Ее руки тянулись к виселице. Ее тело содрогалось от кошмара ситуации. Ее глаза расширились от потрясения. Сердце застряло в горле. Ее магия закипала на глубине.

– Нет.

Только это она успела произнести, и ноги Дофины повисли в воздухе.

– Нет.

Она не могла отступить.

Только не снова.

– Нет.

Ее вина.

Все это – ее вина.

– Нет.

А потом гнев.

Боль.

Страдания.

Смерть.

– Сирена, прошу, – пробормотал Каэл за ней.

Он обвивал ее талию. Он оттаскивал ее. Пытался держать под контролем. Только он знал, что это для нее значило.

Но она не понимала его слова. Белый шум звенел в тумане в ее голове. Она уже видела такое. Видела, как красивая светловолосая голова Мэлии падает в корзину. Она смотрела в темные глаза и ощущала неожиданную горечь предательства, когда удар мечом лишил ее сознания.

В этот раз… глаза были серо–голубыми.

А предательство было тем же.

Но с другим мотивом.

Дин был в шоке после смерти родителей. Идиот и трус. Он все сделал не так в один миг, когда мог сделать все правильно.

Но Эдрик… О, Эдрик.

Это не было шоком. Не было паникой. Он не пытался спасти жизнь Сирены любым способом.

Нет, он соврал ей. В лицо. Он предложил ей то, что она хотела. Вся эта ложь была подана ей на блюдце, и она поверила. Но ложь была на его коже чернилами.

Обманщик. Разрушитель. Мошенник. Жулик. Лжец.

Ребенок, нарядившийся в короля.

Она не станет этого терпеть.

– Пусти меня, – сказала Сирена.

Она вытянула руки, и Каэл отпустил ее. Стало тихо, толпа пропустила ее и принца. Она шла величаво к возвышению, где Эдрик все еще стоял перед Компаньонами и Высшим орденом. Никто не опускал Дофину. Никто даже не дышал.

Меррик первым попытался помешать Сирене.

– Уходите.

– С дороги, – рявкнула Сирена.

– Вы не будете закатывать сцену, – заявил он.

Каэл подошел к ней и приподнял бровь. Она покачала головой. Она не хотела, чтобы все узнали об их магии, которая все еще была драгоценностью, козырем на случай, если других вариантов не останется. С Эдриком у нее был еще один козырь.

Сирена прошла мимо Меррика, толкнув его плечом, и встала перед королем. Не ее королем. Уже нет.

– Что ты наделал? – спросила она ясным и сильным голосом.

– Это нужно было сделать, – просто ответил Эдрик.

– Думаешь, это делает тебя сильным? – она махнула в сторону мертвого тела Дофины.

– Лучше следи за словами, Сирена.

– Время для этого прошло. Как и для этого, – она сорвала брошь Компаньона и швырнула на его кресло. – Ты знал последствия. Ты все равно сделал это. Я не буду служить королю–обманщику.

По толпе прокатился шепот. Она закатывала сцену. Она хотела, чтобы люди знали, что сделал Эдрик. Она была когда–то такой же, как они. Очарованной его титулом, короной и внешностью, не видящей от этого убийцу внутри. Он смотрел ей в глаза и говорил, что любит, что хочет ее, что она могла ему доверять… а сам соврал и убил женщину, которую знал и любил, на которую полагался годами.

Мышца дергалась на челюсти Эдрика.

Она видела, что он подавлял желание наказать и ее. Гнев еще пылал в ее венах, и она почти не ощущала их связь. Но ощущение все еще было там. Несмотря ни на что.

Он резко встал с брошью в руке. Он сжимал ее так крепко, что кровь потекла от иглы, уколовшей его.

– Эта брошь – символ того, что важнее тебя, – заявил он и перевел взгляд с Сирены на толпу. – Важнее всех вас! Это символ нашего народа, жертвы, которую нам пришлось сделать годы назад. И с тех пор нас ждало процветание. Я принял сегодня сложное решение. Но я не оправдаю того, кто совершил преступление против Дремилонов и всех вас. Я делаю это ради Бьерна! – он поднял окровавленный кулак в воздух. – За Бьерн!

И толпа, как попугаи, проревела с одобрением:

– За Бьерн!

Сирена испытывала отвращение. Он так легко подавил ее сцену. Но это был не конец. Она знала в сердце. Она не могла терпеть тут и минуты. Она уйдет из замка, разбив стены на кирпичи, если нужно.

