Текст книги "Жена охотника (СИ)"
Автор книги: Ирина Муравьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
И когда за Аннабель пришли, Эдуард все понял. Это была она. Аннабель не послушала его и "решила проблему" сама. Отчего же тогда он взял все на себя?
Ответ был простой и сложный одновременно. Отчасти Эдуард и сам не понимал себя. Но в душе он чувствовал себя виноватым: перед Аннабель, малышом Леруа, Кларой-за то, что из-за него, пусть и косвенно, но погиб Ранкур.
Перед Агатой-за то, сколь мерзко он обошелся с ней.
Даже перед отцом, за неоправданные ожидания.
Он был чудовищем, заслужившим наказание. И конечной точкой его мучений будет смерть.
–Не понимаю, о чем вы, господин Лансель,– вздохнул Эдуард,– Я убил Винсента Девье. На этом все.
46
В первый день слушаний по делу Эдуарда зал суда был переполнен народом. Все хотели увидеть кровожадное чудовище, столь смачно описанное газетами. Однако, людей ждало большое разочарование. Сержант Клодт, имевший знакомство с газетчиками (а так же выручку за "вкусную" информацию) и сам недоумевал, что такого необычного он увидел в новом арестанта, что решил слить эту информацию. Которую, кстати, он слегка приукрасил для увеличения своей прибыли. А газеты – приукрасили еще и еще. По факту же, господин Лазаре был, бесспорно, не красавец, но и не чудище во плоти, которым описывала его молва. Широковатый лоб. Нос неправильной приплюснутой формы. И на этом уродство заканчивалось. Хотя те, ко видел Лазаре ближе, передавали по рядам информацию о золотистом, зверином ореоле глаз и острых когтях, венчавших его пальцы. Так или иначе, этот человек был убийцей, и суд над ним точно обещал быть интересным.
Эдуард, которого ввели в зал заседаний в самый последний момент и под громкие ругательные возгласы толпы, вел себя достойно. Можно даже было подумать, что он абсолютно не слышит и не замечает всех этих людей.
–Я буду настаивать на том, что ваши действия являлись актом самозащиты,– в сотый раз шепнул ему Лансель.
–Да-да, конечно. -ответил Эдуард скучающим тоном. Его все равно осудят. Какая разница, под какой статьей.
Наконец появился судья в парике и, призвав всех к порядку, начал заседание суда.
Обвинение делало ставку на неприглядную внешность Эдуарда, и вмиг превратило его в кровожадного монстра, рыщущего по городу в поисках людей, которых можно изорвать в клочья. Лансель старался показать подзащитного как личность не способную на злодеяния. Сложная работа, после того, как постарались газетчики.
Но Лансель старался и вызвал в зал несколько людей, которые могли дать Эдуарду положительные характеристики. Это были доктор Верлуа, госпожа Ренни и, к огромному удивлению Эдуарда, господин Дюверье с госпожой Герранд! Нет, не с чайником под мышкой. А с самой настоящей, живой госпожой Герранд! Эдуард не ожидал когда-либо еще увидеть этих людей, тем более дающих ему положительную характеристику как человеку, не способному на жестокость и убийства.
В перерыве заседания, эти старые-добрые знакомые подошли к Эдуарду, высказав свои пожелания удачи и свою поддержку.
–Мы узнали о суде из газет,– сказала госпожа Герранд, – И право, мальчик мой, не ожидали, что ты наделаешь такого шума.– она горько улыбнулась.-Я сразу решила, что приеду в суд во что бы то ни стало. Ведь я знаю тебя с самого детства.
Эдуард крепко сжал ее маленькую теплую руку.
–Спасибо, что верите в меня, госпожа Герранд.
–Уже пять лет как госпожа Дюверье,– мягко сказала женщина.
Эдуард чуть не присвистнул. Надо же, как иногда складывается жизнь!
Затем они с Дюверье пожали друг другу руки. Мужчина как всегда был немногословен, но все и без слов читалось по его теплому, почти отеческому взгляду.
Началась вторая часть заседания. Лансель указывал на то, что погибший шантажировал и угрожал госпоже Ранкур, что и повлекло "защиту" со стороны Эдуарда. Но госпожи Ранкур в зале не было. Подтвердить эти слова никто не мог. Из тех же записок, что нашли в вещах Винсента, было ясно лишь то, что Аннабель назначала тому встречи. И в итоге прокурор вывернул все так, будто Аннабель с Винсентом были любовниками, и Эдуард убил мужчину из ревности.
