Текст книги "Жена охотника (СИ)"
Автор книги: Ирина Муравьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
–Что вы читаете? – начал разговор Эдуард.
Аннабель вздрогнула от неожиданности, но когда она ответила, голос ее был ровным, четко контролируемым на уровне спокойствия.
–"Жемчужина любви"– ответила она, слегка приподнимая книгу, словно чтобы показать ее Эдуарду.
–"Жемчужину"?– в голосе Эдуарда послышалась нотка легкой иронии,– И Эстель уже сбежала с Ирвингом?
–Вы читали книгу?– спросила Аннабель, но и в ее голове слышалась усмешка.
–Я читал почти все книги этой библиотеки.
Аннабель кивнула, точно не зная, видит хозяин дома ее движение или нет.
–Скажите, чем вам нравятся подобные книги?– спросил Эдуард.
Ему было интересно. Правда. Аннабель не казалась девушкой "Жемчужины".
Аннабель слегка улыбнулась. Посмотрела на книгу в своих руках.
–Это сказка,– после некого раздумья сказала она,– Красивая сказка. Здесь приключения, чистая любовь и счастливый конец.
Счастливый конец... Эдуард вздохнул. Когда-то он знал девушку, которая так же в них верила. И был миг, когда в сказку поверил и он. Ненадолго правда. И его сказка закончилась совсем несчастливо.
–Расскажите о себе,– сказал он Аннабель.
Это не было просьбой. Скорее приказ. И на правах хозяина замка Эдуард вполне мог его задать.
Аннабель же приняла эти правила столь же легко, как приняла она и само существование Эдуарда.
–Мне мало о чем рассказывать,– сказала она,– Вы знаете мое имя. К нему у меня совсем небольшая история.
–Расскажите.
Аннабель пожала плечами.
–Я родилась в городке Жиль-на– Рейсе. Это не так уж и далеко отсюда, но вы вряд ли там были или даже слышали о подобном месте. Просто крестьянские дома, объединённые в серый провинциальный городок. Мать моя умерла, когда я была еще мала. Или так говорили мне. Я не помню. Отец– изобретал всякие ...вещи. Четыре года назад его не стало. Я осталась одна. Потом...вы ведь знаете, что я приехала сюда с мужем?
–Да. Я видел его. -холодно сказал Эдуард.
–Вот и все, что можно сказать обо мне,– пожала плечами Аннабель. – Боюсь, моя история не интереснее истории моего родного города.
–Любая история интересна,– возразил Эдуард.
–Тогда расскажите свою.
Эдуард замер. Еще не время...
–Еще не время,– сказал он.
Аннабель улыбнулась. Она не стала просить больше. Вместо она сказала:
–Тогда расскажите, если вы читали в этой библиотеке все книги, то какая Ваша любимая?
Вопрос застал Эдуарда врасплох. Любимая книга... Такие вещи бывали у людей. Не у чудовищ... Хотя, он ведь и есть человек.
–Я люблю книги по садоводству,– почти скромно признался он.
Аннабель наклонила голову на бок, обдумывая его слова.
– Я мало в этом разбираюсь, но люблю сады. Особенно розы. Вы любите их?
–Нет.
–Неужели? Что же вам сделали бедные цветы.
–Розы быстро вянут,– вздохнул Эдуард.
Винсент зачерпнул ложкой безвкусную остывающую кашу. Черт подери, эта Аннабель могла бы хотя бы хорошо готовить. Ну или готовить более-менее съедобно. Но ведь нет! Из всех красивых и рукастых девок Жиля Ранкур выбрал именно эту курицу!
Винсент бросил на Аннабель быстрый, но полный ненависти взгляд.
Странная она, эта Аннабель Моран. Вернее уже Аннабель Ранкур, но меняется ли от этого хоть что-то?
Девка была гнилым яблоком.
А ведь сколько у самого Ранкура было возможностей!? Жоржетта, Лизетта, Гризетта! Да что там: все девушки их городка с ума сходили по охотнику! И выбирай любую!
Жоржетта пекла великолепные булочки. И отец ее владел своей пекарней. Выгодно вдвойне! И ничего, что полновата. Ее булочка Винсенту всегда нравилась.
