Текст книги "Хомячок на лезвии. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Ива Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Скай внезапно побледнел, ссадил на отдельный стул мелкого, который вполне самостоятельно лопал кашу, и затащил к себе на колени меня. Я даже пискнуть протестующе не успела.

– Мы были неправы, – немного невнятно и очень тихо пробормотал он мне куда-то в волосы. Потом поцеловал, с большой неохотой слегка отодвинулся и продолжил уже нормально: – Весь наш мир был неправ. Но то, что я тебе рассказал, я и сам узнал совсем недавно. До прихода чужих большинство и не подозревало, что мы живем как-то не так. Хотя нет, подозревали… просто… всех все устраивало.

– Ага, всех! – хмыкнула я. – Большинство никто не спрашивал, особенно операторов. Выращивали в питомниках, как куцыров или шушпанов, забивали и лопали.

– Да. – Гатто кивнул и снова уткнулся в меня. – Неважно, ели ли мы души или чернух, артефакты все равно вырабатывали эликсир бессмертия, которым могли напоить как своих операторов, так и обычных смертных. Благодаря этому нас превозносили и прощали многое. Безумно многое. А ведь артефактов уже тогда рождалось очень мало, и это лишь усугубило ситуацию. Тогда уже не только самим артефактам, но и тем, кто нас «доил», стало выгодно кормить нас именно душами, а не рисковать «куцырицей, несущей мровые яйца» в бою. И ты знаешь, чем все кончилось.

– Э? – Мне даже говорить ничего особо не хотелось, но раз уж Ская пробило на откровенность, то надо было его как-то поощрить и отреагировать, чтобы продолжал.

– Вот тебе и «э», – невесело засмеялся мужчина, разгадав мой маневр. – Секрет в том, что мы бы и без чудовищ скатились в пропасть. При таком пищевом поведении катастрофа все равно произошла бы, причем скорее рано, чем поздно. И после нее не осталось бы никого вообще. Наш мир попросту схлопнулся бы, как пустая скорлупка выпитого яйца. – Гатто продемонстрировал это воочию, одним глотком опустошив яйцо домашней мелкой куцырицы. – Впрочем, мы и сейчас недалеко ушли от этой перспективы.

– Ну зашибись, – оценила я и завошкалась, пытаясь сползти с гаттовых коленей. Ага, так меня и отпустили.

– Что у тебя за лексикон? – Скай вроде поморщился, но в голосе одно сплошное и жутко непривычное умиление. Разговаривает как… как… как я с куцыром!

– Ну простите, мы роду не древнего, в питомнике выведенные, – ехидство в ответ полезло само. – Да в Перепечках выросли. Там изящным манерам не обучают!

– Как только разберемся с привязкой, найму для тебя преподавателя по этикету, – не повелся енот на мою провокацию. – Но сейчас…

– Что сейчас?

– Сейчас есть проблемы посерьезнее. – Скай покрепче перехватил меня за талию и посмотрел почему-то на объевшегося и вымазанного сладостями по уши мелкого, который успел задремать на стуле. Вот у кого психика железная!

Глава 16

Мез

– Поймал! Поймал тебя! – внезапно выкрикнул ребенок-Оружие и со смехом завалился на маленьких операторов. – Теперь ты ловишь!

Этот звонкий голос буквально ввел меня в ступор. А в голове всплыл давний разговор с Лали. Что я буду делать, если дети и тут счастливы? Тогда я с уверенностью сказал, что дам им выбор… Но правильно ли это? Все-таки они – дети. Как они могут понять, что для них благо, а что верная смерть?

Я еще раз всмотрелся в маленькое Оружие, носившееся по игровой площадке с остальными детьми. Ребенок был веселый, здоровый, я бы даже сказал – холеный.

Правда, его родители там, в нашей призме, с ума сходят от беспокойства и неизвестности. Тут, как говорится, двух мнений быть не может – что за мода красть именно клановых, любимых детей? Не могли, что ли, по приютам пробежаться? У Ивановых и то ума хватило. Сомневаюсь, что, укради местные приютских, кланы устроили бы такой хай в совете, позвали на помощь Прародителя и всю остальную тяжелую артиллерию.

