Текст книги "Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 6"
Автор книги: Иван Павлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)
Что касается легких, то нам при самом тщательном исследовании собак при жизни не удалось констатировать ничего подозрительного; не было и клинических явлений поражения легких. У умерших собак легкие при вскрытии также найдены совершенно нормальными. Первую собаку вскрывал Н. В. Усков, вторую – я сам; я разрезал легкие кусков на 200, и ни один из них не потонул в воде. У наших собак, стало быть, гиперемия легких (наблюдающаяся, по Герцену, после ваготомии) должна была развиться в полной силе, и тем не менее никакого заболевания их не наступило. Следовательно, легкие поражаются только вследствие инфицирования со стороны попавших в них посторонних тел, а не вследствие какого-то предрасположения их к заболеванию.
Наконец относительно приложения данных наших опытов к хирургии я не совсем согласен с докладчиком, который не рекомендует применения ваготомии у человека. Конечно, прибегать к такой операции без достаточных оснований никто не будет; я же беру крайние случаи, когда другого исхода нет. Возьмем, например, случай, когда хирург нечаянно перерезал оба nn. vagi. При прежних понятиях об этом повреждении смертельный исход был неизбежен; теперь же было бы ненаучно так смотреть на дело. Теперь старания хирурга сохранить жизнь больного увенчаются успехом, как это явственно доказывают наши собаки. Или взять случай, где злокачественная опухоль охватила блуждающие нервы: здесь частичная экстирпация их неизбежна, и вопрос о ней может возникнуть, раз такой ценой можно спасти жизнь больного. Докладчик говорит о случаях смерти после вырезания гортани, при явлениях учащения пульса, и думает, что в этих случаях была бессознательная травма nn. vagi. Это только предположение, требующее доказательства.
Конечно, применить всецело данные, добытые на собаках, к человеку нельзя. Факт, однако, тот, что даже старые собаки (как наша первая, уже лишенная зубов) выживают после двухсторонней ваготомии; правда, молодые собаки переносят эту операцию чрезвычайно легко, старым же нужен целый месяц, чтобы состояние их вернулось к норме; затем, однако, состояние их в продолжение целых месяце подвергалось никаким изменениям.
Л. В. П о п о в: В каком состоянии найдено сердце у вскрытых собак, не было ли изменений в самой сердечной мышце? Не было ли также изменений в других внутренних органах – в почках, в печени?
И. П. П а в л о в: Никаких изменений не найдено Н. В. Усковым; однако исследовано сердце собаки через 6 7 месяцев после ваготомии: он не нашел в нем никаких дегенеративных процессов, скорее гипертрофию, которой он заключил из того факта, что поперечная исчерченность мышечных волокон была выражена резче обыкновенного.
Выступления в прениях по докладу И. К. Соборова «Отношение здорового участка желудка при заболевании всего остального»
[60]
(29 апреля 1899 г.)
Л. В. П о п о в. Из обыденной жизни известно. что человек может есть холодное, например мороженое, без каких-нибудь дурных последствий со стороны желудка. Почему вы думаете, что холодом вызвано заболевание слизистой оболочки желудка?
И. П. П а в л о в: Потому что им вызывалось отклонение от нормы в отдельной деятельности желудка, продолжавшееся недели две.
Л. В. П о п о в: Если такие отклонения действительно продолжительны, то можно признать заболеваяие желудка. В ваших случаях какой был срок явлений?
И. К. Соборов: Самый долгий эффект в этом отношении длился месяц после однократной дачи молока, и отделение пришло к норме, когда начали лечить, т. переменили пищу и стали давать соду. Так было не во всех случаях. В некоторых эффект длился 7-8 дней и даже менее. Так, в одном опыте гипосекреция была на второй день, а потом через стадии гиперсекреции отделение перешло к норме.
И. П. П а в ло в: В этих случаях нужно брать оба периода до восстановления нормального отделения, а тогда и последние случаи докладчика выйдут более или менее длительны. Что же касается возражения профессора Попова о правильной деятельности желудка при приеме холодной пищи людьми, то я должен заметить, что отклонений от нормы не бывает только у разумно принимающих такую пищу. Примите во внимание заболевание детей и крестьян в страдную пору, и вы заметите близкое отношение между питьем холодной воды и появлением гастритов.