Последним аргументом Ланселя была записка, полученная от Винсента в корзине с фруктами. В той явно читалась угроза. Но, вкупе с остальными доказательствами вины Эдуарда, она мало оправдывала столь жестокие действия.
Клара подошла к дому безумно измученная. Открывая дверь, она задумалась и остановилась на пару секунд. Целый день Клара провела в суде, беспомощно глядя на то, как топят Эдуарда. Девушка хотела сделать хоть что-то: дать показания, сказать, что Эдуард редко покидает дом и уже поэтому вряд ли мог быть убийцей, рассказать, какой на самом деле Эдуард хороший… Но Лансель не позволил ей этого сделать.
–У меня есть надежные люди, которые дадут Эдуарду характеристику,– сказал он,– Ты же живешь с ним в одном доме, и люди посчитают твое отношение предвзятым.
Клара лишь фыркнула в ответ. Ей было плевать. Но на решение Ланселя это не повлияло.
Между тем все дело никак не клеилось. Записки от Аннабель, якобы найденные у Винсента, не давали Кларе покоя. Здесь что-то было не так. Несколько раз она предлагала Ланселю сказать, что Эдуарда подставили. Но это было невозможно. Эдуард сам признавал свою вину, а другого подозреваемого (кроме исчезнувшей Аннабель) у них не было.
–Добрый вечер,– вырвал Клару из раздумий чей-то голос.
Девушка чуть не подпрыгнула. И только спустя некоторое время разглядела в вечерних сумерках фигуру, стоявшую у калитки их дома.
Алекс Ламбер. Этот юный и чрезмерно наивный поклонник Аннабель. Клара вздохнула, но выдавила из себя вежливое:
–Здравствуйте.
Конечно, Алекса волновала судьба Аннабель. Он не слышал о ней вот уже столько времени, а тут еще этот ужасный суд...
Клара прикусила язык, чтобы не сказать "Да сбежала твоя Аннабель!". Вместо, она изящно соврала, что та уехала к их с братом родственникам в деревню.( Кто знает, может так оно и было). А копаться в грязном белье при чужом человеке Клара не собиралась.
****-Хорошо. – Алекс помедлил, а потом протянул Клару какую-то вещь, до того бывшую в его руках и плохо различимую из-за вечерних сумерек,– Я понимаю, это немного наивно с моей стороны, но я хотел как-то подбодрить всех вас. Аннабель рассказывала о господине Лазаре, и всегда в самых светлых тонах. И я... Вот. Держите.
И Алекс протянул Кларе корзину с фруктами. Клара вздрогнула. Корзина выпала из ее рук, и алые яблоки скатились со ступеней на белый снег.
47
–Клара, это обвинение голословно!– в сотый раз повторил Пьер Верлуа. Ему не меньше девушки хотелось помочь Эдуарду, но, черт подери(!), обвинять человека просто основываясь на догадке!?
–Но все сходится!– Клара, как всегда, была непреклонна.– У Винсента не было денег на фрукты! Сейчас не сезон! Фрукты, корзина, посыльный: все стоит денег! Зачем такие расходы, чтобы осуществить простую угрозу?
–Ну, возможно он просто подбросил записку в фруктовую корзину,– устало сказал Пьер.
–Зачем? Чтобы ее увидели?
–Конечно.
–Но в предыдущие разы его послание было обращено лишь Аннабель. А здесь– записку мог взять кто угодно.
–Да...-согласился доктор Верлуа. Было очень похоже на то, что кто-то подбросил записку, чтобы ее увидели. И чтобы потом, на основании ее существования, обвинить Аннабель. Но говорить вещи, о которых думала Клара...
–Послушай,– мягко сказал девушке Верлуа,– У нас нет доказательств, и обвинять кого-либо будет бессмысленно. Ты можешь сделать Эдуарду лишь хуже.
Клара бессильно опустилась на диван. Закрыла лицо руками. Хотелось плакать, но она так устала, что глаза были сухими. Единственный шанс спасти Эдуарда ускользнул из рук.
