Текст книги "Туманы Авелина. Колыбель Ньютона (СИ)"

Автор книги: Ирина Валерина

Соавторы: Георгий Трегуб
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Первая мысль, которая пронеслась в голове Альберта: она шутит, да? Он, Лаккара, работающий на федералов? На женщину?

– Сам факт предполагаемого убийства журналиста не является достаточной причиной, чтобы расследованием занялась национальная полиция, – продолжала Фрейзер, – это юрисдикция провинциальной полиции и на этом уровне дело уже закрыто. Но у вас есть шанс вывести его на совершенно новый уровень, а нам нужна ваша помощь.

Лучше он будет арбузами торговать, чем согласится на это предложение. Люди, против которых он боролся всю свою жизнь... Которых презирал и ненавидел. Которые в нём сейчас нуждаются? И эта работа откроет для него двери, через которые в одиночку он бы не прошёл... «Будь реалистом».

– Я согласен, – услышал он свой собственный голос. – Когда я могу начать?

Генеральный аудитор улыбнулась:

– Завтра, мистер Лаккара, завтра. Будьте в офисе в восемь утра, Джон введёт вас в курс дела. Но вы даже не поинтересовались вашей ставкой?

– Предполагаю, что она будет не ниже моей предыдущей.

– Сколько вы получали на прошлой работе?

Вопрос прозвучал непрофессионально, но Альберт всё же ответил, не колеблясь:

– Сто восемь тысяч в год.

Не без удовольствия заметил, как вытянулось лицо у Селорми, а Фрейзер тихо рассмеялась:

– Барроса был с вами щедр. Мы вам столько платить не сможем, соглашайтесь на семьдесят пять. И не раздумывайте долго: если вернётесь в Аппайи, там никто больше сорока вам платить не будет.

– Я переквалифицируюсь в спекулянта. И перестану платить налоги.

– Восемьдесят. Плюс медицинская страховка. Мистер Лаккара, будьте благоразумны, вы сейчас столько не стоите.

– Ладно, восемьдесят.

Селорми вновь вступил в разговор:

– Думаю, что вам у нас понравится. И мы ждём от вас весомых результатов. Да, кое-что ещё... Вам придётся удалить ваш видеоблог. Понятно, что работать на федеральный орган и продолжать... вашу подрывную деятельность – я не представляю, как это возможно.

Фрейзер, поправляя манжеты, добавила:

– Мистер Лаккара, вам нужно понять, что с нами у вас будет возможность довести начатое до конца. Либо с нами, либо никак.

Он это уже понял.

***

СМСка пришла за две минуты до восьми. «Где вы? Я у стойки, слева, в самом углу». Что ж, «Джей» был пунктуален.

Альберт вошёл в бар, скинул куртку на меху, повесил её на передвижную вешалку и направился к стойке. Едва войдя в бар, он заметил не просто грузного, а ужасающе толстого человека в серой майке и такой же серой кепке, который с видимым удовольствием потягивал тёмное пряное пиво из массивной кружки. Барный стул входил ему между ягодиц, как нитка в широкое ушко иглы.

При виде Лаккары «Джей» поменялся в лице, задергал ногами, неуклюже пытаясь подняться со стула и одновременно оттолкнуть его от стойки. Альберт поспешил протянуть ему руку и представиться.

– Вы написали мне, просили о встрече.

Толстяк выглядел растерянным:

– Я думал, вы – левантидиец...

Альберт уловил слабый акцент и ухватился за него, избегая разговора о себе:

– А вы откуда?

– Синеуэй...

Северо-восток от Тангроса. Самая маленькая из провинций, но с самым большим количеством безработных. Полнейшая безнадега.

– Вы не мне писали... Простите, как вас называть?

Толстяк пожал плечами, словно говоря: «Да что уж там».

– Питер Хенри.

– Питер, мне придётся вам сначала кое-что рассказать. Человек, которому вы написали, – мёртв. Его семья позволила мне воспользоваться аккаунтом на его сайте, чтобы выяснить... истинные причины смерти.

Хенри отпил глоток пива, на усах осталось немного пены. Он облизнулся, словно старый жирный кот, слизывающий с морды сметану. Деловито, чтобы ни капли не пропало.

– Так вы – аппиец, – новый знакомый, казалось, всё не мог переварить новость. – Ну, может, так и лучше.

