Текст книги "Принцесса звёздного престола"

Автор книги: Иванович Юрий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 62 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

И СНОВА – БАРОН

Пока мы бегом неслись в подвал, Алоис тараторил без умолку.

– Так вот: этот самый любитель поболтать под четырьмя одеялами, служил в своей молодости личным пилотом всё у того же герцога Давида Рибенгола…

– А ниточки сходятся в один узелок! – порадовался, уже всё знающий Роберт.

– …Но герцог его отпустил, так сказать, в Большой мир из-за уникальных талантов и способностей. Благодаря этому молодой пилот переквалифицировался в инженера, и долгие годы делал блестящую карьеру. Вследствие чего дожился до того, что стал, пожалуй, самым высокооплачиваемым специалистом в своей области. Вот миледи на него и клюнула.

В подвальную комнату, переоборудованную в больничную палату я вошел последним, пропустив вперёд товарищей. На данный момент я имел внешность лысого ревнивца, вполне резонно полагая, что вернуть себе истинное лицо успею всегда. Нас встретил симпатичный полноватый человек в белом халате и тут же разочаровал констатацией фактов:

– Я же вам говорил: у него состояние очень тяжёлое! Вот, буквально несколько секунда назад, вновь потерял сознание. И мне кажется, негативные тенденции прогрессируют…

– Но он вообще то хоть вытянет? – я спросил с явным сожалением. Уж очень мне стало интересно: что хотел мне поведать комендант Шилони. В категорических оценках хирург был весьма осторожен:

– В таком тяжёлом случае ничего нельзя сказать с уверенностью. При ранении с него сорвало почти всю кожу с макушки и только чудом череп не треснул от такого основательного удара. Но тяжелейшее сотрясение мозга, совместно с декомпрессоционным переломом шейных позвонков, у раненого наличествует. Если добавить к этому болевой шок от раздробления полностью костей правой руки и последующей её ампутации, то можно с полным основанием предполагать весьма существенные отклонения в нервно– волоконной деятельности. Я знавал немало случаев, когда после подобных травм люди становились умственно неполноценными. В данном случае всё зависит от массы неучтённых факторов. В том числе и к такому: как пострадавший отнесётся к ампутации своей правой, наиболее удобной, руки.

– Если вопрос только в этом, то думаю, этот человек весьма силён морально. – Роберт криво усмехнулся. – Вернее должен таким быть по должности. Хоть и гад он редчайший.

– Для меня все пациенты одинаковы. – Доктор, как бы извиняясь, развёл руки в стороны. – Единственное, что могу лишь обещать с уверенностью: человек этот физически должен справиться с ранениями и остаться в живых.

Я присмотрелся к затянутому белыми бинтами, посеревшему и обескровленному лицу коменданта Шилони, и приказал Роберту:

– Установите прямо над ним видео камеру и снимайте каждое его слово. Вдруг он скажет что-то очень важное! – затем опять обратился к доктору: – Как долго он теперь будет в беспамятстве?

– Хм! – хирург озабоченным жестом почесал переносицу. – Сложный вопрос. Сейчас мне надо ввести ему успокаивающие лекарства. Что бы его горячка не усилилась и не ухудшила общее состояние. Следовательно, он уснёт минимум на пол суток. За это время будем водить ему всё необходимое для выздоровления через капельницы. А потом время покажет…

– Пошли, Алоис! Зря мы сюда торопились.

Роберт нам махнул рукой:

– Установлю экран, наведаюсь к Цой Тану и тоже поднимусь…

Когда мы вышли на лестницу, мой чернокожий товарищ заметил с явным сожалением:

– Нет никакой гарантии, что мы вообще сможем допросить этого Шилони под воздействием домутила.

– Сам ведь обещал: скоро всё и без его показаний выяснится!

– Я?! Обещал?! Бросай шутить, Танти! Тут ещё столько всего неизвестного. Обстановка только чуть-чуть стала проясняться…

– Почему чуть-чуть? Я надеюсь, герцог Рибенгол и генерал Савойски уж полным ходом дают показания? Или ты мне о них так и не расскажешь?