Лизетта вышивала, да и в остальном руками была мастерица...
Гризетта чудно пела своим ротиком...
В общем: хороших девок была тьма. И проявляй они к Винсенту такой неподдельный интерес, какой они проявляли к Ранкуру, Винсент бы женился на всех трех.
Но ведь нет! Ранкур выбрал бабу, которая даже не умела готовить. И были бы это проблемы самого Ранкура, только в сложившейся ситуации, Аннабель явно действовала на нервы.
Дороги замело, а вместе с ними– и возможные пути отступления из замка.
А ведь они давно могли продать безделушки, найденные в замке, и вернуться в родной Жиль королями.
****Но Ранкур все искал сокровища, хранящиеся в замке. Пока– довольно безуспешно.
Нет, Винсент был не портив лишнего золотишка, но перспектива проторчать в гребаном замке всю зиму– ему крайне не нравилась. Если быть честным, она его пугала.
Мужчине постоянно казалось, будто за ним кто-то следит. Он слышал шаги в коридорах. Странное завывание ветра, больше похожее на чей-то вой.
Проход в западное крыло оказался завален камнями. Казалось, что арка рухнула от старости, но вдруг это не так?
Конечно, камни можно было разобрать, но пока Ранкур решил не тратить на это сил. И западное крыло оставалось неизведанной и пугающей территорией.
Хотя силы действительно стоило беречь. Теперь, когда они оказались в проклятом замке и отрезанными от всего мира, приходилось изрядно потрудиться, чтобы наколоть дров на отопление и найти дичь на пропитание. Хорошо еще, что в подвалах замка сохранились запасы круп.
И все благодаря маленькой птичке, что время от времени напевала Ранкуру что делать.
Девке, конечно, было хорошо. Она не колола дров, не таскала воду из заледеневшего колодца, не морозила ноги в лесу на охоте. Кроме своей отвратной стряпни, Аннабель проводила все свободное время в библиотеке, где она, видите ли, читала. Ранкур смотрел на это пагубное увлечение жены сквозь пальцы, и почему– то не спешил выбивать дурь из бабьей головы. Говорил, что как только пойдут детки, все само пройдет. Только вот за три года деток чета Ранкур так и не нажила. За единственное заданное сомнение, выраженное доктором Клавье и приправленное рекомендацией посмотреть молодую жену, доктор Клавье был лишен пары зубов и стал на несколько недель пациентом другого доктора в Тубре.
Винсент с опаской посмотрел на Ранкура. Тот ел мерзкую стряпню своей жены как ни в чем не бывало. Впрочем, Ранкуру было не занимать стойкости. Как и силы, гибкости, скорости...
Сегодня на охоте Ранкур застрелил оленя.
Это была ожесточенная погоня, из которой молодой охотник снов вышел победителем.
Когда Жорж и Винсент подоспели на место, снег уже был окрашен багряной кровью. Ранкур склонился над животным, закрывая ему глаза. Это был его обычай– в последний раз уважить жертву.
Когда Ранкур выпрямился и повернулся к своим спутникам, колени Винсента невольно задрожали. В минуты охоты Ранкур превращался в нечто иное, чем просто человек. Желваки на его шее ходили, глаза горели огнем. Губы изгибались в странном, хищном оскале.
Винсент боялся Ранкура. Это был факт. Но, если Ранкуру нравится сидеть в этом холодном, мертвом замке, то что мешает Винсенту взять часть "заработанных" денег и свалить?
Винсент бросил на Ранкура очередной взгляд.
Да, он не в подчинении этого человека. Он пришел в замок самостоятельно. И покинет его так же. Возможно только, что он сделает это ночью и очень тихо...
14
Аннабель налила в ванную очередное ведро горячей воды. На этот раз вышло очень даже неплохо. По крайней мере ванну принять было можно. Не так тепло, как ей хотелось бы, но и не слишком холодно. Впрочем, эту проблему можно было исправить. По замку были проведены трубы и в больших ванных комнатах стояли краны. Скорее всего, где-то внизу находится котельная. Если найти и починить ее, то жизнь в замке станет более приемлемой.
По крайней мере до того момента, как она уедет отсюда.