Л. В. Попов: Может быть, и наблюдаемые вами изменения в секреции есть результат индивидуальности животного.
И. П. П а в ло в: Опыты продолжаются в моей лаборатории другим доктором и состоят в прикладывании ледяной воды прямо к маленькому желудочку. Таких опытов поставлено уже три, и об индивидуальности говорить нельзя. Относительно сохранения аппетита я должен сказать, что у собаки была только гипосекреция, т. е. уменьшение отделения на одну треть. Очевидно, оставшихся двух третей достаточно для целей пищеварения. Но вот что интересно. В нашем радикальном опыте, когда больной желудок не давал ни капли сока, аппетит тоже был хороший, так что и в этом случае пищеварение совершалось недурно.
Л. В. П о п о в: Это может быть объяснено рефлексом на pancreas и кишки.
И. П. П а в л о в: Именно только этим и может быть объяснен такой факт.
Л. Л. В. Попов: Ваши наблюдения очень интересны и важны; жаль только, что они не касаются гистологической картины заболевшего и маленького желудка. Несомненно, что в данных случаях захвачены не только нервная, но и железистая часть желудка.
И. П. П а в л о в: Мы искали экспериментальных работ в этом направлении, но не нашли. Я сам признаю необходимость таких исследовании, которые и будут произведены.
A. А. Троянов: Я сужу по личному опыту на животных и думаю, что вода такой температуры должна вызвать омертвение слизистой оболочки. Поэтому я думаю, что у вас вода или не попала в желудок, или попала не при такой температуре, как думаете.
И. П. Павлов: Докладчик прав, заметив, что все зависит от продолжительности соприкосновения воды со слизистой оболочкой.
A. A. Троянов: Еще один вопрос. Вы говорите, что между работой маленького и большого отделов желудка есть постоянное соотношение, выражающееся цифрами 1 к 10. Следовательно, если маленький желудок выделил 92 куб. см, то большой – около 1000 куб. см. Это громадная цифра. Проверена ли она у вас фактически, и за какое время собирается такое количество сока?
И. П. П а в л о в: Это фактически верно. На других собаках при мнимом кормлении получается 300 куб. см сока в час. В данном случае это количество сока в большом отделе определено по заранее установленному эмпирически отношению. Делается это так: собака с известным вам разделенным желудком дразнится пищей и собирается желудочный сок из малого и из большого отделов. Таким многократным определением и установлено отношение 1: 10.
B. Н. Сиротинин: На основании увеличения отделения из малого желудка, получающегося довольно быстро и тянущегося длительно, вы думаете о гипертрофии железистого слоя. Вы видели эту гипертрофию?
И. П. Па в л о в: Мы только еще предполагаем микроскопическое исследование.
М. М. В о л к о в: Если бы раздражитель, например ляпис, соприкасался не со всей слизистой оболочкой большого желудка, а только с частью ее, и при этом все-таки получилось бы угнетение отделения, то такой факт, который объяснялся бы всего достовернее с рефлекторной точки зрения, представил бы большой клинической интерес. Известно, что при ограниченном и даже очень небольшом развитии новообразования в желудке наблюдается часто полное угнетение выделения соляной кислоты.
И. П. П а в л о в: Совершенно то же самое получается и в нашем случае. Ведь маленький желудочек есть здоровая часть большого желудка.
М. М. В о л к о в: Секреторная деятельность изолированного маленького желудочка служит показателем суммированного, конечного результата в состоянии секреторной деятельности большого желудка. Вполне понятно понижение секреторной деятельности, если раздражитель затрагивает всю слизистую оболочку желудка, но если бы частичное применение раздражителя имело конечным результатом также угнетение секреции, то это ясно обнаруживало бы влияние частичного раздражения per continuitatem, что, как я только что говорил, имеет клинический интерес.
И. П. П а в л о в: Но большой желудок и малый его отдел имеют одни и те же сосуды, одни и те же нервы.
Выступление на диспуте по докладу А. Л. Владыкина «О влиянии на морфологический состав крови введения нее некоторых газов»
[61]
(10 ноября 1899 г.)