Так что, местные просто идиоты или сделали похищение громким намеренно? И как быть теперь мне? Ведь я вообще шел искать Лали.

Лали! Я отчаянно взглянул на детей, а потом в сторону нашей с Мастером связи. И снова на детей… Прародитель, что я должен делать? Мою душу будто разрывало на части.

– Приветствуем, господин артефакт, – сказали вдруг за моей спиной. – Мы вас ждали.

Чувства вернулись в норму и взвыли об опасности. С этими переживаниями я совсем забыл о скрытности и практически вышел на самое видное место. Тем не менее прийти в себя я смог быстро и незаметно материализовал в руках отравленные иглы, заодно увеличив токсичность и плотность кожи. И только затем медленно и практически вальяжно повернулся назад.

– Возможно, вы также знаете причину моего… визита?

– Знаем, – согласился ушастый субъект, стоявший за моей спиной. И он там был не единственный. Еще одного кошкообразного артефакта я опознал с первого взгляда – именно его голографию мне показывал Ксан. Значит, похитители. Собственной персоной.

Только вот один момент меня смутил еще в нашем мультиверсуме. Все члены этой делегации «страшных похитителей» и местных, судя по всему, главарей и крутых рабовладельцев выглядели чересчур мелкими. Им сколько лет, вообще? Они хоть из подросткового возраста вышли?!

И опасностью от них не веяло, от слова «совсем». Скорее, весь этот старший отряд детского лагеря хотелось то ли пожалеть, то ли выпороть за дурную инициативу. Но взять верх инстинктам наседки, из-за которых я когда-то выхаживал Цвичку и остальных детей из банды Скорпиона, я не дал. Какими бы детьми похитители ни выглядели, они все равно были теми, кто выкрал клановых детей из чужого мира. А потому недооценивать их точно не стоило.

– На вашем месте я не был бы так спокоен. Убьете меня – придут другие. И ваш мир уже ничто не спасет.

– Мы не собираемся вас убивать, – грустно вздохнул один из ушастых недорослей. – Мы хотим попросить вас о помощи.

От такой наглости я на секунду даже опешил. Чего?! Помощи они хотят просить? А ушастая рожа не треснет?! Сначала нагадили на полпризмы, а теперь бедные-несчастные, не бейте, дяденька, лучше помогите материально?!

– Верните всех детей и взрослых, которых вы украли из семей. – Кем бы эти артефакты ни были, жалеть я их не собирался. Как я говорил, мир я уже спасал. Свой. Чужому спасителем не нанимался и наниматься не собираюсь. Тем более что этот мирок успел мне поднадоесть, на каждом шагу устраивая километровые эмоциональные качели. – И потом сами придите с повинной. Прародители нашей расы вполне лояльны… местами. Если их не злить. – И не удержался, добавил уже со злорадной усмешкой: – Хотя вы уже вызверили их капитально.

– Мы не можем, – еще печальнее опустил уши этот кот, подражая напакостившим животным с Земли. Только вот пакость тут далека от украденной сосиски, слишком далека.

– И что же вам мешает? – Мой сарказм можно было нарезать большим ножом на метровые кубы и использовать, например, для строительства.

– Умирать не хотим, – уже без лишних вздохов и прочих манипуляций пояснила девушка, задвигая кота себе за спину. – Дело в том, господин артефакт, что наш мир действительно умирает. Вместе с теми, кто ни в чем не виноват. И мы готовы понести наказание от вас, но просим спасти остальных.

Хм, а это уже интереснее.

– Повторюсь. Вы не к тому обращаетесь. – Разговор начал меня утомлять. Видно же, что зубы мне заговаривают, а сами прячут малышей. – Мое дело маленькое – забрать обратно наших детей и устранить всех, кто этому препятствует. А проблемы глобального масштаба будете решать с теми, кто раньше устроил тут глобальную чистку. Это в их компетенции.

– Они не смогут нам помочь, потому что наш мир больше не пустит их. А вы сможете, – а вот об этом им точно знать не положено. От напряжения я неосознанно удлинил когти, и с них начал капать токсин, разъедая дефицитную зеленую травку.