Второй день слушанья обещал быть скучным. По факту судья должен был в последний раз выслушать обе стороны и зачитать вердикт. Эдуарду пророчили казнь через повешенье.
Все шло спокойно, и именно в том направлении, в котором желала толпа. Чудовище должно умереть.
Эдуард, сидевший на скамье обвиняемого, старался не смотреть на все эти лица в зале. Он знал, что сейчас его ненавидят и презирают. И пусть он был не повинен в данном случае, но в жизни ему было за что платить. Поэтому будь что будет.
Наконец подошло время оглашения договора. Судья встал со своего места, прокашлялся.
–Эдуард Лазаре признан...
И в этот момент, словно в сказке или каком-то нереальном романе, двери суда растворились и на пороге появилась женская фигура.
–Стойте! Стойте!– прокричала она,– Этот человек не виновен. Меня зовут Аннабель Ранкур и я хочу дать свои показания!
В связи со столь неожиданным появлением Аннабель, в заседании суда решено было сделать перерыв. Толпа оживленно шепталась. Аннабель о чем-то переговаривала с Теодором Ланселем. Эдуард сверлил девушку холодным взглядом. Зачем она пришла? Подставить себя?! Отлично, их повесят вместе, и малыш Леруа останется без матери... Прекрасный план, Аннабель!
–Ты так переживаешь за нее, что, не знай я тебя, то решила бы, будто ты ее любишь,– послышался возле уха Эдуарда знакомый голос.
Агата. Безусловно и эта его девушка не могла пропустить суд над ним.
–Аннабель дорога мне,– ответил Эдуард, не слишком беспокоясь о том, как он при этом выглядит со стороны,– Она спасла меня.
–Из замка? Если бы ты хотел, то мог бы уехать и сам.– рассудительно сказала Агата.
–Мне нужна была поддержка. Человек, который верил бы в меня.
–Но ты ведь понимаешь, что она пошла за тобой лишь от того, что потеряла мужа?
–Да. И это моя вина.
Агата вздохнула.
–Знаешь, ты должен перестать корить себя. То был несчастный случай. Сам ты никогда не убил бы охотника. Тогда как тот пристрелил бы тебя как зверя.
–Я и есть зверь, моя дорогая,– усмехнулся Эдуард.
–Хочешь я послушаю о чем они говорят, и расскажу тебе?– сменила тему Агата, указывая на Ланселя с Аннабель.
–Нет,– спокойно ответил Эдуард,– Хотя меня волнует, куда Аннабель дела ребенка.
–Она оставила его у госпожи Верлуа.
–Откуда тебе знать?!
–Это было первым вопросом, который ей задала Клара до того, как Аннабель начала разговор с твоим адвокатом.– улыбнулась Агата.
Эдуард удивленно посмотрел на нее.
В этот момент судья призвал всех к тишине. Агата исчезла. Заседание суда было продолжено.
****
48
–Вы клянетесь говорить правду и только правду?
–Клянусь.
–Назовите свое полное имя.
–Аннабель Ранкур. В девичестве Моран.
–Сколько вам лет.
–Двадцать пять.
–Какие отношения связывают вас с подсудимым господином Лазаре?
–Он мой друг.
–А с Винсентом Девье?
Аннабель молчала несколько секунд, а затем начала рассказывать. Как они с мужем жили в провинции. И она нашла информацию о замке, затерянном в лесах. Убедила мужа поехать туда, и что приключилось затем.
– Вы говорите, ваш муж упал с крыши?
–Да. Это был несчастный случай.
А дальше был переезд в столицу. И Винсент, который преследовал ее угрозами.
–Вы ведь могли обратиться в полицию, если смерть господина Ранкура действительно была результатом несчастья?– усмехнулся прокурор.
–И вы поверили бы человеку с внешностью зверя и женщине?– горько ответила Аннабель.
–Мы верим вам сейчас. Но продолжайте.
Дальше Аннабель рассказала о их с Эдуардом жизни в столице. И о знакомстве с семьей Ламбер.
–Прошу прощения, разве ваши знакомства имеют хоть какое то отношение к делу?– прервал прокурор.
–Да. Мое знакомство с семьей Ламбер имеет к делу самое прямое отношение. -твердо сказала Аннабель.-Так как у меня есть свидетельства, что госпожа Франческа Ламбер так же знала и Винсента Девье . Она являлась его денежным спонсором на протяжении последних несколько месяцев, и записки, получаемые господином Девье, принадлежат ее, а не моей руке.