И. П. П а в л о в: Автор устанавливает новый факт физиологии белых шариков. По его опытам выходит, что кислород есть могучее средство для созревания белых элементов крови. Этот факт, основанный на известном количестве варьированных опытов, представляется очень важным и в то же время необходимым. До сих пор принято было думать, что кислород есть пассивный агент, способный поддержать, но не ускорять жизнь. Поэтому-то вывод автора является полной неожиданностью, а так как вывод этот и очень важен, то он требует более широкого разбора. Прежде всего числопытов, достаточное для другой работы, мало для постановки настоящего вывода. Правда, этот недостаток пополняется остроумными вариациями постановки, но и в этой последней есть недостаток: недостает опытов c введением индифферентного газа. Последний метод устранил бы возражение о возможности механических влияний на морфологию крови. Без этих поправок работа теряет много, но тем не менее она имеет большое значение в физиологии.
Выступление на диспуте по докладу Н. С. Коробова «К морфологии кроветворения»
[62]
(10 ноября 1899 г.)
И. П. П а в л о в: Работа проведена по методике, выработанной в лаборатории Н. В. Ускова. Методика эта заслуживает только похвалы. Автор исследовал кровь сейчас же после опыта; таких работ раньше не было, и, значит, в этом заслуга автора. Относительно опытов с вырезыванием селезенки оппонент ничего не может возразить, но хочет сделать единственный упрек относительно опытов с перевязкой d. thoracicus. Такие опыты были сделаны, но в них белые элементы не считались по сортам. Поэтому и здесь в работе есть новое. Ho aвтор вносил в перевязки грудного протока только метод удаления лимфатических желез из сферы кровообращения. Так просто толковать эту эту операцию нельзя. Ведь с ней прекращается приток кишечного питательного сока в кровь.
Далее, едва ли эта операция действительно удалит лимфатические железы из сферы кровообращения.
Выступления в прениях по докладу Я. Завриева «К патологии желудочных желез собаки»
[63]
(11 ноября 1899 г.)
И. П. П а в л о в: Я хотел бы сказать несколько слов о значении алкоголя для железистой клетки. Докладчик упомянул о повышении отношений работ желез и переваривающей силы желудочного сока изолированно, без сравнения с другими опытами. Я же могу прибавить, что в нашей лаборатории проделана масса опытов с различными возбудителями и доказано, что алкоголь является самым могущественным возбудителем сокоотделения. Так что если инстинкт человека и завел его слишком далеко в употреблении алкоголя, то, с другой стороны, начало его употребления вызвано потребностью организма. Далее, мне хотелось бы указать, что значит эксперимент в сравнении с клиникой. Клиницист гораздо больше занимается желудочными болезнями и, тем не менее, не подметил еще того заболевания, которое описывает автор. Конечно, клиницисту представляется всегда более сложная картина заболевания, и ему нельзя поставить в вину указанный пропуск, но теперь, после указаний физиологов, он должен подметить аналогичное заболевание и у человека, которое, несомненно, существует, так как у других животных оно найдено.
Г. Ю. Я в е й н: B клинике описываютсязаболевания, которые можно поставить в аналогию с описанными вами. Это так называемый gastroxynsis, выражающийся сначала в отделении громадных количеств сока, атем в понижении его.
И. П. П а в л о в: Это заболевание, несомненно, нервного характера, а я говорю об особом заболевании железистой клетки или о самом конце центробежного нерва, что, в сущности говоря, одно и то же.
H. Ф. Ч и г а е в: Сколько раз вливали вы алкоголь?
И. П. П а в л о в: Много раз и с одними результатами. Я должен прибавить о значительной выносливости слизистой оболочки. Наливая спирт в 95°, я думал, что наношу сильное повреждение, и, конечно, получились некоторые изменения, но все они быстро сглаживались.
Л. В. П о п о в: клинике можно отыскать аналогичные факты, где после поглощения 90° спирта расстройства со стороны желудка выравнивались в сравнительно короткое время. Что касается того, что клиника идетак сказать, позади лаборатории в изучении желудочных болезней, то это вполне понятно. Клиника имеет дело с человеком, далщим сложную картину болезни, к нему нельзя применить лабораторных методов лечения. Отсюда следует, что те пробелы, которые бывают в неи, вполне естественны. И тем не менее, мне кажется, что в клинике можно подыскать некоторую аналогию с описываемой вами астенией железистой клетки. Дело в том, что состояние аппетита можно поставить в соотношение к состоянию слизистой оболочки, а мы часто видим изменение аппетита. Иногда бывает так: больной начинает есть с сильным аппетитом, но стоит ему попробовать две-три ложки, – аппетит его исчезает. Не есть ли такое колебание аппетита выражение астенического состояния железистой клетки желудка?