– Размножаться вам на потеху точно не буду! – Некая мысль забрезжила в голове, догадки одна за одной всплывали из темноты, по пути собирая на себя гирлянды мелких фактов, оговорок, наблюдений и смутных образов.

– Очень жаль, – вздохнула девица. – Видите ли, у нас перестали рождаться артефакты. Совсем.

– И? Теоретически вы все бессмертные существа. Совершенствуйтесь, тренируйтесь, чистите свой мир, набирайтесь знаний – и рано или поздно сами решите свою проблему.

– Мы не можем. – Да они задолбали повторять одно и то же!

Но следующая фраза пробрала меня до печенок:

– Мы потеряли возможность обращаться и разить тварей мраа.

– Изобретите механический способ. Вырастите бойцовских хомяков, в конце-то концов! – попытался не сдаваться я, но уже сам понимал, что все это – ерунда. Оружие, которое потеряло возможность сражаться, это даже не ржа, это...

– Мы теперь совсем не бессмертные. Обычные люди со звериными чертами. – Кажется, кот начал плакать, чего я совсем не ожидал. – И из-за смешивания генов человека и животных наш срок жизни даже стал слишком нестабильным. У некоторых он уменьшился, сильно, став ближе к звериному. А потомков, способных продолжить наше дело… больше нет.

‍– Вы идиоты, – накатила вдруг усталость. – Зачем было красть клановых детей?! Мало, что ли, в призме сирот?

– Но тогда ты не пришел бы, – улыбнулась вдруг девушка-птица.

– А это тут при чем?! – буквально заорал я, потому что мое терпение не выдержало и лопнуло.

Эти обормоты внезапно дружно плюхнулись передо мной на колени и синхронно ответили:

– Прародитель! Пожалуйста, спаси нас!

Приехали.

Вашу ж мать!

Глава 17

Лали

Конечно, сама ситуация не располагала к мозговому штурму. Но тут бы и обычный житель нашего мира задал простой закономерный вопрос. Почему у ребенка, пусть даже приемного, нет звериных черт? А мне даже спрашивать не надо, знаю. Это один из малышей, которых ищет Мез. Артефакт из другого мира.

– Откуда он у тебя? – все-таки не удержалась я, аккуратно вытирая рот заснувшего ребенка и следя, как вызванная нажатием на кнопку девушка-оператор бережно уносит спящего малыша куда-то в другую комнату. – Он не похож на обычных детей.

– Зачем тебе это знать, Лали? – заинтересованно оглядел меня Скай. – Я и так поведал тебе слишком много.

– Затем, что с какого-то перепуга, придурок ты ушастый, – сама офигела от наглости сказанного, но оно сказалось само собой и прямо из глубины души, – я больше не хочу твоей смерти. Сама не знаю почему, даже не спрашивай. Не хочу, и все. Твои дети и тетки, в смысле операторы, опять же… Я всех не прокормлю, если что.

– Что ж… – Гатто сначала застыл с наполовину поднесенной ко рту ложкой, а потом расплылся в счастливой победной улыбке. Мне даже захотелось забрать свои слова обратно и хорошенько съездить по этой слишком довольной роже. Явно же решил, что я ему здесь чуть ли не в любви и вечной верности призналась! – Весомый аргумент.

– Это не значит, что я горю желанием стать твоим оператором! – Торопливость в этом уточнении была бы почти смешной, если бы не была настолько искренней. – И вообще, по-прежнему считаю, что пошел бы ты в чернуху со своими инстинктами собственника. Я свободное существо.

– Это мне говорит та, что уже осуществила привязку? Можешь утешать себя как угодно, милая Лали, но от своей судьбы не убежишь. Операторы рождены быть зависимыми. Такова их природа. И глупо от нее убегать. – Настроение Ская взлетело буквально до небес, и он, кажется, пропускал мимо круглых ушей все «лишнее».

– Это мы еще посмотрим, кто от кого будет зависеть! – Да, знаю, моим упрямством можно не только дороги мостить, но и пустыню озеленять. Так, во всяком случае, Крыкс всегда говорил. Но и сдаваться не собираюсь. Ни Мезу, ни уж тем более этому еноту ушастому!

– Конечно. – Нет! Убери! Убери это выражение лица! Тебе не идет нежность, двухцветная ты морда.

