Текст книги "Жена охотника (СИ)"
Автор книги: Ирина Муравьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Осознание того, что теперь рядом с ним еще один живой человек было столь резко, что Эдуарду невероятно захотелось позвать Аннабель. Поговорить с ней. Прикоснуться к ее руке. Ощутить тепло ее тела возле своего.
Эдуард раскрыл рот, но из горла не вырвалось ни одного звука. Ему нужен был еще отдых. К тому же, Аннабель видела, что он раскрыл глаза, но сама не спешила справляться о его самочувствии.
Просто сидела где-то рядом и молчала. На то у нее наверняка была масса причин.
Аннабель потеряла мужа.
Проклятый охотник. Был мертвее мертвого, когда Эдуард спустился к нему. Пришлось тащить его труп в замок, чтобы дикие звери не нашли его первыми. Это вызвало усиление кровотечения и, в итоге, сильный риск для жизни самого Эдуарда.
В остальном, Эдуард не чувствовал за собой вины. Он не убивал Ранкура. Тот сам пришел, целясь в него ружьем и крича как сумасшедший. Остальное же– был несчастный случай. Не более.
–Но он тебе как нельзя на руку,– едко сказал внутренний голос.
Эдуард ничего не ответил ему. (От части потому, что боялся ответить вслух и этим выдать Аннабель свое сумасшествие. Отчасти потому, что отвечать было нечего.)
Да, ему была выгодна смерть Ранкура. И что дальше? Не убиваться же из-за смерти того, чьей амбицией было пристрелить тебя, а голову повесить над камином где-нибудь между оленем и медведем.
Проблемой оставалась Аннабель. Девушка вряд ли была счастлива в браке, Эдуард понял это слишком хорошо, но и как она отнесется к потере человека, с которым делила последние годы было пока не известно.
Одно было хорошо: она не бросила Эдуарда. Оказала ему помощь. Значит, надежда есть.
****3
Примерно через два часа после того, как он впервые открыл глаза, Эдуард попробовал приподняться на локтях и сесть.
Аннабель все это время сидела в стороне, не предпринимая ни одной попытки заговорить с ним. Хотя внутри она понимала, что такая тактика поведения заранее проигрышная: Эдуард, по специфике своей жизни, должно быть привык молчать. Однако, чувство доверия, которое она еще недавно испытывала к Эдуарду, ушло. Перед смертью Леруа говорил что-то об убийствах, свершенных в замке. И ответ Эдуарда ее не удовлетворил. По правде, девушка чувствовала себя словно после пробуждения ото сна. И пробуждение это было не из приятных. Она сидела в черной кухне, кое-как забаррикадировав ее дверь, боясь, что вот-вот к ней ворвется Жорж с ружьем на перевес, и застрелит обоих(так как не обвинить и Аннабель в смерти Леруа невозможно). Из воды девушка нашла несколько бочек содержащих, по видимости, талый снег. Еда... У Эдуарда были различные сухие растения(в которых Аннабель не разбиралась). Немного круп. Не удивительно, что он был настолько худым...
В общем, [muravieva1] реальность была нелицеприятна, и, когда первый шок и адреналин спали, Аннабель даже начало мутить.
Эдуард тем временем сел. Вытянул вперед руку и, по видимости, пересчитал все свои пальцы. Затем, чуть встряхнув головой, спросил Аннабель:
–Ты ела что -нибудь?
Девушка повертела головой.
Кивнув, Эдуард встал и, шатаясь, направился в комнату, смежную с черной кухней. Там Аннабель не была: слишком боялась предпринимать что– либо, что может повлечь возможную встречу с Жоржем.
Едва Эдуард открыл дверь, как из комнаты полился мягкий дневной свет и запахло приятными пряными травами. Невольно, Аннабель потянулась к свету, но вовремя пресекла себя: пока она точно не знала, несет ли Эдуард опасность.
Когда Эдуард вернулся, в его руках были какие-то мешочки и пучки сухих трав. Склонившись над камином, он разжег огонь и поставил на него котел с талой водой из бочки.