Аннабель не врала, говоря Ранкуру, что ей не нравится это место.
Да, замок был красив. Комнаты его– подобны королевским покоям. Но во всей истории было слишком много пробелов.
Почему это место до сих пор считается деревней? Отчего замок покинули все его обитатели? И, главное, хозяин замка– Эдуард. Или тот, кто им представился.
Аннабель разговаривала с ним уже несколько раз. Преимущественно в библиотеке. Хотя однажды голос его раздался из-за огромного зеркала в бальной комнате. А как-то Аннабель видела его тень на верхних ступенях лестницы, поднимающейся из мраморной гостиной.
И всегда был лишь голос. Эдуард отказывался являться ей, и о жизни своей говорил весьма уклончиво, хотя Аннабель и подозревала, что больше всего Эдуарду хочется рассказать о себе.
Аннабель же хотелось действия, разгадок, и в следующий раз, при любом удобном случае, она собиралась попросить таинственного хозяина замка явиться ей.
Размышляя так, Аннабель разделась и легла в ванну. В камине уютно потрескивал огонь. Вода была теплой и приятной. Девушка откинула голову, прикрыла глаза.
Эдуард. Таинственный хозяин замка. У него был красивый голос. Мягкий. С хрипотцой. Чуточку уставший и очень грустный. И, тем не менее, звуки этого голоса ласкали Аннабель, словно бархатная перчатка. А вместе с общей таинственностью образа, одна мысль об Эдуарде электрическим разрядом отзывалась в теле девушки. Недавно, Эдуард признался, что следил за ней до того, как решился поговорить. Интересно, где и когда это было? И смотрит ли он на нее сейчас?
Аккуратно, Аннабель начала ласкать себя. Сначала шею, потом грудь, дальше– чуть ниже...Пока руки девушки не дошли до самого сокровенного. Слегка разведя ноги, Аннабель ввела в себя палец, а затем второй. Губы ее полу раскрылись, словно алые лепестки розы, и с них вылетело одно единственное слово, больше похожее на вздох:
–Эдуард...
15
В это время Эдуард отчаянно думал, что делать со своим внешним видом. За время в одиночестве шерсть его скомкалась, та кожа, которая все же была видна, покрылась отвратительным слоем грязи, да и одежда оставляла желать лучшего. Вернее сказать: это была даже не одежда, а теплые шаровары и шерстяное одеяло, повязанное в виде плаща.
–Жалкое зрелище,– фыркнул Эдуард,– Что мне совсем этим делать, госпожа Герранд?
Госпожа Герранд была иностранкой. Не красавицей, но утонченной женщиной, обладавшей отличным вкусом. Она точно должна была что– то посоветовать.
Но то ли дела Эдуарда были совсем плохи, то ли у госпожа Герранд кончились все замечательные идеи, а может она просто была чайником(?), но ее медная поверхность лишь отражала ужас в который превратился Эдуард, не давая никаких советов.
–Неплохо бы достать расческу и ножницы,– вздохнул Эдуард.
Нагреть достаточно воды для купания не представлялось возможным. Боясь, что дым от камина будет заметен, Эдуард топил кухню " по-черному", делая помещение еще более не выносимым для жизни. Поэтому о нагреве большого количества ведер не было и речи. В итоге Эдуард порешил на стрижке, " прическе" и более-менее приличной одежде. Жаль, он мог располагать лишь тем, что оставили после себя слуги. Но, с другой стороны, даже слуги в замке в свое время одевались лучше любого мэра маленького провинциального городка.
С этими мыслями Эдуард принялся за дело. Он выстриг колтуны. Сровнял шерсть. Причесался. Подпилил ногти и натёр их воском. Одел белую рубашку, пиджак, черные брюки. Посмотрел на свое отражение в блестящей поверхности госпожи Герранд и рассмеялся. Чудесного преображения не произошло. Он все еще был чудовищем. Зато уже не выглядел как дикий зверь. А это в его положении тоже неплохо.
Значит, можно будет открыться ей. Завтра...
****
16
Когда Аннабель была еще совсем девочкой, она открыла для себя чудесный мир галантерейной лавки господина Людвига.
