Текст книги "Ничейная магия. Сполохи (СИ)"

Автор книги: Ирина Ростова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Сполохи грядущего. Глава 2

– Ты звала, – сказала светящаяся фигура. – И я пришла.

На каком языке она говорила, Мист не знала, не могла ни понять ни различить, но зато каждое слово было понятно, превращаясь в процессе обработки мозгом в набор образов и символов, которые Мист вполне могла разобрать.

– Мы ищем твоей мудрости, – уверенно ответила Мист, которую Рах ловко толкнул под локоть. – И совета.

– Кто ты? Ты мне не знакома. Но твой зов идет до дна Доменов, до Последнего города, до небесной черты, – светящийся призрак словно обвел всех присутствующих взглядом, от чего у каждого на коже заплясали золотистые мелкие искры.

– Я и мои друзья оказались тут случайно. Мы хотели бы знать, куда мы попали и как нам вернуться, – вежливо сказала Мист. – Мы с радостью уберемся туда, откуда взялись, если только нам укажут путь. Мы надеемся, что нам смогут помочь маги эль-Саэдирна, но Этейн, – она кивнула в сторону эльфа. – Считает, что мы лазутчики или что-то такое.

– Не знаю я, откуда ты, – покачал головой светящийся призрак. – В тебе все чужое, чуждое, и мысли, и знания, и сны. Но ты плоть от плоти Доменов, сила от силы. Я не встречала таких. Имя тебе будет Моррайт. Я дам тебе помощь, которую вижу.

Призрак повернулась на одном месте, оглядывая остальных участников сцены.

– Ты, сын эолен, поднимись, – сказала она Этейну. – Но склонись перед Моррайт. Ты ей поможешь на пути и последуешь за ней.

Этейн вскинул на нее непонимающие глаза, но Призрак уже потеряла к нему интерес.

– Я буду думать о тебе, искать решение среди нас, – пообещала она, истаивая в воздухе, как будто ее и не было.

– Дея, – позвал было Этейн, но она его, конечно, уже не слышала.

– Вынужден отметить, что это была не Дея, – занудно вставил Эррах. – Это была ее посланница. Я читал о таких, хоть и немного. Их называют Вестниками. Они представляют волю Дилинги, не являясь ей самой, и обладают очень малой автономностью.

– То есть, фактически, Дея, потому что ее материализованная воля, – не согласилась с его тезисом Мист. – Однако, мнение было высказано однозначно, по моему.

Эррах серьезно и сдержанно кивнул, и Этейн, явно пораженный явлением вестника, явно попытался собраться с мыслями.

– Светлая велела мне помочь вам, – сказал он медленно. – Но у меня есть важное задание от главы рода, и если я вернусь, даже не попытавшись его выполнить, нас может ожидать холодный прием.

Мист переглянулась с Эррахом.

– Эй, эй, а мне объяснить, глядь? – подал голос Тор. – Дым и пепел, вы хоть каким краем мне собираетесь переводить, или что?

– У наших эльфийских друзей есть задание, и они не могут вернуться, не выполнив его, – коротко пояснила девушка.

– Так за чем дело встало? – оживился Торрен, похлопывая по ножнам с плохо скрываемым энтузиазмом. – Давайте вместе его выполним, и дальше вместе ко всяким мудрецам и пойдем.

– В определенной мере, это разумное умозаключение, – рассудил Эррах.

– А с другой стороны – очень тупое, – отозвалась Мист, но, смерив Этейна обреченным взглядом, сказала. – Мы поможем тебе и твоим людям. Наверняка, ты не скажешь нет дополнительным бойцам в отряде.

Эльфийский воин отступил на шаг назад, пристально глядя на них. Он явно не торопился бы им доверять, но слова вестницы Деи поставили его в относительно безвыходную ситуацию – видимо, тут было не принято перечить посланникам богов.

– Я принимаю это, – размеренно сказал он. – Но я прошу вас троих принести клятву четырьмя Доменами. Клятву о том, что до конца пути до эль-Саэдирна вы станете частью отряда, следуя моим приказам и моим указаниям, не отступая, не предавая, не борясь за власть.

Мист вопросительно глянула на Эрраха.

– Обычная клятва верности. Все эолен приносят ее, становясь частью какой-либо группы.

– Чем это нам грозит?

– В моем представлении, тебе – ничем.