По залу пробежал рокот, подобный раскату грома.
–Тишина в зале суда!– прокричал судья, пробиваясь сквозь общий гул.
–В связи с поступлением новой информации, в заседании суда объявляется перерыв!
****
49
Люди по вскакивали с мест. Газетчики, освещавшие дело, ринулись к Аннабель. Каждый хотел получить комментарий. Новую версию. Жирный кусок эксклюзивного материала.
Франческа Ламбер была аристократкой. С идеальной репутацией. Ее муж– барон– владел крупными заводами. Семья была обеспечена и уважаема. Что же заставило госпожу Ламбер связаться с чернорабочим Винсентом Девье? Тем более, что в конце истории было убийство!?
Народ изнывал от любопытства. Лансель, прокурор и судья удалились, чтобы переговорить. Эдуард, тем временем, через общую сумятицу пробирался к Аннабель. Было нелегко, учитывая то, что к ней хотел подойти каждый. И то, что передвижения самого Эдуарда сильно сковывали два стража порядка, приставленные к нему.
Наконец, цель была достигнута. Аннабель, так же ограждаемая от толпы двумя полицейскими, увидела Эдуарда и протянула ему руки.
– Прости. – пробормотала она, едва Эдуард дотянулся до нее,– Я не должна была сбегать. Но я так испугалась и...
Договорить Аннабель не успела. Раздался щелчок, приглушенный чем-то хлопок и Аннабель упала в руки Эдуарду. Изо рта ее полилась кровь. Люди, находившиеся рядом, даже не поняли, что произошло. Наконец кто-то закричал:
–В зале стреляли! Перекройте все двери!
Полицейские, находившийся возле Аннабель, кинулись к выходу в надежде поймать хоть кого-то. Началась паника. Опасаясь за свою жизнь, люди бросились в рассыпную.
Аннабель осталась на руках Эдуарда. Оттащив девушку от беснующейся толпы, он забился с ней за судейский постамент и тщетно пытался остановить кровотечение, скинув с себя пиджак и как можно сильнее зажимая рану Аннабель. Но стрелявший сделал это сбоку. И пуля вошла в живот. Тело Аннабель трясло мелкой дрожью. Пальцы рук побледнели.
–Ну зачем, зачем ты вернулась,– повторял Эдуард, глотая слезы. Взгляд Аннабель блуждал, но наконец смог зацепиться за его лицо. С трудом, девушка поднесла руку к щеке Эдуарда.
–Какой ты красивый,– пробормотала она.
–Тише. Молчи. Побереги силы. Сейчас кто-нибудь приведет врача и...
–Позаботься о Леруа. Ты и Клара.
–Да-да. Хорошо. Только тише. Мы тебя вытащим, мы...
В зале раздался еще один выстрел. И снова крики. Шум толпы.
–А я...наконец-то...увижу мужа,– пробормотала Аннабель.
Глаза ее потеряли фокус и стали стеклянными. Рука соскользнула с щеки Эдуарда. История Аннабель Ранкур была закончена.
50
Когда Аннабель вошла в зал, Клара была удивлена не меньше остальных. Все время до суда, она тщетно пыталась найти сводную сестру: искать в столице молодую женщину, пусть даже и с ребенком, было сложнее, чем иголку в стоге сена. К тому же, Аннабель могла уехать и в провинцию. Клара знала, что у той была небольшая военная пенсия мужа и деньги с доходного дома в Жиле. Но Аннабель вернулась. И хоть всего пару часов назад Клара в мыслях мечтала оттаскать гадину за волосы, то теперь сердце ее учащенно забилось. В руках Аннабель была папка с какими-то документами, значит та пришла не просто так и Эдуарда можно спасти.
Оставался один вопрос, волнующий Клару.
–Куда ты дела Леруа?!– шикнула она Аннабель в первом перерыве заседания суда, вызванном приходом Аннабель.
–Сегодня утром я оставила его у госпожи Верлуа.-ответила Аннабель, а затем, прежде чем обратиться к Ланселю, положила свою руку на руку Клары.
–Клара, я...прости. Я поступила подло.