Эта была малюсенькая провинциальная лавчонка, набитая всевозможными товарами: пуговицы, булавки, мыло, духи, чернила, бумага, расчески, бусы и, изредка, в лавке попадались книги.
Господин Людвиг редко привозил их с большой ярмарки. В Жиле это был не ходовой товар. Даже чернила и перья расходились лучше– ими можно было записывать долги соседей и вести книгу расходов и доходов фермерского хозяйства. Но, скажите, какой прок может быть от книги? Слишком дорогая для топки камина. Слишком несуразная, чтобы красоваться на полке. Здесь лучше взять фарфоровую кошечку...
И все же, иногда господин Людвиг привозил книги. Вернее даже не книги, а брошюрки. Тоненькие издания на дешёвой бумаги, повествующие о похождениях благородных разбойников и их чистой, почти рыцарской любви к прекрасным дамам.
Конечно, Аннабель была мала для таких книг, но отец целыми днями сидел над своими изобретениями, а господин Людвиг не задумываясь давал девочке книгу, если, конечно, у той на нее была лишняя монетка.
И именно эти несуразицы о любви, смешанные с оставшимися от детства книгами сказок, формировали в Аннабель восприятие того, какой должна быть любовь.
Конечно, с самого начала маленькая девочка не слишком понимала, зачем герой "поспешно срывает одежду" со своей возлюбленной( не лучше ли остаться в ней? они ведь пленники ледяной пещеры!), а значения слов "разгоряченный поршень" и "киска" относила к механике и домашним животным. Впрочем, со временем смысл начал приходить к ней, а вместе с ним и странное, жгучее чувство по всему телу.
Однажды, Аннабель тогда было лет тринадцать, ей повезло достать в магазине господина Людвига совершенно новую книгу. Достаточно фривольную интерпретацию сказки о заколдованном принце, терроризирующем город в облике чудовища, пока к нему на откуп не послали молодую и красивую селянку. Селянка конечно не знала, что в облике чудища– прекрасный принц, и старалась сделать жизнь чудища как можно более чудовищной ( если это еще было возможно). Принц-чудище же за это проникался к селянке неописуемым уважением и любовью. И дело уже шло к сладостному шёпоту и округлым ланитам, как покой и единение Аннабель с книгой были прерваны.
–Привет!
Под дерево, где этим летним днем скрывалась от жары Аннабель, присел( а вернее бесцеремонно плюхнулся) еще кто-то. Аннабель с недовольством посмотрела на возмутителя ее спокойствия. Конечно же это был Леруа.
Как обычно, на нем была красная рубашка( знак его принадлежности к семье охотников) и фингал под глазом. Знак того, что отец недавно снова избил его.( в случае, если Леруа дрался с городскими мальчишками, синяки оставались у них)
–Что делаешь?– дружелюбно спросил Леруа.
–Только дурак может не заметить, что я читаю.– раздраженно ответила Аннабель.
В принципе, у нее с Леруа были хорошие отношения.
Его мама всегда была приветлива с отцом Аннабель, сидела с девочкой, когда та была совсем маленькая. А Моран, в свою очередь, укрывал госпожу Ранкур, когда муж той был в " особом настроении" и с кулаками искал жену по всему Жилю.
Леруа был для Аннабель не то что другом детства( слишком разное воспитание и интересы проявлялись уже тогда), но хорошим знакомым это точно. И обычно девочка могла даже порадоваться его появлению. Но сегодня она раздраженно отодвинулась и бросила на мальчика весьма надменный взгляд. Причиной всему было то, как сильно ей хотелось дочитать пикантный момент книги( в чем она и сама себе не могла признаться).
Леруа же ее раздражения не заметил.
–Хочешь яблоко?– спросил он.
Аннабель вздохнула, решив отложить книгу на потом.
Взяв предложенное яблоко, она осторожно спросила Леруа, как его дела. (Спрашивать про то, бил ли его недавно отец было просто невежливо).
Леруа с восторгом ответил, что все замечательно ( и синяк под глазом, видимо, тоже) и что очень скоро отец возьмет его на охоту на большого зверя.