– Я то расскажу…, – Алоис открыл дверь нашей командной комнаты и пропустил меня вперёд. – Но вот покойный герцог уже никогда не сможет что-либо рассказать…

От такой новости я даже на мгновение замер.

– Почему покойный?!

– Час назад Николя передал подслушанные новости: при аресте герцога Давида Рибенгола его личная охрана оказала организованное и невероятно упорное сопротивление. Есть много жертв с обеих сторон. А сам герцог то ли покончил собой, то ли был убит в результате последнего штурма его квартиры. Открытым текстом в пункте имперской связи Хайнек выкрикивал распоряжения: принять все меры к поиску и задержанию генерала Влада Савойски и проверить все возможные связи и знакомства обоих предателей. А также арестовать всё их имущество, недвижимость и незасекреченные капиталы. Занявшись попутно поиском засекреченных.

– Надо же! – я с горечью стукнул кулаком по столу. – Да что же они так всех проворонили?! Уж Энгору Бофке стыдно такие просчёты допускать! Двух таких крупных тузов упустить!

– И мне очень странно!

– Ну-ка, давай я с ним поговорю от имени "Ветра"!

Пока Алоис набирал номер старшего следователя имперской прокуратуры, я попросил риптона:

"Булька, измени мне немного голос…"

"Уже делаю, Танти!" – эхом отозвалось в моей голове.

Какое-то время известный нам номер был занят. Но вот Алоис удовлетворённо хмыкнул и протянул мне крабер. Я ещё услышал окончание длинного гудка, и тут же раздался знакомый голос:

– Я слушаю!

– Да нет, это я хочу послушать, как вы двух крупнейших предателей упустили?!

– Кто это?! – в голосе Бофке послышалась свирепая ярость.

– "Ветер" говорит!

– А-а-а-а! – пока следователь тянул это восклицание, его интонации сменились постепенно на уважительно-восхищённые. И дальше он говорил самым дружеским и приветливым голосом: – Ветер?! Опять голос поменял? Может, всё-таки начнём сотрудничать открыто?

– Вы же знаете: это не в моих правилах.

– Конечно, конечно! Но твоя осведомлённость просто поражает!

– Странно это слышать от такого человека, как главный имперский следователь. Уж вы то должны знать на несколько порядков больше, чем моя скромная персона. И не поражаться моим мизерным знаниям.

– Хм! В последних событиях ты умудрился быть чуть ли не в нескольких местах одновременно. Никак организовал себе солидную детективную контору со штатом в тысячу человек?

– А что прикажете делать, если вы не справляетесь?

– Да не то, что бы не справляемся…, – Энгор немного запнулся на полуслове, и я его подтолкнул:

– Что-то помешало при аресте?

– Ещё как…! – рявкнул он со злостью. Но тут же взял себя в руки: – Ладно тебе скажу: видимо кто-то из моего окружения даёт утечку информации. На данный момент я всех проверяю под микроскопом…

– Раньше надо было проверять! Раньше! – вырвалось у меня. И какое-то время мы просто молчали, каждый по-своему переживая случившееся. – Ну, а хоть в особняке генерала многих потенциальных поставщиков информации отловили?

– Достаточно! Хоть, похоже, мы выловили не самые крупные фигуры из их руководства. Сейчас с ними работают лучшие дознаватели. Все имеющиеся под рукой. У меня в кабине флайера выползает лента с самыми интересными ответами…

– Не поделитесь?! – тут же вставил я.

– Пока нет. Но могу ручаться, что генералу деться некуда и в самое ближайшее время он окажется в наших руках.

– Ага! Значит, от меня вы пользу имеете, а мне помочь не желаете?

– Не обижайся и рассуди сам: одно дело, если ты меня снабжаешь информацией. И другое дело, если я, находящийся на таком ответственном посту в имперских структурах стану делиться сведениями неизвестно с кем…

– Не стыдно?! – возмутился я. – Уж меня то и не знать?!

– Послушай, Ветер! – при этом обращении Бофке скорей всего довольно улыбался. – В последние годы я не сидел, сложа руки, и действительно, очень много о тебе узнал. И ты бы сильно удивился моей осведомлённости…

– Вот это – вряд ли! Вам меня никогда не высчитать!

– Да?! Сколько верёвочке не виться…

– Вы мне угрожаете?!