– Вы написали, что у вас есть какая-то информация...

– Вы при машине? Здесь мы говорить не сможем. Купите мне пива?

Лаккара заказал две пол-литровые банки и, когда бармен, неодобрительно глянув и на толстяка, и на аппийца, со стуком поставил их перед мужчинами, заметил:

– Нам здесь не очень рады. Действительно, поговорим у меня в машине.

Когда они забрались в салон лаккаровского автомобиля, Хенри спросил:

– А вы уверены, что в вашей машине нет жучков?

Нет, Альберт ни в чём не был уверен. Но пока они ещё только шли к автомобилю, под благовидным предлогом он достал телефон, нажал на кнопку диктофона и положил устройство в карман. Теперь каждое слово будет записано. Не самый честный приём, в прежние времена Лаккара с этим бы согласился...

В салоне Хенри откупорил банку, отпил..

– Как вам погодка сегодня, а?

– Ненавижу ветер.

– Вот и я – ненавижу. А что вы будете делать с моей историей?

– Я ещё не знаю, о чём ваша история, – честно признался Альберт.

Хенри тоненько захихикал.

– Ваш друг искал свидетелей, знаете? Ну, очевидцев того, что произошло в Катамарке. А когда не нашёл, стал искать исполнителей.

– Хенри, не будем ходить вокруг да около. Что вы хотели рассказать Дробински и что вы готовы рассказать мне?

Толстяк посмотрел на Лаккару круглыми, по-кукольному бессмысленными глазами. Спросил:

– А у вас такого не было? Сначала вы не хотите убивать, бросаете оружие, говорите, что перед вами безоружные люди... Ваши товарищи, те, с кем вы начинали службу, забавляются... Некоторых из них специально отбирали... по результатам тестов... им эти корчащиеся в агонии тела – забава. А вы так не можете...

У Альберта заныло в груди.

– Потом вы стреляете в своего первого... Потом опять... Когда ваших жертв уже пять десятков, вам становится всё равно. Вы безумны, и они безумны. У вас всегда есть оправдание, вы следовали приказу. Но к концу дня для вас это уже спорт.

– О чём вы, Питер?

– Вы же хотели знать, что произошло в Катамарке? Я вам сейчас расскажу. Я – один из немногих, кто остался в живых. И, пожалуй, единственный, кто будет говорить... Потому что нам платят хорошо за молчание. Тем, кому удалось избежать смерти... Вы знаете, как умён был этот дьявол Уэллс?

***

– Недоумки, а? Кретины одноклеточные! Одна извилина на всех, и та – в жопе, да ещё и мхом заросла!

Грузный седой мужчина в военной форме перешёл на мат. Инспектор Мартин сидел в кресле, красный как тулуп Санта-Клауса – только без праздника на душе. Его собеседник топнул ногой и запустил пепельницей в стену. Мартину было понятно, что только остатки благоразумия мешают этому человеку швырнуть что-нибудь увесистое в голову инспектора.

– Вы утверждали, Мартин, что Лаккара – не опасен, и убирать его нет никакой необходимости!

Выскочившая из настенных часов кукушка противным взвизгом давно не смазанных пружин заставила Мартина вздрогнуть.

– Он был у нас под колпаком. Если бы не эта сука Фрейзер... Ликвидировать Лаккару сразу после Дробински было опасно, могли возникнуть вопросы. Мы вели его...

– И в какой момент потеряли?

Избегая встречаться взглядом с хозяином кабинета, Мартин старательно рассматривал серые разводы на чёрном абажуре настольной лампы.

– Если бы не Фрейзер... – пробубнил он, но эта фраза ещё больше вывела из себя человека.

– Да мне плевать, понятно вам? – заорал он, нимало не беспокоясь, что его могут услышать в приёмной. – Я хочу, чтобы он сдох! Я хочу, чтобы этот ублюдок был мёртв! Фрейзер – это не ваша проблема. Фрейзер – это моя проблема! А вот Лаккара – да, бляди, ваша!

– Так точно, сэр... Ему устроят несчастный случай.

– Отлично. Потому что в противном случае несчастный случай устроят вам, Мартин.