Клара прикусила губу. Подло– не то слово. Аннабель сбежала, оставив Эдуарда одного разбираться со всеми сложившимися проблемами. Которых могло и не быть, если бы не гордость Аннабель. Но былого не воротишь. Аннабель вернулась. И кажется искренне хотела помочь.
Вздохнув, Клара коротко кивнула Аннабель.
В конце концов, ее брат любил ее.
–Я рада, что ты вернулась,– сказала она.
Аннабель улыбнулась Кларе усталой улыбки и начала свой разговор с адвокатом Ланселем.
Во время второго перерыва, Клара, так же как и Эдуард, пыталась подойти к Аннабель.
Это было невероятно! Ее догадки, о которых Лансель запретил даже думать, оказались правдой! Она хотела сказать Аннабель о корзине с фруктами, но Эдуард подошел к девушке первым, и Клара решила дать им пару минут. Стоя в толпе, она невольно выловила взглядом фигуру, отличающуюся от остальных. Все зеваки и уличные газетчики были одеты просто, можно сказать по бедному. Здесь же внимание Клары привлекла хоть и серая, но очень дорогая на вид ткань. Это были плащ с капюшоном, накинутым на лицо. Едва Клара заметила это, как в ней забилось чувство тревоги. Зачем кому-то скрывать свое лицо в зале суда? Девушка решила обратить на это внимание полицейских, как человек в плаще запустил руку куда-то во внутреннюю складку своих одежд.
–Стойте!– закричала Клара, но голос ее потонул в общем шквале.
Дальше все произошло настолько быстро, что Клара не успела даже опомниться. Фигура в плаще достала пистолет и выстрелила прямо в Аннабель, находящуюся неподалеку от нее. Клара увидела, как девушка упала на руки Эдуарда и очень скоро по залу пронёсся крик:
–В зале стреляли! Перекройте все двери!
Народ загудел пуще прежнего. Все бросились в рассыпную. Кто-то пихнул Клару в бок, и та чуть не упала, но смогла поймать равновесие. Глаза ее все это время искали в толпе фигуру в сером плаще, скрывшуюся во время паники.
–Лишь бы они успели закрыть двери!– вертелось в голове Клары. Наконец, она увидела ее. Незнакомка– а это была женщина– находилась совсем близко к выходу. Хоть к двери и сложно было пробиться через толпу людей, так же желающих покинуть зал суда.
–Держите ее!– что есть сил заорала Клара, сама приближаясь к незнакомке,– Женщину в плаще! Это она стреляла!
Кто-то расслышал слова Клары. Кто-то уловил лишь слово "стреляла" и паника началась с новой силой. К несчастью, из тех, кто слышал Клару, была и незнакомка. Быстрым движением она развязала завязки и скинула плащ, отпихнув его от себя ногой. Но Клара была уже слишком близко, и она увидела лицо женщины. Та была красива и ухожена. С темными волосами и пронзительными карими глазами. А еще отчего-то черты лица ее показались Кларе знакомыми. Женщина поймала взгляд Клары и вынула из сумочки небольшой пистолет.
–Ну что ж, прощай и ты,– прошипела она. Клара не успела и шевельнуться, осознав, что сейчас произойдет, и тут кто-то заорал:
–Бросить оружие! Руки за голову!
Это был один из полицейских, услышавших крик Клары ранее. Прорвавшись к женщинам, он встал на одну из скамей зала суда и теперь целился в злоумышленницу.
Та замерла.
–Вот так. Опустите оружие...
Женщина перевела взгляд на полицейского. На ее лице промелькнуло отчаянье, смешанное со страхом. Рука задрожала, но оружие она не выпустила.
–Ну же,– спокойно проговорил полицейский,– Положите оружие на пол и сдайтесь властям. Вас будут судить честным судом.
Последние слова словно предали женщине сил. Она победно улыбнулась и через мгновенье раздался второй выстрел. Госпожа Франческа Ламбер покончила с собой.
****51
Это дело разбирали долго. Со всеми подробностями выясняя обстоятельства, приведшие к гибели стольких людей. Эдуарда переведи под домашний арест, и лишь через несколько месяцев после начала суда, с него сняли все обвинения. Смерть Ранкура в Флер Лазарь признали несчастным случаем. Нашлись так же люди, которые пили с Винсентом и слышали, как в хмели он хвастался тем, что прирезал трусливого Жоржа, у которого "кишка была тонка на большое дело". Смерть крестьянина так же признали результатом болезни, а не убийством.