– Наоборот! Просто требую, что бы ты мне открылся и немедленно выходил из подполья. Так нам работать будет намного легче.

– Никогда! Вы ведь знаете моё кредо. Ну, разве что к пенсии…

– Смотри только, не умри от старости раньше! – пошутил Энгор и продолжил: – Между прочим: Её Высочество побывала в разгромленном тобой особняке, и высказалась весьма резко и однозначно…

– Мне это неважно: благо империи превыше всего!

– …И пригрозила многим лицам из своего окружения, – словно не услышав моей фразы, продолжал Бофке, – Самыми суровыми наказаниями за допущенные халатность и несоответствие занимаемым должностям. В том числе и мне. Но самое главное: она приказала предоставить список тех, кто подготовил, и тех, кто участвовал в штурме моусовского шпионского штаба к награждению Изумрудным Листком. Так что, поздравляю тебя и поздравь своих боевых товарищей! Кстати, предоставь мне требуемый список часа через два. Принцесса ведь не любит проволочек…

– Хм! Вот уж не думал удостоиться самой высшей боевой награды! – в моём голосе наверняка проскальзывала ирония вместе с радостью. – Приятно конечно….

– Империя всегда ценит своих героев! – с пафосном вставил старший следователь. Но я тоже не обратил на это внимания:

– Ладно, я вам как-нибудь укажу место или способ доставки наград. Хочется хоть перед зеркалом покрасоваться.

– И остальным тоже?

– Конечно! В наградные листы пусть Её Высочество не вписывает имена. Мы это сделаем сами. Я вам укажу только количество бойцов.

– Да меня за такие шутки уволят! – рассердился Бофке.

– Ничего, незаменимых людей нет. Может, на вашем месте кто-то другой охотней станем делиться со мной информацией. Тем более что завоевали её мои товарищи.

– Уговорил! – слишком уж легко согласился мой собеседник. – Но пока дознаватели проверяют явки и связи предателей и все усилия наши направлены на поимку генерала Савойски. Если хочешь, спрашивай конкретно, а я постараюсь ответить…

– Постараетесь?! И то хорошо, хоть в мелочах мы договорились. Как только у меня появятся конкретные вопросы, я с вами свяжусь.

– Хорошо, буду ждать!

– Удачи! – пожелал я.

– И тебе тоже! – ответил Энгор Бофке и, перед тем как я нажал кнопку отбоя, успел добавить: – Может, мы опять скоро увидимся!

Некоторое время я недоумённо смотрел на крабер. Потом спросил у всё слышавшего Алоиса:

– Что значит "опять"?

Тот равнодушно пожал плечами:

– Да он тебя постоянно провоцирует на что-то. То намекал, что всё о тебе знает. А напоследок решил припугнуть. Что, мол, даже видел тебя. А то и встречался. Берёт на пушку, не иначе!

– Да…, он такой! – протянул я, ещё раз внимательно прокручивая весь наш разговор в памяти.

– Неужели действительно принцесса распорядилась наградить всех Изумрудными листками?

– А тебе то он зачем? – посмотрел я на товарища со смехом. Дело в том, что на него в своё время тоже подавался наградной лист, но так до утверждения и не дошло. Алоис видимо об этом помнил и затаил на командование изрядную обиду. И не преминул о ней высказаться, потому как произнёс с вздохом:

– Тебе то всё равно: и так уже два Листка имеешь…

– Осталось их только найти и на грудь повесить! – сквозь смех у меня прорывались грустные нотки. – И от тебя награда никуда не денется. Лучше подумай: чем нам заняться в предстоящую ночь?

Мой товарищ устало зевнул и помотал головой:

– Честно говоря, я уже с ног падаю! Этой ночью только часа два удалось поспать. Да и всю последнюю неделю систематически недосыпаю…

– Ладно! Ложись отдыхать! – согласился я. – И спи, пока не восстановишься. Я чувствую себя хорошо, так что попробую тебя заменить. Ты мне только растолкуй: как и что ты разыскиваешь?

– Ты знаешь, с моими программами поиска ты, конечно, разберёшься…Но вот когда? – Алоис обвёл рукой всё своё хозяйство. – Я ведь их годами разрабатывал, а ты мне: "растолкуй!"