– Выглядишь как маньяк над жертвой, – буркнула я себе под нос, заедая свой стресс еще одной порцией засахаренных ягод. – Не уходи от темы, Скай. Откуда у тебя этот малыш? Он же буквально дышит инородностью.

– Видишь ли, – Гатто наконец перестал строить из себя влюбленного дурня и заговорил серьезно, – некоторое время назад я был вынужден изменить многие из своих убеждений. Несмотря на свое воспитание, я никогда не считал особенно необходимым пожирать души разумных – наверное, просто потому, что с детства не привык. Сначала мал был и мне их не давали, а потом возможность и вовсе исчезла. Тем не менее во всем остальном я придерживался консервативных взглядов и поддерживал тех из нас, кто пытался восстановить прежний порядок. А именно – строгое воспитание и тотальный контроль над операторами. Причем не только над их телами, но и душами.

– О, это я очень хорошо помню! Но ты ближе к теме давай. – Я не стала давить в себе странный порыв и неласково засунула одну из ягод в рот еноту, стирая с его лица самодовольное выражение. Заодно злорадно подумала, что это единственное сладкое, которое ему сегодня перепадет.

Гатто едва не подавился, а потом коварно прищурился и облизал мне пальцы. Тьфу, дурак! И чего такой довольный теперь?

– Так вот. Поменял я свои убеждения не просто так.

– По башке прилетело и вразумило?

– Почти. Я, как и все обитатели нашего мира, просто хочу жить. И ради этого поддержал единственных, кто реально пытается предотвратить всеобщую гибель. Но чтобы стать одним из них, мне пришлось измениться. И это неожиданно оказалось не так плохо.

– Меня прям заинтриговало, что они с тобой сделали, – абсолютно честно сказала я. Может, реально просто раньше надо было Скаю между глаз хорошенько съездить?

– Ткнули носом в лужу и позволили хлебнуть дерьма, – криво усмехнулся енот. – Самому хлебнуть, так, что аж из ушей потекло. Я осознал перспективы и понял, что в этой луже сижу уже не первый десяток лет. Причем добровольно.

– И?! – Я наклонилась вперед, заглядывая собеседнику в глаза. Надо же было узнать способ вправления мозгов всяким зазнавшимся енотам. А может, он не только енотам подойдет.

– Кинулся тебя разыскивать, зараза ты мелкая, – снова улыбнулся мне Гатто, не понимая или намеренно не замечая моего возбуждения. Ох, не нравится мне его хорошее настроение, ох не не нравится. Нос так и чует подвох.

– А я-то тут при чем?! – недоуменный вопль вырвался из самой глубины моего существа. Не на то я рассчитывала.

– Ты – моя истинная! – выдал этот… этот… постой, что он сказал?

– Ты бредишь, Скай. Что еще за истинная? – Я даже отодвинулась немного назад, ощущая, как маленькие крыксы бегают по моей спине и вот-вот откусят половину этой самой спины по самую задницу!

– У артефактов может быть множество операторов. Разных, более-менее годных и просто интересных. Но иногда, очень редко, можно встретить того, кто идеально тебе подходит. И даже если вы абсолютно незнакомы, ты не сможешь остаться к ней равнодушным. Ты захочешь ее себе, любым способом. Захочешь, чтобы она смотрела только на тебя, была только с тобой, думала только о тебе, – неся это все, Скай выглядел настоящим фанатиком. Вот сейчас мне действительно стало страшно. Очень страшно.

– Не-не-не-не! – Я аж руками на него замахала. Жаль, отскочить подальше и спрятаться не получилось. – Это не про меня, ты что!

– А если вдруг потеряешь ее, – упертый гатто продолжал говорить все тем же убийственно серьезным тоном, пристально глядя мне в глаза, – твоя жизнь станет серой. Бесцветной. Бессмысленной. Ты внезапно будто лишишься смысла своего существования, а душа начнет медленно угасать. – Он откинулся на спинку кресла, глубоко вздыхая. – Знаешь, мои новые собратья-артефакты, конечно, на многое открыли мне глаза. Но начала мое изменение именно ты, когда прыгнула у меня на глазах с антиграва. Сильнее удара я и представить не мог. И это ты стала причиной появления у меня такого ребенка.