–Большого зверя?– Аннабель слегка замерла. Она знала, что как девочка она не должна была интересоваться убийствами бедных маленьких животных, тем более, когда люди были лучше оснащены и ходили на этих зверьков с ружьями. И все же было что-то волнующее и одновременно захватывающее в охоте. По крайней мере, Леруа всегда очень увлекательно рассказывал о том, как какого зверя надо выслеживать, как расставлять ловушки, а если дело доходило до загона... Аннабель было и страшно и маняще хоть раз самой очутиться на охоте: чтобы кровь быстро бежала по венам, и ты мчался за существом, жизнь которого теперь была в твоих руках...
Однако, как воспитанная девочка, Аннабель лишь вежливо спросила, на кого Леруа с отцом собираются охотиться.
–На камбамна,– ответил Леруа, попутно жуя яблоко.
Аннабель вздрогнула. Кабан– очень опасный зверь! А Леруа говорил об этом так спокойно, будто собирался ставить капкан на кролика.
–И тебе не страшно?– спросила Аннабель.
Леруа вытер губы рукой и сказал что ничуть.
–Я сын охотника,– указал он на свою красную рубашку,– Это мое призвание.
Честно, в этот момент Аннабель стало немного завидно ( в чем она сама себе опять же не призналась). Но ведь кому-то повезло родиться мальчиком, быть свободным, учиться охотничьим приемам, чтобы потом жить такой интересной жизнью. А кто– то должен учиться готовить и вышивать крестиком, чтобы потом готовить и вышивать крестиком. И все лишь потому, что она уродилась девчонкой.
Леруа, между тем, обратил внимание на книгу, отложенную Аннабель.
–Что это?– спросил он.
–Книга,– коротко ответила девочка, едва удержавшись от того, чтобы не сказать "дурак".
Леруа приподнял книжку кончиками пальцев. Посмотрел на ярко-красную обложку, на которой был изображен замок на фоне луны, и фыркнул:
–Такую же белиберду любит госпожа Розетта из кондитерской. Там ведь все сказки про любовь?
– Если и так, то что?– спросила Аннабель, и в ее голосе начал нарастать холод.
– Мама говорит, что такие книги ужасно глупые. И вообще: благовоспитанные девушки не должны их читать.
–Можешь поделиться этим замечанием с госпожой Розеттой,– сквозь зубы процедила Аннабель.
Леруа словно не слышал ее. Он бесцеремонно откинул книгу и дал Аннабель очень хороший( по его мнению) совет.
–На твоем месте я бы это не читал.
Это было последней каплей. Взбешенная Аннабель встала из– под дерева, подняла книгу и, ледяным тоном пожелав Леруа" хорошего дня"( звучало как "умри скорей") ушла. Леруа же лишь пожал плечами и приняла планировать охоту на кабана. Интересно, что годы спустя каждый помнил об инциденте свое:
Аннабель -что Леруа был против чтения как такового.
Леруа– что Аннабель всегда читала полную ерунду.
Кто из них был прав они так и не выяснили.
17
–Я не удивлен снова найти вас здесь.
Голос Эдуарда, мягкий и тягучий, разносился по круглой зале библиотеки, заставив Аннабель слегка вздрогнуть.
Не то чтобы она не ожидала его. Просто каждый раз он появлялся как раз тогда, когда она уже не ждала и несколько расслабляла свои чувства. Поэтому появление Эдуарда всегда вызывало в Аннабель легкий трепет и некое возбуждение. Вместе с тем девушка, как ни в чем не бывало, улыбнулась.
–Я пришла сюда не за теми сокровищами, что ищет мой муж и его друзья.
Эдуард слегка рассмеялся. Смех его был мелодичным, но, вместе с тем, в нем чувствовалось нечто горькое.
–Уверяю вас, познай вы свет, чтение не казалось бы вам высшим сокровищем,– сказал он.
Аннабель с трудом подавила недовольство. "Познай вы свет"... Неужели даже этому отшельнику она кажется такой провинциалкой? Но делать было нечего. Играть следовало по правилам. И потому показывать когти Аннабель не собиралась. Пока.
–Вы много где бывали?– тихо спросила она.