– Понял! Спасибо за доверие и лестный отзыв о моих способностях!

– Нет, ты не подумай…

– Это ты меньше думай и вали спать! – я с улыбкой похлопал товарища по плечу. – А я здесь и сам найду чем заняться.

– Но если что: буди сразу! – и наш информационный гений с немного виноватым видом отправился в свою спальню.

– Конечно! – крикнул я ему вслед. – В любом случае: идти к Алоису придётся!

Затем я некоторое время бесцельно занимался блужданием по сети. Просто ради проверки своих старых навыков. Но мои занятия, радостным восклицанием прервал Роберт:

– Смотри, Танти, кого я привёл!

Обернувшись, я увидел чуть пошатывающегося Цой Тана, которого Роберт поддерживал под локоть. Вид у нашего товарища был весьма плачевный и почти сонный, но я тоже не удержался от восклицания:

– Граф! Я вижу сегодня вы обязательно успеете в казино вовремя!

– Ах, барон! – последовал вполне бодрый ответ. – Сегодня казино отменяется. Мне надлежит напоить всех моих друзей по поводу моего чудесного спасения. Да и самому напиться…

– Так в чём задержка?

– Но вначале хочу увидеть Амалию и проведать Корта. Мне Роберт уже кратко всё рассказал. Так что сами выбирайте место и тип выпивки.

– Вообще то – это идея. Только я к вашей компании присоединюсь гораздо позже. Пусть мне мой начальник охраны доложит о твоём появлении. И место вы сами выбирайте с Амалией. А вот Роберт сегодня на дежурстве. Ему не до выпивки…, – заметив хорошо разыгранный демонстративно обиженный вид нашего Молнии, я со вздохом добавил: – Зато после выхода из подполья он наверстает упущенную выпивку втройне!

– Конечно, отказываться не стану. Мне нравится, когда мои действия правильно оценивают! – ухмыльнулся Роберт.

– Между прочим, Бофке мне огласил приказ принцессы: всех нас наградить Изумрудным Листком.

Оба замерли, а Цой Тан прервал свой само массаж одеревеневшего от домутила лица:

– Кого: "всех нас"?

– И тебя в том числе!

– Но почему?! Я ведь ничем вам не помог!

– Ещё как помог: платочек подбросил в нужном месте? – я достал подарок Амалии и протянул обрадованному товарищу. – А благодаря твоему знаку мы точно знали направление основного удара.

– Да я только и пришёл в себя именно в тот момент, когда по лестницам вниз волокли. А платочек за манжетой рукава был… Какая ж это помощь?

– Такие вопросы решает командир. Ведь если бы ты не попал в плен – и у нас не было бы возможности отличиться.

– Для такого отличия много не надо! – стал вспоминать Цой Тан. – Я уже из поместья выходил, как вдруг стрельба поднялась. Но не успел и десяти шагов пробежать в обратном направлении, как на меня кто-то сверху прыгнул и чем-то мокрым накрыл всю голову. Кажется, я и вдохнуть ничего не успел…

– Вот видишь, – засмеялся Роберт. – Зато теперь мы все с Изумрудными Листками. Хотя Тантоитану от этого ни жарко, ни холодно. Он их уже с десяток заслужил: может целое Изумрудное Дерево выращивать…!

– И не десяток совсем! – хмыкнул я. – Да и у тебя это ведь второй Листок будет.

– Ха! – неожиданно оживился Роберт. – А помнишь, как мы первый мой обмывали?!

– Конечно! Такое веселье и после смерти не забудешь!

– Настоящий праздник получился! – разошёлся мой товарищ при воспоминании давних событий. – Всё было: и танцы, и пение, и потасовка…! Даже сама принцесса до того напилась, что на стол…

– Роберт!!! – прикрикнул я на увлёкшегося друга. – Никогда не впутывай в рассказ сцены из популярных фильмов. Слишком уж пошло получается…

– М-да…, конечно…, что-то я напутал…

– Ладно, чего улыбаешься? – обратился я к Цой Тану. – Вот, держи свои документы. Они прямо перед тобой, на столе в допросной лежали. Приводи себя в порядок и тенью выскальзывай на улицу. Сейчас как раз сумерки, ночные отражатели ещё не развернулись в полную силу. Так что успеешь прошмыгнуть пару улиц, лови такси и лети сразу в госпиталь императрицы Стефании. Амалия там, у Корта. Хватай её и в ресторан. Выбирай самый лучший, где найдётся достаточно свободного места. А я уж на шум и огонёк подплыву.