И. П. П а в л о в: Да, этот случай может подходить к явлению астении. Мне хотелось бы обратить ваше внимание еще на один пункт – на отношение покровного эпителия к раздражителям. Нет сомнения, что наши, на первый взгляд патологические, опыты не выходят из границ физиологии. Ясно, что адекватными раздражителями для слизистой оболочки являются только чрезвычайные раздражители, которые могут принести вред организму. На этом основана защита организма, в этом заключается глубокий биологический смысл, и в той реакции, которая получается при введении этих раздражителей, я вижу только физиологическую функцию, только реакцию защиты. Это не есть уступки организма, повреждение его вредным агентом, это только средства к защите. В этом примере вы видите сближение фиэнологии с патологией, которое можно заметить и в клинике. Все острые катары за сильным раздражением желудочно-кишечмого тракта могут быть отнесеныc этой стороны, к области физиологических явлений. Относительно же алкоголя, конечно, я должен прибавить, что это первые опыты, дающие только заручку для факта, но для того чтобы говорить сполна о влиянии алкоголя, требуются дальнейшие наблюдения.
A. А. Троянов: По вашим исследованиям алкоголь относится к сильным возбудителям желудочного сока. Он увеличивает количественную и переваривающую силу его. Отсюда можно притти к заключению, если не принять вашего последнего замечания – о пользе алкоголя для желудочного пищеварения. А между тем это не вяжется с нашим современным взглядом, так как алкоголь мешает перехождению белков в пептоны, даже осаждает последние, если они успели образоваться. С этим, конечно, нужно считаться.
И. П. П а в л о в: Существует огромная разница между другими возбудителями деятельности желудочных желез и алкоголем. Первые не дают сока, а гонят только в слизь, тогда как последний дает увеличение настоящего желудочного сока. Это вещество стоит наряду с пищевыми раздражителями. Что же касается влияния алкоголя на процессы перехода белков в пептоны, то в обыденной жизни оно уничтожается, так как выпитая за четверть часа до приема пищи порция алкоголя успеет всосаться, когда последует введение пищи, а между тем возбуждения желез она не произведет. Таким образом, в самое начало пищеварения алкоголя в желудке уже нет, а усиленное отделение желудочного сока существует.
И. П. П а в л о в: Несомненно, что, несмотря на пользование пробным завтраком, обедом, клиника не подметила опиданного состояния в отделении желудочного сока. Значит, современную клиническую технику нельзя признать достаточной.
Выступление на диспуте по докладу Я. Завриева "Материалы к физиологии и патологии желудоых желез собаки»
[64]
(11 ноября 1899 г.)
И. П. П а в л о в: Выдающиеся клиницисты признают, что только физиологическая патология может дать точный путь к исследованию желудочных явлений и рациональной их терапии. Это происходит вследствие страшной трудности вопроса для клинициста. Масса темных явлений, трудность методов вызывали то, что клиническая медицина не дала почти ни одного ценного вывода. Автор избрал путь эксперимента и благодаря этому дает в своей работе нечто новое и важное для клиники, как, например, вопрос об астении. Что касается отрицательных сторон работы, то можно было бы указать на некоторую неточность в выражениях, что, конечно, нисколько не умаляет высокого значения преды,гаемого труда, в котором автор выказал себя великолепным научным работником.
Выступления в прениях по докладу А. В. Гервера «О влиянии головного мозга на отделение желудочного сока»
[65]
(11 ноября 1899 г.)
И. П. П а в л о в: Вы исследовали отделяем. ю слизистой оболочкой жидкость?
A. B. Гервер: Я забыл упомянуть, что мною было произведено полное исследование отделяемой жидкости. В начале опыта, еще до раздражения, из желудка выделялась жидкость, имеющая характер слизи. Раздражение коры производилось после прекращения отделения этой слизи. Отделяемая жидкость исследовалась на содержание пепсина (по способу Метта) и соляной кислоты, и такое исследование показало, что я имел дело с несомненным желудочным соком. Отделение его вслед за раздражением центра имеет более короткий скрытый период, чем при раздражении блуждающего нерва. Это, по моему мнению, зависит от того, что в блуждающем нерве мы одинаково возбуждаем и ускоряющие и задерживающие секрецию волокна, a в данном случае раздражается отдельный центр, заведующий только сокоотделением и не имеющий задерживающих функций.