Эдуард молчал. Иногда это случалось с ним. Она задавала тот или иной вопрос, погружающий хозяина замка в свои мысли, и он мог молчать долгие мгновения прежде чем ответить либо же сменить тему. Аннабель думала, что так произошло и сейчас и крайне удивилась, когда через некоторое время Эдуард ответил.
–Я был сыном очень богатого человека. Вы удивитесь, узнав все, что я видел и что я делал.
Голос его при этом был пропитан такой горечью, что Аннабель вдруг стало удивительно жалко его.
–Почему вы всегда говорите о себе в прошедшем времени?– тихо спросила она,– Разве вы и сейчас не Эдуард Лазаре?– и попробовала мягко улыбнуться.
–Эдуард Лазаре...– повторил ее собеседник,– Скорее тот, кем я был.
–Но вы утверждали, что являетесь не призраком,– заметила Аннабель.
–В телесном плане да. Но, увы, во многом во мне осталось мало от прежнего Эдуарда.
В библиотеке повисло молчание. Оно были вязким и тягучим. Каждый думал о своём. Аннабель гадала, что же произошло с этим человеком, раз он скрывается от мира в холодном заброшенном замке. Эдуард же в который раз думал о том, что мог бы он сделать в своей жизни, чтобы избежать подобной участи.
И вдруг во всей этой тишине прозвучала просьба, которую Эдуард так долго ждал.
– Откройтесь мне.
Эдуарду было страшно. Он знал, что образ его непременно оттолкнет Аннабель. Но и оставаться тенью больше не было смысла. Девушка могла потерять к нему интерес, и в его случае это было хуже испуга.
–Вы правда этого хотите?– тихим голосом спросил Эдуард.
–Да. -честно ответила Аннабель.
–Вы ведь понимаете, что я не просто так живу здесь совсем один. И что замок мой не даром вычеркнут из всех реестров?
Аннабель молчала. Она знала, что может увидеть перед собой не совсем обычного человека. Но ей так сильно хотелось разгадать загадку Эдуарда, что она была готова практически на все.
–За время нашего знакомства,– медленно начала Аннабель,– Я успела полюбить вас как милого друга. Остальное мне не важно.
Услышав эти слова Эдуард усмехнулся про себя. Не важно... Так говорила и его невеста, пока не собрала чемоданы и не покинула его навсегда.
Но другого выхода у Эдуарда сейчас не было.
Он перевел дух и медленно сделал шаг в сторону одного из проходов между стеллажами.
–Сейчас все решится,– коварно прошептал его внутренний голос.
В голове шумело. От нервов перед глазами плыли темные круги.
Сейчас...
Эдуард прошел между стеллажами и оказался в круглой библиотечной зале. Солнечный свет озарил его высокую фигуру. Книга выпала из рук Аннабель, и звук ее падения на пол эхом разнесся по всему замку.
****18
Он был не тем, кого она ожидала увидеть. И даже не тем, кого она представляла в самых худших вариантах.
Аннабель выронила книгу из рук. Ее рот приоткрылся. Подсознательно она выставила вперед руки и хотела закричать. Но звук не шел из горла, да и отчего ей было кричать?
Эдуард был высоким. Очень худым. Тело его было покрыто шерстью. Лицо же подобало звериной маске. Низкий лоб. Широкий нос. Острые клыки. Но у него были очень грустные глаза. Глаза человека, хлебнувшего немало горя. И крик застыл на губах Аннабель. Вместо, она подошла к Эдуарду( все еще нелепо выставив перед собой руки, словно в надежде на то, что это спасет ее, реши Эдуард напасть.) Аннабель слегка трясло, но она заставила себя прямо посмотреть на Эдуарда. Тот молчал. Не говорил и не двигался, словно нелепое чучело. ( коим он отчасти и являлся). И Аннабель поняла – ему страшно не менее чем ей.
Нет. Эдуарду страшнее.
Она всегда может закричать, убежать, спрятаться за широкую спину Леруа. Эдуарду бежать было некуда. Он был в ловушке. Заперт в странном, уродливом теле, и от этого его не может спасти ни роскошный замок, ни сотни побрякушек, ни одна книга в библиотеке.
Аннабель выпрямилась. Опустила руки и подошла к Эдуарду еще чуть ближе.