Через некоторое время, когда вода закипела, Эдуард побросал в котел содержимое всех своих мешочков и, к удивлению Аннабель, комната наполнилась весьма приятными запахами. Похоже, у Эдуарда были сушёные овощи и кое-какие специи. Еще через некоторое время Эдуард разлил содержимое котелка по мискам и протянул одну из них Аннабель. Девушка посмотрела на него взглядом затравленного зверя, и к еде не притронулась. Эдуард понимал ее. Весь мир, пусть и не любимый, рухнул в один день. Естественно Аннабель было страшно.
–Поешь,– мягко сказал он,– Тебе станет лучше.
При последнем, не слишком удачно выбранном слове, Аннабель поморщилась.
–Я прочел в книгах, что можно делать подобные заготовки,– продолжил Эдуард, стараясь слегка разрядить обстановку и снова расположить к себе Аннабель,– Засушивать морковь, и кусочки тыквы. Горох. Бобы. Получается не так хорошо, как с летними овощами, но все же лучше, чем ничего. К тому же я добавил несколько трав, которые помогут восстановить силы...
–Леруа сказал, что нашел в одной из комнат труп какого-то старика.
Это было первой фразой Аннабель после долгого молчания. И, увы, вовсе не тем, что хотел бы услышать Эдуард.
–Ну что, расскажешь ей?– спросил внутренний голос Эдуарда.
–Я все объясню. Только выслушай меня,– ответил Эдуард обоим: и голосу и девушке.
Это случилось около двух лет назад. Летом. Эдуард охотился в лесу, когда услышал странные стоны. Направившись туда, откуда они раздавались, он увидел старика. На нем была обычная крестьянская одежда. Грязная и местами рваная.
Старик лежал на сырой земле и тяжело бредил. По всем признакам, у него была лихорадка.
Внутренний голос говорил Эдуарду оставить все как есть. Дать зверям в лесу возможность достойного ужина. Ведь если человек заблудился в лесу, и, плутая, заболел, разве должно это было касаться Эдуарда, давно распрощавшегося с миром?
Но совесть подсказывала иное. И Эдуард взвалил на себя тело мужчины, чтобы отнести его в замок.
Там, переодев "гостя" из его грязной, пропитанной потом одежды, и уложив его в одну из более-менее подходящих комнат, Эдуард принялся за лечение.
К тому времени он прочел уже немало книг отцовской библиотеки. И самыми полезными из них нашел книги по различным травам и медицине. Ведь оказалось, когда живешь один в лесной глуши, твоя жизнь зависит лишь от тебя.
Так, Эдуард знал уже немало лесных трав и мог весьма сносно приготовить некоторые отвары.
Настой, который обычно помогал ему при лихорадке, помог и "гостю". С единственным "но". Лишь немного пройдя в себя, набожный крестьянин узрел личину Эдуарда и решил, будто сам демон схватил его и желает затащить к себе в ад. И дабы спасти свою бессмертную душу, крестьянин стал напрочь отказываться от любой еды, воды и тем более "зелья" предлагаемого Эдуардом. Напрасны были все увещевания. "Гость" выбрал свой путь. Лихорадка возобновилась. Но даже в новом вихре бреда, крестьянин не принимал более ничего из рук "демона". И через пару дней, несмотря на все усилия Эдуарда, этот человек умер.
Для Эдуарда это был удар. Он никогда еще не видел смерть в лицо. К тому же, подобное отречение погубило последнюю его каплю надежды вернуться в мир людей.
****Не в силах и не желая более что-либо делать, Эдуард просто закрыл комнату, в которой лежал его "гость", навсегда оставив тело в этом своеобразном склепе.
Эту историю он и рассказал Аннабель.
Девушка слушала молча. Но по ее глазам было видно, что доверие и сочувствие к Эдуарду возвращаются к ней.
Затем последовали еще вопросы. Главным образом про проклятье. Похоже, Аннабель не верила ему и здесь.
Что ж, пришлось отвечать.
–Я дурно поступил с одной девушкой,– уклончиво сказал Эдуард,– И ее мать прокляла меня за это, обратив в чудовище.
Над этой версией событий сам Эдуард думал долго. На самом деле, Агата была безусловно не единственным человеком, с кем он скверно обошёлся в той или иной степени. Но она была последней. И слова, сказанные ему Вивьен при их последней встрече, никак не шли из головы.
–Дурно поступил?– прервала ход его мыслей Аннабель.