– Тогда я побежал! – графу не надо было повторять дважды. Но костюм его годился только не выброс, поэтому я крикнул вслед:

– В таком позорном виде?

– По пути в ресторан успею сменить! – донёсся его ответ. А затем на экране наружного обзора появился знакомый силуэт. Проскользнул через дворик и растворился в сумерках улицы.

– Мне кажется, он бы и без антидота пришёл в сознание, если бы услышал слово "Амалия"! – заметил Роберт. Но у меня мысли крутились возле другого дела:

– Интересно, через какое время его заметят? И как скоро об этом узнает мой начальник охраны?

– Минут через двадцать, максимум через полчаса. Лишь только Цой Тан появится в госпитале.

– А что предпримет в его случае Бофке?

– Наверняка этой ночью оставит графа в покое…

– Вот и я так думаю! – согласился я с Робертом. – Но мы должны старшего следователя хоть чем-то озадачить? Должны! И попытаться что-то выведать? Обязательно! А что нас больше всего интересует? Правильно: судьба Тантоитана! Может, его уже давно реабилитировали посмертно! А мы тут в партизан играем в собственном доме!

– И как ты хочешь такие вещи выспросить у самого Бофке? – удивился Роберт. – Пусть ты хоть трижды Ветер, или даже Ураган! Разве что действительно: Тантоитана Парадорского посмертно наградили ещё одним Листком, а мы и не знаем…

– У тебя ещё наглости хватает смеяться над нашими трудностями? – хоть я и сам не скрывал своей улыбки. – Всё-таки: надо решить, что может знать Энгор Бофке такого, что нам могло быть полезным? Особенно на данном этапе?

– О-о! – затянул мой товарищ. – Да он много чего знает! Вопрос в том: поделится ли он знаниями?

– Какое-то внутренне чувство подсказывает мне, что поделится! А для этого я прямо скажу Энгору, что мне стали помогать и направлять якобы очень грамотные и умелые руки. И по моим якобы размышлениям эти люди напрямую связаны с Тантоитаном или с тем, кто его замещает. Наверняка старший следователь заинтересуется таким поворотом событий и просто вынужден будет и мне кое-что рассказать о деле Тантоитана. Так сказать пролить свет или на его смерть, или несомненное здравствование. А?

– Пробуй! Ничего не теряешь: если меня узнали при атаке особняка, то твоя делёжка информацией только придаст тебе лишний вес и доверие. А также склонит Рекса к большей откровенности.

– Тогда поговорим! – решил я и стал набирать нужный номер. На этот раз нужный абонент был занят чуть ли не час. Наталкивая на мысль, что старший следователь только то и делает, что разговаривает по краберу. Но прорваться моему звонку всё-таки удалось

– Опять мне кто-то звонит со скрытого номера? – создавалось впечатление, что мы так и продолжали наш разговор без перерыва.

– Можно подумать, что все ваши информаторы себя раскрывают!

– Они то нет, но для меня их настоящие имена не секрет! – Бофке говорил с уверенностью, нисколько не бахвалясь. – А господин Ветер мне звонит, что бы передать информацию? Или назначить место личной встречи?

– Ни то, ни другое. Просто мне бы хотелось немного согласовать наши действия и узнать ваше мнение в одном важном вопросе.

– Хорошо, поговорим. Но вначале ответь на мой вопрос: где находится граф Шалонер?

– Шалонер? Мне кажется, он уже давно обрёл полную подвижность и пришёл в сознание. Мои люди его оставили отдыхать в одном спокойном месте. Даже странно, почему вы о нём ещё не услышали.

– Очень мне хочется с ним поговорить…

– Это – ваши дела! А у меня своих проблем хватает…

– И соболезнования мои прими…

– По какому поводу? Удивился я.

– По поводу твоего ранения!