–Я рада встретить вас, Эдуард Лазаре,– протянула она ему руку и мягко улыбнулась.
19
Леруа рассматривал брошку, найденную в одной из комнат замка. Сочетание белого и черного камня. Женский силуэт, выточенный словно из кости, красовался на блестящем темном фоне.
Когда– то давно он слышал названия таким брошкам, но сейчас точно не мог припомнить. Наверное Аннабель могла ему сказать. Да, она много чего знает... Все время читает какую-нибудь книжку. За это в Жиле ее звали чудной. И Леруа даже отчасти разделял общее мнение. Для женщины не гоже столько читать. Да и читать вообще. По крайней мере так говорил его отец. С другой стороны, его отец так же считал не дурным делом избить жену за пережаренное мясо или плохо отстиранную рубашку. А этого Леруа обещал себе никогда не позволять.
Второй из четырех сыновей, он был единственным, кто дожил до четырнадцати лет. Двух младших братиков, и, вместе с ними, одну сестричку, унесли в могилу детские болезни. Старший брат– упал с лошади, когда ему было семь, и сломал позвоночник.
Так, из шестерых детей остались двое– Леруа и его сестра Клара, которая была младше его более чем на семь лет.
Детство мальчика нельзя было назвать беззаботным. Отец его был охотником– весьма уважаемым в городке человеком. Он добывал мясо и шкуры диких зверей. Как к высокому профессионалу к нему часто обращались при ловлях титулованные особы. К тому же, Ранкур-старший выгодно женился на единственной дочери господина Франте– владельца доходного дома в Жиле. Таким образом, деньги в семье водились. Причем неплохие для провинции.
Но отец всегда обладал жестким нравом и весьма старомодными взглядами на жизнь. Так, Леруа за непослушание часто получал розгами или стоял в углу на горохе. И любые увещевания матери в защиту сына увенчивались побоями в ее адрес.
Леруа рано узнал, что такое смерть. Как сына и наследника Либер Ранкур часто брал его на охоту. Сначала все это пугало ребенка. Затем– он привык.
Отчасти, Леруа очень любил отца. Тот был огромным сильным мужчиной. Будучи в хорошем настроении он мог подкидывать своих детей к потолку или играть с ними в "детскую охоту"( как он звал прятки). Так же Либер знал многое о лесе и его обитателях. Он учил сына ориентироваться в любую погоду и время суток. Науськивал как по следам, клочкам шерсти и помету распознавать зверей. Показывал много интересных охотничьих приемов и, когда он был в особо хорошем настроении, рассказывал чудесные охотничьи байки. И всегда говорил с уважением относиться к поверженному противнику. Будь то зверь или человек.
Но, кроме всего этого, Либер имел пристрастие к бутылке. И тогда и без того жестокий мужчина становился хуже зверя. Когда Леруа был маленьким, мать прятала его в подполье и оттуда, сидя в полной тьме, он слушал ее крики и плач во время побоев.
Позже, кулаки начали доставаться и самому Леруа.
Более тонкий и гибкий чем отец, он не мог дать достойного отпора, хоть и искренне желал этого. Но в тонкой кости было и его спасение.
Леруа научился уворачиваться от ударов, бить из– под тишка, опережать маневры его более грузного отца.
Либера это крайне веселило. Иногда, даже в трезвом состоянии, он дрался с сыном. "Для практики мальчонки".
Возможно, в чем-то он был и прав.
Удостовериться в пригодности воспитания отца Леруа смог, когда ему было семнадцать.
Это случилось, когда отца, как ловчего, пригласил один из вельмож, живших неподалеку от Жиля. Была зима. Все шло хорошо. Зверь был выслежен и загнан. Честной охотничьей компании оставалось лишь нажать на курок и получить трофей. Это почетное дело заказчик ловли предоставил своей возлюбленной( или скорее любовнице? исходя из того, что девушка была много младше, а мужчина в известной для всех мере-женат). Красавица спешилась с коня, возвела курок на загнанного и истерзанного собаками зверя( в этот момент Леруа, которого отец брал на охоту в качестве помощника, подумал, что она не дурна, но губы ее слишком полны и занимают половину лица, что было явно не в его вкусе) и нажала на курок. Конец. Толпа возликовала. И тут в кустах неподалеку раздался странный хруст. Едва уловимый для хозяина ловли и его шумных гостей. Но хорошо знакомый Леруа и его отцу. Но прежде чем охотники успели что-либо сделать, на поляну вырвался огромный медведь. Это был шатун. Лютый, не соображающий ничего хищник. Возможно, он отдыхал где-то поблизости, но стрельба, крики и запах крови всполошили его.