‍– Я?! Ты издеваешься?!

– Серьезен как никогда.

Ну приехали.

Вашу ж мать!

Глава 18

Мез

– Нет. Нет, нет, нет и еще раз нет. Я всего лишь дефектный разведчик-убийца, которого было банально не жалко послать в эту кло… в ваш мир. Прародители и даже обычные древние находятся на совсем ином уровне. Да вообще, что я вам тут объясняю?! – Моя душа все еще разрывалась в двух направлениях, и казалось, будто я схожу с ума. Слишком много всего. – Я подумаю над вашим предложением только в одном случае: если через час вы приведете мне всех похищенных детей.

– Нам без них не выжить! – уже откровенно заплакала девушка.

– Вы хотите подарить мне ваши судьбы, но при этом боитесь показывать маленьких Оружий. Это подозрительно, не так ли? – Я облокотился на стену ближайшего коттеджа, полностью игнорируя то, что вытаптываю чью-то лужайку. – Что вы сделали с ними?

– Ничего плохого, клянемся, – прижал уши к голове кот. – Они распределены по приемным семьям, и так быстро их не собрать. Но мы… мы можем привести их завтра, наверное. Если вы тоже обещаете не совершать мгновенную телепортацию, как только мы покажем вам всех детей.

– Обещаю, – буркнул я, осматривая коленопреклоненных артефактов. Если что – телепортацию совершит сэвен, а не я. Но знать им это не положено. – Но вот этого ребенка я забираю прямо сейчас!

И бестактно ткнул пальцем в залитую местным солнцем лужайку, где продолжал резвиться малыш с бутафорскими кошачьими ушками. Кстати, больше всего он играет вон с той девицей-Мастером, и это немного странно.

В смысле, девочка тоже ребенок, но она минимум втрое старше малыша, и она не его нянька – нянька тут тоже есть, взрослая, как положено.

И вот что общего может быть у почти подростка и почти младенца? Каждый из них, как говорит мой опыт, больше должен тянуться к ровесникам. А этих прямо водой не разольешь. Похоже, подтвердились мои худшие подозрения.

– Прибью! – рявкнул я с нешуточной злостью, снова оборачиваясь к этому ушасто-пернатому цирку. – Опять обман?! Кто вам позволил проводить привязку с таким маленьким ребенком?!

– Они сами нашли себе операторов. Мы…

– Вот только скажите мне сейчас, что не содействовали, окружая их большим количеством детей разных возрастов. – На нервах я оставил несколько полос от когтей на каменной кладке здания.

– Других детей-артефактов в нашем мире уже нет. Только операторы. А держать малышей только со взрослыми привело бы к еще худшим последствиям. – Девочку-птицу практически трясло.

– Они все равно бы нашли своих операторов. Лучше среди ровесников.

– Артефакт сам выбирает себе оператора, – грустно сказала девушка-кошка. – И далеко не всегда того, кого хотелось бы другим.

– Да, но вы же не будете отрицать, что нарочно дали нашим детям для начала познакомиться с тем, кто постарше? – не знаю, по какому наитию я задал этот вопрос. Главное, сам еще не понял, что же в данном факте плохого.

– Не будем, – кивнула девушка-птица.

– И зачем же вы так странно вывернулись? – В принципе, догадка забрезжила на краю сознания, но эти малолетние авантюристы уже столько накрутили. И продолжают крутить, даже умоляя о помощи. Так что пусть отвечают на вопросы четко и ясно.

– Затем, что, когда родители заберут малышей домой, они возьмут с собой и наших операторов, – странно покорно выдал притихший было парень-кот. – А те операторы, которые постарше, даже вырастая и выучившись в вашем мире, все равно не смогут бросить на произвол судьбы то место, где они родились и где остались их близкие. Нас.

Я тяжело вздохнул, растирая пальцами переносицу.

– Значит, бред про Прародителя вы только что выдумали. А сами уже готовились к отправке детей к их семьям.

– Одно другому не мешает. – Парень-кот поймал в руки свой хвост и начал теребить его кончик. – Господин, вы воин. Сильный и способный на многое. Иначе вас бы не отправили в наш мир.