***

Миновав громоздкое здание Военного Музея, стены которого распарывали небо над мостом, будто взметнувшаяся от взрыва земля, Пилар посмотрела на часы. Автобус будет минут через пять, она успеет. Переложила пластиковый пакет из одной руки в другую и подумала, что напрасно взяла ещё и молоко. Ручки кулька могли не выдержать веса.

Мимо мелькали машины, но прохожих на улице не было. Только через минуту её обогнал какой-то безумный велосипедист. «Вот уж эти помешанные на экологии – подумалось ей, – снег, видимость плохая, а он всё на велике». Словно в ответ на её мысли, велосипедист неудачно увернулся от проезжавшего мимо автомобиля, колесо налетело на бордюр, и железный конь рухнул на асфальт. Человек приглушённо вскрикнул.

– Мистер, вы в порядке? – Пилар подбежала к нему и попыталась помочь. При её поддержке мужчина поднялся, но попытка встать на обе ноги причинила ему такую боль, что он застонал сквозь стиснутые зубы.

– Хренасе, я, кажется, ногу сломал.

– Подождите, я вызову такси...

– Вот уж беспокойство! Я тут за углом живу. Может, и не перелом вовсе. Послушайте, это не очень нагло с моей стороны попросить вас... ну, помочь мне добраться до дома?

Пилар даже не колебалась.

– Да-да, конечно! Обопритесь на моё плечо... Где, говорите, вы живёте?

Глава 21

Джиллиан уснула на диване, вытянув ноги и положив ступни на колени Валерана. Он уже знал, что ни один фильм до конца она не досматривает, и утром ему придётся рассказывать засоне, освободили Оранжевые свой город от захватчиков с планеты Араксоны или нет. Собственно, освободят, куда денутся. Завтра можно будет отделаться короткой фразой – Джиллиан это вполне устроит.

Валеран переключил на канал новостей. Там обсуждали последнее «Акелла промахнулся» от премьера Эллисона. Нет, ну кто бы мог подумать, что выплаты выше рыночной стоимости за так называемую зелёную энергию и приватизация значительного количества гидроэлектростанций не ударят по карману потребителя? Спасибо, ребята. У Валерана теперь появились и личные счёты – расторжение договорённостей с энергокорпорациями, в том числе и с «МакВиторс Майнинг», изрядно потрепало стюартовские инвестиции. «Наше правительство допустило ошибку. Это была моя ошибка, и я сделаю всё, чтобы...» – да, Эллисону пришлось публично извиняться за непродуманное решение. Он надеется, что его поймут и простят... Ага, пусть надеется. Валеран усмехнулся. Но вообще, было обидно. Эллисон своё собственное дерьмо до конца срока не разгребёт. Значит, разгребать будет следующий премьер.

Грег недавно опять звонил. С теми же идеями. И что, лезть в этот капкан?

Джилли заворочалась. Всё, надо её будить, иначе они так просидят до рассвета. Точнее, он просидит, пока эта красавица будет дрыхнуть.

Но Джиллиан уже проснулась сама.

– Сколько сейчас? – промурлыкала она, потягиваясь.

– Скоро полночь...

Джилли повернулась на бок, подложила ладошки под щёку и посмотрела Валерану в лицо. Вздохнула:

– Давай заведём собаку? Мм?.. Немецкую овчарку?

Вот собаки ему ещё и не хватало. Он вообще только женщину хотел, эту конкретно женщину. Но к Джиллиан прилагался целый зоопарк, плюс жирная, здоровая, кусачая и наглая скотина, отдавившая Валерану ноги при первом же знакомстве, которую Джилли нежно называла Мышонком. Не просто называла: выдыхала эту кличку с обожанием, и «колобок» с ржанием, в полный карьер летел к ней с другого конца левады, «козля» и повизгивая, как поросёнок. Зверюга переходила на рысь только в нескольких метрах до хозяйки, но Валеран, когда увидел это впервые, решил, что сейчас весь род Уэллсов и прервётся. Ещё одно животное заводить?

– Я не готов к собаке, – отшутился он.

– Это ещё почему?

Что там девчонки говорят в таких случаях?

– У нас с тобой отношения официально не зарегистрированы. Ты от меня потом уйдёшь, и я один останусь с собакой на руках.

Джиллиан приподнялась на локте.

– Ты мне так предлагаешь выйти за тебя замуж?

Хм, почему бы и нет?