– Откуда знаете?! – вырвалось у меня, будто бы непроизвольно. Хотя и почти с досадой. Мы ведь всю фиксирующую аппаратуру в допросной комнате уничтожили. Видать что-то мы просмотрели…

– Для меня это не тайна! – Бофке говорил покровительственным и снисходительным тоном. – Небось, лежишь весь в бинтах?

– Врачи обещали поставить на ноги через три дня. Но я и левой стрелять умею. Не сомневайтесь!

Бофке только хмыкнул на мою браваду:

– Ветер, давай конкретнее: времени нет совсем! Что ты там хотел у меня выспросить?

– А что, уже обложили генерала? Готовитесь взять?

– Пока нет, но к этому идёт. Хоть этот Савойски хитрющая бестия! А ведь при личных встречах о нём создавалось впечатление рубахи-парня.

– Да? Жаль, что я с ним не встречался, я бы его быстро раскусил…

После моего хвастовства, в трубке послышалось хихиканье, и Бофке попросил:

– Слушай, не смеши меня! А то подчинённые смотрят как на идиота!

– Тогда о деле. В последнее время я сотрудничаю с людьми, в честности которых я не сомневаюсь. Но вот они, скомпрометировали себя совместной деятельностью с человеком весьма противоречивого толка. По одним моим данным – этот человек самый кощунственный предатель в нашей истории. По другим данным – несправедливо оклеветанный герой.

– Вот оно что… Мне кажется, я догадался о ком идёт речь. О предыдущем командире Дивизиона?

– Хм! Да, именно о нём…

– И что тебя больше всего смущает?

– У меня появились подозрения, что этот самый "предыдущий" то ли жив, то ли подобрал себе достойную замену. А может просто кто-то прикрывается его тенью. И с полной решимостью продолжает заниматься деятельностью безопасника.

– И что тебя пугает?

– Только его официальная обструкция. Не хотелось бы работать с врагом империи…

– Вообще то да: его посмертно приговорили к Треунтору.

– Так вот, – поморщился я при неприятном напоминании. – Меня интересует, первое: этот человек жив?

– Тебя интересует только моё мнение? – в голосе Бофке слышался плохо скрытый смех.

– Я бы с вами не сотрудничал, если бы не уверовал в вашу абсолютную честность и преданность империи, поэтому спрашиваю ВАШЕГО мнения.

– Тогда отвечаю, – сразу посерьёзнел старший следователь: – Да, этот человек жив!

– Неужели? – меня удивила странная уверенность в голосе моего собеседника. – А кто ещё разделяет ваше мнение?

– Например?

– Например, два самых важных человека в структуре безопасности: Её Высочество принцесса Патрисия и нынешний командир Дивизиона Хайнек?

– Они не знают! Пока…

– Да? Тогда второй вопрос: виновен ли он в предъявленных ему обвинениях?

– Не уверен. – Бофке сделал паузу и продолжил. – Но если судить по его последним действиям на благо империи, то вполне возможна его полная реабилитация в скором времени.

– Значит, мне можно доверять тем сведениям, которые до меня доходят с его стороны? Или со стороны того человека, которым он прикрывается?

– А что вы опять затеваете? – легко можно было представить, как старший следователь напрягся при своём вопросе.

– Ну…, меня интересовал сам факт возможного доверия такому человеку. И если вы даёте ему шанс для оправдания, то и я не буду возражать против предстоящей…, гм, операции…

– Может, перестанем заниматься ерундой?! – Энгор Бофке сорвался на крик. – С моими возможностями я накрою любой объект без потерь и наиболее эффективно!

– А вы всех предателей вокруг себя выловили?! – гаркнул и я.

– Э-э-э…

– Вот именно! Вы уже провалили арест главных заговорщиков! Наведите сначала порядок в своём окружении! И ещё: по моим данным имеются предатели и среди высшего командования Дивизиона. Возможно, вплоть до его командира. И пока мы не найдём источник опасности, полного доверия к вашим хвалёным "возможностям" у нас нет. И в ближайшие часы вам предстоит опять зачищать хвосты и подбирать трупы!

– Слушай, Ветер! Та на меня не дави! – но теперь уже старший следователь говорил сдержанно. – Не забывай, что я о тебе знаю. И могу таки прижать к ногтю…

– Только ноготь не обломайте!