– И чем я тут выделяюсь?

– Тем, что тебя выделяет. Ты слышала вестника – даже она сказала, что ты – плоть от плоти Доменов. Вряд ли тебе повредят даже самые сильные слова о них.

– Одного мне не понять, как это вообще вышло? – пробурчала Мист. – Ладно, – сказала она Этейну. – Мы согласны. какую клятву вы хотите?

– “Следовать за тобой и слушать приказы, и выполнять их, и не препятствовать общему делу, но способствовать. Мой путь будет твоим, а мой – твоим, до конца”.

Эррах тронул Мист за предплечье, выступая вперед, чтобы подсказать примером.

– Клянусь светом, клянусь ветром, клянусь холодом, клянусь пеплом. Клянусь следовать за тобой и слушать приказы, и выполнять их, и не препятствовать общему делу, но способствовать. Мой путь будет твоим, а мой – твоим, до конца.

Этейн явно немного расслабился, как только слова прозвучали, и Мист, вздохнув повторила за Эррахом. Торрену пришлось подсказывать – он спотыкался на каждом слове, не совсем понимая, что он там говорит.

Впрочем, Этейна это не смутило, и он в самом деле словно выдохнул, когда Тор, запинаясь, договорил. Даже лицо немного расслабилось, став более приветливым.

– Хорошо. Теперь идем, – он махнул рукой. – Моррайт, Эррах и Торрен? Я правильно помню имена?

– Да. Только я Мист, – поправила его девушка. – Моррайт меня называют больше в шутку.

– Звучит лучше, – не согласился Этейн. – Лучше “хозяйка силы”, чем “горечь”.

Мист не разобрала это в его речи – Эрраху пришлось переводить.

– Мое имя в самом деле значит “отчаяние”, “горечь”? – с удивлением уточнила Мист.

– Именно это оно и значит, – вежливым тоном отозвался ее предполагаемый тер-Ианде.

– И ты мне не говорил?

– Имя это имя, – сказал он. – Не важно, насколько грустно или ужасно оно звучит на другом языке, оно остается именем.

– Можно заранее такие откровения, все-таки? С именем Торрена, надеюсь, все в порядке?

– А что с моим именем не так, глядь?

– Это всего лишь имя. Нет существенной разницы, что оно значит.

Мист про себя отметила необходимость потыкать Эрраха на эту тему позже и снова обернулась к Этейну.

– Я поняла. Моррайт так Моррайт. У твоих людей есть имена?

Этейн свел брови вместе, потом перечислил:

– Илмаэрэ, – указал он на одного из них. – Сиэнн. Лаурэ. Селарин.

“Илмаэрэ” особенно обожгло уши.

– Это распространенное имя уже много тысячелетий, – коротко пояснил Эррах, очень точно подметив и замешательство Мист, и его причину.

К счастью, вроде бы, этот конкретный Илмаэрэ не был даже отдаленно рыжим – из-под шлема виднелись концы неровно обрезанных каштановых волос.

Эльфы двигались быстро и бесшумно. Пожалуй, в более бойком темпе, чем привыкли Мист, Тор и Рах, но не настолько, чтобы это было проблемой. Постепенно все они выровнялись, нашли себе точки в походном порядке, практически по наитию и с небольшой помощью знаний Эрраха совместив собственный с тем, что был принят у эолен.

И они шли не к горам, как изначально двигались приключенцы, а, наоборот, от них, к лесу.

– Куда мы идем? – через некоторое время рискнула спросить Мист. – Если я буду знать наши цели, я смогу чем-то помочь.

– Может потребоваться помощь в бою, и больше ничего, – коротко ответил Этейн, явно сомневаясь, что стоит хоть что-то рассказывать.

– Вынужден не согласиться, – уверенно сказал Эррах, хотя от него это требовало изрядного напряжения: ему хуже всех давался спорый шаг эльфийских разведчиков. – Дея четко изъявила свою волю: твоему отряду помогать Моррайт, а не наоборот. То, что Моррайт достаточно милостива, чтобы помочь вам в вашей задаче – отдельный аспект. Но в духе повеления Деи тебе не стоит игнорировать вопросы Моррайт.

– Ты еще и жрец?

– Нет. Но быть ученым во многих смыслах куда хуже.

– Для окружающих, – добавила Мист.