– Я ухожу, – заявила она в лицо Эдрику.

Он сжал ее запястье.

– Сирена…

– Ты соврал мне, Эдрик. Назови мне хоть одну причину не уйти немедленно.

– Потому что у меня твоя семья.

Ее кровь похолодела.

– Это угроза?

Он выпрямился во весь внушительный рост и протянул Сирене руку. Он не сказал больше ни слова, только взглядом намекал: «Идем со мной, тогда узнаешь».

Этого она никак не хотела. Но она не думала до этого, что ее семья может быть в опасности. Ни разу в жизни. Они были крепкими. Сильными, умными и стойкими. Ничто не могло навредить им. Кроме короля…

Сирена стиснула зубы, прижала ладонь к рукаву Эдрика. Для всех, кто смотрел, кроме Каэла и Меррика, они снова были едины. И мир это устраивало. Но это было далеко от правды.

Правда. Она чуть не расхохоталась от мысли. А какая правда? Чем больше она узнавала ее, тем больше подозревала, что ослышалась. Ей врали всю жизнь. Красивую ложь передавали из поколения в поколение. Пока она не покинула Бьерн и не узнала жуткую правду о своем роде Дома, она не понимала, каким фальшивым было ее существование. Она была наследницей некой судьбы, но сейчас она была девушкой, готовой на все ради семьи.

Сирена ощущала, как магия пульсирует внутри нее, пока шла за Эдриком вниз по ступенькам и к выходу со двора. Ответ на ее гнев загремел вдали. Она не звала бурю намеренно, но ее силы росли, когда эмоции сотрясали тело.

Она ощущала вкус приближающегося дождя и молилась Создательнице, чтобы это было что–то, что смоет это пятно с ее души. Эту боль, которая говорила ей забыть обо всем и сдаться горю. На миг она захотела отрубить Эдрику голову. Как в тот день на борту во время урагана, когда Дин убил Робарда, и магия крови позвала ее как маяк.

Она хотела вернуться в прошлое, где ее наибольшей угрозой была Калиана, а наибольшим страхом был вопрос, выбрала ли она верный путь для обучения при дворе. Ее бремя теперь было тяжелым, утомляло, и она хотела рухнуть от всего этого. Но не могла. И не станет. На кону были невинные жизни.

Когда Эдрик притащил ее в первую попавшуюся пустую комнату, он захлопнул за собой дверь, чтобы даже Каэл и Меррик не вошли следом. Он развернулся и толкнул ее в стену с безумными глазами и неровным дыханием.

– Я мог повесить тебя рядом с Дофиной за такой поступок! – заорал он ей в лицо.

– Так почему не сделал этого?

– Потому что я люблю тебя! Ты этого не видишь?

– По–твоему, это любовь? – спросила в ярости Сирена. – Угрозы, унижения и виселица?

– Я назвал Дофину виновной при советниках. Как бы я выглядел, если бы отпустил ее?

– Милосердно!

– Милосердие – слабость!

– Поэтому лучше врать мне в лицо? Это ведь вызывает в других доверие и силу, да?

– Я тебе не врал. Я обещал мир, а не прощение. Ты услышала то, что хотела, – он ударил кулаком по своей раскрытой ладони. – Ты просишь слишком много, а даешь очень мало.

– Ладно. Ты не соврал. Ты открыто обманул меня. Ты заставил меня поверить, что простишь Дофину, а сам убил ее. Это была черта, Эдрик, и ты ее пересек.

– Довольно! – взревел Эдрик. – Хватит. Я – не убийца. Я ее не убивал. Я признал ее виновной в измене, примирением была казнь через повешение. Ты не понимаешь, что я делаю это ради тебя? Ты так сильно изменилась за время отсутствия, что не видишь, какой я? Мужчина, любящий и восторгающийся тобой?

Ответ был «да». Она сильно изменилась. Сердцем, телом, разумом и душой. Эдрик уже ничего в ней не задевал… кроме нити, что связывала их.

Та… нить.

В ней было что–то знакомое.

Что–то, о чем она не думала раньше.

Та нить…

Глаза Сирены затуманились, и вдруг она оказалась не в комнате. Она не была с Эдриком. Ее даже не было в замке.

Она вернулась в видение Виктора и Серафины, в то воспоминание, которое видела, когда отключилась в Элейзии, попытавшись остановить ураган.