– Есть возражения?

– Нет. Когда?

– В пятницу.

– Почему в пятницу?

– Потому что на неделе я буду занят.

Джиллиан фыркнула и перебралась к нему на колени полностью. Оседлала. Нежно провела рукой по небритой щеке.

– Ладно, в пятницу так в пятницу. А потом купим собаку?

– А потом поищем собаку, – ответил Валеран, целуя девушку в нос и следом – в губы. Прижал к себе покрепче. Сделал глубокий вдох. Джиллиан недавно жаловалась, что он набирает вес – ну вот, на сегодня у него запланировано много эффективных упражнений. Правда, он опять не выспится, но причина того стоит.

...Сказать, что, узнав о свадьбе лучшего друга, Саймон был ошарашен – значило ничего не сказать. Он не сразу нашёлся со словами.

– На ком?

– Догадайся с одного раза.

– Что ж, передай Маргарет мои поздравления.

Но это оказалась не Маргарет. Едва открыв двери ресторана и увидев Валерана сидящим за столиком в компании невысокой стройной женщины, Саймон понял, как ошибся. Джилли-Бобик! Он не видел её несколько лет, но она не сильно изменилась. Аманда же была с Джиллиан не знакома, поэтому спросила растерянно:

– А Маргарет? У Ларри, что, кризис среднего возраста?

– У него уже больше десяти лет этот кризис, – пробормотал Саймон, осторожно маневрируя между столиками впереди своей жены. Валеран, заметив друга, поднялся, пожал ему руку, потом нежно поцеловал в щёку не менее озадаченную Аманду, в душе посмеиваясь над их недоумением. Джиллиан играла роль светской дамы: приветливо обняла Саймона, сообщила, что рада его видеть и спросила, где он нашёл такую красавицу-жену.

– Вы знакомы? – с удивлением воскликнула Аманда.

– Да уже лет двадцать как... Ты прекрасно выглядишь, Джиллиан. Мэнди, помнишь Дэвида Уэллса? Позволь представить тебе Джиллиан Уэллс, его сестру.

– Джиллиан Стюарт, Саймон, – рассмеялся Валеран, – со вчерашнего дня – Джиллиан Стюарт.

– Ну что ж, – пробормотал Саймон, – Я рад за вас... обоих.

Аманда ничего не понимала. Уличив минутку, она шепнула мужу на ухо: «А как же Маргарет?», но Саймон только развёл руками.

– А как же свадьба, как же приём с гостями и белым платьем? – пытала она новую знакомую. Ой-ёй, как Мэнди достала его самого с этой большой свадьбой и кучей родственников и друзей. Преимущественно – её. То есть, формально, его родственников и друзей было больше – целых сто пятьдесят восемь штук, все его коллеги из Гражданского Госпиталя Оресты, среди которых был даже один патологоанатом (широчайшей души человек), но приглашённые Амандой были куда заметнее. А Ларри... Надо же, вот так, взял и женился, даже не предложив ему, Саймону, быть «лучшим парнем». Ну как это понимать?

Когда Аманда отошла ненадолго, Саймон перегнулся через стол к молодой женщине.

– Джилли, ты давно виделась с Микой? Как она поживает?

– Нормально поживает, – Джилли улыбнулась и бросила быстрый взгляд на мужа, словно спрашивая разрешения. Потом продолжила: – Мы виделись на прошлых выходных. Передать ей привет?

– Будь ласка, – пробормотал всё ещё ошарашенный Саймон.

Через неделю Валеран возвращался в Котнор. Джилли заявила, что тащиться на Крайний Север за ним и сдохнуть там от морозов не намерена. Они серьёзно поругались. По старой доброй традиции он обозвал её дурой – семейного счастья это Стюарту не прибавило. Джиллиан расплакалась, схватила сумку и уехала на свою квартирку. Только к утру соизволила ответить на звонки.

– Слушай, у меня там работа, понимаешь? – начал он без предисловий. – Я тебе человеческим языком объяснял, что в Оресте на несколько месяцев?

Дальше Валеран велел ей быть дома до девяти, а Джиллиан ответила тем, что нажала на отбой. В восемь сорок пять Стюарт стоял у её двери, злой и взъерошенный.

– Кота с его аквариумом забрать не хочешь?