– …Вот тогда ты станешь говорить по-другому. Без хамства и с должным уважением.

– Но и на меня кричать не стоит!

– Если бы ты только знал, – в трубке раздались нарочитые старческие покашливания. – В какой я кутерьме нахожусь! А завтра день ещё более трудный…

– Да знаю я! – надо было его ещё чем-нибудь озадачить. – Ведь не каждый день сразу четыре Дирижёра прибывают!

Секунд тридцать в трубке лишь слышалось изумлённое сопение и непонятное мычание. И лишь после тяжёлого вздоха Энгор Бофке ответил:

– Да! Утечка информации у нас такова, что остаётся удивляться: почему мы ещё не пришли к трагическому краху всей Оилтонской империи….

– Не расстраивайтесь так: мне можно доверять вполне: Ждите моих звонков. А мне больше говорить некогда. Надо готовиться к операции.

– Предупреждаю…! – опять на том конце связи стала прорываться угроза. Но я не дослушал, а только лишь буркнул в трубку, перед самым отключением крабера:

– Всего хорошего!

Роберт в восхищении качал головой:

– Да! Здорово ты его озадачил!

– Лишний присмотр за Хайнеком не повредит! И его осведомлённость про ранение отведёт от меня подозрение. И нас с графом он на сегодня оставит в покое. Ведь под утро мне бы хотелось отдохнуть перед экзаменом.

– Думаешь, стоит продолжать этот цирк? – засомневался товарищ.

– Да ты что?! Столько усилий потрачено! Весь мир на нас смотрит!

– Ты бы мог дать принцессе личное послание. А то и поговорить с ней по краберу. Её личный номер мы ведь знаем…

– Да нет! Слишком рано ещё! До полной реабилитации ещё далеко. А с некоторыми проблемами из подполья справиться намного проще. Ты что, не согласен?

– А мне уже надоело прятаться и скрываться! – признался Роберт. – Ладно, тебе не привыкать! Вроде как враг империи. А нам каково? Николя жалуется, что уже мохом оброс…

– Пусть потерпит! Выйдет на связь, пригласи его под утро к нам с графом в гости. Поест, ванну примет…

– Предам.

– А я звоню Нирьялу.

Мой начальник охраны опять отозвался молниеносно. Явно томился от безделья и неизвестности. И сразу же передал мне последнюю новость: объявился граф Шалонер. Невесть откуда! Вихрем ворвался в госпиталь императрицы Стефании, ободрил Корта Эроски, подхватил его кузину Амалию и скрылся с ней в неизвестном направлении.

– Отлично! Тогда и я выйду в люди! Постарайся, не привлекая к себе внимания, доставить сумку с моими вещами и документы к Старому мосту. И затаись там, в одной из подворотен ровно через полчаса. Я тебе в тот же момент позвоню и дам подробные инструкции. Да, из одежды возьми что-нибудь поприличнее…

– Понял! Что-нибудь ещё?

– Больше никаких новостей?

– Ничего важного! Могу и при встрече рассказать! – похоже, Нирьял от всей души радовался моему "возвращению" в метущиеся будни.

– Тогда до встречи!

И я тут же стал облачаться в одежды старого ветерана. А Булька принялся за перестройку моего внешнего облика. И уже минут через пять я брёл по улице в нужном мне направлении.

В обычное время до Старого моста всего то шесть, восемь минут ходьбы. Но ведь идти мне приходилось на полусогнутых! Часто петляя по проходным дворам и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Хотя полностью избежать встречи с силами правопорядка мне не удалось. Переходя оживлённый перекрёсток, я привлек своей фигурой внимание передвижного военного патруля. Не обращая внимания на моё брюзжание и брызгающий слюной рот, меня препроводили прямиком к лайзмеру, и после процедуры проверки также бесцеремонно вытолкали на улицу. Если бы у меня было хоть чуть больше времени, я бы их долго материл. А чего ещё бояться старому, покалеченному ветерану? Такой экземпляр и смерти то не боится! А уж патруля и подавно!

Но хотелось скорей добраться до условленного места. Я и так опаздывал. И как только добрался к Старому мосту, достал крабер:

– Нирьял, ты где?