Этейн помолчал, обменялся взглядами с одним из своих спутников – это был Сиенн или Селарин?.. и потом сказал:

– Наша задача ведет нас в самое сердце Ардоры. Нам стало известно о некой армии волшебных созданий, которую Ардорианские мастера создали для захвата наших земель. Мы должны выяснить, насколько эта информация правдива, и, по возможности, затруднить начало операции.

– Диверсия, – на весторне сказал Эррах.

– Переведи все, – ультимативным тоном попросил изнывающий от отсутствия информации Торрен. – А эти людоеды не могут по-нашенски, а? Или как Дея эта ваша, чтоб всем понятно было?

– Увы, – вздохнул Эррах. – Но я буду тебе переводить, пока ты не освоишься с языком.

– Пока! Глядь, – возмутился Торрен. – Сделайте лучше так, чтоб мне осваиваться не пришлось. Например, вот, как-нибудь заколдуйте тут все так, чтобы я всех понимал.

Мист закатила глаза.

– А ты не ленись.

– Глядь! Сама не ленись.

– А далеко ли до Ардоры? – уточнила Мист у Этейна.

– Мы пойдем Лесными Тропами дальше, как пришли сюда. Путешествие не займет больше дня, хотя время на Лесных тропах двигается иначе.

– Лесные тропы? – повторила девушка не слишком уверенно.

– Древний способ транспортировки, утерянный за годы разрозненности и ставший невозможным с тем, как ваэрле активно взялись за вырубку лесов в последние сотни лет, – с оттенком неуверенности в голосе пояснил Рах. – Я всегда считал, что это легенда из разряда тех, что любят рассказывать о Золотом Веке своего народа в любой расе. “Мы были так могучи, что время и пространство подчинялись нам”.

– Но это, получается, правда? Я не встречала упоминаний ни о каких Лесных Тропах ни в одном из тех источников, которые видела.

– Как я уже говорил, за годы смуты, предшествовавшие правлению рилантара Треллиона, многие знания были утеряны.

– А от чего была смута?

– Об этом никто и никогда не отверзает уст, – как по заученному ответил Эррах.

– Зараза, – вздохнула Мист. Впрочем, сейчас, кажется, у нее были все шансы раздвинуть свои познания об эльфийской культуре куда более широко, чем до того.

– Расскажи о Лесных Тропах, – попросила она Этейна.

– Не стоит рассказывать о том, что предстоит увидеть очень скоро, – отозвался эльф, и, в самом деле, притормозил, пошел медленней с тем, как они приближались к лесному массиву через подлесок.

– Это способ транспортировки? У нас таким не пользуются.

– И как перемещаются у вас? – с оттенком странной эмоции уточнил Этейн.

– Кроме традиционных способов? Мы перемещаемся между особым образом настроенными каменными плитами, которые позволяют в один момент шагнуть на большое расстояние.

– Лесные тропы чем-то похожи, и совсем не похожи, – с явным сомнением сказал эльф, все еще, видимо, не слишком понимая, стоит или не стоит что-то дополнительное рассказывать. – Мы входим в лесную тень и выходим из нее на другом конце леса. Любое дерево к любому дереву.

Он остановился у ближайшего дерева и положил на него руку, и второй тронул что-то на своем доспехе.

– Зверь Талисмана, – сказал он. – Проведи нас.

Из тени дерева вынырнула странная морда, похожая на диковинную помесь волка и коня, и дернула носом. Тени деревьев разом приобрели едва различимый отсвет, словно Домен Света просвечивал сквозь них.

Эльфы Этейна, кроме одного, ступили на след Зверя Талисмана, разом втягиваясь за ним в белесое марево и искажаясь, словно в кривых зеркалах, и потом Этейн кивнул им.

– Мы с Сиенном пойдем последними, – сказал он. – Вперед.

Мист сделала страшные глаза на Раха, но тот только пожал плечами. Тогда девушка взяла обоих своих спутников за руки и решительно двинулась вперед.

– Сраная пепель, – попутал слова местами Торрен, частично удивленно, частично даже испуганно. – Настоящая эльфья магия!

– Самая настоящая, – подтвердила Мист, и полосы света замелькали вокруг них, когда они начали двигаться, стараясь не упускать из виду изломанные силуэты эльфов впереди. – Людоедская магия, это тебя не волнует?