Джилли поступила так, как поступала ещё лет десять назад, когда они ссорились: уткнулась ему головой под ключицу.

– А где кот?

– Дома. Поехали.

Дома в этот раз они уже разбирались в более конструктивном ключе. Посредством продуманных переговоров, в ходе которых чудом не пострадала ни одна тарелка, но Стюарт узнал всё-таки, что он – бездушный тиран, они пришли к компромиссу. Валеран возвращается в Котнор и начинает на работе процесс перевода в Оресту. Если у него ничего не выйдет, тогда Джиллиан пакует свой зверинец и едет к нему. Потому что очень сомнительно, что он найдёт в другом – орестовском – банке работу по специальности. За те же деньги в столичном учреждении от него ещё будут ожидать и какой-то продуктивности, а он склонности к рабскому труду не имеет.

Джиллиан повозмущалась, конечно, мол, вот она всего в жизни добилась сама, и вообще труд облагораживает и повышает самооценку, но в целом они договорились.

Через несколько дней служебная машина уносила его через мост, а Джилли в маленьком обувном магазинчике в Малруни Центре, через дорогу от Шато Нордена, примеряла кроссовки.

– Это всего лишь на три месяца, – щебетала она в телефонной трубке, – и ты будешь мне звонить каждый день, да?

– Вот что я буду делать без тебя целых девяносто дней?

– Ты не поверишь, как быстро они пролетят.

– Не поверю.

Жизнь типичных молодоженов: он звонит молоденькой супруге по несколько раз в день, проводит с ней всё свободное время, вскоре ей это уже начинает потихоньку надоедать и она втайне мечтает о небольшом перерыве.

– Запихну тебя в коробку и увезу с собой. Возмущаться будешь на месте, – пошутил Валеран.

Пусть он не говорит глупости, она не его собственность, да и билет уже заказан. И вообще, она перезвонит через полчаса, потому что уже выбрала обувь и идёт к кассе. Дала отбой.

– Останови-ка машину, – попросил шофёра Валеран. Он вышел на мост и перегнулся через перила. Ореста разрасталась. Ларри оглядывал каменистый берег на другой стороне реки, где уже жались друг к другу новенькие таунхаусы. А ведь это то самое местечко, куда они с Саймоном бегали сражаться на деревянных мечах и где воровали подсолнухи у местных фермеров. Понятно, не потому, что дома не кормили – азарта ради.

Неожиданно сильный взрыв потряс основания моста. Валеран инстинктивно присёл за перила, хотя рвануло, похоже, где-то в центре города. Над зданиями Правительства поднимался чёрный дым.

– Что за хрень? – водитель выскочил из автомобиля и подбежал к Валерану. – Вы в порядке, Ларри?

Но одного взгляда на чёрные клубы было достаточно, чтобы понять – уже не в порядке. Валеран слишком хорошо знал свой город, чтобы не рассчитать почти мгновенно: взорвалось где-то там – и за правительственным комплексом, и за роскошным отелем. Взрыв, скорее всего, произошёл в торговом центре.

Джиллиан с кроссовками в руках, идущая к кассе...

– Поворачиваем, давай на Веллингтон Уэст, немедленно! – закричал он водителю, запрыгивая обратно в автомобиль и лихорадочно набирая номер Джилли. Машина сделала резкий разворот, позади них послышался скрип тормозов, но Валеран не слышал ничего, кроме долгих гудков и записи автоответчика. Опять и опять. Джилли не отвечала.

Они завернули на Парк Драйвуэй. За ними взревела сирена скорой помощи.

– Не вздумай притормозить, – крикнул Валеран водителю, – они не поедут больше ста пяти километров в час на этом участке, увеличь скорость до ста двадцати.

– Сэр, я потеряю права и окажусь в тюрьме!

– Тебя ждёт что-то похуже тюрьмы, если ты сейчас же не прибавишь скорость.

Водитель скорой нажал на гудок. К сирене добавился протяжный низкий вой, автомобили впереди стали резко заворачивать направо и прижиматься к обочине, и только чёрный «Лексус», воспользовавшись свободной дорогой, рванул вперёд.