– Между средними опорами моста! – тут же отозвался мой начальник охраны.

– Добро! Теперь двигайся в сторону центра города прямо под мостом, словно прогуливаясь…

Старый мост уже много столетий являлся просто архитектурным украшением столицы и местом пеших прогулок, как по нему, так и под ним. Между ста сорока гигантских опор. Когда-то в древности здесь протекала река, но одному из прежних императоров надумалось пустить её воды по другому руслу. А прежнее речное ложе сравняли и застроили весьма хаотичным, но приятным глазу нагромождением домиков, офисов и небольших строений для спортивного и рекреативного времяпрепровождения. И между зданиями легко можно было заблудиться незнающему местности туристу. Но знающему человеку – легко оторваться от излишнего наблюдения.

– А теперь поворачивай в обратном направлении! Иногда, на минутку, задерживайся в укромном месте! – скомандовал я Нирьялу, когда удобно расположился между двумя опорами и пристроенным возле них двум небольшим магазинчикам. Они ещё работали, но клиентов почти не было. Да и гуляющий с сумкой человек не вызывал лишнего подозрения. Так что подсмотреть моё спешное переодевание было некому.

– Где флайер? – спросил я, притаптывая ногами плотно сидящие туфли и поправляя стрелки на брюках своего костюма.

– Вон там! – начальник охраны показал в нужную сторону подбородком. А его руки поспешно собирали с булыжной мостовой раскиданные в суматохе вещи старого ветерана.

– Догоняй, пошли! – отправился я первым, доставая крабер и набирая номер своего товарища: – Граф! Где же вы пропадали?! Отдыхали от суеты жизни? Конечно, хочу послушать! А что празднуем? Да я всегда готов! Куда именно? О! Это просто шикарное место! Конечно! Прямо сейчас? А почему бы и нет! Как ты умудрился столько людей пригласить? Ха-ха! А девушки зачем? Для танцев и увеселения? Да нет, не против. Скорей наоборот: соскучился без праздничного гулянья. Уже сажусь во флайер и вылетаю! Да, минут через пятнадцать. Тогда, до скорого!

И я скомандовал водителю:

– К ресторану "Фаворит"!

Флайер взмыл в воздух, а я расслабленно откинулся на подушки сидения. Вот только очень меня удивил пристальный взгляд начальника охраны в мою сторону. Как-то он насторожился и слишком напрягся. Но, моментально отыскав для этого несколько веских причин, я отвлёкся на обдумывание других многочисленных проблем.

Возле ресторана уже толпилось несколько пронырливых корреспондентов. А когда они заметили барона Аристронга спешащего по ковровой дорожке, ведущую к парадному входу, то чуть друг друга не затоптали. Похоже, представители прессы чуть с катушек не съехали оттого, что не успели перехватить меня при выходе из флайера. Как бы там ни было, но моя служба охраны удачно отторгла особо ретивых репортёров, желавших со мной побеседовать, и сквозь вертящуюся стеклянную дверь, я попал в огромное фойе знаменитого ресторана.

"Фавориту" совсем недавно отмечали славный юбилей: трёхсотлетие со дня открытия. Именно тогда я и побывал здесь впервые, оценил и полюбовался неимоверной роскошью всего заведения и уникальным интерьером, как общего зала, так и любых вспомогательных помещений.

Построил ресторан весьма известный ловелас тридцать третьего века, некий граф Дерламунт. Он умудрился в молодости, при живом императоре соблазнить императрицу Розалинду Вторую, и получить от неё массу льгот, привилегий и концессий. Вот только однажды он таки попался императору рогоносцу чуть ли не в руки, и пришлось спешно раствориться в глубинах космоса. К счастью для графа, император уже был серьёзно болен, и через несколько месяцев скончался. А престол унаследовал его ещё несовершеннолетний сын. Розалинда Вторая стала править империей до его восемнадцатилетия и, естественно, опальный Дерламунт тут же объявился снова в столице. И в рекордные сроки возвёл самый величественный и уникальный ресторан для того, что бы каждый вечер принимать в нём свою вожделенную императрицу. Не постеснявшись дать ему такое дерзкое название.