Касательно истории, произошедшей в суде, следствие пришло к следующим выводам:
Госпожа Ламбер, не желавшая получить госпожу Ранкур в невестки, сначала пыталась найти грязное белье девушки. И так вышла на Винсента. Некоторое время она даже спонсировала его, желая вытравить нежеланную особу из города, но Винсент начал требовать больше, чем денег, и госпожа Ламбер убила его, полоснув ножом по горлу в результате самообороны. Затем, испугавшись последствий, она решила скинуть всю вину на госпожу Ранкур, подбросив той в корзину с фруктами одну из записок Винсента. А чуть позже, "тайно" заявив в полицию. Но цель достигла не того человека. Эдуард взял на себя всю вину, боясь, что Винсента убила Аннабель. Впрочем, это устраивало госпожу Ламбер. Нежеланная невестка испарилась. Убийца был найден. И все же, Франческа решила проследить дело до конца. И не прогадала. В общей суете после выстрела ей вполне могло сойти с рук и убийство Аннабель, не заметь ее Клара. Но судьба распорядилась иначе. Госпоже Ламбер не удалось скрыться и, в отчаянье, она покончила с собой.
По крайней мере так выглядели основные отчеты по делу. Хотя в жизни все чувствовалось совсем по– иному.
Эдуард глубоко переживал смерть Аннабель. Ему казалось, что в тот день он должен был быть внимательней, заметить убийцу, предотвратить кровопотерю... Но этого не произошло.
Доктор Верлуа так же винил себя. В тот день он пропустил заседание суда. Один из его пациентов был при смерти, и доктор отправился к нему, не зная еще, какая развернется драма.
Не спала ночами и Клара. Они с Аннабель никогда не были близки, но разве заслужила девушка такой смерти?
Однако шли дни. Недели. Месяцы. Раны затягивались, а жизнь тянула дальше за собой.
Как-то теплым летним днем, накануне дня рождения маленького Леруа, Эдуард постучался в дверь доктора Верлуа.
Дело было в том, что, потеряв Аннабель, Клара, по всем правилам приличья, не могла оставаться в доме Эдуарда. И добрая госпожа Анет Верлуа– матушка Пьера-пригласила девушку жить к ней на правах компаньонки.
Старушке нравилась Клара. И она любила возиться с ее маленьким племянником, которого Клара взяла с собой. К тому же, госпоже Верлуа очень хотелось, чтобы ее Пьер остепенился. А Клара была такой замечательной: добрая, красивая, отличная хозяйка... Но мечтам старушки не суждено было сбыться. И причиной тому был Эдуард Лазаре. Странно, что ее сын рассказывал об Эдуарде как об отшельнике с малопривлекательной внешностью. Госпожа Верлуа, никогда не видевшая Эдуарда до суда, считала его более чем красивым. У Эдуарда были тонкие, правильные черты лица, русые, слегка вьющиеся волосы, и очень приятная улыбка. Конечно, где ее Пьеру до этого молодого человека? Клара, безусловно, была влюблена в него, а Эдуард, заходивший к ней с маленьким Леруа почти каждый день, казался влюбленным в Клару. Но будучи женщиной доброй, госпожа Верлуа желала молодым людям счастья, и вздыхала, что может когда-нибудь повезет и ее мальчику.
В то утро Эдуард и Клара планировали сходить на могилы к Аннабель и Леруа(которого захоронили вместе с женой). На следующий день было день рождение их сына, и Кларе с Эдуардом казалось правильным навестить его родителей.
День был теплым. Не жарким, но уже предвещающим дальнейшее хорошее лето. Деревья были покрыты свежими, еще не запыленными листьями. Воздух стоял тихо, и лишь чириканье птиц нарушало его торжественность. Клара с Эдуардом прибрали могилу. Поговорили с маленьким Леруа о его маме и папе, которые смотрят на него с неба. (Правда Леруа это мало понял. Ему был год. Его интересовали бабочки, порхающие туда-сюда над цветами. А мамой и папой он считал Клару с Эдуардом). Уходя, Эдуард с удовлетворением заметил, что розы, посаженные им на могиле Аннабель, прижились и даже начали давать небольшие бутоны.