–Да,– коротко ответил Эдуард.
–Как именно?
Зверь внутри Эдуарда начал злиться. Как именно?! Она что, не знает, как мужчина может "дурно поступить" с девушкой?!
–Я обесчестил ее, если тебе угодно это знать,– с недовольством ответил Эдуард,– И не женился после всего.
Аннабель звонко рассмеялась. У нее был очень красивый смех. Словно серебряные колокольчики. Но сейчас это показалось Эдуарду немного неуместным. Он все же рассказывал о своих грехах! А Аннабель продолжала смеяться.
–Знаешь,– обиженно заметил Эдуард,– Лично я не вижу в ситуации ничего забавного.
–Извини, я понимаю,– Аннабель смахнула слезинку, и Эдуард заметил, что рука ее слегка нервно дрожит.
–Но представь,– продолжила девушка,– Если бы всех проклинали лишь за это, то, наверное, все мужчины бы ходили со звериными мордами.
И она снова рассмеялась.
Эдуард вздохнул. О несправедливости своего положения он сам думал не раз. Правда ранее это не казалось ему смешным, хотя если подумать: соблазнение маленькой Агаты вызвало куда больше сыр бор, чем следовало. И внезапно для самого себя, Эдуард тоже рассмеялся. Его смех был горьким, почти истерический. Когда же он кончился, Эдуард почувствовал странную пустоту. Он наконец рассказал все. И рядом с ним был еще один человек. Но что делать дальше?
Аннабель тоже перестала смеяться. Посмотрела на Эдуарда очень серьезно, и тот заметил, что на глазах девушки блестят слезы.
Боясь, что выступили они вовсе не от смеха, Эдуард отвел глаза и был очень удивлен, когда Аннабель подошла к нему и, присев рядом, аккуратно коснулась его руки своей рукой.
–Нужно найти ту женщину, – сказала она.
–Вивьен?
–Да. Ту, что прокляла тебя.
Эдуард замер. Неужели Аннабель действительно предлагает ему это? Найти Вивьен и Агату и что...? Попросить у них прощения? Звучала смешно, абсурдно, странно.
Умом Эдуард понимал, что сейчас не до гордости. И что он сильно обидел обеих. Но полностью признать себя виноватым он не мог. В конце-концов он не брал ничего, что не предлагали ему сами.
Как поразительно бывает порой устроен человек. Эдуард влачил свое жалкое существование в образе зверя, но все еще не мог переступить через себя и сделать то единственное, что возможно могло его спасти.
–И как ты предлагаешь это сделать?– слегка раздраженно спросил Эдуард.
Аннабель пожала плечами:
–Если человек хочет, он может найти что угодно.
Эдуард все еще колебался. В последние годы вся его жизнь была собрана вокруг того, чтобы не быть найденным. Он опасался людей. Их реакции на его внешность. И, конечно, мысль о том, чтобы уехать и начать искать кого-либо, пугала его.
Аннабель, почувствовав его страх, чуть крепче сжала руку Эдуарда.
–Мы сможем,– сказала она, – Поверь. Мы найдем их и снимем проклятье.
Эдуард посмотрел на Аннабель. Ее глаза горели огнем, и в них читалась надежда. Возможно она права. И стоит рискнуть, чтобы снова обрести себя.
–Хорошо,– после некоторой паузы сказал Эдуард,– Только... я не ослышался, когда ты сказала "мы"?
Аннабель слегка покраснела. Отвела глаза.
Волосы ее были растрепаны, на щеках играл нездоровый румянец, но все же она казалась еще красивее, чем когда-либо.
–Как и тебе, мне больше некуда идти в этом мире,– тихо сказала Аннабель. – И я думаю, судьба не напрасно свела нас вместе... Поэтому да: я пойду с тобой. И буду помогать тебе.
У Эдуарда перехватило дыхание. Правда ли все это? Слова цыганки о любви, которая поможет спасти его, вспыхнули с новой силой.
–Спасибо,– прошептал Эдуард.
Аннабель лишь слегка улыбнулась в ответ.