И. П. П а в л-о в: Какие цифры кислотности получались в исследуемом соке?
A. В. Гервер: 0.2-0.4, а переваривающая стиль выражалась 2-4 мм белкового столбика.
И. П. П а в л о в: Операция делалась под хлороформом?
A. В. Гервер: На некоторых собаках под хлороформом, на других без него, так как хлороформ, как известно, понижает возбудимость корковых центров.
И. П. П а в л о в: Сколько времени продолжалась вся операция?
А. В. Гервер: Трепанация продолжалась около 20 минут, а затем животное отдыхало около часа.
И. П. П а в л о в: Оно отвязывалось?
A. В. Гервер: Животное оставалось на столе с овальным отверстием в крышке, находящимся вак раз у желудочной фистулы.
И. П. П а в л о в: Вы сказали, что перед раздражением из желудка через фистулу вынимались остатьи пищи. Для чистоты опыта этого не должно быть, так как они могли возбуждать отделение желудочного сока.
A. В. Гервер: В большинстве опытов раздражение производилось только тогда, когда в течение 20 минут не было никакого отделения из желудка; следовательно, здесь и речи не может быть о посторонних раздражителях.
И. П. П а в л о в: Как вы собирали отделяющийся сок?
A. В. Гервер: Сок собирался градуированные цилиндрики и измерялось количество его в 1уту или кубическими сантиметрами, или просто каплями.
И. П. П а в л о в: Я делаю все эти вопросы, чтобы получить более обоснованное представление, и на основании вашей работы и ваших ответов прихожу к заключению, что вы имели дело действительно не с психосекреторным центром. Относительно же разницы в скрытом периоде отделения сока при раздражении блуждающего нерва и вашего центра, то, действительно, можно принять и ваше объяснение, но нельзя забывать, что если в блуждающем нерве пробегают ускоряющие и задерживающие секрецию волокна, то существование психоцентров для этих двух родов волокон тоже весьма вероятно и именно по соседству с вашим. Далее, мне хотелось бы отметить, что влияние психики на секрецию выражается не только в форме желания, но и в форме мысли. Это ясно по крайней мере для слюнных желез. При даче сухого хлеба, которого собака не хочет. слюна тем не менее течет; далее, важен не только аппетит на всякую пищу, но и желание определенной пищи. Таким образом очевидно, что психические процессы отделения пищеварительных соков выражаются в двух формах. А так как центры чувства и мысли локализуются в различных отделах головного мозга, то возможно, что и эти различные секреторные центры нужно искать этих отделах.
B. М. Б е х т е р е в: По современному воззрению науки, в головном мозгу существуют психические, чувствительные и двигательные центры. Впрочем, в сравнительно недавнее время существование психических центров отвергалось, но по последним наблюдениям, особенно по отношению к афазии, они могут считаться доказанными. Так, есть больные, у которых нет идеи для слов. Это – мыслительная форма афазии. При других формах нет понимания слов; это так называемая транскортикальная афазия. Дальнейшее доказательство учения об этих центрах составляет учение о развитии ассоционных центров Флексига. Он убедился, что у молодых животных отдельные области мозга развиваются неодновременно. Быстреевиваются области, которые считаются чувствительными и двигательными. Но передние отделы головного мозга остаются долгое время неразвитыми. К этой области должны быть отнесены ассоционные и мыслительные центры. С анатомической точки зрения можно было бы сделать возражение, что это не исключительно ассоционные центры, но зато со стороны клиники существуют сильные доказательства. Например, при идиотизме замечается атрофия теменных долей головного мозга. Если у животных разрушить теменные доли, то замечается поразительное слабоумие. Эти факты говорят за существование различных центров, а отсюда можно думать и о существовании специальных психических центров и для секреторных органов. Однако последнее предположение нужно доказать опытами. Нужно сознаться, что функция мозговой коры в этом отношении наименее разработана. Влияние коры на движение желудка, кишок, мочевого пузыря разъяснено некоторой степени в моей лаборатории. Относительно же специально секреторной деятельности существует только очень немного указании. Сюда нужно отнести опыты и Миславского над отделением слез и слюны. Дальнейших исследований не существует, а, между тем, это имеет огромный диагностический и практический интерес, так как при существовании таких центров было бы понятно влияние аффектов и других душевных состояний на деятельность желез.