До Малруни Центра они домчали за пять минут. Из его главного выхода выбегали перепуганные люди, среди них было много подростков и женщин с детьми. Воскресенье... У дверей уже припарковалось несколько машин скорой помощи, врачи пытались оказать помощь пострадавшим, но никто не решался войти в здание. Что напрягло Валерана почти мгновенно, так это отсутствие полицейских машин. Не раздумывая, он бросился в торговый центр, но какой-то мужчина ухватил его за рукав:

– Сэр, там стреляют, не надо!

Валеран высвободил руку, хлопнул мужчину по плечу и рванул к вращающимся дверям.

Внутри царила паника. Сам торговый центр включал себя два здания, которые соединял крытый мост над улицей. Одно полностью принадлежало Компании Саламандрового Берега – Валеран сориентировался, что именно там и произошёл взрыв. Но ведь Джиллиан была в маленьком магазине,значит, с ней всё в порядке. Она где-то здесь, во втором. Какого чёрта не отвечает?

Четыре этажа... с десяток обувных... Может быть, Джилли уже на улице, и они разминулись, но лучше проверить. Валеран набрал СМСку «Где ты?» и только нажал на отправку, как неожиданно раздался звук, который он ни с чем не мог перепутать. Треск автоматной очереди...

***

В первые секунды Джиллиан показалось, что она лежит на чём-то остром. Похоже, на раскалённом от солнца гравии? Дышать нечем... Она слышала стрельбу и взрывы и понимала, что надо сейчас же подниматься и делать ноги. Дэвид крикнул, чтобы бежала к вертолету – это всё, что она сейчас помнила. Сил не было, она только сильнее вжалась в землю. Может, пронесёт, не заденет, если она будет лежать зажмурившись и без движения?

Но вот её кто-то переворачивает, отрывает от земли, перебрасывает через плечо, и глаза она всё-таки открывает. Дым, огонь... Джиллиан болтается в такт бегущему, безвольно, как кукла, вися головой вниз. Начинает тошнить, и она теряет сознание.

Джиллиан лежит на чём-то остром... В тело, лицо и руки впиваются будто сотни иголок. Она лежит в своей комнате, на полу, злая, как сто чертей – потому что Дэвид женится? Лина ненавидит Джилли. Потому что Лине просто повезло, что Дэвид обратил на неё внимание, а Джиллиан, она – Уэллс. По рождению. Не подделка. И Джиллиан ненавидит Лину, потому что Дэвид приезжает всего на несколько дней и проводит их постоянно со своей девушкой.

– Почему ему можно встречаться с этой дурындой, а когда Роджер меня провожал....

– Потому что ты ещё маленькая, – отвечает Оливия, – тебе нужно думать об учёбе, а не о мальчиках.

Роджер провожал её из школы и обнял за плечи на прощание. Может, хотел поцеловать, но на порог вышел Майкл в тенниске, на которой крупными буквами красовалось «Застрели первого – и остальные уже не рискнут», и с бейсбольной битой в руке. Роджер и не рискнул, а Джиллиан потом возмущалась за обедом:

– Пап, у нас уже все девочки с бойфрендами! Когда и мне можно будет?

– Когда тебе исполнится сорок, – отрезал Майкл, а Оливия рассмеялась и добавила, что не будет вреда, если Джилли подождёт до восемнадцати. Ну как с такими родителями можно жить?

«Я уеду от вас», – шепчет Джиллиан и чувствует миллионы тонких иголок, врезающихся в тело.

Она лежит на осколках стекла? Откуда стекло в кузове грузовика? Просто руки затекли в неудобной позе. Дэвид уже несколько часов в дороге, скоро они будут на месте. Только брат пока не знает, что Джилли спряталась у него в машине под старым одеялом. Хотела напугать на первой же заправке и уснула. Когда проснулась, поняла по неяркому, уже предвечернему солнцу, что прошло часов семь, значит, скоро они приедут.

Джилли еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. Хороший сюрприз будет Дэвиду по прибытию в форпост.

«Я так сказала, я так сказала», – шепчет Джиллиан. Сказала, что взрослая – значит, взрослая.

Боль в груди, точно ей вырезали сердце. Под ладонями выедающий кожу снег. Она ездила сегодня без перчаток? В такой холод?

Пустые глаза Клайва.

– Ладно, если пересечёмся, здороваться не обязательно.

Она его никогда не любила? Клайв ещё сказал, что всё закономерно. Что Джиллиан вернулась к «своим богатым пацанам». Доказывать, убеждать – бесполезно.