– Очень сильный, – поддержала подельника девушка-артефакт. – И вы не имеете операторов. Завеса пропускает только таких. В нашем убежище мы собрали множество прекрасных воинов и воительниц. Мы можем уже сейчас начинать собирать мру!

– Если вы согласитесь остаться с нами, мы беспрекословно передадим всех детей и привязанных к ним маленьких операторов.

Подростки с энтузиазмом перебивали друг друга, заставляя мою голову идти кругом.

– Хотя все равно надеемся, что большинство из них вернется нам на помощь. Даже с небольшим количеством мры мы сможем продержаться намного дольше!

– А ржу вам в печень не надо? – ехидно и ядовито осведомился я. – Опоздали, котики и птички. Оператор у меня уже есть.

Есть… Лали. Лали! С этими чудиками я едва не забыл о ней. И честно говоря, эта мысль сейчас принесла мне чуть ли не физическую боль. До жжения в кончиках пальцев захотелось ее коснуться, до кругов перед глазами – увидеть, убедиться, что с моим Мастером все в порядке. Я не выдержал и потянулся по связи, посылая куда-то в пустоту отчаянный зов. Где ты? Где же ты? Чем быстрее я найду тебя, чем быстрее мы снова окажемся вместе… тем быстрее я смогу без эмоций разобрать всю эту идиотскую ситуацию.

Ответ пришел почти сразу. Удивление, настороженность, узнавание. Тепло. Радость. И ни следа того страха, почти животного ужаса, которым Лали обжигала меня через привязку перед побегом и сразу после него.

Я невольно расплылся в блаженной улыбке и отправил по связи вопрос: «С тобой все в порядке? Есть ли у меня время?» Затем транслировал мою обеспокоенность по поводу детей, которых вроде как нашел. Связь, наконец, полностью стабилизировалась, и это, кажется, привело к легкой эйфории.

«Все хорошо, но очень странно, – почти сразу ответила хомячок. – Я, кажется, немного сошла с ума. Или не я. Или не только я. Или весь этот гребаный мир!»

«Главное – дождись меня. И мы вылечим всех. И тебя, и меня, и Гатто», – пообещал от души, все же поразившись тому, что мысли Лали почти дословно повторяют мои собственные. А про себя еще раз хмыкнул, что Гатто мы вылечим путем отсечения головы.

«Мез! Тут тоже есть твой ребенок. Он в безопасности».

«Ребенок? У Гатто? И в безопасности?! Хм…»

«Я же говорю, все чокнулись. А я… я… прости…»

Связь снова прервалась. Наших ментальных сил пока просто не хватало. Но мне уже было понятно, как можно убить двух тварей одним выстрелом.

– Хорошо. Я снова выслушаю вас, – обратился я к трясущимся от страха и напряжения подросткам. – Но вы обязаны к завтрашнему дню привести не только самих детей и их операторов, но и тех артефактов, которым вы отдали их на воспитание. Заодно их послушаю. Но если с детьми действительно что-то случилось… – Я уже целенаправленно расплавил токсином часть стены, где были следы от моих когтей.

– Слушаемся, Прародитель.

Глава 19

Лали

– Этот мир сошел с ума-а-а, – тихонько напевала я себе под нос, задумчиво тиская в руках мягкую подушку, которую вручил мне зачем-то Скай, – и я вместе с ним.

Вот не было печали, жила себе милая девчушка-хомяк на краю пустыни, кактусы выращивала, шушпанчиков разводила и в бассейне купалась. И жить бы ей так дальше, ни о чем не горюя, но нет… не-е-ет! Она захотела большую куцырицу! Думала ли она когда-то, что простое желание поесть свежего мяса может привести к таким последствиям? Едва ли.

В итоге что тут у нас получается? Я стала оператором иномирного чудовища, способного разрушать миры. Но вселенная решила, что это недостаточно эпично, и свалила мне на голову еще и бывшего хозяина, внезапно воспылавшего ко мне «самыми чистыми и искренними чувствами». А еще вся эта аномальщина происходит на фоне грядущего конца света. И кажется, именно от моего решения может зависеть будущее моего мира.

Ну это ж бред сумасшедшего! Такого быть не может!