4
По правде говоря, сказать "мы уедем из замка" было проще, чем на самом деле уехать. Эдуард слишком долго не покидал это место. Его терзали страхи. Но это было не основной проблемой. Путешествие даже в Тубр было сопряжено с сотней проблем. Во-первых, выбраться зимой по лесным тропам, окружавшим замок, представлялось мало возможным. Конечно, была дорога, прорубленная отцом для подъезда экипажей, но что осталось от нее за семь с лишним лет? Планом Ранкура было выбраться на санях. Эдуард так же не видел иного варианта. Итак, эта часть плана была решена.
Однако что делать с "экзотической" внешностью Эдуарда?
Аннабель предложила надеть перчатки, скрывающие руки(хорошо, что такие в замке имелись для предполагаемой соколиной охоты) и плащ, капюшон которого мог закрыть лицо. Конечно, даже при этом Эдуард не был уверен, что его не заметят и не сожгут на костре, и все же: это было лучше, чем ничего. Оставалось собрать вещи, которые могли пригодиться в дороге и после.
Здесь Эдуард посмеялся от души. Рыская по комнатам замка в поисках ценностей, которые можно было бы взять с собой и впоследствии продать, он-хозяин замка– мало чем отличался от обычного мародера.
–Смотри,– Аннабель, разбиравшая тайный ящик бюро в кабинете Антуана ахнула и замерла.
Эдуард подошел к девушке, чтобы увидеть, что в руках она держит небольшой золотой медальон. Внутри же вещицы, по моде того времени, находился портрет. На нем был изображен молодой мужчина со слегка вьющимися русыми волосами. Серые глаза его глядели с некой надменностью, но полуулыбка на губах была приятной.
– О, вижу ты нашла мой свадебный подарок,– заметил Эдуард, коротко взглянув на портрет и чрезвычайно быстро отвернувшись.
–Свадебный подарок?
–Да. Я намеревался подарить эту вещицу своей невесте. До того, конечно, как она ушла от меня.
Аннабель посмотрела на портрет в медальоне. Потом снова на Эдуарда:
–Это ты?– спросила она.
–Да.
Ответ Эдуарда был быстрым и очень сухим. Ему не нравилось, как Аннабель рассматривала портрет того, кем он раньше был.
Да, тот Эдуард был красив. Но это было давно. И это больше не он... По многим показателям, далеко не все из которых были внешними.
Наконец Аннабель закрыла кулон и положила его в сторону.
–Мне жаль,– сказала она.
Эдуард подернул плечами.
–Смотри. Здесь еще какие-то бумаги,– заметила Аннабель, доставая пачку из пожелтевших от времени писем.
Это Эдуарду было куда интереснее, и он мигом оказался возле девушки.
–Хм, деловая переписка отца... Счета...– перебирал он письма,– Ага!
Эдуард радостно поднял над головой конверт, на котором знакомым подчерком было написано его имя.
Чуть дрожа, он разорвал это письмо.
Последняя весточка от отца. Письмо, оставленное Антуаном для своего сына, из которого он так и не смог вырастить достойного человека. Что он хотел сказать ему на прощание?
Эдуард развернул бумагу и прочел:
"Банк Кредит Патриот
Ячейка 976"
–Что там?– с любопытством спросила Аннабель.
Эдуард, решавший между тем, сжечь этот клочок бумаги или разорвать его в клочья, протянул письмо Аннабель.
–Антуан обещал оставить мне немного денег. И обещание старая сволочь сдержал.
–Но это ведь отлично...
–Да. Отлично,– пробормотал Эдуард и отвернулся от Аннабель, мечтая, чтобы она не заметила слез, надвигавшихся на его глаза. Чудовище или нет, он надеялся, что достоин получить от отца лучшее письмо, чем простой номер банковской ячейки. По всей видимости он ошибался.
Следующей проблемой было собрать вещи, которые Эдуард считал необходимыми в дороге.
–Значит, мы повезем с собой сундук сухой травы?– озадаченно спросила Аннабель, наблюдая за тем, что и как пакует в дорогу Эдуард.
–Это не сухая трава. Вернее, это не просто "сухая трава". Это мои травы.
–И в чем отличие от просто "сухой травы"?
Эдуард вздохнул.
–В отличие от обычных сухостоев, эти травы помогут нам, когда будет нужно. Поверь: я долго живу один. И благодаря отварам из этих трав и кореньев я все еще жив.