Но сейчас её разрезает, и Джиллиан не может подняться, потому что привыкла полагаться на грубый окрик: «Кости целы? В седло!»

Кости целы. Она открывает глаза. Вокруг – осколки разбитой витрины. Девушка-продавщица лежит на боку у стены и смотрит на Джиллиан, не мигая, а с её ещё вздрагивающих пальцев стекают струйки крови. А Джилли даже не может встать, потому что придётся опереться на ладони, вогнать осколки глубже в плоть. Любое движение – боль.

Ей показалось, что она опять уснула и проснулась, услышав гогот брата и два других смутно знакомых мужских голоса. Какие-то грубые шутки, словечки, от которых Оливию кинуло бы в краску – но Джилли фыркает довольно: сейчас Дэвид её найдёт. Вот смеху-то будет. Первое большое приключение, а то дома все думают, что она шагу самостоятельно ступить не может.

Волнительно, но немножко страшно. Зато рассказов будет в школе! Джиллиан уже представляет, как её окружат одноклассники и с каким важным видом она будет делиться с мальчишками подробностями своего побега.

В следующую минуту дверца кузова распахивается. Джиллиан подскакивает, жмурясь от света, и со смехом перевешивается через бортик. От неожиданности двое солдат в полной боевой экипировке, стоящие рядом с Дэвидом, напрягаются и мгновенно вскидывают автоматы. Джиллиан оказывается на прицеле, прежде чем все успевают сообразить, кто перед ними.

– Что за чёрт! – восклицает один. Джиллиан пугается немного, но не показывает виду.

Валерана и Саймона с медленно вытягивающимися рожами она узнает сразу, хотя они в боевых шлемах, мозаично-серой камуфляжной форме и бронежилетах. Всё это изменило их фигуры, лица загорели и огрубели, и всё же...

– Мальчики! Не пойму, то ли я всё-таки выросла, то ли вы уменьшились в размерах, но всё равно – вы такие красивые! Я – Джиллиан, помните?

Они – помнят. У них на лицах написано, что они её надолго запомнят. Смотрят... с беспокойством? Со страхом?

«Ты чего? С ума сошла? – Дэвид буквально выдёргивает Джилли из кузова, ему точно не до смеха. – Как ты могла, а? Предки же с ума сойдут!»

Он держит сестру за плечи и на последней фразе встряхивает девчонку. Но у Джилли слишком хорошее настроение, чтобы её сейчас испугали раскаты грома в голосе брата.

– Дэйв, только не ори на неё, – это говорит Валеран, приходящий в себя от такого «сюрприза». – Ещё разревётся...

– Она не ревёт, она – Уэллс. Хоть и дура, – с этими словами Дэвид отвешивает сестре подзатыльник. Удар чувствительный, но Джилли доставалось и похуже. Брат выглядит злым и взволнованным, стоящий рядом Саймон смотрит на неё со странной жалостью.

– Кроха, ты чего учудила-то? Дэйв, что ты делать будешь?

Дэвид от души пинает колесо автомобиля:

– Что я делать буду? Обратно эту дуру везти!

«Дура» его не слушает, «дура» по старой привычке бросается Саймону на шею, крепко стискивает в объятиях и чмокает в щёку. Это только биологически у неё один брат, а на самом деле – целых три.

Саймон так же крепко целует её в висок. Подхватывает, приподнимает над землей и, судя по выражению лица, всё ещё не уверен, злиться или радоваться. Джиллиан, прожив всю свою сознательную жизнь в этой мужской компании, знает точно, что Саймон – единственный, из кого она веревки вить может.

Валеран тоже получает свою порцию восторженного взвизгивания: до его щеки Джилли, вырываясь из саймоновых объятий, не дотягивается, поэтому просто бодает в плечо.

– Выросла, выросла, – привычно растрепал челку, и Джиллиан, поднимая к нему лицо, замечает странный, сканирующий взгляд поверх голов Саймона и Дэвида – на склоны соседних гор. Дэвид тоже нервничает, пытается кому-то звонить. Джиллиан догадывается, что отцу.

Стюарт окликает приятеля:

– Эй, Дэйв. Связь хреновая. Скажи Берку, чтобы вызывал вертолёт. Тут в любую минуту начаться может, сам знаешь...