–Надеюсь, ты нашла то, что искала, -с грустью подумал Эдуард. Затем он посадил Леруа в его коляску, и они с Кларой пошли вышли на главную аллею кладбища.
–Клара?– через некоторое время спросил Эдуард.
–Да?
–Могу я попросить тебя ...
–Да?
–Я хочу...мне нужно...съездить в одно место...
–Не тяни, чудище,– вздохнула Клара.( Порой, даже не смотря на то, что от чудовищности Эдуарда остались лишь острые когти и золотые ободки глаз, она продолжала звать Эдуарда так. Чтобы не расслаблялся)
–Ты поедешь со мной в Верном?
–Что?
–Мне нужно съездить туда. Повидаться с одной старой знакомой. Попросить ее прощения. Но, боюсь, у одного меня просто не хватит смелости.
–Звучит так, будто ты собрался к какой ведьме,– улыбнулась Клара.
–Нет-нет. Напротив. Просто когда-то я сам поступил с ней не лучшим образом. И только теперь набрался смелости спланировать поездку.
****
Клара аккуратно взяла Эдуарда под руку.
–Когда?– тихо спросила она.
–Не знаю. Завтра день рожденье Леруа. В четверг?
–Я согласна на четверг. Попрошу госпожу Анет последить за малышом.
Эдуард с благодарностью улыбнулся.
Некоторое время они шли, обсуждая, какой торт испечь на детский праздник, пока путь не привел их к развилке основной и Липовой аллей кладбища. Здесь Эдуард приостановился. Они уже не раз бывали на кладбище, и каждый раз Эдуард замедлял шаг, когда они подходили к этой развилке. Клара никогда не спрашивала его о причинах. Уже хорошо зная Эдуарда, она понимала, что он должен быть готов к шагу, и принуждать его иначе нет никакого смысла. Однако в этот раз Эдуард остановился.
–Вы с Леруа подождете меня?– спросил он.
–Да. Мы вполне можем погулять,– согласилась Клара, перенимая у Эдуарда коляску.
Эдуард кивнул ей и направился вдоль липовой аллеи.
Там, в тиши раскидистых деревьев, лежала небольшая могила. Камень ее зарос мхом, и на поверхности зеленела трава. За этим участком никто не ухаживал, и никто не навещал лежащего в могиле покойника.
Эдуард присел на колени возле надгробия, на которым темными буквами было высечено: "Антуан Лазаре" .
Вынув из кармана пиджака конверт, который он уже не первый день носил с собой, Эдуард дрожащей рукой раскрыл его и принялся писать последнее письмо от своего отца, оставленное для него в банковской ячейке.
"Мой дорогой мальчик,
Я пишу тебе, даже не зная, жив ты сейчас или мертв. Победила ли твоя звериная сущность, или же ты смог остаться человеком.
Годы я считал, что случившееся с тобой-наказание за наше тщеславие.
Теперь, не в силах даже встать с постели, чтобы приехать к тебе, я понимаю, что все произошедшие действительно кара. Но это кара мне, как твоему отцу.
Я знал, как мало даю тебе любви и внимания. Знал, как скучаешь ты по матери. Но ни единым шагом я не двинулся навстречу тебе.
Признавая сейчас эти грехи, я понимаю, что всего могло бы и не случится, не живи я призраками и пустыми сожаленьями.
Сейчас, находясь на смертном одре, я хочу одного: чтобы ты смог найти в себе силы жить дальше.
Я не буду винить тебя, если ты, получив мое письмо, разорвешь его в клочья, или никогда не навестишь мою могилу. В конце концов, все мы в итоге получаем ровно то, что заслужили. Но я верю, что сам ты еще сможешь заслужить прощения за свои деяния, и сможешь быть счастливым. Главное сделать правильный выбор.
Твой отец,
Антуан Лазаре."
Письмо было написано совсем не тем ровным красивым подчерком, к которому привык Эдуард. Напротив, буквы в нем дергались и плясали, словно танцуя с Антуаном в его последнем танце.
Эдуард прижался лбом к холодному камню надгробия. Из глаз его текли такие обжигающие слезы, что это доставляло боль.