Девушка закричала. Компания так же поддалась панике. Кто-то пришпорил коней. Кто-то просто начал орать. Все напрочь позабыли про свои ружья. И красотке мог прийти весьма жестокий конец, если бы внезапно между ней и медведем не появился Либер. Зверь мгновенно завалил его, но у охотника был нож, которым тот проткнул чудовищу глаз. Раздался дикий, неестественный вопль. Медведь вскинулся над телом человека, и в этот миг прогремело несколько выстрелов. Одна за другой пули изрешетили мощную тушу. Медведь взвыл и упал замертво. Участники охоты встали в оцепенении. Даже девушка перестала визжать, а так и осталась стоять с нелепо раскрытым ртом. Все посмотрели на стрелявшего. Это был Леруа. Его несколько четких и метких выстрелов лишили зверя жизни.
Прошло немало времени, прежде чем тело Либера смогли извлечь из-под тяжелой медвежьей туши. Через пару дней старый охотник умер от заражения крови.
Так Леруа стал полноправным приемником своего отца. Главным охотником в Жиле. Владельцем доходного дома. Членом городского совета, собранного я из самых уважаемых людей. И все это еще не достигнув восемнадцати лет.
****
Для полного счастья не хватило лишь жениться на девушке, сны о которой заставляли его просыпаться мокрым вот уже четыре года.
И эта победа тоже далась ему. Правда не столь скоро, как многие другие.
Леруа снова посмотрел на брошку. Красавица на ней была чем– то похожа на Аннабель. Такие же холодные, ровные черты. Жаль, что он не помнил названия таким штукам. Иногда он даже завидовал жене, что та может спокойно проводить время с книгами. Впрочем: вот и она.
Аннабель вошла в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
–Леруа. Мне надо тебе кое-что сказать,– очень серьезно сказала она.
–Ты беременна?– резко обернувшись на жену, спросил Леруа первое, что было у него на уме. И тут же пожалел о своих словах.
Аннабель побледнела и губы ее сжались в одну тонкую линию.
–Нет.
–Нет?– как болванчик повторил за ней Леруа.
–Послушай, если это все, что тебя волнует, то нам не о чем говорить,– холодно заявила Аннабель и вышла из комнаты.
20
Все прошло неплохо. По крайней мере лучше, чем можно было представить. Лучше, чем представлял себе эту встречу Эдуард. Аннабель не испугалась. Скорее она была удивлена. Непостижимая девушка...Ранее он никогда не встречал людей, подобных ей.
–Наверное потому, что до этого ты больше привык смотреть девушкам под юбки, чем интересоваться их внутренним миром,– едко сказало второе я Эдуарда.
–Вовсе нет. Просто Аннабель не такая, как все,– ответил Эдуард.
–Ты уверен? Она жена этого грубого охотника. Скажи, как может твой ангел и идеал жить с таким человеком?
Эдуард хмыкнул про себя. Он отчетливо понимал, что идеализирует некоторые качества Аннабель. И все же: она была первым человеком за многие годы, кто не бежал от него, крича во все горло.
–Так или иначе, ты не получишь красавицу, пока рядом ее муженек,– продолжал внутренний голос.
От одной этой мысли Эдуард похолодел. Признаться честно, он мало представлял, что будет делать дальше. Да, Аннабель установила с ним теплые, даже дружеские отношения. Он знал, что во многом она заинтригована им. Даже сейчас– при их встрече, Эдуард сумел сохранить часть загадки, сказав лишь, что был проклят, но утаив за что. И он явственно видел в глазах Аннабель две вещи: жалость и интерес.
И над обоими этими чувствами можно было хорошо поработать. Интерес должен был связать ее с Эдуардом. Женская же жалость зачастую перерастает в нечто большее.