А еще у меня в голове открылась дверка, и в нее тут же залез иномирный чудь. И ладно бы один! Следом бодро пригарцевал куцыр и уже полчаса заботливо кудахтал где-то на заднем фоне, беспокоясь, хорошо ли мы ели, спали и тра… сливались в положенном единении, если я правильно поняла.

Говорить с Мезом через мыслесвязь оказалось прикольно, приятно и немножко возбуждающе – в голове он ощущался таким же гладким и теплым, как в руках.

Вот только это здорово отвлекало. А у меня тут Гатто и его звериный нюх. Скай в тот момент, когда до меня долетел тоскливый зов моего артефакта, так и не понял, в чем дело. Но опасно стриг ушами все время разговора и даже носом дергал, как натуральный енот, почуявший соперника.

– Я пойду проверю периметр, – все-таки не выдержал артефакт, слишком явно чувствуя что-то. Что-то. Но он совершенно не подозревал, что «враг» может быть буквально внутри меня. А я, кстати, тут же нажаловалась Мезу о ребенке.

Но долго эти веселые разговоры не продлились. Во мне будто медленно, но верно разряжался аккумулятор. В итоге я даже зевнула, хотя встала с постели всего полтора часа назад. Не свойственна для меня такая сонливость.

– Что?! – моментально еще больше встопорщился Гатто. – Откуда у тебя истощение?! Этот гад что, тебя не подкармливал?! После того как сыпал по округе чистой мрой, платье на тебя нацепил из нее же… почему ты так голодна?!

– Да не голодна я, просто устала. – Отмазка так себе, но другой у меня нет. – Одни сплошные нервы с вами всеми.

– Ну да, конечно, – преисполнился енот каких-то своих подозрений. Но все равно с ворчанием потащил меня на руках в кровать. Там уложил и…

Так, я не поняла, это что?!

Почему он меня за руку сцапал и теперь печет ее, словно ладонь в печку запихнули? И… и почему Скай на глазах словно сдувается, а его круги под глазами растут со скоростью жрущей чернухи?!

– Стой! Во мне мры столько, сколько никогда не было! Мез кормил до упаду и даже купал в ней! Не смей, идиотина ты ушастая! – Я как-то по наитию всеми возможными силами попыталась впихнуть энергию обратно в енота.

Потому что… это пугает. Ну нельзя, нельзя так самозабвенно посвящать себя другому человеку! Тем более если ты раньше был для этого человека настоящим пугалом! Это просто какая-то омрыненно извращенная форма мазохизма. Так мало того, что себя не жалеет, так еще и мне на нервах играет.

– Ты что делаешь, дура?! – рассвирепел енот, судя по всему захлебнувшись в хлынувшем потоке, когда я его неведомо как, но завернула кренделем.

– О! – Я даже обрадовалась. – На себя стал похож! Давай еще!

– Что еще тебе, идиотка ненормальная? – Меня от души шлепнули по руке, а потом еще потянулись то ли по затылку съездить, то ли поймать и поцеловать – я не стала разбираться, с ходу драпанув на другую сторону кровати. – А ну, стой! Да стой ты!

– Ага, щаз! – Я даже подушкой прикрылась, недовольно зыркая из-за нее на вполне расправившегося обратно в нормальное существо Гатто. – Я ни мры не фанатка сушеных трупов, понял?

– Только ты могла превратить священный процесс в фарс. – Енот наконец сдался и сел сразу там, где стоял. – В тебе действительно удивительно много мры. Обычно я ее плохо чувствую, но, когда ты пустила процесс вспять, пришлось ощутить. – Гатто поднял на меня глаза и спросил уже более серьезным тоном: – Скажи, откуда у него эти запасы?

– Да мра его знает, – и не словом ведь не соврала. – Наохотил, кажется. Что-то такое мелькало в разговоре.

– Наохотил? – Гатто вдруг поднял прижатые было уши из своей лохматой гривы. – Наохотил… то есть он умеет охотиться? Вот как. Интересно…

Упс, кажется, я все же ляпнула что-то не то. Может, еще поправить получится?

– Ну, вон у меня знакомая в Перепечках есть, она тоже умеет охотиться, и что?