Молодому мужчине хотелось, чтобы отец был сейчас рядом. И мог услышать то, что хотел сказать ему Эдуард. Он хотел попросить прощения: за всю ту холодность, что проявлял к отцу, за недоверие к его советам, за то, что так подвел его, когда должен был стать достойной опорой.
Но Антуана больше не было на этом свете.
Однако, когда слезы горечи прошли, Эдуард почувствовал некоторое облегчение. Скинув перчатки, он принялся руками выпалывать траву, которой заросла могила, и успокоился лишь когда все пришло в более-менее приличный вид.
–Я еще приду к тебе,– пообещал он Антуану и отправился на поиски Клары с малышом Леруа.
Эдуард нашел Клару на выходе с кладбища, где она с племянником кормила голубей хлебными крошками.
–Ого! Ты голыми руками раскапывал могилу?– спросила Клара, глядя на грязь на руках Эдуарда.
–Практически.
Клара скептически посмотрела на него. Острые звериные когти исчезли. Теперь все, что оставалось от чудовища– это золотистые ободки глаз.
–Мы с Леруа очень голодные,– улыбаясь сказала девушка,– И тебе лучше свести нас в кафе, прежде чем мы закопаем тебя здесь за плохое отношение к женщинам и детям.
Эдуард рассмеялся и наклонился к малышу.
–Ты тоже хочешь в кафе? Или это все происки твоей тети?
Леруа не ответил, но сунул в рот несколько крошек, которые предназначались голубям.
–Хорошо. Кафе значит кафе,– улыбнулся Эдуард,– А после можем зайти ко мне. Я смастерил во дворе качели. Думаю, Леруа понравится.
–Смастерил?– удивилась Клара,– Неужели сам?
–Конечно.
–Не знала, что ты умеешь...
–Я умею много из того, о чем не знаешь ты,– подмигнул ей Эдуард.
Девушка слегка покраснела, и продолжая весело переговариваться, они вышли за пределы кладбища.
52
Как и планировалось, через несколько дней после дня рождения Леруа, Эдуард с Кларой отправились в Верном. Доктор Верлуа, на попечение которого Клара оставила племянника, провожал пару задумчивым взглядом. То, почему Эдуард до сих пор не сделал девушке предложение, оставалось для него загадкой. И он надеялся, что поездка изменит это, а не перечеркнет честь Клары. Конечно, доктору стоило отговорить девушку. Сказать, что для молодой одинокий особы поездка с мужчиной равносильна признанию их отношений. Но Пьер уже хорошо знал Клару, и знал, что когда дело касается Эдуарда, ее было не остановить.
До Вернома был примерно день пути. Сидя в экипаже, Эдуард пытался разобраться с бумагами, доставшимися в наследство от отца. На днях он ходил в банк. В образе человека... И так, по последней воле отца, Эдуард вступил в наследство. Однако, самым забавным во всей ситуации было то, что деньги отца, ранее столь желанные, были ему теперь абсолютно не нужны. Из бумаг было видно, что примерно за год до смерти, Антуан продал все свои предприятия и вложил деньги в банковскую ячейку, завещанную им сыну, коли тот придет в образе человека.
Эдуард вздохнул. Отложил бумаги.
И без денег отца его дела шли неплохо. Чайная лавка процветала. Эдуард даже планировал снять еще одно помещение, где-нибудь ближе к центру города. Деньги Антуана были ему не нужны. Возможно, ему будет лучше отложить часть на образование Леруа, а остальное раздать по больницам и приютам...
Вздохнув, Эдуард переключил свое внимание на Клару. Та сидела у окна, задумчиво глядя на дорогу. Брови ее при этом были слегка сдвинуты, и Клара прикусывала нижнюю губу.
–Я дам тебе монетку, если ты расскажешь свои мысли.-сказал ей Эдуард.
–У меня из головы никак не выходит Франческа Ламбер,– серьезно сказала Клара.
Эдуард нахмурился, но продолжил ее слушать.
–Все это очень странно,– сказала Клара,– Франческа Ламбер была аристократкой. Она была богата и считалась образцовой женой и матерью. Зачем она так поступила с Аннабель? Я понимаю, что она не хотела видеть ее в роли своей невестки. Но не слишком ли странные были ее меры?
Эдуард и сам часто думал об этом. Но ответа найти не мог.
–Думаю, мы никогда не узнаем это,– сказал он , беря руку Клары в свою.