–Аргумент принят,– вздохнула Аннабель,– Честно, я сама удивилась, когда после ранения у тебя не началом заражение крови... Возможно, эти твои чаи действительно помогают.
Эдуард бросил в стороны Аннабель задумчивый взгляд, но ничего не сказал и снова вернулся к упаковке своих вещей.
Если говорить правду, то находясь без сознания, он как никогда был близок к лихорадке. Но что-то, а вернее кто-то, выдернул его из этого состояния. Это было очень странно. Будто Эдуард падал, а затем его крепко схватила чья-то рука и потянула за собой.
Кого он видел в том своем сне и за кем шел, Эдуард уже не помнил. Образ был расплывчатым. Весь в иголках света. Но Эдуард был благодарен ему.
****
Аннабель тем временем продолжила осматривать "пожитки" Эдуарда.
–Хорошо, я согласна с травами,– вздохнула она,– Но зачем брать с собой этот старый чайник?
И она указала на госпожу Герранд.
–Ну, чайник может пригодиться в дороге,– уклончиво сказал Эдуард.
–До Тубра здесь не более дня пути. И мы вряд ли решим попить чайку в лесу с волками.
–И все же-чайник полезная вещь. Кто знает, как мы обживемся в городе... Возможно, он понадобится нам.
–Ты думаешь, в городе нельзя купить чайник?
–Конечно можно. Но зачем, когда есть свой?
–Затем, что не обязательно тащить за собой все барахло...
–Госпожа Герранд мой друг, и она едет с нами!– рыкнул Эдуард, которому порядком поднадоел этот спор.
Аннабель прикусила губу, но все же подняла руки в знак согласия. Похоже, некоторых тараканов в голове Эдуарда лучше было не трогать.
Еще одной проблемой был Жорж. Вернее, его полное отсутствие.
Поначалу Аннабель и Эдуард выходили с кухни с осторожностью. Боясь, что их могут пристрелить в два счета. Затем, разведав обстановку( и подобрав ружье Леруа с крыши) они стали чуть более спокойно обследовать замок. Но Жорж словно сквозь землю провалился. Его лошадь осталась в конюшне. Большинство вещей– в комнате, которую он занимал. Но самого Жоржа нигде не было видно.
Конечно, замок был большим, и при желании в нем вроде можно было спрятаться. Но все же: следов Жоржа было не видно ни у колодца, ни где-либо еще. И Эдуард с Аннабель пришли к выводу, что он покинул замок. А если и нет-то они будут разбираться с этим по мере поступления неприятностей.
Итак, вещи были собраны. Сани– запряжены. Эдуард бросил последний взгляд на Флер Лазарь и, мысленно пожелав этому месту сгореть ко всем чертям, открыл новую страницу своей жизни.
5
Ехать по заснеженному лесу было не столь сложно, как предполагал Эдуард. Сани шли хорошо. А когда они вышли на лед большого замерзшего озера, по которому можно было быстрее всего срезать путь до ближайшего поселения, поездка и вовсе сменила темп. Лошади, почуяв простор, неслись с веселой прытью. Сани словно летели за ними. И некоторое время Эдуарду даже было весело. Правда, он очень давно не ощущал подобного: скорость, ветер в лицо, открывающийся перед тобою простор и ощущение, будто впереди весь мир...
Эдуард взглянул на Аннабель, сидевшую рядом. Ему так хотелось, чтобы и она ощущала то же самое... Но взгляд ее карих глаз был устремлен куда-то вдаль, и лицо не выражало ровным счетом ничего. Все настроение Эдуарда мгновенно пропало.
Аннабель же думала о Леруа. (Хоть и обещала себе не делать этого, оставив прошлое в прошлом). Но белые хлопья снега вокруг, летящий размах саней и мороз, всколыхнули в память девушки.
Это было давно. Очень давно. Кажется еще в прошлой жизни. Когда отец был жив, и они еще никогда не уезжали из Жиля, от чего городок не казался настолько тесным.
Стояла зима. Канун дня зимнего солнцестояния. В этот день было принято ходить утром в церковь. Затем– почтенные матроны закрывались на кухнях и целый день пекли пироги и прочие сласти, чтобы вечером порадовать гостей да похвастаться своим мастерством. Отцы семейств собирались в питейных заведениях и "обсуждали прошедший год".а А молодежь, предоставленная сама себе, гуляла по городу или же, если день был погожим, устраивала катания со склона оврага на покрытую льдом реку, протекающую неподалеку от Жиля.