Автомобиль припаркован у стены из габионов с колючей проволокой. Со смотровой вышки доносится свист и окрик: «Ларри, что за фифа?», но Джилли даже не меняется в лице. Грубиянов принято игнорировать.

«Заткнулись, козлы! – орёт им Дэвид. – Это моя сестра!»

«Фифа» улыбается. Она – Уэллс, она об этом помнит. С папой никто связываться не будет, да и с братом тоже. Где бы она ни была – если Дэвид рядом, Джилли чувствует себя в полной безопасности.

Дэвид разъярён и не скрывает этого. Вот всё-таки у них разные матери. Дэвид может стукнуть кулаком по столу, сорваться, выругаться, а она привыкла всё держать в себе. Вот и сейчас брат матерится на чём свет стоит, а Саймон его успокаивает: «Ладно, не кипятись, всё путём...» Джиллиан пожимает плечами и озирается по сторонам.

Джилли знает, что они пересекли границу провинции и сейчас находятся в Аппайях. Дома ей рисовалась романтическая картинка с горами, злодеями и мужественными солдатами Федерации, но на деле выглядит всё как-то... совсем иначе. Высокая точка, с неё всё ущелье – как на ладони. Джиллиан уже знает, что здесь всего человек двадцать. Ей всё интересно, она впитывает детали, но база построена буквой «Г», самое занимательное скрывается за поворотом, и Джиллиан представляет, что стоит у входа в лабиринт. Она видит гири вдоль ограждения, и дальше – верёвки с постирушками, и возле поворота – маленькое помещение, вход в которое перекрывает цепочка и дощечка на ней с надписью «Занято».

Джиллиан оглядывается: здесь от земли поднимается раскалённый воздух, горы давят, не дают вздохнуть, от недостатка кислорода тянет в сон.

...Рядом с ней на пол упало тяжёлое пальто, чьи-то руки осторожно перевернули её на толстую материю. Джилли открыла глаза, и ей показалось, что она опять бредит.

– Что ты здесь делаешь?

Стюарт не смотрел ей в лицо – его куда больше занимали её руки-ноги.

– Кроссовки покупаю, – сказал как отрезал.

Джиллиан не чувствовала боли и начала смеяться. В этот момент всё почему-то казалось смешным.

– Зачем они тебе?

– Вместе бегать предлагала? – взгляд у Валерана отстранённый, он оценивал, сильно ли она поранилась. Скользнув глазами по телу, расстегнул блузку, которая была вся в крови. Сейчас его не интересовало, что там «под». Он пытался сообразить, «как сильно».

– Предлагала. – У Джиллиан кружилась голова, всё плыло перед глазами, она не верила, что её мистер Стюарт рядом – не галлюцинация. – До старой мельницы и обратно.

Валеран наконец посмотрел ей прямо в глаза:

– У меня последние шесть лет – сидячая работа. И я курю. Так что это ты побежишь до старой мельницы. А я – до инфаркта.

Джилли через боль потянулась его обнять:

– Ты пришёл...

– Ага, успел на последний лифт. Тихо, тихо, не дергайся ты. Лежи спокойно.

...Так, порезы на лице, руках, груди и ногах. В здании хорошое отопление. Жаль. Если бы Джилли не сняла шубку на время примерки, она бы так сильно не пострадала. Пока что эту самую шубу Валеран подложил ей под голову. Осмотрелся. Из-под витрин принялся вытаскивать коробки с обувью. Зачем?

– Я чувствую себя Золушкой. Ты мне сейчас начнёшь примеривать туфельки?

Валеран её не слушал – выдернул из ботинок шнурки, разорвал картонные коробки. Зачем-то свернул картон в трубки. Потом приподнял ей ногу, подложил одну трубку под сустав, вторую – сверху. Джиллиан поняла, что он пытается зафиксировать ей колено, наложить своеобразную шину.

– У меня не перелом, не волнуйся, – пробормотала она, – я могу пошевелить пальцами.

Валеран был сосредоточен на чём-то другом:

– Не кричи. Нам не нужно, чтобы тебя услышали. Когда буду вытаскивать осколки, дыши глубоко и держи глаза открытыми – будет не так больно.

Джиллиан ощутила, как шнурок перехватил ей ногу сантиметров на десять выше колена.