– Главное, чтоб толк от нее был, а уж людоедско это или нет, это уже проблемы тех, кого людоедят.

Время шло странно, или, может быть, и вовсе стояло на месте, пока они шли, но внутри их пути это было очень, очень долго. Казалось, что они бесконечно двигаются за маячащими впереди изломанными фигурами, хотя усталость не торопилась наступать, словно тоже застряв во времени. Мист не сразу сообразила начать считать шаги, но после того, как начала, успела насчитать, сбиваясь и путаясь, больше десяти тысяч.

– Мы тут застряли, – уныло сказал Торрен. – И будем бродить вечно полями пепла.

– Это не к нам. И это не тут, – не согласилась Мист. – Ни разу. Тем более, по моему, караван уже пришел.

В самом деле, фигуры эльфов впереди сначала стали расти, а потом и вовсе пропали, оставив только Зверя Талисмана. Когда путешественники поравнялись с ним, он бережно взял зубами Эрраха за полу плаща и повел куда-то вбок, отклоняясь в сторону вместе с миром и выныривая в лесной тени.

– Все в порядке? – сразу же окликнул их один из уже прибывших эльфов.

– Вполне, – ответил Эррах, сморкаясь, пока они оглядывались. Стоило выйти с волшебных дорог, как его снова одолели сопли.

Они в самом деле были на опушке какого-то совсем другого леса, и впереди расстилались равнины и холмы. Только вот где-то ближе к краю горизонта зеленый цвет травы переходил в странный металлический фиолетовый, и на самой грани зрения было что-то там, вдали: то ли скрытый туманами острый пик, то ли шпили высоких башен.

– Там эта ваша Ардора? – совершенно по деловому и без пиетета спросил Торрен, словно собираясь прямо сейчас приступить к штурму.

Рах вполголоса перевел вопрос, и тот же эльф, снимая шлем, кивнул.

– Да, там лежит наша цель. И нам предстоит тяжелый путь через равнину, потому что сразу, как кончается лес, Взгляд Ардоры сможет нас увидеть.

– И как тогда идти? Специальная магия? – с интересом спросила Мист, сильно запнувшись на слове “специальная”. Она не была уверена, что угадала слово верно, но эльф ее, вроде бы, понял.

– Лаурэ будет плести Полог отвлечения до заката, а с закатом мы двинемся в путь, – он махнул в сторону одного из своих спутников прежде, чем присоединиться к ним с разбитием временного лагеря под покровом деревьев. Из тени вышли последние двое, Сиенн и Этейн, и, ни слова не говоря присоединились к работе.

– Нам нужно отдохнуть до заката, – сказал Этейн в сторону своих временных спутников. Он снял шлем, наконец, и Мист с огромным неудовольствием отметила, что рано радовалась. Он оказался, как раз, рыжим: темно-красные волосы были практически того же цвета, что у Мейли-из-Сполохов, и Мист нервно предположила, что еще и нос был похож. К счастью, она не слишком хорошо помнила лицо достопочтенного мага до того, как он обгорел и умер.

– Лаурэ сплетет для нас заклинание, чтобы слиться с сумерками и преодолеть дорогу до их нечестивого города. Вероятно, наша миссия отнимет всю ночь, поэтому постарайтесь отдохнуть. У нас есть запас Симбельмина, мы им воспользуемся, но отдых он не может заменить полностью.

– Да, надо попробовать спать. У нас тоже был нелегкий день, – согласилась Мист.

– Я так и не понимаю, откуда вы взялись в той долине, без припасов, без дорог. Словно вас туда Лесными Тропами вынесло, но этот путь был для вас внове, я понял это, – Этейн сел на расстеленное на траве тонкое одеяло, и девушка последовала его примеру, удостоверившись, что ее спутники тоже найдут, куда пристроиться. С Тором и Рахом за спиной она чувствовала себя куда уверенней, особенно в отсутствие Книги.

– Мы преследовали пособников опасного мага-некроманта, и нас настигли… чары, – подумав, подобрала слово Мист. – Возможно, родом из Ардоры.

– И что произошло?

– Мы были в замке, но очутились примерно там, где встретились с вами.

– И мы все еще пытаемся собрать достаточно данных, чтобы сделать выводы о том, какого рода перемещение мы пережили, – добавил Эррах своим невыносимым занудным тоном. – Но можно с уверенностью говорить, что произошло что-то из ряда вон выходящее, поскольку Вестник Деи не смогла сразу дать нам однозначный ответ.