Аннабель, хоть и была при отце хозяйкой в доме, пирогами не увлекалась. Да и Моран сказал, что лучше отобедает в таверне, а затем испробует пирогов в гостях у госпожи Лараль, куда их пригласили вечером. Аннабель такое положение дел устраивало. И сначала она как всегда примостилась на подоконнике с книгой в руках, но книга была зачитана до дыр, а из окна шел такой яркий солнечный свет, что Аннабель захотелось изменить любимому занятию и пойти прогуляться.
На улице было морозно и куда оживленнее чем обычно. Туда-сюда бегала детвора. Играли в снежки. Многие направлялись в сторону оврага. Аннабель пошла вместе с толпой. Она не хотела кататься, просто прогуляться. Возможно посмотреть. Не более.
У оврага же ее встретила веселая суматоха и полная неразбериха. Все бегали вверх -вниз. Таскали сани. Кричали. Смеялись. Кое-где на снегу были видны алые капли крови: признак выбитых зубов и сломанных носов. Да-да, никто не говорил, что в овраге было безопасно кататься. И все равно: молодые люди шли сюда словно зачарованные.
Среди катающихся, Аннабель заметила знакомый красный сюртук. Ранкур и зимой не изменял своим цветам. И, как обычно, молодой человек был окружен шумной компанией прихвостней-друзей. Однако, лишь завидев Аннабель, Леруа весело помахал ей рукой и позвал в свою сторону.
Аннабель мотнула головой. Она шла погулять, никак не "насладиться" обществом деревенских разгильдяев. Но Леруа, как и всегда, не воспринял ее отказа. Оставив друзей позади, он мигом подбежал к Аннабель.
–Привет, Аннабель,– сказал он, оказавшись возле девушки.
–Добрый день, Леруа,– как можно более холодно ответила Аннабель.
В последнее время Ранкур-младший прослыл местным сердцеедом, гуляя то с дочкой пекаря, то с племянницей сапожника. Аннабель же никак не собиралась входить в список этих имен.
–Пойдешь кататься?
–Нет. Я просто гуляю, прости, мне пора.. ,– и Аннабель попыталась обойти Леруа, как тот снова преградил ей путь.
–У меня отличные сани. Соглашайся. Прокатимся с горы с ветерком...
–Я кажется уже сказала нет,– начала терять терпение Аннабель.
Леруа лишь пожал плечами: мол"как хочешь".
И лишь Аннабель отошла от него, вздохнув с облегчением, как чьи– то сильные руки подхватили ее. Это, конечно, был Леруа. Он легко взвалил девушку себе на плечи и потащил в сторону склона.
–Отпусти! Ты придурок! – безуспешно отбивалась Аннабель.
Но Леруа опустил ее на землю, лишь когда сажал перед собой на санки. И не успела Аннабель опомниться, как Леруа обнял ее покрепче, оттолкнулся от земли и они вместе полетели вниз со склона.
В лицо летел ветер и хлопья белого снега. По дороге туда-сюда мелькали такие же саночники, создавая ужасную возможность столкновения. Снизу ощущалось все неровности и кочки, на которых санки то и дело подпрыгивали, создавая неприятный диссонанс. И вместе с тем, или даже " несмотря на" все это, Аннабель вдруг почувствовала странное веселье и какую– то парящую легкость. Она чуть ближе прижалась к Леруа и хотела, чтобы это чувство никогда не кончалось.
Но вот сани спустились на самое дно оврага. Стукнулись о последнюю кочку и перевернулись.
Аннабель с Леруа целиком оказались в пушистом снежном сугробе.
–Весело, а ты не хотела,– сказал Леруа, поднимаясь из снега и помогая подняться Аннабель. Но вместо ответа девушка лишь молча отряхнула снег, бросила на Леруа полный негодования взгляд и удалилась с таким видом, что даже Ранкур понял: сейчас лучше ее не трогать.