Виктор стоял с мечом между собой и Серафиной, в его руках был его первый ребенок. Серафина читала с книги, старой и почерневшей. Она сказала, что найдет для них способ всегда быть вместе. Чтобы они смогли это осуществить. Чтобы магия уже не была барьером.

А потом Виктор разрезал горло младенца и использовал сильную связь между отцом и ребенком, чтобы создать свою, глубокую темную магию крови. Его магия слилась с силой Серафины, и они оказались связаны.

Как она с Авокой.

Сирена не думала об этом раньше. Но что–то в тот миг щелкнуло в ней.

Вместе. Навеки.

Дома и Дремилон.

Не может быть. Создательница! Такое не могло быть правдой.

Она знала, что после церемонии в саду следом за ее Представлением она была как–то привязана к Бьерну – к трону и самой земле. Но она не думала, что видение намекает ей на настоящее.

Может… нить, которую она ощущала, энергия, от которой она не могла скрыться возле Дремилонов… означала связь с ними? Что Дома и Дремилон были связаны, чтобы быть навеки вместе. И это тянулось дальше смерти.

Она полагала, что все возможно, если исказить законы магии. Связи с тем, у кого нет магии, не могло быть. Искажение законов природы и кража магии имели последствия. Это могло быть следствием того, что Виктор и Серафина сделали ради их любви годы назад?

Ее тело задрожало, она пришла в себя. Кто–то тряс ее. Она была на полу.

– Сирена? Сирена, ты в порядке? – спрашивал Эдрик. Он опустился на колено и пытался привести ее в чувство.

– Что случилось?

– Ты упала в обморок.

– В… обморок? – прошептала она.

– Да. Внезапно. Наверное, из–за напряженного дня.

Сирена пыталась прочистить голову. Она зашла так глубоко в свой разум, пытаясь соединить кусочки, что потеряла сознание от усилий. И она не знала, была ли права. Но это ощущалось правильно. В этом был смысл. Хоть она и не могла толком объяснить.

– Позволь тебе помочь. Я отведу тебя в твою комнату, – сказал он, мягко помогая ей подняться.

Сирена поежилась и отпрянула от него на шаг.

«Я ощущала что–то к нему только из–за проклятия двухтысячелетней давности? А Каэл? Его это тоже касается?»

Всего было слишком много.

– Ты все еще злишься на меня? – спросил Эдрик, принимая ее отступление на свой счет.

Она тупо смотрела на него. Она не просто злилась на него. Она хотела уйти. Быть подальше от всего этого. Она не хотела быть пешкой в чьей–то игре.

– Я ухожу, – заявила она.

Он прищурился.

– Мы это уже обсудили.

– Да. Я сказала, что не могу больше оставаться тут.

– Ты научишься снова любить меня.

– Эдрик, – она покачала головой от его заблуждений.

– Или за это заплатит твоя семья.

Она замерла. Она не могла поверить, что он повторил угрозу.

– У твоей сестры скоро Представление. Я не хотел бы понизить ее в классе и заставить покинуть семью.

– Не так работает Представление, – заявила она.

– Твоя семья служит при моем дворе, пока ты слушаешься, Сирена, – сказал он, пересекая расстояние между ними. – Скажу просто. Ты – мой консорт. Ты останешься тут и будешь играть роль. Если будешь слушаться, твоя семья будет награждена. Если снова попытаешься мне перечить, как было во дворе, или хотя бы подумаешь покинуть меня, я с ними покончу. Их жизни в твоих руках, Сирена.

Сирена была готова разорвать его на куски, но в комнату ворвалась фигура.

– Ваше величество! – сказала женщина, опуская в низком реверансе.

– Да? Что такое? – нетерпеливо спросил Эдрик.

– Королева! Она рожает!

21

Альянс

Эдрик выбежал из комнаты, не оглянувшись на Сирену.

Ей стоило поспешить за ним. Слушаться и защищать семью. Но она не была готова поступать, как велят. Она не могла уйти. Это Эдрик ясно дал понять. Она не могла поступить так, чтобы пострадала ее семья. Если это означало, что ей придется остаться и играть с Эдриком, она могла это делать. Какое–то время.

Но это не был единственный вариант.

И это ей не должно было нравиться.

Она успокоилась. Ее гнев занял место, которое она всегда связывала с магией, и шипел оттуда, привыкал к новому дому. Но это была не холодная ярость, которую она ощущала перед тем, как отчаянно попросила помощи Дофины.