И. П. П а в л о в: Я хотел бы отметить разницу в участии психики в секреции по мере удаления желез внутрь организма. Для слюнных желез это влиятие стоит вне всякого сомнения и выражается в изменении секреции от мысли об еде и от желания еды. Для желудка тоже можно заметить влияние не только желания, но и мысли, но в менее резкой степени. Ha pancreas эта разнородность уже очень мало заметна.
Выступления в прениях по докладу И. И. Иванова «К вопросу о функции vesiculae seminalis и glandulae prostaticae в процессе оплодотворения у млекопитающих»
[66]
(2 декабря 1899 г.)
И. П. П а в л о в: Нет никакого сомнения, что вопрос, затронутый вами, мало разработан и имеет огромный и научный и практический интерес. Несомненно также, что вы попытались подойти к решению этого вопроса прямым и самым рацнональным путем, взяв оплодотворяющее начало без отделения ves. seminalis и gl. prostaticae. Таким образом вы с убедительностью доказываете, что отделение этих желез имеет лишь механическое значение для акта оплодотворения, другую роль вы как будто отрицаете. С первым выводомно согласиться, но ваши суждения об исключительно механическом значении этих отделений мне кажутся слишком категоричными. В самом деле, как вы объясните присутствие именно двух жидкостей? Ясно, что тут дело идет не только о механической роли, но и о какой-то другой приспособительной способности организма к сбережению отделения яичек. Поэтому я думаю, что ограничить роль этих отделений только механическим влиянием их нельзя. Вы доказываете, и я с вами согласен, что это не есть неизбежный агент, но всего вопроса вы не исчерпываете.
И. И. И в а н о в: Я и не отрицаю какого-либо другого действия. Я говорю только, что прежде всего эти отделения и меют механическое значение. Я даже могу прибавить, что у грызунов, судя по работам Лейарта, Ландвера, Комура и Глея, функция этих соков имеет особое, специфическое значение. Так, по работам последних двух авторов, в отделении gl. prostaticae заключается особого рода энзима-везикулята, которая производит свертывание отделений ves. seminalis и, таким образом, образует так называемый bouchon vaginal. Вот уже и другая роль этих отделений.
И. П. П а в л о в: Вот этого мнения придерживаюсь и я. Но, в общем, нужно признать за вашими находками большое значение.
Выступления в прениях по докладу П. Я. Борисова «Влияние света и темноты на состав крови»
[67]
(24 февраля 1900 г.)
И. П. П а в л о в: По отношению к чему получалось в опытах цитируемых вами итальянских авторов повышение количества красных кровяных шариков?
П. Я. Б о р и с о в: По отношению к норме. Они нашли, что у белых крыс нормальное количество красных кровяных шариков около 6 625 000; под влиянием темноты у одной крысы получилось 4 500 000 красных кровяных шариков, а у другой 4 800 000; когда посадили их на свет и прибавили ночное освещение, то у первой количество красных кровяных шариков увеличилось на 1 000 000 против нормы, у другой – на 11/2 миллиона.
И. П. П а в л о в: Весь размах в колебаниях количества красных кровяных шариков, следовательно, равняется трем миллионам; это такая величина, на которую трудно ошибиться. Может быть, разница в результатах опытов итальянских авторов и ваших зависит отчасти от того, что они производили свои опыты над крысами, а вы над собаками?
Г. М. Н и к о л а е в: Нужно также принять во внимание условия жизни крыс, ведь они и на свободе живут в темноте.
И. П. П а в л о в: Опыты производились над белыми крысами, лабораторными животными, которые в целом ряде поколений приспособились к свету.
Г. М. Н и к о л а е в: Тем не менее для них свет является более сильным агентом.
Выступление в прениях по докладу А. И. Игнатовского «о действии uranii nitrici при сахарном мочеизнурении»
[68]
(24 февраля 1900 г.)