Вечером, будучи уже в гостях у госпожи Лараль, Аннабель снова наткнулась на Леруа. Это было не удивительно: его мама и госпожа Лараль были подругами. К тому же, в доме Лараль почти всегда организовывался самый шумный праздничный вечер.
****Аннабель, как обычно, сидела чуть в стороне от общего веселья, разглядывая одну из книг хозяйской библиотеки, как к ней подошел Леруа.
–Привет, Аннабель,– сказал он.
–Уже виделись,– холодно отозвалась девушка.
–Да. И я хотел... извиниться. Наверное не стоило хватать тебя, если ты того не хотела.
Аннабель с удивленьем посмотрела на Леруа. Неужели он и вправду извиняется? Хотя она и сама была не совсем права. Ведь ей все же понравилось...
Внезапно смутившись, Аннабель опустила глаза и сказала, что вполне может извинить его.
–Отлично!– обрадовался Леруа– Все же канун праздника! Не хотелось бы праздновать с тяжелым сердцем.
–Безусловно...
–Тогда поцелуемся?
–Что?– Аннабель не ожидала такой наглости.
–Смотри, цветок омелы,– Леруа указал наверх, где и вправду висело популярное украшение.
–А если мы друзья,– продолжил Леруа,– Обычай просто обязывает меня сделать это...
И он быстро поцеловал Аннабель в губы.
Это было неожиданно и столь же приятно, хоть поцелуй был и очень коротким.
–С зимним солнцестоянием, Аннабель Моран,– произнес Леруа, оторвавшись от губ девушки.
–С праздником, Леруа,– тихо ответила Аннабель.
На этом они разошлись. И вроде не произошло ничего необычного. Только почему Аннабель вспомнила этот день?
6
Озерная гладь закончилась. Но между ними и основной дорогой было еще несколько километров леса. Сани медленно двигались по остаткам того, что некогда было путем к замку. К этому времени короткий зимний день уже начал подходить к концу. Эдуарда это сильно беспокоило. Ему не хотелось встретиться в лесу с кем-либо из его обитателей.
Но, конечно же, когда сильно чего-то боишься, оно само приходит к тебе. И через некоторое время Эдуард услышал протяжный и заунывный вой. Волки. Они были близко, и они чуяли их.
Лошади, услышав глас зверя, испуганно заржали.
–Тихо, тихо,– попытался успокоить их Эдуард. Однако это имело мало воздействия на лошадок.
А очень скоро в густой чаще, окружавшей то, что осталось от дороги к замку, стали виднеться золотистые волчьи глаза.
Эдуард достал заранее приготовленный факел, зажег его.
Волки, почуяв опасность, на некоторое время отступили. Правда ненадолго. Стая была большая. Стая была голодная. Чувствуя свое превосходство, звери выпрыгнули из своего укрытия. Лошади заржали. Начали вставать на дыбы.
Эдуард выскочил из саней. Попытался спугнуть хищников огнем факела. Напрасно.
Аннабель в это время спешно откупорила бутыль масла. Выкинула из саней один из мешков с одеждой и, облив его маслом, подожгла. Высокий столп огня моментально вспыхнул в зимних сумерках. Волки отпрянули. Стали держаться от путников на некотором расстоянии. Однако уходить не собирались. Здесь была их добыча.
Через некоторое время, когда мешок начал догорать, один из волков, по видимости вожак, пользуясь сгущающейся тьмой, приготовился к прыжку.
Все случилось в считанные секунды. Зверь бросился на Эдуарда, ожидая реакции человека. Но Эдуард слишком долго жил один. И слишком долго был чудовищем. Человек в нем отступил, уступая место другому зверю. Мощные лапы. Острые когти. Эдуард охотился с их помощью, и не раз. Разодрав горло одному волку, он бросился на другого. Сначала звери обступили его. Но Эдуард откинул одного. Второго. Третьего. Капюшон слетел с его лица. Глаза светились страшным золотым светом. И волки затихли. Отступили.
В блекнущем свете огня, невзирая на дурманящий запах крови, они признали зверя страшнее, чем они сами.
Стая медленно отошла. Эдуард выждал. Минуту. Две. Волки не двинулись с места. Тогда Эдуард снова предложил Аннабель сесть в сани и дал команду лошадям двигаться с места. Те, почуяв что волки отошли, были только рады понестись во всю прыть.