Этейн покачал головой.

– Я только раз видел, чтобы Вестник Деи Дилинги приходил лично. Так было, когда рилантар Айрэдин лично обратился к Дее в день своего восшествия, а больше не было.

Айрэдин было знакомым именем. Мист с надеждой поглядела на Эрраха, и тот тоже сориентировался.

– Он правил недавно? Айрэдин Собиратель?

– Он вошел в свет несколько циклов назад, – с явной печалью в голосе ответил эльф.

– А тогда теперь рилантар Ате… – начала было Мист, но Рах внезапно воткнул коготь в ее ногу, от чего Торрен подпрыгнул и хлобыстнул ему по руке еще до того, как сообразил, что именно случилось.

– Ай!

– Дым и пепел, ты это, глядь, чего?

Эррах прижал к груди ушибленную руку и укоризненно посмотрел на них прежде, чем уточнить:

– Выбрал ли венец следующего рилантара?

– Нет, он пока не принял никого, – ответил Этейн.

– Ты с ума, что ли, свалился? – спросил Торрен, зыркая на Раха недобрым косым взором.

– Вы можете исказить будущее, выдав имя следующего рилантара, – ровным тоном, но с явно сдерживаемой эмоцией сказал Рах. – И нам некуда будет вернуться в будущем.

– То есть, мы, все-таки, приходим к заключению, что мы попали в прошлое.

– Я предпочел бы придержать суждение до того момента, как взгляну на небо, но Ардора, рилантар Айрэдин и отдельные элементы языка дают основание для такого предположения. Либо это прошлое нашего собственного мира, либо некий похожий мир, отстающий на тысячелетия.

Мист плотно сжала зубы и губы, словно слова Эрраха закрепляли на скрижалях завета их ситуацию, делая ее реальной. Тор тяжко вздохнул и взял ее за руку.

– Мист, ну, Мист, – он еще и плечом ее подтолкнул. – Да ладно ж, выберемся. Где только наша не пропадала?

– Нигде не пропадала, – автоматически отозвалась девушка и выдохнула.

– Что-то случилось? – спросил Этейн почти с заботой, насколько его достаточно стервозное лицо могло выражать это.

– Осознание того, насколько далеко мы от дома, – сдержанно ответил Эррах, укладывая свою когтистую ладонь поверх рук друзей, тоже.

– Наверняка, очень далеко, – сказал эльф. – Я нигде не встречал таких эльфов, как ты. Хотя ты, определенно, один из нас.

Эррах задержал взгляд на Мист, словно черпая уверенность в этом, и ответил:

– Я – единственный своего рода, н’ирн, темный. Но раньше я был одним из детей Весны.

– Что с тобой произошло? – спросил Этейн, окидывая взглядом его странные особенности.

– Я прошел через смерть. Это … сложно. Моей душой стала первозданная сущность тьмы.

– Странных спутников дала нам Дея Дилинга, – эльф перевел взгляд на Мист и Торрена. – Эльф, несущий в сердце тьму, и его учитель-человек, плоть от плоти Доменов Богов.

– Дея дала и нам странных спутников, – отозвался Эррах, вытирая нос, но стараясь делать это как можно менее нелепо, чтобы поддерживать имидж единственного в мире темного эльфа. – Вы ведь ллоеард, так ведь?

Мист вскинулась, услышав незнакомое слово, навостряя уши. “Ллое” имело явные связи с ЛЛоединн, именем богини смерти. А “ард” было обозначением принадлежности к роду в именовании. Могло это означать более широкую принадлежность? Тогда речь шла о тех, кто принадлежит смерти. Смертники?

– Верно, – не стал отпираться Этейн. – Наша задача самоубийственна. И все мы – преступившие тот или иной закон в своей земле, за что нас исторгли из наших семей.

Они так и представлялись, внезапно поняла Мист то, что Эррах, видимо, сложил своими эльфийскими знаниями раньше.

Лидер отряда представился просто как Этейн из Осени, без “ир” или “ис” или “ард”, обозначая семью, и без “тер”, “эр” или “ар” называя профессию. И остальных с собой назвал просто по именам. Так не делалось. Так было нельзя. Даже Гронс, представляясь Мист, назвался полным именем. А тут … это был какой-то обычай, вероятно?