И. П. П а в л о в: В медицинской литературе, преимущественно фармакологической, нередко многое выставляется в фальшивом свете. Первое сообщение о каком-либо новом средстве обыкновенно полно восторга, во втором – тон уже немного сдает, а в третьем-четвертом средство нередко отвергается совсем. Подобные увлечения станут вполне понятными, если принять во внимание сложность области терапии, затруднительность точных наблюдений в этой области, а также факт, что в подобных случаях обыкновенно разыгрываются страсти; не всегда, однако, здесь дело в дурном умысле.
Выступления в прениях по докладу Б. Л. Бертенсона «К патологической анатомии экспериментального гидронефроза»
[69]
(13 апреля 1900 г.)
М. П. М и х а й л о в: . . . Возражение против моих выводов было сделано также проф. И. П. Павловым, который указывал, что при увеличении обмена в 10 раз животные его оставались здоровыми. Но ведь наблюдение за животными довольно затруднительно; животное смотрит как будто бы и здоровым, а при ближайшем исследовании у него оказываются огромные изменения, указывающие, как, например, в моих опытах, на нефритическое состояние. Основываясь на своих опытах и на только что выслушанном докладе, я могу утверждать, что одной почки недостаточно для организма.
И. П. П а в л о в: Нельзя, однако, итти против фактов. Ведь, например, известно, что русский человек во время поста потребляет очень мало азотистой пищи, так что азотистый метаморфоз у него очень незначительный; затем наступает пасха, когда сразу потребляются массы азотистых веществ, и тем не менее никакого нефрита не развивается. Работу почки в отношении выделения веществ обмена свободно можно увеличить раз в десять без того, чтобы развивались какие-либо изменения в них. Ваши же животные находились в совершенно особых условиях, и связывать наблюдавшиеся у них явления с явлениями у человека мне кажется неуместным.
М. П. М и х а й л о в: Из вашей лаборатории вышла работа, где автор нашел в изолированном желудке оперированной по вашему способу собаки гипертрофию желудочных желез; в этом я вижу полную аналогию с явлениями, наблюдаемыми на почке. У меня, конечно, действуют особенные условия, но все же я решаюсь утверждать, что почка, раз она гипертрофировалась, была до этого недостаточной...
И. П. П а в л о в: Мы ведь еще не знаем механизма гипертрофии. Наряду с вашими опытами существуют тысячи опытов над азотистым метаморфозом у собак, доказывающих, что этот последний может быть увеличен до громадных размеров без того, чтобы появилось какое-либо страдание почек. Поэтому, строго рассуждая, ваш вывод допустим только для усиовий ваших опытов.
Выступления в прениях по докладу А. М. Виршубского «О работе желудочных желез при разных сортах жирной пищи»
[70]
(13 апреля 1900 г.)
И. П. П а в л о в: Опыты докладчика имеют большое практическое значение. На факт задерживающего влияния жира на отделение желудочного сока клиницисты уже обратили в настоящее время свое внимание. При ближайшем исследовании, однако, дело здесь оказалось более сложным. А именно, если давать жир вместе с белковой пищей (например в виде жирного мяса), то в первое время получается явление задерживания секреции, зависящее от жира, но зато в 9-10-м часу после введения пищи, когда эта последняя уже прошла в кишечник, количество отделяемого сока значительно возрастает; у многих собак количество этого сока теперь больше, чем бывает непосредственно после введения чистой белковой пищи. Значит, лечить гиперсекрецию жирным мясом нельзя. Иное дело хлеб с маслом, комбинация, которая дает желудочным железам полнейший покой. Из всего вышесказанного вытекает практическое правило, что, если желают предотвратить чрезмерное накопление желудочного сока, не следует давать жирного мяса, а следует предпочесть комбинацию углеводов с жирами. В настоящее время доктор Казанский в моей лаборатории искусственно вызывает у собак гиперсекрецию и лечит их потом этим режимом; результаты, получаемые им при этом, вполне удовлетворительны: уже через неделю наступает выздоровление. Нельзя допустить, как это предполагает доктор П. Я. Борисов, что жир переходит в кишечник отдельно от белков: ведь желудочный сок не способен растворять жир.
Л. В. П о п о в: Желудочный сок растворяет белковые оболочки жировых клеток, и тогда жир высвобождается.