– Кто?! – Скай аж весь подался ко мне. – Лали, ты не представляешь, насколько это важная информация! Детям, особенно чистокровным, критически не хватает мры! Если у нас будет ее источник… нет, не так! Если у нас будет возможность добыть ее в нужных количествах без обращения к иномирцам, это кардинально изменит все планы!

Э-э-э… мра. Мраа, в смысле. Кобру сдавать тоже как-то неправильно. А с другой стороны, если наш недомирок все равно рушится чернухам в жопу, то какая уже, на фиг, секретность?

– Одна знакомая, артефакт. Она древняя.

– Ни один древний не выжил после бойни. Это невозможно. – Гатто как-то быстро начал тереть лицо ладонями. – Тебя просто обманули. Скорее всего, они просто обнаружили где-то старый склад с мраа. И теперь дурят операторам головы. А твой… спутник, он тоже «древний»? – Гатто голосом поставил последнее слово под сомнение.

– Аола. Это имя тебе о чем-то говорит? – решилась я. Честно сказать, Кобру мне было засветить проще, чем чудовищное происхождение собственного артефакта. Во-первых, она наша, родная, и наши проблемы – ее проблемы. А во-вторых… а во-вторых, не знаю.

– Героиня детских страшилок? И ты поверила? – усомнился в моих умственных способностях енот. Да я порой сама офигеваю, как выжила в этом дурдоме. Неудивительно, что другие не верят.

– Угу, знаешь, в своей жизни я никогда не встречала артефактов с такой давящей аурой. А еще с железками, которые у нее периодически из разных мест сами собой растут. Прямо как в мультике. Помнишь, где она суперзлодейкой была, хотела мировой порядок разрушить?

– Помню, – слегка задумчиво и, как мне показалось, растерянно кивнул Гатто. – Как в эпизоде, где она проткнула пузырь с заготовленной для детей главных героев энергией душ?

– Ага. – Я поневоле хихикнула. – Оказывается, ты тоже любил в детстве этот мульт? В свете нынешней ситуации ее злодейство выглядит несколько иначе, да?

Глава 20

Мез

Я смотрел на большой, если не сказать роскошный, особняк, окруженный достаточно крупными для данной местности деревьями. Именно в этом здании я чувствовал Лали. Буквально вот за стеной и на этаж выше. Тело так и рвалось запрыгнуть сначала на ветку, потом сразу на балкон и вернуть девушку. Но я останавливал себя здравым смыслом.

Теперь, когда я оказался на столь небольшом расстоянии от собственного Мастера, я начал более уверенно чувствовать ее эмоции. Как и раньше, она не боялась. Не волновалась. Не искала поддержки. И кажется, постоянно ела что-то сладкое и питательное. Вот и зачем я так спешил ее спасать? Дурной хомячок, а не Мастер. Даже тут умудрилась щеки набить.

Тем более что сопровождающая меня делегация недоделков с ушами как-то странно мялась и переглядывалась. Что? Клюв не дорос в эти ворота постучать? Или хвосты поотрывают за наглость? Впрочем, мне-то какое дело, у меня тут Мастер, который чувствует себя неплохо. Хотя то и дело с той стороны долетают междометия и обрывки разных интересных слов, в основном нецензурных. Аж родиной повеяло, что называется. Поразительно, как Лали до мелочей точно воспроизводит интонацию матерой бродяжки с Горгонзолы, когда злится или сильно удивляется.

А еще я почувствовал у девушки очень неоднозначную реакцию на слово «енот». Его она прежде не знала, но благодаря моим мыслям провела ассоциацию с Гатто. Поэтому раньше, думая о еноте, Мастер реагировала однозначно – желанием пришибить тварь чем-то тяжелым по всему организму. А теперь бормочет глупости про мягкие уши и хвост… Кто испортил мне хомяка?! В смысле, она больше не хочет убивать енотов?! Это плохо! Видимо, разжалобил, сволочь полосатая, как вот эти меня. Чтоб ему ржой покрыться! Или чем здесь артефакты покрываются, лишаем? Блохами? Так пусть же облысеет до состояния кошки-сфинкса. Тогда точно никакой хомяк не поведется на пушистые уши.