– Ллоеард теряют свой социальный статус, право на имя своего рода и профессиональное самоопределение, – лекторски пояснил Эррах. – И должны либо умереть с честью, выполняя данное им в искупление задание, и тогда они будут похоронены под своим именем, либо выжить после исполнения этого задания и вернуться с честью. Тогда социальный статус восстанавливается, и о проступке более не говорят.

– Ааа, мы что-то такое проходили, – встрепенулся Торрен. – Про варварские обычаи!

– Это базовая антропология, – закатила глаза Мист. – Ладно. Понятно. И что, у нас тут пятеро преступников?

– В той или иной мере, – кивнул Рах и обратился к Этейну снова. – Чем ты провинился?

– Отказался вести своих людей на верную смерть по приказу Главы рода. Он считал, что мы должны отправиться напрямую в Ардору, чтобы остановить беду в зародыше.

Эррах с оттенком изумления на него посмотрел.

– Разве это не то, что вы сейчас делаете?

– В этом есть невеселая ирония, – согласился эльф без какой-либо внутренней борьбы. – Но, по крайней мере, мой собственный отряд и мой брат временно в безопасности.

На взгляд Мист, это выглядело с одной стороны несправедливо, с другой – очень даже справедливо. И со всех сторон – достаточно странно, но тут работала немного чужая ей логика, видимо. Не настолько хорошо она еще понимала эльфов на бытовом уровне – и на уровне принятия решений. Они все еще были для нее территорией легенд, и только постепенно переходили в категорию настоящих живых существ.

– В чем проступки остальных?

– Лаурэ была тер-Маэрэ. Она вызвала на бой своего учителя и проиграла, – эльфийка, погруженная в медитацию, даже не шелохнулась, занятая, видимо, подготовкой заклинания маскировки.

Мист бросила на нее заинтересованный взгляд: это была первая женщина-эльф, которую ей довелось увидеть, но пока она не видела значительного полового диморфизма. Эльфийка была в таких же доспехах из кожи и странного гибкого металла, как ее спутники, так что фигуру было не разглядеть, волосы у нее были относительно коротко обрезаны, тоже, как и у остальных. Разве что лицо немного мягче и миловидней, и руки меньше.

– Селарин украл реликвию Рода по научению своей возлюбленной, чтобы доказать свою любовь.

– Раэ т’иллаве, – сказал тот, прикладывая руку к груди и улыбаясь даже углом рта. – Селарин-от-Глупости.

Эррах кивнул ему, принимая знакомство, а Этейн продолжил:

– Сиенн убил своего брата на дуэли.

Названный эльф коротко зыркнул на них, махнул рукой. Он выглядел не сильно похожим на остальных, и его, к тому же, выделяло его имя, напоминающее Мист о Симореле.

– Можно или нельзя спрашивать, что именно можно было так не поделить? – тихо уточнила Мист у Эрраха. Тот, видимо, не слишком озадачиваясь социальными реверансами, тут же спросил вслух:

– В чем была причина боя?

Сиенн скривил губу вниз и промолчал, занятый выправлением лезвия своего меча.

– Это какой-то очень личный вопрос, который Сиенн отказался озвучить даже перед старейшинами рода, – покачал головой Этейн. – Остается Илмаэрэ, – темноволосый эльф тяжело вздохнул, услышав свое имя. – Илмаэрэ высмеял Старейшин за то, что они не могли разобраться в деле Сиенна. И вот.

– Я так больше не буду, – пообещал эльф. Мист, изучив его лицо, пришла к мнению, что из всех них, смертников, он был самым юным. Она бы подумала, что он подросток или что-то такое. Но разве разумно было бы осудить подростка за глупости?

– Илмаэрэ, – продолжил Этейн с плохо скрываемым удовольствием. – Подложил в зале советов шутиху, изменяющую голоса. Старейшины каркали и чирикали до тех пор, пока не вызвали ар-Маэрэ, и он не положил конец этой прискорбной насмешке.

Мист против воли прыснула со смеху, и Рах перевел эту историю Торрену, пока означенный Илмаэрэ продолжал свои тяжелые картинные вздохи.

– Таков наш отряд, – заключил Этейн, и в его тоне явно звучало сомнение в том, что “таков отряд” сможет в самом деле выполнить то, что им поручено и вернуться.