Итак, путешествие продолжилось. Через нарастающую тьму ночи, сквозь белые покровы снега, неслись сани, запряженные тремя лошадьми. А за ними, держась на почтенном расстоянии и не решаясь подойти ближе, бежали волки. Так они провожали хозяина замка.
****7
В Тубр Аннабель с Эдуардом прибыли к утру. Эдуард остановил сани на окраине города, постаравшись скрыть их в тени близлежащих построек.
Аннабель была более снега.
И все же девушка, которой еще никогда в жизни не было настолько страшно, сумела собраться и, дрожа от холода и нервов, встала с саней.
–Здесь есть таверна на окраине,– сказала она,– Там мало берут и почти ничего не спрашивают. Жди меня.
И она ушла.
Эдуард остался ждать. На улице еще не рассвело, и горожане мирно спали в своих домах. Хотя из некоторых окон и пробивались лучи догорающих свечей.
Эдуард помнил, как проезжал городок по пути в Флер Лазарь. Тогда он показался ему мелким и слишком провинциальным. Теперь же, после стольких лет одиночества, Тубр пугал своим размахом.
Десятки домов, каждый из которых был наполнен людьми. Сотни окон, из которых на него могли смотреть...
Эдуард плотнее закутался в свой плащ. В этом большом, полном людей городе ему было так одиноко, как не было в пустом отдаленном от мира замке.
Через некоторое время на улице снова появилась одинокая фигура. Аннабель.
–У них будет две комнаты для нас,– тихо сказала она,– И лошадей с санями можно разместить в стойлах при таверне.
Эдуард лишь кивнул.
Молча, они с Аннабель доехали до места назначения.
Это была небольшая таверна. В два этажа. Обветшалые стены давно нуждались в покраске. Табличка с названием была перекошена. Эдуард все же прочел его и чуть не рассмеялся: "Старый Замок".
–Откуда ты знаешь это место?– спросил он у Аннабель.
–Отец почти всегда останавливался здесь, когда ездил на ярмарки,– коротко ответила она.
Оставив лошадей в стойлах и распорядившись, чтобы тех накормили, Эдуард с Аннабель проследовали на второй этаж таверны. Туда, где располагались приготовленные им комнаты.
Это было много легче, чем ожидал Эдуард. В "замке" действительно не задавали лишних вопросов. Хозяин– сальный мужик от сорока до шестидесяти лет от роду– мрачно кивнул им и скрылся из виду. Вот и все "общение". Чему Эдуард был несказанно рад.
Дойдя до комнат, Эдуард с Аннабель разошлись.
–Если что, я буду рядом,– тихо сказала Аннабель, даже не глядя на Эдуарда. После чего она открыла дверь своего номера и скрылась за ней.
Эдуард последовал ее примеру.
Внутри было много лучше, чем следовало ожидать. Кровать. Письменный стол. Таз для умывания. Относительно чисто и опрятно.
Эдуард зашторил окна. Скинул свой плащ. Наконец вздохнул с облегчением. Так начался его первый день в мире людей.
Вроде бы и мало чего изменилось. Эдуард все так же был один. И снова вокруг-четыре стены. И госпожа Герранд стояла на тумбе возле кровати. Но на самом деле этим утром все было иначе.
За окном медленно просыпался город. Открывались оконные ставни. Звенели входные колокольчики магазинов. Продавец газет начал оглашать самые яркие новости. Пекарь выставил на витрину свой товар, от которого разносился дивный аромат свежей сдобы.
"Старый замок" тоже не спал. По коридорам ходили люди. Где-то внизу варили кофе. Скрипели половицы. Храпел сосед справа.
Все эти звуки и запахи наполняли комнату Эдуарда. И это создавало неповторимую разницу.
Удивительно, как человек, живущий в мире, не осознает, насколько он счастливый лишь от того, что он не один.
Сердце Эдуарда бешено колотилось. С одной стороны– он страстно желал присоединиться к людям. Побродить по улицам города. Послушать сплетни прохожих. Но страх и внутренний голос были сильнее. Они говорили, что такому как он в мире людей не место. И едва люди увидят его, как в лучшем случае убьют. В худшем – он попадет к одним из тех профессоров, что так любят исследовать все необычное.
